Текст книги "Ветер надежды (СИ)"

Автор книги: Георгий Юленков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 34 страниц)

  – Но, сэр, всего один батальон. Уже через год его можно было бы развернуть в дивизию!

  – Митчелл с Першингом хотели попробовать все это еще в 18-м году, но пробить создание парашютной дивизии тогда не вышло. Слишком многие в штабах почувствовали, что этот ветер не в их паруса, поэтому Митчелла просто задвинули...

  – А в чем причина сэр?

  – Штабисты тогда просто пожалели денег, идущих мимо их кармана. Не спорю, идея может оказаться стоящей, но сначала нужно заинтересовать ею кого-нибудь в Капитолии. Без этого никак Мэтью...

   Павла не стала дослушивать этот новаторский диспут, и принялась проталкиваться в сторону своей машины. Терновский что-то подкручивал под снятым капотом...

   ***

   Распорядитель вызвал гонщиков к главной судейской трибуне и начал жеребьевку. Павла ловила на себе откровенно надменные взгляды владельцев более скоростных машин. Когда на секунду удалось встретиться глазами с Алексом Вандеккером, она заставила себя улыбнуться. Тот сделал вид, что не заметил новичка.

   'Ну-ну, пацанчик. Не знаю что ты за гонщик, но судя по всему редкостный гад. Мне наплевать на остальные победы, но ради победы над тобой я сегодня вывернусь наизнанку. Кстати, а не подраться ли мне с ним? Гм... Нет уж. Если и драться с ним, то только после гонки, чтоб не валил потом на меня свои пролеты...'.

   Было ясно, что главный приз гонки 'канадским полякам' точно не грозил. Но помимо финальной шоссейной гонки в пригородах Чикаго, на этом шоу все участники могли размяться гонками по прямой. Гонки на скорость должны были проходить на устроенной прямо на главной полосе аэродрома мерной дистанции. Широкая асфальтированная полоса аэродрома позволяла стартовать сразу четырем машинам, но администрация соревнований решила не рисковать, и гонщиков ждали парные заезды.

   Их с Анджеем трехлитровый 'Хадсон Терраплан' 1936 года темно-синего цвета смотрелся спартански. Никакой тебе яркости и хищности в нем не было. Из таких же непритязательных машин можно было увидеть лишь четыре 'Форда Родстера', выглядевших вместе с 'Хадсоном' типичными бедными родственниками на фоне высокого собрания. Зато помимо них кого тут только не было. Пара 'Лагонд Рапид', из которых одна была новейшей 12-ти цилиндровой. Ярко-синий 'Оберн Спидстер 852'. Красно-белая 'Альфа-Ромео 8С'. Серебристо-черный 'Майбах Цеппелин'. Пара бежево-золотистых спортивных 'Деляе' моделей 18 и 145. Шикарно смотрелся ярко-желтый 'Роллс-ройс Фантом II'. 'Дюзенберг Мормон-Метеор' с неродным кирпичного цвета кузовом, тоже привлекал к себе внимание. А экстремально элегантная белая 'Мазератти' стояла у самых трибун, и чемпион этого года Уильбур Шоу посылал из ее кабины воздушные поцелуи под частую канонаду магниевых вспышек. За ним стояла 'Бугатти 37'. 'Мерседес Родстер 540' и уже знакомый обоим разведчикам 'Деляж 8' Алекса Вандеккера.

   Папа Йоганн не подвел 'сыночка'. По просьбе главного гостя со вчерашнего вечера и до самого начала гонок он, забыв про отдых, скупал все запасы жидкого азотного наркоза, до которых только смог дотянуться. Терновский метал искры, но сейчас, когда уже начались заезды, Павла просто попросила его заткнуться. Деньги были потрачены, и отступать было поздно.

   Это условие было обговорено еще в Подмосковье. Тогда она со скрипом убедила инструкторов, что игра стоит свеч. Испытанная на спортивном «Фиате» перед самой отправкой технология 'наркозного форсажа', была все же согласована. И после приезда в Штаты, привезенная с собой арматура была быстро установлена на 'Хадсон' в гараже Алена Вудса в Грин-Бей. В Лэнсинге этому новшеству предстояло показать свои возможности.

