Текст книги "Знаменье Метели (СИ)"

Автор книги: Игорь Ворон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)

Глава 16

Мара шла во главе армии на север. Зима миролюбиво жевала большое яблоко, полученное от хозяйки. Магесса нежно провела рукой по прекрасной белоснежной гриве животного. С такой любовью она не относилась больше ни к кому. Лошадь благосклонно всхрапнула и повела ушами. Мара окинула взглядом свое воинство. Оно было внушительным, но ей приходилось видеть армии куда больше этой.

За ней тянулась колонна всадников на ночных волках. Дальше шла фаланга тяжелой панцирной пехоты. После нее нестройными рядами растянулся строй крестьян, собранных с окрестных деревень. Всего их было около двух сотен. Дальше полукольцом армию замыкала легкая пехота – лучники и арбалетчики. Тыл прикрывали два десятка некромантов.

Стояла глубокая ночь. Мара видела в темноте, в отличие от остальных, и она различила на горизонте невысокий, но широкий холм. Она окликнула одного из полководцев, о чем-то распорядилась. От всадников отделились два десятка разведки и поскакали впереди колонны. Вскоре послышались крики воинов. Волки падали в канавы.

– Звездочки, – протянул полководец Кнерон, идущий рядом с Холодной Девой.

– Да. Пусть воины обходят по обочинам. – Приказала Мара.

Воинство остановилось. Гномы тянули шеи вверх, силясь рассмотреть, что там, впереди, несмотря на то, что темнота ночи съедала все в радиусе дальше трех ярдов. Полководец и командир панцирной пехоты Кнерон передал приказ госпожи командиру кавалерии Краму и командиру легкой пехоты Кхаро.

Вскоре колонна возобновила свое движение. На дороге стоял Кнерон и разделял воинов на два потока, которые обтекали дорогу с двух сторон. Скорость значительно снизилась, но это было лучше, чем потерять несколько сотен.

Какое-то время солдаты недоуменно озирались, но скоро по рядам пронеслось тихое: «Шипы!». Скоро опасный участок прошли, и начался песок. Колонна вновь воссоединилась. Класть звездочки на песке не имеет смысла, они вдавливаются в грунт лапами волков.

Холодная Дева ушла далеко вперед, и Зима уже шла в гору, поднимаясь на холм. Падшая попыталась «прощупать» местность на возможность использования магии. Как и ожидалось – бесполезно. Даже в ее устах магические слова здесь были просто словами. Что-то древнее и очень мощное не позволяло магии существовать здесь. Этим чем-то были Восемь.

Легендарный замок Валинстр, родовое имение герцога Валинстра. Герцог был третьей по влиятельности фигурой в стране, после императора и Беседующей-с-Богами Силиты. Нынешний герцог слыл сущим дьяволом и сволочью, каких поискать. Но тем не менее, он унаследствовал от своего легендарного отца титул и право командования западными армиями, а также прекрасный полководческий талант.

Когда война началась в полной мере, Транкрат Валинстр, трусливо поджав хвост, заперся в старом родовом замке, и точит клинки, готовясь к осаде от кого угодно. Зависть поступил мудро, не став задерживаться здесь. Этот орешек был неимоверно тверд, и расколоть его можно только основательно подготовившись к этому делу, и положив тысячу другую армии.

Но ей придется здесь задержаться для осуществления грандиозного плана, готовившегося уже много лет. Эту крепость после века Войн построили сами Восемь, и позаботились о том, чтобы в радиусе нескольких миль магия была невозможна.

Когда колонна скучковалась на холме, Холодная Дева отдала приказ:

– Ставь лагерь по всем правилам, Кнерон. Ночью возможны нападения диверсантов, ведь мы на землях коварного герцога. И не забудь про обоз. Его тоже могут попытаться поджечь. Когда он прибудет?

– Возчики обувают волков в башмаки из дощечек, повозку по обочине не протащищь. Поэтому задержатся. – Ответил гном, и удалился, раздавая распоряжения.

