Текст книги "Ангелы над Москвой"

Автор книги: Геннадий Башунов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 24 страниц)

Переговоры

– Эвакуацию начать немедленно. Точка. Дата. Подпись.

Маршал закончил диктовать приказ, но не сел, а продолжил расхаживать по кабинету, бросая взгляды на огромную карту Земли, занимавшую всю стену. Континенты горели красным. Только вдоль берегов несколько небольших участков светились синим и зеленым. Это означало, что системы контроля и передачи данных находят положение дел на этих базах удовлетворительным. Попросту говоря, вздохнул маршал, нападение жалящих насекомых удалось пережить тем, у кого была возможность отсидеться до темноты в воде, а ночью погрузиться в корабли и удалиться от берега на несколько километров. Остальные гарнизоны уничтожены полностью.

Самые счастливые погибли первыми, получив смертельную дозу яда. Тем же, на чью долю выпало остаться в живых в первый день нападения, нашли свою смерть позже: или ночью, от укусов выползших из всех щелей скорпионов, пауков и многоножек, или на следующий день – от нового нашествия. Не помогли никакие средства профилактической защиты: на сетках систем вентиляции впоследствии были обнаружены разрезы, а камеры слежения показали, что накануне нападения очень активно летали крупные жуки, никакого беспокойства людям не причинявшие. Именно они перекусывали волокна пластиковых сеток воздухозаборников, предположили амдиэльские энтомологи, вызванные на экстренное совещание.

Помещения, вентиляционные отверстия которых были забраны металлическими сетками, оказались атакованы через ходы, прогрызенные в полах и стенах. Хотя об отсутствии даже малейших признаков грызунов маршалу бодро рапортовали абсолютно все подразделения: после утраты аэродромов на севере мыши и крысы считались врагами номер один. И как оказалось, ошибочно…

Маршал дошел до окна, отодвинул штору. За бронированным стеклом, сплошь закрывавшим проем, колыхалось целое поле высоких трав, а за лугом деревья качали ветвями в такт ветру. Маршал оперся о подоконник и залюбовался. Такая красота – и такая опасность. Как ее устранить, сохранив природу? Быть может, нужно отыскать пути к заключению хоть каких-либо договоренностей?

Этот говорящий конь, которого не удалось подстрелить, и который впоследствии не раз появлялся на экранах камер слежения. Эта невообразимая координация между грызунами и насекомыми: ученые в один голос утверждают, что ее в принципе не может быть! Способ восприятия мира у тех и у других настолько различен, что даже осознавать друг друга они могут только как возможный источник пищи, а методов общения между ними не предусмотрено природой.

И, тем не менее, слаженность в подготовке и проведении нападения – причем не на каком-либо локальном участке, а на огромном материке – налицо! Значит, есть кто-то, кто командует. А значит, есть кто-то, кто следит, собирает сведения и передает приказания. А как передать распоряжения на такие расстояния без техники? Невозможно! Но ведь как-то передают…

Маршал отвернулся от окна и нажал кнопку на карманном пульте. Засветился огромный экран, поделенный на прямоугольные сегменты, каждый из которых выдавал свое изображение. Звука не было.

Все каналы связи транслировали картины спешной погрузки эльмадских женщин и детей в авиакорабли, способные к выходу в открытый космос. На одной из экранных картинок маршал разглядел тех детей и женщин, которым удалось выжить после нападения насекомых. Их было немного, выглядели они ужасающе. Невозможно вообразить, какой ценой солдатам удалось усадить их в кабины герметично закрывающихся машин.

Маршал даже не мог представить, как можно в тучах жалящих насекомых найти силы, чтобы подхватить одного или двух брыкающихся детей, пронести их по улице, впихнуть внутрь, закрыть дверку… Да, ребенка еще можно замотать в одеяло – хотя это, судя по распухшим лицам, помогло не очень-то – но как сами солдаты справлялись с невыносимой нарастающей болью?