   Первый раз было страшнее всего. Не считая тренировок в учебном центре, это были первые серьезные гонки переквалифицировавшегося начлета и старшего лейтенанта. Волнение перехлестывало Павлу, но вспомнив испытания 'Тюльпанов' и огненный дождь Монгольского неба, она быстро успокоилась. Вот рядом замер, порыкивая форсированным мотором, простоватый 'Форд Родстер' Стивена Лодса. Судья дал старт, и машины сорвались с места. Павла чуть прозевала начало, но быстро догнала конкурента, и вышла вперед. Форсаж умышленно не включался, хватало основной мощности. Литраж у машин был сопоставимым, и Павла рискнула сыграть с одним компрессором. Противный визг германского агрегата терзал слух. И лишь, когда прямо перед капотом мелькнула какая-то тряпка цвета шахматной доски, она поняла что победила, и сбросила газ.

   Вместе с Терновским проверили ходовую. Не смотря на резкий рывок с прокруткой колес, все было в норме. У гонки по аэродромной полосе были свои преимущества, шасси машины почти не страдало.

   В третьем заезде Павлы, ее соперником оказался какой-то южанин Майк Кроусли на 'Оберн Спидстере 852'. Его машина имела новейший нагнетатель «Швитцер Каммингс», и Павле сразу стало понятно, что, наконец, настал черед испытать смонтированное в Грин-Бей 'ноу-хау'.

   Слегка переволновавшись, она включила впрыск закиси слишком рано, обороты не успели доползти даже до двух с половиной тысяч. Машина неровно дернулась вперед и затряслась. Но вскоре баллон опустел, и скорость сильно упала. На счастье сидящего за рулем 'автоноватора' конкурент не успел воспользоваться моментом и пришел вторым, обогнав ее уже после финиша. После этого на неказистую во всех смыслах 'темную лошадку' стали с интересом поглядывать и другие гонщики. Подошел Терновский в компании какого-то смутно знакомого парня.

   – Адам знакомься. Это Луиджи Мортано из Милуоки.

   – Привет, я Адам Моровски. Чем мы можем вам помочь, мистер Мортано?

   – Рад снова вас видеть, мистер Моровски. Меня прислал Дон Валлонэ, чтобы пожелать вам успеха. Я вижу, вы хорошо подготовились к гонкам, привозите всех на буксире. Не узнаете меня? Вы могли видеть меня в парке, я выходил из второй машины.

   – Ах да, я вспомнил вас. Гм. Благодарю вас, Луиджи. И поблагодарите от меня Дона Валлонэ за заботу и поддержку. А сейчас извините, нам нужно готовиться к следующему заезду, поэтому если вы что-то хотите, скажите прямо сейчас.

   – Скорее, наоборот. Дон Валлонэ был бы очень рад, если бы вы воспользовались моей помощью, для решения любых вопросов пока вы сами заняты в гонках.

   – Благодарю. Гм... Вообще-то у нас тут все есть. Но если вы сможете достать еще четыре-пять баллонов со сжатым азотным наркозом, то сильно меня обяжете. Эта дрянь слишком уж быстро расходуется, и боюсь, до конца дня мне просто не хватит того, что мы успели найти.

   – О'кей, мистер Моровски! Через полчаса у вас все это будет. А пока разрешите мне сфотографироваться с вами у вашей машины.

   – Да, пожалуйста, только недолго. Анджей, пожалуйста, закрой на минутку капот. Не злись, пан шляхтич, мы быстро.

   – Спасибо, мистер Моровски. Джани начинай!

   Гонщики и посланец Валлонэ замерли у машины. Черноволосый юноша с серьезным видом сделал несколько снимков, и тут же получив от Луиджи указания о доставке необходимого, быстро куда-то умчался. А к Павле торопливо подошел помощник распорядителя, и пригласил приготовиться к следующему заезду.