– Крам! – подозвала Мара.

– Да, госпожа.

– Снаряди три отряда по пять десятков всадников налегке. Пусть разведают все окрестности до самого замка, вплоть до подкопов. – Приказала Мара, не отворачиваясь от небольшой точки на горизонте – замка Валинстр.

Она вздохнула, в предвкушении долгой осады без всякой магии. Только войска и полководческий талант. Весьма непривычно, но, возможно полезно, и… Небезынтересно.

– Нужна вода, госпожа. Воины мучаются жаждой. – Вернулся Кнерон.

– Видишь, там, где зеленая травка? Там наверняка есть рудники. Воду из колодцев брать не будем, она скорее всего отравлена.

– Я отправлю копать сотню человек.

– Отправь двести. Скоро рассвет.

– Слушаюсь, госпожа, – полководец опять удалился.

В строительсвте укреплений вокруг лагеря солдаты Мары работали на совесть. Она лично следила за этим процессом, и не допускала никаких погрешностей. Герцог Транкрат слыл удачливым полководцем, также преуспевшим в подлой войне. А это ночные подкопы, зассады, диверсии, отравление источников и прочее.

Именно поэтому весь следующий день велось строительство. Развед-отряды активно обследовали местность, проверяли колодцы, рудники, искали подкопы. Им приходилось простукивать землю на предмет полостей, и проверять целостность почвы.

В наиболее вероятных местах нахождения подземных тонелей копали так называемые «слуховые ямы» и в них сажали «слухачей». Такой способ проверки местности был куда более эффективен. В полной тишине среди земной толщи уловить удары кирок и заступов было возможно на дистанции до двух, а то и трех десятков ярдов.

Обоз успешно преодолел опасный участок, и расположился подле холма. Воинам раздали пропитание – на каждый десяток гномов полагалась одна тушка обильно встречающегося в этих краях оленя. К тому времени, как чуть поодаль от лагеря волки раздирали свою долю мяса, над грамотно расставленными палатками потянулись струйки сизого дымка. Ноздри каждого приятно щекотал запах жаренного мяса.

Когда стемнело, вокруг лагеря расставили посты по пять человек. Одним из них обязательно был некромант. Пускай, магия здесь была бесполезна, но несмотря на это они все еще могли видеть в темноте, что могло стать очень полезным. При этом все часовые считались одной сменой, и не могли спать. Всего смен было три.

К охране обоза Кнерон подошел особенно тщательно, чем заслужил похвалу своей госпожи. Пост из пяти панцирников при полной броне и излюбленных боевых секирах стоял у каждой пятой повозки. Помимо них было экипировано трое патрулей по двое арбалетчиков и двое лучников в каждом. Всю длину повозок освещали ярко-горящие факелы, вымоченные в специальной жидкости.

Разведчики вновь ушли вперед, оставив лошадей и надеясь лишь на свои ноги. До полуночи давящая ночная тишина оставалась незыблемой, и Холодная Дева начала по немногу успокаиваться, но вдруг послышался звон металла – отряды обеих сторон сошлись в ночном бою.

Мара, как всегда, не спала. Обычно она делала это раз в неделю, и то, только в спокойные дни, когда опасаться нечего. Кнерон был суровым воином, и мог не спать три-четыре дня. Сейчас он находился подле своей госпожи, и вместе с ней обсуждал предстоящую осаду. Как только звуки битвы порвали тишину, она, также не повышая тона, вполголоса распорядилась:

– Отправь еще один отряд в подмогу. И пусть часовые усилят бдительность. Мы на землях коварного тирана, но блистательного полководца Валинстра, а от него можно ждать чего угодно.

Гном молча встал, и быстро покинул слабо освещенную палатку. Сама Мара тоже вскоре вышла, держа в выпростанной из белесых складок балахона руке свое любимое и верное оружие – длинный эсток, с именной гравировкой. Она жила уже больше восьми сотен лет, и успела за это время поднатореть в фехтовании, хоть ее безусловно мастерское умение и уступало Гневу, прозванному Клинком Яростного Пламени.

