Текст книги "Соседи (ЛП)"
Автор книги: Ханна МакКиннон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц)
– Нет, – возразил, отводя взгляд. – Я ни хрена не сделал.
Глава 21
Сейчас
Нэйт
– Черт возьми, я рад тебя видеть, старик. – Медвежье объятие Пола обладало той же теплотой и силой, что и объятие нашего отца. Он отступил назад, выругался и снова обнял меня. – Прошло слишком много времени, – заявил он. – Слишком давно не виделись.
– Иди сюда, давай. – Линн обняла меня и прижалась. Я заметил, как легко смог сцепить руки за ее спиной, и она рассмеялась. – Уже не совсем тот размер, да?
Пол усмехнулся, уловив выражение моего лица.
– Не смотри на меня, – усмехнулся он. – Я прекрасно знаю, что не стоит комментировать обхват моей жены больше одного раза.
– Ну, если честно, – я повернулся к Линн – у тебя там были близнецы.
– Боже. – Ее лицо озарила одна из ее искрометных улыбок. – Пожалуйста, не напоминай мне. Я была размером с дом, когда их оттуда вытащили. До этого люди думали, что я – целое поместье.
– Прекратите! – Эбби подошла к нам сзади и крепко обняла Линн и Пола. – Где же все-таки эти великолепные создания?
– Спят, слава Богу, – пробурчал Пол, скорчив гримасу. – Если бы мне пришлось слушать еще одну песню Мистера Мена, думаю, я бы сошел с ума.
Эбби засмеялась, а затем напела мелодию из сериала. Мы с Линн присоединились к ней, и втроем пели все громче и громче, пока Пол не поднял руки.
– Аргх! Хватит. – Он хлопнул меня по плечу. – Мне нужно пиво или три.
– Нет, не нужно. – Линн схватила мужа за руку. – Мы не можем оставить девочек в машине.
– Почему нет? – Пол пожал плечами. – Кто бы ни взял, он вернет их через пять минут.
Линн решительно положила руку ему на грудь.
– Дети. Сумки. Принеси. Сейчас же.
Он отсалютовал.
– Да мэм.
– Я помогу тебе, – усмехнулся я.
Все еще несколько странно видеть Пола целиком и полностью преданным одной женщине. Но не так странно, как видеть его с детьми. Это, я должен признать, стало шоком для всех.
Три года назад он окончательно отказался от своей репутации вечного холостяка. В свои почти сорок шесть лет он не проявлял никаких признаков того, что прекратит трахать всех женщин в радиусе ста миль от Лондона. Вообще-то, к тому времени он, возможно, расширил эту территорию до ста пятидесяти. Мы договорились, что Пол познакомит меня со своей последней пассией только в том случае, если они будут встречаться больше месяца, чего не случалось с братом уже несколько лет. Потом все изменилось, и стало очень странным, очень быстро.
Пол позвонил в пятницу утром, и по его тону я понял, что что-то произошло.
– О-оу, – сказал я. – Еще одна шалунья на свободе?
– Нет, – ответил Пол. – Это…
– Чей-то отец охотится за тобой или…
– Нет. Если хочешь знать, меня бросили.
– Тебя что? – переспросил я. – Ну, это впервые.
Он фыркнул.
– Она сказала, что хочет встречаться с кем-то моложе.
Я прочистил горло, стараясь не рассмеяться.
– Сколько ей лет?
– Двадцать семь, – со вздохом признался он. – Видимо, то, что я вдвое старше её смущает.
– Она действительно так сказала?
– Да. – Он снова вздохнул.
– Ты сказал вдвое…?
– Да, умник. Вдвое. Как два раза. Все пошло наперекосяк, чувак. Именно так.
– Ты любил ее?
– Блядь, нет. – Его громкий грудной смех чуть не лишил меня слуха. – И ты упускаешь суть.
Я почесал голову.
– В чем суть?
Щелчок его языка, вероятно, сопровождался закатыванием глаз.
– Я старею…
– Забей!
– Так что я хочу утопить свои печали за обедом по завышенной цене и пивом. Ты согласен?
