Текст книги "Legion Z (СИ)"

Автор книги: Ингмар Миваки

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 21 страниц)

– Пит! – расплываясь в улыбке, воскликнул Луи.

Пит выбрался из-за стола и обнял друга, с которым был давно знаком по золотому рукаву.

– Долго ты мучил себя прежде, чем попасть в волшебную страну? – напомнил он, и Луи хохотнул. Затем оба обернулись.

Рядом с Софи стоял сияющий всеми алмазными гранями своего кристаллического нутра, Бен.

– Это Софи, Бен и…А где же Лена?

– Осталась в доме, – ответила Софи.

Пит поцеловал Софи в щеку, обошел и рассмотрел со всех сторон Бена. Внутри его головы, в самом центре ее светился персональный номер.

– Алмазный ангел? – спросил Пит.

– Да. Алманг – хозяин дома, в котором мы остановились, – объяснил Луи. – К Бену нас направил Элья. Нас преследуют власти.

– Сейчас вы не в доме Бена, – улыбнулся другу Пит. – Вы находитесь в бункере мирового правительства – тех, кто преследует всех, с кем я связан. У меня было желание встретиться с тобой, и это произошло. Пит отвлекся от неподвижно стоящего алманга и обратился к Луи с Софи: «Вот и свершилось то, чего зоги ждали на протяжении тысячелетий. Мы – объединение, отражающее друг друга без искажений. Рукав между мирами открылся, и мы вступили в новый мир. Одно мое желание – и вы здесь. Теперь это доступно всем легионерам. В нашей власти время. Вы можете вернуться в зону S или поехать в любое другое место, куда заблагорассудится. Никто и никогда больше не поймает вас. Каждый раз вы будете ускользать от них в будущее по своему желанию». Пит еще раз обошел Бена по кругу. Пощелкал пальцами у него перед глазами. Бен продолжал стоять с отсутствующим выражением лица.

– Он запустил какую-то программу, и стал кристаллическим, – объяснил Луи. – Кажется, по-другому он не мог пройти сюда.

– Войти в будущее, – отозвался Пит, всматриваясь в сияющую голову алманга. – Кукла с украденным световым кодом. Я пытаюсь понять, кто из правителей Талатона ведет его. Алмазный ангел не может путешествовать во времени без управления.

– Интересно, он видит нас? – спросила Софи. – Выглядит, как замороженный.

– Допустим, видит, – ответил Пит. – Он не может управлять будущим, а значит, находится в полной зависимости от кого-то. От кого?

Пит провел ладонью перед глазами Бена, и в пространстве между ними высветился ответ.

– Марс. Алманг Черный Меркурий. Куратор – Питер Уотерман, – прочли все и ахнули.

– Бен – твой подопечный в новом мире? – в недоумении посмотрел на друга Луи.

– Почему Меркурий? – удивилась Софи.

– Будущая раса должна быстро соображать, – объяснил Пит Софи.

– Но…начала Софи и тут же осеклась Луи и Пит обратили на нее взгляды.

– Говори, все свои, – подбодрил Пит.

– Он шел к тебе. Кто-то здесь, в бункере назначил тебя его опекуном, – робко предположила она.

– Ну, конечно. Моим тайным покровителем является сам Мартин Форс, – подтвердил Пит.

– Глава правительства? – одновременно спросили Софи и Луи, и Пит кивнул.

– Какие у него на то причины, мне только предстоит узнать, а пока мы должны сохранить все в тайне, – предупредил он. – При нашей первой встрече ты спросил, долго ли я мучился прежде, чем попасть в золотой рукав, – напомнил он другу. – Шестнадцать долгих лет я жил, как обворованный. И вот я здесь. И ко мне явились вы, вместе с детищем желтого карлика, который подчиняется не ему.

– С кем? Лицо Луи перекосило.

– Признаться, я ничего не понимаю, – растерялась Софи. – Кто такой желтый карлик?

– Желтый карлик – кличка доктора Ши^[40]. Он – создатель, алмангов, – объяснил Пит. – На самом нижнем уровне бункера хранятся капсулы с памятью и генетический материал подопытных, – поделился он. – Горшечники в лабораториях желтого карлика заново лепят нового гражданина, способного жить и работать в условиях перегрузок, с минимальными затратами на восполнение энергии. Наверняка, они используют материал при создании алмангов, а не только для сохранения генофонда. Оставшиеся на поверхности доноры будут рассортированы на мусор и не мусор. При упоминании мусора Пит погрустнел.

