Текст книги "Ангелы над Москвой"

Автор книги: Геннадий Башунов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 24 страниц)

Камышин и Апостол

Камышин шел по пустынной аллее и наслаждался запахами осени. Под ногами пружинила отсыревшая листва. Влажный западный ветер трогал лицо, по темному небу плыли тяжелые тучи, подсвеченные сиянием мегаполиса. «Рановато для снега», – подумал он, посмотрев на проглядывавшие среди голых ветвей кленов фонари. Хорошо освещенный парк просматривался практически насквозь, в радиусе двухсот метров ни одной живой души не было. Вячеслав взглянул на часы. Он пришел раньше назначенного времени. Нечасто удается побыть наедине с собой, поэтому он воспользовался поводом прогуляться по парку в одиночестве. Апостол точен, как швейцарский хронометр, а потому явится с минуты на минуту.

Капитан подошел к скамейке. Хотелось присесть и закрыть глаза. Но только он собрался устроиться на деревянных брусочках с облупившейся краской, как в конце аллеи возникла темная мужская фигура. Даже отсюда видно, что неспешно шагавший по парку человек обладает внушительным телосложением. Можно не сомневаться, это тот, кого ждал Камышин. Он достал сигарету – начиналась работа.

Апостола Камышин уважал и ценил. Уважал как человека, который умнее его самого, ценил как агента, который ценнее целого отдела. Всего год назад они узнали о существовании друг друга. Тогда капитан расследовал дело по линии Интерпола. Злобный хакер подломил сервер крупной компании, занимавшейся поставками цветных металлов по всему миру, и сорвал ее участие в международном тендере.

На Камышина давили чрезвычайно сильно: бизнесмены были плотно связаны с высшим руководством страны. Ивашов ходил как в воду опущенный и заранее упаковал всякую личную мелочь, собираясь покинуть свой кабинет в ближайшее время. Однако техники сумели выследить логово хакера, а вот самого ворюгу в нем не застали. Когда рылись на квартире, нашли пару улик, которые и вывели на этого человека. Взять его в плотную разработку не успели, потому что в руководстве той компании, что потеряла многомиллионные контракты, очень вовремя возник разлад. Трест лопнул, прессинг ослаб.

Камышина перевели на более важное направление, а его преемник умело прикрыл дело. Но Камышин, передавая дело о срыве тендера, одну папку припрятал – он знал, чем все кончится и что такими людьми разбрасываться грех.

Рука Камышина утонула в мощной ладони Апостола.

– Здравствуйте, Вячеслав Васильевич! – пророкотал бас.

– Здравствуйте, Игорь Николаевич.

– Как жена? Как у сына с учебой? – вежливо поинтересовался Игорь.

– Нормально. Жена? А что ей станется? Терпит меня. Сын учится старательно. В милицию точно не пойдет.

– Паршивая работенка, – констатировал Апостол. – Ладно, платят хоть прилично.

– Насмехаешься, Апостол?

– Да я не про государство, Вячеслав Васильевич… Мобильный банк подключен у вас?

– Ну?

– Счет свой проверьте…

– Сейчас… А что там?

– Ракушку я привез, говорил же.

Ничего не понимая, Камышин достал телефон и вошел в банкинг. Счет, на котором дотоле болтались дежурные пятьсот евриков, пополнился единичкой и несколькими ноликами.

– Апостол, что это?

– Ракушка, Вячеслав Васильевич…

– Откуда взялись?

– Обычное дело… Гражданин одной страны попал под раздачу, являясь вкладчиком банка в другой стране. Как обратиться в банк, если не выпускают? Ну вот и пришел ко мне: помоги, дескать. Так что все в принципе законно. Я и взял с них всего десять процентов, которые полностью перевел на ваш счет. Так что выделите мне за труды, сколько не жалко…

– Сколько ж вы хотите?

– Давайте по-честному, в пополам войдем. Ну, поскольку счет все-таки ваш, было бы справедливо мне чуток меньше платить. Скажем, всего сорок пять процентов.

– Вы мудры, Игорь Николаевич… А как вы хотите получить свою долю?

– Как предусмотрено законом: переведите мне на счет в Сбербанке, я налог подоходный посчитаю, с государством разочтусь…

Камышин помолчал с минуту, после так же молча кивнул и вынул из кармана фотографии, которыми наделил его Хамид.