   В этот раз ей досталась в соперники коричнево-желтая 'Лагонда Рапид' с восьмицилиндровым мотором. С ее водителем разведчики случайно познакомились еще в день приезда, когда он подходил к ним знакомиться после рекламных прыжков. Крис Фарлоу не был профессиональным гонщиком, и точно также любил риск, как и настоящий Адам Пешке. Во время первой беседы, всплыла одна опасная подробность. Оказывается, он раньше уже видел Адама Моровски в Канаде в компании какого-то Старлинга, но тогда их не знакомили. А тут он открыто выразил свое восхищение парашютным мастерством коллеги по гонке, и просил научить его прыжкам. И Павла сходу пообещала поучить его по окончании состязаний, в надежде что 'канадский вопрос' в беседах с новым знакомым больше не всплывет.

   Сейчас Крис был собран и внимателен. Перед самым стартом заезда он кивнул сопернику и снова замер в ожидании. Машина его была хороша, но ей явно было больше пяти лет. Так что шансы у Павлы были.

   Дан старт и с визгом покрышек оба участника сорвались с места. В этот раз чуть зазевался соперник Павлы, но мощный двигатель быстро вернул паритет в гонке и начал выводить его вперед. Павла нетерпеливо отпустила его на сотню метров и, наконец, включила впрыск. Уже почти уверенный в своей победе Фарлоу с изумлением глядел, как 'Терраплан' соперника быстро обошел его машину незадолго до финиша.

   Павла устало зарулила к Терновскому. В глазах напарника светилось удивление. Он явно не ожидал такого успеха. Пока что кроме 'польского немца' лишь четверо участников не проиграли ни одного старта. Среди них были оба чемпиона «Инди-500» на 'Мазератти' и 'Альфа-Ромео', Джим Ригерс на своем 'Мерседесе', и тот самый Алекс Вандеккер на 'Деляж 8'. Остальные участники уже успели испытать горечь поражения.

   Как раз последний из выше упомянутых счастливчиков и достался Павле в следующем заезде. Но перед этим отдыхающему гонщику довелось увидеть нечто интересное. Между заездами группа военных отошла к краю поля и занималась там осмотром окрашенной в защитный цвет армейской техники. Среди этих машин Павлу привлек один совсем не новый пикап. Марку угадать было трудно, но разведчика интересовала не сама машина, а установленный в кузове груз. Словно во времена вестернов оттуда глядел самый обычный шестиствольный 'Гэтлинг'. Кто-то из показывающих оружие генералу, прокрутил в холостую стволы. И тут Павла неожиданно для себя вспомнила похожую многоствольную систему, виденную ею в Москве на 'Авиамаксе'.

   'Ёлки палки! Мать в детсад! Новаторша хренова! Ракеты блин изобретала, а про 'ковбойскую трупокосилку' и забыла. У-у! Склероз проклятый! Интересно, а есть ли у нас в Союзе такие раритеты. Может нам с Анджеем выкупить тут образец в каком-нибудь музее? Или прямо у армейцев. А что? Скажем для киносъемок нужно. А сами подключим асинхронный трехфазный и учить-учиться-учиться. Как завещал нам товарищ Ильич. Мдя. Могут не продать. Но кураторам-то я точно мозг просверлю, за два года такую систему можно и нужно создать. Хотя бы под пятилинейный Березинский патрон...'.

   Это был шестой ее парный заезд на дистанцию в милю. Снова разогнавшись до шестидесяти миль в час, примерно на середине мерного отрезка она включала подачу аптечного наркоза в воздушный тракт компрессора 'Рутс'. Перегрузки вдавили ее в кресло, и о своей победе она узнала лишь по восхищенному щебетанию какого-то паренька, поздравившего с успехом. Когда вылезала из машины, Павла смеялась, и никак не могла остановиться. 'Деляж' Вандеккера отстал всего на полкорпуса, но и этого хватило. Вот только штуцер переходника в этот раз пропустил в кабину порядочное количество 'веселухи'. Как раз перед стартом они с Анджеем сменили баллон на самый мощный из приготовленных, и сейчас она усиленно пыталась отдышаться.

