Текст книги "Магия в стиле экстрим"

Автор книги: Ирина Веретенникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 38 страниц)

– Идиотка! – заорал учитель, так что стены задрожали.

Острые нити его силы ввинчивались в кожу, намеренно причиняли страдания. Я забилась в ледяных сетях и истошно закричала. Учитель схватил меня за волосы и потянул к себе. В голову мага полетел нож и Аморан стремительно кинулся к нам, но не успел. В следующий миг мы с Хегельгом рухнули в другую реальность. Она совсем рядом, я даже чувствовала где, но никак не могла нащупать нужную нить, чтобы вернуться на Мотейру, в мир, где остался Аморан. Вокруг тревожным сумраком клубилась темнота, едва разгоняемая светляком над головой. Больше ничего не было, как будто мы выпали в пустоту, однако под ногами чувствовалась опора. Силы у меня осталось слишком мало, к тому же боль от удара пульсировала в висках, тело горело, как от укусов.

– Не надо! – умоляла я, пытаясь закрыться от следующего удара.

– Мне пришлось метаться по бесконечным реальностям! Думал, что тебя поглотила бездна, и ты болтаешься неприкаянным духом в межмирье! – орали мне в лицо, крепко держа за волосы. Пришлось задрать голову и стать на цыпочки, чтобы хоть как-то ослабить натяжение.

– Но, я же смогла найти дорогу на Мотейру!

С трудом удалось проглотить слёзы и подступающий к горлу комок боли и обиды. Сила рядом, нужно лишь потянуться, сделать последнее усилие. Хегельг так и не убрал жалящие нити, и моя фигурка походила на пришпиленную к бумаге бабочку.

– Дуракам, как известно, везёт, – бросил маг и вновь дал пощечину.

– Прекрати! Хватит! Объясни в чём дело! – только и смогла произнести сквозь боль, а потом истошно и тонко взвыла, потому что в каждый нерв ударил разряд.

– В чём? Ты сейчас слаба, опустошена по собственной глупости. Вот и пожинай плоды. Окажись рядом другой маг, ты бы уже сидела на привязи безвольной рабыней! Если прошу остаться, значит не просто так, и ты подчиняешься без разговоров! Поняла? – орал холодный маг.

Ещё одна затрещина оказалась слишком сильной, и меня отбросило от учителя на пол. Я упрямо поднялась на колени и выплюнула кровь под ноги Хегельгу. Ну, это уже слишком! Внутри зарождался шторм гнева. Да что этот псих себе позволяет? Я не отбивная котлета и не безропотный раб!

– Не слышу ответа, ученица! – нагнулся ко мне Хегельг.

Он размахнулся и вновь ударил по лицу. Я отлетела назад и упала на спину. Искры посыпались из глаз от боли и унижения. Это стало последней каплей в нашей "милой" беседе. Время замедлило бег, и пространство зазвенело от напряжения. Во мне закипала слепая ярость, она бурлила, как вулкан, мгновенно вытягивая силу из окружающего мира, наполняя меня до краёв. Моргнув, я смогла переключить зрение на тонкий мир и увидела, что как вампир тяну энергию ото всюду. Но самое главное, мой источник наполнялся небывалыми темпами. Сильные эмоции спровоцировали спонтанный приток сил. Тонкий мир снова к моим услугам. "Бери только то, что нужно", – говорил учитель. Ну что ж, в этот раз я не буду глупо тратить собственную силу и жадно набирать лишнее, нет. Спасибо, научилась. Вокруг бесконечность энергии, только пожелай, позови и направь своей волей.

