Текст книги "Знаменье Метели (СИ)"

Автор книги: Игорь Ворон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 20 страниц)

Знаменье Метели

Пролог

Вез отчаянно растирал окоченевшие пальцы и бормотал сквозь зубы проклятия, изредка бросая хмурый взгляд в исходящие крупными хлопьями снега небеса, как будто его мог кто-то услышать. А повод злиться у стражника был – мало того, что он заступал не в свою смену в этот лютый холод, когда лишний раз из сторожки нос не высунешь, в это дежурство в третьей казарме намечалась знатная пьянка в честь Ночи Метелей. А все потому, что у него закончились деньги, и расплатиться за долги было нечем. Проклятые кости! Проклятый азарт!

Вез облизал пересохшие губы и крякнув встал с нагретого места, устремив на рассохшуюся дверь сторожки мученический взгляд. Уже больше получаса стражник сидел в продуваемой всеми ветрами каморке с невеселыми мыслями в тщетных попытках согреться. Пришло время для очередного обхода.

Вез вышел на холод и торопливо зашагал вдоль стены, попутно вяло отбиваясь от шуточек, брошенных в его сторону веселящимися коллегами. Ему было не до шуток. Крепость была единственным перевалом через неприступные Колья Холода, которые надёжно защищали «мягкое» место на западе Империи, за что и получила название Подбрюшье.

Шагая по заваленным снегом кирпичам, стражник чувствовал лёгкое тепло в ногах, холодные камни будто источали силу. Крепость построили маги прошлого, и об неё в свое время успели сломать зубы бесстрашные армии давно истреблённых варваров. Но стены легендарной цитадели давно уже не видели серьёзного штурма, и обленившиеся в конец капитаны даже не закрывали ворот. Гигантские створки стояли открытыми уже много лет и днём и ночью, однако ни одна крыса не осмеливалась войти.

Добравшись до соседней сторожки из-за стен которой слышалось приглушённое бормотание, Вез погладил свои русые усы и направился было обратно, но его взгляд привлекла маленькая чёрная точка на заснеженной земле под крепостью. Он сощурил свои итак полузакрытые глаза и жадно всмотрелся в неё из-под густых покрытых снегом ресниц. Вскоре он смог распознать накрытую полотном повозку с двумя лошадьми и скрытым под большим тулупом возницей.

Но кто это?

Кто-то из местных? Но какой резон ехать не пойми куда и не пойми зачем в такой холод, да ещё подвергать опасности редких в этих краях лошадей? Торговцы или путешественники из других государств? Но, опять же, кому взбредет в голову ехать в такую даль в сезон метелей? Да и на западе от Империи мало кто живет.

Не отводя настороженного взгляда от повозки, Вез окликнул товарища:

– Эй, Нор!

После недолгой возни из бойницы высунулось круглое, слегка смуглое лицо:

– Чего тебе?! – недовольно отозвался стражник.

– Глянь.

Сильнее высунувшись из бойницы, Нор проследил за указательным пальцем товарища. На его лице отразилась мыслительная деятельность, и спустя несколько секунд он тихо ответил:

– Не думаю, что это кто-то из наших.

Встреченные Везом на пути теперь тоже нерешительно наблюдали за приближающейся повозкой. В вознице уже можно было различить высокую женщину, но лицо всё ещё скрывал капюшон. Вез первым вышел из оцепенения:

– Пойди-ка сообщи капитану.

Нор хотел что-то возразить, но вовремя понял, что времени на споры может не быть. Он хотел было идти, однако с удивлением заметил, что на стену торопливо поднимался капитан, а за ним две молодых девушки в белых шубах. Последние были магами. Они о чем-то встревоженно переговаривались вполголоса. Капитан, тяжело отдуваясь, подбежал к стражникам.

– Что за чёрт?! – Он направил указательный палец на приблизившуюся странную телегу.

Вез и Нор лишь пожали плечами, мол, понятия не имеем, но волшебницы подошли к ним вплотную:

– Отправьте кого-нибудь вниз, проверить телегу, – голос девушки, которая была, по-видимому, старшей, был очень напряжён, и в нём слышалась холодная сталь.

