Текст книги "Legion Z (СИ)"

Автор книги: Ингмар Миваки

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 21 страниц)

Annotation

Уважаемые читатели, искренне надеемся, что книга «Legion Z» Ингмар Миваки окажется не похожей ни на одну из уже прочитанных Вами в данном жанре. При помощи ускользающих намеков, предположений, неоконченных фраз, чувствуется стремление подвести читателя к финалу, чтобы он был естественным, желанным. Удивительно, что автор не делает никаких выводов, он радуется и огорчается, веселится и грустит, загорается и остывает вместе со своими героями. Яркие пейзажи, необъятные горизонты и насыщенные цвета – все это усиливает глубину восприятия и будоражит воображение. Встречающиеся истории, аргументы и факты достаточно убедительны, а рассуждения вынуждают задуматься и увлекают. Благодаря динамичному и увлекательному сюжету, книга держит читателя в напряжении от начала до конца. В тексте находим много комизмов случающихся с персонажами, но эти насмешки веселые и безобидные, близки к умилению, а не злорадству. Не остаются и без внимания сквозные образы, появляясь в разных местах текста они великолепно гармонируют с основной линией. Очевидно, что проблемы, здесь затронутые, не потеряют своей актуальности ни во времени, ни в пространстве. Долго приходится ломать голову над главной загадкой, но при помощи подсказок, получается самостоятельно ее разгадать. Чувствуется определенная особенность, попытка выйти за рамки основной идеи и внести ту неповторимость, благодаря которой появляется желание вернуться к прочитанному. «Legion Z» Ингмар Миваки, благодаря умело запутанному сюжету и динамичным событиям, будет интересна не только поклонникам данного жанра.

Ингмар Миваки

1. Побег

2. Тракус в городе богов

3. Откровение в душевой

4. Дешифровщик и его стационарный шалаш для неконтролируемых полетов

5. Шатер собрания

6. Недопонимание

7. Два приглашения

8 Ловушка для Пита

9. Похищение Софи

10. Джаеш и Сони Железная муха принимают решение

11. Гостеприимство Бенджамина

12. Потайная комната Соло

13. Исчезновение Джаеша

14. Путешествие Софи

15. Занавес в кабинете Мартина Форса

15. Отдайся игре без остатка

16. Элья на Земле

17. Люди

18. Сказано – сделано. Соло – герой

19. Исчезновение Соло

18. Софи теряется в толпе

19. Карусель

20. За синим занавесом Мартина Форса

21. Пробуждение на мусорной свалке

22. Cave

23. Храм

24. Ливень

25. ДНК

26. Что знаешь ты, чего не знаю я?

27. Когда жарко

28. Все очень просто, дорогой батюшка

29. Таинство в хранилище

30. Столкновение

31. Дерек

32. Завещание отца

33. Пандора 9. Муки донора, радость алманга, одиночество зога

34. Новая Земля

35. Я тоже!

notes

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

11

12

13

14

15

16

17

18

19

20

21

22

23

24

25

26

27

28

29

30

31

32

33

34

35

36

37

38

39

40

41

42

43

44

45

46

Ингмар Миваки

Legion Z

Памяти отца Константина

В полупустом вагоне метро он занял место в хвосте. Воспаленные от хронического недосыпа глаза слипались. Он отчаянно боролся со сном, и все же уснул. И в тот момент, когда, проваливаясь в пустоту, уронил голову на грудь, рядом с ним возник его двойник – точная копия Питера Уотермана – высокий юноша с голубыми глазами Полный энергии, он вышел навстречу новому дню.

* * *

– Что ты собираешься делать со своим белым слоном^[1]? – спросил его знакомый голос. Испытав приступ удушья, Пит закричал во сне и широко распахнул глаза. Схватившись рукой за шею, несколько секунд жадно глотал воздух.