А этот меч служил ей с семнадцати лет, с того момента, когда отец передал этот древний артефакт своей дочери, а сам вскоре умер от болезни. Это было после Первой войны века Войн, когда Мара уже окончила обучение в Семи Листьях, и была полноправной Сжигающей плоть. Когда она только научилась более менее сносно им орудовать, молодых Сжигающих собрали в Ильнском лепестке. Там к ним явился один из Девяти, и выбрал себе десятерых молодых магов.

Их забрали из родных мест, и привезли сюда, в то место, что сейчас принято называть замком Валинстр. Бог лично обучал их семерых, и они были лишены всякой возможности покинуть башню. Но ее, Мару, он приблизил к себе больше прочих, лично занимался с ней, и со стороны могло показаться, что он ее родной отец. Помимо усложненных тренировок, бог часто разговаривал с ней. Бывало, глубокой ночью, при скудном тусклом освещении коптящей свечи, он просто сидел напротив нее, подперед голову руками, и рассказывал о своем прошлом.

О страшных войнах, выжегших весь западный континент, и тысячах убитых могущественных магов. О том, что судьба избрала их Девятерых, но лишь за тем, чтобы появилась она. Чтобы она стала могущественней всех их вместе взятых, и уничтожила все державы мира, вернув жизни ту форму, которую она должна была иметь изначально. Тогда девочка лишь в упор смотрела на него, как на сумасшедшего, выпучив глаза. Но теперь стала понимать, он был не сумасшедшим, нет. Он был величайшим из Девяти, пророком и вершителем судеб.

Мара рассеянно огляделась по сторонам. Столько мыслей отчетливо промелькнули за одно короткое мгновение, при взгляде на древний клинок. Моментально забыв обо всем, она бросилась туда, откуда теперь доносились звуки битвы – к обозу. Там шел ожесточенный бой. Пять повозок горели, люди герцога усердно пытались пробиться к остальным, но охрана держалась. Отборные гномы панцирники были невероятно серьезными противниками.

Появление Падшей благотворно отразилось на страже. Воины воспрянули духом и бросились в атаку. Лазутчики хотели воспользваться эффектом внезапности, и в начале у них это даже получилось, однако появление магессы спутало их карты.

Мара дралась с закованным в тяжелую броню, и довольно искуссным в фехтовании здоровяком, хоть тягаться с ней парень был неспособен. Она могла убить его сразу – парировать рубящий выпад, и прикончить, но медлила. Оценивала, на что годны люди Валинстра.

Вскоре почти все были убиты, некоторым удалось бежать. Тогда Холодная Дева с некоторой ленцой в движениях подловила врага на ошибке – на шестой позиции, в стойке «дверь», он слишком высоко поднимал запястья. В этот момент она поднырнула под его меч, смертельным и точным уколом погрузила клинок по рукоять в правое плечо, и тотчас проворно отпрыгрнула в сторону, легко увернувшись от тяжелого удара упавшего из рук воина меча.

Парень упал на землю, хоть и не умер. На земле под ним быстро растекалось кровавое пятно. Его лицо исказила торжествующая улыбка. Мара прекрасно понимала – он не скажет ни слова. Жечь его, резать по живому, отрывать куски, он ни проронит ни единого слова. До утра он не доживет, быстрее истечет кровью, и он это знает. Сейчас он невероятно силен духом.

– Что же ты ждешь? Добей меня. – Прохрипел лежащий, кашляя кровью.

– Я тебя убью, если ответишь на вопрос. Полагаю, ждать от тебя предательства бессмысленно.

– Задавай.

– Герцог с семьей в замке?

– Да. Господин Транкрат с женой и тремя сыновьями сейчас там.

– С ним тысяча воинов? – попыталась угадать магесса.

– Ты близка к правде, но не узнаешь ее. А теперь убей меня, как обещала. – После этих слов человек закашлялся кровью.

