Текст книги "Седьмая пещера Кумрана"

Автор книги: Грэйм Дэвидсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 25 страниц)

О господи… Акулы торговли и волки массовой информации не дремлют. Так, надо собраться с мыслями. Впрочем, полмиллиона баксов не помешали бы…

– Черт, – осенило Рубена. – Остальные расценят это как предложение факультету, то есть подтверждение своей причастности, а Ричард заявит, что если бы не он, никаких предложений вообще бы не поступило.

Ученые, может, и живут в башнях из слоновой кости, но Рубен знал по опыту корпоративного финансирования университетских проектов, что инстинкты выживания у них на высоте. Продавались отдельные ученые и весь исследовательский персонал. Факультеты активно искали любой возможный источник финансирования и соответственно обыгрывали свои изыскания – называлось это объективностью исследования.

Рубен вспомнил двух сотрудников теологического факультета, которые получили правительственные гранты на изучение религиозных основ фундаментализма и жестокости в Юго-восточной Азии. Подавая заявку, они мало что знали по теме. Но через год уже объявляли себя экспертами и выступали с лекциями на втором и третьем курсах.

Рубен ввел адрес Национального бюро погоды и посмотрел прогноз на следующие пять дней.

– Прекрасно. Дождя нет. Мне и надо-то всего тридцать шесть часов.

Выключив компьютер, он прошел километр до города, заглянул в аптеку, затем в магазин карт, куда попал к открытию, в девять утра. Со свертками под мышкой Рубен направился обратно в университет. Попытка проскользнуть мимо болтливого администратора факультета окончилась позорным провалом. Невнятное «доброе утро» Рубена было воспринято как приглашение посплетничать о Q.

– Правда, доктор Фидел сделал потрясающее открытие? Кто бы мог подумать, что ученики превратили Иисуса в зомби… Я вижу, вы прошлись по магазинам перед работой.

– Да, утром самое время для покупок.

Рубен сбежал в свой кабинет и запер дверь. На тонкую операцию потребуется минут пятнадцать, а посторонние ему не нужны.

Он быстро распаковал самый большой пакет из коробки. Цилиндрический футляр для карт – метр в длину и сорок сантиметров в ширину – с крышкой из нержавеющей стали. Самый большой из запасов магазина, со специальным ремнем, чтобы носить через плечо. Во втором пакете скрывался цилиндр вполовину меньше.

Рубен отказался от пластиковой трубки, побоявшись, что она согнется или расплавится, если вдруг случится пожар.

Протерев маленький цилиндр изнутри сухой тряпкой, Рубен запихнул на дно вату, которую приобрел в аптеке. Затем вытащил папку из-за картотечного шкафа, осторожно развернул манускрипт, снял зажимы, свернул его, крепко сдавливая рукопись между листами книги по искусству, и вложил в футляр поменьше. Заполнил пустоты ватой, сверху втиснул еще, чтобы манускрипт не двигался, и прочно завинтил крышку.

После чего открыл пакет мелкой полистирольной крошки из магазина карт, установил маленький футляр примерно посредине большого и засыпал свободное пространство. Теперь маленький контейнер не терся о края большого и обладал ударопрочностью. Убедившись, что крышка отвинчивается, Рубен забил оставшиеся пустоты ватой и закрыл цилиндр уже намертво.

Наконец, подписал этикетку: «Навигационные карты Берингова моря и Алеутских островов».

«От воды, огня, температурных изменений и ударов защитил. От любопытства тоже. Мы на другом конце света, вряд ли новозеландец додумается украсть карты Берингова моря. Хотя кто его знает, – засомневался Рубен. – Есть люди как сороки – тащат все, что блестит».

Он открыл окно, забрался на стол и положил футляр в широкий сточный желоб нависающей крыши. Она защищала от солнца и ненужных взглядов благодаря выступу чуть более высокого крыла другого здания, которое стояло под прямым углом к кабинету Рубена.

