Текст книги "Повести и рассказы (ЛП)"

Автор книги: Говард Фаст

сообщить о нарушении

Текущая страница: 53 (всего у книги 57 страниц)

– Вы знаете, что мы будем продолжать поиски способа прорваться сквозь этот барьер?

– Я догадываюсь.

– Теперь, когда ваша сестра нам кое-что объяснила, это будет проще.

– Не думаю, что вам будет проще, – устало заметил Фелтон. – Я не думаю, что она что-нибудь объяснила.

– Не вам и не мне. Но мы пригласим лучших специалистов. Они выяснят все. Они всегда добиваются своего.

– Боюсь, на этот раз им не удастся.

– Да, – согласился министр. – Но, видите ли, нам нужно положить этому конец. Мы не можем мириться с таким явлением – аморальным, безбожным, угрожающим всем живущим на земле. Дети были правы. Нам придется убить их. Вы понимаете, это болезнь. Единственный способ остановить ее – убить бактерии, ее вызывающие. Единственный способ. Мне хотелось бы, чтобы был какой-нибудь другой путь. Но его нет.

― МАГАЗИН МАРСИАН ―

В Нью-Йорке, Токио и Париже открываются магазины, под вывеской «Продукция Марса». В этих магазинах демонстрируются чудесные вещи и производится запись желающих их приобрести…

Когда сержанту уголовного розыска Тому Бристолу было поручено взломать дверь и проникнуть в помещение, он получил возможность ознакомиться с фактическими материалами по делу. Собственно говоря, с этим мог отлично справиться любой слесарь с Централ Стрит – эти ребята вскрывали все что угодно; их репутация была заслуженной. Но здесь случай особый. Том Бристол отправился на задание с двумя молодчиками в форме, прихватив с собой ломы и прочие инструменты для работы.

Было установлено, что три новых магазина открылись одновременно – в один и тот же день и час. Помещения для них были арендованы также одновременно, и договора подписывались в одно и то же время. Все это говорило о том, что во главе дела стоял один человек – умный и методичный.

В Токио магазин располагался в лучшей части Гинзы. Помещение принадлежало одной из старейших фирм по производству ювелирных изделий и высокоточному оборудованию для изготовления часов, занимавшей по качеству продукции второе-третье место в Японии. Фирма аннулировала вступительную часть договора, отказавшись от каких бы то ни было объяснений по этому поводу в прессе. Позднее, однако, выяснилось, что за аренду помещения фирме уплатили пятьдесят бриллиантов в три карата каждый. Они были безупречны по огранке и прекрасно сочетались. Специалисты высказывали мнение, что они из неизвестной до настоящего времени коллекции.

В Париже магазин открылся, конечно же, на улице Фобурж Сент Оноре. Понятно, что со свободными помещениями и там было непросто, и аренда обошлась в сорок миллионов франков. Некий портной (его имя не указано по просьбе правительства Франции) назвал эту сумму в шутку. Он не имел ни малейшего намерения сдавать свое помещение. Но когда агент, не моргнув глазом, подписал чек, таким образом поймав его на слове, ему ничего не оставалось, как согласиться на сделку.

Третий магазин был на Пятой авеню в Нью-Йорке. Незадолго до этого старая, перегруженная заботами фирма Делбоус прекратила борьбу с современными методами торговли, потратив на нее тридцать лет, из которых десять последних были исключительно неприбыльными. Магазин, который занимала фирма, находился в квартале между Пятьдесят второй и Пятьдесят третьей авеню на восточной стороне. Клайд и Абрахаме – фирма, управляющая недвижимостью, с удовольствием расторгла двадцатипятилетний договор об аренде, подписанный с Делбоус в 1937 году и автоматически удваивающий ее срок.

Компания Слоукум – посредник заинтересованной стороны, руководители которой никогда не входили в детали договорных условий ни с Клайдом и Абрахамсом, ни позже с Тревором, фирмой по дизайну, не заявила протеста по поводу повышения суммы арендной платы, подписала договор и сразу же авансом заплатила всю сумму. Переговоры вел Артур Левис, один из младших компаньонов Слоукума. Волли Клайд и Абрахаме заметил, что компания Слоукум теряет свою силу. Левис пожал плечами и ответил, что действует в соответствии с инструкциями и что, если бы воля была его, он бы скорее удавился, чем согласился на такие грабительские условия.

