Текст книги "Вот в чем фокус"

Автор книги: Герман Дробиз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)

Чаще всего от нас требуют невыполнимого. Ну вот, пожалуйста,– меня заставляют напасть на слона. Это же смешно! Ведь он все равно отойдет, не станет связываться с малявкой... Не отошел. Растяпа. Беру слона. Не хочу, но беру. Сейчас меня долбанет конь. Уже косит глазом... Нет, не догадался. Сивый мерин ты, а не конь. Меня спешно продвигают вперед. Еще вперед. Эй-ей-ей, поосторожнее. Меня же сцапают! Защитите меня кем угодно, хотя бы соседкой Эф! Только поскорей! Вот так. Так спокойней. Привет, сивый мерин что-то сообразил, вернулся обратно и взял нас с Эф в вилку. Интересно, кого пожертвуют: меня или ее?

Меня пихают вперед. Прощай, соседка! ...Мамоньки, куда же вы меня, под ладью?! Слава богу, протопала мимо, тупица. Следующим ходом наверняка возьмет... А меня пока продвигают еще на одну клеточку. Сейчас возьмут здесь, вот на этом черном траурном квадратике... Не взяли! Ну и слабак играет против нас! Чудесно! Меня подымают, и я делаю последний шаг, вернее, прыжок– и я на крайней горизонтали!

Слушайте, со мной происходит что-то необыкновенное. Расту, да еще как! Чувствую колоссальную силу, бодрость! Петь хочется! Вопить, орать, приказывать, наказывать. Пнуть кого-нибудь под зад, чтоб полетел к чертям собачьим по всем шестидесяти четырем!!!

С новой высоты доска видна совсем по-другому, в иной, так сказать, перспективе... И наши фигуры и противника – все они теперь ниже меня, о пешках и не говорю – они где-то внизу, букашки. Позвольте, да ведь я ферзь! Определенно, ферзь! Ого-го, заслуженное превращение... Ну, теперь разберемся. Значит, это наши. Мои. Вот слон – экий неповоротливый. Ладья. Ну и дуреха! Король. Мой король. Привет, папаша! А это кто? Король? Чей? Ихний? Шах, сударь! И еще шах. Чем это вы защищаетесь? Ах пешками? А мы их цап! хлоп!.. Тихо! Что за писк? Молчать! Беру, значит, надо. Когда я была такая, как вы, нас брали и не спрашивали. Ясно?.. Мат.

КУШАТЬ ПОДАНО

Душно. Поздно. Спать, спать... Вошел в комнату, включил свет. За окном чернота ночи июльской. Весь свет включил: и верхний, и торшер, и настольную. Изучил стены, потолок. Мелкий пошел комар. Кусается, как прежний, а разглядеть трудно. На стене бить легко, но они ведь на потолок норовят. По стенам, газеткой: раз! раз! раз! По потолку, со стула, изогнувшись, с головой навзничь... Слабый удар. Ну, размаху побольше: раз! раз! раз! И раз... Семерых выбил. Как попадают? Фортка затянута марлей, марля «Дэтой» опрыскана. Мерзавцы. Еще раз осмотрел. Прислушался. Тишина. Свет выключил. Лег. Тихо, темно, душно. Простыня какая горячая. Может, ее весь день в холодильнике держать? Но хоть тихо. Даже в ушах звенит. Нет, не в ушах. Где скрывался? Все, не уснуть. Встал, включил свет. Осмотрел стены, потолок. Мебель. Никого. И тишина. Померещилось? Выключил свет. Лег. Тишина. И в тишине– тончайшая комариная песня. Ближе, ближе... Дальше... Ближе, ближе... Ладно, укуси уже, на себе прихлопну. Согласен, только не тяни... Вот так в жизни: скорее уж ударьте нас, только бы это прошло, произошло. И спать, спать...

