Текст книги "Legion Z (СИ)"

Автор книги: Ингмар Миваки

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)

– Отпустите для начала мою голову. И снимите с меня этот чертов панцирь.

Металлические скобы разомкнулись и скрылись внутри кресла. Пит встал, размял шею и руки. Парализованные мышцы глаз по-прежнему позволяли смотреть только прямо перед собой. Чтобы увидеть собеседника, пришлось поворачиваться к нему всем торсом.

– Программирующий сигнал с Джабраила остался прежним, но он больше не мешает зогам, – продолжал Пит, массируя затекшие кисти рук. – Я не знаю, как доходчиво объяснить, господа. У нас с вами разные хабы^[35]. Я как-то неожиданно вспомнил, что я – человек. Вы можете делать со мной все, что угодно, но какой в этом прок? Заветная дверь для зогов уже открылась.

– Ну, с нами вы или нет, мы скоро выясним, – отозвался Эл. – Пока вы все еще пребываете в своем физическом теле, хоть и утверждаете, что похищены, – усмехнулся он.

– Тут вы правы. Меня действительно похитили при жизни. Я говорю о своем световом коде – общем для всех людей. На Талатоне мы – люди – представляем один цельный световой код Земли, и мы, также, способны становится единым целым за пределами мира Земли. Похищен я был задолго до моего трудоустройства в «Гидрософт». Зеркало, как нам всем хорошо известно, может быть зоной равноценного, двустороннего обмена. Все что выше контролируемого поля, работает иначе: Вы нам внушали, что без зеркала нет защиты, но это не так.

Красные кровяные русла, обрамляющие белки глаз, наполненных от напряжения слезами, синий кровоподтек, сползающий от уголка глаза по переносице, – именно так выглядел Пит в момент своего главного в жизни противостояния с мире мараев.

– Вы не можете обойти вами же созданные ловушки, – продолжал он, обращаясь к Элу. – Второе зеркало находится в голове. Оно позволяет видеть то, что не видят приборы. Теперь, когда вы взобрались на вершину горы, власть ослепила вас, – не выдержал и принялся за старое он.

– Собираетесь прочесть нам лекцию о феномене власти? – спокойно отреагировал Эл. – Я всего лишь поставлен руководить работой над усовершенствованием наших бренных тел.

– Да ладно, мистер Альтерман. Вы научились управлять полем, нарушив правила совершенного дебаггера, – повторил Пит. – Во втором зеркале отражены те, кто живет здесь, через нас – зогов, детей Земли. Им нужен чистый дом. Пит постучал по виску.

– Отважные воины, маги, короли и милосердные королевы в одном лице. Новые существа нового мира, – издевательским тоном произнес Альтерман.

– Ну вот, вы все знаете, – сказал Пит, одарив собеседника сиплым смешком. – Мы отворили врата в новый мир, ибо старый самое время отправить на свалку, – в довершении добавил он. – А те, кто попал в петлю Ваханы Расы, оденутся в нее, и будут переправлены в то самое место, где старые правила не работают. Не все зоны в мозгу талатонцев активированы. Не все, мистер Альтерман! И у алмангов задействованы не те, что активируются при входе в мир Новой Земли. Вот вам ключ.

– Ха-ха-ха, да вы, как я вижу, большой шутник, Пит! – рассмеялся Эл.

– Вы же знаете, что ваше посвящение для таких, как я, не имеет ни малейшей ценности. Алмазные ДНК-нанороботы, которых вы отправляете в путешествие внутри тел доноров для их возвышения либо уничтожения, столкнутся внутри меня с непреодолимым препятствием.

Настал момент истины. Эд Альтерман посерьезнел и даже помрачнел, ибо то, о чем рассказал ему Пит, полностью совпадало с последними научными открытиями в секретных бункерных лабораториях.

– Каким препятствием? – насторожившись, спросил он.