Переговоры с фирмой Тревор также вел Левис. Ему было поручено представить фирме подробные планы оформления нового магазина и соглашаться с любой предложенной ими ценой. Он сделал это с большой легкостью – специальные инструкции, полученные им от руководства, говорили, что он должен иметь дело только с рекомендованными ему фирмами и идти на условия, которые ему предложат. Левис подчеркнул представителям Тревора, что подобная практика несовместима с принципами компании Слоукум и ни в коем случае не может быть использована в будущем.

Когда началось расследование по делу, представитель компании Тревор Самуэль Каррадайн передал оригинальные планы заказчика по дизайну и внутреннему оформлению магазина. Это были планы, полученные им от Левиса, вычерченные от руки на плотной бумаге светло-желтого цвета. Два специалиста по бумаге, один из которых – главный химик фирмы Харлин Миллз, произвели экспертизу, но оказались не в состоянии установить ее состав. Подобной бумаги они никогда раньше не видели. Они утверждают, что основа ее – ни древесная, ни тряпичная. В настоящее время образец находится на химическом исследовании в лаборатории Крествуд.

Что касается магазинов, открывшихся в Токио и Париже, информация о них весьма похожа на информацию о магазине на Пятой авеню. Во всех трех случаях аренда и финансовые операции были произведены на тех же условиях и при тех же обстоятельствах. Последовательность событий была та же, принимая во внимание, конечно, особенности страны. Во всех магазинах внутренняя отделка была выполнена с исключительной фантазией. Кроме того, дизайн прекрасно сочетался с общим стилем улицы, на которой находился магазин.

Фирма Тревор запросила сто тысяч долларов за оформление. Фасад был отделан нержавеющими стальными панелями, оконные проемы расширены, старый дубовый портал заменен превосходной дверью, покрытой бронзой. Внутри все было в малиново-черных тонах с коврами и драпировками горчично-желтого цвета. Витрины и подставки – из стекла и бронзы. Работа дизайнеров снискала всеобщее одобрение. Вне сомнения, все три магазина были отделаны с великолепным, если не сказать потрясающим вкусом. Это был смелый и уникальный замысел – ничего шокирующего или вульгарного. Однако нужно заметить, что м-р Эрнест Серле, возглавляющий отдел дизайнеров Пятой авеню, обратил внимание на наличие в проекте своеобразных углов, необычных по градусам, – такую концепцию никогда не применяли американские специалисты.

На Пятой авеню, так же как в Париже и Токио, центральное место в декоре занимала хрустальная модель Марса, подвешенная к потолку и вращающаяся со скоростью планеты. До сих пор не выяснено, какой механизм приводил шар в движение. На нем была изображена уникальная карта поверхности Марса. В каждом из магазинов шар устанавливал глава фирмы после того, как внутренняя отделка помещений была полностью закончена. Большинство магазинов на Пятой авеню потрясают отделкой фасада, однако для нового магазина была характерна роскошная скромность, которая сделала бы честь даже Тиффани. И последний штрих – буквы, составляющие название магазина: «ПРОДУКЦИЯ МАРСА». Они были золотыми, полдюйма толщиной и пять дюймов высотой. Впоследствии было установлено, что их высекали из золотых слитков.

Все три магазина открыли двери десятого марта в девять часов утра по местному времени. В Нью-Йорке вывеска «ПРОДУКЦИЯ МАРСА» появилась за восемь дней до открытия магазина и вызвала волну любопытства со стороны населения и в прессе. Однако до десятого марта никакой информации представлено не было.

В течение восьми дней до открытия магазина в его витринах демонстрировались четыре предмета, каждый из которых стоял на небольшой хрустальной подставке, обрамленной черным бархатом. Они производили впечатление драгоценных камней, которыми в некотором смысле и являлись. Этими предметами были: часы, счетная машинка, подвесной мотор и музыкальная шкатулка. С первого взгляда узнаваемы были только часы – сверхточные, работающие за счет изменения атмосферного давления. Материал, из которого они были выполнены, и необыкновенный дизайн во много раз превосходили все, что можно было купить в других магазинах.