Слезая со стола, он скрестил пальцы. Ему пришло в голову, что при порядочном ливне футляр для карт может перекрыть сток.

– Случай расследуют, все откроется, и я буду выглядеть дураком. Так и вижу заголовки: «Ученый выкинул бесценный свиток в водосточный желоб. Рукопись спас университетский дворник», – представлял Рубен, ставя папку Донны обратно за картотеку.

Отперев дверь, он сходил по черной лестнице к мусорному баку и выкинул пакеты. Едва он вернулся в кабинет и перезагрузил компьютер, как в дверях возник Ричард – его томило желание поговорить о деле, и он вроде бы не замечал, как мрачно взглянул на него Рубен.

– Привет. Я тут пробивал серьезные ассигнования для нашего факультета и всех необходимых тестов. Вчера поговорил с репортерами, заинтересовал их. Свиток сделает университету крутую рекламу. К нам обратится весь христианский мир, да и представители других религий. Ученые из лучших институтов, музеев и библиотек приедут, чтобы увидеть рукопись своими глазами. По-моему, здорово.

– Ричард, почему ты не посоветовался со мной, прежде чем выступать перед журналистами? Я всего лишь просил тебя перевести одно слово из контекста. Я не просил кричать о свитке на весь мир и пропагандировать с его помощью теории о воскресении Христа.

– Согласен, Рубен. Но я четко дал понять, что теория моя, я привлекал внимание к манускрипту. И к прессе обратился потому, что нам нужны дополнительные ресурсы, если браться за дело всерьез. Я думал, ты обрадуешься – ты ведь не любишь репортеров, а у меня и опыта побольше. Так или иначе, журналистам нравится, когда можно на кого-то сослаться. Я помог им, я помог нам. Если у тебя были возражения, сказал бы заранее. Я бы не стал ничего делать тебе наперекор. Кстати, а где рукопись? Ты говорил, что принесешь ее сегодня.

Он оглядел комнату, а Рубен безропотно пожал плечами. Ричарда нельзя переубедить. Он для всего найдет основания.

– Тут?

Не дожидаясь ответа, Ричард мигом вытащил из-за картотеки папку.

– Там книга по искусству. Ничего особенного. Мне ее дала Донна.

– Да?

Ричард не поверил. Он открыл книгу и пролистал оставшиеся страницы. Его лицо вытянулось от разочарования.

– Ну, так где? Надо браться за тесты и перевод. Я уже поговорил с Маргарет Ашер с факультета химии. Они проконсультируют насчет углеродного анализа и посмотрят, из чего состоят чернила.

– Не стоило…

Ричард притворился глухим. Рубен колебался, и он хотел отрезать ему все пути к отступлению.

– Еще я побеседовал с Фредом Мэтисоном с факультета физики. Он специализируется на свете. Говорит, чтобы отличить чернила от пергамента, надо положить рукопись под ининфракрасные лучи. Так мы увидим то, что не заметим невооруженным глазом.

– Все это слишком быстро.

– Рубен, это необходимо, писцы иногда смывали предыдущие записи и заменяли их собственным текстом. Обычное дело в Средние века, между прочим. Но и раньше могло случиться. А еще писцы допускали и исправляли ошибки. Тогда Фред уточнит фразы, дату и исторический контекст.

– Нет, Ричард. Манускрипт отдали не просто так. Мне надо подумать. Ты привлек журналистов и взялся не за свое дело. Я знаю, ты проникся, и тебя занесло. Но разве ты не видишь, что открыл ящик Пандоры и создал кучу проблем? Удивляюсь, как ты вчера не подумал, когда после разговора со мной шел в отдел связей с общественностью. Если не веришь мне, открой почту. Нам уже предложили полмиллиона долларов. Но мне надо подумать.

– Серьезно? – Ричард подошел к компьютеру. – Хорошее начало. Рад, что наш факультет наконец заметили.

