Текст книги "Другая сторона времени. Осада вечности. Дальние берега времени."

Автор книги: Фредерик Пол

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 60 страниц)

Пэт от удивления открыла рот.

– Ты серьезно?

– Разумеется, серьезно. Он же сам их вам и вживил.

Глава 11

Даннерман по опыту знал, что такое попасть в больницу, так как бывал там не раз. Загреметь туда можно в два счета. Например, банда наркоторговцев или группировка религиозных фанатиков, – куда еще попробуй внедрись, а если они вычислят, что ты федеральный агент, переломают тебе все ребра. А оказавшись на больничной койке, можно утешаться тем, что, слава Богу, люди в халатах тебя подлатают.

На этот раз все было не так. Даннерман еще ни разу не ложился в больницу, будучи практически здоров, а тем более для того, чтобы позволить какому-то мяснику-хирургу просверлить у себя в голове дырки. Одно неправильное движение, и от мозгов останется овсяная каша.

Что еще хуже, этот мясник-хирург, который должен вонзить скальпель в его спинной мозг, даже не человек, а какой-то там пришелец более чем двухметрового роста, у которого рук больше, чем того требуется для нормальной жизни, и вообще неизвестно откуда взявшийся. Кстати, этот урод даже не удостоил Дэна взглядом, а просто стоял себе как истукан, когда его посадили в служебный фургон. Он вообще ни на кого не смотрел, вернее, никого вокруг себя не замечал, словно находился в полной отключке. А воняло от него так, что даже вспомнить противно.

Чтобы отправиться в Уолтер Рид, пришлось прождать до самого вечера. Но и темнота еще не служила гарантией безопасности. Что мешает профессионалу включить инфракрасный обзор и наблюдать за происходящим, словно средь бела дня? Единственное, от чего спасал покров ночи, так это от какого-нибудь досужего репортера или случайного прохожего, захотевшего поглазеть на странный кортеж, за которым захлопнулись ворота неприметного особнячка на тихой улочке.

Госпиталь им. Уолтера Рида первоначально предназначался для ветеранов войны, однако вскоре начал принимать и других пациентов столицы. Первыми его облюбовали представители Белого дома и Конгресса. Со временем он превратился в недорогую клинику для вашингтонской элиты, обеспечивавшую тем не менее высокий уровень медицинского обслуживания. Ветеранов же среди пациентов клиники почти не было, ввиду отсутствия военных действий. Основную массу пациентов составляли служащие федеральной полиции. Попадая в клинику, работники Бюро не соприкасались с полицейскими. Для них был отведен изолированный блок, что позволяло обеспечивать надлежащие меры безопасности.

Доктор Марша Эвергуд уже поджидала в приемном отделении. Она с отвращением и скепсисом взглянула на пришельцев, Дока и Чудика, однако ничего не сказала, а сразу повела к лифту. Такого зрелища клиника наверняка еще не видела: за врачом прошествовали пара пришельцев и трое пациентов в сопровождении бригадира Хильды Морриси. Клиника уже успела подготовиться к их встрече. Посторонних лиц удалили. Здание словно вымерло – нигде ни живой души: ни в лифте, в котором место лифтера занял служащий Бюро, ни в больничных коридорах, которыми их вели в операционную.

На сей раз операционная оказалась самая настоящая. Разница между ней и штабной Пыточной заключалась прежде всего в том, что здесь действительно стоял операционный стол и прочая медицинская техника, тихонько урчащая и пощелкивающая, а стекло, отделявшее операционную от галереи, было обыкновенным прозрачным стеклом. И за ним никаких наблюдателей.

Доктор Эвергуд заняла позицию у изголовья операционного стола и воззрилась на Дока.

– И как вы намерены это делать? – обратилась она к присутствующим.

Док не ответил. Он стоял с отрешенным видом, словно не имел к происходящему ни малейшего отношения. Чудик же с хозяйским видом принялся перебирать инструменты. Окончив это занятие, он презрительно поморщился.