Ближе... Дальше... Ближе... Дальше... Никак на цель не выйдет. Ну, ты, камикадзе. Давай, пикируй. Приземляйся. Вот, я простыню откинул. Все посадочные площадки предоставил. Вот лоб. Щека. Вот руки вывернул – нежными местами, где кожа потоньше – к тебе. Я жду, я согласен, садись... Сел! Лапки твои легонькие – слышу. Не торопись – потерплю. Подожду – ищи, где вкуснее. Вот, вот, тычь хоботком. Там, сям. Вот здесь, а? Здесь вкусно. Здесь тебе понравится. Не понравилось? Здесь кожа толстая? А ты бурильщик? На сдельщине? Наоборот, на повременке. Ну, ищи, где кровеносный слой ближе к поверхности. Нашел? Молодец. Давай бури. Вбуривайся давай. Вбурился? Не пойму. Вбурился... Хлоп!!! Скотина, какая реакция.

Уснуть бы, пока он нервы успокаивает. Испугался небось. Вот представить себя на его месте. Когда ладонь на него сверху падает – это с чем же сравнить? Это как если бы стена стояла в километр высотой и поперек столько же – и вдруг опрокинулась бы, полнеба затмила, и ты бежишь, бежишь, километр бежишь, и край стены за твоими пятками – бух!!! Бабах!!! Гул вселенский... Интересно, у комаров инфаркты бывают?

А еще говорим: человек – венец природы. Остальные твари вроде бы только для нас. Зверей едим, птичек едим, рыбок едим. С большой голодухи и земноводных сглотнем. А комаров едим? Нет! Они нас едят! Значит, для чего нас природа придумала, для чего развела? Комаров кормить. Венец-то мы у нее венец, на лбу у нее красуемся, а у нас на лбу – комар. Хлопни себя по лбу – нет комара. А если природа себя по лбу хлопнет? Природа тебя терпит – а ты комара терпи. Он для чего придуман? Чтобы человек не загордился. Чтобы знал свое место. В призерах, но не чемпион.

Есть куда расти, над чем работать. Совершенствуйся, преодолевай. Я совершенствуюсь, только спать, спать охота. Где он, шприц летающий? Вот, снова запел. Ну, давай. Давай, увенчивай. Увенчал. Спасибо! Начинай питаться. Проголодался, маленький? Ешь на здоровье, кушать подано. Поправляйся. Какой невесомый. Худенький какой... И долго мы так гулять будем? Что ты бродишь, как в самообслужке с подносом? Вся столовка твоя, садись где хочешь. Здесь тебе дует? Ну, я могу носом не дышать. И здесь дует? Ну, я вообще замер. Обосновался? И не торопись. Выпей, расслабься. Да не бойся, пей, не отрава. РОЭ в порядке, лейкоциты в норме – чего привередничаешь? Пей! Пей! Пьешь? Не пойму. Пьешь... Хлоп!!! Что же ты пьяным прикидывался, подлец?! Ради тебя я себе оскорбление нанес, по щеке ударил. Меня, может, с детства не били. Я отвык. Забыл, как это обидно. Ведь если вдуматься, жить-то тебе одну ночь. Вечером родился, а к рассвету уже умрешь. Первая ночь, она же последняя. Тебе бы сейчас не для меня песни петь – для девушки любимой, под гитару. Одинокий комар, совсем одинокий. Ни друзей, ни подруги. Один в душной заклеенной комнате... А говорят, якобы кусаются не комары, а кома– рихи. Да, бабы теперь злые. Все у них есть, с чего злятся? В непонятные времена живем: все есть – ничем не довольны.

Ну, где ты там? Долго тебя ждать? Что у нас за привычка? Что у людей, что у комаров. Никогда вовремя к работе не приступим. Сто лет будем планировать, а попробуем начать – этого нет, то не учли, се не подсчитали. В крови это у нас, что ли? Тогда понятно, отчего и у комаров так же. Это у них в нашей крови.

А вот и рассвет. Все. Спета твоя песенка. Кончилась твоя жизнь. А моя только начинается. В автобусе посплю, в конторе посплю... А ночью следующий прилетит. Сколько ни бей, один обязательно остается.

СНЕГ ИДЕТ

Снег идет, снег идет.

Хоровод снежинок за окном. Кружатся, кружатся... Почему я становлюсь таким мечтательным, когда идет снег? Таким задумчивым?

Снег идет, снег идет.

Нежно заштрихованы сумерки. Что-то просыпается во мне – печальное, неясное. Словно кто-то играет на виолончели.

Снег идет, снег идет.