Луи в ужасе уставился на Пита.

– Теперь я точно знаю, что именно Мартин Форс открыл мне свободный доступ к любым перемещениям внутри бункерного города, – поделился Пит. – Именно он пригласил меня сюда. Видите вон ту будку? Пит кивнул на серебристо-серый трансформатор во втором отсеке. У них это, как у нас Вахана Раса. С другой стороны будки спрятан лифт, которым я свободно пользуюсь, и могу передвигаться в любом направлении. Безусловно, этой привилегией меня наградил именно Мартин.

– Я не понимаю, – признался Луи. – Тебя собираются отправить на Марс? С алмангами? Зачем?

– Не знаю. Думаю, что меня ждет встреча с ним. Тогда и выясню. Пит грустно посмотрел на друга и вздохнул.

– Нас видят? – поинтересовалась Софи.

– Мы в будущем. Нас не видят, – улыбнулся Пит. – Однако нам не стоит злоупотреблять своими способностями и привлекать внимание. А ты не волнуйтесь. Этой записи никто никогда не увидит.

Пит обнял и похлопал по плечу Луи, улыбнулся и одобряюще кивнул Софи.

Через мгновение компания из двух зогов и алманга вновь очутились перед входом в дом Бена. Хозяин дома принял свой привычный вид. На этот раз окна в доме не горели. Перед домом прогуливалась Лена. Никто не успел и слова вымолвить, как на освещенную площадку перед домом из темноты вышел молодой человек.

– Простите за беспокойство, могу я попросить у вас глоток воды? – спросил он, обращаясь взглядом к Бену, как будто знал, кто из них является хозяином дома.

Юноша был худощав. Одет в короткое серое пальто, узкие черные брюки и начищенные до зеркального блеска ботинки. Большие, темные глаза, как и улыбка, выражали вселенскую печаль. В руке он держал пакет с вещами Софи, забытый ею в клубе. Бен несколько секунд молча смотрел в глаза ночному визитеру, затем, ни слова не сказав, оставил компанию и пошел в дом за водой.

– Это мой пакет, – сказала Софи.

– Я нашел его в клубе, – подтвердил юноша, и протянул пакет Софи. – Доктор Майер подсказал, где вас найти, – улыбнулся он.

Бен вернулся и молча протянул визитеру бутылку воды. Юноша отвинтил крышку и сделал пару глотков. Все молча наблюдали, как он пьет.

Он посмотрел на Софи, затем на Луи, и улыбнулся. Глаза его на несколько коротких мгновений стали счастливыми.

– Благодарю, – сказал он, возвращая бутылку Бену.

– Оставь себе.

– Иаван, – представился юноша. Лена улыбнулась. Иаван ответил ей улыбкой, кивнул Бену и скрылся в ночи.

– Странный парень, – заметил Луи.

– Он алманг, – пояснил Бен.

– Ты знаком с ним? – удивился Луи.

– Мы не знакомы лично, но…Бен потряс бутылку с водой, посмотрел сквозь кружащуюся воронку воды на горящий у дороги фонарь.

– Алмазные ангелы имеют неограниченный доступ к информации, – напомнил он. – У нас, как и у зогов, есть свой канал связи и возможность закачивать в себя большие объемы информации.

Это Луи уже понял. Любой алманг независимо от рода деятельности, может быть загружен любыми знаниями в течение нескольких минут. Знаниями, достаточными даже для полета на Марс.

– Иавана знают все алманги, – продолжал Бен, глядя в направлении, где скрылся Иаван. Затем он перевел взгляд на Лену. Оба знали, что Иаван испытывает боль. По каким-то причинам она осталась с ним, и он вытеснял ее, хладнокровно расправляясь с теми, кто мешал зогам – любовникам быть вместе.

