Текст книги "Земные наши заботы"

Автор книги: Иван Филоненко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 21 страниц)

Иван Филоненко

ЗЕМНЫЕ

НАШИ

ЗАБОТЫ

Встречи и размышления

В новой книге Ивана Филоненко собраны его лучшие очерки последних лет,

печатавшиеся в журналах «Октябрь», «Москва», «Наш современник», «Сельская

новь» и в других изданиях. Герои очерков – наши современники, труженики

Нечерноземья, люди, посвятившие свою жизнь преобразованию коренных земель

России. Читатель найдет здесь размышления о перспективах дальнейшего

развития колхозной деревни, о роли науки в решении Продовольственной

программы партии, о морально-этических факторах, влияющих на жизнь

сегодняшнего села.

Художник Николай КРЫЛОВ

(С) Издательство «Советский писатель» 1983 г.

МОСКВА

СОВЕТСКИЙ ПИСАТЕЛЬ

1983

Я С ПОКЛОНОМ

К ТЕБЕ...

(Вместо предисловия)

Хлеб... Помню я те далекие, но будто бы и совсем недавние годы, когда мы,

мальчишки, чтобы отоварить хлебную карточку, собирались у ларька с вечера.

Занимали очередь, всю ночь толкались, развлекались, как могли, лишь бы не

озябнуть, лишь бы скоротать время, забыть о голоде и дождаться утра, когда

от пекарни покажется фургон чуть больше собачьей конуры, водруженный летом

на телегу, зимой – на сани, когда откроется наглухо закрытое досками окошко

ларька, когда объявят сурово и неумолимо: «Хлеб сегодня получат столько-то

человек».

И наступала тишина – каждый молча смотрел на номер, написанный на ладони

химическим карандашом. Но тишина и смотрение продолжались лишь мгновение.

Начиналось движение: счастливчики втискивались на свои места так плотно, что

уже никакая сила не могла, вырвать, вытолкнуть их из очереди, как никакой

силой, если прозевал этот момент, не вклиниться было в очередь, а значит, и

не добраться до заветного окошка, и номер на ладони оказывался «пустым

номером» в буквальном смысле. Значит, скажут дома, зря всю ночь прогулял.

Значит, придется «зубы на полку» до следующего утра.

Но уж если повезло – радость в доме и лад, потому что не было ничего

дороже хлеба, тоже в буквальном смысле. Любые драгоценности – золото,

кольца, – предлагавшиеся в обмен, лишь окидывались небрежным взглядом. Все

это презрительно именовалось «барахлом». А на барахло кто же поменяет; кто

отдаст краюху ржаного хлеба, кто же отдаст жизнь за безделушки?

Многие мальчишки ушли в те годы из школы в поле – недоучившись, не набегав

отмеренное на ребячий век количество километров по лесам, оврагам, улицам.

Пошли растить хлеб. На смену отцам, которые были на фронте.

– Помню майский день сорок второго. Посевная. Я взял горсть пшеницы – и

вдруг... нет, не понял, скорее почувствовал, как чувствуют боль или радость:

в моих мальчишеских руках – жизнь...

Эти слова скажет через тридцать с лишним лет знатный хлебороб Василий

Макарович Чердинцев. А я слушал его и думал: да это же он и кормил меня

хлебом. Не только меня, многих. А было Васе чуть больше пятнадцати, когда

доверили ему сеялку и широкое поле, которое засеять надо. Хорошо засеять,

чтобы добрый хлеб вызрел.

– Это деталь можно другую сделать, если ошибся, брак допустил. У

хлебороба такой возможности нет – не пересеешь, – добавил он задумчиво.

Не пересеешь... Пожнешь то, что посеешь... Истина, ставшая пословицей,

которой политик пользуется и воин, воспитатель и юрист, и вовсе не в речах о

хлебном поле.