   Алекс Вандеккер глядел на соперника волком. У края полосы стояла большая толпа, в которой Павла неожиданно увидела знакомое лицо. Две девушки со смехом переводили указательный жест с одного гонщика на другого и кричали – 'Виннер!' – 'Лузер!'. Восхищение, естественно, относилось к Павле. А противоположный эпитет к неудачливому сопернику. Вандеккер тоже заметил их. Его лицо потемнело от гнева, и он быстро рванулся к обидчицам. Павла не успела и глазом моргнуть, как широкая мужская ладонь сильно и резко ударила по щеке подруги их с Анджеем недавней знакомой. Грубиян уже занес руку для второго удара, как сильная рука самбиста быстро перехватила и выкрутила ее. Стоящий рядом полицейский наблюдал все это с открытым ртом. Чуть в стороне в своей красной кепке стоял помощник распорядителя и тоже ловил ртом ворон. В этот момент упавшая на землю девушка поднялась на четвереньки. Размазывая кровь по лицу, и уперев руки в боки, она громко выразила драчуну свое презрение.

   – Ну что ловелас! Червяк навозный! Даже тут сумел опозориться! Только с велосипедистками тебе и соревноваться на твоем серебристом катафалке! Только беззащитных девушек и обижать! А встретил настоящего мужика, так сразу в штаны наложил.

   – Заткнись сука! А ну, пусти меня! Кто ты такой чтобы прикасаться к Вандеккерам. Я отправлю тебя за решетку, ублюдок! А-а!

   – Ах, вот ты как запел, мистер гонщик? Ну, что ж придется нам поинтересоваться мнением народа по поводу твоего поступка.

   'Я тебя, гада, научу как слабых бить! Семь шкур спущу и голым отпущу! В двадцатьпервом эти твари победили, но сейчас наше время! Время правильных людей! Поэтому хрен ему на весь макияж, а не цивилизованные разборки...'.

   Веселящий газ сделал свое 'черное дело' и разведчица, не задумываясь о последствиях, ринулась за справедливостью. Недалеко стоял Грузовой 'Форд' с громкоговорителем и микрофоном. Павла широким шагом потащила захваченного на конвоирование хулигана на эту импровизированную сцену.

   – Джульетта пригласи с нами вот этого мистера полицейского и еще пару человек. Пора вам девушки уже привыкать к публичным выступлениям. Эй, мистер пойдемте с нами! Этому нужно положить конец!

   Приглашающе подмигнув девушкам, она кивнула в сторону трибуны. Её тут же поняли без слов, и в сторону трибуны потек людской ручей.

   – Что вы будете делать, мистер?

   – Буду взывать к справедливости народа.

   – Пусти меня, гад! Мне больно! Отпусти!

   – А девушкам приятно было чувствовать твои пощечины?! Расступитесь господа, дайте нам подняться! Благодарю вас.

   Когда извивающаяся в захвате туша Вандеккера была быстро закинута в кузов, Павла и сама рывком запрыгнула. Тут же, снова захватив правую руку Алекса, она подала руку поднимающимся в кузов девушкам.

   – Джули, что мы с тобой сейчас тут делаем?!

   – Лиз, все будет отлично! Это же один из тех парней, что спасли вчера меня на дороге. Сейчас он покажет этому ублюдку!

   К Павле уже бежала размахивающая рупором нескладная фигура помощника распорядителя, когда микрофон ожил.

   – Уважаемые граждане и гости города Чикаго! Все вы сегодня познакомились со мной. Я Адам Моровски. Обычный парень, каких много в Америке. Парень, который участвует в гонках и пока побеждает. Я сейчас обращаюсь к вам с вопросом. Имеет ли право гонщик бить зрителей во время автошоу?!

   – Отпусти меня! Ой! А-а!

   Вокруг трибуны уже собралась небольшая толпа, и распорядителю никак было не протиснуться и подняться в кузов. До Павлы донеслась его гневная тирада.

   – Мистер Моровски! Немедленно прекратите, или вас тотчас же дисквалифицируют!

   Но Павла только хмыкнула от этой угрозы.

   'Может я этого и хочу. Надо же мне выполнить один из этапов внедрения, после которого останется запись в полицейских архивах. Теперь и драку можно не устраивать. Только бы Анджей черной желчью не захлебнулся...'.

   – Итак, господа перед вами призванный к порядку гонщик Алекс Вандеккер! Знаете такого?! Да-да, это тот самый Вандеккер, который в пяти заездах вышел победителем, и которого я сам только что победил в честной борьбе. Но он сегодня знаменит не только этим!

   Павла обвела суровым взглядом слегка притихшую толпу, и продолжила.