– Спросите у своих ученых, – ответил Пит. – Знаете, я много работал и довольствовался малым, но не ради вашего гребаного мира, а ради своего собственного. Прежде, чем вы попадете в золотой рукав, вам предстоит очистить свою персональную трубу. Мнимый создатель, – расхрабрившись, с презрением бросил он. Первый испуг и нерешительность уступили место осознанию своей героической роли в истории Талатона. – Убейте в себе жажду власти, над кем бы то ни было, кроме себя самого, и вы частично избавитесь от гравитации, и тогда войдете в золотой рукав! Даже не войдете, а влетите! Таков мой вам зеркальный ответ, – заявила голова на неподвижной шее. – Не надо забывать, что мы вполне реально объединяемся. Нами не просто управляют с Земли. Мы сами и есть земляне, люди! В определенном смысле мы есть, а вас нет, мистер Альтерман. Я знаю историю Эйнара. Мараи не могут вернуться на Землю, но Земля скоро будет здесь, и Талатон исчезнет.

– Хорошо, ладно, вы убедили меня, – снова отступил Эл. – Я расскажу вам о том, что было бы дальше, после присяги. Как вижу, для вас уже нет никаких секретов. Тут Альтерман на несколько мгновений прервался, чтобы что-то обсудить с Мартином. Пит повернулся всем туловищем, чтобы увидеть Мартина. Тот стоял в стороне, бледный и осунувшийся, и наблюдал за своим заместителем с какой-то сокрушающей сердце тоской в глазах. Через минуту Эл вернулся к Питу.

– Гравитация, знаете ли, невозможна без крови, – заявил он.

– Что вы сказали? – переспросил Пит.

– Без магнетизма, без железа нет гравитации, – повторил Эл. – Кровь и гравитация взаимосвязаны. Это не мистика, а наш прекрасный мир Талатона.

После недолгой паузы, в течение которой Эл не сводил с Пита взгляда, тот сорвался и начал истерически хохотать. Выпученные, красные, как у фольклорного демона, глаза, казалось, вот-вот вываляться из орбит. Тело сотрясалось. Мартин обеспокоенно наблюдал за этим внезапным помутнением.

– Вы приносите кровавые жертвы во имя гравитации? Чертов язычник! – неистовствовал Пит.

– Приступаем немедленно, – хладнокровно распорядился Эл, и Пит в два счета снова оказался закованным в броню.

– Где же ваш прекрасный дебаггер сейчас, когда он вам так нужен? – поинтересовался Эл.

Перед Питом вспыхнули и погасли красные «100 метров».

– Почему вы, а не мистер Форс, отдаете распоряжения? – прошептал он, но ответа не последовало. Эл снова склонился над ним и посмотрел ему в глаза.

– Свингуй^[36], Питер Уотерман, – тихо сказал он. Служба редиректа^[37] бдит.

– Ноа? – с оттенком смиренного удивления успел подумать юный гений прежде, чем отключиться.

* * *

Час спустя стало известно о невозможности сканирования сознания Питера Уотермана.

– Что-то препятствует, сэр, – сообщил Мартину Эл.

– Не что-то, а кто-то, – поправил Мартин.

Эл молча дал знак, и Питу ввели новую дозу галлюциногена. Перед смертью, из соображений гуманности синхронизированному гражданину унифицированного мира Талатона показывали то, чего он искренне желал и во что свято верил всю свою жизнь. Сделав свое дело, Эл посмотрел на счастливую улыбку на просветлевшем лице юного гения, и тоскливо вздохнул.

Мартин под каким-то предлогом покинул комнату. Эл отдал последние распоряжения относительно тела, и вернулся к Мартину – в отсек переговоров. Занавес бесшумно запахнулся у него за спиной.

– У нас очередная проблема, – сказал он. – На базе K алманг Лена – сотрудница нашего госпиталя – перебила весь штат наших агентов в съемном коттедже. Именно туда доставили подружку Луи Жермена. Все трое сбежали, оставив на месте одни трупы. Не догнали их и на дороге. Вокруг них действует защитное поле.

– Ты проверил программу? – нервно спросил Мартин. Глава правительства спал с лица. Черты худощавого лица еще больше заострились. Под глазами разлилась синева.

– Показывает, что все работает исправно. Полный контроль и никаких отклонений. Однако факт остается фактом: Лена убрала всех, кто мешал Луи Жермену воссоединиться со своей подругой. Она такая же, как Иаван, за которым дано ведется наблюдение. Мы отправили его на войну с зогами, но он сбежал. В настоящее время он неуправляем. И мы все еще не знаем причин, по которым он вышел из-под контроля. Поймать его нам до сих пор не удалось. Эл несколько раз раскрыл ладони и сжал их в кулаки. Что скажешь, Мартин? Подпишись под тем, что мы сели в большую лужу.

