Текст книги "Любовь и золото"

Автор книги: Игорь Зарубин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 31 страниц)

Глава 44. Переход через границу

– Ну что, все в порядке? Билеты не забыли? А паспорта? Ой, мне так страшно, так страшно… – Надя волновалась больше всех. Все время хваталась за сумки, лезла в карман за своим паспортом, дико оглядывалась по сторонам и шарахалась от каждого милиционера.

– Надюша, милая, веди себя спокойно, а то нас точно загребут, – попытался успокоить ее Виктор.

– Конечно, чего волноваться? – Валим пожал плечами и нахально сплюнул прямо на пол, хотя сам никак не мог остановить противную дрожь в коленках.

Аэропорт просто кишел милицией. Если что, ему просто некуда будет деться – сцапают, как котенка.

– Сколько там до регистрации?

– Еще четверть часа.

Вадим огляделся по сторонам и сказал:

– Слушайте, я в туалет хочу. Пойду сбегаю по-быстрому. А вы тут пока посторожите.

– Куда это он? – испуганно спросила Надя, когда Вадим ушел.

– В туалет, сказано же тебе. Пописать парню приспичило, – раздраженно прошипел Виктор и после паузы добавил: – Ты пойми, он сам боится больше нас с тобой. Его тут сцапать проще простого. Вот и решил отсидеться на толчке до самой регистрации.

– А-а, понятно, – закивала она. – Может, и мне в туалет сходить?

– Ну, конечно, давайте все дружно по туалетам разбежимся, – нервно засмеялся Виктор.

– Ай, ну тебя. – Надя схватила с пола свою сумку. – Я пошла, а ты как хочешь.

Виктор остался один. Вокруг толпами тусовались отлетающие, дружно горланили, прощались с родственниками, а он стоял и, как идиот, растерянно оглядывался по сторонам.

– Черт подери, и зачем я только в это ввязался! Послушался двух ненормальных… Надо и мне в туалет сходить.

Объявили начало регистрации, Виктор занял очередь и поспешил к мужскому туалету. У двери стоял какой-то мужик. Когда Виктор подошел, мужик перегородил ему дорогу и растерянно спросил:

– А… ты… Ты кто? Ты куда?

– Туда, а что?

– Э-э… Ничего, проходи.

В туалете никого не было. Все кабинки были пустые, только одна оказалась запертой. Виктор подошел и постучался.

– Занято, – ответил мужской голос.

Голос этот Вадим знал.

Хлопнула дверь, в туалет вошел парень, который караулил снаружи. Он снова растерянно посмотрел на Виктора и подошел к писсуару.

«Ага, – подумал Виктор, – он меня уже видел. Вернее, Вадьку».

– Ты чего уставился? – промычал мужик Виктору. – Пидер, что ли?

– Да так, ничего. Прикурить не будет? – тихо ответил Виктор и вдруг резко схватил парня за стриженные волосы и со всей силы шарахнул о каменную стену. Стена гулко заныла, как колокол, и парень медленно сполз в писсуар.

Сердце колотилось, как бешеное. Руки тряслись. Виктор долго и неумело шарил у парня по карманам, пока не нашел то, что искал, – старый революционный «маузер».

– Ну, что там? – спросили из кабинки. – Порядок?

– Порядок. – Виктор закашлялся, чтобы не опознали голос, и отскочил к двери, ухватив пистолет, как молоток. Щелкнул шпингалет, дверь открылась, и из кабинки медленно появилась спина в шикарной кожаной куртке.

– Иди помоги мне, а то он тяжеленный да еще пинается.

– Что, Карапуз, мало каши ел? – Виктор схватил его за шиворот.

Карапуз застыл как вкопанный.

– Витек, не надо! Витек, прости! – заверещал он. – Меня заставили, я не хотел.

– Боишься помирать, Карапуз? – Виктор все еще держал бандита за шиворот. Тот и не пытался дергаться.

– Боюсь, Витя, очень боюсь… Я не вино…

Виктор воткнул дуло Карапузу в рот. У того потекла кровавая слюна.

Вадим стонал на полу, округлив глаза, – видно, просил брата не убивать.

Выстрела не было слышно. Просто показалось, что голова Карапуза лопнула переспелым арбузом.

Только теперь Виктор подскочил к Вадиму и выдернул изо рта кляп.

