Текст книги "Наследник приходит, чтобы восстать (ЛП)"
Автор книги: Хлоя Пеньяранда
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 25 страниц)
ГЛАВА 21
В течение часа Фэйт и Ник парировали удары взад и вперед с нарочитой медлительностью, в то время как он демонстрировал ряд новых маневров, а также то, как атаковать и отклонять, используя не только ее клинок. В какой-то момент они даже бросили мечи и практиковались в уклонениях, ударах ногами и в том, как выходить из скомпрометированных позиций. Фэйт чувствовала себя чудесно опьяненной боевыми знаниями и техниками, которыми он делился с ней, и была в полном восторге от того, как он двигался, многовековой воин фейри, отточенный для боя.
Она хотела продолжить, думая, что никогда не сможет насытиться, но Ник настоял, чтобы они сделали перерыв. Они сидели на камнях у озера, Фэйт переводила дыхание, хотя Ник ни в малейшей степени не выглядел запыхавшимся, к ее большому раздражению.
– Что ты имела в виду? – Ник нарушил молчание. – Когда сказала, что не хочешь, чтобы кто-то еще пострадал?
Она ответила не сразу, решая, стоит ли делиться с ним личной информацией. Но она уже считала его другом, и его взгляд, полный искренней заботы, не испугал ее, когда она открыла самую уязвимую часть себя: свой страх.
Она отвела взгляд.
– Моя мать. Она мертва… из-за меня. Это то, что я увидела, когда мы пришли сюда в первый раз. Я думаю, лес хотел, чтобы я признала это. Мой страх потерять кого-то еще из-за моей собственной трусости, – сказала она в озеро, как будто то, что управляло лесом, тоже слушало. Она рассказала ему о событиях, предшествовавших и последовавших за тем, что произошло той ночью, и он слушал в почтительном молчании. Когда она закончила, они долго оставались в тихом раздумье.
– Солдаты Вальгарда годами прорывались через наши границы – вероятно, именно они забрали твою мать для получения информации. Ты была всего лишь ребенком. Это была не твоя вина, – сказал он торжественно и с оттенком гнева, который, как она знала, был направлен на безжалостное королевство Вальгард.
Она оценила его попытку утешить ее, но она уже смирилась с той ночью и приняла свою роль в ней. Несмотря ни на что, она слабо улыбнулась ему.
– А как насчет твоей матери? – осторожно спросила она, заметив, как изменилось его лицо. Его челюсть сжалась, и он отказался встретиться с ней взглядом. Она ждала, что он снова откажется говорить об этом, ожидая его молчания в ответ.
– Она была убита почти сто лет назад незваным гостем. Его так и не поймали, – тихо сказал он.
Хотя их травму разделяло огромное количество времени, в тот момент Фэйт почувствовала себя трагически связанной с ним через их взаимное горе. Она знала, что словесные соболезнования принесут мало утешения, ей от них никогда не становилось лучше. Вместо этого она поползла вниз по камням, пока не оказалась достаточно близко, чтобы дотронуться до Ника, и стала ждать, отступит ли он. Она протянула руку и положила ее поверх его руки. К ее удивлению, Ник вывернул запястье и протянул другую руку, чтобы обхватить ее маленькую ладонь своими мозолистыми ладонями. Волна тепла пронзила ее грудь при этом согласии, и они сидели так в уютной тишине. Это не было неловко; они просто прислушивались к тихому шепоту леса, довольные тем, что рядом есть компания.
Затем его голос прервал ее бессмысленные мысли.
– Твои сознательные способности, кажется, проявляются, когда на тебя что-то проецируется или когда твои собственные эмоции зашкаливают, – задумался он и посмотрел на нее. – Тебе нужно сосредоточиться, чтобы не слышать мимоходом громкие мысли, и дисциплинированно проникать в сознание человека и находить информацию по своему собственному желанию.
– Ты говоришь так, будто выбираешь спать или бодрствовать.
Он тихо рассмеялся.
– Да, есть сходство. По крайней мере, с твоими Ночными прогулками.
Она поморщилась.
– Я еще даже не пыталась сделать это… сознательно.