– Фу! Как все примитивно, – вздохнул он. – Тем не менее мы постараемся сделать все от нас зависящее.

Все от нас зависящее. Эта фраза отнюдь не привела Даннермана в восторг. У Пэтрис и Пэт из груди вырвался сдавленный звук. Значит, он не одинок в своих опасениях.

В операционной в полной готовности – в перчатках и масках – уже находились пятеро ассистентов. И хотя Даннерман видел только их глаза, во взгляде ассистентов читался неприкрытый ужас – где это слыхано, чтобы невесть откуда прилетевшие уродцы перебирали немытыми лапами стерилизованный хирургический инструмент! Какую инфекцию они приволокли с собой? Как сюда вообще могли попасть все эти люди – Даннерман, Хильда, обе Пэт – прямо с улицы, в одежде, кишащей микробами, без масок, оскверняя своим дыханием прокварцованную операционную?

Доктор Эвергуд и Чудик немного посовещались вполголоса.

– Анестезия? – во всеуслышание удивился Чудик. – Разумеется, никакой необходимости. Я имею в виду вашу анестезию.

– О Господи, – вырвалось у Пэт. Чудик обернулся к ней:

– Я чем-то встревожил вас? Смею заверить, ваши опасения абсолютно беспочвенны. Мой носильщик предельно компетентен в области медицины. Он не причинит вам ни малейшей боли.

Чудик умолк, словно какое-то время бессловесно общался с Доком.

– Он готов приступить к операции. Кто желает быть первым? Даннерман вопросительно посмотрел на женщин. Обе Пэт ответили ему тем же.

– Значит, я?

Чудик не стал возражать.

– Что ж, отлично, – произнес он. – Агент Даннерман, будьте любезны, займите лежачее положение на этом устройстве. Лицом вниз, так будет удобнее. Да-да, благодарю вас. Доктор Эдкок, вы обе, если желаете, можете подойти ближе и наблюдать за ходом операции. Если же нет, подождите своей очереди в коридоре, хотя, мне кажется, операция стоит того, чтобы ее посмотреть. Простите, что вы делаете с агентом Даннерманом?

Даннерман почувствовал, как ему чем-то обкручивают голову – за дело взялись прыткие ассистенты.

– Ему изолируют операционное поле, – пояснила доктор Эвергуд.

– В этом нет ровно никакой необходимости. У меня к вам еще один вопрос, агент Даннерман. Если желаете, вместо симуляции воспоминаний мы готовы восстановить вам память о реальных событиях. Должен предупредить, что это несколько удлинит время операции. Не желаете? Отлично. Что ж, можно приступать.

И операция началась. По крайней мере так предположил Даннерман, ощутив сначала легкое прикосновение пальцев Дока к затылку, а затем короткую колющую боль…

После чего раздался голос Чудика:

– Вот и все, можете вставать. Которая из докторов Эдкок желает быть следующей?

Рядом с операционным столом, держа в руках завернутый в хирургическую салфетку металлический предмет, в немом изумлении застыла доктор Эвергуд, а рядом с ней, в не меньшем изумлении, если не в ужасе, – обе Пэт.

Один из ассистентов взял Даннермана за руку и повел в реанимационную палату. Оказавшись за дверями операционной, он стащил с лица маску и, посмотрев на своего пациента, растерянно произнес:

– Ни хрена себе…

Реанимационная оказалась импровизированной – в обычное время здесь располагался солярий для амбулаторных пациентов. Что, впрочем, почти не меняло дела: судя по всему, в реанимации Даннерман не нуждался. Сегодня же амбулаторных больных ожидало небольшое неудобство. Им было сказано, что весь этаж арендован заместителем директора Бюро.

Даннерман удивился, увидев, что здесь его уже поджидают двое – другой Даннерман и Пэт, но не из тех, что сейчас находились в операционной, и не беременная Пэт-5. Даннерман не сразу сообразил, что это, должно быть, Пэт-1. Он до сих пор с трудом различал их.

Ассистент в растерянности смотрел то на одного, то на другого, затем покачал головой.

