Текст книги "И одной любви достаточно (СИ)"
Автор книги: Иван Цветков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 30 страниц)
Мы сделаем главное – сделаем так, чтобы быть русским не было стыдно. Сначала жидо-коммунисты втоптали в грязь русский народ, а потом это продолжили делать и жиды-капиталисты, которые начали геноцид русского народа в 90-е годы. Мы остановим это! Оглянитесь на Америку и Европу. Что там творят низкородные расы? Мы не позволим подобному пройти в нашей стране. Мы не позволим им уничтожить нашу культуру! Для этого мы немедленно начнём процесс репатриации большей части расово чуждых элементов, находящихся в пределах России. Во избежание психологических травм, процесс будет проходить самым гуманным способом. Наше правительство активно помогает нуждающимся странам. Поставляет гуманитарную помощь, прощает долги, выдаёт кредиты, зная, что деньги не будут возвращены. И это в то время, когда у нас треть людей находятся в бедности! Вопиющая, преступная несправедливость по отношению к русскому народу. Поэтому мы намерены в первую очередь обеспечить базовые потребности русского народа и только затем начинать оказывать помощь другим народам.
Но не только экономикой измеряется наша жизнь. Большое внимание стоит уделить культуре и науки. Мы требуем, чтобы государство поощряло и поощряло любую подлинную форму арийского культурного самовыражения. Мы также требуем, чтобы государство субсидировало чисто научные исследования. Далее мы требуем устранения всех чуждых влияний из культурной жизни арийской общины и ликвидации культа уродства и безумия, известного как “современное искусство” и “современная музыка” (например, “рэп”). Мы считаем, что высшая свобода – это свобода арийской души выражать и проявлять себя без вмешательства через произведения творческого гения. С этой целью мы считаем, что все сообщество должно оказать свою энергичную и безграничную поддержку. Мы также считаем, что государство несет особую ответственность за защиту расовой души от пагубных последствий искажающих чужеродных влияний – в искусстве, литературе, музыке, драме, развлечениях, образовании и научных исследованиях – и за установление тех стандартов, посредством которых могут быть отражены истинные арийские характеры и идеалы и выражен ищущий дух нашей расы. Мы должны поощрять и поощрять любую форму подлинной культуры белых, и мы должны прививать нашей молодежи уважение к красоте и порядку, которые характеризуют культуру подлинного белого человека. Мы должны пробудить новое понимание нашего расового и культурного наследия, чтобы творческие инстинкты нашего народа могли вновь найти выражение в направлении, которое будет постоянно обновлять и обогащать это наследие, а не унижать и унижать его. Мы требуем создания новой системы образования, которая будет уделять большое внимание физическому и нравственному развитию наших молодых людей, а также развитию их умственных способностей и которая будет прививать каждому молодому арийцу важнейший набор расовых ценностей. Мы считаем, что арийская молодежь представляет собой будущее нашей Расы, и что в ее приспособленности и способностях лежат наши надежды на будущее. Поэтому мы считаем, что долг государства-тщательно и всесторонне следить за развитием нашей молодежи, признавая, что в долгосрочной перспективе здоровый ум может жить только в здоровом теле и что наряду с тренировкой интеллекта должна идти строгая физическая и моральная подготовка.
Наконец, мы полагаем, что образование может считаться законченным только тогда, когда оно способно выжечь в сердце и уме молодого арийца высшую важность расовой идеи. Мы требуем от государства активного участия в духовной жизни расового сообщества. Наш народ должен свернуть с нынешнего пути материализма, цинизма и эгоизма и вдохновиться расовым идеализмом и возрождением традиционных арийских духовных ценностей. Мы верим, что материальная жизнь здорового, органического общества неотделима от его духовной жизни. Поэтому мы считаем, что государство обязано заботиться как о духовных, так и о материальных потребностях расового сообщества. Мы также считаем, что единство и сплоченность народа зиждется на наличии у него общего набора ценностей и идеалов, которые могут формировать его нравственное мировоззрение и служить основой его образа жизни и культуры. Мы также считаем, что арийцы должны найти свои духовные корни в глубинах своей собственной расовой души, а не в традициях и ценностях другой расы. Только через духовное возрождение нашего народа мы можем достичь глубокой переориентации, которая является предпосылкой построения здорового расового сообщества.