И я впервые с такой четкой ясностью понял: а ведь именно труд хлебороба и

является своего рода пробой для всего человечества, мерой совести и

отношения к делу, к жизни: от добра добро взрастишь, от зла – зло. Словом,

неминуемо пожнешь то, что посеешь. И не исправить ошибку, брак, потому что

природа не стоит на месте, в природе всему свой срок, требующий от человека

разумных действий. Неразумные ей не нужны – за них она наказывает.

Через всю свою жизнь пронес Василий Макарович то первое осознание своей

роли, своего места на земле. И каждый раз, выводя сеялки в поле, волновался:

не оплошать бы! Весне не скажешь: подожди. Весна, как и прожитый день, не

повторится. Каждую жатву испытывал счастье, глядя, как течет из бункера в

кузов машины золотое зерно. Каждую осень с торжественным благоговением брал

в руки каравай из новины, из хлеба нового урожая – и напоминал он ему

широкое поле с волнующимися на ветру колосьями, бесконечные валки, трудную

жатву. Да, трудную, потому что не бывает легких жатв, не припомнит таких на

своему веку ни один хлебороб.

Были и урожайные годы, и недороды, было радостно на душе и тяжко.

Радостно, когда колос крупный и полный, когда голубое небо над спелой

нивой, когда ночи звездные, безоблачные, когда комбайн «настроен» на работу.

Да, именно настроен: идет и идет послушно, ровно гудит мотор, мерно

вращается мотовило и шуршат по полотну колосья, течет в бункер зерно, а из

бункера – в машину, идущую рядом с комбайном. И похожи в эти минуты комбайн

и машина на птицу и птенца, которого птица кормит. И вот он, накормленный,

отяжелевший, медленно и неуклюже «улетает» от нее, чтобы снова вернуться с

пустым кузовом. Пахнет землей, сухим зерном и соломой.

Тяжко, когда бежит-бежит комбайн, а в бункере все еще пусто, в бункере

мелкое, сморщившееся зерно, не успевшее наполниться силой. Тяжко, когда и

колос крупный, и комбайн настроен на работу днем и ночью, и руки у

комбайнера зудят, а небо словно прохудилось: льет и льет дождь, придавливая

хлеба к земле.

И надо с собой справиться, чтобы руки не опустились, надо как-то одолеть

невзгоды. Тут уж не только мастерство нужно, но и сила души, укрепленная

сознанием: всему начало – хлеб, и в прежние времена, и ныне.

Спросите сегодня любого школьника, с чего начиналась хозяйственная

деятельность человечества? Каждый скажет, начиналась она с земледелия и

скотоводства. Нет, это были вовсе не профессии, это было всеобщим занятием,

цель которого – прокормить себя, одеть и обуть. Промыслы, профессии родились

позже. Но, опять же, рождались они, как теперь мы говорим, на базе

сельскохозяйственного производства. Сырьем для первых мастеровых служила

продукция земледелия и скотоводства: кожа, шерсть, волокно. Им, земледельцам

и мастеровым, нужны были орудия труда, к тому же все более совершенные,

облегчающие труд и обеспечивающие его эффективность. С производства этих

орудий началось зарождение промышленности.

Однако кормильцем всех и каждого, в буквальном смысле этого слова, во все

времена оставался человек, работающий на земле. Он производил и производит

продукты питания, он поставляет сырье, без которого и сегодня не может

обойтись почти ни одна отрасль народного хозяйства.

Посудите сами, в розничном товарообороте страны продукты питания и

товары, изготовленные из сельскохозяйственного сырья, составляют более 70

процентов. Почти три четверти фонда народного потребления сегодня – это

продукция сельского хозяйства и товары, производимые из

сельскохозяйственного сырья. Эта отрасль служит также крупным источником

социалистических накоплений, необходимых для решения общенародных задач. В

этой отрасли создается почти треть национального дохода страны. В ней

сосредоточена пятая часть производственных фондов и четвертая часть

работающих в народном хозяйстве.

Без прочной сельскохозяйственной базы, подчеркивал Владимир Ильич Ленин,

невозможно никакое хозяйственное строительство. Невозможно ни сейчас, ни в

будущем. Невозможно потому, что производство продуктов питания, писал Карл

Маркс, является самым первым условием жизни непосредственных производителей

и всякого производства вообще.

