Текст книги "Принц Севера"
Автор книги: Гарри Норман Тертлдав
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 28 страниц)
– Я знаю, что мы сделаем.
– И что же, господин? – спросил Раффо.
– Ничего, – ответил Джерин, – Абсолютно ничего. Да, мы убили самку в бою, отлично. Мы не можем забрать детенышей с собой в Лисий замок. Тут ты прав, Вэн. Но просто убивать их я тоже не стану. Я оставлю их здесь. Может, их заберут дикие звери, а может, если у чудовищ есть родственные чувства, они сами придут за ними и вырастят. Оставлю это в руках богов.
Он не спросил, согласны ли с ним Вэн и Раффо, и теперь взглянул на них, ища ответа. Раффо кивнул. Вэн все еще выглядел недовольным, но сказал:
– Ты умеешь выходить из положения, Лис. Думаю, в этом случае ты тоже вышел. Давайте возвращаться.
Когда они вернулись в деревню, выяснилось, что остальным экипажам колесниц тоже повезло. Они убили двух чудовищ. Единственное серьезное ранение получил Пэрол Горошина, едва оправившийся после укуса в ягодицу. Сейчас лицо у него было серым, а кисть левой руки охватывала окровавленная тряпица. Он потерял два пальца.
– Как это случилось? – спросил Джерин. – Эти пальцы должны прикрываться щитом. Он ведь правша, так что левая рука у него меньше подвержена опасности, чем у меня.
– Просто не повезло, – ответил Драго Медведь. – Чудовище, с которым он сражался, сильно дернуло его щит, и он оторвался от ремня и от рукоятки. И когда эта тварь набросилась на него, ему пришлось выставить вперед руку, чтобы она не впилась ему в горло. Надеюсь, он поправится. Он потерял много крови.
Джерин горестно завздыхал.
– Горошина хороший воин. И неплохой человек. – Он поддел носком комок земли, чувствуя свою беспомощность. – Лучше бы боги никогда не выпускали этих чертовых упырей из подземелья. Каждый воин, даже каждый крепостной, которого мы теряем, – невосполнимая утрата для нас.
– Все это правда, господин, но твари здесь, и мы должны давать им отпор по мере сил, – сказал Драго.
Джерин опять пожалел, что не может так же невозмутимо относиться к тому, чего нельзя изменить.
На рассвете следующего дня колесницы Джерина отправились восвояси. Пэрола Горошину оставили в деревне. У него был жар, и целый день дорожной тряски мог его доконать.
– Мы сделаем для него все возможное, милорд, – пообещал деревенский староста.
Джерину пришлось удовольствоваться этим обещанием. Травы и снадобья крепостных могли помочь Пэролу не хуже, чем любые новомодные методы докторов, практикующих по ту сторону Хай Керс. К сожалению, с равным же успехом и те и другие могли потерпеть неудачу.
Когда грязная колея, по которой ехали колесницы, слилась с элабонским трактом, Вэн указал на юг.
– Эй, капитан. К нам направляются еще какие-то колесницы.
Лис не смотрел на юг, ему не терпелось вернуться в крепость.
Но тут ему пришлось глянуть туда, куда указывал Вэн. Он удивленно поднял левую бровь.
– Их немало. Надеюсь, Бевон не оправился от удара и не отбил у нас часть пути на Элабон еще раз. – Он глубоко вздохнул. – Лучше поехать и все выяснить. – Он хлопнул Раффо по плечу.
Возница развернул колесницу на юг. Остальная часть войска последовала за ними.
Вскоре Джерин понял, что приближавшиеся колесницы ему не знакомы. А еще он увидел, что его войско значительно уступает им в численности. Если Бевону каким-то образом удалось одержать одну победу, то сейчас у него есть прекрасный шанс закрепить свой успех.
Вэн снова поднял руку.
– Вон там, во второй колеснице, Лис. Разве тот высокий худощавый малый не Араджис Лучник?
– Отец Даяус, – тихо произнес Джерин и прищурился. – Твое зрение острее моего. – Затем он издал радостный возглас, от которого Раффо вздрогнул. – Да, это и впрямь Араджис. Смотрите, сколько друзей он привел с собой.
– Да уж, немало, это точно, – подтвердил Вэн.