– Нам будут нужны ваши анализы и рентгенограммы, пока можете подождать здесь.

И ушел, все еще качая головой.

– Ну, как ты? – поинтересовалась Пэт.

– Вроде нормально, – отвечал Даннерман, потирая затылок. – Только не спрашивай меня, как все было. Я спал.

– Дай взгляну, – потребовала она, и Даннерман послушно наклонил голову. Его двойник и Пэт-1 принялись рассматривать место, где, по идее, должна была находиться хирургическая повязка. Только ее там не было.

В «реанимационную» вошла Пэтрис, как и Даннерман, потирая на ходу затылок. Правда, ей было что сказать в ответ на их вопросы, ведь она наблюдала, как Док колдовал над Даннерманом.

– Мне было плохо видно, – извинилась она. – Док вроде бы как воспользовался парой скальпелей, чтобы сделать разрез, затем залез в рану пальцами своих коротких вспомогательных рук и какое-то время в ней ковырялся. Недолго. После чего извлек металлическую штуковину и передал ее доктору Эвергуд. Я не видела, как он зашивал рану.

– Можно мне посмотреть? – попросил ее Даннерман. Пэт послушно наклонила голову.

Смотреть было не на что. Чуть ниже линии волос на шее виднелась пара бледных розоватых полосок, и все, да и те исчезали буквально на глазах.

Вновь открылась дверь. В палату вошла не та Пэт, которой тоже предстояла операция, а беременная Пэт-5. Она только что вернулась с гинекологического обследования и, судя по ее виду, была вне себя от злости.

Для Даннермана беременность Пэт Эдкок – беременность любой Пэт Эдкок – казалась вещью не менее абсурдной, чем «жучок» у него в голове или те уродцы, что эту штуковину ему имплантировали. А вот судя по реакции других Пэт, они не видели в ситуации ничего ненормального. Женщины тотчас усадили Пэт-5 на стул, а сами сгрудились вокруг нее.

– Давай рассказывай, – потребовала одна из них.

Пэт-5 пожала плечами.

– По их словам, я уже немолодая, но здоровая первородящая. Мне предлагали ультразвуковое исследование и еще какую-то ерунду, однако я отказалась. Сказала, что предпочитаю собственного врача, который знает меня, то есть нас, уже много лет.

– Правильно, – поддержала ее Пэтрис. – А как насчет… Она посмотрела на обоих Даннерманов и понизила голос, чтобы те не слышали ее вопроса.

Не иначе как обсуждают какие-то интимные детали беременности, решил Даннерман. Прислушиваться он не стал, однако притворился, будто прислушивается. И вовсе не потому, что его интересовало, как беременная Пэт-5 переносит утренние приступы тошноты или как там у нее дела с мочеиспусканием. Все объяснялось гораздо проще. Даннерману меньше всего на свете хотелось вступать в разговор с собственным двойником, который, судя по всему, также чувствовал себя не в своей тарелке.

Бюллетень Федерального резервного банка

Сегодня утром рекомендуемая поправка цен на инфляцию составила 0,74 %, что соответствует годовому уровню в 532 %. Председатель Федерального резервного банка Уолтер С. Беттгер выразил тревогу по поводу этого увеличения, которое, по его заявлению, является не чем иным, как «результатом всеобщей истерии по поводу последних событий и отнюдь не отражает истинное состояние экономики, хотя может повлечь за собой дальнейшие поправки банковского процента».

Отважившись взглянуть на своего двойника, Даннерман обнаружил, что и тот посматривает в его сторону так же растерянно и тревожно.

– Черт побери, Дэн! – не выдержал наконец второй Даннерман, встал и пересел ближе к первому. – Сдается мне, рано или поздно нам придется поговорить начистоту.

– Выходит, что так, – нехотя согласился «настоящий» Даннерман и предпочел начать с самой безобидной темы: – С тобой уже беседовали насчет денег?

– А как же. Сказали, что еще ни разу не сталкивались с подобной ситуацией и поэтому не знают, кому и сколько причитается.