Вот почему в нашем общественном сознании никогда не притупляется

беспокойная мысль о деревне. Ни выдающиеся открытия, обещающие человечеству

великие блага, ни мечты о космических полетах и жизни на иных планетах не

могут отвлечь нас от забот о земле-кормилице, о ее сеятелях. Потому что

знаем и всегда помним: материальное и духовное благополучие общества, как и

каждого из нас, во многом зависит от состояния сельского хозяйства.

Вспомним вот эти строки из трудов великого русского ученого-

естествоиспытателя Климента Аркадьевича Тимирязева: «Возделывающий землю,

хотя он сам этого не сознает, является жизненной опорой всей нации, – это

он, а не кто другой, создает в самом прямом смысле слова те условия, без

которых не работали бы ни ее руки, ни ее мысль. Он не только непосредственно

кормит и одевает ее в настоящем, но он же еще заботится о сохранении всей

возделываемой площади земли в состоянии постоянной пригодности для будущих

возрастающих потребностей...»

Высокая, многотрудная должность! Исполняемая под переменчивым небом. И

чтобы добиться успеха, без которого никакой труд не в радость, земледельцу

надо быть в постоянном творческом поиске – в живом деле, каким является

сельское хозяйство, шаблон противопоказан, тут шаблонным решением можно

погубить все дело. Да и жизнь не стоит на месте, и все время нужно искать

новые формы организации труда и управления производством. Нужно

совершенствовать условия бытия, чтобы социально-экономическая обстановка

была наиболее благоприятной для самого человека, возделывающего землю.

Этим поискам, земным нашим заботам, и посвятил я книгу очерков.

1. ОТКРОВЕННЫЙ РАЗГОВОР С ПРЕДСЕДАТЕЛЕМ

В разгар жатвы позвонили председателю

колхоза, пригласили в район на совещание. И

выступить предложили.

– С чем? – поинтересовался он.

– Выложи, что на душе накипело...

– Ладно, – охотно согласился председатель.

Опустил телефонную трубку, вытащил из кармана

записную книжку, свидетельницу многих его

размышлений, радостей и огорчений. – Не цифры в ней, – сказал он мне, – а

правда, выраженная в цифрах. – И добавил с улыбкой: – Очень выручает. Как

только услышу на совещании набор непонятных слов, значения которых, мне

кажется, и сам докладчик не понимает, я в книжечку: а как у нас дела

обстоят?

Он полистал потертую книжечку и спрятал в карман. А пряча, проговорил:

– Как ни крути, а придется форму соблюдать...

Я догадался, о чем это он, и напомнил о предложении «выложить».

– Так-то оно так, да с трибуны не совсем складно говорить о том, что на

душе накипело,– ответил председатель.– Одно не к месту, другое не по случаю,

не по данному вопросу. Вот если бы тот, кто звонил, или кто другой, позвал

председателей, посадил бы рядком да и поговорил ладком, без трибуны, без

повестки и регламента, тогда и узнал бы все, что на душе у людей накипело...

Долго мы сидели в тот вечер. Председатель под настроение отводил душу, я

слушал. А выслушав, пообещал написать «про все это».

Но как-то так получилось, взволнованный рассказ его в очерк «не лег» – не

по теме. Потом словно бы забыл о нем, но лишь до поры. До встречи с Федором

Степановичем Васильевым, председателем «Красного добровольца» на Смоленщине.

* * *

Признаться, не доводилось мне еще встречать такого хозяйства. Много видел

хороших, но похвалиться такой вот «независимостью» от климатических условий

они не могли.

Впрочем, все по порядку. «Красный доброволец» начинал свой путь с

«нулевой» отметки, которая к тому же была значительно ниже средней по

области и по району. Судите сами, могла ли быть урожайность зерновых ниже 2

центнеров с гектара? А именно такой она была здесь. Гектар картофельного

поля давал 28 центнеров, а от коровы в среднем надаивали по 820 килограммов

молока. И не удивительно, что задолженность колхоза в два с половиной раза

превышала его годовой доход. Таким и принял хозяйство Васильев, работавший

до этого в городе рядовым фининспектором.