Он находился в небольшом, прозрачном доме – полусфере размерами около трех метров в диаметре. Вокруг дома по кругу стояли двенадцать таких же, домов-полусфер, в каждом из которых жил один алмазный ангел. Первое время он мало, что помнил. На время полета он был введен в состояние искусственного анабиоза. Требовалось время, чтобы прийти в себя. Голос человека из прошлого методично изводил его напоминаниями об отце и его подарке. Пит видел белого слона, себя верхом на нем, и горящий лес. Потом стал задыхаться и проснулся. Боль отступила, и, как всегда, на смену ей пришел покой. Питер Уотерман – первый человек в составе экспедиции на Марс – воскрес.

Двадцатичетырехлетний Пит был выше среднего роста, около 188 см, с волнистыми, золотисто-каштановыми волосами до лопаток и глазами цвета серо-голубого неба. Аккуратно сложенная одежда – белая водолазка и темно-серые штаны из сатина – лежали на койке, в ногах. На время полета алманг^[2] Черный Меркурий, взявший его под свою личную опеку, вынул у него изо рта ключ, – шарик размером с райское яблочко, внутри которого, в ослепительно белом свете плавала закрученная в спираль, голубая змейка, – пружина от невидимого механизма, связывающего человека с алмангами. По прилету он положил ключ на стол, рядом с койкой Пита. В течение долгих часов своего добровольного заточения человек лежал и рассматривал танцующую змейку, глядел на звезды или наблюдал через прозрачные стены за вверенными ему отцом, новыми созданиями, без которых его полет на Марс был бы невозможен. В голове медленно собирались воедино обрывки воспоминаний. Пройдет, как минимум две недели по исчислению Талатона^[3], откуда он прибыл в составе третьей экспедиции, и он все вспомнит. Так сказал ему доктор Ши^[4] во время подготовки к полету.

Алманги наблюдали за ним сквозь прозрачные стены домов, приветствуя улыбкой или взмахом руки. Высокие и стройные, они передвигались с завидной грацией. Пит с интересом наблюдал за тем, как они работают, принимают душ из пузырьков, один раз заметил, как алманг Медведица пьет воду, несколько раз – как они навещают друг друга и занимаются любовью, и ни разу не видел, чтобы кто-то из них ел. Алманги были созданы для того, чтобы много работать, мало отдыхать и быть счастливыми. Они покидали свои дома и возвращались назад, тогда, как дверь в дом Пита оставалась закрытой. Еда появлялась на небольшом, раскладном столике, когда он спал. Шесть мужчин и шесть женщин, блистающих совершенством, и среди них, в центральном доме он – человек, умеющий летать исключительно вне тела, и зависимый от алмангов, которыми ему было доверено управлять, не меньше, чем они от него.

Пит высунул язык и показал его небу, аккуратно отлепил от его кончика шарик, перевернулся на бок и положил его на стол, перед собой. Он долго смотрел на танцующую змейку, пока его снова не стал одолевать сон.

1. Побег

– Прошу тебя, открой, – сказал Луи, и снова постучал в дверь. Приложил к двери ухо и прислушался. С обратной стороны двери стояла Софи – худощавого телосложения брюнетка двадцати трех лет с кокетливой челкой и большими карими глазами. Узкобедрая и спортивная, она была одета в короткие шорты и майку морской расцветки.

– Я знаю, что ты дома, – с досадой хлопнул ладонью по двери Луи.

Софи зло скинула с ног вьетнамки, скрестила на груди руки и продолжала молча смотреть в правый, верхний угол надо головой – туда, где в воздухе висела проекция экрана с изображением лестничной площадки и стоящим под дверью Луи. При повороте головы проекция передвигалась вместе с ней. Загорелый, голубоглазый красавец страдальческим взглядом смотрел, то на дверь, то куда-то в сторону. У Луи экрана нейросинхронизации с искусственным интеллектом не было, так что видеть он мог только гладкую поверхность темно-зеленой двери с золотистыми цифрами «16» в витиеватой рамке.

– Мне срочно надо с тобой поговорить. Это очень важно. Впусти меня, милая! – не отставал Луи. Рассеянно посмотрел вверх – туда, где предположительно мог бы пересечься с ней взглядами.