– Ты должна попытаться. Выбери кого-нибудь, кто не заставит тебя чувствовать вину, как это происходит с твоим другом.
Она начала задаваться вопросом, был ли Ник сам сознательным читателем мыслей, учитывая, как часто он точно знал, о чем она думает.
– Я постараюсь, – вот и все, что она сказала.
Его глаза встретились с ее, и она обнаружила, что ее поглощают изумрудные озера.
– Чего ты хочешь, Фэйт?
Провокационный вопрос. По его дразнящей усмешке она поняла, что он нарочно проецирует это на нее. Услышав свое имя в его голосе у себя в голове, она почувствовала, как по спине пробежала рябь. Она отказывалась показывать это, но также не могла заставить себя отвести взгляд.
– Тебе нужно только попросить, – соблазнительно прошептал он в ее голове.
Боги, она даже слышала, как он изменил громкость. Это вызвало у нее пульсацию, как будто она чувствовала его дыхание на своем ухе, хотя он держался на расстоянии.
– Прекрати это, – прошипела она, вырывая свою руку из его, когда ее щеки покраснели.
Он усмехнулся.
– Я просто проверяю твои способности. – Судя по тому, как потемнели его зрачки, она не сомневалась, что он слышал учащенный ритм ее сердца; возможно, даже мог почувствовать эффект, который это произвело на нее с помощью его чувств фейри.
– Хотя это с моей стороны попытка. А теперь попробуй ты. Я позволю тебе преодолеть мои барьеры ровно настолько, чтобы проверить теорию.
Она в ужасе уставилась на него. Неужели он действительно доверял ей настолько, чтобы позволить ей копаться в его голове?
Прочитав выражение ее лица, он сказал:
– Не волнуйся, я полностью контролирую свои ментальные стены. Ты сможешь видеть только то, что я тебе позволю.
Верно. Конечно, он не предложил бы себя в качестве подопытного, если бы она могла порыться в его мыслях и воспоминаниях. Она осторожно вздохнула, выпрямляясь, прежде чем полностью сфокусировать свои глаза на нем. Она представила, как будут выглядеть его стены; представила его черно-серый дым, подобный этому, в его подсознании. Затем, когда она пронзила взглядом его темно-зеленые глаза, она обнаружила, что приближается к густой черной завесе, которая, как она каким-то образом знала, была входом в его разум. Она слегка ахнула от странного ощущения.
– Хорошо. Я чувствую тебя, – слабо услышала она, но его голос был размытым фоном, как и весь остальной лес, когда она сосредоточилась на образе его разума. Ей казалось, что она находилась в двух местах одновременно.
Стена была прочной, но потом Фэйт почувствовала, как приоткрылась небольшая щель, и она проскользнула внутрь. Все было черным как смоль, пока вскоре цвет не появился в размытом пятне радужных оттенков, и вокруг нее развернулась сцена. Она смотрела на себя сквозь волны янтарного огня. Его воспоминания о летнем солнцестоянии, поняла она. Когда она встретилась взглядом с собой в конце песни, ее сердце екнуло. Но было ли это сердце Ника, которое она чувствовала? Он обошел вокруг костра, не сводя с нее глаз, пока она шла – скорее, покачиваясь – прочь от него, чтобы найти Джейкона. Она почувствовала что-то еще. Любопытство? На человека, который удерживал Фэйт от падения. Когда она сидела одна, а Джейкон пошел за водой, Ник направился к ней. Когда он подошел ближе, она встала, но все же заметила, как он скользнул по ней взглядом, оценивая усилия, которые она приложила для этого действия. В этот момент она услышала его единственную мысль: «Прекрасна».
Фэйт оторвалась от воспоминаний и снова сосредоточилась на зеленых глазах и окружающем шуме леса. Она тут же отвела взгляд, ее щеки пылали.
– Что? – невинно спросил он.
Она пристально посмотрела на него.
– Ты знаешь что. Почему ты решил показать мне это?
– На всякий случай, если недостаточно людей сказали тебе, как чудесно ты выглядела той ночью, – поддразнил он, и жар на ее лице достиг точки кипения. Его глаза весело блеснули, прежде чем он спросил: – На что это было похоже?