В одном из переулков, рядом с клубом «Cave» лежал труп посланного за Софи c Луи агента. Прикосновение Иавана к жертве, как и его улыбка, было легким, как перышко. Он выбрал путь и всецело посвятил ему себя, сообщая таким же, как он, о новом, обнаруженном в себе даре. Условным сигналом для алмангов была просьба о воде.

– Я знаю о вашей золотой цепочке транзакций, и желал бы примкнуть к ней, – неожиданно заявил Бен. – Я помогу вам с Софи отправиться туда, где вы сможете насадить новый лес. Покажу вам это место. Сможете затаиться там до лучших времен.

23. Храм

– Тела нет. Пропало тело, – тихо повторила Уна, глядя в глаза Дереку с выражением удивления и восторга.

– Нас не было каких-то несчастных полчаса. Хочешь сказать, что кто-то успел войти в дом и забрать тело?

– Или он сам вылез из бассейна и ушел, – рассудила Уна.

– Думаешь, сам свалил? Хм. Ну, раз так, тем лучше. Нам тут больше делать нечего. Дерек завел машину и взял курс на юг.

Шоссе было свободным. Поначалу ни он, ни она не обратили на это внимание. Уна рассуждала вслух о странном происшествии. Дерек смотрел на дорогу и молчал. В голове была полная неразбериха. Привыкший к упорядоченности в мыслях и действиях, он старался не допускать в себя излишеств, возбуждающих ум.

– Это же бесплатная трасса, – отчетливо произнесла она, и в салоне образовался вакуум. Оба молчали, потом она спросила: «Куда подевались машины?» И Дерек не нашелся, что ответить. Остаток пути они промолчали.

На подъезде к зоне I ситуация не изменилась: их машина была единственной. Выглядело это абсурдно, о чем Уна и поспешила объявить.

– Обычно здесь пробка, – сказала она.

– Так ведь выходной, – невозмутимо заявил Дерек.

– С чего бы это все туристы стали прятаться в выходные?

– Пробки – плохо, нет пробок – плохо. Зачем рассуждать об этом? Просто хороший день, и нам повезло с дорогой, – резонно заметил Дерек.

– Да уж, лучше не бывает, – вздохнула Уна.

– Марик, должно быть, уже проснулся, – сказал Дерек.

– Марк? – удивленно глянула она.

– Никто не может сделать то, что делает Марик, – не без гордости объявил Дерек.

– Тебе надо починить что-то, ради чего мы отправились в такую даль? – оживилась она. – Хотя, да, я же забыла. Наш Марк – лучший мастер. А что именно тебе приспичило починить, если не секрет?

– Сейчас покажу, – ответил Дерек. Плавно свернул на парковку. Заглушил мотор и вытащил из кармана тракус.

– Часы нашел, – сказал он, вкладывая их ей в ладонь. – Жаль, механизм сломан, но Марик починит, будь уверена.

Уна взглянула на тракус, затем на Дерека, и расхохоталась. Дерек нахмурился. И тогда она его поцеловала.

– Спасибо, – улыбнулась она.

– Ни в одной мастерской не взяли, – отчитался Дерек. – Сочли, что они одноразовые.

– Дело не в механизме. Уна вытряхнула ему на ладонь кристалл.

– Меня интересовало вот это.

Дерек посмотрел на кристалл, перевел взгляд на Уну.

– Где ты его достал?

– В электричке нашел, – не сводя с нее изучающе-пристального взгляда, ответил он. Только сейчас он обратил внимание на то, что красная полоса на ее запястье исчезла. Уна выглядела вполне здоровой, даже учитывая обстоятельства исчезновения Соло.

– Что за кристалл? Почему он был вмонтирован в браслет? – поинтересовался он.

Уна ничего не ответила.

– Прости меня, – ласково сказала она. Провела пальцем по контуру его выступающих от худобы скул, по впалым щекам.

– Когда ты в последний раз спал?

Дерек покачал головой отрицательно. Он и правда, не помнил.

– Просто закрой глаза и отдохни немного. Иногда нескольких минут сна бывает достаточно, чтобы восстановиться, – сказала она, нежно поцеловала его в губы и улыбнулась. Дерек послушно откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.

Практически сразу он ощутил прикосновение руки, и, как это случалось со всеми будущими легионерами, стал падать, чтобы затем вознестись и познать себя настоящего.