Мельтешит под фонарями. Растут сугробы. Уткнувшись в воротники, спешат прохожие. А у меня тепло, пусто, тихо. Я один. Нет жены, нет детей. Горстка папиросного пепла на столе. Остывший чай в стакане. Дом мой, дом, обитель неуюта.

Снег идет, снег идет.

Синевой наливаются окна. Тихо поет виолончель. Когда-то и я пел. Танцевал даже. Были друзья. Было весело. Рано или поздно молодость кончается.

Снег идет, снег идет.

Стылостью тянет из форточки. Стылостью, морозом. Неудачники всегда зябнут.

Снег идет, снег идет.

Почему-то мне представляется, что где-то там, в темных небесах, среди пухлых облаков, громоздится и беспрерывно работает гигантская снегоделательная машина. Воображается, что придумал ее я. Что мне дали премию. Что я поехал на юг. Познакомился с красивой девушкой. Мы бродим по набережной, укрывшись прозрачным плащом, обдаваемые брызгами прибоя. Волосы ее касаются моей щеки.

Снег идет, снег идет.

Что-то изменилось в его ровном густом потоке. Какие-то паузы, пустоты. Машина сломалась, что ли? Как это мне знакомо – спад, невезение, хандра. Ни юга, ни девушки. Никого из близких. Пустая квартира. Горстка папиросного пепла на столе. Пой, рыдай, виолончель!

Снег идет, снег идет.

Заканчивается. Последние снежинки проносит ветер. Роскошно сверкают сугробы. Прохожие опускают воротники, идут не спеша, переговариваются. Толпы молодежи – шум, смех, летают снежинки. Замолкла виолончель. Врать больше не хочется. Есть у меня и жена, и дети, и друзья. Сейчас все они здесь, в моей уютной квартире. Друзья смотрят телевизор, жена готовит ужин, а дети носятся по комнатам и распевают: «Снег идет! Снег идет!»

В конце концов, снег – это атмосферные осадки в виде белых хлопьев, представляющих собой кристаллики льда. Со школьных лет помню. Кристаллики льда, и ничего больше. Но почему я становлюсь таким мечтательным, когда идет снег? Таким задумчивым?

ХОЧУ БЫТЬ ОПТИМИСТОМ

Обращаюсь неизвестно к кому, потому что шум такой, что не поймешь откуда.

Прошу оградить меня от сенсаций, которые ежедневно обрушивают на мои органы чувств пресса, радио, телевидение, реклама и другие источники. Каждый день узнаю о наводнениях, ураганах, гибели под колесами, о спортивных рекордах, изобретениях, похищениях века.

Во-первых, мне столько не надо, не успеваю усваивать. Вместо того чтобы работать, постоянно размышляю: где мафиози спрятали семь картин Пикассо? И не связано ли столкновение паромов на Филиппинах с вандализмом болельщиков на стадионах Англии? Не одна ли рука все это направляет?

До чего дошло: однажды к концу программы «Время» загорелся мой новенький цветной телевизор, а я решил, что это передают пожар в Бразилии. Уже только когда через окно влез пожарный и окатил меня из брандспойта водой, а из-под маски – родной речью, задумался: откуда рядовому бразильскому пожарнику знать это специфическое русское выражение?

Во-вторых, у меня свои интересы, и пора бы это учитывать. О том, что в Швейцарии пенсионер склеил из спичек макет Эйфелевой башни, мне сообщили семь газет и две программы радио. Зачем мне это нужно? Пусть лучше меня проинформируют, куда делись спички в нашем магазине. По дворам горят костры, поддерживая огонь для курящих, но уже замечены неизвестные люди, которые коптят рыбу и окорока.

Вчера по телевидению показали всемирный конгресс мэров. Три тысячи мэров. Мне столько не надо! Покажите одного, покажите мне председателя нашего горсовета, я его никогда не видел. Говорят, интересный человек. А если ему некогда, покажите ему меня, он меня тоже не видел. Может быть, ему интересно: что за люди живут у него в городе?

В «Очевидном-невероятном» мне показали мю-мезоны, у которых не хватает хрю-трезонов, и все-таки они вертятся. Я этого все равно не понял! Я им написал: «Объясните что-нибудь более очевидное. Например, почему бутылки из-под молока не надо мыть, они сразу чистые? Это же невероятно!»