Из ладони Хегельга выросла длинная плеть, свитая из нитей холодной силы. Ах вот как? Собираешься забить меня, как корову батогами? Больше не позволю издеваться! В эту игру я быстро смогу научиться играть. Энергия заклубилась вокруг, отсекая Хегельга от меня. Я вздохнула от облегчения, когда перестала чувствовать иглы и выворачивающий наизнанку холод под кожей. В тот же миг сотни скальпелей ринулись в сторону мага, они оставляли глубокие порезы на теле учителя. Хегельг содрогнулся от боли, но моя радость мгновенно сошла на нет. Раны быстро затягивались, и это бесило ещё больше. Не могу причинить вреда ни Гнеку, ни Хегельгу, только себе! На глаза упала багровая пелена.

– Ненавижу! – заорала я и поднялась с колен.

Голова кружилась, но меня поддерживало чувство ярости. Я грубо потянула несколько нитей и свила из них такую же плеть, как у Хегельга. Сила бушевала во мне, полностью восстановленная. Она латала раны от побоев и впитывала кровь из разбитых губ. Энергия становилась ядовитой и опасной для мага. Но мне всё равно, бить себя я больше не позволю.

Мы размахнулись и ударили одновременно. Только плеть Хегельга так и не причинила боли, она плотно обкрутилась вокруг талии и притянула вплотную к хозяину. А вот моя плеть со свистом стеганула мага по плечам и спине, оставив кровавые и шипящие рубцы. Они не затягивались, как предыдущие, а причиняли учителю сильнейшие страдания. Оказавшись рядом, я ударила Хегельга по лицу и вложила в удар дополнительную мощь. Учитель откинулся назад, но почему-то не сопротивлялся, совсем как тогда, когда я бесцеремонно проникла внутрь его источника. Он вновь позволял мне делать с собой, всё что вздумается. Что происходит? В чём подвох? На меня словно молот упал, догадка оказалась слишком шокирующей. Ведь это опять был урок! Жестокий, невыносимый, тяжёлый урок! Хегельг не защищался, он открылся и знал, что, в конце концов, я ударю в ответ, переломлю себя.

– Ты ведь знал? – с мукой в голосе простонала я. – Знал и специально провоцировал, чтобы научить меня перебороть страх перед тобой и усвоить урок на своей и твоей шкуре. Я же смогла восстановиться полностью, практически за секунду. Да, мой источник вновь полон, тело исцелилось, тонкий мир доступен, даже лучше чем прежде и усвоено правило, что свою силу расходовать опасно. Но Хегельг, это невыносимо больно и жестоко! Понимаешь? Пожалуйста, не нужно так. Ведь ты и над собой издеваешься. Неужели нельзя иначе?

Неожиданно учитель порывисто обнял и прижался щекой к волосам. А потом я услышала тихий голос, проникающий прямо в сердце, так говорил тот самый Хегельг без маски из сна.

– Я с ума сходил от страха, Паулина, перетряс ближайшие закоулки межмирья в поисках. Там наверно до сих пор буря гуляет. Не делай так больше никогда. Тебя могло ждать безумие, а потом и небытие. Это страшно, поверь малыш. Я испугался, метался безумным зверем.

– Хегельг, что происходит? Помниться раньше тебе было плевать, что будет с моей душонкой, если вдруг что-то напортачу. Почему ты так реагируешь сейчас? Подумаешь, ну помру, возьмёшь следующую ученицу, дело житейское, – проговорила я, подозрительно поглядывая на мага.

– Ты не понимаешь, – ответил Хегельг.

Он гладил меня по волосам, шумно вдыхал их запах. А я замерла сжатой пружиной и ожидала от учителя чего угодно.

– Да что такого случилось? Неужели что-то успело измениться?

– Всё изменилось с недавнего времени, Паулина. Ты прошла инициацию и теперь стала одной из нас, – голос учителя дрожал от волнения.

Он чуть отстранился и заглянул в глаза. В них не нашлось и следа гнева или холода. На меня смотрел другой Хегельг! Плеть в руках рассыпалась прахом, и я разом обмякла.

– Ты поэтому устроил драку? На радостях, наверное?