Наши враги? О, они нам не страшны, а вот их страх нам понятен. Ведь во все времена человек, у которого величие лежит выше среднего уровня общей глупости, неадекватности, трусости и высокомерия, всегда представляет большую угрозу для большинства.
– 30 секунд, – сказал судья, выведя меня из транса ораторства, и указав на то, что многое ещё не сказано, а времени нет.
– Окрылённые нашими героями и вдохновлённые Чайковским и Глинкой, мы уничтожим наших врагов! Мы возродим из пепла мощь русского гения и славянской силы. Да здравствует Россия. Слава России! – крикнул я, и мой возглас сопровождался вскидыванием кулака под углом в 45 градусов от моей группы в 30 человек, вставшей, буквально вытянувшейся по струнке. Я же, привычным жестом фюрера принял данное приветствие под овации ликующей аудитории.
Ещё раз разгромив противников при ответе на вопросы, я сел на своё место. Сказать, что я вымотался, это ничего не сказать. Красные щёки, боль в голове, резь в горле. К счастью последнюю проблему я быстро решил, опустошив бутылку с водой. Еле-еле досидев до конца выступлений и собственно выборов, забрав грамоту от преподавателя, я поспешил вместе со звонком сначала в уборную, чтобы умыть лицо, а после на улицу. Срочно требовался свежий воздух.
– Мда, это было нечто, – положив руку мне на плечо сказал Даня.
– Это было просто офигеть как круто. Ты просто разнес всех! Молодец! – поздравляла меня Саша.
– Слушайте, всем спасибо, но у меня есть вопрос. Сколько голосов я набрал?
– Ты не знаешь? Объявляли же. 65 % голосов. Около 130 человек.
– Спасибо. Я просто был занят.
Дальше весь день я спал, хоть на лекциях, хоть на семинарах. Поспав после пар в библиотеке и по дороге на квартиру в метро, я подходил к "дому". Как вдруг зазвонил телефон. Маша? Какого черта?
– Да?
– Ваня привет. Как дела?
– Всё круто. У тебя как?
– Да тоже хорошо.
– Ты с какой целью звонишь? – спросил я, но тут же понял, что выглядело это резко, так что посчитал нужным извиниться. – Кхм, извини. Резковато вышло. Просто устал.
– Да ничего, всё в порядке. Я это, хотела пригласить тебя к себе на день рождения.
– Эм, а когда?
– Сегодня.
– Сегодня?
– Ну, если быть точнее, то сейчас.
– Сейчас!? А предупреждать вовремя можно?
– Извини. Просто день рождения был запланирован давно, а мы с тобой познакомились не так давно. Вот я сейчас сижу и думаю, что кого-то не хватает. Ты если не можешь, то всё нормально, я не обижусь. А так приходи, подарка не надо. Я просто хотела бы тебя увидеть. Ну ты как?
– Эм, я даже не знаю. Как-то неожиданно всё это. Я, наверное, не смогу, дела. К семинару надо ещё подготовиться.
– Жаль. Ну ладно. Но если сможешь, то обязательно приходи! Ты же студент, так что я тебя накормлю, напою. Вряд ли тебе хочется самому готовить, – говорила энергично Маша, явно зная, на что нужно давить.
– Окей. Понял-принял. Ну ладно, давай, пока, мне ещё зайти кое-куда надо.
– Хорошо, давай, до встречи.
– Эй, может хватит менять моё пока на своё до встречи?! – слегка возмутился я, а в ответ было лишь тихое хихиканье.
Положив трубку, я стал обдумывать план действий. Что, собственно говоря, делать? Идти домой? В принципе, картошка с котлетами на ужин у меня есть. Да и семинар опять же. Но с другой стороны день рождения. Праздник. Тебя пригласили. Хоть и поздно, но всё же. Там наверняка еда будет вкуснее моей. Да и веселее всё это, нежели чем залипание в монитор. Ай, ладно, схожу. С пустыми руками? Да как-то не комильфо. Надо что-то купить. Но что? Я же понятия не имею, что ей нравится. Так, хорошо. Она кто? Правильно, девушка. А что любят практически все девушки? Бриллианты! Ага, сейчас. Уже бегу. Нет, цветы! Вот и ладненько, на том и порешали. Зайдя в киоск продажи цветов напротив дома Маши, я понял, что понятие цветы весьма обширно. Какие именно? Розы? Да. Или нет.