– Да, я обещала. Убей его. – Обратилась Мара к одному из панцирников.

Молниеносный удар боевой секиры раскроил тело пополам.

Разведчики вернулись скоро, притащив двоих тяжело раненных. Еще восемь остались в поле навсегда. После того, как отряд разведки удалился, кто к полевым лекарям, кто в палатки отсыпаться, Клорн, назначенный командовать развед-отрядом, приступил к докладу.

Как лазутчикам удалось заметить, ров успели хорошенько подновить и накачать воды. На тридцатиярдовые стены по многочисленным лестницам, как трудолюбивые муравьи, то и дело поднимались люди, таская ведра и ящики с болтами, стрелами, камнями, снарядами для баллист. Из-за замковых стен к небу устремлялось несколько серо-лиловых жиденьких струек дыма, и по округе разносился запах «жженого железа», как выразился командир разведки.

А это могло значить только одно – за стенами работали кузницы, выковывая наконечники для стрел и болтов, мечи и копья. Несколько гномов из отряда горячо сведетельствовали, будто им удалось услышать перекличку часовых на стене.

Подкопы обнаружить не удалось, но в «слуховых ямах» все еще сидели «слухачи», неустанно прислушиваясь к любому шороху. В общем и целом было ясно – замок готов к осаде, и будет стоять до последнего.

Как только первые ласковые лучи дневного светила мягко коснулись бледной кожи все еще стоящей на продуваемой легким ветерком вершине холма Падшей, на лагерь посыпались стрелы. Группа стрелков укрылась на соседней невысокой сопке, не дальше, чем в двух стах ярдах от палаток. Крам тотчас же организовал массированную атаку всадников.

Волки кровожадно щелкали клыками, чуя человеческое мясо, но люди герцога спешно ретировались, чуть только завидев отделившуюся от основной серой массы ощетинившуюся фалангу одной из отборных сотен.

Вскоре, на расстоянии пяти сотен ярдов от замка, по приказу Крама всадникам пришлось осадить недовольно зарычавших волков, и вернуться в лагерь. Лучники уже вбегали в ворота, а подойти ближе значило словить пару дюжин крепких каленых снарядов баллист и камней онагров.

Мара осталась довольна действиями ее воинов. Поначалу она боялась, что все еще разгоряченный после бурной ночи Крам бросится в атаку, но ему хватило выдержки и воинской мудрости, чтобы смириться, и вернуться ни с чем. Потери, нанесенные неожиданной атакой были незначительны, а потому в сопровождении Кнерона магесса почти сразу же отправилась к обозам.

В повозках было достаточно стройматериалов для снабжения всей ее армии осадными лестницами. Взяв в руки одну из ясеневых досок, она пригляделась к ней, проверила волокна, легонько стукнула костяшками пальцев. Оставшись удовлетворенной качеством дерева, все же вздохнула:

– Из этих досок вышли бы отличные осадные лестницы.

– Да. Но между зубцами стойки для «колес». – Мрачновато отозвался полководец, поняв мысль своей госпожи.

«Колеса» представляли из себя хитрую противоосадную технологию. Между каменными зубцами устанавливались деревянные конструкции с опорной осью в середине. Эти подобия колес с тяжелыми цепями вращались, разбивая вдребезги осадные лестницы, и тех, кому не повезло попасть под удар.

– Значит, остаются уступы. Натянуть шатры как во Влосе вряд ли получится – их могут поджечь, да и закинуть кого-то на такую высоту не представляется возможным. – Мара озвучила одновременно пришедшую в голову Кнерону мысль.

Методом уступов называли осаду, при которой осаждающие строили свои маленькие крепости, таким образом продвигаясь все ближе к замку. При этом строители находились в относительной безопасности, а когда крепости были готовы, лучники, арбалетчики и пращники прятались в них, и угощали каленым железом и камнями всех, кто решит высунуться наружу.

Через час после рассвета войско начало строиться в полки и двигаться к стенам. Волков повели следом – от осажденных можно было ожидать любой пакости, тем более особенностями ландшафта им пока что удавалось пользоваться лучше.