– Зачем?! Ты его убил! – заорал тот.

– У меня с ним давние счеты. Или ты предпочитаешь, чтоб убили тебя?

– Развяжи, – сник Вадим.

– Конечно-конечно, сейчас. – Виктор начал возиться с узлами. – Слушай, а как они тебя нашли?

– Не знаю. Да шевелись ты, войти могут.

Наконец узлы поддались.

– Помоги, надо их в кабинке запереть, пока никто не увидел, – приказал Виктор.

Затащив бандитов в кабинку, они заперли дверь и подперли лавкой.

– Пошли быстрей, там уже регистрация кончается. – Вадим ухватил Виктора за рукав и потащил к выходу.

– Да постой ты, мне умыться надо, а то вся рожа в крови, заподозрят еще что-нибудь.

– Да, правда, а если синяк выскочит? – испугался Вадим.

– Не выскочит, по крайней мере до вечера.

– Откуда ты знаешь?

– Знаю, – зло улыбнулся Виктор, закрывая кран.

Били уже. Вот теперь пошли.

На двери туалета оказалась табличка «ремонт». Вадим хотел ее снять, но Виктор не дал.

Пусть висит. Пока мы не улетим, никто туда не сунется.

– Ну да, а если кто-нибудь в туалет захочет?

– Потерпят, в «Шереметьево» туалетов много.

Надя уже стояла у перегородки и испуганно глазела по сторонам.

– Ну где вы ходите, совсем обалдели?! – накинулась она на Вадима, как только они подошли.

– Да у него понос небольшой случился, – объяснил Виктор. – Вот и задержались маленько.

– Правда? У тебя что-то с желудком. Как прилетим в Париж, нужно будет купить настой ромашки и пить после еды.

– Ой… – Вадим вдруг побледнел.

– Что такое? – испугалась Надя. – Опять живот?

– Нет, икона.

– Какая икона?

Вадим полез в карман и достал икону Иоанна Воина.

– Вот. Я и забыл про нее совсем. С ней могут не пустить. На нее разрешения нет.

Виктор застонал, с ненавистью глядя на брата.

– Выкинь ее немедленно, – сквозь зубы прошипел он. – Ты что, хочешь, чтоб нас не пустили?..

– Не выкину, это же икона, – растерянно пробормотал Вадим. – Я ее с самого детства храню.

Очередь неумолимо двигалась к стойке таможни.

– Выкинь, я говорю.

– Нет, не выкину. Я лучше никуда не полечу, но с ней не расстанусь, – заупрямился Вадим.

– А может, ее в сумку засунуть, где моя косметика? – спросила Надя.

– Там же рентген. Нельзя. – Виктор был весь красный от злости. – Далась тебе эта железяка. Выкинь, говорю.

– Нет, не выкину.

Виктор с ненавистью посмотрел на икону и вдруг бросился куда-то.

– Ты куда? – опешил Вадим.

Витька подскочил к киоску с сувенирами, растолкал очередь и чуть ли не по пояс влез в окошко.

– На, держи, – сказал он, вернувшись через минуту, и протянул Вадиму пачку сигарет и стальной портсигар. – Сувенир на память.

– Да я не… – никак не мог сообразить Вадим.

– Дай сюда.

Портсигар оказался довольно массивным, с изображением Царь-пушки. Икона как раз вошла в него и еще хватило места, чтобы прикрыть ее сигаретами.

Когда подошли к таможеннику, Вадим думал, что от страха потеряет сознание. Огромных усилий стоило ему с небрежностью положить паспорт и билет на стойку. Таможенник, молодой парень, долго изучал документы, потом попросил выложить все металлические предметы на стол и пройти через контроль. Вадим вдруг увидел, как он из всех ключей, ручек и брелков взял один только портсигар, повертел в руках и открыл. В глазах потемнело.

– Простите, можно попросить у вас сигаретку?

– Что? А, да, конечно.

Таможенник медленно достал сигарету, закрыл портсигар, повертел его в руках и протянул Вадиму.

– Хороший портсигар. Люблю такие вещи.

– Что?

– Хороший, говорю, портсигар, – улыбнулся парень и положил его на стол. – Можете идти.

– Что, уже?

– Да, конечно. Счастливого пути.

Вадим быстро рассовал вещи по карманам и, стараясь не пуститься бегом, зашагал по проходу.