По сбивчивым рассказам оставшихся в живых женщин, некоторые смельчаки сумели по два раза отнести детей и их мам в машины – и только после этого позволили себе упасть. Герои, настоящие герои…

Одно маршала удивило: ему думалось, что большинство из храбрых и стойких – эльмадцы. Все-таки свои женщины, свои дети. Но оказалось, и амдиэльцы, и выходцы с Эляма и Диэля вместе с товарищами по оружию старались спасти беззащитных. Ну, формируя списки для посмертного награждения, национальный состав нужно все же подкорректировать…

Маршал отвернулся от экрана и сделал несколько медленных шагов к окну. Запищала внутренняя связь. Включился коммуникатор.

– Господин маршал, – начал доклад дежурный офицер, – за периметром наблюдается активность.

– Подробнее, пожалуйста.

– Сержант, несущий службу на КПП, сообщает, что метрах в двадцати от ворот мелкие животные активно движутся, похоже, надпись выкладывают…

– Переключите камеру внешнего обзора на мой экран.

– Есть!

– Невозможно различить… Похоже, надпись уже готова?

– Вероятно, господин маршал.

– Зачитайте мне ее.

– Не могу, господин маршал, я в дежурном помещении, мне тоже не видно на экране…

– А-а, ладно. Отбой.

Маршал вызвал проходную.

– Сержант? Доложите обстановку. Что значит «происшествий нет?» А надпись? То-то же… Ну-ка, прочтите. Так возьмите бинокль! Жду.

Молчание длилось полминуты. После сержант вернулся к телефону.

– Але? Господин маршал?

– Да. Говорите, сержант.

– Там написано: «Не стреляй. Будем говорить».

– И все?

– И все, господин маршал.

– Чем вы вооружены, сержант?

– Автомат с дробовыми патронами… Пистолет. Армейский нож…

– Отставить нож. Приказываю открыть огонь из автомата.

– Цель?

– Уничтожение надписи, сержант! О выполнении доложите, я жду на связи.

– Есть, господин маршал!

Маршал услышал стук переговорного устройства, ложащегося на стол, потом лязг затвора и три короткие очереди. Сержант схватил коммуникатор:

– Ваше приказание выполнено, господин маршал!

– Очень хорошо, сержант. Спасибо. Отбой.

– Господин маршал…

– Да?

– Они новую надпись выкладывают… Такую же, из зеленых листочков.

Маршал выключил коммуникатор, хлопнул дверью кабинета и решительно зашагал к выходу из здания. Часовой, стоявший у двери, вытянулся.

– Дежурного офицера на проходную, – бросил маршал. – С ранцевым огнеметом.

Когда он вошел в помещение КПП, сержант рассматривал пространство за периметром в бинокль.

– Что пишут, сержант?

– Не могу понять, господин маршал, – почему-то улыбаясь, проговорил сержант. – Вот взгляните сами! – и он протянул маршалу бинокль.

Маршал поднес окуляры к глазам. Покрутил настроечное кольцо. И прочитал: «Сволочь!»

На КПП вбежал офицер с ранцем за спиной и длинной металлической трубкой в руке. Гибкий шланг соединял емкость и трубку.

– По вашему приказанию…

– Хорошо-хорошо, офицер, – маршал махнул рукой в сторону надписи, но потом внезапно задумался.

– Сержант! Дайте мне свой автомат, включите коммуникатор и бегом отнесите его к надписи. Положите его – включенным! – немного дальше надписи, и бегом назад. Мы с офицером вас прикроем.

Сержант снял с себя коммуникатор, проверил связь и бросился за двери. Офицер вышел следом. Маршал присел на одно колено прямо в дверном проеме и навел визир прицела на спину сержанта. Но ничего страшного не произошло. Коммуникатор остался лежать на шаг дальше надписи. Сержант вернулся назад, даже не запыхавшись.