– Значит, Лена убивала тех, кто мешал соединиться легионерам, – повторил Мартин.

– Уверен, что это так и есть. Алманги Иаван и Лена охраняют золотых любовников, и это их собственный выбор.

– Обновление Пандорой-9 было преждевременным. Я предупреждал тебя.

При мысли о том, сколько обновлений было проведено за один только последний месяц, зрачки Эла расширились.

– Возможно ли, чтобы код доступа к управлению алмангами был украден? – спросил он Мартина Форса, но тот ничего не ответил, лишь отрицательно покачал головой.

* * *

Пит проснулся в своей квартире, в зоне MV. Скорее, очнулся, поскольку спал он почему-то с открытыми глазами. Хоть такого и не случалось с ним раньше, особого значения он этому не придал. Самочувствие было просто великолепным. Напевая себе под нос, он принял душ и с удовольствием позавтракал, даже не удивившись тому, что в идеально чистом холодильнике нашлись и яйца, и масло, и даже овощи, которых он в жизни не покупал. Питался преимущественно едой из забегаловок, а холодильник использовал исключительно для хранения напитков.

После завтрака он, как обычно, отправился на службу в «Гидрософт». Снаружи светило солнце. Таял снег.

Обычный день, приветствия сотрудников, утренняя пятиминутка. Он вошел в свой кабинет и сел за монитор. На экране через несколько секунд появилась сетевая шифровка. Из послания следовало, что ему следует, как можно скорее связаться с Хайме.

– Хайме? – удивился Пит, и посмотрел в календарь. Вечер текущего дня был отмечен красным.

– Они хотят убить тебя, – узнал он из следующего послания. Далее следовал номер телефона Хайме. Белые символы – абстрактные геометрические фигуры – появлялись на черном фоне, дважды преобразовывались через хаб Земли в голове Пита, после чего исчезали с монитора в обратном порядке.

– Кто ты? – задал мысленный вопрос Пит.

– Ноа. Ты в опасности, – последовал ответ.

21. Пробуждение на мусорной свалке

Пит закашлялся и открыл глаза. В нос ударила вонь. Грязная, в травяных пятнах рубашка, ободранные в кровь локти. Джемпер куда-то подевался. Пошевелив конечностями, Пит сморщил лицо от боли и тихо застонал. Окончательно в чувство его привел нарастающий скрежет металла. Осознание того, что он на свалке, пришло несколькими мгновениями позже, когда сделал над собой усилие и откатился в сторону. Лопасти робота-сортировщика промолотили в нескольких сантиметрах от ноги. Из глотки вырвался звук, подобный птичьему клокоту. Он отдернул ногу и стал вращаться. Катился до тех пор, пока шум не стих. Кое-как сел и вытряхнул из длинных, спутавшихся волос комья глины. С трудом поднявшись на ноги, дошел до ближайшего дерева, сел и прислонился к стволу. И снова закашлялся, на этот раз до рвоты, до боли в мышцах живота.

– Хайме, приятель, они вернутся за мной, – простонал он, отерев рукавом рот.

Где-то поблизости послышалась мелодия телефона. Пит прислушался. Аппарат валялся на обочине шоссе. Кое-как он дополз до него.

– Пит, наконец-то! Ты реально влип, диггер!^[38] – услышал он голос Хайме.

– И то – правда, я докопался до них. Ты видишь меня, да? – слабо улыбнулся Пит. Перевернулся на спину и посмотрел в небо. – Классно, головастик. Ты прав, такого кайфа я еще не знал. Он попытался засмеяться и закашлялся.

– Избавься от телефона! Через пять минут буду.

Хайме отключился. Перед тем, как выбросить телефон, Пит изучил его. Совершенно новый аппарат, работающий без симки.

– Почему я жив? Я должен был умереть, мой прекрасный дельфин, – сказал он и закрыл глаза, и снова открыл.

Он сидел рядом с Хайме в его машине. Какое-то время он просто смотрел в лобовое стекло на шоссе впереди.