– Конечно.
– Отлично. Я сейчас за тобой заеду.
– Сейчас? – уточнил я. – Еще нет и одиннадцати.
– Ага. Но я закончил совещание, хочу выпить, и мы найдем хороший столик.
Пол прибыл в офис пять минут спустя, выглядел очень элегантно в своем синем костюме в полоску и туфлях, которые он, несомненно, поручил одному из своих многочисленных лакеев начистить до блеска. Когда мы стояли в коридоре в ожидании лифта, он легонько ткнул меня локтем в ребра, показывая головой налево.
– Кто она?
Я внутренне застонал. Его бросили пять минут назад, а брат уже в поиске. Я оглянулся, размышляя, как бы предупредить его следующую жертву, пока не стало слишком поздно. Я не хочу, чтобы коллега плакала на моем плече в следующие несколько недель, потому что Пол не отвечает на ее звонки. Не в первый раз.
– Которая? – спросил я, нахмурившись, глядя на трех женщин, увлеченных разговором. – Одна из блондинок?
Он покачал головой.
– Ни одна из них. Я имел в виду невысокую девушку с темными волосами.
Я прищурился.
– Линн? Серьезно?
– Угу.
– Она руководит офисом Кардиффа. И при всем уважении, она не станет терпеть твое дерьмо. Она возьмет тебя за яйца и… Погоди. – Я усмехнулся, глядя на него. – Ты… краснеешь?
Пол пожал плечами.
– Она, эм, милая.
Я никогда не слышал, чтобы мой брат произносил слово «милая» по отношению к женщине. Богиня, горячая штучка, забавная куколка, веселая вечеринка, очень плохая киска и, все чаще, милфа. Да, он, та еще свинья, регулярно использовал все эти и некоторые другие слова, но «милая»? Сегодня просто день «первого раза».
– Хорошо, – решил я, – я вас познакомлю. Но не говори, что я тебя не предупреждал, когда она скажет, чтобы ты отвалил.
Оказалось, что я ошибся по двум пунктам. Хотя Линн не была привычным для Пола архетипом легкомысленной блондинки, она оказалась любовью всей его жизни. Через год Пол переехал в Кардифф, и они поженились. В день свадьбы мой брат радостно заявил мне:
– Никогда не суди о кресле по его обивке, друг мой. – Затем быстро добавил: – Я говорю о себе, приятель. А вовсе не о том, что моя жена похожа на мебель.
Через девять месяцев родились близнецы – все было запланировано, по крайней мере, беременность. Пол сказал, что когда он увидел на экране УЗИ два плавающих пушистых комочка, он не двигался три дня подряд. Он слишком увлекся, наблюдая, как перед его глазами промелькнула вся оставшаяся жизнь.
А теперь они вчетвером будут праздновать Пасху с нами, и у меня наконец-то будет больше чем пятнадцатиминутный телефонный разговор со старшим братом, который обычно сопровождался требованиями «папочка, папочка, папочка». В квадрате.
– Ну, как поживаешь? – спросил я, поднимая сонную Рейчел – по крайней мере, думаю, что это была Рейчел, – пока Пол возился с ремнем безопасности Рози, ругаясь себе под нос, что это какой-то тест Менса.
– Как жизнь? – повторил он. Затем понизил голос до шепота, оглядываясь по сторонам. – О, Боже. Тяжело, очень тяжело. Мы постоянно измотаны. Почему ты не предупредил меня?
Я рассмеялся.
– Если бы предупредил, ты бы мне не поверил. К тому же у тебя близнецы.
– Господи, если сейчас все так, – проворчал он, – то каково будет, когда они станут подростками?
– Абсолютный ад. Рождение девочек – это наказание, ты знал?
Он закатил глаза.
– Расскажи мне об этом. Я уже объявил Линн, что если они проявят хоть какие-то признаки сходства со мной, то получат пояса целомудрия на свой тринадцатый день рождения.
Мы отнесли детей в дом и отдали их Эбби и Линн, затем вернулись к машине, чтобы распаковать багажник.