Итак, в том памятном для него 53-м году хуже «Красного добровольца» не

было в районе колхоза. Сегодня он в числе лучших на Смоленщине. А частенько

его именуют даже правофланговым Нечерноземья. Сегодня орден Ленина на

колхозном знамени. Звезда Героя Социалистического Труда на груди Федора

Степановича Васильева.

Пройденные годы как ступени на крутом подъеме в гору. И каждая выше

предыдущей, потому что ни один показатель, достигнутый на этом пути, – ни

разу не повторился, а неизменно рос, улучшался. Можно сказать, каждый год

оказывался рекордным вопреки дождям, засухам, вопреки всем невзгодам,

которые обрушивает на земледельца небо.

Сравним: на нижней ступени 2, на верхней – более 40 центнеров зерна с

суглинистого да подзолистого гектара. Надой был 820 литров, сейчас – более

4000. И это не на черноземном юге, где, кстати, тоже не часто встречаются

хозяйства с подобными урожаями, а уж с надоями такими – тем более. Это в

типичном для российского Нечерноземья колхозе.

Как то раз прислал Васильеву письмо коллега из Поволжья: прочитал, мол,

ваше выступление в газете, хвалю, прошу совета и помощи. А в конце письма

признался, что колхоз, который недавно он возглавил, отстает от «Красного

добровольца» лет эдак на десять.

Прочитал я и подумал: да что далеко ходить, многие хозяйства и здесь, в

районе, находятся на таком же отдалении. Подтверждение этому я нашел в

выступлении первого секретаря Смоленского райкома партии на торжестве по

случаю награждения «Красного добровольца» орденом Ленина. Он привел

любопытное сопоставление, которое, однако, высвечивало не только успехи

орденоносного колхоза, но, если вдуматься, и просчеты соседних хозяйств. Вот

оно. В 1965 году колхоз собрал по 15 центнеров зерна с гектара, а район чуть

больше половины; в 1975 году колхоз намолотил по 32 центнера, а район —

меньше половины. Теперь давайте поменяем порядок сравнения: район намолотил

по 15 центнеров, а колхоз...

Что ж, для хозяйств Нечерноземья и этот средний показатель в общем-то

неплохой, однако очень уж велика разница.

Может, в животноводстве иная картина? Да, иная, но еще более контрастная:

на 100 гектаров сельхозугодий «Красный доброволец» произвел 860 центнеров

молока и 154 центнера мяса, а в среднем по району, даже с учетом

специализированных хозяйств, в три с лишним раза меньше.

Каждый понимает, что за этими средними величинами кроются и такие

хозяйства, в которых урожайность и надои и того ниже. Однако что мне

показалось достойным внимания: представители и этих хозяйств, выступая на

итоговых собраниях и даже в печати, говорили: «Достигнутое – результат

успешного, самоотверженного труда и высокой творческой активности всего

коллектива». Да так ли это? Нет, надо иначе поставить вопрос: что дает им

право утверждать такое?

Спросил об этом у председателя, Он улыбнулся, мол, я не судья другим

хозяйствам, но ответил!

– Каждый коллектив сравнивает свои достижения с показателями предыдущих

лет. Логично?..

– Вроде бы да...

– А раз так, – с той же улыбкой проговорил председатель, – раз есть

успехи, то почему бы и не сказать про активность?..

Нет, упорно не хотел председатель «считать деньги в чужом кармане», как

он однажды выразился. Не хотел говорить про других. Пришлось самому

доискиваться.

По отчетам мне было известно, что на 100 гектаров угодий «Красный

доброволец» ежегодно прибавляет молока в десять раз больше, чем среднее

хозяйство района, а мяса – в пять с половиной раз больше. Вот уж по – истине

шагает колхоз пятимильными да десятимильными шагами, все дальше и дальше

удаляясь от середнячков.

