Текст книги "Вампиры: Когда ночь сменяет ночь Книга 2 (СИ)"

Автор книги: Ирина Тигиева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 34 страниц)

– Приветствуем тебя, – раздался суровый голос вана.

Я почтительно поклонилась.

– Принц Юнг-Су, конечно, перечислил, на каких условиях тебе позволено здесь остаться. Нарушение любого из них повлечёт за собой наказанние.

Голос короля звучал почти угрожающе, в зале царила тишина. Ван как будто дал мне время прочувствовать всю торжественность момента и будничным тоном добавил:

– Будь нашей гостьей. Синси, Сон-Хва поручаю её вашей заботе.

Передо мной возникли две девушки в бледно-розовых одеяниях и, поклонившись, жестами попросили следовать за ними. Я подняла глаза. Всё, как в прошлый раз: король и королева застывшие на троне, словно куклы, вокруг них толпа разряженных придворных, враждебный взгляд начальника королевской стражи и отрешённое лицо принца Юнг-Су. Поклонившись на всякий случай, я последовала за Синси и Сон-Хва.

Пытаться запомнить дорогу было бесполезно – выложенные пёстрыми коврами коридоры напоминали лабиринт. Наверное, провожатые будут нужны мне до последней ночи моего пребывания здесь… Наконец, поднявшись вверх по лестнице, мы оказались в просторной комнате, всю меблировку которой составляли только высокие, чуть не в человеческий рост напольные канделябры, резная ширма, низенький столик и подушки, разложенные вокруг него на полу. Сама комната скорее напоминала беседку – украшенные резьбой столбы заменяли одну из четырёх стен, образуя что-то вроде террасы. И я залюбовалась открывшимся видом… За невесомой оградой, едва доходившей мне до колен, тихо шумели на ветру деревья; вдалеке в туманной дымке белели очертания заснеженных горных вершин.

– Как здесь здорово… – пробормотала я.

– Значит, принц действительно угадал твой вкус.

Я обернулась – этот голос прозвучал слишком уверенно для кисэн. Возле ширмы стояла невысокая фигурка в расшитом золотом одеянии персикового цвета, и я с удивлением узнала в ней светлоглазую девушку, с которой переглядывалась во время первого визита сюда.

– Он посчитал, что в роскошных покоях дворца ты будешь чувствовать себя словно в клетке и распорядился приготовить для тебя эту комнату, – как ни в чём не бывало пояснила она.

– Я видела тебя в прошлый раз, – не придумав ничего лучшего констатировала я. – И… ты говоришь по-английски…

Она довольно ухмыльнулась и подошла ближе, с откровенным любопытством разглядывая меня. Но тут же, будто о чём-то вспомнив, резко повернулась к кисэн и что-то повелительно протараторила на корейском. Девушки заметно колебались, но ослушаться не посмели и, поклонившись, исчезли.

– Одни неприятности от них, – хмыкнула моя новая знакомая. – Бродят по дворцу, как тени – нигде без них не обойдёшься. Кстати, ты заставила себя ждать.

– В самом деле?

– Принц Юнг-Су собирался привести тебя сразу после вашей встречи. А с тех пор прошёл почти месяц! Так вот как одеваются во внешнем мире…

Только сейчас мне пришло в голову, что для этого мира одета я совершенно неподобающе. Узкие джинсы, открытый топ, босоножки на высоких каблуках и рассыпавшиеся по плечам волосы – я даже поморщилась, представив, какое впечатление мой вид должен был произвести на хозяев. Но девушка явно не чувствовала себя оскорблённой.

– Очень своеобразно, – заключила она. – Можно я потом примерю? Больше ты с собой ничего не взяла?

– Интересно, для чего бы я брала с собой то, что носить здесь всё равно нельзя? Как тебя вообще зовут? И откуда ты так хорошо знаешь английский?

– Ах, забыла представиться, – всплеснула она руками. – Видишь ли, гости здесь бывают нечасто. Я – Ран-Чжу. А твоему языку меня научил принц Юнг-Хи, младший брат принца Юнг-Су. Он часто бывает в мире людей и говорит на нескольких языках. Но этот, по его словам, один из самых распространённых.

– Принц Юнг-Хи… Ты – его жена?

– Наложница, – хитро прищурилась она. – Но со мной он проводит гораздо больше времени, чем с женой. Или с другими наложницами.