Маршал поправил микрофон своего коммуникатора и проговорил:

– Кто хотел говорить со мной? Я готов к переговорам. Повторяю: я готов к переговорам.

С дерева, листками которого была выложена надпись, слетела черная птица. Маршал открыл бронированную дверь и встал в проеме.

– Повторяю, – сказал он еще раз, – я готов к переговорам.

Ворон подошел к лежащему коммуникатору и спросил:

– Маршал?

– Да. Я – главнокомандующий. Кто вы и от чьего лица ведете переговоры?

– Я, – каркнул ворон, – на Земле, как вы на Амдиэле. Командир.

– Понятно, – ответил маршал. – Вы хорошо говорите по-амдиэльски.

– Придет время, – не принял лести Кроу, – и мы ваш язык с удовольствием забудем. У меня вопрос.

– Спрашивайте.

– Люди грузятся в корабли и собираются улетать. Все?

– Нет, – твердо сказал маршал, – лишь те, кто особенно нуждается в безопасности.

– У меня предложение, – каркнул ворон. – Улетайте все. Я дам вам на сборы столько времени, сколько вы пожелаете. Мы никого не тронем. Но чтоб все до единого!

– Ваше предложение не может быть принято, – без раздумий произнес маршал. – Однако раз у вас есть возможность мириться с нашим присутствием какое-то время, почему не сделать его бесконечно долгим?

– С течением времени вы расплодитесь, – прокаркал Кроу. – Кроме того, сюда прилетят все, кто пока остается в вашем родном мире.

– Наша родина – здесь, – сказал маршал.

– Спорное утверждение, – ответил ворон. – Или вы, или мы. Планета тесна, все на ней не поместятся.

– Мы – поместимся, – заявил человек.

– Тогда я вам официально объявляю войну, – прокаркал Кроу. – Мелкие инциденты недавнего прошлого – не в счет.

Маршал кивнул, но на сердце у него лег камень. «Мелкие инциденты»? Ценою в сотни тысяч жизней…

– Теперь у меня к вам вопрос, если вы позволите…

– Я вас слушаю, – подчеркнуто холодно выговорил Кроу.

– Вы – один из четверых?

– Нет! – каркнул ворон. – Они – властвуют. Я – правлю.

– Я могу поговорить с ними?

– В любой момент, – милостиво позволил Кроу. – Либо непосредственно перед смертью, либо вскоре после нее. Выбирайте!

– Дай-ка мне автомат, – прошептал маршал в сторону сержанта. Но Кроу уже летел за кроной дерева, и стрелять в него было бессмысленно.

Четверо

Хамдиэль и Ксор удобно расположились в креслах. Дима рассматривал светящуюся карту Земли. Оля стояла у окна за маршальским столом. Ангелы молчали, ожидая возвращения военачальника. Ради такого события они оделись: Хамдиэль – в мешковатое и пестрое одеяние, немного нелепое в строгом убранстве кабинета, но все же неповторимо красивое и неуловимо притягательное. Ксор облачился в светлые отутюженные брюки и белую сорочку, идеально сидевшую на его ладном теле. Дима нафантазировал себе льняную пиджачную пару цвета сливок. На Оле же красовалось простенькое платье, силуэт и фасон которого с равным успехом можно было отнести к любому модному поветрию – или не относить ни к какому. Голубые васильки узоров колыхались в такт движениям изящного женского тела. Даже когда Оля замирала, цветы продолжали раскачиваться, словно обдуваемые нежным ветерком…

Все четверо выглядели предельно живописно, но только на Олю хотелось смотреть и смотреть не отрываясь. Именно это и ощутил маршал, когда вошел в свой кабинет. Он сделал шаг от двери – та закрылась сама собой – и остолбенел, увидев всю четверку, и осознав, что красота женщины превосходит все его уже давно устоявшиеся представления.

Маршал давно ждал и, одновременно, боялся этой встречи. Он догадывался, что рано или поздно ему придется говорить с теми, чей покой он нарушил. Потому и спрашивал этого чернокрылого клоуна. И вот… Слова застряли в глотке.