– Северо-Запад, – сказал он вслух.

– Очнулся, зог! – обрадовался Хайме.

– Как ты меня дотащил, зог? – улыбнулся в ответ Пит. – Точно, ты же постоянно таскаешь за собой виолончель. Знаешь, а на свалке все автоматизировано. Роботы того гляди, загребут. Сделают из тебя коробку для аппаратуры или попкорн. Сочной отбивной из меня точно не получится.

Хайме бросил на него быстрый взгляд и улыбнулся.

– Спасибо за концерт и вообще за все, – поблагодарил Пит.

– Я отдал тракус девушке из нашего оркестра, – поделился Хайме.

– Правда? Как ее зовут?

– Анна, – улыбнулся Хайме. – Анна Деева.

– Здорово. Надеюсь, она справится.

– Не сомневаюсь. Что произошло?

– Докладываю: в бункере модернизируют алмангов. Специально отобранные для полетов на Марс, они будут способны противостоять внешним воздействиям агрессивной среды. Эти так называемые совершенные существа смогут без устали работать в условиях космоса. Обалдеть просто. Я видел, как ангелы двигают руками. Раз в сто быстрее, чем мы. Пит вытянул вперед правую руку и быстро подвигал пальцами. Оба покатились со смеху.

– Про остальных идеальных граждан ты знаешь, – продолжал Пит. – Доноров, если в голову взбредет, можно просто выключить из сети, как обыкновенный, электрический чайник. Пит дернул за воображаемый шнур. Рука упала на колено, и он устало вздохнул. Хайме передал ему бутылку воды, и Пит с наслаждением проглотил половину.

– Мне показалось или ты в восторге от того, что они там делают? – поинтересовался Хайме.

Пит завинтил крышку и ненадолго задумался.

– Ноа предала меня, – поделился он.

– Но что произошло? – бросил на него напряженный взгляд Хайме.

– Думаю, она сотрудничает с мараями. Кто же согреет меня – одинокого – в этой ледяной, сумеречной пустыне? – спросил он на полном серьезе. Включил радио и стал переключать каналы. Остановился на «Утешении» Ференца Листа.

– Ты такой не один, поэт великий, – отозвался Хайме. Пит усмехнулся. Он действительно чувствовал себя совершенно беспомощным. Ощущал предательство Ноа, несмотря на то, что именно она пришла к нему на помощь.

– Я очень чувствительный, как только что выяснил, – признался он.

– Парень, бросивший вызов мировому правительству? – косо улыбнулся Хайме.

– Боюсь, ты несколько переоценил меня. Я слаб. Ноа – моя женщина с Земли. Там, возле концертного зала, я был в шаге от небес. Она отвела меня к ним на растерзание. Мне казалось, что в ней больше мужского, чем во мне женского, и я полностью положился на нее, ведь мы с ней – части целого.

Если бы Хайме не был зогом, то смутился бы, но Хайме был зогом – таким же тонко чувствующим, как и сам Пит, а потому отнесся к услышанному с должным уважением.

– Ты держался молодцом. Но расскажи, что они хотели от тебя?

– Чтобы я стал одним из них. Их врач-садист ввел мне что-то. Вероятно, от этого укола я стал таким сентиментальным.

– Ты жив. Это – главное. Что было потом?

– Потом я их послал, и оказался на помойке, проснувшись в третий раз за день. Вахана Раса сотрудничала с ними задолго до меня, как и сотрудничала бы с кем угодно, имей они доступ к столь совершенной технике и технологиям. Благодаря им мараи играют столь же виртуозно, как и ваш симфонический оркестр. Где-то усилить, где-то приглушить. Вот он, отсев, задуманный ими. Мараи хотят собрать для себя небольшую компанию условно освобожденных, чтобы играть с ними на досуге в свои игры. Но кем является сам глава правительства, вот в чем вопрос?

– Мартин Форс? – бросил на него удивленный взгляд Хайме.

– Он не алманг, но и не марай. Это точно.

– Глава правительства не марай? – бросил удивленный взгляд Хайме.

– Возможно, Мартин – не главный, – ответил Пит. Устало вздохнул и закрыл глаза.