– И сколько их у него?..

– Всего пять. Он ведь – самый младший. Принц Юнг-Нам – средний, а принц Юнг-Су – старший.

– И им полагается иметь больше наложниц?

– Конечно. Вообще-то положение наложницы немногим лучше кисэн, но у Юнг-Хи ко мне особое отношение.

– Ты – его избранница, – догадалась я.

Ран-Чжу довольно захихикала.

– Он делает всё, о чём я его прошу. Например, чтобы, пока ты здесь, я была твоей онни.

– Моей… кем?..

– Онни – старшей сестрой. Ты ведь не будешь тренироваться с принцем постоянно. В остальное время твоей наставницей буду я. Это значит, ты будешь делать, что я скажу, а я обучу тебя этикету. То, как ты вела себя в прошлый раз, было безусловно потрясающе, но вообще-то недопустимо. Ну, ладно – недопустимо, с точки зрения вана и его приближённых. Девушки были в восторге. Но, если это будет повторяться, тебя могут и изгнать, а нам бы этого не хотелось.

Я слушала Ран-Чжу приоткрыв рот. На вид она была совсем юной: по-детски пухлые щёчки, длинные ресницы, серовато-голубые миндалевидные глаза. Очень хорошенькая, словно фарфоровая куколка – неудивительно, что младший принц пал жертвой её чар. И в то же время страшно избалованная – видимо, её желания действительно исполнялись, стоило ей их только пожелать.

– Не думаю, что буду часто появляться при дворе, поэтому и знание этикета мне ни к чему, – одёрнула я её.

– Хорошо, – согласилась девушка. – Тогда ты просто будешь рассказывать мне о внешнем мире.

– В таком случае, наверное, я должна считаться старшей сестрой.

Ран-Чжу вроде бы растерялась. Но вдруг личико её стало пустым, и она торопливо поклонилась кому-то за моей спиной. Суровый голос произнёс несколько слов на корейском. Ран-Чжу бросила на меня сожалеющий взгляд, снова поклонилась и исчезла. Обернувшись, я приветливо улыбнулась принцу Юнг-Су.

– Прости за беспокойство, – церемонно произнёс он. – Я запретил ей появляться, но мой брат не может отказать ей ни в чём и, конечно, сказал, где тебя найти.

– Никакого беспокойства. Ран-Чжу очень милая, и я совсем не против, если она появится раз-другой…

– Ты здесь не для того, чтобы утолять её любопытство.

– Одно другому не мешает. Я правда не имею ничего против общения с ней.

– Как долго ты собираешься пробыть здесь?

– Месяц.

– Тогда на общение у тебя не останется времени, – отрезал Юнг-Су.

Намереваясь перевести разговор на более мирные темы, я восторженно кивнула в сторону открывавшегося вида.

– Ран-Чжу упомянула, что поселить меня в этой комнате было твоим распоряжением. Здесь просто чудесно! Теперь мне не захочется покидать это место даже ради тренировок.

Лицо Юнг-Су едва заметно смягчилось.

– Могу догадаться, чего тебе стоило убедить совет открыть двери перед чужестранкой, – продолжила я. – Если не хочешь, чтобы я общалась с Ран-Чжу, значит, так и будет. Я сделаю всё, чтобы моё пребывание здесь оставалось незаметным для остальных членов клана.

Юнг-Су вдруг улыбнулся – мягко и лучисто, подобной улыбки я не видела у него ни разу.

– Думаю, волноваться об этом уже поздно. Решение принять тебя раскололо клан на два лагеря. За этим кроется гораздо большее, чем просто "открыть двери перед чужестранкой". Это первый шаг к тому, что клан примкнёт к остальным союзникам. Но, если это произойдёт, тайна нашего существования будет раскрыта. Не только бессмертные, но и демоны будут знать о нас. Это пугает многих.

– Какой смысл боятся будущего, которого может и не быть? По-моему, разумнее сначала позаботиться о том, чтобы оно наступило…

– То же говорю и я. Но не все разделяют это мнение. Поэтому не удивляйся враждебности, с которой тебе, возможно, придётся столкнуться.

– Разве я буду видеть кого-то, кроме тебя?

– Конечно. Во время общих трапез.

– Трапез?.. – моё явное замешательство вызвало ещё одну улыбку на смуглом лице принца.