– Ну, что же вы застыли, маршал? – Дима сделал несколько шагов к человеку, встряхнул в пожатии его руку, приобнял за плечи и подтолкнул к столу. – Мы вас ждем, ждем, а вас все нет и нет…

– Извините, господа… Не знал о вашем визите, – заволновался маршал.

– Ну, не беда, не беда, – успокоил его Дима. – Вы ведь из столовой идете? Не хотите ли после обеда вкусить чашечку замечательного кофе? Не отказывайтесь: ваш отказ все равно не будет принят… Оль, напои-ка нас кофием!

Маршал уселся на привычное место. Та, которую звали Олей, легкими шагами прошла мимо, всколыхнув в мужчине все его естество, обошла стол. Восхитительный аромат неизвестного напитка коснулся обоняния маршала. Он привстал и окинул взглядом гостей. Оля искренне улыбнулась ему, наливая густую горячую жидкость в чашечки. Тот, который пожимал руку, влюбленно смотрел на девушку. Двое других были безучастны: высокий и голубоглазый помешивал ложечкой кофе, чернокожий крутил в руках бумажку, то сворачивая ее в тугую трубочку, то постукивая ею по полированной поверхности стола, то снова разворачивая. По всему было видно, что он – единственный из гостей, кто хоть сколько-нибудь волнуется.

– Если мне будет позволено, – проговорил маршал, – я бы хотел угостить вас бальзамом, настоянным на травах моей родины…

– Замечательная идея! – согласился чернокожий. – Этот настой у ваших виноделов получился очень удачно.

– И потом, – сказал голубоглазый, – вы здесь хозяин, и вправе распоряжаться всем чем угодно по своему усмотрению.

Маршал кивнул, поднялся, открыл сейф. Внизу хранилось несколько бутылок бальзама – маршал взял самую ароматную марку. На средней полке, прямо под рукой, лежал заряженный пистолет…

– Если решите застрелиться, – не выпуская из рук ложечки и не поднимая головы заметил голубоглазый, – отойдите в угол, и аккуратненько, чтоб нас брызгами не заляпало.

Маршал молча захлопнул сейф, повернулся к столу. Рюмки, такие же серебряные, как и кофейник, уже ждали.

– Позвольте мне! – чернокожий принял бутылку, не глядя откупорил ее и принялся разливать. – Мы не представились. Единственная среди нас дама носит имя Ольга.

Девушка лучезарно улыбнулась, и маршала вновь обожгло изнутри.

– Дима – ее супруг. От стрельбы вас предостерег Ксор. А меня на этой планете как-то звали Хамидом. Зовите и вы меня также.

Маршал кивнул и принюхался к кофе.

– Прошу прощения, но что это за напиток?

– Здесь это растение зовется кофе. Несколько его разновидностей растет в предгорных районах Эляма. Его зеленые зерна требуют обжарки и помола. Однако никто из элямцев сделать так не догадался, а вашим соотечественникам на Эляме было… не до того.

– Вы поразительно осведомленны, Хамид. Вам приходилось бывать в наших краях?

– Неоднократно, маршал. Но давайте-ка ближе к делу: вы не далее как час назад заявили Кроу, что хотели бы увидеться с нами. И вот мы у вас…

– Да-да, конечно. Кроу – это то летучее и говорливое существо? Оно действительно обладает теми полномочиями, о которых было заявлено?

– Не будьте слишком строги, маршал, – вновь улыбнулась ему Оля, и вновь маршала окатило огненной лавой от головы до чресел. – Но, в целом, дела обстоят именно так.

Несколько секунд прошли в полном молчании. Гости чинно смаковали кофе, и ароматная настойка действительно сочеталась с ним как нельзя лучше.