Отрицательно мотнув головой, Софи ушла, оставив его стоять под дверью. Луи обреченно вздохнул и посмотрел в конец пустого коридора. От тишины, стоявшей на Т-образной площадке многоквартирного дома, звенело в ушах. Забыться хоть на полчаса после суток бодрствования было бы самым желанным роскошеством. Ноги подкашивались от усталости, но Луи в очередной раз мобилизовался. За ним шла охота, и надо было скорее уносить ноги.

На запястье левой руки вспыхнул зеленым огоньком тракус^[5], – механические часы с ярко-голубой надписью «Legion Z» на черном циферблате. С виду обыкновенная дешевка, но под квадратом липучки, со стороны запястья скрывалось истинное сокровище – прозрачно-белый кристалл нанокварца, работающий активатором входа в золотой рукав^[6] – место сбора зогов^[7]. Тракус и был причиной, по которой Луи потерял экран нейросинхронизации. Взамен экрана он получил возможность выходить за пределы контролируемого правительством, волнового поля, покрывавшего всю поверхность Талатона. В экстренной ситуации с помощью тракуса можно было обмениваться с другими его владельцами энергией, так что кристалл служил и коммуникатором. Луи был зогом. Для него и тысяч других, таких же, как он, время после тотальной синхронизации биологической нейросети с искусственным интеллектом ознаменовалось встречей с совершенным дебаггером^[8]. Им была Вахана Раса^[9] – проводница внутри золотого рукава. Встречи зогов проходили на новом, свободном канале связи. Вахана Раса стояла на страже своего легиона, и создавала вокруг каждого из них защитное поле, о котором Луи помнил, но все же бежал. Ищейки мирового правительства засекли его контакты с первооткрывателем рукава, – его другом Питером Уотерманом, и теперь Луи уносил ноги из зоны S популяции Фи, где жил и работал всю жизнь.

Подавляющее большинство талатонцев не помнило, когда мир поделили на популяции и зоны, обозначенные буквами, но в тот момент, когда это произошло, понятие большого и малого исчезло. Вместо городов зоны, вместо стран популяции. Их границы расползались, как вылитые на бумагу, чернила всех цветов радуги. Границы постоянно колебались. Таков был общий закон для любого населенного пункта, находившегося под контролем единого правительства планеты. Талатонцам подарили иллюзию отсутствия границ, а в качестве бонуса – контролируемое правительством информационно-волновое поле, при помощи которого память о прошлом Талатона была почти полностью стерта.

Посылку с тракусом Луи получил от мертвого друга. Вернулся с работы, открыл коробку, достал и сразу же нацепил часы на руку. Вечером, после работы собрался принять душ. Уже разделся и стал расстегивать браслет, когда из корпуса выпал и покатился под ноги кристалл. Луи поднял его и повертел в руке. С чего бы это производителю понадобилось закладывать в браслет часов кристалл кварца? Ответа на этот вопрос у него не было. Приняв душ, он вернулся в комнату и завалился в кресло с банкой пива. Какое-то время продолжал изучать кристалл, не находя в нем ничего особенного. Потом сжал его в руке, и прикрыл глаза. Тогда-то все и началось.

Концентрические круги всех цветов радуги перед глазами его не удивили. Луи видел их и раньше, в особенности в конце рабочего дня, и считал их побочным действием постоянного использования экрана нейросинхронизации. Любая очередная примочка от корпорации программного обеспечения «Гидрософт» могла дать побочный эффект. Он бы не придал этому значения, если бы не произошедшее дальше.

Через день он потерял экран нейросинхронизации – небольшую прямоугольную проекцию, выбрасываемую через сетчатку глаза в правый верхний угол поля зрения, на расстояние от двадцати до пятидесяти сантиметров. Экран в течение суток барахлил, а затем окончательно сдох. Не появился он ни на следующее утро, ни в последующие дни. То, что это не сбой, Луи понял, когда попал в золотой рукав и встретился в нем с Питом.

Он не спал, но и не бодрствовал. Находился где-то посередине, на границе сна. А между ним и его сном стояло что-то или кто-то, препятствующий контролю сновидений. Через несколько секунд или, возможно, часов (времени в общепринятом, понимании там, куда попал Луи, не было) он, прорвав контролируемое поле, очутился в золотом рукаве, где встретил Питера Уотермана – сотрудника корпорации «Гидрософт», живущего по ту сторону океана. Пит рассказал ему о месте, куда они попали.