– Не волнуйся, я распорядился, чтобы для тебя подавалась особая кровь – без привкуса смерти.

– Спасибо… Как мне к тебе обращаться?

В зеленовато-карих глазах мелькнуло недоумение.

– Я ведь должна следовать этикету, – пояснила я. – Ваше высочество?..

– На твоём языке это звучит странно. Как бы ты обращалась ко мне во внешнем мире?

– По имени…

Принц наклонил голову в знак согласия.

– Но не делай этого в присутствии моих подданных.

– Не буду, – я нетерпеливо потёрла руки. – И когда первая тренировка?

– Как только выберешь меч. И сменишь одежду.

Я смущённо покосилась на свои джинсы. Юнг-Су между тем что-то негромко проговорил, полуобернувшись к двери, и на пороге возникли мои недавние провожатые: Синси и Сон-Хва.

– Я буду ждать здесь, – обратился ко мне принц.

Лёгкая деревянная лесница вела на верхний этаж, где располагались несколько комнат с раздвижными дверями. В одной из них размещался мой гардероб. Я восхищённо замерла при виде роскоши разложенных и развешанных передо мной одеяний. Но, не желая заставлять принца ждать, торопливо выбрала чуть ли не первое попавшееся, решив как следует рассмотреть всё это великолепие позже. Кисэн с готовностью помогли мне облачиться в многослойный наряд с широкими рукавами и пышной юбкой, уложили волосы, и, в качестве последнего штриха, натыкали в причёску длинных золотых шпилек. Боясь лишний раз качнуть головой, я выплыла навстречу принцу. Чуть заметно улыбнувшись, он кивнул.

– Тебе идёт.

– Правда? Скажи только, что на время тренировок мне будеть разрешено одеваться по-другому…

– Для истинного умения одежда не имеет значения.

Принц мимолётно глянул на часы Винсента, вернувшиеся на моё запястье, едва я вырвалась из ловких рук кисэн.

– Пока ты здесь, тебе это не понадобится.

Я послушно оставила часы на столике, и Юнг-Су осторожно подхватил меня за локоть…

Через несколько мгновений мы стояли посреди слабо освещённой комнаты, сплошь заставленной конструкциями, чем-то напоминавшими стеллажи для хранения винных бутылок. Правда, хранились здесь не бутылки, а оружие самых разнообразных форм и размеров.

– Выбери себе меч, – распорядился Юнг-Су.

– Ты мне не поможешь?.. – я окинула комнату растерянным взглядом. – Это всё равно что пытаться выбрать каплю во время ливня…

– Этим мечом ты будешь защищать собственную жизнь и жизнь тех, кто тебе дорог. Он станет частью тебя. Ты не разлучишься с ним до конца своего существования. Так как я могу сделать за тебя этот выбор?

Я шагнула к ближайшему стеллажу, метнулась к другому, к третьему…

– Не торопись, – Юнг-Су вырос за моей спиной и легко удержал за плечи. – Не сможешь выбрать сейчас, вернёмся сюда после трапезы. Твой меч должен позвать тебя.

Про себя досадуя на тягу принца устраивать ритуал буквально из всего, я пошла вдоль полок. Интересно, чем занят Доминик?.. Скорее всего, лишь бы не торчать в пустых домах, он возобновит встречи с другими бессмертными. Возможно, отправится в другой мир, навестит наше любимое измерение… Помимо воли всё внутри сжалось от тоски. Целый месяц… Как же долго я его не увижу… Я вдруг резко остановилась, не сразу поняв, что прекратило поток невесёлых мыслей. На подставке передо мной мягко светился завораживающе красивый меч с молочно-белой рукояткой и такими же украшенными резьбой ножнами. Прямой и тонкий, он был похож на луч луны. Казалось, стоит к нему притронуться – и он рассыплется миллионом лунных пылинок.

– Ты услышала его зов, – Юнг-Су уже стоял рядом. – Возьми его, он – твой.

Осторожно, словно реликвию, я сняла меч с подставки.

– Что это за материал? – я провела пальцем по ножнам.

– Белый нефрит.

– Этому мечу, наверное, нет цены…

– Нет цены тому, что он призван защищать.

Наполовину вынув меч из ножен, я залюбовалась клинком, потом подняла восторженный взгляд на Юнг-Су.