Войско двигалось к крепости с востока, с севера ее закрывали две сотни всадников под командованием Крама, на случай, если в замке решать отправить курьера, или уйти через тайные ходы. Дистанция постепенно сокращалась.

Четыре сотни ярдов. На стенах замелькали высокие мачты баллист и онагров. Отлично.

Триста пятьдесят ярдов. Между зубцов забегали люди, но они не суетились – им отдали приказ, и они его выполняли. Зоркий глаз Падшей уловил движения баллист, приводимых в боевую готовность деревянными воротками.

В следующее мгновение воздух распорола короткая молния, но Кнерон успел секундой раньше. Трехфунтовый каленый болт, посланный легкой баллистой, угодил в толстенный башенный щит, который полководец вместе с двумя другими гномами удерживали перед Марой. Щит выдержал, и даже не получил вмятины. Удар был сильно ослаблен расстоянием, да и гномы были отнюдь не слабы. В это же мгновение пронеслась по рядам зычная команда:

– Поднять щиты!

Офицерские свистки тотчас повторили сигнал, хотя в этом и не было нужды. Зычный бас Кнерона гулко раскатился по равнине, достав до задних рядов. Воины сомкнулись плотней, каждые три ряда теснились друг к другу, и каждая троица держала башенный щит прямо перед собой, тяжело таща его назад. Еще несколько раз в пятидюймовые железные плиты бились небольшие камни и болты, но безуспешно. Войско таким образом пятилось до самых холмов, остановившись в полутора милях от замка.

Скрипя несмазанными колесами, подъехали обозные телеги, с них стали сгружать скрученные полотна шатров. Ставить их на склонах было не слишком удобно, однако видимый издалека лагерь демонстрировал противнику многочисленность осаждающей армии.

У Мары имелось в запасе еще пять десятков шатров, которые тоже можно было поставить – пусть себе пустуют, зато лагерь будет казаться больше, однако делать этого магесса не стала. Она была уверена, что на герцога подобные фокусы не подействуют.

Ставить лагерь гномам было не впервой, и полководцы почти не вмешивались. Все шло своим чередом, на флангах росли земляные укрепления. Землю взрыхляли широкими окопными ножами и по двое таскали на щитах.

Конечно, в другом случае можно было обойтись и без укреплений, но не в этот раз. Теперь Маре противостоял искушенный в военном деле противник, старый, но все еще хитрый и опасный лис герцог Транкрат Валинстр. Чтобы обезопасить себя от диверсионных ночных вылазок, она отрядила два пеших полка, прикрывавших лагерь с фланга и готовых в любой момент напасть на отряд замкового гарнизона, решивший выйти на ночную вылазку.

Еще две сотни панцирников были отправлены за холм, к обозу, чтобы поддерживать там порядок и не позволять лазутчикам герцога Валинстра совершать нападения на повозки. Снабжение армии проходило напрямую из Мудрого Дуба, где разнообразных стройматериалов, боеприпасов, еды и прочего было вдоволь, и погреба продолжали наполняться прямиком из запасов Подбрюшья.

Только-только миновал полдень, а в лагере уже вовсю дымила походная кузня, где чинилось испорченное оружие и латались помятые щиты. Отменной организацией своего лагеря Холодная Дева давала понять защитникам замка, что пришла за победой и готовится к ней умело и основательно.

Глава 17

После обеда, состоявшего из крупяной похлебки и вяленого мяса, солдаты и крестьяне без раскачки принялись за работу – стали собирать на склонах окрестных холмов камни. Крестьяне работали усердно, и довольно сносно, боясь за свою жизнь, но их было немного, а с этим делом затягивать не стоило. Те, что были полегче, несли на руках, большие волокли по земле, впрягаясь по трое-четверо в кожаные вожжи, которыми обвязывали валуны.

От сотен волокуш поднимались облака известковой пыли, и казалось, что на склонах холмов начался пожар. Камни складывали перед лагерем, и вскоре набралось достаточно материала, чтобы начать строить уступы.