– И со мной та же история.

Бородатый Даннерман смотрел на одну из Пэт – ту, которая ему приглянулась, – и «настоящий» решился задать более личный вопрос:

– Вы никак собираетесь пожениться?

В ответ бородатый Даннерман одарил его сердитым взглядом, а затем пожал плечами.

– Мы еще об этом не говорили, но уж коли зашла речь, то почему бы нет? Смешно, не правда ли?

Смешного было мало. Вернее, совсем не смешно, особенно если учесть опыт общения Даннермана с Пэт Эдкок. Наоборот, очень даже странно. Ведь перед отлетом на орбитальную станцию между ними не было абсолютно никаких теплых чувств. Скорее, они едва выносили друг друга.

Дэн-2 имел в данный момент слегка сконфуженный вид.

– Дело в том, – неуверенно начал он, – что Анита… В общем, та девушка, с которой я, то есть мы с тобой встречались… раньше она мне очень нравилась, но потом мы с Пэт почувствовали друг к другу симпатию. Я имею в виду там, на станции. Когда нас держали в плену. Мне, конечно, стыдно перед Анитой, я мог бы уделять ей побольше внимания, бывать с ней почаще – ты сам знаешь, что я имею в виду. Кстати, ты ее с тех пор видел?

Что ж, это был вполне резонный вопрос. Даннерман почувствовал, что краснеет, причем не от стыда, а от злости. Его – ну кто бы мог подумать – мучила ревность! А также малоприятная мысль о том, что двойник, этот совершенно чужой ему человек – правда, в некотором смысле он сам, – «виртуально» спал с его подружкой. И не раз. Не хуже его самого знал все ее привычки, даже самые интимные. Знал всю подноготную их отношений. Выходило так, что от двойника у него нет никаких секретов, по крайней мере до того момента, как их экспедиция отправилась к орбитальной станции… Кстати, с тех пор жизнь его была небогата событиями.

Даннерман прекрасно понимал, что злиться глупо.

С другой стороны, все, что происходило в последнее время, с трудом укладывалось в голове, по крайней мере у нормального человека.

– Нет, последнее время не часто, – выдавил он и отвернулся. Даннерман отдавал себе отчет в том, что рано или поздно они с двойником придут к взаимопониманию. По крайней мере постараются. Возможно, сумеют даже подружиться, как это удалось Пэт и ее копиям…

Но только не сейчас.

Наконец в палату в сопровождении двух ассистентов вошла доктор Эвергуд. Вид у нее был озадаченный. Прежде всего она не сразу сообразила, кто из шести пациентов только что перенес операцию, а когда поняла, то сразу начала бурную деятельность. Ассистенты принялись измерять «прооперированным» температуру, пульс и артериальное давление, а сама докторша тем временем изумленно разглядывала их затылки. Она не проронила ни слова, пока не убедилась во всем собственными глазами.

– Еще никто… – печально вздохнула она, словно уступая завоеванные позиции. – Ни одна живая душа не способна так быстро встать на ноги после нейрохирургического вмешательства. – Докторша потрогала затылок Пэтрис и вновь покачала головой. – Ладно, как бы то ни было, всем троим надо пройти рентген, но перед этим мистер Пелл хотел бы вам кое-что показать.

Доктор Эвергуд вопросительно посмотрела на одного из ассистентов – того, что дежурил у двери. Ассистент кивнул, и в следующее мгновение в «реанимационную» вошел Зам, причем не один, а в сопровождении Хильды Морриси, которая – отметил про себя Даннерман – почему-то держала в руках карабин. Явно не шутки ради. Хильда кивнула обоим Даннерманам и отступила в сторону, пропуская в палату еще четверых вооруженных охранников в полицейской форме. Двое из них толкали перед собой что-то вроде сейфа на колесиках.

– Наверное, вам будет интересно взглянуть, что за штуковины сидели у вас в головах, – произнес Зам и кивнул Хильде.