Счетная машинка представляла собой черный куб размером неммногим более шести дюймов. Корпус машинки изготовлен из неустановленного пока материала, похожего на пластик. Он 6ыл инкрустирован иероглифами, которые, как показала экспертиза, оказались образцами марсианской письменности. Иероглифы были белыми и золотыми. Машинка реагировала на человеческий голос и совершала математические операции по голосовому сигналу. Результаты в напечатанном виде появлялись из тонкого отверстия, расположенного в верхней части корпуса. Это происходило тотчас после приема звукового сигнала. Теоретически такой калькулятор мог быть сконструирован и изготовлен только двумя фирмами одной в Германии, а другой – в Японии, но цена в этом случае была бы фантастической.

Несомненно, должны пройти многие годы. прежде чем калькулятор будет усовершенствован до такой степени, что сможет справляться с тринадцатизначными числами, складывая, вычитая, умножая и деля только по голосовой команде. Подвесной мотор размером с небольшую электрическую швейную машинку был изготовлен из необычного металла голубого цвета. Он весил четырнадцать фунтов и около шести унций. Два небольшие электроконтактора могли присоединить его к лодке или тележке. При движении вперед включается небольшой атомный генератор рассчитанный на тысячу часов непрерывной работы. Устройство снабжено глушителем, не поддающимся никакому объяснению. Мотор производит несравненно меньше шума, чем любой из известных до сих пор.

Специалисты объясняют это тем, что высота звука данного мотора выходит за пределы возможностей человеческого слуха. Но кое-кто из компетентных инженеров отвергает эту гипотезу.

Несмотря на невероятное конструкторское решение атомного мотора, наибольшее внимание публики привлекла музыкальная шкатулка. Приблизительно таких же размеров, что и счетная машинка, она была выполнена из светло-желтого синтетического материала с серыми иероглифами. Два небольших углубления на верхней панели шкатулки служили для включения и выключения, а также для выбора категории исполняемой музыки. Таких категорий было двадцать две – симфоническая музыка (три хронологических раздела), камерная (три раздела), сольная фортепианная, сольная скрипичная музыка с аккомпанементом и без него, народная музыка, оперная (три раздела), оркестровая, избранные отрывки из симфонических произведений и опер, религиозная музыка (пять разделов), инструментальная, исполняемая на восьмидесяти двух музыкальных инструментах, и, наконец, пять разделов джазовой музыки и три раздела детской музыки.

Продавцы всех трех магазинов утверждали, что музыкальная шкатулка включает репертуар, состоящий из одиннадцати тысяч записей. Так как проверить это было невозможно, высказывались самые разнообразные мнения по этому поводу. То же касалось приспособления по регуляции звука и тона с голоса. Бесспорно, качество звучания музыкальной шкатулки отличалось по уровню от любого из лучших массовых образцов, но специалисты воспринимали это не более как мошенничество.

Мистер Хэрри Флэнери, консультант американской Радио корпорации, однако, отметил, что данная музыкальная шкатулка могла быть сконструирована только при условии использования самых современных технических достижений – особенно в транзисторной радиоэлектронике. Так же, как и в случае со счетной машинкой, поражало не столько техническое решение, сколько невероятная степень мастерства. Мистер Флэннери добавил, что воспроизведение шкатулкой репертуара, состоящего из одиннадцати тысяч музыкальных произведений, свидетельствует об исключительной квалификации конструкторов и ставит их работу выше уровня современных представлений. В настоящее время, опросив свидетелей, мы составили список более чем из трехсот музыкальных произведений, достоверно воспроизведенных музыкальной шкатулкой.

Таковы были четыре экспоната, демонстрируемые в витринах всех трех магазинов. Те же предметы были выставлены для более подробного изучения в торговых залах. Часы были оценены в 500 долларов, счетная машинка – в 475, подвесной мотор – в 1620 долларов, музыкальная шкатулка – в 700. Эти цены в Париже и Токио полностью соответствовали нью-йоркским.

За день до открытия магазинов в газетах, например в «Нью-Йорк Тайме», появились объявления в четверть страницы, прямо и просто утверждающие, что люди с планеты Марс сообщают об открытии магазина на Пятой авеню, который продемонстрирует и примет заказы на четыре предмета продукции марсианской промышленности. Недостаточно широкий ассортимент товаров объяснялся тем, что это только первый шаг, пробный выход к земному покупателю. В объявлении чувствовалось стремление марсиан к дружественным коммерческим отношениям с землянами, а также отсутствие каких бы то ни было намерений подорвать экономический баланс, существующий на Земле.