– Очевидно, мне казалось, что я – это ты.
Он склонил голову набок.
– Хотя это не очевидно. – Он посмотрел вперед, задумчиво наморщив лоб. – Когда мы ходим Ночью, мы не смотрим глазами хозяина; мы затеняем их через их воспоминания. Большинство людей со способностями обычно не знают эмоций, если только это не важная информация, и даже тогда воспоминания не всегда отражают истинные чувства. – Еще одна задумчивая пауза. – Твои возможности намного превосходят типичную способность к Ночному хождению. С помощью обучения ты сможешь узнать, что человек думает и чувствует в реальном времени, а не только в воспоминаниях. Возможно, ты могла бы даже изменять мысли в реальном времени. Фэйт побледнела, и он быстро добавил:
– Только если ты захочешь, конечно. Ты так долго не знала, какой силой обладаешь, так что тебе нужно только тренировать свой разум, чтобы входить в чужой по желанию.
– И это все? – саркастически спросила она на волне новой информации.
Он бросил на нее понимающий взгляд.
– Может показаться, что это трудно, но это станет так же легко, как дышать. Поверь мне.
Она действительно доверяла ему. Она верила, что он поможет ей, и знала, что под его руководством однажды сможет овладеть обеими сторонами своих способностей. Никогда в своей жизни она не представляла, что будет доверять – и свою жизнь, в некотором смысле – многовековому воину фейри. Но Ник был другим. Он был хорошим.
– Спасибо, – искренне сказала она.
Что-то изменилось в атмосфере между ними, но она не стала возражать против интимного взгляда, которым они обменялись. Медленно он протянул руку, чтобы коснуться пальцами ее подбородка. Ее сердце заколотилось, когда он, казалось, придвинулся немного ближе, их бедра теперь соприкасались там, где они сидели бок о бок на камне, и она почувствовала мягкую ласку его дыхания на своих губах. Между ними остался лишь клочок пространства, и это стало заметной прохладой. Она не была уверена, дышит ли еще. Она страстно желала, чтобы он сократил это расстояние.
– Чего ты хочешь, Фэйт?
Она уловила вопрос на краю его сознания. Он не поцеловал бы ее без ее согласия, и этого было достаточно, чтобы она пришла в себя.
Ник был фейри, бессмертным, королевским стражником. И она…
Она была человеком, никем, и так будет всегда. Их нельзя было даже представить вместе. Она никогда не смогла бы рассказать своим друзьям, как она познакомилась с ним или что-нибудь о нем. Никто бы их не понял, и никто бы их не принял.
Она попятилась и встала, позволив его руке упасть туда, где она придерживала ее лицо. Она почувствовала холод отсутствия его прикосновения, но встряхнула головой, чтобы очистить мысли и успокоить бешено колотящееся сердце.
– Я думаю, что на сегодня достаточно уроков, – сказала она немного запыхавшись, не смея снова взглянуть на него, когда подошла к своему сброшенному плащу и застегнула его вокруг себя.
Ни один из них не произнес ни слова, когда они вышли из леса и пошли по холмам, едва пробормотав слова прощания, когда они, как обычно, расстались на окраине города. Но Фэйт не могла остановить свои беспокойные мысли и все еще чувствовала эхо его прикосновения, когда в темноте возвращалась в хижину.
ГЛАВА 22
Фэйт злилась всю дорогу домой после расставания с Ником. Она знала, что это к лучшему, что они будут продолжать вести себя строго по-дружески, или профессионально, или что бы между ними не происходило, но это не помогло ей избавиться от укола разочарования. Невозможно было изменить то, кем они были, или различия, которые их разделяли, и она не могла поддаться чувствам, которые испытывала к нему.
Возможно, поцелуй ничего не значил бы для Ника. Может быть, получение всего от нее тоже ничего бы для него не значило. Эта мысль причинила боль другого рода.
Когда она распахнула дверь в хижину, то сразу же столкнулась с Марлоу, сидящей за столом, в то время как Джейкон расхаживал по небольшому пространству перед дверью. Увидев ее, он испустил глубокий вздох облегчения, но его глаза сверкнули.
– Где ты была?
Она вздрогнула от его тона.