Чем больше экипажей и колесниц представало перед взором Лиса, тем задумчивее он становился. И уже сожалел о своем радостном крике. Если собрать всех его людей вместе, они легко превзойдут числом воинов Араджиса. Однако люди сейчас разбросаны по его владениям, выполняя те или иные задачи. В результате он оказался в весьма уязвимом положении. Если Араджису вдруг вздумается сейчас воспользоваться преимуществом, то ситуация в северных землях коренным образом изменится, хотя Джерину эти изменения вряд ли придутся по душе.
Самоуверенное поведение часто спасало его в прошлом. Он снова хлопнул Раффо по плечу.
– Поедем вперед и достойно поприветствуем великого князя.
– Хорошо, милорд.
В голосе Раффо слышалось некоторое сомнение, однако он направил колесницу в сторону чужого войска. Остальные воины Джерина последовали за ними. Он слышал, как некоторые из солдат что-то проворчали, но никто не посмел перечить ему. Лис обладал репутацией человека, который всегда оказывается прав. Следующие несколько минут покажут, насколько он ее заслуживает.
Он махнул рукой приближавшимся колесницам. Кто-то помахал в ответ: это был Мэрланз Сырое Мясо. Через мгновение им уже махал Фэборс, сын Фабора. А потом и Араджис поднял руку, приветствуя Лиса.
– Рад встрече, – крикнул Джерин, подъехав немного ближе. – Ты вовремя, и с тобой больше колесниц, чем я надеялся видеть. Да, какая встреча! Мы только прогнали чудовищ из одной из моих деревень, а нескольких убили.
«А двоих оставили на произвол судьбы», – добавил он про себя. Араджису об этом знать не следовало. Уж он-то точно убил бы детенышей. Без каких-либо раздумий.
– Рад за тебя, принц Джерин, – крикнул в ответ Араджис. – Я не только привел с собой своих людей, свои колесницы и своих лошадей. У меня есть для тебя подарок, верней, даже два.
– Неужели, великий князь?
Лис надеялся, что его голос звучал радостно, а не встревоженно. Столь беспринципный человек, каким слыл Араджис, запросто мог подразумевать под подарками град стрел и стремительную атаку.
Но атаковать Араджис не стал. Он потянулся в глубь колесницы и достал оттуда крепко перевязанный кожаный мешок.
– Вот первый. – Затем он нагнулся еще раз и достал что-то потяжелее. Его губы скривились – частично от напряжения, частично в улыбке. – А вот и второй.
Дарен, надежно поддерживаемый его руками, пропищал:
– Папа!
Джерин гордился тем, что редко впадал в замешательство. Сейчас этой гордости был нанесен сокрушительный удар, но данное обстоятельство его нисколько не волновало.
– Дарен, – прошептал он.
Араджис, конечно, не мог расслышать его слов, но тем не менее кивнул. Его возница осадил лошадей. Он опустил Дарена на каменную поверхность дороги. Мальчик побежал к колеснице Джерина.
Лис выпрыгнул из нее, хотя Раффо не успел ее остановить. Приземлившись, он чуть пошатнулся, а затем пошатнулся еще раз, когда Дарен со всего маху налетел на него. Лис вскинул сына на руки и так крепко прижал к латам, что чуть не задушил.
– Папа, почему ты плачешь? – возмущенно спросил Дарен. – Разве ты не рад видеть меня?
– Потому и плачу, – ответил Джерин. – Потому что очень рад видеть тебя.
– Не понимаю, – сказал Дарен.
– Неважно, – ответил Джерин.
Колесница Араджиса подъехала к ним. Лис всмотрелся в хищное лицо великого князя и сказал:
– Знаешь, я боялся, что это ты украл мальчика. Вернее, что ты держал его у себя, после того как кто-то… скорее всего, Тассило, так?.. украл его по твоему приказанию. Никогда не думал, что получу его обратно через тебя. Сказать просто, что я у тебя в долгу, – не сказать ничего.
– Ты еще не видел другой подарок, – напомнил Араджис, без лишних объяснений подал Джерину кожаный мешок.
Когда Джерин развязал узел на ремешке из сыромятной кожи, наружу вырвалась жуткая вонь. Он кивнул. Судя по весу мешка, там была голова. Он заглянул внутрь, снова кивнул и закрыл мешок.