– Бункер под стеной, – услышал он и открыл глаза. На щеках выступил румянец. Он чувствовал себя, как будто проспал всю ночь, хотя прошло всего несколько секунд.

– Соло ждет, – со свойственной ему, спокойной уверенностью сообщил он совершенно повседневным тоном. Вылез из машины, и Уна последовала за ним, одобрительно улыбаясь.

Добравшись до места, указанное Дереку Ваханой Расой, они спустились по ступенькам вниз.

– Сюда! – послышался знакомый голос.

– Господи, это же Соло! – воскликнула Уна.

Стена и бункер на их глазах стали исчезать. Они обнаружили себя стоящими на вершине горы. Перед ними возвышался величественный, золотой храм, перед входом в который, возле цветущей оливы их ждал Соло – живой и невредимый. Он приподнял брюки и, поставив на пятку поочередно одну, а затем другую ногу, хвастливо повертел носком.

– Живые! – в изумлении воскликнула Уна, и кинулась к нему в объятия. Соло похлопал ее по плечу и приветственно помахал из-за ее спины Дереку.

– Привет, Дерек! – поздоровался он, когда она разомкнула объятия.

– Мы все умерли? – удивленно спросил тот, чем вызывал приступ смеха у Соло с Уной.

– Видел когда-нибудь театр без тщеславия? – вытирая выступившие от смеха слезы, обратился к нему Соло. – Вечный храм рода, и вы в нем – чистое золото!

Он поманил их рукой за собой, и они, пройдя между двумя колоннами, оказались во внутреннем дворе храма. Галереи в обрамлении колонн из самоцветов, розового и белого мрамора, окружали храм по периметру. На территории внутреннего двора росли величественные кедры, сикоморы и тамариски, благоухали розы. Под ногами лежали собранные в изысканные орнаменты, мраморные плиты. Перед глазами возникали и исчезали приветствовавшие их мужчины и женщины всех цветов кожи, в одеждах разных столетий. Сотни поколений талатонцев сопровождали их шествие. Фигуры становились то ярче, то переходили в полутона. Лица были светлые и радостные, как в самый большой праздник в жизни. Дерек окончательно уверился в том, что стал свидетелем чуда. Каждое прикосновение, каждое произнесенное кем-то слово стали вызывать в нем странное, доселе не изведанное движение души. Мгновенно и без усилий он постигал суть каждого из тех, с кем соприкасался. Они все как будто проходили через него. И это был не сон. И весь мир умещался в одно мгновение.

– Кто они? – пораженный, обратился он к Соло.

– Это люди, вернее сказать, зоги, ставшие людьми при жизни на Талатоне. – Хранители светового кода Земли.

На пути к храму Дерек касался колонн, ощупывал стволы деревьев, снова и снова убеждаясь в том, что все происходит на самом деле. Новая версия мира предстала перед ним во всем великолепии.

Золотой зал, залитый светом, был их конечным пунктом назначения. Войдя в него, все трое знали больше, чем в состоянии познать зог за сотни прожитых жизней, и это были не те знания, что закачивали в алмангов.

В квадрат золотых стен зала был вписан круг, представлявший собой высокую стену из голубого кварца с рядами отверстий. Из отверстий вместе с голубым светом струилась тихая музыка. Золото стекалось внутрь храма, а стены источали бело-голубой свет. Тела Дерека, Уны и Соло стали световыми, очерченными тонкой, золотой линией. Другие золотые, вошедшие в зал, соединились с ними. В центре зала вспыхнули зигзаги молний, и свет стал ярче. Все золотые соединились в сияющий белый шар, став единым целым. Новая Земля вступила в свои права.

Как и Луи с Софи, посетившие Пита в будущем, все трое – Соло, Софи и Дерек – снова очутились у ворот храма, откуда начали свое путешествие. Они стояли под оливой. Под деревом сидел младенец и забавлялся со змеей. Увидев компанию, он радостно заулыбался. Затем Дерек с Уной очутилась на парковке. Соло с ними не было. Дерек включил телефон и прочел пришедшее сообщение с отчетом по транзакциям. В графе «процент за перевод» лаконично значилось «Zero».

– Кажется, я понял систему, – сказал он, и улыбнулся подруге.