– Но тренироваться я ведь буду не с ним?

– Обычно первые тренировки проходят на мок кум[1]. Но у нас нет времени на то, чтобы ты привыкала к деревянному мечу и только потом к настоящему. Ты должна чувствовать его. Твой разум, тело и этот меч должны стать одним целым, а к этому ещё нужно прийти. Как ты его назовёшь?

– Что?.. Меч?..

– Он будет сопровождать тебя, как преданный друг. А у друга должно быть имя.

– Ну, не знаю… – неуверенно протянула я. – Он похож на лунный луч…

– Луч. Значит, теперь это его имя: Туен[2].

Юнг-Су подхватил меня за край рукава, и, не успела я опомниться, мы оказались на просторной поляне. Со всех сторон её окружали бамбуковые деревья.

– Здесь мы будем тренироваться, – догадалась я.

– Вынь Туен из ножен. Почувствуй в ладони его рукоять. Рассмотри его.

Я повиновалась, и меч мягко вспыхнул в моей руке, словно… луч. Рукоятка легла в мою ладонь, будто была сделана для неё. Я с улыбкой повернулась к наблюдавшему за мной принцу.

– Уверена, ты будешь превосходным учителем.

– Сейчас рано об этом говорить. Дождёмся конца твоего обучения.

[1] Мок кум (корейск.) – деревянный меч, используемый для тренировок.

[2] Туен (корейск.) – луч.

Глава 23

Нежная печальная мелодия лилась над притихшим садом, будто долго подавляемое страдание выплёскивалось в томной отчаянной жалобе. К мелодии добавилось пение, голос принадлежал Мин-Хи – царственной супруге принца Юнг-Су. Мне была хорошо видна беседка, в которой расположилась принцесса, шёлковые волны её небесно-голубого одеяния, чёрные волосы и тонкие руки, сжимавшие пипу[1]. Имя Мин-Хи она получила уже после замужества. На родине в Китае её звали Ли Джи. Брак с корейским принцем был политическим ходом её отца-императора, желавшего укрепить дружественные отношения с государством Силла. Будущего мужа Ли Джи увидела только перед церемонией бракосочетания, но впоследствии страстно полюбила принца. Однако тронуть его сердце ей так и не удалось. Всё это с готовностью выложила мне Ран-Чжу, ехидно добавив, что из-за неуживчивого характера принцессы этого вполне следовало ожидать. Ли Джи была не единственной «чужеземкой» при дворе. Жёны среднего и младшего принцев были родом из Ямато[2] и Когурё, Ран-Чжу родилась в Пэкче. Но все они нашли общий язык и, насколько это было возможно, подружились. Все, кроме Ли Джи, продолжавшей даже одеваться на китайский манер, чтобы подчеркнуть собственную исключительность. Гордая своим происхождением, уязвлённая нелюбовью мужа, разочарованная однообразием бессмертия, принцесса стала настоящей мегерой.

– Знала бы ты, что приходится выносить конкубинам[3] принца Юнг-Су! – качала головой Ран-Чжу. – Тебе, кстати, тоже стоит её остерегаться.

– С чего бы?

– А то сама не понимаешь.

– Принц обучает меня владению мечом, это – всё, – отрезала я.

Ран-Чжу захихикала, кокетливо прикрывшись рукавом. Но она оказалась права. Мин-Хи не сводила с меня испепеляющего взгляда во время общих трапез и всем своим видом выражала враждебность. Похожие эмоции я, очевидно, вызывала и у Дак-Хо – начальника королевской стражи. Остальные относились ко мне либо с любопытством, либо равнодушно. Юнг-Су всё же позволил Ран-Чжу общаться со мной, и, думаю, не последнюю роль в этом сыграли просьбы младшего принца. Я познакомилась с членами королевской семьи во время первой общей трапезы. Принц Юнг-Хи был похож на старшего брата, но облику его не хватало отличавшей Юнг-Су мужественности. На Ран-Чжу он смотрел, как на божество, и она беззастенчиво этим пользовалась. Когда разрешение навещать меня стало официальным, она ворвалась в мою обитель в сопровождении чуть ли не всего гарема. Девушки, очень миленькие и в своих ярких нарядах похожие на весенние цветы, трещали без умолку. Я едва успевала отвечать на сыпавшиеся со всех сторон вопросы, которые переводила Ран-Чжу. После их посещения у меня ещё долго звенело в ушах. Но чаще Ран-Чжу появлялась одна, и мы, болтая обо всём подряд, бродили по саду. С её помощью я научилась довольно сносно изъясняться на корейском. И вообще, несмотря на разделявшие нас эпохи и совершенно разные условия существования, мы очень сдружились. Правда, Ран-Чжу с её острым умом и жаждой узнавать новое мало вписывалась в доисторические устои, определявшие её жизнь с самого рождения. А мне задорным смехом и непосредственностью она очень напоминала Дженни…