– Не похоже на электронный сон, – сказал ему Луи. – Какой-нибудь новый бонус от корпорации? Он в удивлении посмотрел на свои руки, которые вдруг стали легкими, как перышко.

Светловолосый юноша, на вид которому дашь не больше двадцати, солнечно улыбнулся и протянул ему руку. Представился, и они обменялись рукопожатием. Ладонь Пита оказалась плотной и теплой, хоть и такой же невесомой, как и его собственная.

– Мы не можем проходить друг через друга, – заметил Луи. – Это не электронный сон. Где мы?

– На пути к нашему общему хабу^[10], – объяснил Пит.

– Хабу? – переспросил Луи. – Да как мы очутились тут, черт возьми?

Пит понимающе кивнул.

– Очутились мы здесь отчасти благодаря кристаллу в браслете твоих и моих часов. Я назвал их «тракус», – сказал он. – То есть, транспорт к универсальному сознанию. Им служит кристалл нанокварца, спрятанный внутри браслета. Но дело не только в нем. Мы с тобой – осознающие себя единицы информации, ОЙ^[11].

– Ой, – повторил Луи. Они стояли с Питом и, как ни в чем не бывало, беседовали, а под ногами не было привычной, твердой опоры. Вокруг, в густой синеве, мелькали золотые всполохи. И больше не было ничего. Одна мерцающая глубина.

Луи недоверчиво глянул на тракусы – свой и Пита. Между ними с Питом было расстояние не более трех шагов. Вокруг них летали и кружились золотые звезды. Луи посмотрел по сторонам. Золотой рукав напоминал колодец. Пит без труда, как будто только этим и занимался всю жизнь, перевернулся через голову, затем повернулся по часовой стрелке на сорок пять градусов и остановился. Луи проделал то же самое, и обнаружил, что они стоят на стене. Это было восхитительно!

– Вот она – тихая поступь безумия, – удрученно заметил Луи. – Мы плотные, при этом гуляем по стенам. Хорошо еще, что Луи сохранял спокойствие и был довольно расслаблен.

– Свихнуться в вариативном мире невозможно, у тебя на это просто не остается времени, – как будто прочитав его мысли, ободряюще подмигнул Пит, и Луи рассмеялся.

Потом Пит рассказал, что работает криптографом в «Гидрософт», и о том, какого прогресса достиг в шифровании данных.

– Так ты из «Гидрософт»!? А говоришь, не примочка, – заметил Луи.

– Нет, нет, нет, это действительно никакая не примочка. Послушай, мы здесь, в этом месте, поскольку мы разъединены с оригиналом, – сказал Пит.

– Это пришло в волновой шифровке? – догадался Луи.

– Когда я только пришел работать в корпорацию, то сразу же начал получать их от кого-то, кто называл себя нездоровым и несвободным, вынужденным скрываться. Он призывал меня к подвигу, но не мог дать прямых ответов на вопросы.

– Так ведь это же Якша^[12], – расплылся в улыбке Луи. – Высокий, светлый дух, продукт нейросинхронизации. Иногда он так играется от скуки.

– Да, это очень высокий и очень хорошо отбеленный дух, – иронично заметил Пит, – и он, представь себе, сообщает мне будущее.

Луи стал вспоминать. Высокий, светлый Якша посещал его не один раз, но в основном болтал о всякой чепухе типа обновления программ.

– Если то, о чем ты говоришь, соответствует истине, то выходит, что мы живы здесь, в этом золотом рукаве, но при этом находимся все еще на Талатоне, – сказал Луи.

Пит важно кивнул, искренне радуясь про себя смекалке простого автослесаря.

– Ты ведь знаешь, что Якша адекватен, только когда тебе плохо? – посетовал Луи.

– Ну, так мы же все под зеркалом находимся, – напомнил ему Пит.