– И сколько всего нужно, – пробурчал Пол, взваливая на плечо две дорожные кроватки и сумку размером с небольшого слона. – Это просто чертовски смешно.
– Ага. – Я задумался, стоит ли указывать на то, что он начал говорить «чертовски».
– Я имею в виду, – продолжал он, – что раньше я бросал зубную щетку и пару штанов в сумку и уезжал на выходные. Вообще-то, штаны были необязательны. Теперь мы собираем полдома.
Я усмехнулся.
– Добро пожаловать в родительство, мой друг. Все станет лучше. По крайней мере, на некоторое время.
– О, да?
– Да. А еще через двенадцать лет они все равно не захотят иметь с тобой ничего общего.
Пол положил голову на руки и застонал, но я мог сказать, что он тоже смеялся.
– Привет, Нэйт.
Я обернулся. Нэнси уже въехала на подъездную дорожку по соседству и разгружала свою машину. Когда она наклонилась, чтобы поднять пару пакетов, ее блузка сползла вперед, и я мельком увидел что-то небесно-голубое и цветочное. Я слегка покачал головой, сконцентрировался на ее лице и протянул руку.
– Привет, Нэнси. Как дела?
Она поставила пакеты и подошла ко мне, ее длинные каштановые волосы подпрыгивали, как у одной из тех женщин из рекламы шампуня. Из ниоткуда в моем сознании возник образ ее стоящей в душе, вода течет по ее груди и бедрам, и я почувствовал, как мое лицо становится горячим, несмотря на низкую температуру.
Я не видел Нэнси несколько недель, с тех пор как проверил их отопление, которое оказалось в полном порядке. Эбби настояла на том, чтобы оставить нашим новым соседям некоторое время на обустройство. Когда я сказал, что собираюсь предложить им свои инструменты и, возможно, помочь собрать еще несколько вещей, она не выразила восторга.
– Брось, – раздраженно сказала она. – Ты не обязан всегда все чинить, знаешь ли. Я уверена, что Лиам вполне справится. – Ее настроение не улучшалось целую вечность, и, глядя на теплую улыбку Нэнси, я не мог удержаться от желания, чтобы Эбби вела себя так же спокойно, вместо того чтобы постоянно быть заведенной, как карманные часы.
– Как продвигается работа над домом? – спросил я.
– О, отлично. Я уже начала несколько проектов. – Она улыбнулась. – У меня куча идей.
Я улыбнулся в ответ, стараясь не заострять внимание на ямочках на ее щеках. Я не замечал их раньше. Они были… милыми. Я прочистил горло.
– Нэнси, это мой брат, Пол. Пол, Нэнси.
– Я вижу сходство, – обратилась она к Полу. – Приятно познакомиться.
– Вы только переехали? – спросил он.
– В прошлом месяце. Мы переехали из Престона и…
– Да ну на…фиг? – воскликнул Пол, повернувшись ко мне. – Мы хорошо знаем этот район, правда?
– Я все об этом слышала. – Нэнси рассмеялась. – Кажется, мы съезжаемся сюда. Сначала Эбби, теперь мы. Вы тоже живете здесь?
– Нет, мы приехали на выходные, – пояснил Пол. – Сейчас я живу в Кардиффе. Оттуда родом моя жена.
– О, это здорово, – обрадовалась Нэнси. – Мы ездили в замок однажды, когда я была ребенком. Было весело. Отличный город, правда?
Пол кивнул.
– Да, неплохой. Но, э-э-э, мы там долго не задержимся.
– Ты переезжаешь обратно сюда? – Я поднял брови. – Давно пора. Это фантастика!
Пол выглядел немного смущенным.
– Э, нет. Мы, э-э, мы переезжаем в Цюрих в июне.
– Что? – Мои брови практически съехали на затылок. – Ты говоришь Цюрих, в смысле Цюрих, Швейцария?
– Да. – Он виновато усмехнулся. – Я узнал об этом только вчера вечером.
– Но ты ничего не говорил. – Я чувствовал себя немного идиотом, затевая этот разговор в присутствии Нэнси, но Швейцария? Какого черта?