24. Ливень

Разноцветные указатели были расставлены через каждые десять метров, на протяжении всего пути Сони – от карусели до здания, в котором проходил благотворительный вечер. Странное дело. Дорога была прямой, и в указателях особой нужды не было. Рассказ старика о страшной катастрофе никак не вязался с пестрым орнаментом в виде вьющихся на белом фоне ярких цветов. Глядя на них, Сони разуверился в том, что идет в правильном направлении. Он терял ощущение времени, которого в привычном ему смысле больше не существовало. Что им движет? Возникло легкое головокружение от потери ориентации. Сони больше не был уверен в том, что вылетел с Джаешом из КА, он не чувствовал сожаления, что лишился работы и даже не испытывал удивления относительно того, что деньги на его счету таинственным образом, то появлялись, то исчезали. Последний указатель стоял возле массивной деревянной двери. Задрав голову вверх, он обратил внимание, что в доме всего два этажа. Каждый по высоте соответствовал четырем этажам домов по соседству. Из афиши на входе стало ясно, что он находится в музее металлических насекомых известного художника, скульптора и инженера Бенджамина Сакса. Помещение точно воспроизводило его знаменитую мастерскую в зоне H популяции Альфа. О том, что автор скульптур был алмангом, разумеется, ни слова. И, тем более, о том, что Бен забран в бункер и готовится к полету на Марс в составе третьей экспедиции. Зато в афише приведено лаконичное высказывание самого Бена и его большой портрет. Улыбающийся темнокожий красавец с разноцветными косичками сообщал всему миру, что быть творцом и иметь выбор невозможно. На фото Бен выглядел совершенно счастливым. Внутри него была программа, он был управляем, однако считал себя богом, ну или почти богом, а может, это вовсе и не его высказывание, а кто-то из мараев сочинил его.

Разница между помещением с экспонатами и мастерской Бена была в единственном нюансе, который делал мероприятие особенным: одна из металлических фигур – муха, на спине которой пела Софи, – была помещена в горящую печь. При виде этого жуткого зрелища Сони испытал очередной приступ волнения.

– Боже всевышний, что за странная фантазия, – тихо пробормотал он, и медленно приблизился к экспонату Поднявшееся из глубин разума, концентрированное чувство собственной неполноценности сопровождалось выбросом адреналина, который Сони, бывший без пяти минут человеком, ощутил в области верхней части спины и в руках Он нервно сглотнут. На глаза навернулись слезы. Приблизившись, он посмотрел на свое отражение в выпуклых, черных глазах насекомого. Муха лежала на боку с согнутыми, раскаленными добела, лапами.

– Вы пришли внести пожертвования? – спросил знакомый женский голос, заставивший его вздрогнуть. Сони обернулся и увидел красивую женщину с аккуратно уложенными, тронутыми сединой волосами. Между бровями у нее была аккуратно выведена красная буква J.

– Роузи? – оторопело уставившись на жену, тихо произнес Сони.

– Привет, Сони. На этот раз не кетчуп, – усмехнулась Роузи. – Это знак Солнца. Ты должен был сказать мне сразу. Как тебе идея? – спросила она, переведя смеющийся взгляд с мужа на муху в печи.

Сони промолчал. Голос Роузи поднял в нем неподвластное разуму чувство, но Роузи почти сразу же переключила внимание на взносы.

– Нам важна любая сумма, даже самая скромная, – пояснила она.

– Куда сделать перевод? – спросил Сони. Взял у нее телефон и быстро сделал все, что требовалось.

– Не подведи своих, Сони, – сказала Роузи, и он уже, было, открыл рот, чтобы ответить, когда кто-то из посетителей ненароком толкнул его. Пока он обменивался извинениями, Роузи исчезла. Он заметил, что за время их короткого разговора зал успел заполниться. Под каждой скульптурой стояла небольшая группа. Кто-то оживленно беседовал, кто-то производил манипуляции со счетами.

– Сони? – услышал он голос Джаеша.

– Джаеш! – обрадовался Сони и стал озираться по сторонам. – Я не могу слышать и видеть все одновременно! – возмутился он. – Где ты?

– Для начала определись, где ты, – ответил голос Джаеша, и Сони замер на месте.