– Тебя заметили, Ричард, – возразил Рубен. – А теперь извини. У меня лекция через несколько минут. Кстати, ты натолкнул меня на мысль: спрошу у студентов, способен ли познать Бога философский зомби. Он действует и разговаривает как человек, но лишен сознания. Можно ли наверняка отличить зомби от человека?

Сарказм пропал втуне. Ричард принял его за одобрение своей теории.

– Ладно, когда лучше начать тесты, обсудим позже.

– Ты никогда не сдаешься, да, Ричард? – вздохнул Рубен.

Когда Рубен объявил тему, студент в первом ряду выкрикнул:

– Доктор Дэвис, между нами и зомби есть одно отличие. Они восстают из мертвых.

Все захохотали. Рубен окончательно убедился, что не зря отверг помощь Ричарда.

ГЛАВА 10
РЕАКЦИЯ ВЛАСТЕЙ

Несмотря на популярность шпионских романов и фильмов о Джеймсе Бонде, лишь малую часть информации мирного характера правительство получает от секретных агентов и высокотехнологичных приборов. Пока дружественные правительства обмениваются сведениями, работа главным образом заключается в методичном просеивании общедоступной информации с сайтов, из газет, журналов, технических пособий, документов и отчетов других стран.

Интернет и специальные поисковики значительно облегчают задачу.

Через пять минут после публикации статьи «Кэпитал Газетт» в Интернете младший офицер отдела израильской полицейской разведки получил извещение, что Израиль упоминается в свежих новостях. Судя по цвету «флажка», дело касалось региона под кодовым названием «Океания». В последнее время здесь кипели страсти: в Новой Зеландии поймали двух шпионов «Моссада», одного выслали из Австралии, журналисты строили предположения об израильской шпионской сети. Наверное, опять что-нибудь в том же духе.

Младший офицер ошибался. Речь шла не о «Моссаде». Затаив дыхание, он читал статью «Кэпитал Газетт» о найденном манускрипте и думал, что эту тему раздуют – ведь Израиль захочет вернуть Q в Иерусалим.

Офицер скопировал статью и, добавив ссылку на теологический факультет университета Доминион, отправил подразделению «Океания» израильского Министерства иностранныхдел и Израильскому управлению по делам древностей в Иерусалим.

В подразделение «Океания» входили Папуа Новая Гвинея, Австралия, Новая Зеландия и мелкие острова на юге Тихого океана.

Получив электронное письмо от полицейской разведки, младший референт «Океании» перезвонил в Управление по делам древностей. Он надеялся, что в половине седьмого директор еще на работе. Того уже не было, зато был старший советник по древним текстам. Он видел статью «Кэпитал Газетт». Только что проглядел распечатку электронного письма, и трясся от возмущения. Завтрашний пенсионер не рассчитывал перед лицом бюрократии на удачную карьеру в отделе, а директора, чтобы обуздать его амбиции, не оказалось на месте.

Конечно, мы должны вернуть манускрипт – без разговоров, – отрезал старший советник. – Все наши древности старше трехсот лет, где бы их ни нашли, автоматически отходят Израилю. Вывоз артефактов из страны без лицензии карается лишением свободы. Здесь мы непреклонны – при том, что лишь Израиль и Ливан из всех стран Ближнего Востока разрешают торговлю древностями. Управление никогда не выдало бы лицензию на такой важный документ, как Евангелие Q.

Референт получил ответ на невысказанный вопрос, стоит ли Израилю ввязываться.

Вы имеете в виду, свиток вывезли контрабандой? – на всякий случай переспросил молодой человек, запуская поиск на букву «Д» в своем компьютере.

Да. Хотя забавно, что тот новозеландский ученый не знал о манускрипте в кувшине. По крайней мере, он так утверждает.

Но юридические основания у нас шаткие, – референт МИДа обнаружил закон, который искал. – Я только что проглядел закон о древностях. Он вступил в силу с 1978 года. А согласно статье «Кэпитал Газетт» ученый вывез манускрипт в

1973 году. Значит, вором его назвать не получится, и мы не вправе потребовать Q обратно?