В яркой вспышке ослепительно белого света он увидел трех ангелов. Затем – старинную позолоченную раму от картины. Там, в проеме кто-то невидимый держал в руке зажженный старинный фонарь. Высокая и лучезарная, одетая в платье – накидку в черно-золотых тонах, прекрасная женщина прикрывала свой лик пальмовыми листьями. Она убрала одну ветвь, затем другую, третью, и лик открылся. Попроси любого из легиона описать ее, и каждый опишет по-своему. Лицо менялось, подобно солнечным бликам, играющим на поверхности воды. Оно было разным и одинаковым, но все же это было лицо одной, вполне конкретной женщины с Земли. Прекрасная проводница накрыла Пита, чтобы пересечь холодный порог и снова найти себя во всех обитателях Земли. В один миг он вознесся на вершины духа. Вахана Раса была на Земле, и она была женщиной в белом и золоте.

– Кто он, Мартин? – вернул его назад голос Хайме, и Пит открыл глаза.

– Думаю, что он – формальный правитель. За ним стоит реальный. И он уже знает, что отложить свои личинки внутри нас не удастся, – ответил Пит. – Мне надо вернуться и кое-что выяснить. Останови машину.

Хайме глянул на часы. Они показывали 7:20 утра.

– Что именно ты желал бы узнать? – поинтересовался он и остановился.

– Например, почему я жив, – на полном серьезе ответил Пит. – Явыйду. Не надо подвозить. Они сами подберут меня. За нами едут.

Хайме остановил машину и вылез из нее вместе с Питом. Снаружи пошел снег, и сразу стало теплее. На трассе было свободно.

– Не знаю, когда мы встретимся, – сказал Пит, грустно улыбаясь другу. – Я хотел сказать тебе о тех, кто умер. О тех, кто сопровождает нас в виде шаров и работает нашими суфлерами. Мы не можем подвести их, они нас. Мы зависимы друг от друга. Некоторые из них находятся на Земле. Другие работают между холодным и зеркальным порогом. Кто-то уже за тысячелетия от нас, в других мирах. Ловцы, что не успеют поймать своих зогов, будут поглощены нами. Так все устроено на самом деле, Пит прищурился и одарил друга веселой улыбкой. – А теперь возвращайся в SF ближайшим рейсом, до аэропорта отсюда минут десять, – сказал он. Обнял друга и быстро зашагал по шоссе в обратном направлении.

Хайме немного постоял, растерянно глядя ему в спину, затем вернулся в машину и медленно поехал следом за ним, но каждый раз, как догонял Пита, тот исчезал и возникал далеко впереди.

* * *

Преодолев две сотни километров за несколько минут, Пит увидел вдалеке черный Ang Volt. В таком же он был доставлен в бункерный город. Он отошел на обочину, дождался, когда автомобиль подъедет к нему вплотную. Дверца распахнулась, и Пит молча сел на заднее сидение.

* * *

К одинокому дереву, под которым он подобрал Пита, Хайме вернулся, когда тот уже был далеко. За ограждением простиралась голая равнина до горизонта. За час их с Питом путешествия, от мусороперерабатывающего завода не осталось и следа. Хайме вылез из машины и с удовольствием втянул в легкие свежий воздух. Камень у обочины, дерево и полоса кустарника в стороне остались на своих местах. Под деревом лежал телефон. Подобрав его, Хайме назвал свое имя и адрес в SF. После первого гудка трубку сняла Анна.

– Анна? – удивленным голосом произнес он, глядя на простиравшееся перед ним поле.

– Ну, наконец-то! Ты домой собираешься?

– Не могу сказать точно, – растерянно пробормотал Хайме. Он был давно влюблен в Анну. Осознание коснулось мягко и легко, как нежный поцелуй теплого ветра.

– Ты ждешь меня? – спросил он, глупо улыбнувшись дереву.

– Конечно, жду. Что за глупый вопрос? Я решила, что нам лучше отпраздновать дома, и приготовила ужин.

Анна говорила, а Хайме, продолжал улыбаться. Перед глазами стояли ее распущенные по плечам, светло-русые волосы.

– Хайме, ты слышишь меня? – спросила она.

– Конечно, – зачарованно произнес он. – Ты уже пользовалась коммуникатором?

– Не поняла.

– Часами, что я тебе подарил.