   – Только что, на глазах у многих зрителей, нескольких участников гонки, помощника распорядителя мистера Стакса, и вот этого мистера из полиции Чикаго, вот этот человек ударил одну женщину, и собирался ударить вторую!!!

   – Заткнись! Это не твое дело! Ай! Мерзавец! Ты! Не слушайте его! Ой!

   Толпа все увеличивалась, народ обступил откинутые борта 'Форда' и внимательно вслушивался в звучащие из репродуктора слова. Сам Вандеккер, безуспешно пытался вырвать свою руку из цепкого захвата. Когда он начинал пинаться ногами, Павла чуть поджимала захваченную кисть, и Вандеккер кривился от боли.

   – За что вы ударили женщину мистер Вандеккер? Ответьте нам всем!

   – Кто ты такой, чтобы задавать мне вопросы?! Ай! Мерзавец!

   – Вы готовы извиниться за свой поступок?!

   – Мне извиняться перед этой шлюхой?! Я требую адвоката! Господа! Он псих, и я требую вмешательства полиции! Встретимся в суде, ублюдок! Ой! А-ааа!

   – Чтобы ваш папа окружной прокурор сразу вытащил вас под залог, и потом неделями путал присяжных своей казуистикой? Все это будет, но чуть позже. А сейчас, не смейте грубить этой девушке! И пока вам нечего сказать, за вас расскажут те, кто наблюдал вашу подлость. Мистер полисмен, вы видели, как он ударил эту девушку?!

   – Сержант Гриффитс, мистер. Я действительно видел это. Только зачем мы обсуждаем это здесь, а не в участке?

   – Это ложь! Он подкупил этих людей! Ой! Где полиция, черт побери! А-а!

   – Я отвечу на ваш вопрос, мистер полисмен, но чуть позже... Девушки это правда, что он ударил вас?! За что он это сделал?

   – Я Джульетта Гроус, а это Лиз Кроули, этот мерзавец Вандеккер ударил Лиз всего лишь за то, что она назвала вас победителем, а его неудачником.

   – Все слышали?! Кто еще видел этот мерзкий поступок Вандеккера?!

   – Я видел!

   – И мы тоже!

   – Мерзавец посмел бить женщину! Гнать его в шею с гонок!

   – Точно! Подлец!

   – Вы не имеете права! Здесь не было суда! Это не законно!

   – Вот как? Значит, суд тебе подавай? О праве ты заговорил... Гм. А кто тебе самому дал право бить беззащитных женщин, а?!!!

   – Я подам на тебя в суд! А-а!! И пущу тебя по миру! Ты еще будешь лизать мне ботинки, чтобы только вылезти из тюрьмы! Ты у меня... Ой!

   – А у меня ничего нет и так. У меня уже нечего отбирать, даже с великолепными связями твоего папы прокурора. И теперь я отвечу на ваш вопрос, мистер полисмен... Вы спросили меня, почему я не веду его в участок?

   – Именно так, мистер.

   – Я это делаю потому, что такие люди как этот Вандеккер недостойны участвовать в нашем автошоу! Его низкий бесчестный поступок бросает тень на всех нас! На всех мужчин, кто пришел сюда! Прямо сейчас я прошу администрацию дисквалифицировать Вандеккера и выгнать его с гонок. Это не может быть жульничеством с моей стороны, потому что я уже лично победил этого человека, и сегодня пока не проиграл ни одного заезда. Один раз я уже одолел его, и уверен, что смог бы это повторить. Я не боюсь состязаний с ним. Но считаю, что Вандеккер не достоин больше состязаться и бороться за награды на этих гонках.

   Павла перевела дух и продолжила уже спокойнее.

   – И если вам покажется справедливым, чтобы я тоже был дисквалифицирован вместе с ним, то я соглашусь с этим решением. Пусть здесь сражаются за победу лишь самые достойные! Я, Адам Моровски, передаю подлого человека Алекса Вандеккера недостойного называться американцем и автогонщиком в руки полиции... А теперь расслабься, супермен.

   Последние слова Павлы потонули в аплодисментах и гневных выкриках.

   – Ты покойник! Моровски!!! Моровски, ты труп!!

   – Молчал бы лучше...