– Еще как получится – и назвать, и потребовать, – рыкнул старший советник. – Тогда в Израиле действовал старый указ о древностях, санкционированный Британией. Там о вывозе артефактов с нашей территории говорилось примерно то же самое.

Даже грозный тон не добавил уверенности молодому собеседнику.

– Ясно. Спасибо за уточнение. Но репортер утверждает, что рукопись нашли в Кумране. Среди других Свитков Мертвого моря, до того, как мы взяли под контроль Западный берег в войне 1967 года. Иордания может заявить о своих правах. У них ведь есть несколько Свитков?

– Да, Иордания могла бы, – с ударением на последних словах признал старший советник. – Значит, нужно застолбить место первыми, и пусть остальные доказывают, что мы не правы. В закон? 1978 года четко сказано: все находки, сделанные до 1978 года, принадлежат Израилю, если не будет установлено обратное. Понятно?

Старший советник раздражался все больше, и референт из подразделения МИДа обратился к дипломатии. Они же на одной стороне.

– Да, конечно, вы правы. Но надо заполучить Q раньше всех. Даже если палестинские власти и вылезут с требованием отдать манускрипт, найденный на Западном берегу – они ведь не добились еще полной автономности. – Затем референт недвусмысленно, хоть и спокойно, предупредил: —Речь идет о международных отношениях, а это наша сфера… Конечно, мы будем консультироваться с управлением. – И тут же сменил тему: —Думаете, подделка?

– Возможно. – Старший советник понемногу успокаивался. Такие вопросы по его части. – Из жадности или озорства люди иногда делают очень хорошие имитации. Любой артефакт, имеющий отношение к Библии, стоит баснословных денег.

– Да? Сколько?

– Сотню тысяч долларов как минимум. Чаще гораздо больше – обычно это семизначная цифра.

– Ого! Прекрасный стимул для мошенников.

– Точно, – согласился старший советник по древним текстам. – Мы до сих пор воюем с некоторыми библейскими археологами, которые верят в погребальную урну с подписью «Иаков, сын Иосифа, брат Иисуса» даже после того, как мы признали ее фальшивкой.

– По-моему, улик хватало.

– Верно. Еще нам как-то пытались подсунуть гранат из слоновой кости размером с большой палец. Там была надпись на древнееврейском: «Принадлежит Храму Господню, праведный дар священникам». По словам ученых, плод граната, в основании которого есть отверстие, служил наконечником посоха, который использовали при богослужениях во времена первого Храма, построенного царем Соломоном. В восьмидесятых годах гранат даже продали Израильскому музею за полмиллиона долларов.

– Музей выложил полмиллиона баксов за подделку? – изумился референт МИДа.

– Говорят, наши археологи только посмотрели в увеличительное стекло и не позаботились провести нужные тесты. Но я что-то сомневаюсь.

– Интересно, – пробормотал референт, которому уже надоел вспыльчивый эксперт по древностям. Старший советник неверно истолковал его замечание и продолжил:

– Не насторожила нас и просьба перевести деньги на тайный счет в швейцарском банке. Теперь-то мы знаем, что плод граната относится к бронзовому веку, то есть старше первого Храма на несколько тысяч лет. Надпись, естественно, добавили позже…

– А что свиток Q? – перебил референт, которого интересовал только собственный отчет.

– Возможно, подлинник. Когда мы занимались раскопками кумранского монастыря в начале пятидесятых, некоторые палестинские рабочие бродили по пещерам сами по себе и хватали все, что плохо лежит, пока мы не видели.

Есть вероятность разыскать тех, кто припрятал свиток?

Нет, скорее всего. Вряд ли это наши рабочие. Они мелкими отрывками продавали находки нам. Говорят, артефакты вывозили контрабандой бедуины. Может, свиток вообще не из Кумрана, а с Восточного берега – как Свиток Ангела – или из Египта. Большинство ранних христианских документов оттуда. В свое время до меня доходили бесчисленные слухи об артефактах, но если бы я всему верил, то так и бегал бы до сих пор по кругу.