– Ты мне дарил часы? Одетая в элегантное, приталенное платье цвета фисташек, Анна прогуливалась по квартире Хайме. Услышав про часы, достала из холодильника бутылку воды, развинтила крышку и сделала глоток.

– Вчера вечером, после концерта, – ответил Хайме.

– У тебя вчера был концерт? – спросила Анна.

– А у тебя разве нет?

– Последний был неделю назад, – спокойно ответила она. Завинтила крышку и поставила бутылку обратно, в холодильник. – Ты снова витаешь в облаках или мне начинать волноваться?

– Волноваться не стоит, – улыбнулся Хайме. – У меня есть серьезный повод для витания в облаках – наш с тобой праздник.

– Ладно, жду, – улыбнулась Анна. В динамике скрипнул поцелуй, и она отключилась.

Хайме замахнулся и запустил телефон подальше. Вспомнил рекомендацию Пита вернуться домой ближайшим рейсом. Завеса между двумя мирами приоткрылась для него самым благоприятным образом.

22. Cave

– Виктор Майер, преподаватель точных наук и страстный любитель джаза, – представился мужчина, когда Софи опустилась на ноги. – У меня к вам предложение.

– Софи Ивер, – представилась Софи. – Я готова выслушать вас, Виктор.

Через несколько минут они уже сидели за стойкой того самого бара, в котором Луи полчаса спустя нашел ее брошь.

От выпивки Софи сразу отказалась. Сделала несколько глотков воды, отодвинула от себя стакан и выжидающе посмотрела на Виктора.

– Здесь недалеко есть один джаз клуб, – начал тот. – Называется «Cave». Дело в том, что сегодня вечером в нем должен был выступать мой племянник, но он сейчас далеко отсюда. Рейс задержали, и…

– Ясно. Во сколько надо быть там? – поняла Софи.

Виктор посмотрел на часы.

– Через полчаса.

– Хорошо, только надо предупредить моего друга, – сказала она и отстегнула булавку с лацкана пальто.

– Будьте уверены, он найдет вас, – улыбнулся Виктор, наблюдая, как Софи пристраивает брошь под ночником, на барной стойке.

– Послушайте, Виктор, у меня нет подходящего платья для выступления. Я, конечно, могу петь в пальто. Я не знаю, какие правила в этом клубе.

– О, это не проблема, – заверил Виктор, окинув ее фигуру беглым взглядом. – У меня дома есть сценические костюмы племянника. Думаю, у вас с ним приблизительно один размер.

– Что ж. Тогда на примерку, – одобряюще улыбнулась ему Софи.

* * *

В небольшой, холостяцкой квартире Виктора половину одной из трех комнат занимал гардероб, состоящий преимущественно из женских туалетов разных стилей – от классики до готических корсетов. Быстро перебрав наряды, Софи остановилась на коротком, голубом платье.

– Как вам это? – вышла она в нем к Виктору. Тот молча поднял вверх большой палец.

Через две минуты Софи была готова. Накинув на плечи пальто, взяла пакет со своими вещами, и отправилась с Виктором в джаз-клуб «Cave», – заниматься тем, что давалось ей лучше всего в жизни.

Компания во главе с Беном прибыла к дому Виктора полчаса спустя. Бен позвонил в дверь. Внизу открыла соседка Виктора – пожилая дама в спортивном костюме.

– Студенты? – поинтересовалась она.

– Тайные визитеры, – опередив Бена, ответил Луи.

– Мы хорошо знакомы с доктором Майером, – уточнил Бен, включив обаяние. Женщина пристально посмотрела на него.

– Я вас знаю, – улыбнулась она. Вы – Бенджамин Сакс, мой любимый художник.

– Благодарю, – улыбнулся Бен.

– Доктор Майер отбыл в сопровождении молодой женщины пятнадцать минут назад, – сообщила она.

– Конкретно меня интересует в большей степени молодая женщина, нежели сам доктор Майер, – внес уточнение Луи.

– Она была здесь, но недолго, – хитро улыбнувшись, сообщила проницательная женщина.

– Еще раз спасибо, – поблагодарил Бен.

– Наверняка, они пошли в клуб, о котором я тебе говорил, – сказал он Луи. – Его племянник выступает там.