– Я просто тренировалась, как обычно, – сказала она, сверкнув рукоятью меча под плащом.
– Тренировалась! Сейчас час ночи, Фэйт! Мы проходили мимо площади – тебя там не было!
Ее глаза расширились. Она не заметила, сколько времени прошло. Ее рука нырнула в карман только для того, чтобы обнаружить, что он пуст.
– Черт. Мне жаль. Мои часы все еще у кузнеца. Я потеряла счет времени.
Он провел рукой по волосам.
– Мы ужасно волновались. Ты не можешь так поступать.
Ее глаза вспыхнули от досады.
– Не могу делать что, Джейк? Пойти куда-нибудь одной? Я не ребенок! Я могу позаботиться о себе сама.
Он не заслуживал ее гнева, и она знала, что в глубине души она только сдерживала свое негодование по поводу всего, что мешало ей преследовать свои чувства к определенному фейри-охраннику. Невозможность поговорить об этом только усилила ее негодование.
Джейкон отшатнулся от ее тона, а затем выпрямился.
– У тебя есть друзья, которые заботятся о тебе. Я не знаю, что с тобой происходит в последнее время, но твои секреты и эгоизм влияют на нас обоих, – парировал он.
Фэйт почувствовала, что слова даются ей с трудом. Он точно знал, куда нанести удар. Она не смогла сдержать вспышку ярости и сосредоточилась на его мыслях, чтобы понять, имел ли он в виду хоть какую-то правду в них. Джейкон был открытой книгой; никаких стен, как она видела в голове Ника, и полностью уязвим для нее.
Ты не думаешь, что твои действия тоже влияют на меня. Ты думаешь только о себе. Я бы хотел, чтобы ты просто открылась мне.
Мысли были громкими, и Фэйт чувствовала в них гнев. Слезы навернулись на ее глазах, и она взглянула на Марлоу, которая еще ничего не сказала.
Где ты была? Это не твоя вина. Он только хочет помочь. Мы оба хотим.
В ее словах звучала жалость, Фэйт от этого было противно.
– Вы двое есть друг у друга – я вам больше не нужна. Считайте, что вы избавлены от бремени заботы, – кисло сказала она. Отгородившись от них обоих, она развернулась на каблуках и направилась в спальню.
Джейкон позвал ее по имени, но не последовал за ней.
Слезы тихо потекли из ее глаз, когда она разделась и натянула на себя ночную рубашку, прежде чем свернуться калачиком в своей кроватке. Они продолжали падать, пока она думала обо всем, чем она была и чем не была. Все, что ее друзья думали о ней; все, что у нее не могло быть с Ником; все, что делало ее напрасной тратой времени. Она не заслуживала своих способностей. Она не заслуживала своих друзей. Она не заслуживала того, чтобы ее любили. В конце концов она только разочарует всех.
Спустя долгое мгновение она услышала шарканье, а затем, лежа лицом к стене, почувствовала, как кровать опустилась под весом, и теплое тело обвилось вокруг нее. Миниатюрная женская фигура.
Она всхлипнула, и Марлоу, ничего не говоря, погладила ее по волосам. Она только крепко обняла ее и позволила Фэйт выплакаться. И она это сделала. Печаль изливалась из нее, как и ее гнев в лесу. Ей так сильно хотелось рассказать Марлоу все в тот момент – и Джейкону тоже. С каждым днем ей становилось все больнее от того, какой ходячей ложью она была для них.
Когда ее рыдания прекратились, она почувствовала себя опустошенной и усталой. Она уже начала засыпать, когда снова услышала шарканье и скрип кровати Джейкона, когда он сел на нее.
Ни одна из женщин не пошевелилась, но Джейкон заговорил.
– Мне действительно жаль, Фэйт. Я не имел в виду то, что сказал.
Она не ответила. Она знала, что он имел в виду, заглянув в его мысли, и на этот раз она не чувствовала себя виноватой за это.
Джейкон не стал развивать эту тему дальше, и она услышала, как он откинулся на спинку койки.
Когда в комнате воцарилась тишина, она погрузилась в темноту, все еще находясь в безопасности в теплых объятиях Марлоу.