Но большую часть времени я проводила в обществе Юнг-Су. Отработав со мной несколько приёмов и поворотов, принц сразу перешёл к поединкам. И, хотя, по его словам, обучение проходило успешно, я чувствовала себя страшно неуверенно. Юнг-Су хватало пары ударов, чтобы выбить меч у меня из рук. Мне же едва удавалось нанести один – так легко он от них уворачивался. И мне здорово мешала одежда. Широкие штаны-паджи[4], длинные полы и рукава вихэ[5] никак не добавляли ловкости движениям. Но принц стоял на своём: одежда истинному умению не помеха, и мне пришлось смириться… В промежутках между тренировками мы просто разговаривали. Вроде бы принца подкупали мой интерес к их культуре и старания выучить язык. Он с готовностью и без былой сдержанности отвечал на мои вопросы, с улыбкой поправлял ошибки в корейском. Теперь он не казался одним из каменных со-са-ри[6], охранявших вход в здания королевского дворца, каким предстал вначале, и я проникалась к нему всё большей симпатией. Вскоре после моего водворения я рассказала о посещении Тибета и об обещании гомчена нам помочь.

– Призрачное войско. Не ожидал, что вам удастся найти подобного смертного так быстро.

– Его нашли мой знакомый профессор и его ассистент.

– Ты тесно общаешься со смертными, – констатировал принц.

Смуглое лицо оставалось невозмутимым, и я не поняла, осуждал он это или нет.

– Как думаешь, совет примет решение о вашем участии в битве до конца моего пребывания здесь?

– Думаю, нет. Мой отец и совет колеблются. Им нужен последний веский довод.

– Надо было прихватить с собой рисунки Патрика, – усмехнулась я.

– Дитя демона, о котором ты говорила?

– Да, его. Эти картинки – как часы, которые тикают в обратном направлении. Каждый рисунок – очередное сердце. Тик-так, тик-так… Осталось всего четыре удара. А потом… Трудно даже представить, что миры перестанут существовать, правда? Но, если всё же… лично мне становится страшно. Тем более что таких, как мы, Царство Небесное не ждёт.

– Ты верила в это, когда была человеком?

– В Небесное Царство? Я верю в него до сих пор. И в вечное проклятие, и в то, что это – удел нам подобных.

– Поэтому ты не забрала ни одной жизни?

– Сама не знаю, почему не стала убивать. Наверное, из простого упрямства. А теперь это спасает меня. Мой друг-священник считает отказ убивать доказательством того, что душа моя осталась человеческой. Но это не так. Я сознательно сделала выбор: бессмертную душу в обмен на бессмертное тело. Всё, что последовало потом, уже не имеет значения.

Юнг-Су внимательно изучал меня несколько секунд, потом покачал головой.

– Ты странно мыслишь и рассуждаешь, я не всегда тебя понимаю. Но твой друг прав. В тебе много человеческого. Потому ты и смогла распознать угрозу. Уязвимость, страх, ранимость – бессмертным эти чувства чужды. Понятие опасности не существовало для нас на протяжении тысячелетий. Ощущение её нам незнакомо. Но тебе…

– Ты тоже считаешь меня слабой. Прогноз, что в битве мне не выстоять, я уже слышала.

– Я не сказал "слабой". Уязвимость и слабость – разные вещи.

– Уязвимость, – зло процедила я. – Да, это чувство мне знакомо. Уязвимой меня сделали обстоятельства.

– Обстоятельства принято наделять гораздо большей властью над судьбой, чем они обладают на самом деле. В действительности не они выбирают нас, но мы выбираем их.