«Бред сумасшедшего, – подумал маршал. – Сижу невесть с кем, пью непонятно что… Не удивительно будет, если вскоре они станут превращаться в змеев с руками, торчащими из пасти…»

Неизвестно чему улыбнулся тот, которого чернокожий представил как Диму. Маршал взглянул на противоположную стену, в одном из углов которой находилась видеокамера. Вторая располагалась у него над головой, немного в стороне и сзади, чтобы обозревать всю поверхность маршальского стола.

– Вам мешает видеозапись? – поинтересовался Ксор. – Однажды мы уже имели неосторожность запечатлиться на вашем корабле… На сей раз вместо нашего разговора в памяти компьютеров отобразится ваша напряженная каждодневная работа. Так что не беспокойтесь и говорите. Все-таки инициатор нашей встречи – вы…

– Не знаю, какими способами вы действуете, – принужденно усмехнувшись, проговорил маршал, – но вынужден признать вашу оперативность.

– Ошибаетесь, маршал, – прервал его Дима. – Мы – не действуем, если рассуждать по большому счету… Спасательный самолет для группы ваших строителей в тонущей лодке, да обманутая видеозапись нашего общения – не в счет. Простая любезность. Как, кстати, чувствуют себя спасшиеся? Надеюсь, с ними все в порядке?

– В живых остался только один, – ответил маршал, – остальные погибли во время нашествия жалящих насекомых.

– А, ну да, – кивнул Дима, – с осами да пчелами совладать трудно… Тот, который спасся – ваш, как нам известно, младший сын?

– Да, – подтвердил маршал. – Он один остался… Только потому, что был отправлен мною в командирскую школу.

– Это на одном из космических кораблей? – учтиво поинтересовался Ксор.

– Смею предположить, – сказал маршал, – что вам доподлинно известно, на каком именно.

Серебряная ложечка ювелирно тонкой работы выпала из маршальской руки и звонко ударила по краю блюдца. Маршал глубоко вздохнул и сжал кулаки. Левая рука, поврежденная копытом Моргенштерна, слушалась плохо.

– Извините… – пробормотал он. – Чувствую себя как перед казнью.

– И совершенно напрасно, – сказал Ксор. – Мы не с вами, но и не против вас. Если уж быть точным, то диспозиция сил такова: Хамдиэль… то есть Хамид – всецело за вас. Дима и Оля – противоборствующая вам сторона. Я… у меня свои интересы. На сей момент они сонаправленны с действиями одной из сторон. Как сложится дальше – не известно.

Маршал собрался с мыслями, помолчал и проговорил с усмешкой:

– Мне сложно понять такое разделение сил. Но, по-видимому, обращаться мне следует к вам, Дима?

– Если как к противоборствующей стороне, то да, – согласился Дима.

– Прошу прощения, – Оля встала из-за стола. – Вам есть о чем поговорить и без меня. Я покину вас ненадолго…

И она исчезла, а маршал продолжил.

– Я хотел бы найти способы мирного сосуществования с животным миром этой планеты. Потери с обеих сторон, на мой взгляд, чрезмерны. В то же время, мне кажется, есть возможность поладить. Разделить ареалы обитания. Обозначить кормовые базы…

– По какому принципу – спрашиваю, маршал, из чистого любопытства, без всяких намерений к действию, – сказал Дима, – по какому принципу вы предлагаете провести разделение ареалов обитания и кормовой, как вы выразились, базы?

– Пропорционально потребностям. Или в соответствие с количеством населения.

– Мысль не новая, – отозвался Ксор. – Когда-то на этой планете так и было. Это привело к активному вымиранию целых видов животных. Потом, правда, вымерли…

– В одночасье, – вставил Дима.

– …сами люди. Теперь вы предлагаете вернуться к прежним методам взаимодействия.

– Так вы не согласны?

– Видите ли, маршал… Подобные договоренности вне нашей компетенции, – Ксор был тверд и даже немного холоден. – Но если вы настаиваете на переговорах, можете возобновить их с Кроу. И потом, объявленная вам война, по сути своей, не то же ли взаимодействие между людьми и животными, которое вы предлагаете растянуть на долгие десятилетия? То же самое! Только концентрированное во времени.