– Йо, это Тассило.
– Я засолил его голову на несколько дней, после того как… расчленил тело, – сказал Араджис. – Я хотел, чтобы ты смог его узнать и убедиться в его смерти.
Джерин поднял мешок и бросил его в траву у края дороги. Несколько раз подпрыгнув, тот замер.
– Если хотите знать мое мнение, то вы подарили ему слишком легкую смерть, – сказал Вэн Араджису.
– Я думал об этом, – признался Лучник. – Однако хоть он и украл мальчишку, но не сделал ему ничего плохого. Возможно, лишь потому, что не хотел снижать его ценности при возможных торгах. Но, как бы там ни было, что есть, то есть. Потому его конец был относительно легким.
– Он мертв. Это единственное, что имеет значение, – сказал Джерин. – Хотя нет, не только.
Он снова чуть не задушил Дарена в объятиях, а затем спросил у Араджиса:
– Когда он оказался у тебя?
– Видят боги, через день после того, как я выслал к тебе моих послов, – ответил Араджис. – Это может подтвердить любой из моих людей, которые сейчас со мной.
Его возница и другой воин в колеснице почти одновременно кивнули.
– Ясно, – медленно произнес Джерин.
Он не был до конца уверен в том, что великий князь не хитрит. Возможно, Дарен попал к нему раньше, и он просто обдумывал, каким образом получше его использовать? Араджис Лучник всегда был себе на уме. С таким лучше не связываться. Неудивительно, что даже собственные вассалы не смеют ему перечить. Что касается Дарена, то от него все равно ничего не добьешься: у четырехлетних детей весьма своеобразные представления как о времени, так и обо всем остальном. Джерин решил пока оставить все без последствий.
– Как у вас здесь дела? – спросил Араджис. – Твои люди там, на дороге, рассказали немало историй о тяжелых боях, которые им пришлось вести, чтобы отстоять Элабонский тракт.
– Это верно, но мы одержали победу, – сказал Джерин, будучи вдвойне рад, что Араджису не пришлось пробиваться сквозь заставы Бевона, и втройне, что он не понес при этом потерь. – Кроме этого, у нас тут произошло еще кое-что, – произнес он с легкостью, не соответствовавшей усилиям, затраченным на это «кое-что».
После чего поведал о рейдах, проведенных им в собственных владениях и в поместье Шильда по просьбе последнего.
– Скучать тебе не пришлось, – сказал Араджис.
Это утверждение настолько соответствовало действительности, что Джерин даже не стал утруждать себя кивком. Великий князь добавил:
– Я читал знаки, прежде чем отправиться в путь, и полет птицы указал мне, что лучше выехать побыстрее. И вот я здесь. Я не понял, какая в этом нужда, но все равно решил поступить так, как повелел мне знак.
– Думаю, ты поступил правильно, – сказал Джерин и сообщил ему о надвигающейся ночи оборотней.
Араджис прищурился.
– Это правда? – спросил он и покачал головой. – Нет, я не сомневаюсь в тебе, Лис. Просто дома столько дел, которые требуют внимания, что лунам я его совершенно не уделяю.
– Иногда необходимость обратить самое пристальное внимание на некие вещи не представляется очевидной, – сказал Джерин.
Имея сейчас скорее в виду вовсе не недостижимо далекие луны, а Элис, которая не выказывала никаких признаков недовольства, по крайней мере понятных ему, а потом вдруг взяла и сбежала.
– Мне вполне хватает забот с очевидным. А остальным пусть занимаются боги и такие умные парни, как ты.
Голос Лучника прозвучал насмешливо, но лишь самую малость. Он не беспокоился о будущем в той же степени, что и Лис. Применительно к обозримым вещам, как во времени, так и в пространстве, ограниченном северными землями, его методы себя оправдывали.
– Давайте двинемся в сторону крепости, – сказал Джерин. – Переждем там череду полнолуний, если угодно, а затем постараемся сокрушить Адиатануса. И если и не уничтожим заодно с ним всех мерзких тварей, то, по крайней мере, обеспечим себе доступ к его земле.