– Когда я уловил огромный выброс твоей энергии, то всполошился не на шутку. А затем неожиданно понял, что не чувствую тебя совершенно, ощущал лишь пустоту вместо твоего источника и потерял голову от горя. Представлял, как ты бродишь испуганной, потерянной тенью и метался меж реальностями, словно одержимый. И вот, утратив надежду, я вдруг вновь почувствовал тебя, а потом и увидел мирно беседующей на коленях Аморана. Сказать, что меня затрясло от бешенства – это ничего не сказать. Хотелось придушить тебя собственными руками, но я лишь преподал урок.

– Кое-что прояснилось, но ты так и не объяснил, что изменилось? Ну, прошла инициация и что дальше? Я уже не пыль под твоими ногами?

– В тот миг, когда произошло твоё единение с силой, ты родилась на свет, как маг.

– Какой маг? – переспросила я.

До меня всё никак не мог дойти смысл разговора. Слишком уж быстро менялось настроение Хегельга – то бью, то обнимаю. Адреналин потихоньку спадал, и тело потряхивало от пережитого.

– Ты переродилась для всех, как сильнейший маг и перестала быть просто сосудом для силы. Это почувствовал каждый из нашего народа, где бы он ни находился. Нас мало, ученица, очень мало и инициация молодого мага с силой, подобной твоей, вызовет ажиотаж и волнения.

– А по какому поводу ажиотаж? Даже если я стала магом, какое кому дело до этого?

Гнев окончательно улёгся, осталось только любопытство. В конце концов, то, что мой учитель психованный маньяк было известно и раньше. Только со спокойным Хегельгом иметь дело гораздо приятней. Так что я старалась не раздражать его без повода и устало уткнулась учителю в плечо. Маг затронул нити силы, и за его спиной появилось мягкое кресло.

– Я так тоже хочу уметь, – заявило моё высочество.

Хегельг улыбнулся и сел в кресло, пристроив меня на колени. Сопротивляться не хотелось, да ещё именно сейчас, когда буря миновала, и мы спокойно беседовали. Поэтому я устроилась удобнее и позволила легонько приобнять себя. Мы походили на отца с дочкой, мирно беседующих вечером у огня, это, конечно, если опустить сцену с избиением.

– Скоро научишься, не сомневайся, – голос мага звучал многообещающе и я передёрнула плечами.

– Так что там с магами? Можно подумать они какие-то особенные.

– Паулина, в десятый раз повторяю, мы действительно не люди и принадлежим к совершено другой расе.

– Да ладно тебе! Я вот, как была человеком, так и осталась. Ты тоже на вид обычный мужчина.

– В том то и дело, что только на вид. Совсем скоро ты начнёшь замечать за собой некоторые особенности. Хотя уже сейчас понятно, что мы можем восстанавливаться практически мгновенно. Конечно, Аморан прав, от отсечения головы не спасет уже ни что, но ещё нужно суметь это с магом сделать. Продолжительность жизни в несколько раз дольше человеческой, но, увы, не бесконечна. Ты уже видела идиота, который попытался стать бессмертным, теперь висит в цепях и служит мишенью для твоих кольев. У нас много особенностей и своих ограничений. Мы вынуждены быть похожими на людей, носить личину. Но скоро поймёшь, что они тебе чужие и изменишь отношение к ним.

– Никогда не стану такой как ты!

Зрение переключилось на тонкий мир, и я вновь зачарованно смотрела на открытый для меня источник Хегельга. Он лишь хмыкнул на столь категорическое заявление, но не закрылся перед моим любопытством.

– Станешь, малыш, все проходят через это. Каждому магу приходится отвернуться от народа, что его породил. То, на что ты так увлечённо смотришь сейчас, тайно мечтаешь прикоснуться и есть главная причина, делающая нас отличными от других рас. Источник силы, ставший единым целым с душой и телом – вот твоя новая сущность, Паулина.