Та вынула из кармана связку ключей, открыла сейф, а сама отступила в сторону. Тем временем один из охранников вынул из сейфа прозрачную коробку, внутри которой виднелся продолговатый металлический предмет размером с ноготь даннермановского большого пальца.

– На самом деле эта штуковина не такая простая, – с непонятной радостью пояснил Зам. – Теперь их у нас целых три. По словам доктора Эвергуд, когда каждый такой орех сидел у вас в голове, от него во все отделы мозга тянулись тончайшие нити, однако наш многорукий друг сумел удалить их оттуда, после чего извлек и саму штуковину. Посмотрели? На сегодня хватит. Хильда, увози свой экспонат.

После того как бригадир Морриси замкнула сейф, а охранники выкатили тележку из палаты, Зам посмотрел на компанию Пэт и добавил:

– И еще, пока не забыл. Кто тут из вас беременная?

– Я, – подняла руку Пэт-5. – Что-то не так?

– Ты имеешь в виду состояние здоровья? С тобой все в порядке, можешь не беспокоиться. Просто был звонок из Госдепартамента. К ним вчера вечером наведался китайский посол. И не просто так, а с дипломатической нотой. Видите ли, китайский летчик-космонавт Джеймс Пен-Цзы выражает протест по поводу того, что ты вместе с правительством Соединенных Штатов незаконно лишила его отцовских прав, и он намерен обжаловать ваше решение в суде.

Глава 12

Как и следовало ожидать, Хильда Морриси не простила Зама. Она вообще плохо умела прощать. Не умела и не привыкла.

Зато отлично умела смотреть правде в глаза. В данной ситуации все карты в руках у Зама. Она же, судя по всему, застряла в штабе надолго. По крайней мере в ближайшем будущем перемен не предвиделось. Так что хочешь не хочешь, а надо приспосабливаться. Прежде всего надо обзавестись крышей над головой – своей собственной. И не то чтобы далеко, но и не слишком близко к работе, дабы не быть под колпаком у начальства все двадцать четыре часа в сутки.

Помогло звание. В бюро по найму квартир были готовы услужить новоиспеченному бригадиру. Хильде мигом извлекли из базы данных три квартиры на выбор, и она отправилась смотреть их в счет рабочего времени. Первая оказалась хороша. Вторая еще лучше. Третья, что называется, лучше не бывает. И хотя это была однокомнатная квартирка, так называемая «студия», в ней имелись балкон и джакузи, причем с балкона отрывался вид на Потомак. В комнате стояла крепкая кровать, достаточно просторная, чтобы на ней при желании могли поместиться двое, особенно если их связывают дружеские отношения. А Хильда не сомневалась, что человек, оказавшийся в ее постели, непременно будет связан с ней дружескими отношениями. Как же иначе?

Когда она прошмыгнула на свое место, спец из обсерватории Военно-морского флота вещал что-то о похожем на комету небесном теле, которое в принципе могло оказаться кораблем пришельцев, откуда меньшее по размерам судно доставило внеземное оборудование на орбитальную станцию. Хильда слушала его вполуха. Мысли ее были заняты тем, где бы подыскать этого второго, чтобы не было скучно на огромной кровати, и запомнил ли швейцар все, что она сказала ему относительно курьерской почты из Нью-Йорка.

Хильда слегка толкнула сидевшего рядом с ней и указала на кофейник. Лишь когда сосед по столу с недовольным видом передал ей злополучный кофейник, до Хильды дошло, что это новое лицо в их команде.

Звали его Гарольд Отт. Один из штабных электронщиков, полагающих, что гусь, то есть они сами, свинье, то есть полевому агенту, не товарищ. Следовательно, и Хильде Морриси. По мнению этих очкариков необходимую информацию куда проще и эффективнее собирать при помощи всякой хитроумной техники, нежели подставляясь под пули. И хотя по мнению тех, кого они так презирали, это было величайшим заблуждением, Отт знал свое дело. Да, но какое отношение все это имеет к «Анании»?