Спрашивается: что же нужно лично мне? Отвечаю: нужна информация, непосредственно касающаяся меня, моей семьи, моей работы. Кто меня проинформирует: любит ли меня жена, уважают ли дети? Каждый день включаю радио – об этом ни слова. Жутко интересуюсь, пойду ли на повышение, как пятый год обещают? Каждый день открываю газеты – об этом ни гугу.

Зимой у меня в гардеробе свистнули шапку. Вызвал милицию. Проинформируйте, кто это сделал. Не знаем. Найдите. Не можем, у нас не хватает людей. Хорошо, сообщите через газету: у такого-то свистнули шапку, милиция данными о преступнике не располагает. «Товарищ, это несерьезно». Несерьезно? А почему в газете напечатано, что из замка барона Гильденбрунского, что в Сан-Марино, похищена уникальная коллекция рыцарских подвязок? Полиция заявила, что не располагает никакой информацией о преступниках. Значит, нашим читателям урон барона важней моего урона?

А между тем если бы напечатали на весь город, что у меня свистнули шапку, а найти не могут и не смогут никогда – клянусь, я после этого прекрасно работал бы и с оптимизмом глядел в будущее, хоть и с не покрытой в мороз головой. Потому что оптимист – это хорошо информированный человек. Даже если он информирован, что его не любят, не ценят, не повысят, что ему не найдут, не достанут, не продадут,– главное, что он это знает.

И если он знает главное, тогда, коли уж так хочется, сообщайте ему о наводнениях и похищениях века – у него это, влетя в одно ухо, вылетит в другое, не нанеся ни малейшего ущерба производительности его труда.

ЧЕЙ РЕБЕНОК!

– Не знаю, как вам представиться. Вообще-то я – ребенок. Только не знаю чей. Не знаю даже, мальчик я или девочка. Потому что я еще не родился. Все как-то не получается. Не везет...

Вот, помню, собрался я появиться у одних. Чудесная пара. Студенты. Он в своем общежитии, она – в своем. Все по подъездам целовались. Когда целуются в подъездах, до меня уже недалеко. Но и не близко. Им бы, чудакам, пойти в райисполком и сказать: «Здрасьте! Мы очень любим друг друга! И очень хотим ребенка. Дайте нам, пожалуйста, квартиру!» И им наверняка бы тоже сказали: «Здрасьте!»

Вот следующая пара, у которой я собрался появиться, эти – дело другое. Эти сразу решили: сначала квартира. Потом дача. Потом машина. И вот уж тогда...

И как только они всего этого добились, сразу пошли к врачу. И врач им сразу сказал: «Бабуся! Дедуся! Противопоказаний к уходу за внуками не имеете!»

Помню еще одну пару. Там вопрос стоял так: или я, или собака. Вопрос был решен в пользу животного. Потому что я еще буду неизвестно какой, а собака уже с медалями. И потом они боялись, а вдруг я вырасту нервный, как мама? Или дерганый, как папа? А собака была абсолютно нормальная. Вот только не давала включать телевизор. Ее однажды артист Леонтьев напугал, и она решила: когда ни включить телевизор – всегда будет Леонтьев. А так – нормальная собака. Единственная странность: не разрешала медали с себя снимать. Так и спала, в медалях. И поперек кровати. Они ее, конечно, просили ложиться вдоль, но доги, как известно, очень упрямые. Лежали они как-то втроем, все поперек... Муж стонет, дог храпит, медали брякают, а жена говорит: «Представляешь, еще бы и ребенок был. Ужас!»

А однажды я в Средней Азии... едва не появился. Там с этим быстро. Главное – свадьбу сыграть. И вот уже все, казалось, было готово. И жених согласен, и родители невесты. Уже и помещение под свадьбу нашли. Колхозный стадион. И буквально из-за пустяка не договорились. Жених стадо баранов пригнал – калым. Отсталый обычай. Во всей торговле новые методы: кредит, рассрочка, а невест по-прежнему за полную стоимость покупают. И вот родители сто баранов требуют, а жених уперся: девяносто.

–   Как тебе не стыдно! Мы тебе не что-нибудь даем! У нее диплом отличницы, это ценить надо?

–   А у меня какой диплом? Я кандидат исторических наук, я по калыму диссертацию защитил, а вы мне баранов считать будете?