Хегельг с улыбкой наблюдал, как я сначала несмело, а потом глубже и глубже проникала внутрь его живого кристалла, пульсирующего в груди. Физическое тело не преграда для этого. Холодные колючие грани оказались подвижными, но твёрдыми на ощупь. Концентрация силы здесь так высока, что я полностью перестала ощущать реальный, физический мир и в ледяных отражениях увидела свою новую суть.

Мы так близко – два мира, две бесконечности душ. Я почувствовала ответное прикосновение к своей силе и позволила приблизиться ещё ближе. Кристалл омылся со всех сторон прозрачными потоками воды. Ни кто из нас не подавлял, не противоречил и не мешал друг другу. Идеальное сочетание – прикосновение, приносящее чистую радость! Никакой интимности нет в нашем единении, скорее родство. Мои воды и лёд Хегельга холодны и прозрачны, но между нами яркой полосой пошла красная прочная нить. По ней мы могли услышать мысли и голос друг друга, ощутить эмоции и местонахождение, а ещё есть что-то пока мной не познанное. И если мысли Хегельг тут же закрыл, то обрывки чувств я успела уловить. Мужчина умилялся, как над малым дитём и радовался такому общению, а потом вдруг промелькнуло сожаление.

– А теперь закройся от меня, малышка, – попросил учитель.

– Зачем? Ведь кроме нас тут никого нет.

– Доступ к источнику это слишком личное, словно врата во внутренний тайный мир. Он должен быть всегда закрыт в присутствии другого мага. Если позволить проникнуть так глубоко, тобой могут манипулировать или даже поработить.

Реакция последовала мгновенно, и мой источник ощетинился острыми лезвиями. Хегельг стал хватать ртом воздух и задыхаться. Я неосознанно причинила ему страдания и ранила в момент душевной близости. Он вновь не защищался.

– Прости, прости! Что делать? – в панике закричала я и попыталась отпрянуть от Хегельга, но он намертво держал меня.

– Окружи себя непроницаемым коконом, – прохрипел учитель.

– Почему сам не закрылся? – возмущалась я.

– Ты должна увидеть, почувствовать и усвоить навсегда возможные последствия, – медленно приходил в себя мужчина. Я закрылась от него наглухо и обиженно поджала губы.

– Ты ненормальный! И методы твои дурацкие!

– Зато самые эффективные!

– Зачем ты позволил приблизиться к своему источнику, если теперь всегда нужно носить защиту? Зачем допустил так близко, позволил почувствовать незабываемую радость? Опять урок? Или ты вновь издеваешься? – на глазах появились слёзы.

– Я издеваюсь скорей над собой, Паулина. Как не пытался я перекрыть нашу связь, но тебе ведь удалось уловить мои эмоции. Разве в них была издёвка? Ты доверилась, раскрылась на встречу и больше всего на свете я хочу испытать эту радость вновь. Поверь, Паулина. Но ты забыла наше правило, что никогда нельзя доверять магу. Запомни, малыш, никогда не открывайся другому магу, не позволяй прикоснуться к сути. Иначе всё закончится печально. Ты можешь отдавать тело, кому посчитаешь нужным, но источник должен быть всегда за семью замками. Если не хочешь однажды проснуться рабыней.

– Да кому твоя ученица нужна? – успокаиваясь, проговорила я и вновь прижалась к груди Хегельга.

Его объятия совершенно другие, чем Аморана, и чувствовала я себя в них, скорее как с близким родственником. Ни намёка на интимность или страсть, только тихая радость и теплота. Да, я с изумлением поняла, что мне больше не холодно от силы учителя.

– Даже не знаю, как бы тебе сказать эту новость.

– Давай, не тяни уж. Выкладывай очередную катастрофу на мою голову.

– Я уже говорил, что нас очень мало и все мы можем чувствовать друг друга, если специально не скрываемся. Твоя инициация всколыхнула наш тесный мирок.