Вместе с тем объявление доводило до сведения читателей, что магазины будут принимать заказы на все образцы и доставка будет гарантирована в течение двенадцати дней. Объявления были чуть ли не первыми откликами в прессе на открытие магазинов марсиан. Но едва ли не у каждого репортера было наготове одно-два сообщения об этом, без сомнения, исключительно впечатляющем и захватывающем событии двенадцатого века. Некоторые из газетчиков авторитетно утверждали – а слухи ходили по всему городу, – что за спиной марсиан стоит Дженерал Дайнемикс. Другие приписывали такой трюк Дженерал Электрик, Радио Корпорейшин и по меньшей мере еще десятку крупных промышленных предприятий. Третьи называли имена частных лиц – молодого талантливого коммерсанта, парижского художника-модельера или греческого пароходного магната. В то же время поговаривали о планах немецких промышленников захватить американский рынок сбыта, и само собой звучали намеки на то, что таким образом Советский Союз намеревается нанести удар по капитализму.

Именно России приписывали американские инженеры такое высокое мастерство, но специалисты по дизайну отказывались признавать, что русские способны выполнить столь оригинальную и безупречную работу. Однако до тех пор, пока магазины не были открыты и не появилась возможность более подробно ознакомиться с демонстрируемыми экспонатами, никто не воспринимал эту историю слишком серьезно.

И вот десятого марта магазины открылись. В Нью-Йорке оно пришлось на понедельник. Магазин проработал до пятницы, а потом был закрыт. Насколько мы знаем, окончательно. Но во все дни работы в нем были тысячи людей. Приборы демонстрировались снова и снова. Были оформлены многие сотни закачен, но аванс не принимался. В магазине на Пятой авеню работали пять высоких очаровательных женщин и один мужчина. Их обслуживание посетителей заслуживало самой высокой оценки. Но внешность их стала поводом для дискуссий. Дело в том, что лица скрывались за тонкими, обтягивающими кожу масками из материала типа латекс, которые, однако, не производили отталкивающего впечатления, и, наоборот, выглядели весьма приятно. На руках у них были перчатки из того же материала, таким образом, ни одного кусочка кожи открыто не было.

Джон Маттсон, корреспондент «Ньюс», на следующий день после открытия магазина писал: «Никогда еще обитатели двух планет не встречались при более многообещающих обстоятельствах. Имея возможность видеть марсиан и оценив их очарование, хотелось бы увидеть и марсианские лица. Откройте лица, дорогие, откройте лица! Земля, затаив дыхание, ждет этого!»

Профессор Хьюго Эллисон, известный американский астроном посетил магазин по заданию журнала «Лайф». Вот отрывок из этой статьи: «Если люди в масках в этом магазине – марсиане, тогда я могу сказать, что космос должен быть покорен. Я понимаю, что для астронома было бы странно останавливаться на описании красоты женских ножек или приятном журчащем акценте – моя жена с удивлением смотрела бы на меня, когда бы я ни наблюдал за красной планетой. Что касается отношения этой рекламной компании к планете Марс, обычная интеллигентность заставляет меня воздержаться от комментариев…»

Вполне возможно, в Советском Союзе обо всем этом думали иначе. Известно, что на второй день работы магазина его посетили два джентльмена из русского посольства. Они предложили кругленькую сумму в миллион американских долларов за образец атомного подвесного мотора. Марсиане были вежливы, но тверды.

Через два дня публикации в нью-йоркской прессе о магазине марсиан заняли больше места, чем новости международной жизни. Они вытеснили информацию о кризисе на Ближнем Востоке; проблемы Тайваня переехали в «Тайме», к примеру, на семнадцатую страницу – десятки специалистов высказывали авторитетное мнение по «марсианской» теме. Движение транспорта на Пятой авеню стало затруднено, для поддержания порядка и обеспечения нормальной работы других магазинов была послана дополнительно сотня полицейских на участки вблизи магазина марсиан. Ассоциация Пятой авеню приняла решение обратиться в суд с иском о закрытии магазина, объясняя это тем, что марсиане нарушили нормальный ход торговли в городе.

Почти то же самое происходило в это время на Фобурж Сент Оноре и Гинзе.