– Эти люди могут в ближайшее время выйти на тебя, – сказал Вячеслав, протягивая фото агенту. Тот посмотрел и протянул обратно, чем удивил Камышина.

– Уже вышли, – сообщил тот и немного погрустнел.

Камышин задумался. Сначала иностранный «помощник» на него с неба свалился, теперь его «подопечные». Кто следующим будет, интересно?

– Что они натворили? – задал не свойственный его статусу вопрос Игорь.

– Пока ничего особенного, за что их можно было бы взять под стражу. То есть мы подозреваем одного из них в прямой уголовщине: в квартиру чужую проник, сотрудника милиции избил, даже двоих. Машину угнал. Другой вроде таится пока… В том-то и проблема. Его проще взять… Девушка с ними – но она не опасна.

– Зачем они вам, домушники эти? – Игорь искренне удивился.

– Да они мне бы и на фиг не нужны. Но ими интересуются…

Тут Камышин осекся. А вот это было лишним. Агенту знать суть дела необязательно.

– Меньше знаешь – крепче спишь. Завтра за ними установим наблюдение. Какие у них планы?

– Да тут такое дело, капитан, – сказал Игорь, доставая из кармана сложенные вчетверо листы бумаги – агентурное донесение, – ребят завтра уже может не быть в городе. И в стране тоже. Ночью у них самолет. Они уже снабжены билетами и паспортами. Там все изложено в деталях.

– А если бы я тебя спросил о другом, ты бы мне эти листки не отдал? – Камышин изучающе посмотрел на Апостола.

– Вы же знаете, Вячеслав Васильевич, – Игорь прямо и открыто смотрел в глаза Камышину, и тот понял: не отдал бы. За это и уважал. Честен до чертиков. Деньги вот полностью на счет перечислил… Когда вербовал этого богатыря, он не хитрил и не юлил: посмотрел документы и согласился сотрудничать.

– Насчет гостей будут указания? – после паузы спросил Игорь.

– Нет. Делай то, что обещал им. Наблюдение приставим, Интерпол подключим. Об изменениях в планах сообщай без промедления. Я тоже буду тебя держать в курсе дел.

Они пожали друг другу руки и разошлись в разные стороны. Камышин все же уселся на скамейку в конце аллеи у дымившейся кучи листвы. Он прочел донесение Апостола и задумался. А может, пусть они валят из страны, а этот Хамид пусть едет парить мозги кому другому?

Что милиция сможет предъявить при задержании? А ничего! В квартире чужих отпечатков пальцев не осталось, в лицо сержанты из засады никого не видели… Костюк такой фоторобот составил, что похоже на что угодно – от бешеного буйвола до газонокосилки. Фотографию злодея ни он, ни водитель угнанной «Волги» не признали. Судя по донесению Апостола, ребята за границей собираются затихариться… А какое нам дело? Особенно если тысчонка-другая осядет на личном камышинском счету? Тем более – все пятьдесят? И даже пятьдесят пять? Тут капитан хмыкнул и улыбнулся. Если вор украдет у вора, то это не воровство, а дележ. Да и судя по тем материалам, что показал ему Хамид, тому этой троице предъявить нечего. А может, утаил чего? Ну тогда сам виноват. С этими мыслями капитан встал со скамейки, отряхнул сзади пальто и двинулся в сторону шумного потока машин. Пока ехали в отдел, Камышин думал, как по-быстрому отделаться от чернокожего соглядатая. Вячеслав сидел на заднем сидении служебной «Волги» и смотрел в забрызганное мелкими каплями боковое стекло. В салоне тихо играло радио.

Хамид ему почти друг, но их планы не совпадают. Зарубежному коллеге кровь из носу нужны эти трое, что сейчас парятся в квартире Апостола. Но принятое решение капитан менять не собирается. Более того, есть возможность изрядно подгадить полковнику Ивашову, который явно уже просверлил дырку в парадном мундире, вознамерившись за его, капитана Камышина, счет украсить китель минимум орденом. Не-е-ет! Пусть латает мундир! Камышину вряд ли перепадет от этого дождя из почестей и званий. Полковник костьми ляжет, но найдет за капитаном прегрешения. Если сейчас все выложить начальству, то Ивашов начнет махать шашкой. Он заставит взять подозреваемых на пороге подъезда, а когда окажется, что на них ничего нет, за неудачу отвечать придется ему – Камышину. Но чего больше всего боялся опытный опер, так это засветить Апостола.