Что еще вспомнить? Несколько раз в мезальянсы попадал. Мезальянс – это неравный брак: он – инженер, она – проводница. Естественно, ее семья против. Или, наоборот: он – товаровед, она – учительница. Ну, конечно, делается это деликатно. Юношу отводят в сторону, говорят: «Видишь, при ней про пересортицу говорить неудобно, не поймет. Человек не нашего круга. А где живет? Вот видишь. Нет уж, давай поищем в своем кругу, в своем квадрате, а в идеале – в своем треугольнике. Посмотри, у предместкома какая дочь вымахала – твой человек!»

Но знаете, я бы никогда не начал жаловаться, если бы сейчас не был абсолютно уверен: скоро я появлюсь! Обязательно! Во-первых, никакого мезальянса, оба инженеры. И уже поженились. И едут на Север, на стройку, где их, представьте, ждет квартира со всеми удобствами. Единственное, чего там еще нет,– телевидения. Но это, если вдуматься, только повышает мои шансы.

Итак, я появлюсь на Севере! Вырасту крепким, закаленным! Хоккеистом стану! В Москву позовут! А я не поеду. За своих буду играть. Смешно: как же это я уеду от замечательных людей, которые согласились быть моими родителями. Ведь нет большего счастья, чем это. Когда есть кого позвать: «Папа! Мама!» И есть над кем склониться: «Доченька! Сынок!..»

КТО ЕСТЬ КТО

Уважаемая редакция!

К концу двадцатого века люди и механизмы стали проводить вместе слишком много времени, и мы все чаще становимся свидетелями взаимных воздействий человека и техники. Общаясь с людьми, агрегаты и аппараты перенимают их привычки, образ жизни знакомых им индивидуумов.

Отовсюду поступают тревожные вести.

На выезде с территории предприятия при попытке вывезти ковш шагающего экскаватора был задержан мотоцикл с коляской. На вопрос, зачем ему понадобился ковш, мотоцикл честно ответил, что собирался поменять его на барахолке на резиновую прокладку.

В одно из столичных учреждений явился подозрительный вентилятор с предложением обеспечить в любом кабинете свежий ветер перемен.

В «Службу знакомств» одного из прибалтийских городов поступают объявления, с которыми неизвестно что делать:

«Волга» М-24, увлекающаяся туризмом, рыбалкой и ездой без проколов, отдаст свой руль любителю вовремя менять масло».

«Не потерявшая привлекательности, средних лет газовая плита, блондинка с никелем, габариты 100X70X70, любящая чистоту и порядок, соединит судьбу с мужчиной, не склонным при просмотре футбола по телевизору забывать о кипящем на кухне чайнике. Желательна фотография чайника».

«Молодая, но уже закаленная шестеренка с отличными зубами, не боящаяся нагрузок, в том числе и общественных, войдет в зацепление с червяком для образования дружной пары».

По деревням Н-ской области шляется трактор и предлагает всем желающим за канистру горючки перепахать огород.

В М-ске осенью все троллейбусы взяли расчет и подались на клюкву, причем большинство так и не вернулось на линию, погрязнув в болоте частнособственнических инстинктов.

Люди! Прежде чем что-нибудь сделать, подумайте: какой пример вы покажете окружающим вас устройствам и приборам.

Но наблюдаются и обратные явления.

Работник мясокомбината не дал охране расстегнуть на нем пальто, уверяя, что он холодильник и его нельзя открывать во избежание порчи продуктов.

В Магадане отпускник Ч. после безуспешных попыток приобрести билет разогнался на взлетной полосе и в одиночку ушел на трассу, а приземляясь в Адлере, сломал шасси. Травма признана бытовой, Ч. ремонтируется за свой счет.

В игровом зале Р-ского парка культуры и отдыха последним в ряду автоматов стоит молодой человек с широко разинутым ртом. Если в него бросить две монеты по пятнадцать копеек, молодой человек в течение минуты исполняет танец в стиле «брейк-данс». Автомат пользуется у детей большой популярностью.

Уважаемая редакция! Если вам понравились мои шутки, могу выслать еще и сколько угодно. Такой компьютер, как я, с памятью черт знает во сколько бит, может элементарно выстукивать до тысячи юморесок за каждый час простоя. Или вы хотите, чтобы я научился у своих операторов перекурам и преферансу, все расчеты которого они проводят через меня?