Как и Хильда, Отт почти не слушал того, что говорил астроном. Он демонстративно поднял перед собой экран и занимался чем-то своим. Правда, чем, Хильда так и не поняла, вернее, не разглядела, потому что Отт отгородился от нее. Казалось, он чего-то ждал.

Как и Дейзи Феннел, которая вела заседание. Астроном жаловался на то, что никто не внял их предупреждениям, хотя они опознали корабль еще на подлете, но Дейзи только рассеянно кивала. Вот почему они получили лишь приблизительные данные по его орбите, гнул свое астроном, и не смогли проследить дальнейшую траекторию. Что в принципе было бы сложно сделать в любом случае, потому что, судя по всему, корабль был оснащен двигателями и мог менять траекторию.

– Благодарю вас, – оборвала его Феннел. – Теперь послушаем, что нам скажет доктор бен Джайя.

Ага, еще один новичок в их компании.

Хильда мысленно обругала себя, что потратила утро на осмотр квартир, и новых членов команды представили в ее отсутствие. Стараясь не привлекать к себе внимания, она потихоньку приподняла свой экран и занялась сбором «разведданных». Вскоре бригадир посмотрела на доктора с нескрываемым интересом. Как выяснилось, доктор Сидони бен Джайя по образованию биохимик, и его доставили сюда прямо из лаборатории, что называется, от пробирок и склянок.

А лаборатория эта не какая-нибудь, а Кэмп-Смолли.

Хильда аж подпрыгнула на стуле. Ей не приходилось бывать в Кэмп-Смолли, но она отлично знала, что это такое. Как, впрочем, и все в Бюро. А вот широкая публика вряд ли даже догадывалась о существовании лаборатории. Иначе и быть не могло, ведь там вовсю шли эксперименты с биологическим оружием! Да, но какое это имеет отношение к их команде?

Лаборатория Кэмп-Смолли начала свое существование как сверхсекретное место разработки биологического оружия. Когда же Соединенные Штаты подписали договор о его запрете, лаборатория продолжила свои исследования, но уже в целях разработки средств защиты от такового. Когда кое-кто из чересчур шустрых конгрессменов раскопал, что лаборатория вплотную подошла к производству химического оружия, ее пришлось перепрофилировать на биохимические исследования общего характера, по крайней мере согласно официальной версии. Кроме того, лабораторию передали под контроль НБР. В свою очередь Бюро, получив лабораторию в свое распоряжение, сочло излишним извещать Конгресс о проводимых там исследованиях.

Как выяснилось, самое непосредственное. Всех трех пришельцев перевели именно туда.

– Из соображений секретности, – пояснил бен Джайя, – а также для удобства исследований. Наша главная цель на данный момент накормить их. Последние несколько дней мы занимались анализом содержимого канистр, доставленных ими с орбитальной станции.

Что ж, разумно, подумала Хильда. Лабораторий, подобных Кэмп-Смолли, не так уж много, по пальцам можно пересчитать, а эта к тому же находится в такой глуши, что лучшего места для содержания пришельцев не сыщешь. Правда, проблема питания пришельцев Хильду почти не интересовала, и она вновь заскучала.

Кстати, Дейзи Феннел тоже. Она больше внимания уделяла экранчику перед собой, нежели тому, что говорил докладчик. Хильда пристально посмотрела на вице-зама и сделала для себя кое-какие выводы. Феннел когда-то начинала полевым агентом, как и она сама. Более того, младший агент Хильда Морриси какое-то время работала под ее началом. Тогда они пытались внедриться в группу религиозных фундаменталистов, которые занимались поджогами школьных зданий. Дейзи работала чертовски профессионально, вернее, чересчур профессионально, потому что в награду получила повышение и вот уж который год киснет на административной работе. Хильда угодила в ту же ловушку. И вот теперь она здесь, заседает вместе с другими штабными крысами, направляя речи какого-то биохимика в нужное русло, чтобы тот не загружал присутствующих никому не нужными подробностями о строении органических соединений. Тоска зеленая, да и только.

А вот сидящий напротив представитель Госдепа, кажется, заинтересовался. Он нахмурился и поднял палец – явно просил слова, хотя и не решился поднять для этого руку.