Он пожал плечами.
– Не видел смысла. У компании годовой контракт, так что я подал заявление, думая, что ничего не получится. – Он сделал паузу. – Следующее, что я помню, – это то, что получил работу в стране сыра.
– Ну, я думаю, это фантастика, – заметила Нэнси. – Швейцария? Ух ты. Нэйт, какой отличный повод посетить страну. – Она посмотрела на нас обоих. – У вас будет много поводов для празднования в эти выходные. Пожалуй, я оставлю вас наедине.
– Присоединяйся к нам. – Я едва удержался от того, чтобы не почесать голову, задаваясь вопросом, почему так быстро сделал приглашение. Возможно, вид ее лифчика помутил мой разум.
Нэнси смотрела на меня, наклонив голову набок, слегка нахмурив лоб.
– Прости?
– Я имею в виду тебя, Лиама и Зака, – добавил, чувствуя необходимость уточнить. – Почему бы вам не прийти завтра вечером?
– Ох, ну…
– Погода должна быть хорошей. Пол – мастер по приготовлению барбекю. И у нас столько стейков, что мы могли бы восстановить корову.
Нэнси усмехнулась.
– Звучит здорово.
– Да?
– Безусловно. У нас нет никаких планов. Ты уверен, что это не слишком хлопотно?
– Никаких проблем, – заверил я. – Чем больше народа, тем веселее. Как насчет шести тридцати?
– Отлично. Тогда ладно. Я не уверена насчет Зака, но мы с Лиамом точно придем. Я принесу яблочный пирог, если ты не против?
– Яблочный пирог – мой любимый, – признался Пол.
– О, хорошо. Большое спасибо, Нэйт. Будет очень приятно отвлечься от разглядывания цветовых схем и образцов тканей. – Она повернулась к Полу. – Приятно было познакомиться. Увидимся завтра.
– С нетерпением жду этого, – слегка поклонился Пол.
Мы смотрели, как Нэнси идет к своей машине, хотя оба делали вид, что не смотрим. Когда мы вытаскивали оставшиеся сумки из багажника машины Пола, он сказал:
– Ты ей нравишься.
– Что?
– Ты ей нравишься, придурок.
Я рассмеялся.
– Подожди, пока не увидишь ее мужа, тогда поймешь, как глупо это звучит. Он говорит, что работает в банке, но я думаю, что на самом деле подрабатывает стриптизером или кем-то в этом роде.
Пол посмотрел на меня.
– Может, я и женат, но не дурак. – Он понизил голос. – И я видел, как ты на нее смотрел. Будь осторожен, малыш. Поверь мне, перепихон с соседкой никогда ничем хорошим не заканчивается.
Я вздрогнул и подхватил сумку, размышляя, может ли Пол быть прав. Я не мог вспомнить, когда в последний раз кто-то, кроме Эбби, проявлял ко мне интерес, не говоря уже о флирте.
Моя жена пару раз отмечала, когда официантки строили мне глазки, а потом смеялась, когда я спрашивал, не бредит ли она. Эбби считала, что мой радар навсегда отключился, когда мы поженились. А если бы ко мне подошла какая-нибудь женщина и поцеловала – с языком и все такое, – я бы все равно списал это на случай ошибочной идентификации. Я признался, что однажды это на самом деле произошло. В темном углу на субботней дискотеке с Хизер Китчен, когда мне было тринадцать. Как и полагается первому поцелую, девушка слегка приуныла, когда поняла, что я не мой приятель Джастин.
Я шел обратно к дому, обдумывая возможный шанс, что такая привлекательная и по-хорошему сексуальная женщина, как Нэнси, находит меня хоть сколько-нибудь интересным. Это придавало мне такую легкость, что я не отказался бы от пары поясов с отягощениями.
– Как Эбби? – спросил Пол, возвращая меня на землю.
Я остановился и понизил голос.
– Я не уверен. Она была немного… не в себе в эти дни.
– Не в себе?
– Да. Ворчливая. Угрюмая.
– Ты спросил ее, что происходит?