– Извините пожалуйста, – обратился я к продавцу, – что можете посоветовать подарить девушке на день рождения? Я студент без стипендии, если что.
– Хех, понимаю. Ну смотрите, есть тюльпаны, есть розы. Маме выбираете?
– Нет, не маме.
– Ага, значит девушке.
– Да нет, не девушке, – замялся я, – короче говоря подруге.
– Хорошо. Тогда могу посоветовать белые розы. Красные больше подходят для женщин, а белые подчёркивают молодость.
– О как. Хорошо, беру. Выберите пожалуйста три веточки и заверните в слюду.
– Хорошо. С вас 500 рублей, – подытожила продавщица после всех своих действий. Удачного времяпрепровождения.
– Спасибо. И вам не хворать.
Да, три розы конечно не ахти как круто, но всё же. Цветы нынче не дешёвые! Дойдя до дома Маши, я позвонил в домофон.
– Кто там? – раздалось по ту сторону.
– Почтальон Печкин, принёс телеграмму для одной крайне замечательной девочки, у которой сегодня день рождения.
– Ой, Ваня! Ты пришёл! Уже открываю.
И откуда в ней столько оптимизма? Да ладно, это она просто так на меня реагирует.
– Ваня! Ой, это мне?
– Разумеется. Здесь была ещё записка " самой милой девочке на свете", но её ветром сдуло.
– Как это… Чудесно. Они такие красивые! Спасибо! – вскрикнула Маша, бросаясь ко мне на шею. К нашим "обнимашкам" я уже привык, но в этот раз она прижалась к моему лицу щекой, потому что она натурально прыгнула на меня, поджав ноги в коленях. Я же от нечего делать, одолев растерянность, наконец обнял в ответ и склонил голову на её плечо. Чёрт. Я начинаю влюбляться! Но мне это нравится.
– Ну ладно, раздевайся и пойдём, – сказала Маша, слезая с меня.
– Хорошо, сейчас подойду. Ты иди пока, развлекай гостей.
Маша упорхнула в гостиную, а я стал раздеваться. И только сейчас заметил, что в коридоре много маленькой обуви. Мои большие кроссовки как-то слишком выделялись на этом фоне. Умывшись, я прошёл в гостиную, где уже сидело с десяток человек. В основном девушки, но было и пара парней.
– Ребята, это мой хороший друг, Ваня.
– Привет, – тихо произнёс я, но в ответ услышал громкое и весёлое "Привет!".
Сев за стол и взявшись сейчас еду, я то и дело ловил на себя взгляды. Складывалось такое ощущение, что это я, а не Маша в центре внимания.
– Ребята, позвольте сказать тост, – сказала какая-то девушка, сидевшая напротив меня. – Маша. Мы очень рады что ты нас собрала сегодня. Я хочу сказать, что ты просто замечательная подруга и отличный человек. В общем желаю тебе становиться с каждым днём всё счастливее и найти настоящую любовь, о которой ты мечтаешь. Ну и поздравляю с юбилеем! 15 лет как-никак.
И пока все собравшиеся стали чокаться стаканами с соком, я поперхнулся не то картошкой, не то своей совестью. Ей 15! И только сегодня исполнилось! Я звал на свидание четырнадцати-летку! Да мы даже были наедине в квартире! Моё лицо стало краснеть, а я понимал, что начинаю задыхаться. Кусочки еды всё настойчивее проходили в дыхательные пути.
– Ваня! – послышался чей-то крик, после чего по моей спине прошлась чья-то рука. И ещё раз. И ещё удар, после которого я наконец пришёл в себя. – Ваня! Ты в порядке?
– Да, конечно. Спасибо большое.
– Постарайся меня больше так не пугать, хорошо? – тревожно спросила Маша.
– Хорошо. Но эта просьба относится и к тебе.
– Что?
– Да нет, ничего. Не бери в голову. Я это, сяду, пожалуй, на диван, а вы это, веселитесь.
– Ваня? Всё в порядке?
– Э, да. Да, всё в порядке! – сказал я с кривой улыбкой на лице, за которой старался спрятать своё чувство неловкости, дискомфорта. И досады. Досады и обиды, которые давили и прижимали чуть ли не к плинтусу.
– Ваня, не надо стесняться ребят, они хорошие.
– Да, я знаю. Просто…Просто мне стоит уйти?