– И в потерях, – добавил Дима.

Маршал сделал глоточек бальзама, отпил кофе и обратился к Хамдиэлю:

– Если вы на моей стороне, Хамид, то почему молчите?

– Я не только молчу, – живо отозвался Хамдиэль. – Я еще и бездействую, хотя помочь вам в вашем деле – мог бы. Но между мной и вами есть разница. Вот смотрите! – и Хамдиэль взглядом указал на бутылку с бальзамом.

Медленно, как при замедленном кинопоказе, бутылка покрылась трещинами, рассекшими толщу ее стекла на мельчайшие осколки, и рассыпалась по столу. Темная вязкая жидкость растеклась по столу. Слабый аромат превратился в сильный и густой запах.

Маршал хмыкнул.

– Бесконтактно разрушать мы, конечно, не умеем. Но контактно делаем это не хуже вас. Разница между нами невелика!

– Это обманчивое впечатление, – заметил Хамдиэль, и тут же разлившийся бальзам стал собираться, стеклянные осколки и осколочки безошибочно сложились воедино, и бутылка вновь оказалась на столе в целости и сохранности, и даже аромат, наполнявший комнату, исчез.

– Главное мое дело – создавать, а не разрушать.

Хамдиэль взял в руку невредимую бутылку и встряхнул ее как следует.

– Видите? Она вновь целая! И жидкость – до последней молекулы спирта – вновь внутри. Так вы умеете?

– Нет, – глухо ответил маршал. – Но научимся!

– Если захотите, то научитесь, – с горечью проговорил Хамдиэль. – Но вы не хотите. Вы не умеете создавать, и вам не стыдно не уметь этого. Вы умеете только завоевывать и подчинять, а это бесперспективно.

– Для чего тогда вы согласились встретиться со мной? Только ли чтоб указать на несовершенство моего народа?

– Скорее, всей вашей цивилизации, – уточнил Дима. – Но, конечно, не для этого. Свойства своего мира вы можете осознавать, а можете и не осознавать – дело ваше. Мы здесь только для того, чтобы приободрить вас. Ну, и самим сделать кое-какие выводы… Но главное – это наше желание сделать вам приятный сюрприз. Сейчас откроется дверь, и Оля…

Весточка с Амдиэля

Дверь тут же распахнулась, и вошла улыбающаяся Оля. В руках она держала большое блюдо, наполненное маленькими парящими рулетиками.

– Не проголодались? Вот, маршал, ваша бывшая жена, мать ваших сыновей, вам передает. Просит, мужу и детям – отнесите, пожалуйста. Могла ли я ей отказать?

Округлившимися глазами маршал смотрел на стол. Он, когда-то молодой лейтенант, был приглашен в гости к своему начальнику, и среди прочих яств на столе оказались точно такие же рулетики. Сыр, зелень, тесто из растертых в муку бобов, огненно жгучий перец и прохладное послевкусие мяты… Дочь командира делала. Так и познакомились. Когда уже жили вместе, готовила она их не часто, да и его самого вечно дома не было. Постоянные войны…

– У меня, маршал, для вас есть и другая новость, – мягко проговорила Оля. – Ваша нынешняя супруга изъявила желание повидать вас.

– Как? – изумился маршал.

– Как это заведено у женщин Лидмаха. Сама захотела – и пришла. Я ей только дорогу показала… Она у вас славная, ваша принцесса. Мы почти подружились по пути сюда. В общем, она дожидается вас в ваших апартаментах.

Маршал сорвался с места и, слегка прихрамывая на левую ногу, бросился к дверям.

– Даже спасибо не сказал, – улыбнулся Ксор. – А ты, Хамдиэль, тоже хороший гусь! У вас там готовят вкусные, похоже, вещи, а ты нас одним только вином и поишь.