– Ха-х. Ты спрашиваешь Линн, когда она в плохом настроении?
– Нет, если думаю, что это моя вина. Линн однажды заявила, что если я не могу понять, что сделал не так, то она не станет утруждаться, объясняя мне.
– И ты понял?
– О, да. Я забыл, что это была годовщина того дня, когда мы познакомились. Я сказал ей, что мужчины могут помнить только одну годовщину. Это генетическая особенность. Но она помахала телефоном перед моим лицом и заявила: «Для этого есть приложение, ТехноМэн».
– Я думаю, это может быть как-то связано с Томом, – поделился я. – Эбби снова кричала во сне. Она не делала этого уже целую вечность.
– Скоро годовщина?
Я лишь пожал плечами.
– Вроде того. В июле.
– Вот тебе и ответ. Ей нелегко праздновать свой день рождения и отмечать смерть брата. – Он открыл входную дверь. – Особенно если учесть, что в этом виновата Эбби.
– В чем моя вина? – Эбби стояла в коридоре.
– Э-э-э… – Глаза Пола метались от меня к Эбби и обратно. – В том, что я женился и у меня родились близнецы. Ты же помогла мне выбрать кольцо, помнишь?
Эбби улыбнулась, но ее челюсть, казалось, оставалась стиснутой, и я надеялся, что она не слышала остальную часть нашего разговора.
– Я столкнулся с Нэнси. – Закрыв дверь, я поставил на пол последнюю часть багажной коллекции. – Я пригласил их на барбекю завтра вечером.
– Что? Нэйт…
– Она кажется милой, – заявил Пол, прежде чем Эбби смогла закончить. – И Нэйт сказал, что ее муж вполне ничего.
Эбби нахмурилась.
– Ну…
– Вообще-то. – Я рассмеялся. – Эбби думает, что он…
– Хороший парень. – Она закончила предложение за меня. – Но я бы хотела, чтобы ты предупреждал меня заранее, – добавила она с еще одной натянутой улыбкой. Ее глаза ясно давали понять, что она не хочет, чтобы Пол знал о ее чувствах. Не могу сказать, что я винил ее. Пол никогда не отличался тактичностью. Когда мне было одиннадцать, он рассказал учительнице о моей влюбленности в нее. Я три дня притворялся, что у меня температура, прикладывал градусник к радиатору, когда мама не смотрела, пока она не пригрозила отвезти меня в больницу.
– Не волнуйся, – обратился Пол к моей жене. – Мы принесем все, что понадобится. И у меня есть рецепт техасского маринада, который я…
– Рецепт техасского маринада? – Я потер подбородок. – Кто ты? Гордон Рамзи?
Он поморщился, поднимая пакеты.
– Поверь мне, он будет ломиться в дверь, когда почувствует запах.
Наблюдая за тем, как мой брат поднимается по лестнице, я бросил взгляд на фотографию Тома. Вспомнив комментарий Пола о годовщине, я обнял Эбби.
– Я люблю тебя, – прошептал ей на ухо. – Я всегда рядом с тобой. Хорошо?
– Я знаю, – отозвалась она, и я не мог отделаться от ощущения, что ее объятия не такие крепкие, как мои.
Глава 22
Сейчас
Эбби
Черт. Черт. Черт.
Мой муж, человек, который, по его собственному признанию, лишь случайно организовывал все наши культурные мероприятия, пригласил Лиама и Нэнси на ужин. И они собирались прийти сегодня вечером. На ужин. А не просто пропустить стаканчик. Последнее я бы смогла выдержать. Это означало бы встретиться с ними на час, плюс-минус. Но ужин, особенно с Полом и Линн, мог затянуться до следующего утра. Что, черт возьми, мне теперь делать?
Я почти не спала, слишком много мыслей и сценариев проносилось в моей голове. Наконец, задремала около четырех, но через два часа меня разбудили близняшки, и теперь все, чего мне хотелось, это свернуться в клубок и спрятаться.