– Мы выбираем? Думаешь, я этого хотела?.. Вечно бежать от Арента? Скитаться по отвратительным безднам нашего мира в надежде найти способ от него освободиться? Находиться в постоянном страхе, что рано или поздно он превратит меня в тень меня самой! И это, по-твоему, я выбрала?..

– Тогда ответь, как бы развивались "обстоятельства", если б ты не бежала от него? Если бы убивала, как все мы, и не могла прикасаться к своей святыне? Я должен был подвергнуться опасности, чтобы поверить в истинность нависшей над нами угрозы. Ты поверила в неё со слов одной проклятой души, произнесённых в присутствии другого бессмертного, который не придал им значения. Так где здесь заканчиваются обстоятельства и начинается твоя воля?

Я молча отвернулась. Порыв ветра взметнул мои волосы, и они хлестнули меня по лицу.

– Конечно, я не отрицаю силы обстоятельств, – тихо заключил Юнг-Су, – но то, что делаем с ними мы, – исключительно наша заслуга.

– Мне казалось, так многое изменится, когда я стану бессмертной. И я боялась этого, и больше всего, что перестану быть собой. Но ничего не изменилось. Я так же испытываю страх и боль, и ту же неуверенность в будущем… Но теперь не знаю, хорошо это или плохо…

Принц наклонил голову, пытаясь поймать мой взгляд.

– Это не может быть хорошо или плохо, Ён-Ми. Это – ты, вот и всё.

"Ён-Ми" – "красота цветка", называла меня Ран-Чжу. Новое имя было чем-то вроде посвящения – подтверждением моей принадлежности к клану. Я улыбнулась, услышав его теперь от Юнг-Су. Ладонь принца легко сжала мою, и я довольно глупо хихикнула – подобных вольностей в нашем общении ещё не было. Юнг-Су тут же выпустил мою руку, и я, стараясь скрыть неловкость, спросила:

– Принц Юнг-Хи – ведь один из "избранных", которым позволено выходить в мир людей? Разве Ран-Чжу не могла бы сопровождать его?

– Нет, – лицо Юнг-Су мгновенно посуровело. – Она просила об этом?

– Идея целиком принадлежит мне. Прости, я не должна была вмешиваться.

Я опасалась, что моё предложение, о котором Ран-Чжу на самом деле ничего не знала, будет иметь для неё неприятные последствия. Но она продолжала появляться у меня, как обычно, так же щебеча о прелестях "внешнего мира" и своём желании когда-нибудь в нём побывать.

– Хотя… – однажды заявила она. – Пребывание здесь тоже могло бы стать сносным, если бы…

Она замолчала, опустив веки и явно ожидая моего вопроса.

– Если бы что? – рассмеялась я.

– Если бы ты осталась с нами! – Ран-Чжу порывисто ухватила меня за рукав и затараторила, не давая возразить:

– Тебе ведь здесь нравится! И с нами ты была бы в безопасности от того, кто тебя обратил…

– …так же как и от того, ради кого стала бессмертной, – я мягко высвободила рукав из её пальцев. – Извини, но это никак не…

– Ты действительно так к нему привязана? – Ран-Чжу недоверчиво прищурила глаза. – Возлюбленного ты могла бы найти и здесь.

– Правда? И кого?

– Думаешь, принц Юнг-Су взялся обучать тебя просто со скуки?

– Перестань, Ран-Чжу, я ведь говорила, что…

– Мы здорово донимаем этим Мин-Хи. Стоит ей появиться, девушки начинают шептаться, что ты – возлюбленная принца и скоро станешь его новой наложницей…

– Ран-Чжу… Единственное, чего ты этим добьёшься: она попытается вырвать мне сердце во время следующей трапезы.

– Ничего подобного. Мин-Хи не посмеет поднять на тебя руку. Она уже много раз просила принца отослать тебя прочь. И знаешь, что он ответил?

– Нет. И мне интересно, откуда ты знаешь.

– От кисэн – откуда же ещё. Он сказал, что ты – его гостья и останешься здесь сколько пожелаешь.

– Иными словами – месяц.

Взгляд Ран-Чжу вдруг переместился на что-то за моей спиной. Я посмотрела в том же направлении. К ажурной беседке, отражавшейся в одном из многочисленных прудов королевского сада, шествовала принцесса Мин-Хи в сопровождении прислужниц.

– Змея вышла на прогулку, – ехидно прокомментировала Ран-Чжу.