Зато мы наверняка узнаем, кто из сотрудников новозеландского теологического факультета получил манускрипт. Я свяжусь с министерством внутренних дел. У них должны сохраниться записи обо всех, кто пересекал наши границы в 1973 году. Проверить восемь подозреваемых недолго. Перезвоню, когда будут новости.

Через час референт выполнил обещание. Старший советник не уходил домой, томясь ожиданием, и взял трубку после первого же звонка.

Похоже, мы его нашли: Рубен Дэвис. Я бы сразу не догадался, потому что он у них философ. Приезжал в конце января 1973 года на три недели. Виза туристическая. Честно говоря, на фото с университетского сайта он выглядит гораздо моложе.

Может, фотография тоже из древностей. – Старший советник рассмеялся над собственной антикварной шуткой. – А он не промах. Насколько я помню, тогда наша система безопасности работала не хуже, чем сейчас. Может, рукопись спрятали в фальшивое дно или стенку кувшина, который Дэвис преспокойно вывез. В аэропорту недавно поймали американского туриста, который пытался умыкнуть таким образом римские монеты второго века.

Стойте, – перебил референт, подозревая, что старший советник опять ударится в словоблудие. – Имя Дэвиса помечено флажком, есть и вложение. При обыске в Лоде на обратном пути зазвонил его походный будильник и вызвал ложную тревогу. Я бы даже сказал, «ложный подъем». – Оба рассмеялись. – Кроме того, Дэвис рассказал, как можно прятать взрывчатку в рюкзаках, что позже спасло авиалайнер-гигант от крушения в Тель-Авиве.

– Занятно. Рубен… Может, он еврей или родители евреи. Что, если Дэвис сам не прочь отдать манускрипт?

– Думаете? – усомнился референт. Если бы Рубен Дэвис хотел отдать рукопись по-хорошему, он бы связался с израильскими властями сразу, как нашел документ, а не ждал, пока они выйдут на него. Однако попробовать стоило.

– Забрать Q надо прежде, чем университет Доминион примется за тесты. Как только они начнут, манускрипт будут воспринимать как их собственность, не нашу, – старший советник опять задергался. – Тогда задача усложнится. Даже если им попалась искусная подделка, лучше бы ее изобличили мы. Называйте это интуицией, но мне все-таки кажется, что рукопись настоящая. Таковой и будем ее считать, пока не выясним обратное.

– Интуиция? – Референт не совсем понял, какое она имеет отношение к делу. – Почему вы так уверены?

– Дэвис ведет себя не как мошенник. Если верить его словам, он не догадывался, что в кувшине что-то есть.

– Верно. Почему Дэвису вообще отдали кувшин с Q? Дарители явно понимали истинную ценность манускрипта, раз спрятали его.

– Откуда мне знать. Наверное, Дэвиса использовали как вьючного осла, чтобы вывезти манускрипт из страны, а потом забрать. Может, кто-то не доверял нам? За Свитки Мертвого моря нас столько ругали, причем без малейших оснований. Возможно, Q нашли там же, где кумранские тексты. В одной из тех пещер была библиотека. В существовании Q уверены многие христианские исследователи. Если у Дэвиса не Q, так, может, пятое Евангелие. – Старший советник помедлил, не решаясь продолжить. – Тот доктор Фидел из статьи «Газетт» – я, по-моему, кое-что читал из его работ – специалист по религиозным текстам. Чушь про зомби, конечно, не лезет ни в какие ворота, но Фидел упомянул предварительные исследования. Он говорит о стиле письма первого века. Еще о пробуждении – именно так понимали воскресение Иисуса ранние христиане, до разграбления Иерусалима. Опять же, несмотря на множество гипотез, в Кумране никогда не находили именно христианских рукописей. Вполне возможно…

На том конце провода молчали.

– Алло? Простите, не хотел утомлять вас подробностями.