– Мы ни в коем случае не должны допустить гибели пришельцев, это чревато международным скандалом, – заметил наконец он. – Вы хотите сказать, что не располагаете достаточными ресурсами?

Доктор бен Джайя бросил в сторону госдеповца недовольный взгляд.

– Я этого не говорил. Просто мы лишь недавно приступили к исследованиям. Но зато по целому фронту проблем. Так, например, доктор Эппли взял образцы клеток инопланетян для гистологического исследования. Если нам удастся вырастить достаточное количество подобных клеток в лабораторных условиях, в питательном растворе, мы в некотором роде сможем кормить этих… э… существ их же собственным мясом. Ведь любое животное всегда способно переварить одну вещь, а именно: свою собственную плоть. Но пока нам с трудом удается подыскать необходимую питательную среду.

– А если вы не сумеете вообще? Бен Джайя нахмурился:

– Но ведь, как я уже сказал, это только одно из направлений исследования! Кроме того, ведется работа на генном уровне. Не исключено, что мы сумеем преобразовать белки каких-нибудь животных в соответствии с биохимией пришельцев, и в таком случае они смогут питаться, то есть нормально усваивать мясо хомяка или кролика, поскольку оно будет совместимо с их…

Заявление Центрального Президиума

Центральный Президиум Китайской Народной Республики уполномочен сделать следующее заявление:

Проявляя неустанную заботу о китайском народе, Центральный Президиум разделяет праведный гнев своих сограждан по поводу недавней провокации со стороны обнаглевших псов мирового империализма, поставивших своей целью лишить законного отца, гражданина КНР, героя освоения космоса Джеймса Пен-Цзы Лина, прав на своего еще не родившегося ребенка. Пусть не пытаются эти жалкие прихвостни транснациональных монополий наложить свои запятнанные кровью трудящихся масс лапы на будущего гражданина Великого Китая, им не уйти от праведного возмездия!

«Саут Чайна морнинг пост», Гонконг, КНР

– Полагаю, – перебил ученого мужа госдеповец, – этого достаточно. Доктор… э… ах да, бен Джайя. Главное, чтобы все были живы.

– Разумеется, – пожал плечами тот, поглядывая на Дейзи Феннел. – Кроме того, на орбитальной станции остались значительные запасы пищи. Существо, именуемое Чудиком, требует, чтобы их доставили со станции на Землю.

– Этим уже занимаются, – торопливо заметила Феннел.

– Но я хотел бы, чтобы меня правильно поняли – это будет лишь временное решение, до тех пор, пока наши исследователи не найдут…

Но ему не дали договорить. Дверь распахнулась, и в зал вошел Зам. Атмосфера тотчас изменилась. Все, кто ранее дремал, дружно проснулись и навострили уши.

– Прошу прощения. Надеюсь, я не помешал, – извинился Зам, отлично понимая, что внес ненужную сумятицу. – Но, как мне кажется, настала пора представить на обозрение публики штуковину, которую мы извлекли из голов наших друзей.

Ага, так вот, значит, зачем понадобился здесь Гарольд Отт! Он уже поднялся с места и вежливо отстранил Дейзи Феннел от кнопок главного экрана. Несколько движений пальцев по клавиатуре, и зал погрузился в полутьму, а на экране возникло объемное изображение. Над серединой стола на мгновение возникло разноцветное свечение, которое затем прояснилось, а на его месте появилась картинка, изображающая нечто похожее на миндальный орех в медной кожуре. Это нечто медленно вращалось вокруг своей оси.

– Сначала я хотел принести вам оригинал, чтобы вы на него взглянули собственными глазами, – прощебетал Маркус Пелл, – но мы не имеем права выносить их за пределы лаборатории.

Кто-то из присутствующих поднял руку.

– Не кажется ли вам, что эта штука несколько великовата для человеческой головы? – произнес он с сомнением в голосе.