В последнее время я часто так делала. Избегать Лиама на протяжении последнего месяца оказалось относительно легко. Я по-прежнему отправлялась в спортзал или в офис раньше обычного, возвращалась домой поздно, брала дополнительную работу без колебаний – моя начальница, вероятно, задавалась вопросом, не претендую ли я на ее место. А дома я следила за тем, чтобы либо Нэйт, либо Сара оказывались рядом со мной, когда выходила на улицу. Это смешно. Надо с этим заканчивать.
Я смотрела на себя в зеркало в ванной, думая о том, что в какой-то момент мне придется выйти, иначе нагрянет поисковая группа. Я знала, что не смогу прятаться вечно, не сегодня в туалете внизу, и уж точно не вечно в доме. Пришла весна, время, которого я всегда ждала с нетерпением, когда зима наконец-то освободит нас из своих лап, подарив на прощание более длинные дни и обещания солнечного света.
Но в этом году Лиам будет заниматься неухоженным газоном Барбары Бейкер и разросшимися деревьями по ту сторону нашего забора, играть в «счастливую семью» со своей веселой, с пуговичным носом и кудрявыми волосами женой.
Я думала, у меня есть еще пара недель, чтобы перебороть себя и принять ситуацию, дать себе время укротить зверя внутри. На деле же у меня осталось несколько часов.
Я прикидывала, не притвориться ли мне еще раз больной, но быстро решила, что не смогу использовать это оправдание снова. Лиам, несомненно, увидит меня насквозь, Нэйт будет приставать с советами не напрягаться, а Линн станет насильно пичкать дурно пахнущими домашними средствами.
Мое сердце учащенно билось, и я заставила себя сделать несколько глубоких вдохов. Я постоянно была раздражительной рядом с Нэйтом и Сарой, даже дважды сорвалась на Пола и Линн, хотя изо всех сил старалась этого не делать. Большую часть времени я чувствовала себя гормональным подростком, колеблющимся между желанием наорать на кого-то или накричать на себя в зеркало.
Это не могло продолжаться. Не могло. Я должна смириться с тем, что Лиам живет по соседству. Если не считать переезда, который я предварительно обсудила с Нэйтом однажды вечером, но была атакована громкими протестами – я ничего не могла сделать.
Мы с Лиамом женаты, повторяла я себе в миллионный раз за этот день. На других людях. Мои чувства – любые чувства – не имели значения. Ничего не должно случиться. Ничего не могло случиться. Я позабочусь об этом.
Еще один глубокий вдох, взмах волос, идеально выверенная улыбка, и я вернулась на кухню. Линн встретила меня с парой лаймов и разделочным ножом в руке.
– О, вот ты где, – проговорила она. – Я взяла на себя смелость начать готовить джин с тоником. Полагаю, ты откажешься?
– Да, я предпочитаю воду.
– Ты все еще не пьешь? – Она налила в бокал щедрую порцию джина, добавила тоник и дольку лайма.
– Нет.
– Совсем никогда?
– Совсем никогда.
– Боже, я бы не смогла выполнять свою работу без алкоголя. Я уверена, что Нэйт говорил тебе, что когда ты работаешь в рекрутинге, алкоголь просто необходима. – Она засмеялась. – Но теперь я знаю твой секрет.
– Секрет? – я прочистила горло. – У меня нет никаких секретов.
Она сделала глоток своего коктейля, кубики льда со звоном ударились о бокал, и жестом указала на меня.
– Твоя потрясающая фигура. До появления девчонок, да черт возьми, даже когда мне было шестнадцать, я никогда не выглядела такой подтянутой, как ты.
– О. – Я пожала плечами, пытаясь скрыть облегчение на своем лице. – Я слежу за собой. Никакого хлеба или макарон. Никакого шоколада или пирожных. Хожу в спортзал и бегаю по крайней мере четыре-пять раз в неделю.
Линн поморщилась.
– Боже. Это звучит слишком жестоко. Я бы умерла без пирожных. И шоколада. Я не могу обойтись без ежедневной порции или двух.
Я заставила себя улыбнуться.
– К этому привыкаешь.