***
Фэйт сидела в своем подсознании, лениво играя с туманом между пальцами. Сначала она намеревалась привести себя в полное бессознательное состояние, но уже некоторое время обдумывала эту идею.
Она не могла выбросить из головы мысли Марлоу и Джейкона о ней, и у нее возникло искушение заглянуть в голову Марлоу, чтобы посмотреть, говорили ли они когда-нибудь о ней, когда ее не было с ними. Это казалось мелочным, но она отчаянно пыталась облегчить боль и неуверенность. Она могла бы справиться с этим от кого угодно – от себя самой, даже от Ника, – но она не смогла бы жить с собой, если бы ее друзья действительно считали ее эгоистичной и безразличной… или еще хуже.
Она могла контролировать это, видеть только то, что ей нужно было видеть, чтобы успокоиться и не совать нос в то, что она не должна была видеть. По крайней мере, она надеялась, что сможет. Вот почему она все это время держалась за эту идею, опасаясь, что может случайно проникнуть в личные мысли или воспоминания Марлоу и никогда себе этого не простить.
Ник сказал, что ей нужно попробовать, попрактиковаться. Если кто и поймет, так это Марлоу, она была уверена в этом. Поэтому, не давая себе времени снова отступить, она закрыла глаза и думала о своей подруге, пока не почувствовала притяжение… и точно так же золото сменилось оттенками ярко-фиолетового, когда она открыла их.
Разум Марлоу.
Ее потрясло, насколько это было легко, но Ник предупредил ее не задерживаться надолго в этой части сознания и найти воспоминание, в которое она хотела прыгнуть. Она начала просеивать воспоминания о Марлоу и Джейконе, быстро пролистывая их, чтобы исключить те, в которых она физически присутствовала, пока не осталось только одно заметное воспоминание.
Сцена разворачивалась вокруг нее так, как она хотела, и она стояла позади Марлоу, когда они с Джейконом шли рука об руку по гавани. Фэйт узнала тропинку сразу за Харбор-Холлом, красиво освещенную янтарными факелами. Луна была яркой, отражая рябь плещущейся воды и заставляя море сверкать, как звезды в ночном небе над головой. Это была идеальная романтическая обстановка, и Фэйт не могла избавиться от чувства, что она третья лишняя.
Найди соответствующую информацию.
Воспоминание пронеслось вперед, и они уже сидели на скамейке, Марлоу положила голову на плечо Джейкона, а он обнял ее. Сердце Фэйт сжалось при виде этого зрелища. Она поняла, что это была ревность к их совершенно непринужденным, беззаботным отношениям.
Наконец, Джейкон заговорил.
– Ты думаешь, Фэйт согласна с этим?
Марлоу подняла голову, зная, что он имеет в виду их двоих.
– Почему бы ей не быть согласной?
Он пожал плечами, глядя на спокойное море.
– В последнее время она кажется отстраненной.
Лицо Фэйт вытянулось от его страдальческого взгляда.
– Между нами никогда не было такого – ты знаешь, как у нас с тобой, – начал он. – Но я чувствую, что с тех пор она меня отталкивает. Или, может быть, я отталкивал ее, не привлекая к себе так много внимания, как следовало бы. Мы всегда были только вдвоем, а теперь… – Он замолчал.
Марлоу положила руку ему на бедро.
– Она взрослая девушка, Джейкон. Она упрямая и серьезная, но ее сердце всегда гопячее. Она знает, как позаботиться о себе.
Он кивнул.
– Боги, я знаю, что она такая. – Он нахмурился еще сильнее, когда положил свою руку на ее. – Я думаю…Я думаю, что боюсь отпустить ее. Смириться с тем, что я ей больше не нужен.
– Ты заботился о ней с тех пор, как она была ребенком. Ты всегда будешь ей нужен. Но у нее также есть своя собственная жизнь, которую она проживает.
Он помолчал мгновение, прежде чем признать:
– Я люблю ее, Марлоу. Я всегда буду любить.
Она одарила его теплой улыбкой.
– И ничто никогда не встанет между вами. – Сжимая его руку, она добавила: – Я тоже ее люблю.