Референт МИДа быстро нашелся:

– Что вы, я просто делал заметки по ходу. Благодаря вам мы знаем, как поступить. Я порекомендую начальству забрать свиток Q. Вопрос в том, стоит ли нам действовать официально, через правительство, или обратиться к Рубену Дэвису напрямую. Пусть решает шеф. Посмотрим, как дело пойдет. Только надо придумать план на случай, если Дэвис ответит: «Было ничье – стало наше».

– Надеюсь, до этого не дойдет. Позвоните мне лично, если что. У меня есть хорошие знакомые в других агентствах, они помогут, – не сдержал ехидства старший советник. – Я обязательно доложу о нашем разговоре директору. Держите нас в курсе.

– Хорошо. Мы ведь стараемся ради вас, управления.

– И ради культурного наследия страны, – добавил старший советник по древним текстам.

– Само собой.

Референт набрал двухстраничный отчет и выслал его под грифом «срочно» помощнице директора по «Океании» в электронном письме, хоть она и работала в соседнем кабинете в пятнадцати метрах от него.

В то же время на другом краю планеты израильский представитель в Новой Зеландии дождался, пока на территории Австралии будет семь утра, и позвонил своему начальству в Канберру. Он проснулся под интервью с доктором Ричардом Фиделом по радио и уже внимательно просмотрел статью в «Капитал Газетт». Его звонок автоматически переадресовали дежурной домой.

Выслушав представителя из Новой Зеландии, дежурный дипломат среднего звена проглотила завтрак, который начинался так безмятежно, и спешно отправилась в израильское посольство на Туррана-стрит, в Ярралумле, на час раньше обычного.

Она, кроме всего прочего, была тайным агентом «Моссада» и с быстротой молнии реагировала на все, что могло заинтересовать израильское шпионское агентство и принести выгоду Израилю.

На входе в укрепленное здание посольства охранник, следящий за камерами службы безопасности, пожелал ей доброго утра и небрежно спросил, что она думает о найденном Евангелии Q. На случай, если собеседница не в курсе, охранник ткнул пальцем в первую страницу «Острелиан». Быстро глянув на заголовок, дежурная улыбнулась. Интуиция не подвела. Если редактор главной австралийской газеты посчитал, что новость достойна первой полосы, медлить нельзя.

Она быстро набросала письмо в штаб-квартиру израильского министерства иностранных дел. Просмотрев новости в Интернете, нашла и приложила к сообщению ссылки на статью в «Капитал Газетт» и «Острэлиан», стенограмму интервью доктора Фидела на радио и страницу теологического факультета новозеландского университета Доминион.

Дежурная подозревала, что израильское министерство иностранных дел уже в курсе, благодаря службе внешней разведки. Но знала, что Иерусалим затребует подтверждения и дополнительных сведений из Канберры. Отсутствие комментариев с их стороны нежелательно.

Она предлагала проверить, кто из персонала теологического факультета посещал Израиль в 1973 году. Также спрашивала, должна ли Канберра через новозеландское правительство официально потребовать Q у сотрудника университета, который нелегально вывез раритет.

Письмо перед отправкой в Иерусалим пришлось утверждать у посла. Тот не желал новых инцидентов, угрожающих операциям «Моссада».

В конце 2004 года новозеландские власти арестовали за подделку паспортов двух мужчин. В средствах массовой информации доказывали, что задержанные состоят в израильской службе разведки и специальных задач – так называемом «Моссаде». Все полагали, что сотрудники «Моссада» хотели притвориться новозеландцами для выполнения тайных поручений.

Инцидент испортил отношения Израиля и Новой Зеландии, разрушил легенду сотрудников и скомпрометировал «Моссад», чье кредо – «проповедовать справедливость, честность, прямоту, скромность, личную ответственность, надежность, дисциплину и благоразумие» – встало под вопрос. Антиреклама и суд уязвили израильскую разведку, гордящуюся своим профессионализмом.