– Просто изображение дано в увеличении, – объяснил Пелл. – Истинные размеры этого предмета немногим более двух сантиметров. Надеюсь, всем понятно, что это миниатюрный передатчик. И их у нас три. То есть половина первоначального количества.

– А где же другие?

– Боюсь, разбрелись по белу свету. Один такой передатчик все еще остается в голове генерала Деласкеса, а тот, в свою очередь, находится во Флориде. Еще один – у китайского пилота, только не того, что недавно прилетел, а другого. Нам неизвестно его местонахождение, в любом случае это где-то в Китае. Один гуляет где-то по Украине – я имею в виду тот, что был изъят из головы скончавшейся Розалины Арцыбашевой. Он был украден. Мы прилагаем все усилия к тому, чтобы его обнаружить. По крайней мере у нас уже имеются кое-какие соображения по этому поводу.

– Люди, которые украли его, – генерал сделал паузу, – наверняка связаны с террористами, и нам бы не хотелось, чтобы этот образец внеземных технологий надолго задержался в их руках. Представьте, что будет, если они сумеют заглянуть внутрь него? Что ты скажешь на это, Гарольд, – обратился Зам к электронщику. Тот скривил губы.

Образцы тканей и волосяного покрова инопланетян позволяют нам сделать общие выводы относительно строения белков, жиров и других молекулярных соединений их тела, хотя в целом этого пока недостаточно. Без хирургического вмешательства мы не в состоянии определить наличие иных компонентов, требуемых для нормального функционирования желез, нервной системы и т. д. Тем не менее нам удалось выделить некое количество базовых химических соединений, и теперь при помощи имеющихся в нашем распоряжении методик мы способны воспроизводить их в достаточном количестве для нужд питания инопланетян. Труднее всего обстоит дело с белками. Дело в том, что протеины состоят из двух базовых компонентов – альфа-спирали и нескольких бета-плоскостей. Нам удалось синтезировать их в достаточном количестве. Однако недостаточно, что называется, положить в котел все необходимые ингредиенты и приготовить их. Так, например, бета-плоскости еще нужно сложить надлежащим образом. Тем не менее нам удалось разработать базовый рацион питания для обоих видов, в количестве, достаточном на ближайшее время. Правда, неразрешенным остается вопрос, содержатся ли в нем все необходимые витамины и минеральные вещества. Мы не исключаем возможность того, что в силу недостаточного питания у инопланетян возникнут симптомы, напоминающие цингу.

Из отчета биохимической лаборатории

– Крайне маловероятно. В лаборатории мы провели всевозможные исследования поверхности предмета, но они практически ничего не дали. Следующим шагом, по идее, будет попытаться вскрыть его, попробовать аккуратно расколоть, как грецкий орех, но боюсь, при этом велик риск повредить «начинку».

– То есть ситуация, на ваш взгляд, безвыходная?

– Кто знает? – Отт вопросительно посмотрел на Зама. Тот кивнул – мол, можете продолжать. – У меня сложилось впечатление, что один из великанов – не ваш хирург, а другой, – наверняка отлично во всем этом разбирается. Как мне кажется, он способен разобрать для нас эту штуковину, и тогда бы мы смогли хорошенько покопаться в ее начинке. Готов поспорить, там есть на что посмотреть. Например, она воспринимает импульсы всех пяти чувств, а затем передает их по меньшей мере на околоземную орбиту. Мы пока затрудняемся определить радиус ее действия. Нам также не удалось пока что определить частоту, на которой она работает. Ясно одно, это не привычные для нас радиочастоты. А еще, судя по всему, ей требуется внешний источник питания.

– Все равно непонятно, почему вы не осмеливаетесь ее раскурочить, – задумчиво произнес кто-то из присутствующих. – Уж если пришельцы могут это сделать, то что мешает вам?

– Дело в том, что мы не в состоянии говорить с великаном напрямую. Он все время молчит. За него говорит Чудик.

– Но если он все время молчит…

– А это еще одна вещь, в которой нам хотелось бы разобраться. Ведь разговаривает же с ними Чудик каким-то непонятым образом!