Хегельг замолчал на некоторое время и погладил мою щёку. Он явно собирался с мыслями, чтобы сообщить что-то типа "К нам едет ревизор!"

– У магов могут рождаться дети от человеческих женщин, и от других рас, но чрезвычайно редко наши отпрыски становятся сосудами магической сути. Если дитя появляется от женщины-мага, то такой ребёнок почти всегда рождается носителем сил родителей.

– Прекрасно, но причём здесь я?

– А при том, что женщин среди нас катастрофически мало, Паулина. До первого слияния силы не доживает почти никто. Родной ребёнок, обладающий такими же, как и у тебя способностями – вот что самое ценное в нашей жизни.

– Ну и? – я всё ещё не прониклась проблемой. Хегельг раздражённо закатил глаза.

– Ты женщина-маг, что тут непонятного? И мужа у тебя нет. Человеческие мужчины не в счёт, их либо игнорируют, либо убивают. К утру у твоего порога начнётся столпотворение женихов.

– Как придут, так и уйдут. У меня есть Аморан и племенной кобылой я не для кого становиться не собираюсь!

– И что же им помешает? Каждый из них опытный маг, а ты хоть и чрезвычайно сильна, правда пока потенциально, но очень юна и наивна. Ещё многому предстоит научиться, Паулина. Тебя не убьют, ведь твоя жизнь отныне священна, но рабыней сделают запросто. Дашь малейшую слабину и превратишься в безвольную производительницу, тебе даже мыслей не оставят, только инстинкты. Конечно, это не обязательно, но очень даже возможно, если не выберешь кого-то из магов сама, – запугивал учитель.

Я послушала и прониклась до глубины души! Мало того, что предполагаемый муж скорей всего убьёт Аморана, так ещё и я, возможно, стану фабрикой по производству магов, даже не осознающей действительность. Только и про себя я знала, что буду ужом крутиться, чтобы избежать такой участи для себя и для любимого мужчины. Думай, Паулина, пораскинь мозгами, потому что выход должен быть, иначе проще сразу разбить голову о стену.

Нужно максимально быстро войти в полную силу, овладеть знаниями. А новые трудности – просто ещё один стимул, да какой сильный! Крамольная мысль вползла в голову, если садистские методы учителя так эффективны, то скоро я сама начну просить пожёстче, лишь бы быстрее овладеть знаниями? Боже, да когда же неприятности и проблемы перестанут сыпаться со всех сторон? Я ещё с Проклятием Аморана и собственной душой не разобралась, а тут новая напасть – толпа одержимых женихов! Всю жизнь мечтала иметь детей и кучу мужчин для выбора, вот теперь мечты сбываются, только как всегда с подвохом и не вовремя.

– Слушай, Хегельг, а я же обучение не закончила.

– Продолжай, мыслишь в верном направлении, – веселился учитель в отличие от меня.

– И дух мира мою душу ещё не принял. Я ж могу в любой момент вылететь отсюда, особенно если мне мешать и не давать учиться, – мысль продолжала развиваться.

– Генерал рассказал про Отверженных? Просил же этого не делать!

– Не-е-ет, я подслушивала.

– Как же точно ты отражаешься в своей сути! Вода! Потоки вездесущей воды, которые просочатся в любую щель! Хотя, глядя на тебя, никто и не подумает о воде, волосы очень уж напоминают огонь.

– Давай мы женихам скажем, что нужно подождать до полнолуния, а? Я чувствую, тогда что-то изменится, Хегельг.

– Мы? Впрочем, ты права, девочка. Останусь-ка я с тобой пока. Моё присутствие умерит пыл самых страждущих.

– Хегельг, а ты сам часом не планируешь стать счастливым отцом? – вжав голову в плечи, спросила я.

Ну, кто меня за язык тянул? И что сделал учитель в ответ? Он бессовестно расхохотался, откинувшись в глубокое кресло.