– Не знаю, сумеем ли мы когда-либо это сделать, – сказал Араджис мрачно. – Земли проклятого трокмуа находятся далеко от моих, однако эти вонючие твари досаждают мне не меньше, чем тебе, а может, и больше. После того как мы разделаемся с ними здесь, я хочу, чтобы ты и твои люди отправились на юг и помогли мне очистить от них все дальние уголки моих владений.
– Для этого мы и заключили соглашение, – сказал Джерин, – хотя, как ты сказал, я и вправду не знаю, сможем ли мы теперь полностью от них избавиться. Иногда мне кажется, что это под силу вовсе не людям, а лишь богам.
– Если бы все дело было в молитвах, каждое чудовище в северных землях уже давным-давно бы сдохло, – возразил Араджис.
– Печально, но так, – согласился Джерин. – Однако я имею в виду не молитвы. Боги слышат десятки тысяч разнообразных просьб каждый день. Неудивительно, что большинство из них остается без ответа. Если исполнить одну, то что делать с другой, противоречащей ей? Нет, мне на ум в последнее время приходит… вызвать кого-нибудь из богов в этот мир.
Араджис, вытаращив глаза, уставился на него. Его люди тоже. Лис этому не удивился. Он и сам был поражен, когда Райвин вызвал Маврикса, пытаясь обратить кислое вино в сладкое. Южанин, правда, совсем не хотел, чтобы бог вина предстал перед ним, он просто хотел опереться на его помощь. Призыв бога в мир – огромнейший риск. Пригласить его относительно легко, а вот удержать в требуемых рамках совсем непросто.
– У тебя репутация человека, хватающего через край, – сказал наконец Араджис. – И, я вижу, ты ее заслуживаешь.
– Даяус свидетель, я же не говорю, что хочу это сделать! – воскликнул Джерин. – Зачем же тогда нам было объединяться? Если мы сумеем расправиться с трокмуа и чудовищами своими силами, нам не придется искать другие пути. Но если мы окажемся вынуждены выбирать между поражением и последней попыткой одолеть подземных тварей предложенным мной способом, что ты выберешь?
– Будь я проклят, если знаю. – Араджис покачал головой, словно Лис подталкивал его к тому, чего он предпочел бы не видеть. – Как ты сказал, принц Джерин, давай надеяться, что до такого выбора дело не дойдет. Может, все же поедем в твою крепость и подготовимся к предстоящей битве?
– Совсем недавно я предлагал то же самое, а вместо этого мы тут стоим и болтаем, – сказал Лис.
Он наклонился к Дарену, чтобы посадить его в свою колесницу.
– Подожди, папа, мне надо пописать, – сказал мальчик и побежал к кустам, стоявшим в стороне от дороги.
Джерин и Вэн пошли с ним. Один с обнаженным мечом, другой с тяжелым копьем наготове. Поскольку в лесах теперь обитали не только дикие звери, но и существа пострашней.
Когда Дарен облегчился, Вэн схватил его за ноги и понес обратно к колеснице, держа вниз головой. Мальчик визжал и смеялся. При этих звуках у Джерина камень свалился с души. Он кивнул Араджису, тот кивнул в ответ. Приятно было сознавать, что не все в северных землях готовы опуститься до самых подлых вещей.
Обратный путь в Лисий замок стал для Джерина лучшим путешествием на свете, потому что рядом с ним в колеснице подпрыгивал Дарен. Даже его бесконечное «когда-мы-приедем?» не портило, да и не могло испортить отцу настроения.
Подъехав к Лисьей крепости где-то под вечер, они обнаружили, что та готова к глухой обороне. Лис пришел бы в бешенство, застань он свое владение в ином состоянии. Караульный должен был заметить огромное число колесниц, намного больше того, что выступило накануне утром, и предположить, что они вражеские. Лис приблизился к валу на расстояние, достаточное для того, чтобы воины на крепостном валу узнали своего господина, и крикнул:
– Со мной друзья! Араджис Лучник привел своих людей. А еще вот, смотрите!
И, как до этого сделал Араджис, поднял вверх Дарена.
Люди на стенах истошно завопили от радости. Тяжелая бронзовая цепь загремела в лебедке, и подъемный мост опустился быстрей, чем всегда. Вэн тихо спросил:
– Где мы поселим всех людей Араджиса? В крепости они все не поместятся, к тому же…
– Мне не следует впускать их внутрь, пока не соберутся все мои солдаты, чтобы уравнять силы, – закончил за него Джерин. – Не знаю, как я могу не угостить их Сегодня, да и потом…
И он умолк.