В ПЫЛУ БОРЬБЫ

«Директору кафе «Изумруд»

Хаповалову Н. Б.

Уважаемый Николай Борисович! Сегодня в нашем кафе заканчивается выставка-продажа кулинарных изделий и Вы сейчас решаете, кому дать первое место и соответствующую премию. Пока Вы не приняли окончательного решения, хочется открыть Вам глаза.

Николай Борисович! Вчера, во время подготовки изделий, повар Курихин, внимательно оглядев щуку, которую собирался фаршировать, произнес: «Вылитый Николай Борисыч»– и с размаху отрубил ей голову. Все, кроме кондитера Верьневеровой, засмеялись. Обратите внимание: кроме нее – все.

Николай Борисович! Неужели Вы не видите, что в коллективе сложилась группа склочников, которые подрывают Ваш авторитет? Они давно мечтают Вас сожрать, но боятся и потому решили перепоручить это дело ничего не подозревающим покупателям. Под видом съедобных и внешне привлекательных изделий они в открытую разместили на нашей выставке целый набор злобных карикатур и наветов на Вас.

Это и винегрет, намекающий на то, что якобы творится у Вас в голове. И заливной язык, намекающий на то, что Вы будто бы любите заливать, когда зальете. И пирог с повидлом, декорированный решеткой, намекающий сами понимаете на что. Это и торт, выполненный в виде замшелого, обросшего мхом лесного пня. И еще один торт, казалось бы стандартный, с надписью «С днем рождения», но разрезанный пополам таким образом, что на левом куске осталось: «С днем рож»!

И надо сказать, этих «рож» на выставке предостаточно. Поросенку с кашей придана дополнительная узнаваемость обложением его горчицей, перцем, хреном и другими крепкими выражениями, которыми Вы якобы обкладываете нас. У фаршированной щуки для усиления похожести разведены челюсти. Жареному гусю придан в точности тот взгляд, какой бывает у Вас, когда Вы задумываетесь.

На всей выставке есть только одно изделие, противостоящее клеветникам: торт кондитера Верьневеровой, копирующий Вашу чудесную дачку-теремок и разбитый возле нее розарий.

Будьте же объективны, Николай Борисович, при определении первого места!

Не подписываюсь, так как лично мне от Вас не надо ничего».

КУДА ИХ ДЕВАТЬ!

Всем бюрократам велено перестраиваться. Давно пора! Но – не все смогут. Есть закоренелые. Этих – гнать. А дальше? Куда же их девать, если у них единственная настоящая профессия – бюрократ?

Давайте подумаем. Что бюрократ делает? Тормозит, тянет, не дает ходу, выдумывает ненужные бумаги. Может это где-нибудь принести пользу? Полагаю – да. Вот только три примера.

1. Борьба с несунами. Почему она до сих пор ведется с переменным успехом? Потому что инициатива несуна мало чем скована. А если поручим организацию этого дела матерому бюрократу? Тут же появится на свет божий инструкция из семисот семидесяти семи пунктов, и в каждом из них черт ногу сломит:

«...Количество дыр в заборе, окружающем предприятие, не должно превышать числа цехов и отделов при односменной работе последнего; при двух– и трехсменной работе допускается кратное увеличение дыр либо пропорциональное их расширение в пределах габаритов наиболее часто выносимой продукции.

...При отсутствии дыр места переброски продукции через забор должны с наружной стороны иметь ограждение с целью предотвращения нанесения травм прохожим.

...Женщинам запрещается вынос, превышающий предельные веса, указанные в правилах переноски тяжестей, см. КЗОТ.

...Запрещается выносить огнеопасные материалы (лаки, краски и т. п.) без сопровождающего с противопожарным оборудованием.

...Выносимые детали, инструменты, агрегаты должны быть тщательно закреплены на теле выносящего, для гарантии чего каждый выносящий должен иметь удостоверение стропаля не ниже третьего разряда. Не допускается звяканье, бряканье и пробулькиванье при проходе через вертушку.

...Вынос пищевых продуктов допускается только при наличии справки из лаборатории, подтверждающей соответствие продукции ГОСТу.