Виктор с Надей уже ждали его в свободной зоне. Когда Вадим подошел, брат протянул ему банку «Кока-колы».

– Прикинься шлангом, а то ведешь себя, как шпион. Попей, легче станет. Ты уже не на территории СНГ, можешь слегка расслабиться.

– Ребята, а ведь и правда! – радостно сказала Надя, с интересом оглядываясь по сторонам. – Мы уже за границей, нам уже ничего не страшно.

Виктор улыбнулся.

– Помер Максим, ну и хрен с ним. Положили его в гроб, и мать его…

– Какой Максим? – не понял Вадим.

Виктор с Надей дружно расхохотались.

В салоне самолета было прохладно и приятно пахло каким-то дезодорантом.

– А можно я сяду у окна? – вдруг попросил у Нади Виктор, почему-то засмущавшись.

– Ну конечно, садись.

– Стыдно признаться, – пробормотал он, опустив голову, – но я еще ни разу на самолете не летал. Очень хочется посмотреть.

– Как, правда не летал?! – удивленно воскликнул Вадим. – Ну ты даешь! А вот я летал, когда в институте учился.

Виктор зло посмотрел на брата.

– А я тогда на «зоне» сидел. И вообще, заткнись, дай в окно посмотреть.

Вадим молча сел на свое место. Тут на его руку легла рука Нади, и он поднял глаза. Надя смотрела на него и ласково улыбалась, как будто хотела сказать: «Не волнуйся, все будет хорошо». Вадим тоже улыбнулся, кивнул и тихо прошептал:

– Я знаю.

Самолет медленно выруливал на взлетную полосу.

Глава 45. Картошка

В этот вечерний час международный аэропорт Орли был похож на растревоженный муравейник – десятки самолетов совершили посадку практически в одно и то же время, и многочисленная толпа заполонила зал прибытия. К стойкам паспортного контроля выстроились длиннющие очереди. Из ресторана, расположенного уже на французской территории, доносился аппетитный запах жареного картофеля.

– Вот он, запах свободы! – восторженно произнес Виктор, втягивая ноздрями воздух. – Жрать охота, блин…

– В полицейском участке накормят – после того, как таможенники обнаружат, что паспорта и визы фальшивые… – Надя испуганно глядела по сторонам.

– Бабам слова не давали! – огрызнулся Виктор.

– Спокойствие, господа! – примирительно вскинул руки Вадим. – Главное – вести себя естественно, не паниковать. Легкая улыбочка на губах, томные, неторопливые жесты и чтобы глаза не бегали! Брат, это прежде всего к тебе относится.

– Как-нибудь найду свободную минутку и Станиславского проштудирую, – на полном серьезе пообещал Виктор. – А сейчас лучше помолюсь…

И Господь услышал его молитвы. Когда паспортистка стала рассматривать принадлежавшие Вадиму, Надежде и Виктору документы, у соседней стойки началось что-то наподобие небольшого скандальчика, суть которого состояла в том, что доблестные французские пограничники по какой-то причине не желали впускать в родную страну молодого человека, судя по всему, выходца с Ближнего Востока, размахивавшего своим паспортом и что-то возмущенно кричавшего на никому не понятном языке.

– Погляди-ка… – Виктор легонько толкнул брата локтем в бок. – На исламского террориста похож… И платок белый на голове…

А молодой человек продолжал бурно негодовать, привлекая пристальное внимание не только любопытных туристов, но и работников аэропорта. В конце концов он был скручен выбежавшими из потайной дверцы полицейскими и под одобрительные возгласы зевак препровожден в участок.

– Вот и нас точно так же… – тихо проговорила Надежда.

– Молчи, дура… – сквозь ослепительную улыбку процедил Виктор. – Не действуй на нервы…

Видно, после обезвреживания «террориста», три измученных долгой дорогой россиянина не представляли для таможенницы никакого интереса. Проставив в серпасто-молоткастые документы печати, она на чистом русском языке вымолвила:

– Добро пожаловать!

– Заставили же «новые русские» вас, сволочей зажратых, посидеть над учебниками, – с гордостью прокомментировал это событие Виктор.

Таможенник, брезгливо оглядев скудный багаж спросил, коверкая слова:

– Кольбася, сасыскы есть?