– Я здесь! – сказал он и открыл глаза.

Они сидели в салоне самолета. В глазах Джаеша плясали веселые огоньки.

– Где мы на самом деле? – озираясь по сторонам, спросил Сони.

– Там, где пожелали, – весело ответил Джаеш. – Снаружи ничего нет, – добавил он, когда Сони посмотрел в иллюминатор.

– Надзеркалье? Сони всмотрелся в смеющиеся глаза. – Старые правила здесь не действуют? Нам больше не нужна защита? – продолжал сыпать вопросами он. – Но мы же здесь, и я….Сони запнулся. – Все пошло не так именно тогда, когда я вышел из-под контроля синтезированного поля, – сделал он неожиданное заключение.

– Ты перешел на самоуправление, и растерялся, – объяснил Джаеш.

– Железной мухи больше нет, ее поглотил огонь, – угрюмо сообщил Сони. – Еще я видел, как вода поглощает железную птицу.

* * *

Воды священной реки бурным потоком уносили прочь остатки сомнений Зигфрида Нойманна, успешно прошедшего адаптацию к новому миру, подаренному объединению Z. Салон самолета вновь благополучно исчез. Они с Джаешом сидели на берегу реки и предавались созерцанию, обретая очередной опыт жизни вне времени.

– Первым моим желанием в детские годы было приносить пользу ближним, – поделился Джаеш. – Потом, в силу обстоятельств, о которых я тебе уже рассказывал, мне пришлось исчезнуть из привычного мира. И вот, я стал частью легиона, и познал природу Земли.

– Теперь ты знаешь истинную дхарму, – отозвался Сони. – Настало время и мне кое в чем признаться тебе. Когда я работал в «Animin», то помог Питеру Уотерману в подделке документов. Это было необходимо, чтобы ускорить сбор легионеров. В тот момент Пит уже обдумывал, как можно устранить тех, кто мешает последовательно внедрять программу Земли. Устранить тех, кто давал всему населению Талатона пить мертвую воду под видом живой. Они вынуждали талатонцев не снимать нагрузку друг с друга, а забирать друг у друга жизнь. Они крали у нас свет, и учили других тому же. Мараи знали, как работает зеркальная защита и дурачили нас. Сони замолчал и стал смотреть на воду.

– Когда она оставила меня, у меня перед глазами стал появляться черный прямоугольник. Иногда я испытывал панический ужас, но терпел и, как мог, преодолевал себя, думая о встрече с ней. И мы встретились.

Сони поднял взгляд на Джаеша, и грустно улыбнулся.

– Наша встреча с женой была не случайной, – сказал он. – А сейчас я должен найти еще одного парня, который пострадал из-за меня.

– Элья Алгард находится в зоне N популяции Фи, с ним все в порядке, – невозмутимо выдал Джаеш. – О нем можешь не беспокоиться. Они с Питом не были знакомы лично, но делали одно дело, общаясь исключительно внутри золотого рукава. Пит пошел на вынужденный шаг, когда добровольно отправился в стан противника. Сейчас он, несомненно, получил доступ к чему-то очень важному для легиона. Что касается Эльи, то он никогда не желал становиться главой корпорации, но это все же случилось, и тогда он воспользовался своим положением, чтобы ускорить задуманное Питом.

– У каждого были свои мотивы, – заключил Сони.

– Не совсем. Они просто не могли действовать иначе. Так устроены с самого начала. Неизменный световой код внутри.

Сони смотрел на Джаеша. Безмятежный, гладкий лоб, не по годам мудрый взгляд темно-карих глаз с опущенными вниз уголками, придающими лицу мудрое выражение. Джаеш, несмотря на все их приключения, был в полном душевном равновесии. Сони скользнул взглядом по рубашке Джаеша. Они выбирали ее вместе перед отъездом.

– Ты не просто ясновидящий, – заметил он, – ты получаешь знание обо всем с Земли. Без тебя я бы пропал, – добавил он, й с интересом изучая собеседника, и Джаеш весело рассмеялся.

– До недавнего…Сони снова осекся. Из-под подошвы ботинка выкатился белый камешек. Подскочив несколько раз на кочках, он описал ровный полукруг в сторону реки, и продолжил прыгать по воде. Сони проводил его взглядом. Перед глазами Сони возникло лицо Роузи. Длинные волосы переливались и струились волнами в водах реки.