Улетай!

Они вышли из подъезда в промозглую осеннюю темноту. Дима встревоженно огляделся вокруг и вздохнул – погода могла оказаться нелетной. Неподалеку вспыхнули и погасли автомобильные фары.

– Нам туда, – коротко скомандовал Ксор. Час назад он вернулся: поставил в паркинг «Бентли», выпил чаю и теперь был готов следовать туда, где им никто не должен помешать.

Вот только помешать – в чем? Ксор не задумывался. Он – ангел. Его дело – выполнять господню волю. И уж если ему, ангелу, вдруг заблагорассудилось удержать этих людей на белом свете, значит, так угодно Богу. В конце концов, что такое эти Книги Судеб? Так, обычные инструменты управления коллективом трудящихся, неустанно производящих энергоны…

В Москве, конечно, Хамдиэль не даст подступиться к Месту Силы. Но сконцентрировать внимание на всех Книгах Судеб Земли даже он не в состоянии! Да и потом, Хамдиэль – мальчишка, по ангельским меркам. Каков опыт у Ксора? Миллиарды лет! А Хэм? Еще недавно был человеком. Обычным, хоть и не вполне заурядным. А то б, конечно, кто его в ангелы перевел бы? Нечасто такое бывает…

Нечасто, да… Но и нужда обманывать одному ангелу другого возникает еще реже. Ксор, к примеру, такого даже вспомнить не мог. Вселенная, конечно, большая, и на большинство галактик по паре ангелов непременно приходится, так что всякое может случиться. Но вспомнить нечего.

А раз вспомнить нечего, нужно придумывать. Оставить в дураках Хамдиэля – дело непростое. Ну, допустим, улизнуть от его бдительного ока они улизнут. Дальше что? А дальше нужно проникнуть в Место Силы – любое, – войти в связь с Москвой и дистанционно вымарать из Книги Судьбы две строчки. Все произойдет именно так, как бывает при смерти человека.

Живет человек – вместе с ним живет запись в Книге. Светится, меняется, укорачивается либо удлиняется: закон воздаяния ведь пока никто не отменил. А как умирает, отдав Богу душу, запись тускнеет, но держится. Всего девять дней. После исчезает полностью и навсегда. Освободившиеся строки заполняются автоматически.

Ну вот и им нужно: запись поменять да девять дней продержаться.

* * *

Винтажный «Форд Гранада» зафыркал трехлитровым мотором. За рулем в просторном салоне высилась мощная фигура Игоря. Ксор уселся рядом с Игорем, а парочка забралась на заднее сиденье и захлопнула за собой дверцу. Послышалось сопение, возня и шелест пластика.

– Вы сели на ваши новые документы и билеты, – сказал Игорь, включая первую передачу.

– О как! И кто мы теперь? – Дима изумленно вскинул кверху брови.

– Вы теперь Иннокентий Севостьянович Дробкин, а ваш партнер – Петер Иоганнович Кляйн. Девушка – Клавдия Никаноровна Гоберидзе. Собственно, можно было бы дать вам и другие имена, но… уж какие паспорта были. Из тех, чьи даты рождения подходят… По моим данным, вас сегодня никто искать не будет. Кстати, куда летим? Конечный пункт, я имею в виду? – Игорь адресовал вопрос Диме, который и заказывал билеты.

– Перт, – ответил Дима наобум. Билеты приобретались до Эр-Рияда, а там следовало купить другие.

– Классный городок, – Игорь коротко присвистнул, оценивая сверхвысокий класс жизни в этом населенном пункте. – На ваш самолет до Эр-Рияда билетов первого класса не было – уж простите, спешка… Полетите эконом-классом. Я сначала хотел вас отправить как сопровождающих с почтовым самолетом: перелет бесплатно, да и искать вас на таком рейсе никто не станет. Но решил – это лишнее, – Игорь посмотрел на Диму. – Кстати, вы по легенде занимаетесь торговлей подержанными авто, и у вас деловая поездка. Что искать вам в арабском краю? Антикварный «Бьюик», принадлежавший некоему шейху и, по слухам, прошедший более миллиона километров за семьдесят четыре года, при этом ни разу не бывавший в ремонте. В багажнике машины вы найдете четыре сумки, а то без багажа будете смотреться подозрительно. В одной из них – еда, вполне доброкачественная. Так что рекомендую…