– Нету колбасы! – отчаянно завертел головой Вадим. – Зачем нам колбаса?

Этот ответ полностью удовлетворил таможенника, и он, козырнув для приличия, поднял маленький полосатый шлагбаум, отделявший нейтральную территорию от французской…

Они еще долго метались по огромному аэропорту, пока, наконец, не отыскали выход на улицу. При этом Вадим с замиранием сердца каждую секунду засовывал руку в правый передний карман брюк, где находились все наличные деньги. Он уже начинал жалеть, что взял на себя роль бухгалтерами жутко боялся, что какой-нибудь воришка незаметным движением умудрится вытащить перетянутую резинкой для волос тоненькую пачечку долларов.

– Блин, кругом очереди! – возмущался Виктор, когда они подошли к стоянке такси. – Как будто у них тут социализм построили, пока мы были в воздухе! Эй, куда прешь, скотина! Постой-ка, брат мусью! – Он схватил за рукав парня, который хотел юркнуть в только что подкативший автомобиль. А ну, проваливай, пока я тебе морду не начистил.

Парень, смущенно покраснев, что-то пробормотал на французском и поплелся в самый хвост очереди.

– Навел порядок? – улыбнулась Надежда.

– А с ними только так и надо! – убежденно произнес Виктор. – Ишь, наглость какая!..

Таксист оказался здоровенным и черным как смоль негром. Он повернулся к пассажирам, и на его лице появилась натужная профессиональная улыбка, ровные зубы сверкнули белизной.

– Откуда ж ты такой экзотический взялся? – прыснула Надежда и шепнула на ухо Вадиму: – Я негра-таксиста в первый раз вижу…

– В гостиницу, будь так добр, – по-русски сказал Виктор.

Улыбка таксиста стала еще шире и еще глупее.

– Что, не понимаешь? Эх ты, Лумумба… Отель! В отель поехали! – Виктор отчетливо выговаривал каждую букву и сопровождал свою речь жестикуляцией. – Только мы во французском нихт ферштейн. Инглиш, плиз!

– Экспенсив ор чип? – спросил шофер.

– Чего он хочет? – Виктор растерянно посмотрел на брата.

– Спрашивает, какой нам нужен отель – дорогой или дешевый?

– А дорогой – это сколько в долларах?

– Понятия не имею… Наверное, много.

– В дешевый нельзя… – после небольшой паузы уверенно сказал Виктор. – Этот тип смеяться над нами будет…

– А тебе не все равно?

– Мне – нет… У советских собственная гордость! В конце-концов, мы можем себе позволить хотя бы один день пожить, как белые люди! – И, не дожидаясь согласия подельщиков, хлопнул водителя по плечу. – Поехали в самый экспенсив!

Такси остановилось у входа в гостиницу под названием «Холидей Инн». Эго было шикарное заведение с просторным холлом, увешанным зеркалами и покрытым мягким ковром. У дверей дежурили услужливые швейцары, облаченные в блестящую униформу.

– Это безумие… – изучив табло, на котором значились тарифы за проживание, изрек Вадим. – Тысяча франков…

– Только на одну ночь… – взмолился Виктор. – Чтобы потом было о чем рассказать внукам. А завтра же переедем в ночлежку для бездомных.

– Ну, хорошо… – преодолев мучительные сомнения, сдался Вадим. – Снимем двухместный номер. Как-нибудь уместимся. В тесноте, да не в обиде.

– Никакого совместного проживания, – подала голос Надежда. – Я требую отдельный номер.

– Ладно, не барыня! – Виктор окинул ее уничижительным взглядом. – Нужно различать грань между маленькой прихотью и непростительным расточительством. О, глядите, тут и бассейн есть!

– Ничего у вас не получится, – сказала Надежда. – Не положено подселять незамужнюю женщину к неженатым мужчинам.

– Вот, чухонка! – рассмеялся Виктор. – Думаешь, они и прописку у тебя спрашивать будут? Это же цивилизованная Европа! Здесь личная жизнь никого не интересует!

И Виктор оказался прав. Не говоря ни слова, портье выдал Вадиму ключ от двухместного номера. И, что самое удивительное и непостижимое, даже денег не попросил вперед.

– Выйдите на минутку, – попросила Надежда, когда они перешагнули порог номера. – Мне нужно переодеться. – И добавила: – Пожалуйста, если вас не затруднит.