– Нет, – жёстко и бескомпромиссно сказала Маша, да так, что я немного испугался, – никуда ты не уйдёшь. Не сейчас.
– Эм…, – пытался ответить я, ощущая свою полную беспомощность.
– Никуда не отпущу. Без торта! – воскликнула Маша, залившись громким смехом.
– Ха, да, хорошая шутка. Я тебя понял, – с проглоченным комком в горле отвечал я, – хорошо. Я просто пока посижу, отдохну. В универе сильно умотался.
– Хорошо. Если что-то понадобится – скажи.
– Ок.
Сидя на диване, я постепенно стал приводить свои мысли в порядок. Маша – хорошая девочка. Очень. Она найдёт себе парня, будет любить его, он, я надеюсь, будет любить её и всё будет отлично. У Маши. А что до меня? Хех, мне не привыкать. Когда я успел перейти Рубикон? Когда я успел стать мазохистом? Очевидно, что тот миг давно прошёл. Простым вещам радоваться я не умею, а более-менее важные приносят лишь боль и разочарование. И что теперь делать? Ну, может быть…
– Привет. Ваня, верно? – подошла и спросила достаточно высокая девочка, с меня ростом, с длинными ногами и распущенными волосами, с приятными чертами лица, которые я не смог или не захотел рассмотреть, так как на разговор настроен не был. – Я Ксюша.
– Да, верно. Приятно познакомиться.
– Взаимно. А Вы с Машей встречаетесь? – спросила Ксюша и наступила тишина. Все обернулись на нас.
– Да, расскажи. Ну и вообще расскажите, как вы познакомились.
– Эм, начну с того, что мы не встречаемся. Просто я помог Маше, а Маша помогла мне. Вот и всё. Ну а сегодня она позвала меня сюда, на день рождения. Так что нас даже друзьями трудно назвать, скорее едва знакомые люди, – сказал я, и перевёл взгляд на Машу. Она едва заметно грустно улыбнулась, после чего опустила глаза и ушла на кухню.
В этот момент я вспомнил детство. Когда в 6 классе однажды симулировал простуду, чтобы не пойти на контрольную работу по математике. Родители меня поймали. Папа проверил, что как только они с мамой ушли на работу, я сразу включил компьютер. Мама же обнаружила, что никакой температуры нет и близко. А за несколько часов, без таблеток, она не могла так понизиться. Помню, как меня обвинили во лжи. Я стоял около электрошашлычницы, которая своим жаром опаляла руки. Невыносимое чувство стыда и вины шло рука об руку с желанием засунуть свои руки в эту шашлычницу. Именно это гнетущее, уничижающее чувство стыда я испытываю сейчас. Хочется просто сбежать на улицу. И бежать. Плакать и бежать. Почему я такой? Ничтожество. Но пускай я ничтожество, но она…Она не должна страдать из-за меня. Не должна! В голове пронеслись вихрем моменты наших встреч. Первый взгляд… Поликлиника… Объятия на «концерте»… А я сейчас всё это втоптал в грязь. Не знаю, что именно, но что-то внутри понесло мои ноги на кухню.
– Маш, – зайдя на кухню и сгорая от стыда сказал я, – и-извини меня.
– А? За что? Всё в порядке. Если хочешь за что-то извиниться, можешь помочь разрезать торт, – максимально холодно и безучастно отвечала эта милая девочка, в которую я по уши вторкнулся, и из мести к которой я сказал тот бред в зале.
– Маш, я…, – я не знал, что говорить. Сердце сжималось. Но, однако, всегда трезвый внутренний голос дал мне ответ на вопрос, почему же я поступил так. Всё-таки месть. Месть за то, что она оказалась слишком молодой для меня. Месть за то, что этим разрушила мои надежды. И ответ трезвым голосом подсказал, чем нужно продолжить фразу, – я придурок. Прости меня.
– Да что ты всё извиняешься!? – сорвавшись на крик и слёзы говорила Маша, – Мы же ведь даже не друзья. Так, едва знакомые люди.
– Это не так, ты же знаешь, – сказал я, закрывая дверь, так как у входа на кухню уже столпились люди.
– Тогда почему так сказал?
– Испугался.
– Чего? Меня?
– Не совсем.
– Ясно, возраст.
– Мда…, – только и выдавил я из себя, окончив страдательный диалог.