– Девушка была в платье его племянника, – подтвердила соседка Виктора. – Клуб «Cave» на К 2. Вниз по улице, впрочем, вы и сами знаете.

– Она надела платье его племянника? – закатил глаза Луи, когда они отошли в сторону.

– Наверное, у них одинаковый размер, – невозмутимо пожал плечами Бен. – Она будет выступать вместо племянника. Ясно, как божий день.

* * *

Комната, имитирующая пещеру, была забита до отказа. Софи стояла на возвышении и пела то, что заказывала публика. Пела в свойственной ей манере – с закрытыми глазами. Луи почувствовал, как его захлестывает волна любви. Великая змея взметнулась вверх, и Луи очутился на небесах. Когда музыка смолкла, он выкрикнул: «Je vais voler toi!»^[39]. В зале одобрительно засмеялись. Софи улыбнулась ему, и снова запела. Низкий, глубокий голос магнетически контрастировал с хрупкой внешностью.

– Ты знаешь, что поглощается тьмой, и без чего нет света? Я живу под водой, и скоро выйду на поверхность. Я чувствую связь с кем-то невыразимо прекрасным, кто ласково поет мне о том, как прекрасен мир там, снаружи. Когда-то я научила своих детей творить, и покинула их. Большая волна унесла меня. Приятный голос пел мне о том, что есть мир, где любуются розовыми закатами и слушают ночную песню соловья, купаются в благоухании роз и молочном тумане над озером, пьют вино и занимаются любовью. Я оставила своих детей, научив их творить, и упала в воду. Я преодолела все преграды на пути, и потайная дверь открылась. Знаешь ли ты, что поглощается тьмой, и без чего нет света?

Софи замолчала. Еще несколько мгновений стояла тишина, затем раздались возгласы одобрения и аплодисменты. Луи думал о том, какой разной она была. Резкая и вызывающая в повседневной жизни, на сцене Софи преображалась, становясь настоящей королевой – сдержанной и элегантной в каждом движении души и тела. Истинная жизнь Софи проходила здесь, на сцене.

Она поблагодарила публику и вернулась к компании, заодно представив всех друг другу. Бен приветствовал Виктора, как старого, доброго знакомого.

Получив платье в подарок, Софи сняла с руки тракус и отдала его Виктору.

– Возьмите в память об этом вечере.

На улице Бен с Леной ушли вперед. Софи и Луи немного отстали, чтобы побыть наедине.

– Я не спрашиваю, почему ты ушла, не предупредив нас, – сразу сказал он, – но именно сегодня я бы хотел узнать больше о твоем прошлом.

– Что бы тебе хотелось узнать? – спросила она, подтягивая накинутое на плечи пальто. Глаза Софи сияли от счастья.

– Как ты начала петь, кто обучил тебя этому мастерству?

– У меня нет образования, – отрицательно покачала головой она. – Ты же знаешь, страх – мой учитель.

– Хм, ты боялась? Об этом ты мне не говорила. Родители не одобряли твоего выбора?

– Оба биологи. Нет, меня никогда не ограничивали в творчестве, хотя творчество, как таковое, началось значительно позже. У нас была дружная и очень счастливая семья. Я хорошо помню день, когда мне исполнилось тринадцать. Отец повел меня в магазин, чтобы я выбрала новое платье. Очень кстати. У меня как раз парень был. Первая любовь. Пришел он и еще несколько одноклассников. Папа оплатил нам столик в небольшом кафе. Наверное, с тех пор я люблю небольшие заведения. Был очень славный вечер. Все было так… Софи вздохнула и грустно улыбнулась Луи. – Так тихо и мирно. Словом, ничто не предвещало беды. Несколько дней спустя отец неожиданно рассказал мне историю о новых существах, которым суждено жить в будущем. Он назвал их алмазными ангелами. Говорил о них восторженно. Это было как раз накануне их с мамой исчезновения. Это случилось ночью. Я спала и не видела, как они ушли из дома.

Софи остановилась, повернулась к Луи и посмотрела ему в глаза.

– Наутро я стала искать их, – сказала она, посерьезнев. – Я не помню момента, когда за мной приехала бабушка. Довольно долго я не могла прийти в себя. Мне пришлось ходить в другую школу. Учебу я забросила. И вот тогда единственным спасением для меня стала музыка.