Одновременно с прессой спохватилась американская промышленность. Началась паника. По всей стране заседали советы директоров. В Вашингтон слетелись видные промышленные магнаты. Акции компаний по электронике, машиностроению и автомобилестроению продавались ниже уровня Доу-Джонса на двадцать шесть пунктов. Крупнейшая фирма по производству вычислительных машин и калькуляторов продала свои акции за десять минут до того, как данные появились в биржевых новостях, – они за день упали на сто восемьдесят пунктов. То же произошло в Лондоне, Париже и Токио.

Что касается разведывательной службы, она не была обеспокоена еще ровно один день. Но уже на четвертый день работы магазина, то есть в четверг, был послан официальный запрос в ФБР и полицейское управление Нью-Йорка, с тем чтобы определить, кто скрывался за вывеской «ПРОДУКЦИЯ МАРСА», и установить, где были изготовлены демонстрируемые экспонаты. Были ли они импортированы и уплачена ли при этом пошлина. Токийская и парижская полиция в то же время предпринимала те же шаги.

Не входя в подробности расследования, можно заключить, что власти оказались в тупике. Выяснилось, что банковские счета были открыты обычными людьми среднего достатка. Действующим агентам по почте были даны все полномочия и необходимые инструкции. Однако до вечера следующего дня расследование не было завершено.

К пятнице магазины марсиан оказались под наблюдением всевозможных служб – правительственных и полицейских. В Нью-Йорке установили круглосуточное наблюдение за объектом до получения дополнительных указаний из Вашингтона. Было отмечено, что в четверг вечером ни один из сотрудников не вышел из магазина. Витрины были плотно занавешены и открыты только утром, когда магазин начал работу.

В тот же день в Нью-Йорке и Вашингтоне прошли совещания, на которых обсуждалась целесообразность наложения запрета на дальнейшую работу магазина и поиска полномочий на это. В ходе дискуссии возникло вполне понятное сомнение – если выяснится, что это рекламный трюк какой-нибудь группы промышленников, вся Америка осмеет подобные действия. С другой стороны, опасно брать на себя ответственность – потерпевшая сторона может оказаться невиновной. Люди в гражданской одежде сотни раз входили и выходили из магазина в поисках зацепки. Но ничего не нашли.

В пятницу вечером магазин на Пятой авеню закончил работу как обычно. Витрины вновь были занавешены. В одиннадцать часом погасили свет. В три часа ночи дверь магазина открылась.

Пятая авеню была пуста. Исключение составляли четверо городских сыщиков, два агента федеральной разведки, два сотрудники ФБР и три частных детектива, нанятых Национальной промышленной ассоциацией. Одиннадцать стражей закона не сделали ни малейшей попытки завуалировать свои действия и остаться незамеченными. У магазина был только один выход. Прямо напротив него и стояли четыре машины. Дверь магазина «ПРОДУКЦИЯ МАРСА» открылась, и из нее вышли пять человек. У каждого из них в руках было по свертку. Почти одновременно к выходу подъехал большой черный автомобиль, водитель открыл заднюю дверцу, и они сели в него. Дверца захлопнулась, и автомобиль отъехал, за ним незамедлительно последовали все четыре машины. Агентам были даны указания не прерывать естественного хода событий, не задерживать преследуемых, а следовать за ними, информируя по радио руководство в течение всего пути.

У нас есть точное описание автомобиля. По форме он напоминает «Континенталь», однако несколько превосходит его по длине. Заслуживает внимания необычная форма капота, более округлая. чем у обычных машин. В целом можно сказать, что по размерам автомобиль крупнее любой из известных моделей спортивных машин.

Автомобиль направлялся к жилым кварталам города. Не увеличивая скорости, он повернул к центральному парку, проследовал по Седьмой авеню и 11-й улице, затем отклонился на север и под 155-й улицей направился к скоростной дороге Харлем. Когда автомобиль подъехал к спидвею, к эскорту, следующему за ним, присоединились две полицейские машины. Подъезжая к мосту Джорджа Вашингтона, беглецы начали набирать скорость, и на мосту oна была уже восемьдесят миль в час. Полицейские машины включили сирены и связались по радио с Управлением. Было дано указание еще нескольким полицейским машинам контролировать дорогу на Дикмэн Стрит.