– Соберись, – сказал Вэн. – Араджис идет сюда.
– Лорд принц, – сказал великий князь, – мы стали союзниками, но еще не очень доверяем друг другу, хотя ты так любезен, что не упоминаешь об этом сейчас. У моих людей есть с собой парусина и все необходимое. Если хочешь, большая часть их заночует вне крепости. И вам меньше беспокойства, да и нам тоже. Мы выставим караульных на случай появления чудовищ или других врагов, как мы это делали по дороге сюда.
Джерин склонил голову.
– Благодарю тебя. Ты облегчил мне жизнь.
– Я так и думал. – Улыбка Араджиса была довольно приятной, но за ее фасадом скрывалось нечто жесткое. – Я мог бы строить совсем иные планы, не требуйся мне твоя помощь на юге, а тебе – моя здесь. Быть может, даже больше, чем мне.
– Действительно, – согласился Джерин, – Я понимаю, о чем ты. Возможно, твой внук будет господствовать над моим, или наоборот, но если мы сейчас не объединимся, то погибнем оба. Нам лучше не забывать об этом на протяжении всей нашей кампании.
– У моего внука будут собственные заботы, – сказал Араджис. – Я со своими-то не могу разобраться. Но, как ты и сказал, Лис, лучший способ для нас не нападать друг на друга в ближайшее время, это помнить, что мы друг другу нужны.
Вероятно, это единственный способ держать Араджиса под контролем, подумал Джерин. Лучник всегда и неукоснительно преследует лишь свои интересы и, когда надо, идет напролом. Напомнить ему, что ты представляешь собой часть этих интересов, в высшей степени целесообразно. Кивнув, Лис сказал:
– Приглашаю тебя пройти со мной в крепость. Ты поселишься, разумеется, там.
– Отдельно от моих людей, ты имеешь в виду? Да, конечно, – ответил Араджис.
Его прямота значительно облегчала общение с ним. Джерину не нужно было тратить время на замысловатые расшаркивания. Араджис смотрел в корень вещей и принимал их такими, какие они есть.
Некоторые из стоявших на крепостном валу воинов спустились вниз, дабы поприветствовать Лиса и своих товарищей. Прочие с луками наготове остались на своих постах. Услышав шум, слуги высыпали из главной залы посмотреть, что происходит. Фанд и Силэтр тоже вышли.
Увидев Фанд, Дарен выпрыгнул из колесницы и побежал к ней. Она подхватила его на руки и крикнула Джерину:
– О, ты вернул его, Лис! Молодец.
– Впервые что-то начинает налаживаться за последнее время, – сказал Лис, бросил взгляд на Силэтр и поправился: – Нет, не впервые, кое-что выправилось и раньше.
Дарен, извиваясь, высвободился из рук Фанд. Он указал на Силэтр.
– Кто эта леди? Я никогда ее раньше не видел.
Мальчик задумался, отчего вмиг сделался копией Джерина, только в миниатюре и без бороды.
– Это моя мама? Она вернулась? – спросил он, и надежда осветила его лицо гораздо ярче, чем это могло сделать солнце.
Когда Элис покинула Лисью крепость, Дарен едва научился ходить.
– Нет, это не мама, – мягко ответил Джерин.
Взгляд сына потух. Лис продолжал:
– Знаешь, кто это? Это та леди, которая раньше была Сивиллой в Айкосе. Через нее вещал бог. Ее зовут Силэтр. Теперь она живет в Лисьей крепости.
– Мои вассалы мне о том рассказали, – сказал Араджис без малейшего намека на свое отношение к ситуации.
Дарен внимательно посмотрел на Силэтр и задал естественный детский вопрос:
– Почему?
Джерин всегда старался быть честным с сыном. Насколько возможно. Сейчас это было нелегко, но он попытался:
– Потому что случилось землетрясение… ты помнишь землетрясение?
