Текст книги "Граница земли"

Автор книги: Фредерик Пол

Соавторы: Джек Уильямсон
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 24 страниц)

Глава 4

Обязанности Грациэлы как проводника и гида при толстяке-посланнике окончились, как только Кваггер последний раз официально появился перед жителями Города. Ко всеобщему удивлению, Кваггер даже ни на что не сетовал. Представ перед небольшой группой наиболее уважаемых граждан Сити Атлантика, он отдельно – и, опять же, весьма вежливо, – поблагодарил Грациэлу.

– Она не только показала мне все, что представляет какое-либо значение и интерес, – заявил он. – Мисс Наварро была неизменно обходительна и любезна, предоставляла мне всю необходимую информацию – а также, – прибавил он, бросив на нее быстрый взгляд, – была исключительно красива.

Грациэла поежилась, чувствуя себя исключительно неловко; ей не нравилось, как на нее смотрит этот человек. Трегарту, сидящему рядом с ней, это нравилось еще меньше.

Кваггер, тем временем, продолжал:

– Поскольку я должен отправиться в обратный путь рано утром, мне хотелось бы поблагодарить вас всех за ваше достойное восхищения гостеприимство. А потому я хочу оставить вам небольшой знак своего восхищения – бюст, изваянный одним из наших лучших скульпторов. Ньют! ..

Посланник щелкнул пальцами, и Ньют Блюстоун вышел вперед с поблескивающим металлическим предметом в руках.

Трегарт не знал, что ему следует сделать – рассмеяться или нахмуриться. Поразительно самовлюбленный тип! Неужели он думает, что кому-нибудь захочется день за днем созерцать его маленькое кукольное личико и громадную бесформенную голову! Бюст был точной копией того, который он подарил школе кальмаров; и точно так же Кваггер настаивал на том, чтобы бюст этот был установлен там, где сейчас стоит он.

– Не в так называемом зале почета в вашем музее, – сказал он, адресуя сладенькую маслянистую улыбку всем своим слушателям, – но здесь, у основания вашего купола, дабы стать символом того, сколь важно, чтобы наши отношения продолжали развиваться в рамках дружбы и сотрудничества во веки веков! Фотографии, Ньют! – резко прибавил он, приблизившись к мэру и Грациэле. – Нельзя забывать наших обязанностей перед будущими поколениями. Постарайся, чтобы я хорошо вышел с этими двумя очаровательными леди…

Часом позже Грациэла и Рон вернулись в школу кальмаров; Грациэла усердно плескалась в бассейне, стараясь смыть воспоминание о пухлой руке Посланника, так фамильярно обнимавшей– ее за талию. С ней сейчас были только два кальмара: молодая самочка Холли, и самец – еще младше нее, которому пока не дали имени.

Трегарт терпеливо ждал. Он уже побывал на своем корабле и узнал, что подготовка к очередному плаванию идет вполне успешно и без него. Он с нетерпением ждал, когда сможет снова вернуться туда – но его нетерпение не было столь сильным, чтобы отказаться от нескольких последних часов, проведенных с любимой женщиной. Как красива была она в своем облегающем костюме для плаванья, легко скользя между свивающимися щупальцами своих воспитанников! Трегарт поражался тому, сколь необходима стала ему Грациэла Наварро за столь короткое время. Не прошло и полугода с тех пор, как они заговорили друг с другом как близкие люди. Конечно же, не слишком много времени из этих шести месяцев они провели вместе – четыре месяца из этого полугода занимали путешествия Рона, да и из остальных набралось бы, должно быть, недели две. Во время одного из его посещений Сити Атлантика она стала его' возлюбленной – стала бы и большим, если бы только захотела послушать его.

Нет, конечно, она слушала. Внимательно, с нежностью и приязнью. Но ответ всегда оставался прежним.

Сейчас Грациэла что-то резко говорила кальмарам, которые начали тренироваться в управлении тяжелыми сельскохозяйственными агрегатами. Потом она вылезла на бортик бассейна рядом с Трегартом, встряхнула мокрыми волосами – водяные брызги полетели во все стороны, – и Сказала:

– Рон, я думала…

– Я тоже, – прервал он ее и предпринял еще одну попытку. – Давай поженимся. Сегодня же!

И снова, в который раз, она ответила с нежностью и сожалением, но все также твердо:

– О, Рон, если бы мы только могли! Но у тебя своя жизнь, а у меня своя… Нет, я хотела сказать, я думала о Посланнике Кваггере. Он что-то замышляет, я уверена в этом. На самом деле его не интересовало ничего из того, что я ему показывала, ни в чем, что можно найти в Сити Атлантика. Он прибыл сюда по какой-то другой причине.

– Кваггер, – уверенно проговорил Трегарт, – это похотливое назойливое животное. Я бы его и на пушечный выстрел не подпустил, видит Бог! Но что он может замышлять?

– Не знаю, но уверена, что это не к добру, – с нажимом ответила Грациэла. – Что там с этой ракетой? Похоже, он что-то темнит. Я знаю, что это не просто исследовательский полет, что бы он не говорил. А еще – он вечно во все лезет, разнюхивает, раскапывает… Как он вообще узнал о пропавшей рабочей подлодке?

– Кто-то мог просто упомянуть об этом при нем, – предположил Трегарт. – Ведь это же, в общем-то, не тайна. Как бы то ни было, я изложил свои наблюдения и соображения Сандору Тисзе, чтобы он передал соответствующее сообщение по коммуникационной сети и последил за этой подлодкой – вдруг еще где объявится.