В Домодедово, несмотря на поздний час, народу накопилось много. До начала регистрации оставалось пять минут и, уточнив для своих подопечных время отправления рейса Москва – Эр-Рияд, Игорь пожал им руки и удалился. Подходя к «Гранаде», дожидавшейся его на аэропортовской стоянке, Игорь достал из кармана телефон, пощелкал по кнопкам и произнес:

– Это Апостол…

Провинился

Камышин сидел на стуле, как приклеенный. Спина, ровная, будто аршин проглотил, прижата к спинке. Руки на коленях в самом непринужденном положении. Со стороны могло показаться, что человек просто отдыхает, откинувшись на спинку стула. На самом деле капитан не мог пошевельнуться, даже если бы и захотел. Но и шевелиться ему не хотелось…

По кабинету перед неподвижно сидящим капитаном нервно расхаживал Хамид. Он был вне себя от ярости и недоумения. Этот человек, этот Камышин – он попытался провести ангела! Скрыл от него факт нападения Ксора на милицейский наряд в квартире, угон машины с последовавшим за ним преспокойным путешествием через пол-Москвы. Скрыл и факт (что там факт, помощь свою скрыл!) приобретения билетов на самолет, и плюс к тому проводил – посредством своего то ли агента, то ли сообщника – всех троих преступников на борт.

Хамдиэль уже побывал в небе, разыскал этот «Боинг», мирно летящий на берега Персидского залива, просмотрел полупустой салон через стекла иллюминаторов и нужных пассажиров там не обнаружил. Ну, что Ксор хитер, сомневаться не приходится… Безупречный костюм Хамида от полетов с такими скоростями пришел в полную негодность, измочалился и изорвался, и ангел сейчас напоминал африканское огородное пугало – но Камышину, единственному зрителю этого цирка, было не до смеха. Всем своим нутром он чувствовал, что за этим невероятно изодранным костюмом и рассерженным негром, быстрыми шагами меряющим камышинский кабинет, кроется нечто большее и куда более страшное, нежели погоня за преступниками, обманом завладевшими чужими деньгами. Ужас, который чувствовал Славик Камышин, молодой еще человек, был первозданным и непреодолимым. По временам ему даже хотелось смерти, желательно мгновенной… Переживания капитана Хамдиэля волновали меньше всего. Он не мог понять, как так случилось, что он, ангел, не сумел почувствовать близкое присутствие другого ангела – а ведь способен ощутить волю архангелов, удаленных на миллиарды километров.

И самое главное, чего не мог уразуметь Хамдиэль, это причину, по которой он бездействует. Он действительно не знал, что делать, – и не хотел ничего делать! А ведь есть четкое и недвусмысленное решение: Ксора с Земли удалить, предоставив решение его судьбы Совету архангелов, а Диму и Олю… Кто они? Так, человечки… Душу из них долой, и по колониям. Пусть пользу приносят.

При этом действовать Хамдиэлю банально не хотелось! А хотелось… в отпуск, ему хотелось забыть о своей сущности и предаться приятному ничегонеделанию где-нибудь на заросшем пальмами пляже. С бутылочкой дагестанского коньячка, ожидающей в тенечке…

Это наваждение Хамдиэля почти пугало. Он, конечно, мог предполагать, что нарушения его чувствительности проистекают из системного сбоя во взаимодействии с Ксором. Но ведь почувствовать Ксора он обязан был раньше, когда тот проникал в квартиру через кухонную форточку, и когда тот катался по Москве на «Волге». Однако не только не почувствовал, но даже и намека не ощутил никакого… Что-то явно мешало Хамдиэлю – но что? Что вообще может помешать ангелу? Такого в природе нет…

Наконец Хамдиэль остановился, поставил стул напротив Камышина, сел и спросил:

– Сдохнуть хочешь? Вину чувствуешь? Пятьдесят пять тысяч евро душу греют? Думаешь, не врал ли профессор Школьник о возможности полетов в никуда?

Капитан ошеломленно молчал, не зная, что и сказать. Откуда этот черный полисмен мог узнать о поступлении денег на совершенно левый счет, к которому документально Вячеслав Васильевич Камышин ни малейшего отношения не имел? Как он догадался о суицидальных настроениях? И о желании хоть разок полетать так, как старший Школьник – в рассказе Хамида?