Капитан без лишних разговоров приблизился к внутреннему краю стены, и, сложив ладони у рта, зычным голосом рявкнул на стоявших у ворот. Они сразу же, как будто только этого и ждали, вскинули алебарды на плечи и почти бегом поспешили к телеге. Вез заметил, как напряглись мышцы волшебниц, как вокруг них заклубился лёгкий магический туман.

Двое с алебардами наперевес уже добрались до гостя и что-то говорили. Возница ничего не отвечал, но вдруг лошадь всхрапнула, и один из проверяющих, тот, что посообразительней, заглянул лошади в глаза. И как бы ему этого не хотелось, все же увидел – зрачок животного размерами походил на ушко иголки.

Он широко размахнулся и ударил возницу алебардой, но было уже поздно. Тяжелое обоюдоострое оружие разлетелась вдребезги, осколками разорвав обоим стражникам горло. Полотно, находившееся на телеге, слетело, подхваченное порывом ледяного ветра, и из неё выскочили четыре фигуры.

Низкорослые, коренастые, облачённые в тяжёлую броню, это были… Гномы!

У двоих за спинами висели огромные боевые секиры, а ещё двое, с заплетёнными в косички и хвосты бородами, были обвешаны печатями с кусками пергамента. На них тёмными, как ночь сезона гроз, чернилами, были выведены таинственные символы. На мощных, увешанных ожерельями шеях, вздымались толстые жилы.

Один из них выставил руку вперёд и забормотал что-то, символы на печатях зашевелились, перед ним в морозном воздухе замерцали тёмно-фиолетовые руны, и трупы обоих стражников поднялись и бегом бросились к крепости. Но из их ртов больше не вырывались облачка пара, характерные лишь живым.

Второй колдун тем временем выхватил из телеги длинный посох с набалдашником в виде драконьего черепа, но волшебница опомнилась раньше. Что-то рвануло, и рассеянные брызги чёрной крови разлетелись по округе, мешаясь с деревянными обломками и сталью.

Задней части телеги и троих гномов больше не существовало. Вторая волшебница выступила вперёд и сделала жест, как будто держит перед собой что-то. Капитан кое-как взял под контроль отвисшую челюсть и во всё лужёное горло проорал:

– К бойницам!!!

Но стражники с армейскими тяжелыми арбалетами наперевес были уже на полпути. Дважды убитые тела лежали во внутреннем дворе утыканные стрелами, последний оставшийся в живых гном с плотно зажатой в руках секирой ворвался во двор. Стрелы лишь тыкались в его толстую броню, но встречать его вышли трое рослых холёных вояк с двумя полуторными мечами каждый.

– Ворота! – орал Вез, выжимая из своих лёгких всё, до последней капли.

– Закройте ворота!

Двое побежали к механизму, перепрыгнув через быстро остывающий труп гнома. Сидевшая всё это время на остатках телеги возница вдруг встала. Она выставила руку в направлении крепости, и внезапный порыв ветра сорвал глубокий меховой капюшон с её головы. Зрачки обоих волшебниц сузились и отразили длинные заострённые на концах уши и до боли яркие голубые глаза.

Ухнуло, брызнула каменная крошка, Вез почувствовал, как холодные камни ушли у него из под ног и помчались навстречу… От волшебницы, стоящей впереди, ничего не осталось, а вторая упала с разорванным боком. Из носа, рта и ушей у неё резво струилась тёмно-красная кровь, а из дыры в животе выпало несколько тут же начавших смерзаться чёрных комков, всё, что осталось от её внутренних органов.

Цепи на запирающем механизме лопнули, ранив бегущих к ним стражников. Вез кое-как встал, однако тут же вновь потерял равновесие и больно ушибся затылком о холодные камни. Борясь со звоном в ушах, подполз к ещё живой волшебнице.

– Передай сестрам… Лень… Вернулась… – Она закашлялась кровью.

– Вы уверены, госпожа?

Но волшебница устремила взгляд остекленевших глаз в ночное небо и замолчала навсегда…

Тем временем, возница снова натянула капюшон, а из-за далёких холмов показалась бурлящая живая колонна, казавшаяся в свете луны и звезд полосой мрака, темным знамением опускавшейся на Империю. К крепости мчались не меньше сотни всадников. Капитан тоже заметил это и срывающимся голосом взревел:

– Опустите чёртову решётку!!!