Дарен кивнул, глаза его округлились. Джерин продолжил:
– Землетрясение разрушило храм бога Байтона в Айкосе, и из-под него наружу вылезли чудовища. Мы с Вэном боялись, что чудовища убьют Силэтр и съедят, как они это обычно делают, поэтому мы спасли ее и привезли с собой в Лисий замок.
– А-а, – сказал Дарен. – Понятно.
Через минуту он спросил:
– А что вы с Вэном делали в Айкосе?
– Мы ездили туда, чтобы спросить у бога через Сивиллу, где ты, – объяснил Джерин.
– А-а, – снова сказал Дарен. – Но я ведь был с Тассило.
Судя по его тону, для него это было так же очевидно, как и то, что листья на деревьях зеленые.
– Но мы-то не знали, что ты с Тассило, – напомнил ему Лис. – А даже если бы и знали, то не ведали, где его искать.
– Почему? – спросил Дарен, и Джерин в изнеможении всплеснул руками.
– Давайте принесем хорошего эля из погреба, забьем быка и овец и отпразднуем то, что теперь у нас достаточно храбрых воинов, чтобы расправиться с трокмуа и чудовищами, – возгласил он, а про себя подумал: «По крайней мере, я очень на это надеюсь. Если нет, то мы в еще худшем положении, чем прежде».
– Что может быть лучше доброй овечьей головы, когда она приготовлена так, как надо, и моря эля, чтобы все это запить? – вопросил Драго Медведь.
Барон питал пристрастие ко всему деревенскому, особенно в пище.
Лис взглянул на небо. Приближался закат, и все луны уже взошли. Тайваз в первой четверти висела у меридиана, неподалеку розовела в своей последней четверти прибывающая Эллеб, Мэт и Нотос держались рядышком, в восточном секторе небосклона. Джерин покачал головой. Еще пять лет назад он следил за передвижениями лун в основном для того, чтобы определять время ночью. Видя, как они медленно, но неумолимо приближаются друг к другу, Лис ощутил дрожь. Конечно, нынешнее их расположение повлечет за собой не такие жуткие последствия, как в памятную ночь оборотней, но насколько все будет страшно на этот раз? Узнать о том заранее невозможно.
Он сказал:
– Кровь животных, забитых для нашего ужина, отгонит от нас призраков. Если желаешь, великий князь, мы можем разделать несколько животных за стенами крепости, чтобы лагерь твоих людей тоже был защищен от них кровью.
– Хорошая мысль, – сказал Араджис. – Сделайте это.
Он даже разговаривал, будто отдавал приказы, произнося ровно столько, сколько было необходимо, чтобы его понимали.
– Неужели мы не откроем ни одного кувшина вина, присланного Шильдом, чтобы отпраздновать наш союз? – спросил Райвин.
– Нет, – ответили Джерин и Вэн хором.
Джерин сделал вид, будто не замечает прищура Араджиса, явно взявшего на заметку столь резкий ответ. Он тихо порадовался тому, что велел вынести эти кувшины из погреба и спрятать их на конюшне под сеном. Обращаясь к Райвину, он продолжил:
– Нам вполне достаточно эля, так что тебе придется довольствоваться тем же.
Райвин надул губы, выражая явное недовольство, но в конце концов мрачно кивнул.
Дарен тем временем все бегал по внутреннему двору, то вбегая в главную залу, то выбегая из нее, будто стремился удостовериться, что все вокруг осталось без изменений. Время от времени он с восторгом восклицал:
– Я это помню!
Он отсутствовал три месяца – немалый срок для четырехлетнего малыша.
Силэтр подошла к Джерину и сказала:
– Из мальчика будет толк, это видно.
– Спасибо. Я всегда так думал, – ответил Лис. – Слава Даяусу и всем богам, он вроде бы не сильно пострадал в руках проклятого Тассило. Видимо, менестрель считал, что его заложник должен быть здоровым и веселым.
Тут ему в голову пришла одна мысль. Он подозвал сына и спросил:
– А как Тассило уговорил тебя поехать с ним?
– Он пообещал, что научит меня петь и покажет, как играют на лютне, – объяснил Дарен. – Он и вправду учил меня, но у меня слишком маленькие руки, а его лютня очень большая. Тасилло хотел сделать мне маленькую лютню, но так и не собрался.