   Спустившись вместе с девушками с трибуны, Павла стала протискиваться через толпу. За спиной мистер Стакс в красном кепи все еще пытался восстановить порядок. Аэродром бурлил. А Вандеккер вместе с полицейским через строй насмешек двинулись в сторону главной трибуны. Откуда за нежданным шоу наблюдали слегка опешившие Марк Навара и сенатор Слэттери...

   ***

   Сергей сидел на этом совещании и отказывался верить своим глазам и ушам. То, о чем сейчас говорили по большей части знакомые ему люди, было невозможным. Память назойливо подсовывала ему совсем другие образы. Свет в глаза. Боль. Нудные и бессмысленные вопросы следователей.

   – ...Заключенный Королев. Вы признаете себя виновным во вредительской деятельности в ракетном институте?

   – Нет, гражданин начальник. Я ведь уже объяснял...

   – Молчать! Я тебя, падла, отучу под дурака косить! Последний раз спрашиваю...

   Мельтешение бумаг с казенными формулировками, резкая боль, настигающая с разных сторон, калейдоскоп окриков и вырастающих из-за поворота решеток. Новое пристанище – Новочеркасская тюрьма. Скудный паек. Разборки и драки с уголовниками. Снова боль.

   – Слушай сюда баклан! Теперь мы тебя тут перевоспитывать будем. Мы здесь таких 'врагов народа' специально учим. Вон тех двоих фраеров видишь? Эти перековались уже. А сейчас троцкист, пайку свою взял, да на наш стол поставил. Ну как, понял меня, гнус болотный?!

   – Не понял!

   – Гляньте ка, православные! Еще один не понятливый к нам! Ну что ж будем ему растолковывать. Родину любить это тебе не пузо чесать...

   Схватка. Карцер, перевязки, допросы. Кошмар ожидания и голодная беспросветность этапа. Мелькающая размазанным пятном бесконечная дорога. И в конце навевающая мысли о ладье Харона туша парохода 'Дальстрой'. Цепочка заключенных мимо ощетинившейся штыками охраны быстро продвигается к трапу. В заполонившей сознание апатии лениво всплывают слова – 'Оставь надежду всяк сюда входящий'. И неожиданный и пугающий окрик в спину.

   – Заключенный Королев! Ко мне бегом!

   – Заключенный Королев статья пятьдесят восьмая часть...

   – Молчать! Вот предписание. Завтра отлет в Москву. Сегодня с конвоиром ночуешь в помещении охраны. Завтра за тобой придут. Вопросы есть?

   – Нет, гражданин начальник.

   – Череповецкий ко мне! Вот тебе документы на этого Королева. Сдашь его завтра под роспись. Сбежит... ты вместо него в тундру уплывешь. Все понял?

   – Так точно, товарищ лейтенант госбезопасности!

   – Гляди у меня.

   Сейчас Королев все пытался настроиться на продумывание поднятых на этом совещании вопросов. Ему хотелось работать. По-настоящему хотелось! Вот только не до конца зажившие ссадины и переломы то и дело отвлекали от спокойного анализа услышанного. Вернее мешали не они, мешала обида. Никто даже толком не извинился за все пережитое им. Просто сказали ему, мол, будете работать над важным секретным заданием и все. И все же сейчас извинения были уже не важны. Сергея ждали ракеты. Его ракеты...

   – Таким образом, в качестве первой ступени на новой ракете планируется применение связки из четырех твердотопливных ракетных ускорителей тягой по 500 кгс каждый.

   – Разрешите задать вопрос товарищу Дрязгову?

   – Конечно, слушаем вас товарищ Королев.

   – Михал Палыч, а почему вы не хотите сделать изделие полностью на жидком топливе?

   – Видите ли, Сергей Палыч, все дело в сроках. Установленные техническим заданием значения боевой нагрузки 'изделия – 303' с имеющимся в нашем распоряжении парком ракетных моторов в частности с мотором РДА-1-150 использовавшимся на 'изделии 212' и 'изделии 301' в ближайший год недостижимы. Значительно более мощный мотор, предназначавшийся для 'изделия-217 II' оказался очень сырым, а первые пуски нам предстоят уже в январе.