Хамдиэль сверлил взглядом находящегося в ступоре капитана, после бросил взгляд на свое чрезмерно живописное одеяние.

– Не бери в голову костюмчик, капитан. Смотри – вот он делается как новый… Давай-ка мы с тобой, Славик, коньячку дернем, чтобы ты меня за врага не держал!

Хамдиэль повернулся к столу, что-то достал из внутреннего кармана, что-то – вообще из воздуха, чем-то тоненько звякнул – и через полминуты повернулся к Камышину. На столе стояла неоткупоренная бутылка шестимедального «Дагестана», из высокой вазы свисали виноградные гроздья, тонко нарезанный лимон истекал соком в пиалке полупрозрачного фарфора.

– Придвигайся поближе, Слава… Ну ее, эту работу. Давай выпьем, и я открою тебе – чисто по дружбе – один большущий секрет.

Полет, да не тот

Игорь закончил доклад и отправил телефон в карман. Кажется все… Подальше от этих полоумных заказчиков, посытнее заткнуть пасть представителю власти. Заработанного хватит на год, а за год можно и отдохнуть, и нервы подлечить, можно и новое дело провернуть. Чейз молодец… Совсем, правда, съехал на секретности и безопасности, но Игорю это только на руку. Пусть прячется себе в кварталах корсиканской бедноты. Главное, что Игорю он доверяет и на его предложения всегда реагирует с полной готовностью. Собственную инициативу он, похоже, задвинул далеко и надолго. А что, доход хороший, а все концы сходятся на некоем Игоре, который за тысячи верст на севере живет. Чем не жизнь?

Игорь открыл водительскую дверь и плюхнулся на сиденье. Вставил ключ в замок зажигания. Мягко закрыл распахнутую дверку. Запираясь, щелкнули все четыре замка, хотя такой опции конструкторами не предусмотрено… Что за черт? Он подергал ручку, потянулся к пассажирской стороне. Правая дверь тоже не поддалась. Сердце забилось чаще. А задние двери? Может, хоть одну из них можно открыть?

Игорь рывком обернулся назад и встретился взглядом с Ксором. Рядом с ним сидели Дима и Оля.

– Д-д… добрый вечер, – выдавил из себя Игорь. – Чем обязан?

– Привет! – с улыбкой произнес Дима. Оля даже не кивнула.

– Давно не виделись, – резюмировал Ксор.

– А как же Эр-Рияд? Или вы решили сразу в Перт? – спросил Игорь.

– Отличная мысль. Сейчас и полетим, – ответил Ксор. – Заводите двигатель и включайте печку: на высоте холодно. И позвольте мне перебраться вперед, а то тесновато…

Игорь повернулся к лобовому стеклу и увидел, что озаренная ночным светом Москва плавно уходит все дальше вниз.

– Печку, – прозвучало сзади. – А то продрогнем тут насмерть. Да не тряситесь вы, Игорь Николаевич. Просто у нас есть подозрение, что самолет, если мы в нем будем находиться, не долетит до места.

* * *

– …Вот такие дела, Слава. – Хамид закончил рассказ.

Камышин с усилием тряхнул головой и медленно произнес:

– В-водки… хватит. Хамид, ты обещал мне…

– Да, Слава. Я обещал научить тебя летать. Только давай откроем окно, а то летать в таком виде прямо в кабинете – ты всю побелку с потолка на себя соберешь.

– Давай, – согласился Камышин.

Они постояли у открытого окна, вдыхая свежий воздух осенней московской ночи.

– Начинаем, – проговорил Хамдиэль и крепко взял капитана за локоть. Подоконник медленно скользнул под ноги. Растворенное светящееся окно осталось внизу.

Камышин ничего особенного не чувствовал. Ну, летит он. Ну, Москва сияет как на ладони. Холодно, однако, в вышине. Ветер колючий.

– Ну, как ты? – перекрикивая свист ветра, прокричал Хамид.

– Пьяный я… – пробормотал Камышин. – Мне все по шарабану…

– Понятно! – воскликнул Хамдиэль. – Тело мешает душе воспарить и возрадоваться. Хочешь выйти из тела?

– Бухим? – уточнил Камышин.