Пошатываясь, все, кроме тех, что стояли у бойниц, побежали к останкам запирающего механизма. Но они не стали пытаться воспользоваться им, а напротив, схватили оторванную лопасть и словно тараном, начали бить в стену. Спустя полдюжины ударов она рассыпалась и обнажила выдолбленную прямо в скале нишу. В ней располагалось нечто, смутно напоминающее гигантские ножницы, между которыми была натянута толстая цепь. Вояки по двое взялись за концы ножниц и начали толкать их друг к другу, пытаясь перебить её.

Из бойниц вылетали стрелы и болты, но большинство лишь отскакивало от тяжёлой брони гномов и гигантских ночных волков, которых от крепости теперь отделяло не больше двухсот ярдов.

Последним яростным ударом стражники перерубили цепь пополам, и были награждены железным скрежетом ржавой решётки, рухнувшей в арке входа. Но на преграду обрушилась череда магических ударов, и решётка, душераздирающим скрежетом заставив воинов зажимать уши руками, стянулась узлом и безвольно повисла на цепях на высоте двадцати ярдов над землёй.

С боевым кличем всадники влетели во двор, где в живых осталось не больше сотни солдат и началось избиение. А Лень безмятежно сидела на остатках телеги. Она со скучающим видом наблюдала за тёмной полосой войск, втекающих в павшую цитадель, даже не помышляя о том, что минуту назад она произнесла приговор самой себе. Близилось Знаменье Метели.

Глава 1

Большая чёрно-белая корова лениво махала хвостом, отгоняя мошкару, и с самым недвусмысленным видом пережевывала пук свежей травы. Ещё с полдюжины бродили по полю в поисках сочных и вкусных цветков клевера. Телята резвились неподалёку. Те, что забредали слишком далеко, попадали под лай пастушьего пса по кличке Черныш. Здесь же, в льняной рубахе на пригорке лежал, накрыв лицо соломенной шляпой молодой парень, держа в зубах тростинку. Какой-то телёнок залез в глубокую лужу, спасаясь от оводов, и проклятущая корова громко мычала, пытаясь вытолкнуть из воды вполне довольного жизнью телёнка. Да когда ж она замолчит?!

Дёрн, негромко ругаясь, не без труда поднялся с тёплой травы и собирался идти к корове, но его взгляд наткнулся на троих всадников, приближавшихся с востока. Пастух сощурил глаза, силясь лучше их рассмотреть. Странно. Гости сюда редко заглядывали, да и незачем им. А эти-то и вовсе на редких здесь лошадях, да ещё и железками обвешаны. Дёрн видел такие в отцовских книгах, но о их предназначении догадывался лишь смутно. Не к добру это, ой не к добру.

Дёрн кликнул Черныша к себе и взялся за длинную палку, приготовившись к худшему. Но его опасения оказались напрасны – как только всадники разглядели его настороженную позу, тот, что ехал впереди, примиряюще поднял руки и улыбнулся. Он был довольно крупным, а за спиной у него теперь можно было разглядеть лёгкий арбалет.

– Эй, парень! Ты из деревни? – Дёрн сначала не хотел отвечать, но Полный, как он прозвал обратившегося к нему, был уж слишком доброжелателен. Тем более, в его руке блеснула монета.

– Да. Из Песьей Ямы. Она вон там, за пригорком. – Воодушевлённый пастух ткнул пальцем в возвышение неподалёку.

– Слава Восьми, доехали, – проворчал другой всадник, сразу же получивший прозвище Худой

– Хорошо же он затаился.

– А ты бы не затаился после такого? – Не оборачиваясь, ответил вопросом на вопрос Полный.

– Слушай парень, а много людей у вас в деревне?

– Не очень. Пятьдесят дворов. – Дёрн вскинул голову, гордясь, что сумел ввернуть в беседу единственное известное ему число после пяти. Третий всадник, низкий и всё время молчавший, отвернулся, пряча улыбку.