Шагает к тому же не по равнинным широким полям, а по холмам, оврагам да

перелескам, с которых отчетливо видны трубы и огни областного города – от

центральной усадьбы до него по старой Смоленской дороге всего десять

километров.

Недавно зазвал Федор Степанович ученых в колхоз – чтобы подыскали поле

под орошаемый участок. Все владения, и ближние, и дальние, осмотрели – не

нашли такого. Развели руками виновато: ну и рельеф! А уезжая, с недоумением

спросили: «Как же вы умудряетесь урожаи такие получать на этих землях?».

Да, на здешней холмистой пашне хозяйствовать нелегко. Тут даже чередовать

культуры не часто удается, потому что пропашные требуют более ровных полей,

чем эти. Кормовые тоже на крутых склонах не разместишь, потому что уборка

будет затруднена, рук потребует. Вот и приходится из года в год сеять хлеб

по хлебу или картошку по картошке, что, конечно, плохо.

Тогда почему же и в таких условиях хозяйствуют здесь намного лучше

соседей? При этом, немаловажно отметить, уже много лет хозяйствуют без

привлечения горожан даже в горячую страдную пору, в трудную пору уборки

льна, картошки и корнеплодов.

А может, важнее выяснить, почему так далеко отстали хозяйства-середняки?

Почему сейчас, когда отстающим внимания и помощи (в том числе и шефской)

уделяется куда больше, чем передовым, дистанция между ними не только не

сокращается, но даже увеличивается с каждым годом?

* * *

Вам, конечно, доводилось слышать о планировании «к уровню прошлого года»,

о корректировке планов: для одних – в сторону уменьшения, для других – в

сторону увеличения. Руководители хозяйств тут же вывели формулу и смысл

такой корректировки: «Кто везет, на того и наваливают». В области таким

«тяжеловозом» может быть район, в районе – лучшие хозяйства. Переложив на их

плечи часть груза со «слабаков», район надеется тем самым с честью

справиться с заданием и дать возможность отстающим стать вовсе не

отстающими, а перевыполняющими план, даже если у них продуктивность поля и

стада в четыре-пять раз ниже, чем в передовом хозяйстве. В результате

подобных манипуляций оказывается, что при пересчете на безликие проценты, за

которыми исчезает не только качество, но и количество продукции, именно эти

отстающие колхозы и совхозы занимают в соревновании призовые места. Так на

«откорректированных» весах вдруг обнаруживается: четыре тысячи литров молока

(надой от коровы) во всех отношениях легче, чем полторы тысячи литров, а сто

тонн мяса, сданного сверх плана, куда легче ста центнеров.

Именно эти испорченные весы, на которых до невесомости легкий груз

приобретает кажущуюся тяжесть, и позволяют говорить: «Достигнутое —

результат успешного, самоотверженного труда и высокой творческой активности

всего коллектива».

Знаю по опыту, в любом споре, в любых доказательствах больше убеждают

примеры всем известных хозяйств. Сколько раз в самых разных разговорах на

эту тему ссылался я на «Красный доброволец» – в ответ множество всяких

сомнений, возражений: мол, и у него не самые высокие показатели, значит, не

такой уж у него напряженный план, который не нуждался бы в корректировке.

Что ж, давайте побываем в знаменитом на всю страну колхозе имени Посмитного

на Одесщине.. Уж его-то знает каждый.

Год только начинался. Первые дни, первые сводки в районной газете. Под

одной из них читаю: «Среди тех, кто не выполнил полумесячного задания по

продаже молока государству, колхоз имени Посмитного, хотя дневные надои тут

значительно выше, чем в других хозяйствах».

Да, дневные надои у отстающего, будем его так и называть, раз он не

выполнил задания, в два, в три и даже четыре раза выше (выше, а не ниже!),

чем у тех, кто успешно выполняет и перевыполняет план.

В те же январские дни были обнародованы и итоги социалистического

соревнования хозяйств района за минувший год. Если судить по процентам, то

первое место в выполнении плана продажи молока занял колхоз имени Жданова:

125%. С заданием по продаже мяса лучше других справился колхоз «Украина»:

291%. Чуть не написал: мяса больше всех продал...