Когда спустилась ночь, солдаты Мары вернулись в лагерь, одни – чтобы отоспаться после тяжелого дня, другие – чтобы встать в караул. Боевой настрой защитников замка не обещал чужакам спокойного сна.

После полуночи начались беспокойства. Небольшие отряды Валинстра выбрались из крепости по подземным галереям и атаковали правый фланг, где находилась половина полка панцирников. Горстка диверсантов дружно навалилась на сонных солдат, и поначалу им удалось зарубить несколько гномов, однако в итоге они окружили лазутчиков и страшные боевые секиры искромсали всех до единого. Во время боя ни один человек не смог ранить кого-то из гномов. Легкие мечи лишь беспомощно чиркали об их тяжелую броню, не нанося вреда.

Кнерон поначалу сердился, что не взяли ни одного пленного, но Мара остудила его пыл. Она понимала, что даже если удастся вызнать с помощью пыток местонахождение лаза в подземную галерею, проникнуть по ней в замок было невозможно. Помимо основных ходов, в галереях были и ложные, которые обрушивались, едва только неосведомленные пытались по ним пройти.

Под утро атака на лагерь повторилась, и сделано это было коварнее и хитрее, чем в предыдущий раз. Несколько смертников пробрались на вершину холма, на склоне которого находилась большая часть лагеря, облили смолой несколько круглых камней и пустили их вниз.

Камни с грохотом понеслись на лагерь, однако основной ущерб нанесли не людям, а волкам. Перепуганные животные перегрызли и оборвали путы, расшвыряли охранявших их гномов, и, сметая все на своем пути, бросились вниз – к замку.

Во время этой суматохи серьезно пострадали более сотни солдат. Разбежавшихся волков пришлоь собирать до самого утра, а потом убивать тех, что покалечились. Смертники на вершине холма были окружены и дрались отчаянно, а когда по приказу Кхаро лучники подстрелили одного в ногу, раненый заколол себя кинжалом.

Бой закончился, когда уже начинало светать, и Мара лично поднялась на холм, чтобы посмотреть на останки героев.

– Хорошие солдаты, – заметила она. – Никогда еще я не сталкивалась с таким отчаянным сопротивлением.

– Наши солдаты не хуже, – поморщился, как от зубной боли, Кнерон.

– Не хуже, – согласилась магесса. – Не хуже. Поэтому мы и разнесем их в пух и прах.

– Разнесем, госпожа, в этом не сомневайтесь. Подтащим уступы и разнесем. Два дня – и замок будет наш. – Вступил в разговор вообще довольно молчаливый Кхаро.

Многих солдат утро застало за работой – они закапывали на меловых склонах тела своих товарищей. Покалеченных волков пустили в дело, так как их мясо хоть и было жестким, но имело приятный вкус и богатое содержание белка. После еды часть солдат продолжила строительство уреплений лагеря, другие пошли сменять часовых и охранявшие дорогу разъезды.

Команда из двух сотен рослых крестьян была занята перетаскиванием камней для уступов. Начинать их строительство решили с расстояния в пять сотен ярдов от крепостных стен.

– Уступов будет пять, – решительно объявила Мара, глядя на вереницы носильщиков, тащивших к замку тяжелые валуны.

– Но, госпожа, пять уступов – это очень много. Нам не построить их быстрее, чем за четыре дня. Думаю, будет достаточно трех. – Не согласился ответсвенный за строительство Крам.

– Может, достаточно и трех, – вздохнула магесса. – Но ты посмотри, как хорошо защищен замок, все предусмотрено до мелочей. Нет, нам нужен запас прочности на тот случай, если они выставят против нас какой-то особый козырь.

– Магию?

– Не ожидала от тебя такого вопроса, Крам. Поверь, если бы здесь было возможно использовать магию, я бы не церемонилась и просто сравняла бы замок с землей вместе со всеми, кто внутри. – Фыркнула она, созерцая процесс работы.