– И что теперь, разрываем наши отношения и контакты?
– Не хочу, – честно ответил я, отчего Маша наконец улыбнулась.
– Тогда что теперь?
– Будем друзьями, – сказал я, получив в ответ вопрошающее лицо девочки – Лучшими друзьями.
– Да. Я согласна, – тихо сказала Маша и мы обнялись. – Самыми лучшими друзьями.
– Вот и замечательно, но сейчас нужно привести именинницу в порядок, – говорил я, уже смахивая слёзы с лица этой прекрасной девочки, – а теперь пойдём, гости ждут торт.
– А ты?
– А я жду радостную и счастливую тебя.
Простые слова, простая мысль. Но тем не менее Маша расплылась в улыбке и до конца вечера заражала уже уставших гостей своей активностью и оптимизмом. Она порхала и смеялась в этот вечер.
Глава 5
Утро как утро. Ничем не примечательное. Ничем? Конец октября, а на улице солнце светит во всю мощь, и даже тучи расступаются перед кажущейся непреодолимой силой света. Потрясающая погода, такая мне больше всего нравится. Но нет времени любоваться видом из окна, я хоть и не переставлял будильник в этот раз, но поставил его на довольно позднее время, а значит мешкать нельзя. Умыться и помыться, позавтракать, всё надо делать быстро.
– Доброе утро. Опять опаздываешь? – спросил меня Миша.
– Доброе утро. Ну вообще…, – замешкался я, приспуская рукав рубашки, дабы свериться со временем на часах, – нет. Странно, вроде бежать надо было. Ну ладно.
Обменявшись пожеланиями удачного дня, я вышел наконец на улицу. Отсюда вид был ещё лучше. Природа. А ты, оказывается, красивая. В этот момент мне вспомнилось, что, будучи в выпускном классе, я в своём почитании Гитлера и Наполеона доходил до того, что верил, что являюсь их преемником. Жажда славы настолько затуманила мне мой мозг, что я на полном серьёзе верил если не в то, что в моём теле возродилась душа Наполеона или Гитлера, то во всяком случае в то, что мне судьбой, самим провидением, уготовано стать великим. Отсюда я во всём видел знаки судьбы, которые мне указывали на это. Неудачник в личной жизни? Значит она тебе не нужна, ты бы на неё отвлекался. Не поступил в универ мечты? Так надо, Гитлера тоже в художественную школу не взяли. Жил в убогой коммуналке с соседями алкоголиками? Так надо было, это закалит твой характер. Позже я избавился от этого бреда. Но сейчас… Сейчас это чувство вернулось. Но совершенно в другом, прямо противоположном проявлении. Неяркий, слабый солнечный свет, пробивающийся сквозь завесу тяжёлых, словно свинец, по-настоящему питерских туч. Солнце было в проигрышном положении, но оно не сдавалось, оно светило для людей. Для меня. Это всё мне напомнило мою душу. Всё, что было в ней за последние года два-три – это череда бесконечных туч, дождя, грозы. И лишь я был причиной этого.
В выпускных классах я отталкивал от себя людей своей нелюдимостью, отстраненностью. Амбициозный, властолюбивый сноб, который мнил себя выше других. А первый курс в универе? Я был просто жалок. Я настолько преуспел в самоуничижении, что всем было просто тошно смотреть на меня, поэтому и помогали охотно. Лишь бы не видеть меня. Или не видеть моё вечно недовольное лицо. Сделать так, чтобы оно хоть чуть-чуть, хотя бы уголками губ улыбнулось. А сейчас в моей жизни появился первый за пять лет новый друг. Первая в жизни подруга. И, наверное, первый человек со второго класса, с Кости, ради дружбы с которым я действительно что-то делал. С Костей конечно была интересная ситуация. Заступиться за пацана, которого кинул друг. Тот ещё и говорил, что позовёт старшего брата, и он нам надаёт. Эх, дети. Но я не отступился. При этом я верил в существование этого старшего брата, но заступился за правую сторону, за Костю, хоть и за целый первый год школы мы практически и не общались. Не знаю, что во мне тогда щёлкнуло, но это щёлкнуло и вчера. Я понял, что этот человек, эти люди, Костя и Маша, это те люди, рядом с которыми я хочу быть. Чувство глубокой, чисто интуитивной симпатии, что с этими людьми мне по жизни будет идти лучше, легче. Отсюда и внезапное заступничество, и вчерашние цветы с извинениями. Да блин, я даже не помню, когда последний раз извинялся! А тут ещё и перед маленькой девочкой. Да ещё и за что?! Если бы кто-нибудь мне обрисовал эту ситуацию ещё полгода назад, я бы рассмеялся. А с чего я начал свои рассуждения? Ах да, с погоды. Может это моя судьба. Всё было в тучах, но теперь показалось неуверенное, слабое, но солнышко. И…В этот момент у меня защемило нерв в висках. Вот они, последствия двух сотрясений мозга: частый тремор и защемление нервов в конечностях и голове. Но обычно это происходит при переживаниях, а тут…Надежда. Это слово было у меня в голове в момент удара. Надежда…Я столько раз надеялся, и столько же раз мои надежды разбивались. От такого количества боли я зарёкся не надеяться. Но сейчас…Я не знаю. Я хочу верить в то, что могу быть счастливым. Могу. Могу.