Вот ведь каким гипнозом обладают эти проценты. Нет, не больше всех, если

не на проценты, а на килограммы, на центнеры, на тонны считать. Почти вдвое

меньше, чем не выполнивший план колхоз имени Посмитного.

А ведь колхоз имени Посмитного, как и сосед его – колхоз имени XXII

съезда КПСС, считаются флагманами в Березовском районе, да и в Одесской

области, на Украине не на последнем счету. И по праву. Где в районе самые

высокие урожаи зерновых? В колхозе имени Посмитного и в колхозе имени XXII

съезда КПСС: по 38—40 центнеров собирают на круг. И идут они со значительным

отрывом от других хозяйств. На фермах каких колхозов самые высокие надои на

корову? В этих же хозяйствах. А если посчитать производство молока на 100

гектаров угодий? Опять их называть надо: в первом – 547, во втором – 521

центнер.

Однако при подведении итогов соревнования оказалось: по процентам

выполнения плана заготовок продукции они не заняли никаких призовых мест. В

который раз задумались оба председателя: как людям объяснить такую ситуацию,

а заодно и самим решить задачу, как же догнать отстающего? – так они

называли лидирующее в сводке хозяйство, которое не могло похвалиться высокой

продуктивностью полей и ферм.

В селе – не в городе, тут все в курсе всех дел. Даже школьники знают,

сколько мать надоила, а сколько ее соперницы по соревнованию. Вместе со

взрослыми читают они и сводки, пытаясь решить задачу, в которой вроде нет ни

одного неизвестного. Однако ответ никак не сходится с тем, который дан в

сводке. А может, в районной газете что-то напутали, написав, что,

«руководители этих хозяйств снизили ответственность за выполнение плана»?

Ведь нельзя же считать отстающим того, кто в несколько раз больше других

получает продукции?

Валентин Александрович Хижняк, молодой председатель колхоза имени XXII

съезда КПСС, сел за расчеты, И вот что обнаружил. Колхоз, который он

возглавляет, на 100 гектаров сельхозугодий произвел 156, из них продал

государству 148 центнеров мяса. Больше всех в районе! А в сводке оказался на

десятом месте, потому что план выполнил только на 79,6 процента. Первую

строчку в ней занимает колхоз «Украина», который произвел на ту же

площадь... всего 36 центнеров, а продал 32. Значит, в четыре с половиной

раза меньше. Однако план продажи выполнил аж на 291%. Выходит, чтобы

передовому хозяйству на первое место выйти, надо было вместо 156 центнеров

мяса произвести более 500 центнеров. Пятьсот центнеров! Нет, произвести

такое количество мяса не удавалось еще ни одному хозяйству в южной зоне

страны.

Поехал тогда председатель к коллеге своему Василию Антоновичу Бондаренко,

возглавляющему колхоз имени Посмитного. Может, подскажет решение. А

руководитель знаменитого колхоза сам над той же задачей бьется: как догнать

отстающего, как потеснить ему с первого места колхоз имени Жданова, который

на 100 гектаров угодий произвел и продал молока значительно меньше. Да и

разница в надоях на корову существенная – у ждановцев почти на 400

килограммов ниже. Однако именно они обошли посмитновцев на 5,5%. Значит,

догонять надо. Да при этом еще и оглядываться: как бы «не обогнали» те, кто

на гектар впятеро меньше производит.

Посидели председатели, поговорили, посокрушались, да и разошлись ни с чем

– только душу отвели в разговоре. Вернее, разошлись с затаенной надеждой,

что выговорились не зря, что присутствовавший при этом откровенном разговоре

человек, то есть я, чем-нибудь да поможет – не может не помочь, если ему

действительно близки думы земледельцев.

И я пообещал им. Но до встречи с Федором Степановичем Васильевым,

смоленским председателем, сдержать свое слово не осмеливался – то фактов

каких-то не хватало, то доводов.