– Я имел ввиду магические штучки, которые могли быть созданы где-нибудь за пределами замка, и завезены сюда, – с легкой ноткой обиды в голосе ответил полководец.

– Значит, решено. Строим пять уступов. – Мара пропустила предыдущую фразу мимо ушей.

Скоро уступы начали понемногу расти. Пока они представляли собой направленные к замку углы высотой в три фута, с длиной сторон в два ярда. Для расстояния в пятьсот ярдов этого было достаточно, чтобы укрыться от пущенных онагром дробленных камней, если, конечно, эти онагры могли метать снаряд так далеко.

Под прикрытием первой линии уступов подносились новые камни, и скоро позади каждого из пяти сооружений громоздились кучи высотой в рост человека.

Когда необходимое количество строительного материала было собрано, крестьяне и солдаты наскоро подкрепились принесенной похлебкой и продолжили работу. Лениться здесь не полагалось, да и желающих не было. Те кто своими глазами не видел, на что способна их госпожа в гневе, в полной мере восполняли это незнание крышесносными рассказами очевидцев, да еще и приукрашенных так, будто она была не одной из Падших, а одной из Восьми.

– Шаги по пятьдесят ярдов! – объявил Кнерон и покосился в сторону госпожи, но она была увлечена беседой с кем-то из солдат, и если даже и слышала, то никак не отреагировала на самодеятельность. Кнерону она полностью доверяла в плане военного искусства, да и везде, где только можно. Ближе к ней помимо него был только Каларан, но он находился далеко.

Команды строителей схватили камни и потрусили вперед, опасливо погядывая на стены, не взовьются ли с них в небо черные точки каменных ядер. Впрочем, Мара, тайно наблюдая за всем процессом, не сомневалась, что демонстрировать всю свою мощь сейчас Валинстр не станет, прибережет ее до того момента, когда можно будет ударить наверняка с дистанции ярдов в триста.

Время шло, уступы продвигались вперед, команды строителей вступали друг с другом в состязание. Позабыв про каменные ядра, они выбивались из сил, чтобы закончить очередной уступ первыми. Дело двигалось быстро, поскольку пока никто не мешал, но магесса знала, что чем ближе к крепостным стенам, тем дороже будет оплачиваться каждый следующий ярд продвижения, каждый, положенный в уступ, камень.

Зато когда уступы подойдут к стенам и начнут разрастаться в самостоятельные крепости, это станет началом конца замка Валинстр. Обычно они останавливались в сорока-пятидесяти ярдах от рва – там, где начиналась «мертвая зона» – метать камни под стены онагры уже не могли. Зато лучникам и арбалетчикам было раздолье, однако тут преимущества оставалось на на стороне замка – со стен стрелять было куда удобнее, тем более у Мары было немного стрелков. Основу гномьей армии составляли легендарные тяжелые пехотинцы-панцирники в непробиваемой боевой броне и с устрашающими секирами.

Конечно, у гномов имелись и лучники, причем весьма неплохие – они уступали искусством нальвам и эльфам, но превосходили большинство людей. Проблема состояла в том, что их было катастрофически мало. Большая часть сейчас сражается под Глешью под командованием Гнева, а остальные сидят в Подбрюшье. Поэтому в распоряжении магессы была лишь сотня луков.

К вечеру удалось достичь приблизительной отметки в сто ярдов. На этой дистанции уступы уже представляли собой углы шести футов высоты, со сторонами в четыре ярда. В каждом из них, под надежной защитой стен, были оставлены на ночь по двадцать солдат. Это было нелишней предосторожностью, поскольку с наступлением темноты из подземных галерей появлялись отряды лазутчиков врага.

Как и две предыдущие ночи, эта также оказалась насыщена событиями. Отряды лазутчиков появились на склонах окрестных холмов вскоре после полуночи и принялись обстреливать из луков волков. Раненные животные пытались вырваться за пределы наскоро сооруженной изгороди, и разорвать наглецов на куски. Охранявшим их солдатам пришлось приложить немало усилий, чтобы утихомирить зверей и избежать повторения недавней трагедии, когда жаждущие крови волки буквально смели часть лагеря.