Братьям ничего не оставалось делать, как ретироваться. Виктор предложил скоротать время в баре, и Вадим с удовольствием поддержал эту идею.

Заказав по бутылочке самого дешевого пива, они уютно расположились за высокой стойкой. В баре было безлюдно, играла медленная тоскливая музыка. Словом, обстановка располагала к откровенному разговору.

– Скажи мне одну вещь, – сделав несколько жадных глотков, сказал Виктор. – Как она в постели?

– Кто?

– Конь в пальто!.. Ну, Надька твоя!

– А тебе-то какое дело? – нахмурился Вадим.

– Как какое? Я же все-таки твой родной брат! – искренне удивился Виктор. – Кому же еще беспокоиться о твоей половой жизни, если не мне?

– Не надо, не говори пошлостей, – укоризненно произнес Вадим. – У нас с Надеждой чисто платоническое.

– Врешь…

– Честное слово! А разве мужчина с женщиной не могут просто дружить?

– Ну, смотря что подразумевать под этой самой дружбой…

– А если ничего не подразумевать?

Виктор с жалостью посмотрел на брата.

– Ну и дурень же ты…

– Может быть, – согласился Вадим. – Но иначе не получается… Она не такая, как все остальные.

– Не пугай меня. У нее есть хвост?

– Да перестань ты ерничать!.. Ну, как тебе объяснить? Понимаешь, она будто изнутри светится. Я знаю, что именно мужчина должен сделать первый шаг к сближению, что так уж устроен мир, но… Не могу… В самый подходящий и ответственный момент словно стена вырастает между нами…

– А у меня не было женщины восемь лет. Знаешь, как это тяжело? Нет, Вадька, не знаешь… Это невыносимо! Ты как-то спросил: простил я тебя или нет? Так вот… Теперь я тебя спрошу: ты хочешь, чтобы я тебя простил?

– Конечно!.. – Вадим чуть не подавился пивом.

– Очень хочу!..

– Тогда отдай мне ее…

Вадим был уверен, что из уст его брата вылетела очередная неудачная шутка. Но в следующий момент он заглянул Виктору в глаза и понял, что на этот раз ни о какой шутке не было и речи…

– Поверь, она ничем не отличается от других баб, – монотонно, словно пытаясь загипнотизировать Вадима, говорил Виктор. – Могу поспорить на что угодно, что через чай я поцелую ее, а еще через минуту трахну. И не нужно будет упрашивать, она сама этого захочет, она тоже истосковалась по мужику. В этом смысле мы так похожи с ней…

Вадим подавленно молчал, уставившись на бутылку.

– Или ты откажешь своему любимому братцу? – усмехнулся Виктор. – Будешь равнодушно наблюдать за его мучениями? Вадька, я сейчас в таком состоянии, что вот-вот «молния» на ширинке лопнет. Ну, так что? Погуляешь по ночному Парижу, оставив меня тет-а-тет с Надюхой?

Вадим встал.

– Но только без обид! – остановил его Виктор.

– Какие могут быть обиды?.. – Вадим отвернулся, с трудом сдерживая слезы. – Все нормально… Иди к ней… Желаю удачи…

– Вот это выдержка! – восхищенно воскликнул Виктор. – Я всегда знал, что ты у меня молоток! Через пару часиков можешь приходить, но на всякий случай все-таки постучись. – Он хлопнул Вадима по плечу, спрыгнул с высокого табурета и легкой, покачивающейся походкой направился к выходу.

Вадим долго смотрел на захлопнувшуюся за братом дверь, после чего сел на прежнее место, подозвал бармена и заказал себе тройную порцию самого крепкого виски. Но он не успел даже отхлебнуть из высокой рюмки, как услышал за своей спиной голос Виктора:

– И с такой легкостью ты готов отдать любимую женщину?

– Зачем ты вернулся? – не оборачиваясь, сурово спросил Вадим.

– Неужели ты мог подумать, что я способен на такое? – Виктор вновь оседлал табурет и крепко обнял брата. Впрочем, еще минуту назад мне самому казалось, что способен. Но, пораскинув мозгами, я все-таки пришел к окончательному выводу – нет не способен… – И вздохнув, добавил: – А жаль…

– Витька! – Вадим бросился брату на шею. – Витька, я тебя люблю! Ты даже не представляешь, как Надя мне дорога! Спасибо тебе!..