– Ран-Чжу-ши[7]…– мы обе, как по команде, обернулись.

Почтительно сконившись, перед нами стояла кисэн.

– Ран-Чжу-ши, – тихо повторила она. – Принцесса Ми-Ок послала за тобой. Она ждёт в голубой комнате.

– Дьявол! – взорвалась Ран-Чжу. – И какого дьявола ей надо?

Услышав однажды это ругательство от меня, теперь она повторяла его при каждом удобном случае.

– Жена принца Юнг-Хи? – удивилась я.

– Она прекрасно знает, что я с тобой! – возмущалась Ран-Чжу. – Дьявол! Ну да ладно. Постараюсь отделаться от неё быстро.

Когда они исчезли, я опустилась на траву. Мин-Хи задумчиво перебирала струны пипы, и вот нежная печальная мелодия полилась над прудами с качавшимися на воде лотосами, живописными арочными мостиками и беседками, над бамбуковыми и сандаловыми деревьями, кедрами, плакучими ивами, цветочными террасами с пионами, лилиями, хризантемами… Сад был огромным, и я всякий раз восхищалась его красотой…

Мин-Хи начала петь. Удивительно, насколько проникновенно звучал её голос. Прислужницы исчезли, принцесса была одна – и не только сейчас в этой беседке. Одиночество было её уделом со дня, когда она покинула двор своего отца. Столетия безрадостного существования рядом с супругом, так и не ответившим на её любовь… Я невольно подумала об Аренте. Если бы он смог понять… Рядом со мной его ждали бы те же горечь и разочарование, которые изливались в жалобной песне Мин-Хи… Мимо пролетел ночной мотылёк, серебристой нитью блеснула зацепившаяся за лист паутинка… Вот уже две недели я здесь. И ещё ни разу до этой ночи не оставалась наедине с собой… Постоянное присутствие принца, Ран-Чжу или кисэн отвлекало от мыслей о Доминике, но сейчас желание увидеть его охватило с такой силой, что я не могла мыслить здраво. Скоро начнётся тренировка с Юнг-Су, потом общая трапеза и снова тренировка… а после я обещала Ран-Чжу сыграть с ней и её подругами в мяч… Моё отсутствие будет наверняка замечено и вряд ли понято… Усилием воли я овладела собой, и вдруг в ветвях ивы, шелестевшей листьями в нескольких шагах от меня, сверкнул зеленоватый огонёк. Ещё два мелькнули в кустах совсем рядом со мной и ещё несколько чуть поодаль… То исчезая, то появляясь, светлячки кружились в воздухе, словно дразня… и я не помня себя сорвалась с места…

[1] Пипа – китайский щипковый музыкальный инструмент типа лютни.

[2] Ямато – древнее название Японии.

[3] Конкубина – наложница.

[4] Паджи – длинные присобранные внизу штаны с широкими штанинами, один из самых древних элементов корейского женского костюма.

[5] Вихэ – корейск. "верх, верхний". Так в Силла называлась длинная верхняя кофта, которую носили подпоясанной поверх штанов-паджи.

[6] Со-са-ри – каменные изображения духов-хранителей: столбы в 8 футов вышиной, верхушки которых представляют грубо вырезанные изображения человеческого лица. Их часто помещали при входе и выходе из деревень или домов.

[7] "-ши" – суффикс, который добавляется к имени при уважительном или формальном обращении, обычно переводится, как "господин" или "госпожа".

* * *

Доминик был в нашем мире, но… едва его увидев, я торопливо спряталась за ближайшим нагромождением камней. Он был не один. Вокруг на обломках скал и плоских камнях расположились десятка два бессмертных. Я узнала Андроника, рядом с ним небрежно развалился Луций… Встреча предводителей – поистине я выбрала удачный момент для появления! Гигант с пшеничного цвета волосами рывком поднялся со своего камня и что-то пробасил про вырванные сердца и Рагнарёк[1].

– И где, по-твоему, находится этот центр земли, Улуф? – перебил его Андроник. – В легендах его упоминали не только твои предки, но какая нам от этого польза?