И тут, к удивлению Лиса, Дарен запел «Балладу о доблестном Джерине», которую Тассило исполнял во время своего визита в Лисью крепость. Он пел гораздо старательней и приятней, чем делал это раньше, до похищения. По крайней мере, тут менестрель сдержал свое слово. Но это уже ничего не могло изменить.
Появился один из поваров и сказал:
– Господа, пиршество начинается!
Воины потянулись в главную залу. Даже несмотря на принесенные сверху столы, стулья и скамьи, там практически не осталось свободных мест.
Жирные кости дымились на алтаре Даяуса, возвышавшемся около очага. Когда слуга принес Джерину кружку эля, он совершил возлияние Бэйверсу, а остальное выпил сам. Молодая служанка, пробираясь сквозь узкие проходы между скамьями, разносила хлебные лепешки, кладя по одной перед каждым гостем.
Дело у нее шло бы быстрей, если бы многие из сидевших не пытались облапить ее или затащить на колени. Кончилось тем, что одна из лепешек, вместо того чтобы опуститься на место, угодила кому-то в лицо.
– Простите меня, знатный господин, – сказала девушка, будто и впрямь оплошала.
Насадив на вертел овечью голову, повар подошел к огню и стал осторожно опалять шерсть.
– О, это будет объеденье, когда ее приготовят, – сказал Драго и похлопал себя по толстому животу. – Нужно не забыть оставить для нее местечко.
Появились слуги, неся уже готовое мясо – разрубленное на куски и обсыпанное жареными кусочками сердца, печени, почек. Обжигающее горячее разложили по лепешкам. Пирующие набросились на еду, замелькали ножи, но также шли в ход и руки. Обглоданные кости летели вниз, на сухой тростник, устилавший пол. В борьбе за объедки собаки рычали и грызлись.
Араджис Лучник поднял свою пивную кружку, приветствуя Лиса, сидевшего напротив него.
– Ты щедрый хозяин, принц Джерин, – сказал он.
– По мере сил, великий князь, – отвечал Лис. – Время от времени неплохо что-то отметить. Но если бы мы устраивали такие пиршества каждый день, то к началу зимы все бы тут умерли с голоду, и крепостные и господа.
– Я прекрасно тебя понимаю, – сказал Араджис. – Во время войн, голода и болезней, мы живем на краю пропасти. Но, клянусь богами, иногда так замечательно отойти от этого края и превратить жизнь в такую, какой она должна быть. Множество еды, выпивки (кстати, вы варите отличный эль) и никаких забот, по крайней мере на один день.
Он снова поднял кружку и осушил ее. Слуга, в чем ведении были черпак и кувшин, поспешил ее наполнить.
Силэтр повернулась к Джерину. Силясь перекрыть шум толпы, она сказала:
– Я уверена, что жизнь – это не только полный желудок.
– И я так считаю, – сказал он, кивнув. – Да и Араджис тоже, не сомневаюсь, иначе он сидел бы в своем замке и набивал брюхо. Если хочешь знать мое мнение, его больше пьянит власть, а не эль. – Но затем справедливости ради добавил: – Однако если в животе у тебя пусто, все остальное перестает волновать. В год недорода ты сама в этом убедишься. – Он задумался ненадолго. – По-моему, цивилизованный человек – это тот, кто, набив желудок, не погружается в сон, а начинает о чем-либо размышлять.
– Мне это нравится, – сказала Силэтр и кивнула. – Хорошо сказано, да!
Вэн сидел по правую руку от Джерина, возле Дарена, помещавшегося между ними. Он разговаривал с Фанд, но оживленное восклицание Силэтр привлекло его внимание.
– Что хорошо сказано, Лис?
Джерин повторил свою мысль. Вэн обдумал ее, возможно, чуть более напряженно, чем обычно, поскольку уже осушил не одну пивную кружку, и наконец кивнул.
– Неплохо.
И он так взмахнул здоровенной ручищей, что чуть не выбил поднос из рук слуги.
– Вы, элабонцы, много чего напридумывали. Признаю это за вами, да.
Фанд тут же набросилась на него.
– А как же мой народ? Ты ведь не на стороне тех южан, что называют нас лесными разбойниками, дикими варварами и еще по-всякому, а?