И вот мы сидим с ним долгими осенними вечерами (днем мотаемся по полям на

газике) и ведем разговор о том же самом.

– И все же как догнать отстающего? – спрашиваю я Федора Степановича. Он

улыбнулся, – понравилось ему это выражение, – подумал, ответил:

– Отстающий сам вдогонку пойдет, если при доведении заданий будет

учитываться экономическая оценка

И земли. Вот тогда и развернется в полную силу соревнование за увеличение

выхода продукции на гектар пашни. Это поднимет трудовое соперничество на

новую ступень, повысит моральную и материальную заинтересованность

коллектива и каждого работника в дальнейшем развитии хозяйства.

На гектар.,. Как известно, основное средство производства колхозов и

совхозов – земля. Разная – по плодородию. Но мы умеем определять ее силу в

баллах. Такая оценка земель у нас есть. Значит, плановики могут уверенно

сказать: пашня такого-то хозяйства способна родить столько-то. Зная это,

легко подсчитать другое: сколько скота способен прокормить данный гектар

земли и какое количество животноводческой продукции будет получено. Чтобы

проверить эти расчеты и сделать их сопоставимыми, мы можем всю продукцию

растениеводства и животноводства перевести по соответствующим коэффициентам

в условный товарный продукт. Это и есть тот единственно правильный

определитель, который позволяет и правильно планировать, и объективно

сравнивать выполнение планов и обязательств: на условный гектар пашни,

равноценный для всех хозяйств района.

Пройдет несколько дней, и Васильев очень наглядно продемонстрирует, что

подсчитать оптимальную продуктивность полей и ферм вовсе не так сложно, как

это многим кажется. Не помню уж по какому поводу, зашел у нас разговор о

колхозе «Оснежицкий», что под Пинском, где я был незадолго перед тем.

Рассказываю: в этом хозяйстве на 100 гектаров сельхозугодий производят по

2400 центнеров молока и почти 350 центнеров мяса. В два с лишним раза

больше, чем в хозяйстве моего собеседника, в одном из лучших хозяйств

Смоленщины.

– Тут что-то не так, – высказал он сомнение. – За счет собственных кормов

такой продуктивности нельзя добиться. Не прокормить на ста гектарах 180

голов крупного рогатого скота. Значит, из государственных фондов им

подбрасывают. Без этого какую же урожайность надо иметь?..

И председатель, теперь уже вслух, стал считать, сколько кормовых единиц

нужно затратить на центнер животноводческой продукции, сколько на круг нужно

получить таких единиц. Потом переводил их на зерно, на корнеплоды и травы —

сбалансированный рацион чтобы был.

– Выходит, на круг они должны получать примерно вот какие урожаи... за 50

центнеров зерна с гектара... около 700 центнеров кормовых корнеплодов... да

по 600 центнеров зеленой массы.

Я поразился: да, именно такие урожаи и получают в «Оснежицком», не ошибся

председатель. При этом заметить хочу, подсчитывал он даже не на бумаге, а в

уме – мы в поле с ним стояли.

Рассказываю это для того, чтобы подчеркнуть: рассчитать можно всё, при

этом с абсолютной точностью – и сколько способна уродить земля конкретного

хозяйства, и какое количество голов скота она способна прокормить, с какой

продуктивностью. Проставим теперь фактические показатели – и мы получим

объективную картину: как в том или ином хозяйстве используется гектар пашни.

Повторяю, не вообще гектар (один может быть плодороднее, другой – беднее), а

условно равноценный для всех хозяйств, иными словами – эталонный гектар,

своего рода метр.

К сожалению, «метром» этим мы еще не научились пользоваться ни в

Смоленской, ни в Одесской, ни в Иркутской областях, ни при доведении

хозяйствам планов и заданий, ни при подведении итогов соревнования. Мол, по

старинке планировать проще: плюсуй кому пять, кому десять процентов к

достигнутому уровню – вот и вся недолга. Но процент проценту рознь. В том же

одесском колхозе имени XXII съезда КПСС, например, на один процент месячного

плана приходится 1 тонна 180 килограммов мяса, а в хозяйстве, занявшем

первую строчку в сводке, всего 10 килограммов (один процент равен 118). Вот

и посоревнуйся с ним. Обязательно обскачет. А увеличивать производство

продукции будет по крохам.