Фэйт почувствовала влажные следы на своих щеках, прежде чем поняла, что плачет. Она не осталась, чтобы посмотреть, сказали ли они что-нибудь еще, а просто перенеслась обратно в свой знакомый золотисто-белый туман.
Она громко всхлипнула, чувствуя себя ужасно, что когда-либо сомневалась в них обоих. Джейкон, который был рядом с ней с тех пор, как она осиротела в девять лет, и всегда ставил ее на первое место. Даже сейчас, когда дело дошло до Марлоу, он не забывал признаться ей в любви. Не как влюбленный, но, несмотря ни на что, он всегда выберет Фэйт. Это заставило ее почувствовать себя отвратительно, он когда-либо думал, что ему придется выбирать между этими двумя. А еще была Марлоу, которая не выказывала абсолютно никаких признаков ревности или обиды из-за этого.
Фэйт чувствовала себя искалеченной чувством вины и не заслуживающей их любви и преданности. Но она не позволит себе впасть в отчаяние; она поднимется и докажет, что достойна этого.
ГЛАВА 23
Когда Фэйт проснулась на следующее утро, оба ее друга уже ушли. Она подавила разочарование, которое испытала, не успев сказать им, что ей жаль и что они не заслужили ее проявления гнева прошлой ночью. Ее слова извинения должны были остаться невысказанными, пока она не увидит их позже.
А пока она вскочила с койки и умылась, чувствуя себя свежее и легче, чем когда-либо за долгое время. Это было так, как будто груз, который она не осознавала, медленно давил на нее, был снят – эта неуверенность в том, кем она была и что она значила для людей, которые имели значение.
Она была одета и направлялась к двери, когда остановилась на пороге, чуть не споткнувшись об коробку на пороге. Она нахмурилась и легонько пнула ее, убедившись, что внутри нет ничего живого или горючего. Когда она осталась неподвижной и безмолвной, Фэйт осторожно подняла ее и отнесла в хижину. Она еще раз оглядела ее, прежде чем осторожно потянуть за веревочку, которой была завязана коробка. Внутри сверху лежала записка, что привлекло ее внимание. Она взяла ее и прочитала:
Фэйт,
Это стоило мне месячной зарплаты, но я ожидаю, что долг будет выплачен в полном объеме своевременно. Я встречу тебя на Кроус-Лейн завтра в десять часов вечера.
Не опаздывай и обязательно оставь свою сторожевую собаку дома.
Всегда твой, дорогая Фэйт.
Феррису не нужно было подписывать свое имя; был только один человек, от которого она ожидала этой конкретной доставки. Фэйт отбросила записку и заглянула в коробку. Как и было обещано, содержимое состояло из более «подходящей одежды» для ее первого боя. Она вытащила первый предмет: шарф, который закрывал бы ее голову и действовал как маска на носу и рту, оставляя на виду только ее золотистые глаза. Там же была пара простых черных перчаток.
Следующий пункт на мгновение ошеломил ее. Она полностью вытащила его и подняла для быстрого осмотра. Это был матово-черный, текстурированный кожаный костюм. Он выглядел плотно облегающим, но материал изгибался и растягивался, и она могла представить себе свободу движений, которую это позволяло. Настоящий боевой костюм.
Последними подходящими предметами оказались пара черных ботинок и длинный черный плащ.
Фэйт восхитилась ансамблем, разложенным на столе. Она только мечтала о том, чтобы иметь такой набор для использования в профессиональном бою. Она не стала зацикливаться на том, откуда у Ферриса такие вещи. Костюм определенно был не из этого города – возможно, даже не из этого королевства.
Сложив все вместе, она спрятала одежду под кроватью. Все было бы кончено, если бы Джейкон узнал об этом. Затем, чувствуя головокружение от нахлынувшего волнения, она выскочила из хижины.
***
После безумно скучного рабочего дня Фэйт осталась одна, чтобы закрыть лавку. Она провела большую часть своей смены, пытаясь оставаться занятой и предлагая выполнить дополнительные поручения, чтобы отвлечься от мыслей о своих друзьях – и Нике. Она пыталась и не смогла выбросить стража фейри из своих мыслей.