Улуф что-то возразил, но я его уже не слышала… Невидимая из своего укрытия, я не сводила глаз с Доминика. Скорее всего, он тоже не слушал собравшихся. Лицо его было отрешённым, взгляд – пустым. И чем дольше я смотрела на него, тем яснее понимала, что затея навестить его была полным бредом. Доминик явно тяжело переживал разлуку, и появиться сейчас на пару часов, чтобы потом опять исчезнуть на пару недель, заставить его вновь пройти через боль расставания… О чём я думала? Что ж, хотя бы мне удалось его увидеть…

Вскоре встреча, за которую Доминик так и не произнёс ни слова, подошла к концу. Половина бессмертных уже исчезла, когда Андроник вдруг повернулся к Доминику, и я отчётливо услышала своё имя, произнесённое тихим вкрадчивым голосом:

– …давно не показывалась, даже у Эдреда, а ты ведь знаешь, как они дружны. Надеюсь, ничего не случилось?

Доминик мгновенно преобразился, в глазах сверкнула издёвка.

– Дружны? – ехидно переспросил он. – Похоже, кроме прочих отклонений, твой воспитанник страдает ещё и манией величия. Или и ты считаешь несколько визитов залогом дружбы? Брось, ты ведь не настолько наивен!

Глумливо расхохотавшись, Доминик исчез, а я не удержалась от довольной усмешки – судя по выражению, пробежавшему по лицу Андроника, слова Доминика его задели. Час тренировки, назначенный Юнг-Су, миновал, но я появилась в своей комнате с самым беспечным видом, на какой была способна. И тут же подскочила от пронзительного вопля Ран-Чжу:

– Где ты была? Принц вне себя от ярости!

– Мне жаль…

– Зачем нужно было всё портить!..

– Ран-Чжу.

Мы обе вздрогнули при звуке этого голоса и поспешно склонились перед принцем.

– Оставь нас, – обратился он к Ран-Чжу.

Та одарила меня укоризненным взглядом и исчезла.

– Тебя не могли найти, – принц произнёс это с особой ледяной сухостью.

– Меня здесь и не было.

– Это не гостевой дом, который ты можешь покинуть и вернуться обратно, когда заблагорассудится!

Его тон меня задел, но я решила проявить кротость.

– Прости… Мной руководило не отсутствие уважения к вашим правилам.

Однако смирение произвело на принца совсем не то действие, на которое я расчитывала.

– Наши правила? Значит, так ты это называешь! – в зелено-карих глазах полыхал гнев. – Эти "правила" – незыблемые законы нашего существования, половину которых я нарушил из-за тебя! Судя по всему, ты не понимаешь, какая тебе оказана честь, не просто ступить на эту землю, но оставаться здесь, как члену клана! Я бы не посмел говорить за тебя перед советом, если б знал, что ты с такой лёгкостью будешь забывать обо всех клятвах всякий раз, когда тебе захочется увидеть своего возлюбленного!

– Причём здесь это?..

– Он знает о нас?

– Только то, что вы существуете…

– Где мы находимся?

– Конечно, нет! Я ведь дала слово. И с чего ты взял, что я была сейчас с ним?

В какой-то мере, это ведь было правдой – Доминик даже не знал о моём "визите"… Лицо Юнг-Су заметно смягчилось.

– Надеюсь, подобное больше не повторится.

Эта фраза окончательно вывела меня из себя. Выпрямившись под слоями окутывавшего меня шёлка, я сложила на животе руки.

– Прости, Юнг-Су. Надеюсь, ты веришь – я искренне ценю, что мне было позволено здесь остаться. Но всё же я считаю себя гостьей, а не пленницей. И не одной из твоих наложниц, которые должны во всём перед тобой отчитываться. Мне жаль, что я задержалась, и я прошу за это прощения. Можешь также не сомневаться: я сдержу все до единой клятвы, которые дала. Но среди них не было ничего, обязующего меня спрашивать твоего разрешения на всё, что я делаю.

Воцарилось молчание. Несколько мгновений принц молча изучал меня, потом уже спокойно произнёс:

– Забудем об этом. Где твой Туен? Время до трапезы ещё есть.

Тренировка была напряжённой. По-видимому, принц всё же не до конца простил мне своеволие и своё возмущение перенёс на поединок. Я едва уворачивалась от ударов, сыпавшихся со всех сторон одновременно. Правда, несколько ударов удалось нанести и мне, но под конец он всё же выбил меч у меня из рук. Извернувшись, я подхватила его на лету и рассмеялась.