– Избави боже! У меня уже есть дочь, так что хлопот хватает с головой.

– Прям камень с души свалился! Честно, Хегельг. Мужчина ты, конечно, импозантный и привлекательный, только мне кроме Аморана никто не нужен.

– Слушай, Паулина. А может ну его, Проклятого? Чего ты в него вцепилась? Жизнь только начинается! Закончишь обучение и если дух мира примет душу, то перед тобой откроются любые дороги. Выберешь мужа, самого сильного и красивого, станешь счастливой женой и матерью, а не захочешь замуж, то останешься со мной. Если б знал, что ты так вцепишься в Аморана, никогда бы не позволил вам встретиться. Это планировалось как проходное задание. Подожди, до меня только сейчас дошло, что я его по имени называю! Генерал армии короля Аттуа проклят больше сотни лет назад, и его имя навсегда исчезло из памяти всех в этом мире.

– Я вернула имя Аморану, поэтому ты вспомнил, – гордо сообщила новоиспеченная воительница, сверкая от счастья, как новая копейка. – И мне есть чем гордиться.

– Расскажи как? – загорелся Хегельг, сверкая глазами.

– Нет.

– Нет?

– Только в обмен.

– Торговаться со мной собралась? Не боишься?

– Не боюсь, Хегельг. Значит так, я рассказываю тебе, как дело было, а ты взамен учишь меня перемешаться между реальностями и даёшь уроки практической магии без любимого тобой экстрима. Хотя признаю эффективность подобных методов, и даже их необходимость. Пусть будет небольшая передышка, давай попробуем по-хорошему?

Хегельг замер и прислушался. Со стороны казалось, что он ведёт мысленный диалог с кем-то далёким и могущественным. Я сидела тихо, как мышка, ожидая решения. Ведь от него зависло так много, в первую очередь стабильность моей нервной системы. Если несколько уроков пройдут спокойно, без надрыва и истерик, это всем пойдёт на пользу.

– Обмен возможен, – вдруг вышел из ступора Хегельг, – тебе есть чем заплатить за нужные знания. Также разрешено получать подарки, но будь осторожна и не доверяй никому. Внешность обманчива, любой маг может изменить её или просто наложить личину.

– Да ладно тебе. Что и рога вырастить можно?

– Смотри внимательно.

Хегельг протянул руку и открыл ладонь, в самом центре которой кожа плыла и двигалась, как будто под ней ползали жуки. Вот это аттракцион бесплатный! Я нагнулась поближе, но получила подзатыльник.

– За что? – моментально надулась я.

– Смотри другим зрением!

И я посмотрела через тонкий мир, а потом затаила дыхание и наблюдала, как на ладони Хегельга открылся большой глаз и подмигнул мне. Тихий ужас и кошмар! Тьфу! Но не это главное, а основное достижение в том, что я поняла, как учитель пользовался энергией и воплощал в физическом мире своё желание.

– Теперь твоя очередь, – подбадривал маг, но при этом внимательно следил.

В голове крутились безумные идеи, одна хлеще другой. С чего бы начать? Взгляд упал на тонкие пальцы с поломанными ногтями. Непорядок! Сначала со скрипом, а потом быстрее ноготочки приобретали аккуратную форму салонного маникюра. Вот это да! Я аж подскочила с колен Хегельга.

– Сделай мне зеркало.

– Сама сделай, – лениво бросил Хегельг.

Маг не удержался и подался вперёд в предвкушении очередного представления. Я почесала лоб и погрузилась в тонкий мир. Ладони затрагивали нити силы и сплетали их в ажурный узор, наполняли желаемой формой. С первого раза получилось жуткое и корявое "нечто" на потеху Хегельгу, который откровенно похрюкивал от смеха.

– Ой, подумаешь, первый блин у всех комом, – оправдывалась я, развеивая первую поделку, а потом вторую и третью.