Она как раз закрывала дверь, когда позади нее раздался голос.
– Я подумала, что ты, возможно, захочешь это получить обратно.
Фэйт резко обернулась, и при виде Марлоу у нее вырвался тихий звук. Она протягивала карманные часы матери, как будто их вообще никто не трогал. Фэйт слабо улыбнулась ей и взяла их в свои руки.
Последовало небольшое молчание, прежде чем она выпалила:
– Мне так жаль, Марлоу. Ты не заслужила моего гнева прошлой ночью, и Джейкон тоже. Я…
Марлоу прервала ее, схватив в крепкие объятия. Вся печаль и беспокойство Фэйт мгновенно рассеялись. Она не знала, сколько времени прошло, пока они обнимали друг друга, и не понимала, как сильно она нуждалась в этом от своей подруги. Ей показалось, что с ее плеч свалился небольшой груз.
Марлоу отстранилась и не убрала руки от Фэйт, когда посмотрела ей в глаза и сказала: – Ты же знаешь, что можешь рассказать мне все, верно?
Фэйт сглотнула от интенсивности ее голубых, как океан, радужек и слегка кивнула. Марлоу подождал еще секунду, словно надеясь, что она скажет что-нибудь, чтобы объяснить свое настроение и отсутствие. Боги, она хотела этого. Но она не могла. Для их обеих было бы лучше, если бы Марлоу оставалась в неведении.
Наконец, сделав шаг назад, Марлоу слегка улыбнулся, но она не смогла скрыть легкого разочарования на своем лице из-за молчания Фэйт. Несмотря на это, она взяла ее под руку, чтобы начать их прогулку к хижине.
– На самом деле, мне нужно попросить тебя об одолжении.
Марлоу остановилась и расцепила их руки, чтобы они могли смотреть друг на друга, уделяя Фэйт все свое внимание, пока она ждала продолжения.
Фэйт прочистила горло.
– Я… э – э… мне нужно, чтобы ты снова заняла Джейкона завтра вечером. – Она не имела права просить ее снова, особенно после вчерашней вспышки гнева.
Марлоу скрестила руки на груди.
– Если я собираюсь это сделать, ты расскажешь мне, что именно ты планируешь делать.
Это была честная сделка, и Фэй знала, что может доверить Марлоу этот секрет. Это были совершенно нормальные человеческие дела, хотя опасные и безрассудные.
– Я собираюсь сражаться…в Пещере. Я увиделась с Феррисом, и он все устроил. – Она ждала крика ужаса; чтобы Марлоу накричала на нее за то, что она совершенно сошла с ума, и побежала прямо к Джейкону, чтобы отговорить ее от этого. Ничего из этого не последовало. Она не могла прочесть выражение лица своей подруги, когда та на мгновение уставилась на нее, размышляя.
– Ты уверена, что сможешь победить?
Фэйт удивленно моргнула.
– Не особо, но Феррис, кажется, вполне убежден, что у меня хороший удар. – Она поморщилась. Его суждение о ее навыках не было твердой основой для продолжения, и даже она чувствовала себя глупо, доверяя ему.
Марлоу фыркнула, но легкая улыбка тронула ее губы.
– Я надеюсь, он в курсе, что если хоть немного ошибается и ты выйдешь даже с маленькой царапиной, ему не убежать от гнева Джейкона.
Фэйт вздохнула с облегчением и широко улыбнулась. Она не заслуживала такого верного друга. Марлоу просто взяла Фэйт под руку, ничего больше не сказав, и они продолжили свою прогулку. Ее сердце переполнилось. Хотя это был еще один секрет, который она скрывала от Джейкона, было облегчением иметь хотя бы одного из своих друзей, с которым можно было поговорить об этом.
Вернувшись в хижину, Джейкон вошел не более чем через десять минут после них. Его губы приоткрылись, чтобы заговорить, но Фэйт бросилась на него, прежде чем он успел произнести хоть слово. Крепкие руки Джейкона обхватили ее за талию, слегка приподняв, когда она обхватила его за шею. Они оставались так в течение долгого времени. Фэйт была переполнена эмоциями, но прошлой ночью она выплакала все свои слезы.