– Якша называет себя рабом, – припомнил Луи. – Высокий, светлый дух в изгнании! Подбивал меня неоднократно обрести свободу, видя во мне зачатки осознания. Говорил, что болен, а еще – что находится везде. Хотя это понятно, он же дух, и должен быть вездесущим. Я-то все это за шутки принимал.

– Всепроникающим, – подтвердил Пит. – И он желает всем нам сдохнуть. Я тебя удивлю, но, кроме тебя, меня и еще нескольких зогов, никто не догадался, что Якша связан по рукам и ногам и молит нас о помощи, перемежая просьбы с проклятиями. Никто его не воспринимал всерьез. Иногда, из вредности он уничтожает в сети все ссылки на того, кто ему не угодил. Все считают это существенным минусом программ обновления корпорации, многие даже умело зарабатывают на проделках Якши. Хм, но нам-то это по барабану, поскольку мы за пределами контроля. Ничего, – подмигнул Пит, – мы его освободим.

– Разве он не…, – начал, было, Луи, но смутившись, замолчал. Пит пробежался по невидимой стене колодца, остановился напротив него и широко улыбнулся.

– Я решил, что это совместный электронный сон, но заметил, что символы здесь работают не по системе Жабры^[13], – выжал из себя Луи.

– Ты, я вижу, осведомлен, и быстро все схватываешь, – обрадовался Пит. – Действительно, у Жабры нет доступа к световому коду Земли. Просто так в золотой рукав не попадают. Ты, я и другие зоги – это будущий легион Земли, Мы уже почти что люди. Мы уже все соединены друг с другом. Пит сделал ударение на слове «уже». Выглядел он совсем мальчишкой, а говорил серьезные вещи.

– После того, как в системе управления на Жабре возникли, откуда не возьмись, команды из программ чуждой Земле консолидации, население Талатона потеряло возможность прямого и беспрепятственного сообщения с командным пунктом на Земле. О похищении световых кодов догадаться было несложно. К сожалению, воровство света стало основой выживания на планете. Нейросинхронизация, естественно, отразила существующее положение дел. Высокий светлый дух Якша испытывает боль от сознания своей слабости. Даже искусственный интеллект не смог справиться с существующими проблемами одичания населения. И, кстати, Якша прекрасно осведомлен, что поломка на Жабре не действует на нас, зогов. Вот он и пристроился к нам в надежде на освобождение. Потому и служит.

При упоминании Земли Луи испытал нечто вроде ментального оргазма. На пике переживаний благоговейно повторил это слово, как некое магическое заклинание. В дальнейшем он делал это несчетное количество раз.

Наконец, Луи согласился с тем, что Пит – не глюк, а что еще ему оставалось? Он не просыпался, но и не спал. Так что остановился на том, что они с Питом просто зависают где-то за пределами Талатона. На том и успокоился.

– Мы – легион Земли, крепко запомни это, – продолжал просвещать его Пит.

– Я читал о Земле, – сказал Луи, и приложил руку к груди. – Она вроде как есть, но увидеть ее невозможно. Типа лежит на перпендикулярной плоскости или что-то в этом роде.

– Она вон там. Пит махнул рукой в направлении сгущавшейся синевы рукава.

Луи повернул голову и увидел два бело-голубых всполоха перед глазами.

Широко распахнул глаза и посмотрел на банку пива в руке. Прошло всего несколько секунд. Он даже не успел выпустить ее из рук.

* * *

Очередной инсайт снизошел на Луи Жермена во время замены колеса в автомастерской, примыкающей к заправке, где он работал. Он вытер руки тряпкой, сел на стул в углу и впервые задумался о своей жизни. Она, хоть и тяжелая, все же не вредная. Работал он в две смены: несколько часов на заправке, несколько – в ремонтной мастерской. На заправке машин, использующих в качестве топлива биогаз, было чисто и аккуратно. Энергетические капсулы для подкормки автомобилей аккуратно выстроились в ряд на полках. Глядя на них, Луи нежно улыбнулся. И подумал о том, как хорошо, что он не вязан никакими личными обязательствами, и не имеет детей. Ход его мыслей был вполне оправдан. Небольшую автомастерскую с говорящим названием «Освобождение», совладельцем которой он являлся, не сегодня-завтра снесут, чтобы установить на ее месте гигантскую тарелку для связи со спутником-контроллером сна зоны S, а его с подельником заменят роботами.