Перед глазами замаячило КПП ВУЗа, так что я отбросил свои около-философские мысли, и двинулся вперёд, навстречу знаниям. Поприветствовав гардеробщиц и отблагодарив за оказанную услугу, я двинулся в лекционный зал. Места были практически все заняты, но сидеть одному совершенно не хотелось. Как вдруг я приметил свободное место рядом со странными, но в тоже самое время уникальными и интересными одногруппницами.
– Девочки, у вас не занято?
– Нет, садись.
– Отлично.
Пробираясь в середину зала, я ловко протискивал своё тело между сиденьями и коленями сидящих. Наконец я добрался до своего пункта назначения.
– Доброе утро Нина, доброе утро Соня, доброе утро Рина.
– Эм…Доброе утро Ваня, – ответили мне почти хором слегка сконфузившиеся девочки, которые явно не ожидали подобного поведения от меня.
Две лекции прошли одна за другой. Я, насколько позволяла ситуация, вклинивался в разговор девушек, чтобы как-то привнести в беседу разнообразие. Получалось пока что не очень, сказывалось отсутствие багажа опыта локальных мемов, да и собственно навыков общения, особенно с девушками.
– Девочки, а вы где обычно кушаете на обеденном перерыве?
– В «деревяшке», а что?
– Да я просто хотел бы составить вам компанию. Вы не против?
– Да, собственно говоря нет, – ответила мне Нина, весьма привлекательная девушка, между прочим. Она была что-то вроде неформального лидера в этой компании. Самая решительная, самая громкая. Бывший панк как никак, о чём напоминал проколотый нос и короткая причёска. – Мы сначала с Соней в буфет зайдём купить еду, а потом в деревяшку. Так что, если что не теряй.
– Отлично. Буду ждать.
Я прихватил с собой в контейнере пару бутербродов, да банан. Добавьте к этому ещё бутылку воды, которую я всегда ношу с собой, то у вас получится мой обед. Скромно, сурово. Но я никогда не любил наедаться, да и сам кайф от поглощения калорий не испытывал. В этой самой деревяшке я тут же обнаружил свободной столик, аккурат на четверых, который конечно успел занять. Кому мне только не пришлось отказать в свободном месте. А может быть среди той компании двух подруг моя будущая судьба? Ну, значит не такая уж и судьба, правда? И то верно. Первой пришла Рина. Имея схожую проблему со мной, а именно плохое зрение, она долго высматривала свободные места в глухо освещённом месте, но сидячих мест не было, и тогда она было уже подалась в сторону стойки.
– Рина! – негромко крикнул я, махая рукой. Моё действие достигло адресата, и он медленной походкой пошёл в мою сторону. У Рины оказался контейнер с домашней едой, что выглядело куда лучше моего скудного обеда.
– Приятного аппетита! – весело и с улыбкой произнёс я.
– Спасибо, и тебе приятного… – напротив как-то тихо и неуверенно произнесла девушка.