– Ну же, дорогая, успокойся. Я ничего такого не говорил. Я вообще говорил не о трокмуа, а о соплеменниках моего друга, – ответил Вэн довольно мягко.
Джерин облегченно вздохнул. Он знал, что любой вопрос Фанд чреват неприятностями в той же степени, в какой в каждой дождевой туче таится гроза. И тут – о, ужас! – чужеземец, вместо того чтобы оставить все, как есть, продолжил:
– Хотя, раз уж у нас зашла об этом речь, смею заметить, что, прошерстив леса трокмуа с севера и до юга, я предпочитаю жить здесь, а не там. У тех, кого ты называешь южанами, гораздо больше приятных для жизни вещей в общем и целом, вот как.
– Значит, так, да? – Фанд, произнося эти три коротеньких слова, умудрилась возвысить свой голос до визга, от чего все головы повернулись к ней. – Ну что ж, тогда угощайся добрым элабонским элем!
Она схватила свою кружку, вылила ее содержимое на голову Вэна, поднялась со скамьи и гордо пошла прочь.
Фыркая, ругаясь и беспрестанно моргая, так как липкая жидкость застила ему глаза, Вэн вытянул мускулистую руку и потащил Фанд обратно. Та громко завизжала и замахнулась, но великан перехватил ее руку другой рукой и опять усадил свою обидчицу на скамью, причем с такой силой, что у нее клацнули зубы.
– Посмотрим, как тебе это понравится, – сказал он и выплеснул ей в лицо весь свой эль.
Она разразилась витиеватыми проклятиями на элабонском и на своем лесном языке, но чужеземец просто сидел и улыбался, так что в конце концов ее ярость утихла.
– Идите и оботритесь, вы оба, – сказал Джерин с неудовольствием, хорошо понимая, что роль миротворца, как правило, заключается в том, чтобы принимать на себя удары обеих сторон, – Вэн вправе говорить то, что думает…
– Хотел бы я посмотреть на того, кто попробует мне это запретить, – встрял чужеземец.
– Будь добр, замолчи, – шикнул на него Джерин и продолжил: – Что же касается леди, то она может соглашаться с этим или нет, как захочет. Но если она кого-нибудь обливает, то не должна удивляться, когда точно так же поступают и с ней.
Он ожидал, что Фанд накинется на него, но время от времени доводы разума оказывались ей внятны. Как вот сейчас.
– Йо, наверное, ты прав, – сказала она, тряхнув головой так, что с ее медных волос во все стороны полетели капельки эля. Потом с опаской взглянула на Вэна: – Будем пока считать, что мы квиты?
– Йо, пока да.
На этот раз первым поднялся чужеземец. Фанд последовала за ним. Интересно, подумал Джерин, что они отправились искать: полотенце или ближайшую спальню? Он тихонько рассмеялся. Несмотря на то что Фанд больше не с ним, она все равно втягивает его в свои перепалки.
Через какое-то время Дарен спросил:
– Почему Вэн и Фанд не возвращаются?
– Думаю, они мирятся после ссоры, – ответил Джерин, улыбаясь.
– А у вас тут действительно весело, – подал голос Араджис.
Он тоже улыбался, но несколько потрясенно.
– У меня в крепости более, м-м, спокойно.
«Другими словами, любой, кто не придерживается твоего мнения, должен молчать», – подумал Джерин. Но то, как Лучник ведет себя в своем поместье, никак его не касалось. Дарен свернулся калачиком на месте, освободившемся после ухода Вэна с Фанд, и уже спал. Джерин взъерошил волосы мальчика:
– Кое-кто все же считает, что здесь скучновато.
Он опять взглянул на сынишку, все еще не веря, что тот уже дома, а потом поднял кружку в знак почтения к Араджису Лучнику. Великий князь вернул ему Дарена, что с лихвой компенсировало его многочисленные недостатки.
Некоторое время спустя Вэн и Фанд вернулись. Фанд выглядела помятой и взъерошенной, Вэн – самодовольным. Обнаружив Дарена, занявшего их места, они опешили.
– Не волнуйтесь, – сказал им Джерин. – Я отнесу его наверх.
Он взял сына на руки. Тот выгнулся и что-то забормотал, но продолжал спать.
Силэтр осушила свою кружку, поставила ее на стол и, зевая, прикрыла рот рукой.