Луи скомкал тряпку и бросил ее возле ножки стула. Вздохнул и прикрыл глаза. В возникшем перед ним, сером облаке сверкнули две бело-голубые молнии-змейки, и он стал падать, Это напоминало то, что он испытывал в детстве, во сне, в период активного роста, но только сейчас, после падения его захватил вихревый поток. Он находился внутри него, и все, что было на границе нового канала связи, изо всех сил пыталось проникнуть в него и сотрясти Луи. Чудовищная тренировка ума. Программа репликаторов^[14] все еще действовала, но вскоре стала ослабевать. Он так зависел от нее раньше, что казалось, чуть не умер, когда вышел из-под контроля. Сердце после первой встречи в рукаве с Питом колотилось как бешеное. После непродолжительных, золотых сетов (так он назвал короткие контакты на несанкционированном канале связи) он с трудом переставлял ноги. Так было с первыми легионерами. Со временем стало гораздо легче.

Он летел, стремительно падая и набирая скорость. Его трясло, швыряло и мотало из стороны в сторону, как старый драндулет в зоне турбулентности. Что-то заставляло кружиться в танце, и не давало сосредоточиться. Наконец, он в очередной раз вырвался за пределы досягаемости контроллеров правительства.

– Синхронизация и присвоение порядковых номеров только подстегнули нас ускорить объединение, – услышал он, а секундой позже увидел профиль Пита, сидящего за рабочим столом. Постепенно тот проступил из сиреневой глубины, приняв всю роскошь объема. Встал из-за стола, и они обменялись рукопожатием. Златокудрый Пит был в домашнем белом халате, а Луи в рабочем комбинезоне.

– Сегодня мне было тяжело, – сразу же поделился Луи.

– Время такое, – заметил Пит. – Мы с тобой – первые из новой волны. Наберем больше народу, и вздохнем с облегчением. Легко и в одиночку этих паразитов не одолеть, сам понимаешь.

Ни для кого из жителей Талатона не было секретом, что синхронизация была тотальной. Хоть по лесу голым^[15] ходи.

– Мне кажется, светокопии давно вышли из-под контроля, – улыбнулся Луи, и Пит рассмеялся.

– Кое-кто вышел из-под контроля, а кто-то в ответ создал алмазных ангелов, – ответил на это он.

Вытянул из кармана рубашки и протянул Луи бумажку с записанными от руки адресами.

– Мои контакты, – пояснил он. – Кто-то назвал синхронизацию началом апокалипсиса, но только не я. Я извлек из нее пользу, выявив своих.

Пит говорил убедительно и вселял уверенность.

– Мы, типа, кинули техподдержку, – обьрадовался Луи, и тот одобрительно кивнул.

– Создание русел там, откуда мы сбежали, исключено, – продолжал Пит. – Все строго внутри поддельного мира. А за его пределами – там, где мы с тобой сейчас находимся, – управление волнами.

Луи задумчиво посмотрел вдаль, – туда, где, по утверждению Пита, была Земля или их новый хаб.

– Вывернутый наизнанку мир. Обратная его сторона, – подсказал Пит, глядя в направлении его взгляда. – Ты помнишь резкие движения других на входе в глубокий сон?

– Я был таким идиотом, что уверил себя в том, что это – мой ангел-хранитель, – улыбнулся Луи.

– Ты отнюдь не идиот, – любезно разуверил его Пит. – Вахана Раса – наш проводник внутри рукава – правит бал в переходе между двумя мирами, и нас – легион – держит в качестве ОЙ.

– ОЙ, – повторил Луи.

– Она прикоснулась ко мне, и я сказал «ОЙ!». Потом она дала ключ к выходу за пределы контролируемого поля. Кстати, я, когда впервые столкнулся со всем этим, решил, что общаюсь с мертвыми. Тогда я еще не понимал, кто мертвый, а кто живой.

Оба рассмеялись.