– Прости, – пробормотал он в ее волосы.
Она отстранилась, чтобы заглянуть в его карие глаза, и решительно покачала головой. – Это я должна извиняться. Я не знаю, что на меня нашло. У тебя было полное право злиться.
– Ты всегда будешь нужна мне, Фэйт, и я никогда не перестану заботиться о тебе, – тихо сказал он.
– Я знаю, – едва слышно прошептала она. – Прости, если в последнее время я была отстранена, но это не имеет никакого отношения ни к тебе, ни к Марлоу. Вы оба всегда будете мне нужны, и я никогда не заставлю тебя выбирать между нами. – Она высвободилась из его объятий.
Марлоу тепло улыбнулся ей, а Джейкон одобрительно кивнул. Воздух между ними, наконец, вернулся в привычное русло и наполнился ясностью, и Фэйт с облегчением наполнила им свои легкие.
– Я думаю, мы все должны пойти в Харбор – Холл сегодня вечером – я угощаю, – просияла Марлоу.
Фэйт усмехнулась в ответ, благодарная за смену темы. Ее желудок громко заурчал при упоминании о еде, и как только Джейкон привел себя в порядок после фермы, они быстро покинули хижину.
Они лениво побрели вместе по тихой улице в сторону гавани. Факелы, расставленные вдоль зданий, помогали угасающему солнечному свету, когда он спрятался за горизонт. В Харбор-холле их провели к столику у окна с видом на море. На этот раз Марлоу и Джейкон вместе забрались в кабинку, а Фэйт села напротив них. Она беспокоилась о том, что чувствовала себя не в своей тарелке, но ее удивило, насколько комфортно ей было. Они ужинали, смеялись и болтали обо всем и ни о чем. Она наслаждалась нормальной жизнью и радостью, видя своих друзей такими беззаботными.
Она не понимала, как сильно скучала и нуждалась в этом. Если она собиралась научиться контролировать свой гнев и печаль, чтобы лучше соответствовать своим способностям, ключом было равновесие.
Их настроение было приподнятым, и Фэйт чувствовала себя пьяной от смеха, когда они оплатили счет и ушли, совершив короткую прогулку домой. Но когда они завернули за последний угол перед хижиной, Фэйт напряглась, все радостные чувства исчезли в одно мгновение. Марлоу заметил перемену в том месте, где их руки соединились, и проследила за ее взглядом.
Троица столкнулась с другой силой из трех человек, идущих к ним с конца улицы. Двое охранников-фейри… во главе с капитаном Варисом. Марлоу ничего не сказала, но незаметно притянула Фэйт ближе к себе, словно почувствовав ее страх. Фэйт старалась смотреть в землю и не обращать на них никакого внимания, надеясь, что капитан не вспомнит их последнюю встречу. Но его мрачный голос грохотал в ее голове.
Посмотри на меня, девочка.
Демонстрация превосходства. Он хотел, чтобы она посмотрела на него, когда они будут проходить мимо, почувствовал страх в ее глазах и доказал себе, что ему удалось вызвать ужас, которого он внушал своим подчиненным. Она знала, что если она не подчинится, он остановит их и физически попытается удовлетворить свое садистское стремление к насилию.
Когда охранники были всего в футе от нее, она заставила себя поднять глаза и встретиться с ним взглядом. Она не сопротивлялась его черному взгляду, хотя волны ненависти и злобы, исходившие от него, выворачивали ее наизнанку, почти выводя из равновесия. При виде его вызывающей позы вспышка ярости пронзила ее грудь. Его ярость.
Может быть, она поступила глупо, не отреагировав на него так, как он хотел, но в этот момент ее собственная досада взяла верх над логикой и рациональным мышлением. Она не будет бояться. Никогда больше.
Они смотрели друг другу в глаза, когда проходили мимо, руки почти соприкасались, одна секунда казалась целой жизнью. Когда Варис не остановился, чтобы наказать Фэйт, она глубоко вздохнула и слабо улыбнулась Марлоу, когда ее подруга сжала ее руку. Похоже, ей удалось выдать эту встречу за свою общую настороженность к фейри. Настороженность, которая была у всех, и вполне оправданно.