Примечание. Выносящие шоколад, конфеты и т. п. должны дополнительно предъявлять справку из стоматологической поликлиники об отсутствии у них кариеса зубов.

И так далее и тому подобное.

Многое может вынести наш несун, но, ознакомившись с подобной инструкцией схватится за голову и честно скажет: «Это – невыносимо! Я – пас».

2.   Пример из другой области. Поставим бюрократов на борьбу за крепкую семью, против разводов. Пришли муж с женой разводиться, а им: представить коэффициент ругаемости поквартальный, процент приноса зарплаты в дом, таблицы зависимости успеваемости ребенка в школе от степени накаляемости атмосферы в семье. На случай предстоящего дележа имущества на каждую табуретку выложить данные: где, кем и когда приобретена, кем, сколько и в каких условиях эксплуатировалась...

Поглядят супруги на этот ворох бланков да и подумают: этак, пока разведешься, помрешь. Уж лучше и дальше вместе жить. Глядишь, одной крепкой семьей больше!

3.  Самых блестящих результатов добьемся, конечно, в борьбе с выпивками. Сейчас как? Пришли вы, покупатель, в магазин, отбили у кассирши чек, протянули его продавцу – получили бутылку. А если на место кассирши посадить опытного бюрократа?

Пришли вы в магазин, а вам: принесите справки. От жены и соседей – что они не возражают. С работы – что там согласны с вашим завтрашним приходом с похмелья. И разумеется, из всех общественных организаций – что членские взносы у вас уплачены...

ГДЕ?

Где, где могут встретиться эти двое?

Трудно представить себе более противоположных людей.

Один – дипломированный специалист. Другой – полуграмотный тип.

Один – инженер-проектировщик. Другой – заправщик на бензоколонке.

Один знает все, что написано в книгах, другой – все остальное.

Одного пять лет учили, как зарабатывать сто тридцать в месяц, другому десять минут объясняли, как за год набрать на «Волгу».

Где, где они могут встретиться?

Инженер никогда не бывает в сауне, в которой бывает заправщик. Заправщик никогда не обедает в столовой, в которой обедает инженер. Инженер никогда не входит в магазины через ту дверь, через которую входит заправщик. И наоборот.

Где же?

И тем не менее они встречаются. Более того, торопятся на эту встречу, боясь опоздать.

Один едет в собственной «Волге». Другой – в общественном транспорте. Один одет во все импортное. Другой – во все наше. Если сложить все, что надето на инженере, как раз наберется на рукав от пиджака заправщика. Если подсчитать вред, который наносит заправщик народному хозяйству за одну смену своей работы, как раз получится польза, которую принесет инженер за весь свой стаж, вплоть до пенсии.

Один номинально рабочий, фактически – эксплуататор трудового народа, и в том числе всех честных заправщиков. Другой номинально интеллигент, фактически – пролетарий умственного труда. Какое чувство явилось бы самым естественным для того и другого при их встрече? Несовместимость?

Но они, притиснутые один к другому на длинной– длинной скамье, среди тысяч столь же тесно сомкнувших плечо к плечу, встречаются истинно по-братски. Они прикуривают от одного огня, они оживленно беседуют, а через несколько минут вскакивают в едином порыве, обнимаются и долго и радостно кричат. Потому что забил «Спартак», а они оба болеют за «Спартак». О великое братство футбольных болельщиков! Твои законы выше социального сознания. О спорт, ты мир!

ДОРОГИЕ ДЕТИ

– Инспектор, в чем ты меня подозреваешь? Говори прямо, я пойму. Ни в чем? Тогда зачем декларация? В связи с покупкой на сумму свыше десяти тысяч рублей? Игрушка ребенку – это покупка?! На, возьми десять тысяч – своему купишь, а от меня отстань. Какая взятка?! Шутка! Хорошо, декларация так декларация. Пиши: «Источник доходов...» Почему не пишешь? Моей рукой должно быть заполнено? Зачем формальности, я тебе доверяю. Пиши. Пиши, сам не могу – неграмотный. Некогда было учиться. Всю жизнь работал: магазином заведовал, базой управлял, институтом руководил, всюду людей учил – самому когда было учиться? Жениться начал рано, закончил – поздно. Детей много, я один. Ты говоришь – доходы. Какие доходы, когда одни расходы?