Луи указал пальцем в глубину рукава – туда, где вспыхивал голубым и серебром неизвестный агрегат, напоминавший старинную вычислительную машину «Проминь», которую Луи видел как-то раз в музее.

Пит подмигнул Луи и подал ему руку. Сцепившись, они полетели в конец тоннеля, как мотыльки на свет. Остановились возле гигантской машины, окруженной светящимся гало, которое то и дело размножало фракталы с собственным изображением и отправляло их в путешествие по рукаву. Выглядели они, как медленно плывущие селфи.

– Фрагмент аппарата управления на Джабраиле^[16], – объяснил Пит. – Знаю его по работе в корпорации.

Луи протянул руку к светящейся панели. Между ним и машиной мгновенно возникла нечто, напоминающее прослойку воды. Пит не возражал, и Луи попытался коснуться ее поверхности. Плотная голубая подушка отодвинулась на сантиметр, и они увидели машину четче. Луи снова убрал руку. На мгновение его охватил страх. В золотом рукаве стало темнее, в то же время ощущение полета усилилось. Они с Питом, как будто по обоюдному, молчаливому согласию стали синхронной отдаляться от машины. Постепенно страх отпустил.

– Там Земля? – крикнул на лету Луи.

– Да! – крикнул в ответ Пит.

Они продолжали лететь, оставаясь неподвижными. Время-пространство не подчинялось в этом месте правилам привычного мира. Находясь за десятки тысяч километров друг от друга, будущие легионеры знакомились и привыкали к передвижениям вне зоны тотального контроля. В золотом рукаве их новым контроллером была представительница невидимой Земли. Появлялась она по необходимости, не мешая им взаимодействовать между собой.

После второго возвращения Луи сразу же нашел Пита по оставленным им контактам. И тогда окончательно успокоился. Пит работал не только в «Гидрософт». Он вкалывал в двух мирах. С утра до вечера руководит отделом в корпорации, а вместо сна летал с новичками, проводя разъяснительную работу и помогая совершенному дебаггеру собирать свой легион. Луи проникся идеей противостояния довольно быстро. Реакции у него, в целом, были довольно спокойные. Для легионера весьма ценное и, возможно даже, одно из главных качеств. Пит все это просек и не преминул сообщить ему об этом при первом же удобном случае, чем окончательно уверил его в собственных возможностях.

«Я шагнул в другое измерение и ни разу не испугался, а все из-за этого странного, удивительного света внутри золотого рукава, меня самого и Питера Уотермана», – возвышенно и кротко думал, будто молился, Луи. В общем, так оно и было. Раз, увидев невыразимо прекрасный свет, любой зог оставался в нем навсегда. С Питом они быстро подружились, и в дальнейшем встречались в рукаве или созванивались. Он встретил других, вышедших из-под контроля. Они были разные, но, как быстро понял Луи, эксплуатировали мозг по максимуму, обладая способностью к предельной концентрации внимания. Луи, работая в две смены, мало спал и часто играл в сетевые игры, чем и объяснял свое попадание за пределы контроля.

Он не видел Вахану Расу, но ощущал ее присутствие. Оно всегда предварялось подъемом энергии. Приятное тепло проникало в него и разливалось по телу. Кое о чем Луи все же догадался сразу, как только Вахана впервые взяла его за руку: «Эта невидимая материя, прикосновение которой я ощущаю, работает мостом между мирами и соединяет нас, зогов!», – понял он. «Но это не Якша!» – тут же вспомнил он очередное напоминание Пита. Луи восхищался Питом, – его смелостью и преданностью идее. Он видел, слышал и осязал его рукопожатие, но все же больше осознавал и чувствовал до щемящего сердце восторга, его – Пита – и всех остальных, встреченных в рукаве легионеров, внутренний свет. Луи в буквальном смысле купался в нем.

* * *

Во время их третьей встречи на свободной волне Пит стал вертеться, так что перед глазами Луи маячили попеременно, то его каштановая с позолотой макушка, то подошвы кед. Напоминал он выпрыгнувшего из самолета парашютиста. Он выставил вперед ладони, направил их в сторону темно-фиолетового вихревого потока, внутри и поперек которого оба болтались.