Полный, не переставая улыбаться, снова заговорил:

– А трактир у вас в деревне есть?

– Да какой трактир в этой глухомани? – проворчал Худой. Дёрну он сразу не понравился. Злой. Такой и по ушам надавать может и смеяться будет.

– Есть у нас трактир, – обиделся пастух.

– Прямо через деревню, после колодца по улице, где навозная куча. Большой такой домик С большой вывеской.

– Слушай, приятель, а много у вас в деревне людей новых?

– Не много. Все давно уже живут, года два. Только лесорубы весной приходят. Лес рубят. До самой Влосы по реке сплавляют. Мне отец рассказывал. А осенью уходят.

– Не думаю, что он подался в лесорубы, – усмехнулся Худой. Полный это проигнорировал.

– Слушай, приятель, мы ищем нашего друга. У него чёрные волосы, серые глаза и шрамы по всему телу. С ним, скорее всего, женщина. Высокая, с рыжими волосами.

Пастух нахмурил брови:

– Некогда мне вспоминать. Коров пасти надо. Разбредутся – мне отец уши надерет. – Полный понимающе усмехнулся. Сунул руку за пазуху и достал серебряную монету.

– Надеюсь, это улучшит твою память? – он бросил монету пастуху.

Дёрн вытаращил глаза на денежку. Глупый дядька дал ему целую клиту!

– Да, вы их здорово описали. Есть у нас такие. На самой окраине, у реки, напротив мельника живут. На воротах лисицы выточены. Красивые. Тоже таких хочу. Да.

Всадники двинулись дальше по направлению к деревне. Когда лошади взобрались на возвышение, отделявшее их от деревни, один из них заговорил:

– И надо было тебе с ним нянчиться?! – Воскликнул Кол, тот, которого Дёрн прозвал Худым.

– Ты меня ещё учить будешь. Главное, что доехали. – Спокойно, не оборачиваясь, отвечал Болт, прозванный Полным.

– Не проще было у местных спросить? – продолжал Кол.

– А что местные-то? Их попробуй, спроси. Упрутся рогом, коль рожи наши не понравятся, тут и золотого валлина не хватит, не то, что клиты.

– Пощекотать их ножичком.

– Это тебе не забитые мужики Влосы. Здесь места дикие, всякий за себя постоять может. Похватают топоры да косы, никакой ножичек не спасёт. Всегда надо искать дурака.

Остальной путь всадники проделали в тишине. За пригорком их взглядам открылась обычная захолустная деревушка, каких в Империи полно. Дурак явно соврал – дворов насчитывалось не меньше семидесяти. Ближе к окраине женщины стирали бельё в тазах. На гостей никто не бросал второго взгляда. Всё были заняты делом.

На деревенской улице, среди покосившихся домов и обнесённых барьерами огородов, на всадников часто выскакивали собаки. Подходить близко не решались, но брехали, пока лошади не скрывались за поворотом.

После большого колодца, находившегося, по-видимому, в центре деревни, всадники свернули вправо, где на пустующем участке высилась большая коричневая куча. Все трое синхронно закрыли носы рукавом, и ехали так до самого трактира. Он был неподалёку, в сорока ярдах. Спешившись, троица вошла в зал. Там никого не было – только хозяин пил что-то из большой деревянной кружки.

Завидев гостей, он вскочил им навстречу и принялся рассыпаться в любезностях. Но до сих пор молчавший Клин вложил в его пухлую ладонь золотую монету и трактирщик тут же принял самый, что ни на есть деловой вид.

– Не подскажешь, где у вас мельник живёт? – В любое другое время хозяин трактира не стал бы так запросто отвечать на любой вопрос первого встречного, но уж очень серьёзным был залог.

– Это здесь, недалеко. Вправо от трактира и до самого леса, там речка ещё течет. Так вот самый крайний дом.

– Подготовь ужин и комнаты. Скоро вернемся. – с этими словами троица запрыгнула в сёдла и отправилась в путь. Собак больше не встречалось, но местные провожали всадников недобрыми взглядами, хоть на рожон никто и не лез.

– Приехали. Вот лисицы. – Мрачно провозгласил Болт.