– Не стесняйся, Паулина. Включи фантазию, – подколол маг.

– Твоя правда, мелочиться не стоит. Вот мой размер, царский!

С седьмого раза получилось приличное зеркало, большое, монументальное, с витыми ножками и в бронзовой оправе. Мне такое доводилось видеть в музее, во время экскурсионной поездки, но это было из другой жизни. Из зеркального портала на меня смотрела худенькая девушка с копной вьющихся волос, большими глазами и бледной кожей. Моё тело прекрасно, чего уж скромничать.

– Ну вот, и переделывать нечего, всё и так замечательно. Хотя…, – прошептала я и провела ладонями по волосам.

Они поднялись в затейливую причёску, а потом приняли еще более изысканную форму. Я перевела взгляд на помятое, порванное платье и от предвкушения настоящего женского развлечения закружилась голова. В чувства меня привёл заскучавший Хегельг. Он подошёл сзади и положил руки на плечи. Учитель рассматривал меня через зеркало, одетую теперь в бальный наряд кремового цвета.

– Ну, теперь проблем с причёской и одеждой у тебя точно не будет.

– Спасибо! – радостно воскликнула я и, развернувшись на каблуках новеньких туфель, повисла на шее Хегельга. А потом застыла, как вкопанная.

– Что? – напрягся маг, когда почувствовал мою реакцию.

– Посмотри, учитель.

Теперь уже я протянула руку ладонью вверх и на ней появилась тончайшая плёнка из моей крови. Больше не нужно наносить порезы, чтобы добраться до своего самого сильного и безотказного оружия. Мельчайше красные частички проступили сквозь каждую пору ладони. Хегельг отпрянул, как от чумной, но он был явно доволен моей идеей.

Я снова развернулась к зеркалу и отстранённо наблюдала, как тёмно-красная плёнка покрывает всё тело. Бальное платье исчезло, вместо него я облачилась в тончайший костюм из крови, который пришёлся бы кстати где-нибудь на балу у Сатаны. Зрелище навивало жуть, маг шумно сглотнул и отошёл подальше. Развивающиеся огненные волосы и красная блестящая кожа – не хватает только рогов для завершения демонического образа. А я ещё возмущалась, когда меня колдуньей называли. Сейчас Паулина Назарова больше походила на восставшую из ада, чем на волшебницу.

– Никто не сможет прикоснуться ко мне, – серьёзно проговорила я и вернула коже нормальный вид, а потом и платье. Веселье как рукой сняло и захотелось домой, к Аморану. Усталость свалилась неожиданно.

– Учитель, нам нужно возвращаться. На Мотейре, наверное, скоро рассвет.

– Да там прошло всего минут десять. Мы сейчас просто в кармане основной реальности, тут время течёт, как пожелаешь. Скоро сама сможешь так делать, – отмахнулся учитель.

– Давай вернёмся. Я и так с тобой забыла обо всём на свете. Аморан думает, что ты меня убивать потащил. Нельзя с ним помягче?

– Нельзя! У нас старые счёты и он снова стоит поперёк дороги! – голос Хегельга опять сделался скрипучим и противным, а в глазах сверкнула ярость.

– Да что с вами такое?

– Не настаивай, Паулина. Тебе не понравится, то, что ты можешь узнать. Так что лучше оставь, как есть и не суй свой нос в мужские дела.

– Ну, ладно. Но, особо не надейся, я всё равно узнаю!

– Вот этого я и боюсь, девочка.

Хегельг подошел, и в его руке возникла нить, что вела в мой мир, к Аморану. Он протянул её и взял меня за руку. Но удивление достигло апогея, когда учитель начал подробно рассказывать о перемещениях между реальностями. На время усталость была забыта. Слишком уж важную и интересную тему развивал Хегельг. Через некоторое время он разрешил воспользоваться полученными знаниями и вернуться домой. Правда, не спускал с меня глаз.