– Нет, – рассмеялся ангел, – душа всегда чиста… Так хочешь?

– Давай! – согласился капитан.

Хамдиэль подлетел поближе, одной рукой крепко взялся за затылок, а другую запустил куда-то внутрь Вячеслава, не нарушая, однако, его телесной целостности. В тот же миг Вячеслав почувствовал, как нетрезвость исчезла, холод исчез, желание посетить туалет тоже исчезло. Под ним, перед ним, над ним простирался огромный мир, бесконечно прекрасный, разный в каждом своем уголке.

Славу неудержимо тянуло туда, вверх, прочь от Земли. Он знал, что его ждет что-то большое и хорошее, и силился вспомнить, что именно.

– Вспомнишь, как только я тебя отпущу, – услышал он голос Хамдиэля.

– Как это? – изумился Слава.

– Отпущу вот как это проспиртованное мясо, – сказал Хамдиэль и разжал одну руку. Безжизненное тело в капитанском мундире устремилось вниз. – А твой путь отныне – наверх. Прощай, Слава!

Хамдиэль разжал руку, и душа Вячеслава Васильевича Камышина, капитана милиции, устремилась вверх, с каждой секундой утрачивая сожаление о безвременном окончании земной юдоли. Дольше всего он жалел, что не успел ни цента истратить из полученных пятидесяти пяти тысяч евро. А главное, и жене они не достанутся. А может, это уже и не главное… Тело капитана впечаталось в асфальт прямо под окном его служебного кабинета. Экспертиза показала присутствие в крови самоубийцы непомерного количества алкоголя. Строго говоря, умереть он должен был еще литр назад… Характер повреждений указывал на огромную скорость, которую сумел развить капитан, планируя с четвертого этажа.

Но этот факт полковник Ивашов приказал в протоколе не отражать.

* * *

В Перт не полетели. Ксор направил полет на восток.

В Сингапуре было не просто тепло, там стояла жара. «Форд Гранада» с московскими номерами и непривычным здесь левым рулем приютился в уголке большой автостоянки. Заспанные Ксор, Дима, Оля и Игорь выбрались наружу.

– Ну, что? Будем прощаться? – Ксор протянул руку Игорю Николаевичу.

– Будем, – согласился Игорь. Двадцать часов полета утомили его, хотя, без сомнения, и развлекли. Особенно ему понравился обгон авиалайнера – того самого, на котором должны были лететь его клиенты. А до глубины души его поразил вид чернокожего мужчины, методично перемещавшегося от иллюминатора к иллюминатору и пытавшегося чего-то там, внутри, рассмотреть. И хотя между «Фордом» и «Боингом» было от силы метров сто, автомобиль остался незамеченным для этого странного мужика.

Ксор что-то объяснял про научно-практические достижения спецслужб, но Игорь ничего не понял. Кто гоняется, кого ловят, за что… Темный лес. Ну ничего… Сейчас он устроится на заднем сиденьи и уснет. Только бак нужно наполнить, да не чем-нибудь, а «экстрой».

Игорь помахал удаляющимся попутчикам и сел за руль, чтоб проехать двести метров до заправки. Ксор пообещал, что как только Игорь решит вылететь, ему достаточно завести двигатель, рычаг скоростей перевести в нейтральное положение и любой из имеющихся переключателей перевести в положение «вверх», вне зависимости от того, «включено» это будет или «выключено».

– Это ему и назад почти сутки лететь? – спросил Дима негромко, догадываясь, что не все так просто в организации полетов.

– Скорее всего, меньше, – пожал плечами Ксор. – Кто не даст его автомобилю развалиться? Меня рядом не будет. Скорость-то – под тысячу километров… Кто наполнит машину кислородом? На большой высоте его маловато… А холод? Автомобильный отопитель с ним не справится… Так что лететь Игорю ровно столько, сколько в нем протеплится жизнь. Как только он потеряет сознание, машина упадет.

– В общем, он обречен?

– Все обречены, Дима. Только никто об этом не задумывается…

– А мы куда?

– Нам нужен компьютер со сканером. И Интернет. Покупаем ноутбук, сканер, снимаем номер в гостинице с вай-фаем, и вперед. Если все проходит удачно – через девять дней про вас все забывают. И делайте все, что заблагорассудится. А я посмотрю, для чего Господь вас – моими усилиями – уберег…