Троица слезла с лошадей, Клин собрал в руке все три уздечки и накинул на бревно забора. Болт молча снял со спины арбалет и закрепил у лошади на спине. Они пришли просто поговорить. А эта штука могла всё испортить.

Болт толкнул одну створку и вошёл во двор. Кол и Клин вошли следом и затворили ворот.

Возле крыльца небольшого дома голый по пояс мужчина колол дрова. Видевший его впервые Кол слегка поднял брови. Он представлял себе человека, известного во Влосе, как Чёрный Мечник… Поздоровее, что ли. Конечно, силы ему явно было не занимать, жгуты жил на руках и груди говорили о многом, да и тяжеленный колун так и летал. Но больших мышц у него не было, впрочем, как и лишнего жира.

Когда топор вновь опустился, мужчина поднял большие серые глаза и прищурился. Как бы невзначай поменял захват на рукояти, но от Болта это не укрылось.

– Здравствуй Мечник, – широко улыбнулся командир отряда.

Какое-то время названный Мечником вызывающе молчал, но все же произнёс:

– Здравствуй Болт.

– Как поживаешь?

– До сегодняшнего дня неплохо.

– Нужно поговорить.

– А чем мы сейчас, по-твоему, занимаемся?

– В дом не пригласишь?

– Там холодно, – последовал угрюмый ответ.

– Шесть лет прошло, а ты не изменился, – рассмеялся Болт.

– Семь. Семь лет.

Мужчина сделал шаг вперёд и влево. Клин, как бы невзначай сделал такой же шаг назад. В отличие от Болта он предпочитал сохранять дистанцию. Мужчина понимающе улыбнулся, воткнул топор в колоду, накинул льняную рубаху, провёл по пепельным волосам рукой. В этот момент на крыльцо вышла женщина в чёрной юбке и такой же льняной рубахе. Бросила злой взгляд на непрошенных гостей, посмотрела на мужа и тряхнув огненно-рыжими волосами вернулась в дом, громыхнув тяжелой дверью.

– Доброго дня, Сиэль, – только и успел проговорить Болт. Как только она ушла, Клин расслабил плечи и отдёрнул невольно потянувшуюся к ножу руку.

– С чем пожаловал? – обратился хозяин дома к Болту.

– Аин шлёт тебе привет. Она стала главой гильдии после смерти Фалагара.

– И что же она хотела мне передать?

– За твою голову назначена награда. Пять тысяч валлинов[1]. И столько же за Сиэль. – Болт понимающе усмехнулся, видя, как напрягся темноволосый.

– Неужто ты такого плохого мнения о гильдии? Мы пришли всего лишь предупредить.

– Это всё?

– Так же она просила передать, что цену назвал Окаф Милосердный.

В серых глазах вспыхнул гнев и тут же погас.

– Передай Аин мою благодарность.

– Она рассчитывала, что ты передашь её лично.

– Я не настолько соскучился по Влосе.

– Здесь опасно. Вас знает любая крыса. Мы остановились в трактире, пробудем дня три. Если передумаешь – дай знать.

– До встречи, Мечник, – произнес все время молчавший Кол.

Троица покинула двор. Последним выходил Клин, причем пятясь.

Валлин – золотая монета в Империи, клита – серебряная, лир – медная.

Глава 2

Я не стал провожать их. Много чести. Остался наблюдать с крыльца, как Клин закрывает калитку. Этот парень всегда опасался меня, да и сам внушал опасения. Однажды мы сошлись с ним на узкой дорожке, но упругий вихрь событий не позволил решить, кто с неё сойдет. И я не тешу себя мыслями, что он уступил. Отнюдь. И сейчас, спустя годы, от него можно ожидать любых неприятностей. Я не стану поворачиваться к нему спиной.

Столь неожиданное появление бывших «товарищей» по ремеслу полностью обескуражило меня. У меня просто не укладывалось в голове, как. Как они смогли нас найти?! Пять лет переездов с места на место и всё впустую!

Мы нигде подолгу не задерживались, не заводили ни друзей, ни даже знакомых. Вели себя максимально тихо, не попадали в шумные переделки и истории, старались не вызывать никаких подозрений. Я и Сиэль знали: пускай, официально мы мертвы, нас продолжают искать. И не только гильдия.