   – А что мешает вам вместо того мотора взять и использовать на одном изделии сразу несколько уже отработанных моторов ОРМ-65 или его новой модификации РДА-1-150?

   – Мы уже обсуждали с товарищами двигателистами варианты наращивания мощностей, и этот вариант также рассматривался среди них. Но все дело в том, что использование для старта трех собранных в пакет РДА-1 потребует коренной переделки самого изделия.

   – Кстати, и само изделие не поздно еще переделать, насколько я вижу фюзеляж и стреловидные крылья новой ракеты еще не готовы. А в случае использования пакета ЖРД мы сможем обойтись одним комплектом баков для топлива и окислителя, этот выигрыш вы учли?

   – Учли Сергей Палыч. Валентин Петрович, может, вы сами объясните товарищу Королеву наши двигательные перспективы.

   – Тут вот какое дело Сергей... Гм. Сергей Палыч. Пока нас с тобой не было, Леонид с Арвидом набросали пару достаточно интересных схем новых моторов. Первый пока назван РДА-2 на нем планируется получить тягу 1000-1300 кгс. У второго мотора РДА-3 тягу рассчитываем получить уже около трех тонн, а может и больше. И работы по этим моторам уже начались,

   – Так это же здорово!

   – Здорово-то оно здорово, но для стендовых испытаний оба будут готовы только через полгода не раньше. Леонид Степаныч расскажи.

   – Идеи нам подкинули разведчики, видимо кто-то за границей уже начал такие работы. Вот поэтому мы и не стали размениваться на промежуточный вариант, а сразу стали делать с запасом. В нашем проекте предусмотрена не только мощная основная камера мотора, но и четыре подвешенные вокруг нее на карданах камеры моторов управления...

   – Это было бы удобно в будущем, но зачем сейчас сразу столько всего наверчено? Не лучше ли было сначала отработать все по агрегатам?

   – Время Сергей Палыч. Время. По частям нам просто не успеть...

   Не дожидаясь ответа Королева, Давыдов с улыбкой Чеширского кота, обратил на себя внимание возвратившегося из опалы конструктора.

   – Я бы хотел дополнить эти резоны. Разрешите товарищ Королев?

   – Слушаю, вас, товарищ Давыдов.

   – Дело в том, что инженеры Душкин и Палло, предложили варианты схем новых моторов унифицированных сразу для нескольких систем оружия. По наиболее срочному заданию нам нужна боевая крылатая ракета весом главной ступени до двух тонн, и боевой нагрузки до полутонны. Большую массу для такой ракеты мы пока не рассматриваем из-за требования обеспечить авиационное и автомобильное базирование. Выделенный для наземной системы грузовик ЯГ-12, конечно, может поднять и большую массу, но часть его грузоподъемности займет пусковая установка и стартовая ступень. Вот поэтому использование простых и сравнительно дешевых пороховых ускорителей позволит нам получить изделие быстро и с требуемыми характеристиками. Кстати для авиационного варианта есть и другой двигатель. Это 'Пульсар' профессора Стечкина РПД-1 с тягой триста килограммов. Пригодные для использования на ракетах образцы этих моторов мы сможем получить уже зимой. Так что сейчас использование нами РДА-1-300 и пороховых ускорителей вполне оправдано. А уже в новых ракетах мы сможем рассчитывать и на более серьезные технические решения.

   – И на какую же дальность рассчитана эта ваша сборно-разваливающаяся ракета?

   – Не 'ваша', а 'наша' ракета. Привыкайте, товарищ Королев, работать в коллективе... Более точно рассчитать все это предстоит уже вам, но пока речь идет о сотне километров при старте с земли. Кстати под те же моторы есть задания по разработке зенитных ракет управляемых по радио. А следующее изделие мы планируем запускать уже на дальность около трехсот километров. Это должно привести нас к созданию мощной большой ракеты для ударов по вражеским тылам, но до этого еще слишком далеко. Ваша же задача скромнее, создать прототип и научить его летать. У каждого из присутствующих здесь своя часть мозаики. Вот, к примеру, известный вам профессор Шорин, занимается наведением ракет и автопилотами, мы и приглашаем вас включаться в работу...

   – Ну что ж, с заданиями стало более-менее понятно. Тогда у меня вопрос к Михаилу Палычу. Как планируется производить сброс пороховых ускорителей, и какие варианты пусковых вы уже рассматривали?