Старшему сыну, помню, школьный аттестат купил – ему мало. Вузовский диплом купил – мало. Купил ему кандидата наук диплом – не стало авторитета в семье: я кандидат и сын кандидат. Хорошо, покупаю себе доктора наук диплом. А сын говорит: «Папа, тоже хочу доктором. Возраст». Покупаю ему тоже доктора, себе что покупать? Академика? А ты говоришь – доходы.

Второй сын вообще с ума сошел: «Папа, хочу быть большим начальником на семь телефонов!» Откуда у меня такие деньги?! Купил ему среднего начальника, на три телефона. По одному он звонил: «Приказываю...» По второму ему звонили: «Выполняйте...» А третий молчал-молчал... Вдруг как зазвонит: «На выход с вещами!!!» Ну, конечно, в Сибирь не поехал, нет! Доказали: полная невменяемость. А сколько стоило? С ума сойти!

А младшему вздумалось в кино сниматься. И только в главной роли. Кино, инспектор – это же грабеж! Сценаристу плати, режиссеру плати, директору плати. Один кадр снять – сто человек пои, корми, по степям вози. Но сняли все-таки. Хороший фильм получился

Сын в главной роли. Ну, там, где драться, прыгать, скакать, стрелять,– там, конечно, дублеры. Где разговаривать – там, конечно, московский артист. Но есть там главное место. Режиссер сказал: «Кульминация». Герой после подвигов устал, спит... С головой под одеялом. Тут никаких дублеров. Сын! Талантливо спит! С первого дубля сняли и потом еще долго разбудить не могли. Я для интереса замерил: в фильме от всего сна шесть секунд осталось. Каждая секунда – мой ежемесячный доход. А ты говоришь!

А дочка? Представляешь: захотела стать заслуженной артисткой. Спрашиваю: «Где? В театре? В цирке? Или, как братик, в кино?» Она у меня деликатная девочка: «Папа, мне все равно где. Где у вас получится». У меня в балете получилось. Принес ей бумаги, все написано, как хотела: балерина, солистка, заслуженная артистка. Чего еще? Нет, теперь требует, чтобы ее на сцену пустили. Я ей говорил: «Доченька, мы с мамой твоим аппетитом всю жизнь гордимся. С тобой никогда проблем не было: всегда кушала хорошо. Теперь подумай: а как они тебя поднимать будут? А если уронят?!»

Это – дети. Но ведь еще внуки есть, внучки. У старшего дочь начиталась, понимаешь, курточек этих с надписями – и пожалуйста: «Дедушка, устрой переводчицей в «Интурист». Так ведь при ней еще троих держу: один вместо нее с иностранцем разговаривает, второй с иностранного на родной переводит, а третий для нее – с родного на молодежный!

Внуку три годика, приходит из детского сада: «Деда, хочу жениться на Ирине Петровне». Это его воспитательница. Приятная женщина. Пришлось поговорить. Все-таки ребенок. Плачет по ночам, кушать стал плохо: шашлык – на пол, балык – на пол... Уговорил. Сыграли свадьбу, хорошо посидели. Ирине Петровне очень понравилось, только просила мужу не говорить: у него с юмором плохо.

А игрушку, инспектор,– это другому внуку. В машинках любит ковыряться ребенок. «Жигули» разобрал, «Москвича» разобрал, теперь «Волгу» просит. Могу я ребенку игрушку купить? А ты —«декларация, декларация»... У тебя ребенок есть? Чем увлекается? Плаванием? На, возьми – бассейн купишь. Шучу, шучу! Хорошо: декларация так декларация. Пиши. Пиши: «Источник доходов... любовь к детям!»

В ПОСЛЕДНИЙ ДЕНЬ

Сегодня отовсюду поступают добрые вести о выполнении и перевыполнении. Велики резервы человеческого духа, и многое, очень многое можно успеть в самый последний день!

Школьник Вова Шелопухин год назад взял обязательство ежедневно чистить зубы. Ребенок сдержал слово: сегодня утром он вычистил их триста шестьдесят пять раз подряд!

Немного отстававшая от плана химчистка трижды прошваркала дубленку гражданина 3. Отечественная дубленка стала намного легче канадской. Через нее можно читать заголовки газет.