Такое планирование приводит к тому, что хозяйство с высоким уровнем

производства в конце концов оказывается в числе не выполняющих планы. А это,

как известно, сразу же сказывается на экономике, начинает лихорадить все

участки производства, грозит срывом. Неминуем и моральный урон: люди, хорошо

работающие, слышат лишь укоры.

И слышат их не только руководители. На районном слете, подводившем итоги

жатвы в Березовском районе, «отстающими» однажды назвали не кого-нибудь, а

опять же механизаторов колхоза имени Посмитного. Больше того, их принародно

корили за то, что уборку они кончили последними. Корили комбайнеров, которые

намолотили по 40,3 центнера пшеницы с гектара. Урожай, о каком в большинстве

хозяйств района только мечтают, а пока намолачивают по 25—30 центнеров.

...В страду полегли от дождей тучные хлеба. Трудно убирать их. Тем более

когда урожай на многих полях достигал пятидесяти центнеров с гектара. Тут

агрегатам на пониженной скорости надо работать. Пусть медленнее, зато потерь

минимум. Так, на пониженных скоростях, комбайнер Петр Иосифович Еремкин

намолотил за сезон на «Ниве» пятнадцать тысяч центнеров зерна. Лишь два

комбайнера области добились лучшего результата.

Так вот, ехал комбайнер Еремкин на этот слет, чувствуя себя победителем,

а возвращался обиженным: о себе и товарищах слова доброго не услышал.

Похвалы заслужили те, кто работал хуже, с меньшим старанием и умением, кто с

гектара намолотил намного меньше, но зато убрал быстрее.

– Все так, – подтвердил Федор Степанович Васильев. – За то же самое и мы

обруганы бываем. Потому что оценка идет не по конечному результату, а по

циклам работ. Что, конечно, неразумно. Однако это можно и перетерпеть, а вот

планирование по достигнутому уровню терпеть дальше никак нельзя. Оно ставит

в трудное положение передовиков, но и отстающих не подталкивает к резкому

повышению продуктивности полей и ферм. Боятся, как бы резервы роста не

исчерпать, вот и прибавляют по нескольку процентов к прошлому году, хоть и

приходится на все те проценты фунт хлеба да литр молока.

Он, как и Бондаренко, как и многие другие председатели, считает:

планировать производство продукции надо на гектар сельхозугодий, на условный

гектар пашни, исходя из ее экономической оценки. А уровень хозяйствования

определять по фондоотдаче, по производительности труда. Это повысит

творческую активность и заинтересованность коллектива и каждого работника в

дальнейшем развитии хозяйства. Это поможет изыскать новые резервы роста

производства продукции, подтянет отстающих и заинтересует передовиков.

Гектар земли сполна раскроет свои потенциальные возможности.

Конечно, для получения урожая нужно, как говорится, приложить руки. Как

увеличение, так и уменьшение урожая по сравнению с той естественной нормой,

на которую способна земля, зависит от человека, от его умственных и

физических усилий, от его технической оснащенности. Чем выше

фондовооруженность, отражающая технический и экономический уровень развития

производства, тем выше должна быть продуктивность гектара, тем больше должно

быть получено продукции с гектара. Значит, и плановые задания должны

повышаться, но опять же из расчета вложения на гектар пашни, а не вопреки

этим расчетам. К примеру, получило хозяйство от государства и внесло на

каждый гектар пашни по 10 центнеров минеральных удобрений, из них 4 пошло на

восстановление затраченного плодородия почвы, а 6 – на ее повышение, что

сказаться должно и на увеличении урожайности (плюс столько-то центнеров

зерна – расчеты такие есть).

Но плюсовать будем при планировании не к достигнутому уровню, а к той

величине, которую получим при определении естественной силы гектара пашни, с