– Моя жена собирала пожертвования для пострадавших во время землетрясения, – поделился он. – Когда она поняла, точнее, вспомнила, кто она есть на самом деле, то простила меня. Выходит, мы расстались с ней, чтобы встретиться вновь легионерами. На это ушло много времени. Волосы у нее поседели, но она все такая же красивая, как и в тот день, когда я увидел ее впервые. Хм. Интересно, это она прислала мне шампанское?

– Неважно, кто это сделал – Пит, твоя жена или скульптор Бен, – заметил Джаеш.

– Направил меня к карусели и подослал старика, – припомнил Сони. – Как насчет моих сотрудников, которых выкинули на улицу?

– Может быть, – ответил Джаеш. – Но, разве ты не видишь, как Юро доволен новым местом работы? Он по твоему совету переехал с семьей и сожалеет только об одном – что не успел повидаться с тобой перед отъездом. Океан подошел вплотную к зданию корпорации. Каршевич тоже неплохо устроился, и сделал это раньше всех остальных.

Сони был в полном недоумении. Джаеш все видел, при этом оставался ровным и невозмутимым, каким, собственно, был всегда – с того самого дня, как Сони впервые встретил его в КА. Он оставался на месте, постоянно обретая новый опыт, и неплохо преуспел в этом. Он смотрел на мир и становился им, не теряя себя. А это уже было знанием и умением людей.

– Где ты был, когда нас эвакуировали из самолета? – поинтересовался Сони.

– Здесь, – ответил Джаеш. – Ждал тебя на берегу.

– Я серьезно, Джаеш.

– Отправился в будущее и стал дожидаться, когда ты закончишь свои дела, – ответил тот.

– Почему ты стал невидимым?

– Причиной явилось то, что тебе было необходимо завершить важное дело.

Сони согласился кивком.

– Как ты это сделал? – снова спросил он.

– Очень просто. Я находился в нескольких мирах одновременно.

– В каком из них ты был в большей степени?

– Больше я был со своей сестрой Арити, – улыбнулся Джаеш.

– Хм. А где твой плед? – не унимался Сони.

– Кажется, я оставил его в самолете, последним его видел ты, – ответил Джаеш. Задрал голову вверх и посмотрел на небо. На лоб упала крупная капля дождя. Небо прорезал гигантский зигзаг молнии, и начался ливень. Сони с Джаешом промокли до нитки за считанные секунды. Обменявшись взглядами, оба покатились со смеху.

25. ДНК

В сопровождении охранника Пит спустился на лифте в бункерный город, о величине которого не знал, но догадывался, работая в «Гидрософт». Из кабины они пересели в салон продолговатой, белой капсулы, передвигавшейся с помощью энергии гравитационного вихря. В салоне было четыре ряда кресел низкой посадки. Пит и охранник сели в первом ряду и пристегнулись ремнями крест-накрест. О скорости движения можно было только догадываться. Непрерывная, люминесцентно-белая линия, тянущаяся по обе стороны тоннеля, несколько секунд оставалась неподвижной, а затем и вовсе исчезла. Полминуты спустя они пересели в очередной лифт, доставивший Пита в его новое жилище – каюту 151, состоявшую из двух небольших отсеков с душевой кабиной и туалетом.

Охранник молча (Пит даже на мгновение допустил мысль, что в охранники берут глухонемых) показал приборы внутренней связи и оставил его.

Пит проводил его тоскливым взглядом, сел на узкую койку и осмотрелся. Помещение, обшитое серыми панелями, напоминало его квартиру в MV. В первом отсеке узкая койка и стол, небольшой холодильник. Во втором – волновой трансформатор в форме телефонной будки. Точно такой же был и в комнате переговоров, за синим занавесом. У стены – беговая дорожка и велотренажер. – Сколько пройдено, и все ради того, чтобы застрять в этом непрекращающемся кошмаре, – глядя на новенькие тренажеры, мысленно обратился Пит к Ноа. С момента, как он попал в бункер, он обращался к ней постоянно, но пока ни разу не получил ответа. Он закрыл глаза, но ничего не увидел. Попасть в золотой рукав он не мог. Погрустив с минуту, встал с койки и направился в душевую.