– Ну так значит, у вас новые соседи? – спросила Линн, потягивая свой коктейль. – Есть что-нибудь, о чем я должна знать до их прихода? Ты уже обнаружила какие-нибудь ужасные скелеты в их шкафах?
Я почувствовала, как раскраснелись мои щеки, поэтому быстро подошла к холодильнику, доставая салат, помидоры и зеленый лук.
– Нет. – Я попытался прижаться лбом к кувшину с молоком так, чтобы она не заметила. – Они кажутся вполне нормальными. Ну, знаешь, мама, папа, подросток.
– Сколько лет?
– Родителям?
Она рассмеялась.
– Я про парня.
– О. Семнадцать, может быть? – Я точно знала, сколько ему лет, помнила, как много лет назад Лиам показал мне фотографию своего ребенка. Я не позволила своему разуму развивать это воспоминание и засунула его обратно в самый темный угол своего сознания, в коробку с надписью «Не открывать». Помыв помидоры под струей воды, я положила их на деревянную разделочную доску.
– Он симпатичный?
Я закатила глаза и взяла в руки нож.
– Он слишком молод для тебя, Линн.
Она рассмеялась.
– Не будь глупышкой, – заявила она, размахивая своим бокалом. – Не для меня. Для Сары. У нее ведь нет парня, правда?
Дрожь пробежала по моему позвоночнику.
– Она слишком молода.
Линн фыркнула.
– Ей шестнадцать. Сколько было тебе, когда у тебя появился первый бойфренд?
– Это другое.
– В чем разница?
Я опустила нож гораздо сильнее, чем собиралась.
– Просто другое, хорошо?
– Все в порядке?
Я выдохнула.
– Да. Извини. Немного устала, вот и все.
Она посмотрела на меня.
– Ну, тогда мы не будем задерживаться допоздна. Я лучше пойду проверю девочек.
Я не заметила рубиново-красных пятен, пока она не ушла. Я даже не почувствовала, как лезвие рассекло мою кожу. Ругаясь под нос, достала пластырь и обмотала им рану на пальце, мои мысли неслись вскачь.
Предположение Линн о том, что Сара и Зак могут понравиться друг другу, для меня не новость. Эта идея много раз не давала мне уснуть. Мне даже снились сны об этом, и я просыпалась от криков «Нет!»
Я вздрогнула от мысли, что они могут быть вместе, и быстро отогнала ее. Когда я снова спросила Сару, что она думает о Заке, она отмахнулась. Сказала, что он уже мистер Популярность в школе, но, по ее мнению, все еще идиот.
Я проверила ее дневник, чтобы убедиться в этом. И когда читала страницы, чувство отвращения, испытываемое мною к самой себе, на самом деле улучшило мое настроение. Это означало, что хотя бы часть меня все еще остается порядочным человеком.
Я заставила свои мысли затихнуть, пока заканчивала готовить салат, а затем чистила картофель, который Нэйт и Пол купили этим утром. Я видела их через окно, они стояли в саду, без сомнения, обсуждая газонокосилки, пиво и, в случае Пола, вероятно, приблизительный вес каждой груди Кейт Аптон.
Нэйт поднял голову и помахал мне рукой с широкой ухмылкой на лице. Я подняла руку в ответ, но так и не смогла даже наполовину изобразить его улыбку.
Когда зазвонил мой мобильный, я подскочила и схватила его, надеясь, что это Нэнси или Лиам отменяют ужин. Потом вспомнила, что ни у того, ни у другого нет моего номера, и, когда взглянула на телефон, мое сердце упало. Это снова звонила моя мама, и я перевела звонок на голосовую почту.
Я прослушала ее отрывистое сообщение, где она просила перезвонить и настаивала, что разговор важный. Дрожь удовлетворения пробежала по моей спине, когда я нажала кнопку удаления. Мне плевать на то, что она хотела сказать; у меня и так хватало эмоциональных потрясений, тянущих меня во все стороны. Зачем позволять человеку, который презирает меня больше всего на свете, делать все еще хуже? Она никогда не простит меня за то, что я сделала. Чего она не знала, так это того, что я тоже никогда себя не прощу.