– Вахана Раса находится здесь, в этом месте, – зачарованным голосом произнес он, держа руки у ограничителя, как будто греясь у огня. – А я – ее помощник Питр^[17], пишущий программы на санскрите. Пит издал короткий смешок и убрал ладони со стены. – Уверен, мы успеем. Они не смогут больше красть у доноров^[18] свет.

И, в эту третью встречу, он рассказал Луи все, что знал, про защитное поле.

– Вместо экрана нейросинхронизации у нас теперь канал легиона, который обеспечивает зикерзонд^[19], – повторял Луи, как мантру.

– Пока не соберем, как минимум, несколько тысяч зогов, телефонами лучше не пользоваться.

– А как же зикерзонд? – напомнил Луи.

– Его никто не отменял, но….Пит на мгновение запнулся. – Мы же не одни. Думаю, ты понимаешь, о чем я.

Луи понял. И сразу подумал о Софи. Он почувствовал некое легкое дуновение, подобное нежному поцелую ветерка. Вахана Раса.

– Я давным-давно умер на Талатоне, – в сердцах признался он другу. – Точнее, я здесь проявлен, а жив совершено в другом месте.

– Это можно сказать о любом зоге, – откликнулся Пит. – Таких, как мы, во все времена хватало. А теперь пришло наше время. Земля явилась отвоевывать то, что принадлежит ей. Здесь уже вопрос не в том, в каком из альтернативных миров мы бы предпочли жить. Речь идет о переделе этих миров на сферы влияния. Мы, конечно, каскадеры, в том, что касается путешествий вне контролируемого поля, но отбиваться лазерными пушками на лету, надеюсь, все же не придется. Достаточно набрать несколько сотен тысяч ОЙ, чтобы кристалл заработал на полную мощность, и проход между мирами станет сквозным.

– Сквозным! – воскликнул Луи. – Трудно поверить в это. Знаешь, а я, хоть и смутно, все же помню Землю. Она мне снилась в детстве, – поделился он.

– Это помнят в той или иной степени все ОЙ. Между всеми нами есть сходство, о котором я тебе расскажу. ОЙ – крайне независимые, без стереотипов восприятия. Как и все население Талатона, синхронизированы с искусственным интеллектом, но, в отличие от доноров, видят скрытые приказы репликаторов, контролирующих популяции. Естественно, не выполняют их. Имеют световой код Земли внутри. Добрые, неформальные, – улыбнулся Пит. – Ничего не требуют от других, много – от себя. Непритязательны в быту, довольствуются малым. Максимальный интерес проявлен в сфере созидания. Казалось бы, идеальные граждане, но, как ты мог догадаться, в случае объединения с другими зогами мы станем представлять огромную силу и реальную угрозу правительству Талатона. Мы не вписываемся в их планы на нас, поскольку взаимозаменяемы и бесконечны. Мы – самое великое препятствие на пути достижения их целей в управлении реальностью. Но им никогда не видать роял-флеш. И, кстати, Луи. Если один из нас умрет и вернется на Землю раньше, чем Земля будет здесь, на его место тут же заступит другой, и тогда ушедший с ним навсегда в связке.

Посвятив Луи в суть их общего дела, Пит еще немного покувыркался в воздухе.

– Ты заметил, что мы общаемся без помех? – спросил он.

– О, да, – согласился Луи. – Совсем недавно связь была не такой четкой и стабильной. Я с легкостью пролетаю вихревый тоннель, – гордо сообщил он.

– Вот видишь, я же говорил: «Ты быстро привыкнешь». Моя программа обработки данных показывает, что здесь уже тысячи таких, как мы. Вахана Раса умело перетасовывает ситуационные комбинации в радиусе ста метров вокруг нас на поверхности Талатона. Просто помни об этом, и ничего не бойся. Ну, а теперь, мне пора на работу. До встречи во внутреннем дворе, – махнул он рукой и растворился в дрожащей серой ряби. Связь действительно стала стабильной, и они теперь могли удерживаться внутри рукава столько, сколько пожелают.