Дело решили стоявшие на флангах панцирники. Они атаковали быстро и решительно. Отряды лазутчиков частично были уничтожены, а частью смогли отступить под землю, зато гномам удалось обнаружить два входа в галереи.

Их пришлось засыпать, так как преследовать противника по этим коридорам было смертельно опасно. Пока содаты таскали землю и отбивали края входов в галереи, схватка неожиданно закипела возле левого крайнего уступа.

Когда туда подоспели тяжелые пехотинцы, все два десятка охранявших уступ оказались окружены и перебиты. Чуть только завидев крупный отряд панцирников, люди герцога спешно отступили. К счастью, вовремя подоспел Кхаро с десятком экипированных стрелков. Около дюжины противников удалось оставить на поле, а остальные скрылись за соседним холмом, и ушли через ненайденную галерею.

Этой же ночью, ближе к утру, подошел обоз из Мудрого Дуба. Из тридцати повозок добрались лишь двадцать четыре, остальные были сожжены во время нападения отрядов Валинстра. Впрочем, такие потери не беспокоили Мару, поскольку она позаботилась о том, чтобы все необходимое подвозили с избытком, так что в лагере накапливался небольшой запас.

Утром, едва строительные команды отправились к простоявшим ночь уступам, по ним ударили онагры. Холодная Дева вместе со всеми тремя полководцами видели это собственными глазами, поскольку следили за выдвижением команд.

Тяжелые удары метательных мачт о суппорты разнеслись далеко по округе, и куски дробленного камня взвились в небо и с сухим шелестом понеслись к целям. Строителям стали кричать, предупреждая их об угрозе, однако они и сами заметили выстрелы и прикрылись щитами. Они были немаленькими, но все же значительно уступали в размерах башенным щитам, которые использовали в недавней вылазке. Дождь из острых осколков сбил нескольких человек с ног, заставив их потерять щиты. Трое больше не поднялись, но остальные благополучно достигли уступов.

Отсидевшись, они принялись готовиться к переносу камней на следующие пятьдесят ярдов. Теперь, когда каждый шаг давался с трудом, каждого носильщика прикрывал солдат с щитом. Они оба валились с ног, если в щит ударял булыжник, пущенный из трапеции – легкой катапульты, стрелявшей снарядами не тяжелее двух фунтов.

Как оказалось, таких орудий в замке насчитывалось не менее сорока, и теперь все они работали с западной стены, уверенно посылая камни на расстояние в триста ярдов.

Стрелять прицельно с такой дистанции трапеции не могли, однако своей методичностью и количеством делали главное – держали содат противника в постоянном напряжении. Особенно опасными были скачущие по земле булыжники, которые имели никому не известную траекторию и могли запросто перебить кому-нибудь ногу. Некоторые снаряды с грохотом бились в непоколебимые стены уступов, и, разлетаясь вдребезги, угрожали окружающим острыми осколками.

Вскоре, помимо мастеров, руководивших укладкой камней, в строительных командах появились здоровяки-вахмистры, которые размахивали кожаными плетками и орали на тех, кто, по их мнению, недостаточно проворно двигался. От летящих булыжников вахмистры прикрывались несколько облегченными башенными щитами, которые все еще были очень тяжелыми и их с трудом удавалось переносить с места на место.

Вахмистры, тем не менее, оказались хорошими ориентирами, и по ним время от времени стреляли из баллист. Правда, особых результатов это не приносило, поскольку даже трехфунтовым каленым болтам было не под силу пробить толстые щиты. Они лишь оставляли на них хорошие вмятины, или попросту застревали намертво.

Иногда вахмистрам крепко доставалось камнями из трапеций, и тогда они, оглушенные, падали на землю вместе со щитом, а встав, еле стаскивали его с себя, и громко ругались, сгоряча раздавая строителям плеткой.