Впрочем, и неудивительно. Весь первый курс она была тихой и скромной. Такой осталась и сейчас. Сони с Ниной ещё не было, а я уже прикончил свои бутерброды, поэтому от нечего делать я принялся разглядывать свою соседку по столу. Маленькая, стройная, совсем девочка, весом поди менее 50-ти килограмм, совсем дюймовочка. Забавно было то, что моё предплечье было раза в два толще её плеча, а я ведь совсем не качок какой-нибудь. Узенькое личико с опустившимися, часто грустными и меланхоличными карими глазами, которые по оттенку очень походили на мои собственные, с ярким набором пёстрых, солнечных веснушек на щёчках. Длинные волосы, с окрашенными в бирюзовый, в цвет морской волны, отдельными локонами, аккуратно свисали с головы, закреплённые заколкой в форме звезды. Ну и конечно этот заострённый подбородок, с характерной глубокой ямкой в центре.
– Ваня? Что-то не так? – спросила Рина, выводя тем самым меня из лёгкого ступора.
– А? Нет, всё в порядке. Просто задумался. И на тебя конечно загляделся, – ответил я, как мне казалось, с обезоруживающей улыбкой. – Хорошо выглядишь. Тебе идёт подобная игра с цветом волос. Очень хорошо смотрится.
– С-спасибо.
– Так, о чём говорим? – внезапно влезла в разговор Нина, которая пришла с Соней. Ну и с булочками конечно.
– Да так, ни о чём, – ответила Рина.
– Ни о чём? – переспросила Соня.
– Да, ни о чём, – ответил я, – просто я всего лишь учусь делать комплименты девушкам на Ринате.
– О, это хорошее дело, можешь и на нас тоже учится, – как всегда задорно и весело отвечала Нина.
– Хорошо, учту на будущее. И да, приятного вам аппетита.
– Спасибо!
– А знаете, зачем учитывать на будущее? Соня, я прямо-таки восхищаюсь твоей любовью к философии. А ещё к Достоевскому и Витгенштейну, – тихо добавил я.
– Ого, спасибо. Очень приятно.
– А где наш старый Ваня, который не идёт на контакт, не любит разговаривать, угрюмый? Кто это тебя так покусал? – спросил Нина.
– Нин, поражаюсь твоей проницательности. А покусал меня… Ну, кто-то вроде покусал, – замялся я, так как не был готов прямо сейчас, в первый день возможной будущей дружбы делится мыслями о Маше и прочем, что с ней связано.
– Можешь посоветовать? А то я тоже часто бываю такой угрюмой, депрессивной, может и мне поможет? – спросила Нина.
– О, если всё будет хорошо – обязательно познакомлю.
Так проходили мои следующие несколько дней. Весело, непринуждённо. В компании. Очень быстро, на моё удивление, стало правилом садиться на лекциях вместе. И хоть место на меня в лекционном зале ещё не начали занимать, но в столовой меня уже точно ждали. Так что я маленькими шагами заводил себе друзей в учебном коллективе. Да, только к середине второго курса. Но лучше поздно, чем никогда, верно?
– Ну что, как вам лекция по дилемме с вагонеткой? – спросил я на большом перерыве во время обеда у своих новых подруг.
– Ну, я за то, чтобы направить в сторону одного человека, – заявила Рината, с которой тут же согласились остальные девушки.
– Хех, какие у нас тут все утилитаристы собрались. А совесть мучать не будет?
– Ой, да какая совесть? Тем более у нас.
Мы стали вместе смеяться, но тут я почувствовал сначала вибрацию, а затем и музыку. Звонок. Кто может мне звонить во время учёбы? А, ну да, Маша.
– Доброе утро. Я тебя не отвлекаю?
– На удивление нет. У меня сейчас большой перерыв. Обедаю. Что звонишь?
– Да я хотела узнать во сколько ты освободишься.
– Я сегодня до двух учусь. А что?
– Да я встретиться хотела предложить.
– Ну знаешь, – протянул я.
– Ва-ня!
– Ахаха, как же тебя легко забайтить!
– Чего?
– А, не бери в голову. Это молодёжный сленг.
– А я что? Не молодёжь что ли?
– Ну, сама-то как думаешь, дитятко?
– ВАНЯ!!!
– Ахахахаха!
– Хватит меня подкалывать!
– Ладно, ладно. Успокойся. Ты-то до скольки учишься?
– До часу.
– А, ну хорошо. Мне в принципе после учёбы никуда не надо, так что можно встретиться.
– Отлично. Когда и где? И куда пойдём?
– Эм, я думал у тебя уже есть план. Всё-таки ты предложила.
– Ну а ты мужчина. Должен сам вести девушку, быть инициативным.
– Да-да-да, очень смешно.