Она взяла Луи под руку, и они неспешно продолжили путь. Издалека доносился веселый смех Бена и Лены.

– На день рождения я получила в подарок гитару. Стала подбирать песни на слух и пела их под собственный аккомпанемент. Многие говорили, что у меня талант.

– Прошло еще несколько лет, и я устроилась официанткой в ночное заведение. Там я познакомилась с одним мужчиной. Вскоре он предложил мне свое покровительство.

Софи ненадолго умолкла. Они продолжали идти, пересекая тени домов, в полной тишине. Путь освещали желтые гало уличных фонарей. Воздух был чист и прохладен. Изо рта вырывались тонкие струйки пара.

– Он устроил мне прослушивание, – продолжила Софи, – и меня взяли певицей в модный клуб «Желтый карлик».

Услышав название, Луи вздрогнул. Софи, увидев его растерянность, рассмеялась.

– Я тебе не рассказывала об этом клубе?

Луи покачала головой отрицательно.

– Темный мудрец открыл мне путь на сцену. Но не такой, как Бен, – уточнила Софи, и Луи понимающе кивнул.

– Бабушка умерла за полтора месяца до нашего с тобой знакомства.

– Мне очень жаль. Ты достойна большего, я уверен.

– Мне нравится петь в небольших заведениях, – возразила она. – Я чувствую себя в них, как рыба в воде. Как дома, – заглянула она в его глаза, и Луи увидел, как в ее собственных глазах играют задорные огоньки. – И, кстати, это – мое первое путешествие за пределы зоны S!

– Так твои, родители – биологи? – поинтересовался Луи. – Чем конкретно они занимались?

– Мама – проблемами экологии, отец – нейрофизиолог.

– Тебе никогда не приходило в голову, что их могли забрать в подводное поселение?

Софи остановилась. Испытующе посмотрела на него, как будто пытаясь понять, стоит ли обсуждать то, в чем не видишь смысла.

– Поймать зога в том время было проще простого, – не дожидаясь ответа, высказал предположение Луи.

– В таком случае у них не было возможности связаться со мной.

Луи взял Софи за руку и крепко сжал.

– Мы скоро все выясним, – пообещал он.

– Не пойму, что там такое! – ворвался в тишину крик Бена впереди, и Софи с Луи прибавили шагу.

– Свет в доме, – сообщил Бен всем. – Я точно помню, что выключил. Думаю, вам стоит остаться здесь и подождать, пока я проверю.

– Мы пойдем вместе, – возразила Софи, и компания, поддержав ее, отправилась в дом.

* * *

Металлические монстры, не считая мухи, стояли на своих местах. Свет струился из распахнутой настежь двери в дальнем углу мастерской.

– Этой двери здесь никогда не было! – в растерянности уставившись на дверной проем, сказал Бен. Ничего больше не скрывая, он задрал рукав куртки и провел ладонью по внутренней стороне руки. Перед ним возник трехмерный план дома.

– Может, ты не знал о ней? – предположила Лена.

– Исключено. Я знаю этот дом, как свои пять пальцев, – возразил. Бен. Повертел так и сяк голографическую картинку и, ничего не обнаружив, свернул ее, и подошел к дверному проему. Попытка переступить через порог оказалась неудачной. Невидимый барьер стоял между ним и ярко освещенным коридором. Алманг проделал новые пассы рукой по внутренней стороне рук.

– Через минуту я приму несколько непривычный для вас вид, так что прошу не пугаться, – предупредил он.

В абсолютной тишине, под прицелом трех пар глаз алманг стал наполняться золотисто-салатовым светом, из которого постепенно прорисовывалось кристаллическое существо. Когда Бен достиг высокой степени прозрачности, и внешняя оболочка стала невидимой, перед Софи, Леной и Луи возникло существо без внутренних органов. Софи и Луи обменялись удивленными взглядами… Они без труда перешли через порог, и Бен тоже.

Короткий коридор, привел их в бункер. В каюте, за рабочим столом сидел Пит. Выглядел он в своей одиночной камере так, точно только что вернулся с длительной прогулки по лесу: легкий румянец, ясный и безмятежный взгляд серо-голубых глаз.