   – Сергей Палыч, а вот эта тема как раз лишь недавно стартовала. Вот два начальных варианта. Листы с шестого по девятый. Тут как раз требуется ваше заключение.

   – Хорошо, будем разбираться...

   'Вовремя я вернулся. Еще бы год и пришлось бы мне младшим чертежником у Дрязгова работать. И хотя Миша человек чести, и перехватывать руль не станет, но чувствую, придется нам с ним делить КБ. Все заниматься всем не могут. Времени и сил на это точно не хватит. Ладно. Пора включаться в работу. Главное, в стране есть те, кому снова понадобились ракеты. А для ракет самое главное двигатели. Слава богу, Валя вернулся, а, значит, будем летать, мальчишки эти рисуют хорошо, но без Глушко ничего у них толкового не будет. В общем, начинаем работать...'.

   ***

   В объявленный перерыв Павла протиснулась к стоящей у армейских машин группе военных. В кузове полугрузового 'Форда' на высоком станке было смонтировано орудие, которому явно было не место в окружающем мире. Его век закончился еще во времена войны с Испанией. Кто догадался поставить древний 'Гэтлинг' на вполне современный автомобиль Павле не было интересно знать. В ее памяти снова мелькнули похожие многоствольные системы, торчащие из крыльев, фюзеляжей и турелей самолетов и вертолетов. Послевоенная авиация особенно реактивная быстро нашла применение, казалось бы, навсегда забытой идее. И сейчас у нее появился шанс убедить советское руководство, что пора собирать эти камни. Не раздумывая, разведчик двинулся быстрым шагом в направлении весело беседующего с соратниками знакомого майора.

   – Майор Риджуэй, сэр! Извините, можно вас на минутку?

   – А, Мистер Моровски. Ну что, уже надумали поступать на службу?

   – Еще нет. Но я усиленно думаю об этом.

   – Вы ловко скрутили того мерзавца. Наверное, занимались борьбой?

   – Борьбой я действительно занимался. Но у меня появился к вам один вопрос на другую тему. Разрешите, сэр?

   – Я весь внимание.

   – Видите ли, сэр. Я хочу подарить несколько фотоснимков моему другу начинающему кинорежиссеру. Он хочет снять кино о том, как человек нашего времени попал во времена гражданской войны Севера и Юга.

   – Гм. А я-то чем могу вам помочь?

   – Сэр, это в ваших силах. Вон та машина с пулеметом Гэтлинга. Видите? Я не знаю, кто это придумал, но это замечательный образ для кино. Я очень прошу вас разрешить мне пострелять из него, и заснять на фото? Это оружие ведь не является секретным, и у вас ведь тут совсем рядом поле для стрельбы.

   – Гм. Вообще-то тут вам не Голливуд. Вот когда поступите на службу, такие вопросы будут решаться намного легче. Да и что получит армия, потратив на вас патроны?

   'Гм. А! Была-небыла! Гитлера все равно нам с ними вместе бить. Покажу я им один прикол. Мы, помнится в своем аэроклубе, хохмы ради, на трех Д-6 кислородный баллон из Ми-8 выбрасывали. Правда я только страховала тогда, но все же, главные моменты смогу показать'.

   – А, Хотите, сэр, я за это на трех обычных парашютах приземлюсь прямо на поле не слезая с вон того мотоцикла?

   – Хм. Думаю, вы шутите. А если нет, то я удивлен, поскольку мне вы поначалу казались намного серьезнее. И если вы все-таки разобьетесь вместе с мотоциклом, то в чем будет наша выгода?

   – Выгода будет, когда я приземлюсь, а вы снимете весь прыжок на камеру. Я тут случайно расслышал обрывки вашей беседы с генералом. Если вы хотите убедить кого-то в правительстве в необходимости создания десантного батальона, то неплохо бы подкрепить свои предложения небольшой презентацией. Может быть небольшой кинофильм?

   – Хм. Вообще-то подслушивать чужие разговоры некрасиво, мистер Моровски, но вы правы насчет показа. Я уже начал думать об этом. И, вы знаете, мне нравится эта ваша идея с фильмом.