– Хахаха, ну цветы-то ты уже мне подарил, так что нужно развивать успех.
– Давай чуточку серьёзнее, ок?
– Ой, ну и ладно. Пошли в кино? Там сейчас мультик интересный идёт. В три двадцать сеанс в торговом центре у метро.
– Ну, можно.
– Можно?
– Хорошо-хорошо, я иду.
– Отлично. Давай встретимся в три часа у кинотеатра.
– Зачем так рано?
– Надо. Купим билеты, займём места, попкорн возьмём.
– Ладно, в три часа у кинотеатра. Понял. У меня сейчас звонок на пару будет, так что пока.
– До встречи.
– Ну да, точно. Как я мог забыть. До встречи.
– Девушка? – спросила Нина, как только я положил телефон.
– По половой принадлежности да, девушка.
– А не по половой? – уточнила Саша.
– Подруга. Просто хорошая подруга, – ответил я не совсем уверенно, отчего мои собеседницы стали закатывать глаза. – Так, я же сказал, что просто хорошая подруга.
– Да вы, парни, все всегда так говорите.
– Ну да как же, а сейчас, позвольте спросить, я с кем сижу, а?
– С одногруппницами, – парировала с усмешкой Рина, чей задор тут же подхватили Нина с Соней, и начали смеяться.
– Бака, – только и смог ответить я.
– Да ладно, нам-то всё равно, – начали успокаивать меня девушки, – подруга так подруга. Да и не переживай, с подругами ты сейчас обедаешь.
– Мерси, – наигранно-лукаво произнёс я, – но ладно, на такой замечательной ноте я, пожалуй, распрощаюсь с вами до пары.
– Да, хорошо, – только и ответили мне девочки. А всё-таки больно они меня укололи. Вот же спецы по троллингу и чёрному юмору.
***
– Бу! – крикнул кто-то мне на ухо, отчего я вздрогнул и резко развернул голову, едва не стукнувшись лбами с этим «кем-то», который уже вовсю смеялся. Вернее, смеялась.
– Твою ж. Маш! Вот зачем так пугать? Ты у меня даже наушники перекричала!
– Ахаха, но ведь это же смешно. Тем более ты сидел как…Да как всегда, с кислой миной на лице, вот я и решила тебя взбодрить.
– Вот спасибо, взбодрила лучше любого кофе.
– Не будь букой. Было бы лучше если бы я к тебе подошла и запела бы подобную песню: «Привет Ваня. Хорошо выглядишь. Пойдём брать билеты»? – говорила Маша, зажав нос аккуратными пальчиками, пародируя не то меня, не то обычного скучного человека с мертвецки интересным голосом.
– Да, так было бы лучше, – соврал я, – а теперь пойдём брать билеты. И это…
– Да?
– Хорошо выглядишь, – сказал я с лёгкой улыбкой. – Нет, ну то есть я хотел сказать, что ты действительно хорошо выглядишь, а не просто вбросить это, так как так говорят все. Тебе идут чёрные джинсы. Да и футболка симпатичная.
– Спасибо.
– Ну, пойдём брать билеты что ли, – совсем одеревенев говорил я, пытаясь избежать ещё большой неловкости.
– Да, пойдём.
Подойдя к кассе, мы увидели, что зал практически пустой. До начала сеанса оставалось 10 минут, но купленных билетов было от силы штук пять. Взяв билеты в центр зала, мы сели и уткнулись в просмотр дурацкой рекламы. Разве что один свежий трейлер грядущего блокбастера показали, хоть и на этом спасибо. К моменту появления предупреждения, гласящего о том, что копирование преследуется по закону, я понял, что не хочу здесь находиться. Не знаю почему, но накатила волна какой-то необъяснимой грусти. Хотя как сказать не знаю. Обычное состояние меня как интроверта: спонтанное желание побыть одному, уйти в себя, рефлексировать, думать о чём-то вечном. И, к сожалению, зачастую грустном. Захотелось домой. А ещё лучше включить депрессивный, меланхоличный плейлист и идти. Просто идти. Опустив голову, чтобы не встречаться взглядами с прохожими. Не видеть их занятость, их улыбки, их жизнь. Просто идти. Однако было кое-что, что мне мешало сделать это. И это не билет, на который я потратил свои кровные, нет. Потому что это не кое-что, а кое-кто.