Пузырьки специального моющего состава, заменяющего воду, обрушились на голову и вызвали чувство долгожданного расслабления. Он как раз намыливал тело, когда голос робота оповестил о перерасходе времени купания. Приняв эту новость со спокойствием зога, он тщательно стер остатки мыла полотенцем. Вернулся в комнату, взял из холодильника пакет молока, сел на койку и попытался выстроить очередность всего, что произошло с ним за последние сутки.

* * *

В хорошо освещенном, камерном зале стояло несколько мужчин, одетых в одинаковые, белые комбинезоны и кроссовки – униформу жителей бункерного города.

– Для начала я представлю Вас тем, кому жители Талатона обязаны жизнью, – пафосно сообщил Эл Альтерман, представляя Пита поочередно всем тем, кому он давно объявил войну. Имена ему ни о чем не говорили. Все это были последователи Эйнара, и все они были причастны в той или иной степени к претворению в жизнь плана мирового правительства по истреблению доноров. Глядя на них, Пит вспомнил других сотрудников бункера. Они проделывали манипуляции с пробирками в лаборатории. Он наблюдал за ними через защитное стекло.

Хронология воспоминаний раскручивалась задом наперед.

Розовощекий и седовласый азиат, – доктор Ши, которого Пит помнил по уколу в голову перед тем, как его выкинули на свалку, – рассказал о вирусе Пандора-9, созданном в бункерных лабораториях с целью переноса некой важной информации. Доктор Ши – генетик и врач по совместительству – ставил со своей командой эксперименты над донорами.

«Полученные нами данные говорят о том, что: не все одинаково реагируют на Пандору-9», – раскрыл ему страшную тайну док, которого Пит про себя сразу же окрестил «желтым карликом».

– Мы выявили два типа реакций, – ввел его в курс дела док. – Первая выражается в способности оставаться нейтральным для системы слежения. Вторая – типичная реакция подавляющего большинства: испытуемые полностью считываются синтезированным полем и поддаются коррекции. Об алмангах с их непредвиденной реакцией на Пандору-9, он и словом не обмолвился.

Воспоминания прервал звуковой сигнал из ноутбука. Пит поставил пакет с молоком на стол и сел за монитор. На мониторе возникла бледная физиономия Мартина Форса. За плечами его была голая стена с невзрачной, серой обшивкой. Определить, откуда он вещает, было невозможно. Все в бункерном городе было однотипным: одежда, помещения, мебель.

– Давайте сделаем так, чтобы мир забыл, что такое zero day^[41], – обратился к нему Мартин без предисловий.

– Ни зимы, ни лета, ни холода, ни жары, настоящий рай на земле, – монотонно повторил Пит фразу Эла Альтермана.

– Я рад, что вы вернулись, – дружески улыбнулся Мартин. – В бункере не пользуются экраном синхронизации, так что будем общаться по старинке. Надеюсь на плодотворное сотрудничество. Сон в течение некоторого времени будет искусственным. Об этом подробно расскажет доктор Ши. А сейчас я переключаюсь на генерала Драмагано.

Мартин исчез с экрана. На его месте Пит увидел берег океана. В кадре возникло лицо мужчины средних лет в белой униформе, с непокрытой головой и покрасневшим от холода лицом. Ветер с океана трепал седые волосы.

– Посмотрите на это, мистер Уотерман, – сказал генерал, указывая на береговую линию. – Три года назад она проходила там, где сейчас над поверхностью виден зонд нашей подводной станции. Пит присмотрелся и увидел далеко на горизонте серебряный шар зонда.

– Три тысячи метров за два года, – прокомментировал генерал. – Сто с лишним лет назад на Талатоне началось строительство глубоководного жилья, и оно продолжается по сей день. К настоящему времени мы освоили технологию достаточно, чтобы переселить десятки тысяч талатонцев в их новые, подводные дома. Поселения расположены по всему миру и соединены тоннелями с континентальными бункерами. Число желающих покинуть поверхность и получить визу правительства на проживание в подводном мегаполисе, неуклонно растет. Риск наступления океана с каждым днем все увеличивается.