Однако не прошло и нескольких секунд, как преследуемый автомобиль оторвался от земли, включив реактивный двигатель и выкинул крылья размером приблизительно семь футов. Казалось, остальные машины стоят на месте. Трудно сказать, какова была скорость автомобиля в момент взлета, но, по приблизительной оценке, она составляла не менее ста тридцати миль в час. Вскоре автомобиль скрылся из виду. Судя по звуку, он устремился в восточном направлении. Дважды радары зафиксировали его на высоте двадцать тысяч футов. Скорость была очень высока даже для реактивного двигателя. Военно-воздушные силы США незамедлительно получили информацию о происходящем, и через минуту на поиск вылетели самолеты но искомый объект обнаружен не был. Он как будто растворился в воздухе. Во всяком случае радары его больше ни разу не зафиксировали.

Необходимо отметить, что ход событий в Токио и Париже был в большей или меньшей степени идентичным. И нигде работники магазина задержаны не были.

Такова история этого дела. С ней-то и ознакомился сержант уголовного розыска Том Бристол, прежде чем отправиться взламывать дверь магазина «ПРОДУКЦИЯ МАРСА». Материалы по делу не открыли ему ничего нового. Более того, он знал о нем гораздо больше. Его принципом было доскональное расследование, и, почти как любой житель Нью-Йорка, он в последние дни много размышлял над загадкой магазина марсиан. Характерной чертой Бристола было отвергать любые заключения, не подтвержденные фактами, которые можно было проверить практически. Но в данном случае воображение сержанта рисовало иллюзорные картины неизведанного, скрытого за дверью магазина «ПРОДУКЦИЯ МАРСА». Бристол был еще достаточно молод, чтобы относиться к своей работе с вдохновением. Он с нетерпением ждал часа, когда приступит к выполнению задания.

Городская полиция и ФБР решили подождать и не вскрывать дверь в субботу. Решение было передано в Токио и Париж. В результате в Нью-Йорке магазин был вскрыт несколькими часами позже, чем в Париже и Токио.

Когда Бристол приехал на Пятую авеню, его дожидались по меньшей мере дюжина человек. Среди них были комиссар полиции генерал-майор Арлен Мэк, начальник Управления, полковник разведки и люди из ФБР. Кроме того, около магазина собралась добрая сотня зевак, с трудом удерживаемая полицией. Комиссар был раздражен и заявил Бристолу, что он из тех, кто опаздывает даже на собственные похороны.

– Мне было приказано явиться в семь часов, сэр, – ответил Бристол. – А сейчас еще нет семи.

– Хорошо, не будем спорить. Приступайте к работе!

Говорить было легко… Когда они сорвали с двери бронзовую панель, под ней оказалась твердая стальная прокладка. В конце концов Бристол со своими помощниками выломали ее, а затем сбили дверные петли. Эта операция заняла целый час. Вход был свободен, но так же, как в Париже и Токио, магазин оказался совершенно пуст. Прекрасная хрустальная модель Марса была разбита. Осколки оказались в корзине для мусора. Бристол отправил их на Централ Стрит для экспертизы. Что касается остальных предметов, находящихся в магазине, ни один из них поврежден не был. Все стояло на своих местах. Не пропала даже ни одна из золотых букв с вывески магазина. Но восемь образцов – четыре из которых были выставлены в витрине магазина, и четыре экспонировались в зале – бесследно исчезли.

Представители высокого руководства провели в магазине около часа, рассматривая все и перешептываясь по углам. Кто– то вспомнил, что надо снять отпечатки пальцев, на что комиссар проворчал: «Люди в перчатках не оставляют отпечатков пальцев».

К девяти часам начальство покинуло магазин, и Бристол принялся за работу. С ним остались два сотрудника ФБР. Они с молчаливым восхищением наблюдали за работой ребят с Централ Стрит.

Как мы уже отмечали, методом Тома Бристола было доскональное расследование. Отец четверых детей, муж обожаемой им женщины, он был исключительно рассудителен и честолюбив. Он долго размышлял, прежде чем пришел к научным методам расследования, а потом развил свой метод до невиданных высот. В данном случае первое, что он сделал, – установил осветительное оборудование мощностью три тысячи ватт. Помещение магазина состояло из основного зала, небольшого офиса и туалетной комнаты, расположенной в глубине, и каждый уголок был максимально освещен. Затем Бристол и его помощники ввинтили портативные лампочки в пояса. Бристол сказал людям из ФБР:

– На первом этапе расследования необходимо что-нибудь найти.

– А вы знаете, что искать?

– Нет, – ответил Бристол. – Этого не знает никто. Но в некотором смысле это и упрощает задачу.