Мы благополучно покинули Влосу, избежали облав и хвостов, первые два года переезжали из города в город, из деревни в деревню каждый месяц. Жили сразу в нескольких домах, и бывало, ночью, один из пустующих домов вдруг загорался или даже ловил снаряд, пущенный из катапульты.

Потом, видимо, наш след потеряли, но мы продолжали осторожничать. Ещё три года провели в бегах и переездах. И наконец, решили осесть здесь, в Песьей Яме, на самом западе Империи. Два спокойных года мы провели здесь. Конечно, это тяжело, но мы с Сиэль понимаем: это необходимо.

Следовало затаиться, уйти на дно, и побыть там какое-то время, а потом перебраться в какой-нибудь порт и уехать за море.

Всё шло хорошо, и я уже начал считать дни до отъезда, но тут к нам нагло ввалилось прошлое и грозит всё испортить, забери его Голодные болота!

Сиэль вышла из дома и села рядом. Какое-то время мы молчали, слыша, как компашка Болта седлает лошадей и отъезжает от дома.

– Что думаешь? – спросил я у жены.

– Как не беги от прошлого, оно рано или поздно тебя догонит. У нас три дня, не больше. Потом здесь станет слишком опасно.

– Жаль, что придётся всё оставить. Дом хороший.

А мне и вправду было не по себе. Хоть я и хотел поскорее покинуть эту дыру. Всё-таки дом построен моими руками.

– Вряд ли Аин врёт. Мы всегда хорошо общались. – Сиэль положила голову мне на плечо.

– Так или иначе, нам придётся убрать заказчика. Окаф давно точил на нас зуб. К тому же, за такую награду за нами возобновят охоту все, в том числе и маги.

Я окинул горестным взглядом жильё, и это не укрылось от Сиэль.

– Ты стал настоящим домоседом, дорогой. Раньше ты таким не был.

– Ты тоже изменилась за это время, – я скопировал её усмешку.

– Если нам успеют сесть на хвост, даже если мы и уберем заказчика, нас продолжат искать.

Мое солнце нахмурилась и замолчала. Она, также как и я, понимала, о ком идёт речь. О тех людях, из-за которых нам пришлось инсценировать свою смерть во Влосе семь лет назад…

…Я лежал на жёсткой кровати и смотрел в потолок. Время едва перевалило за полночь. Скоро нужно начинать.

Вчера в наше с Сиэль тайное убежище, о котором никто даже не догадывался, явился наш куратор и непосредственный начальник Еродор Безликий. Честно сказать, я был неприятно удивлён, когда он появился в комнатке, спрятанной в куполе часовни, которую можно было открыть только посредством магии. Таинственный убийца скрывал много секретов.

Мы собирались пожить как обычные люди, вне бесконечной круговерти путешествий по Империи и вечных контрактов. Осесть на дно и не появляться хотя бы месяц. Как же не вовремя он явился!

Еродор рассказал нам, что в гильдии появился предатель. Нам было поручено отправиться в заброшенный замок недалеко от Влосы и убить всех кто там есть за ночь. Мы с женой лишь обменялись взглядами да повздыхали. Делать нечего, ехать пришлось.

Куратор показался мне каким-то странным в тот день – обычно его голос был вкрадчивым и спокойным, а не таким сильным и властным, да и какой-то горькой мудрости в нём раньше не наблюдалось. Но я решил оставить свои мысли при себе и не тревожить жену зазря – настроение у неё, как и у меня, было весьма недвусмысленным.

Пора. Я встал с кровати, подошёл к окну, распахнул ставни. Луна светила как никогда ярко, на небе ни облачка. Я встал на каменный подоконник, высунулся на улицу, примерился, задержал дыхание и прыгнул. Соседнее окно резко дёрнулось мне на встречу и я еле успел ухватить тонкий каменный край кончиками пальцев.

Ухватился покрепче, нашёл под ногами скудную опору, подождал, пока перестанет вибрировать кровь в висках. Забрался повыше, потянул деревянный ставень за отколовшуюся щепку, молясь Восьми, чтобы не скрипнули несмазанные петли. К счастью, обошлось.