– Послушай мой совет, Вадька… Иди к ней сейчас же. Она же ждет этого. И запомни – легче всего просрать свое счастье, а вот встретить его…

– А как же ты?.. – Вадим смущенно улыбнулся.

– Думаешь, зачем я в холл выходил? Чтобы спросить у портье, где в этом задрипанном городишке можно снять симпатичную шлюшку и сколько это будет стоить.

– И что тебе ответили?

– Нужно сказать таксисту, чтобы он отвез меня на Пляс Пигаль. Прошу тебя, дай двести франков…

– Держи пятьсот! – Вадим извлек из кармана стодолларовую купюру. – И проведи ночь с самой дорогой парижской шлюхой!

Вадим вошел в номер на цыпочках, опасаясь нарушить сон Надежды. Но кровать была не расстелена, а из ванной комнаты доносилось тихое журчание воды. Вадим робко постучал в дверь.

– Вадик? Витя? Это вы?

– Нет… Виктор задержится. У него появились неотложные дела…

– Дела?.. – удивленно переспросила Надежда и, будто догадавшись о чем-то, выдохнула: – Ах, дела… Ну да, ну да…

– Наденька, я давно хотел тебе сказать… – Вадим прижался лбом к прохладной двери и почувствовал, что начал задыхаться от страха, от неуверенности в себе и от бурного потока нахлынувших на него чувств. – Я хотел… чтобы ты знала… Что я… не могу больше носить в своей душе… Ты должна понять, что…

Дверная щеколда громко щелкнула, и Вадим запнулся на полуслове, приготовившись к чему угодно – пощечине, осмеянию, оскорблению, – но только не к тому, что произошло в следующий момент…

– Поверни ключ в замке, – попросила его Надежда.

– Уже повернул… – сипло проговорил Вадим.

– Погаси в комнате свет…

– Уже погасил… – Он дрожащей рукой отыскал на стене выключатель.

– Иди ко мне…

– Я?.. – Вадим до конца не мог поверить в то, что он не ослышался. – Ты хочешь, чтобы я?..

– Да, я хочу, чтобы ты открыл дверь и вошел в ванную! – засмеялась Надежда. – Решайся же! Или сейчас, или никогда!

Они уже засыпали, когда в дверь загремели так, словно случился пожар.

– Вадька, Надька, открывайте! Я знаю! Я догадался! Я дотумкал! Допер!

Вадим вскочил с кровати. Отворил дверь, и в объятья ему упал пьяный не столько от вина, сколько от счастья Виктор.

– Так, Париж свел брата с ума! – констатировал Вадим.

Но Виктор не отреагировал на шутку. Он бросился к багажу, вытащил из сумки карту, на которой Вадим делал расчеты, быстро поискал что-то глазами и сказал:

– Вот! Есть!

Вадим и Надежда тоже склонились к карте.

– Потейто! Остров Потейто, – прочитал Вадим. – А почему?.. – Вадим вдруг шлепнул себя по голым коленкам. – Витька, ты гений!

– Да что случилось-то? – недоумевала Надя, глядя на хохочущих братьев.

– Дрейк… – сказал Вадим.

– …зашифровал название… – продолжил Виктор.

– …всей своей жизнью, – добавил Вадим.

И дальше они говорили тоже по очереди:

– Он же привез в Европу…

– …картошку!

– Потейто, по-индейски…

– Ему даже памятник за это поставили!

– И остров тоже так…

– …называется!

– Мне… девушка с Пляс Пигаль говорит потейто хочу, дескать… – смеялся Виктор. – А я думаю, что-то знакомое. Она показывает – картошка! Меня как по башке! Потейто! Я ж читал твою книгу!

– Не мою, Боброва!

– Думаю, должен быть остров!

– И он есть – там, в Полинезии…

Вадим замолчал и снова склонился к карте.

– Нет, – сказал он потрясенно. – Так не может повезти…

Теперь его не понимал уже и Виктор.

– А чо, а чо?

– Это же рядом с атоллом Мороруа! Понимаете?

– Не-а! – призналась Надежда.

– Ну там же ядерные испытания проводят французы!

– И что?

– Да ведь весь мир против них!

– Ну?!

– Гринпис! – сказал Вадим и поднял вверх указательный палец.