Сначала они сняли все драпировки и, разложив на полу белые листы бумаги, аккуратно с обеих сторон вытряхнули их, затем свернули и отложили в сторону. Пыль была собрана, завернута и пакеты промаркированы. Затем они подмели полы и второй раз прошли по ним пылесосом. Собранную пыль они снова запаковали и снабдили соответствующими ярлыками. После этого, каждый раз меняя пакет, они обработали дюйм за дюймом все пространство магазина стены, потолок, затем карнизы и мебель. Пакеты аккуратно сложили и промаркировали. Потом Бристол вместе со своими помощниками отодвинул мебель и принялся кусок за куском вспарывать материю и прокладку. Из подушек был извлечен поролон. И снова все про маркировано.

– Эта часть работы в большей степени механическая, – пояснил Бристол людям из ФБР. – Рутина. Химический и микроскопический анализ мы делаем в управлении.

– Что вы имеете в виду под рутиной?

– Я имею в виду такую доскональную работу, как эта. Нам приходится выполнять ее не чаще, чем два-три раза в год.

В два часа ночи сотрудники ФБР вышли на улицу, чтобы купить кофе и бутерброды. Они принесли еду остальным. К четырем часам утра ковры были отправлены на Централ Стрит, а со стен туалета полностью удален кафель. Кроме того, Бристол и его ребята сняли водопроводную систему и демонтировали раковину и унитаз. Воскресное утро сержант Бристол встретил, внимательно изучая каждый дюйм поверхности металлических и деревянных предметов, обнаруженных в магазине.

Однако важная находка оказалась в письменном столе – современном письменном столе шведского производства из полированной березы. С лицевой стороны стол был украшен планкой из тикового дерева. Оторвав планку от стола, Бристол обнаружил кусок пленки, размером менее дюйма в длину и около трех миллиметров в ширину. Когда он поднес ее к свету, держа пинцетом, и нацелил на нее увеличительное стекло, выяснилось, что это фрагмент кинопленки. В нем было шестнадцать полных кадров и часть семнадцатого. Через несколько минут Бристол был уже в машине вместе с людьми из ФБР, направляясь на Централ Стрит. Только теперь он позволил себе высказать свое мнение вслух.

– Должно быть, они редактировали этот фильм. Я читал, что они очень точны и любят порядок. Но даже такие аккуратисты могут что-нибудь потерять. Даже марсиане, – с некоторым сомнением в голосе произнес Бристол.

Довольно странно, что сотрудники ФБР никак не прокомментировали его слова.

Работа Бристола была отмечена. Многие высказывали мнение, что он далеко пойдет. Его повысили в звании. Но не это главное. Несомненно, его будут вспоминать историки грядущих поколений как человека честного, умного и методичного.

Профессора Джулиуса Гольдмана также будут долго помнить. Руководитель отдела семитических языков в Колумбийском университете, он одновременно является ведущим филологом на Западе, если не во всем мире. Именно ему мы в наибольшей степени обязаны тем, что были расшифрованы ранние критские рукописи. Он стоял во главе еще одной блестящей работы – исследования этрусской письменности. Вместе с профессором Джакобсом из Оклахомы он является ведущим специалистом по языкам американских индейцев, в особенности по диалекту плайнс. На земле не существовало ни одного языка или диалекта, современного или мертвого, которым профессор Гольдман не мог бы быстро овладеть.

Возможно, это преувеличение. Но с момента, когда по просьбе Белого дома профессор прилетел в Вашингтон, чтобы возглавить комиссию, состоящую из пяти лучших филологов страны, не прошло и тридцати двух часов, как он справился с тем, что от него требовалось. Это дает нам право утверждать, что репутация профессора вполне заслуженна.

Благодаря богу или какой-то иной силе, определяющей нашу судьбу, Гольдман получил из рук властей, фигурально выражаясь, розеттский камень. Без него, как было отмечено в ходе обсуждения, марсианская письменность не могла быть расшифрована ни сейчас, ни, возможно, когда-либо позже.

Розеттский камень, как вы помните, в свое время позволил раскрыть тайну египетских иероглифов благодаря наличию параллельного текста на других языках. В данном случае розеттским камнем послужил один из кадров имеющейся кинопленки, содержащий параллельный текст на английском и марсианском языках. Таким образом, подход к работе был найден. Этот случай можно назвать одним из наиболее исключительных но всей истории филологии.