Почти в то же время, когда двух агентов «Моссада» приговорили за подделку паспортов к тюремному заключению, одному из сотрудников дипломатической службы в израильском посольстве Канберры было приказано покинуть страну, так как его деятельность неприемлема для Австралии.

Австралийская пресса не утруждала себя дипломатией. «Выкинули из Австралии за шпионаж» и связь с инцидентом в Новой Зеландии. Дабы придать истории пикантность, журналисты отмечали, что израильский дипломат слыл дамским угодником и заводил романы с женщинами, которые имели вес в правительстве – в том числе с одной из дочерей австралийского министра юстиции.

Коллеги из посольства заявляли, что дипломат стал жертвой охоты на ведьм. Израильские журналисты писали, что для агента «Моссада» он слишком непрофессионален. Их статьи расценивались как слабые попытки дезинформации и возмещения ущерба. Израильское министерство иностранных дел не подтвердило вину своего сотрудника и в награду предложило ему на выбор два теплых местечка за океаном.

Евангелие Q – совсем другая история. Но она попала на первые полосы, Q важен для Израиля, колыбели христианства и иудаизма, для израильского национального своеобразия, культурного наследия страны и процветающей туристической индустрии. Однако прежде чем выйти на Израиль, посол дозвонился представителю в Новую Зеландию, проверить, появились ли новости со времени звонка дежурной.

Израильский представитель посоветовал намекнуть правительству Новой Зеландии, что возвращение Q станет значимым жестом, который залечит раны в отношениях Веллингтона и Иерусалима. Израиль и Новая Зеландия – страны маленькие, и, конечно, обе желают мира ближневосточным народам разных вероисповеданий.

Посол представил, как посмеются уважаемые правительственные чиновники Иерусалима и Веллингтона над такой грубой и угодливой попыткой завязать отношения. Но если запрос афишировать, народ проникнется.

Письмо зашифровали и отправили на защищенный электронный адрес штаб-квартиры министерства иностранных дел на бульваре Ицхака Рабина, Кириат Бен-Гурион, в Иерусалиме. Любой, кто пытался взломать почту, сталкивался с неподъемной задачей: прорваться через несчетные брандмауэры и барьеры безопасности, чтобы расшифровывать каждое послание в отдельности.

Сведения из Канберры подтвердили то, что израильскому министерству уже было известно.

Помощница директора подразделения «Океания» прочитала короткий отчет на две страницы от референта из соседнего кабинета. Также просмотрела расшифрованное письмо и приложения из посольства в Канберре.

Нужно подстраховаться, подумала она, набирая мобильный номер старшего заместителя директора, который проводил вечер с семьей. Зачитала ему отчет в трубку.

– Хорошо, что вы позвонили. История обещает быть громкой, особенно в американских кругах. Поддержка Вашингтона для нас жизненно необходима. Отошлите все директору Управления по делам религии. Они должны быть в курсе. Еще директору координационного бюро. Надо привлечь другие отделы и министерства. К примеру, культуры и образования. Вот пусть и координируют.

Помощница директора направила отчет другим отделам министерства. Через полчаса получила приказ от директора координационного бюро: Канберре разрешается действовать немедленно, по дипломатическим каналам убедить доктора Рубена Дэвиса возвратить манускрипт, поблагодарить его за содействие, в том числе материально. Сумма вознаграждения уточняется. То есть на деле Израиль рассчитывал получить Q за символическую плату. Если Рубен заупрямится, они пойдут на торг, надеясь, однако же, взять документ за минимальную цену. Помощница директора отослала приказ верному помощнику, референту, попросив набросать ответ. Тот составил превосходное сообщение для Канберры, но умышленно сделал несколько грамматических ошибок, чтобы начальница не чувствовала себя бесполезной. Далеко пойдет в министерстве. Канберра получила приказ, и посол пригласил секретаря среднего звена – сотрудницу «Моссада», принявшую первый звонок, – обсудить за обедом, как лучше подступиться к Веллингтону.