Я залез в открывшуюся дыру. Яркий лунный свет падал на лежащего на кровати эльфа, но закрывать ставни я не рискнул. Удача – женщина капризная. И иногда может повернуться к тебе совсем не той стороной, которой ты хотел. Слабый порыв ветра качнул ставни, и по моему слуху ножом прошло протяжное «скриииииип».

Не теряя ни мгновения, я в два прыжка оказался перед вскочившим эльфом, дёрнул запястьем, вытряхивая стилет, и выбросил руку вперёд, метя противнику в грудь. Он рванулся в сторону, и лезвие лишь оцарапало плечо. На него был нанесён смертельный яд, но толку от этого было мало – наш поединок закончится раньше.

Перехватив инициативу, мой противник перешёл в наступление. Выхватил из-за пазухи кинжал и пырнул меня, да так резко, что я еле успел отскочить назад. Я схватил первое, что попалось под руку – деревянный стул, и бросил в эльфа. Взял стилет за лезвие, прицелился и как только мой противник отбросил стул в сторону, метнул. Лезвие воткнулось в шею. Я вытащил стилет, вытер кровь о рубашку трупа и вышел из комнаты.

Пройдя в конец коридора, я аккуратно приоткрыл дверь комнаты для гостей. Там, спиной ко мне, в плетёном кресле сидела следующая жертва и читала книгу при двух свечах.

Я без лишней суеты сделал то, что делал уже бесчисленное множество раз – бесшумно подкрался и вскрыл горло от уха до уха.

Теперь следовало встретиться с Сиэль внизу. Я подошёл к лестнице, как вдруг из-за угла выскочила большая чёрная тень и ткнула меня чем-то острым. Я рефлекторно закрылся рукой, и её тут же пронзила острая боль. Горячие ручейки заструились на пол. Правая рука безвольно повисла, я перехватил стилет в левую и согнулся от боли. Одежда быстро пропитывалась кровью. Сквозь пелену кровавого тумана я видел, как кто-то большой замахнулся чем-то длинным… И упал на спину. Позади него стояла моя жена.

– Как ты? – спросила она, отрывая рукав и заматывая им мою руку. Я не нашёл в себе сил ответить. Только простонал:

– Скольких… Ты убила?.. – моё солнце предупреждающе подняла руку, показывая, чтобы я не говорил.

– Троих.

– Выходит остался… Один…

– Думаю, он уже знает о наших планах.

Остался один… Если он и есть предатель, вероятно попытается сбежать. Нужно посмотреть что снаружи.

– Окно… Посмотри в окно…

Мое солнце выглянула в квадратную дыру в стене. Там, у стойла, кто-то пытался взобраться на лошадь, но бешенные порывы ветра не позволяли ему сделать это. Без лишних движений Сиэль высунулась в окно по пояс и забормотала неизвестные мне слова.

Сиэль обладала Даром, хоть и не принадлежала к Магическим Советам. Она умела исцелять раны и создавать свет, как думали все в гильдии. Но о других её талантах знал лишь я.

Тут же вокруг неё магический туман собрался в эти слова, и они завращались ярко-жёлтым кольцом вокруг Сиэль, ожидая остальных. Потом они слились в тугой комок над её вскинутой рукой, и что-то метнулось к бросившему попытки взобраться на лошадь силуэту. Спустя мгновение он упал, пронзённый десятком ледяных копий…

– Буду собираться, – мое солнце вздохнула и встала с крыльца.

Я закатал рукав и посмотрел на большой белый шрам. Тряхнул головой, прогоняя воспоминания. Семь лет прошло, а помню всё, как сейчас.

– Да. К завтрашнему вечеру желательно покинуть деревню.

– Я заберу деньги. Только завтра.

– Одна? Справишься?

– Вполне. Болту сообщим?

– Нет

– А если он узнает, и решит присоединиться к нам?

Я подумал о его потенциальной судьбе и мрачно усмехнулся:

– Лучше бы ему не узнать.

Мое солнце жестко улыбнулась и вошла в дом.