– Что ж, – сказала Грациэла, – он мне просто не нравится. Я буду рада, когда он уедет, и мы сможем… о, Холли, чтоб тебя! – воскликнула она, заметив, как один из кальмаров пытается вырвать плуг из щупалец второго, поменьше; тот явно не желал сдаваться без боя. – Вернись немедленно!

И Грациэла снова прыгнула в воду, подняв фонтан брызг, выкрикивая приказания своим подопечным. Трегарт с нежностью следил за ней. Она была так чудесна и так мила с кальмарами – впрочем, она всегда была мила и чудесна, но с животными – особенно. И они платили ей взаимностью: даже те, что не стали бы подчиняться никому, слушались ее.

И они отвечали ей! Это было истинным чудом. Впервые за все века своего существования человеческая раса смогла заговорить с живыми существами другого вида! Человечество предпринимало попытки в этой области с собаками, обезьянами и дельфинами – безуспешно; пыталось расшифровать простейший словарь перелетных птиц и слова-танцы рабочих пчел. Но с кальмарами оказалось возможным вести диалог! Конечно, диалог между Homo sapiens и Architeuthis dux велся с применением весьма ограниченного словаря и примитивной грамматики. Но, тем не менее, это было чудом.

Язык начинал создаваться частично на основе Амеслана, частично на базе символов – в природе кальмары общаются друг с другом с помощью изменений в оттенке кожи. Но они научились общаться с помощью символов и цветных карточек. Некоторое время первые кальмары-«лингвисты», подобно гулливеровым лапутянам, носили свой словарь на спине. Но потом на помощь пришли голосовые имплантанты – переговорные устройства, вживлявшиеся в мантию, и дела пошли на лад.

Трегарта занимал вопрос, понимают ли кальмары, во что ввязались, научившись, наконец, общаться с людьми.

Конечно же, они почти ничего не получали от этого! Кальмары были властителями морских глубин; только зубастые киты и представляли для них какую-то опасность – но кальмары могли спускаться на такие глубины, в такие бездны моря, куда киты просто не могли за ними последовать… Трегарт следил за Грациэлой, стрелой летавшей между гигантскими телами кальмаров, вырывавшей плуг из «рук» Холли, выкрикивавшей приказания… любой из этих гигантских головоногих мог в мгновение ока уничтожить ее, и Рон прекрасно сознавал это. В огромных телах кальмаров, ничем не схожих с человеческим телом, было столько всесокрушающей силы! И при этом они казались практически неуязвимыми; каждый раз, когда один из кальмаров заходил в декомпрессионную камеру купола, они ощущали стремительное падение давления – от того, что царило на глубине двух тысяч двухсот метров, до обычного атмосферного давления на поверхности воды. Такой переход должен был просто разорвать их тела в клочья – однако же этого не происходило. Человек в подобных обстоятельствах погиб бы мгновенно, как и любое морское животное, рыба, медуза или ракообразное.

Трегарт обернулся и взглянул на Джилл Даннер, своего нового исполнительного офицера – она как раз подходила к нему со стопкой предназначенных на подпись листов путевых расходов. Поприветствовав капитана, она бросила быстрый взгляд на бюст Доктора Посланника Кваггера, чье сверкающее бронзой кукольное личико сверху вниз смотрело на тренирующихся кальмаров.

– О Боже, – воскликнула Джилл, – Он что, и здесь умудрился поставить эту штуковину?

– Боюсь, что это так, Джилли, – ответил Трегарт, возвращая ей документы. – Есть еще какие-нибудь новости об этом космическом зонде с Пан-Мака?

Девушка покачала головой.

– Мэр попросила связистов на надводной платформе проверить все сообщения, поступавшие за последние два дня. Может, там что и есть, тогда я об этом еще не слышала – только первое сообщение с подводной лодки Сити Пан-Негра из Порта Канаверал, которое нам передали с «Принцессы Атлантики». Все, что они знают – что космический корабль готовится к запуску, и что ходят какие-то слухи насчет кометы.

– Итак, значит, сухопутные толстяки решили хранить все Дело в тайне, – задумчиво проговорил Трегарт.

Похоже на то, – подтвердила Джилл. – Капитан? Может, они чего и не поняли с этой кометой. Ведь может быть так, что это просто очередная исследовательская ракета или транспорт для орбитальной станции?

– Совершенно исключено, – уверенно заявил Трегарт.

Из первоначально планировавшихся орбитальных станций было запущено и выведено на орбиту только четыре, и только одна была полностью завершена и укомплектована – непосредственно, первая из них, орбитальная станция «Вальхалла»; но даже она не оправдала тех лучезарных надежд, которые возлагали на нее ее создатели – люди, жившие в век более наивный и более щедрый. Немногие из колонистов-энтузиастов научились мириться со всеми ограничениями и неудобствами существования в этих огромных контейнерах, заполненных воздухом, которые они начали называть «консервными банками»; большинству не хватило мужества, и они возвратились на Землю. Даже в «Вальхалле» было только около ста жителей, в то время как места там хватило бы на десятки тысяч.

– Ты сама видела рапорт, – сказал Трегарт. – Это был космический корабль. Куда бы он ни направлялся, это заведомо дальше Луны. Может, он собирается погоняться за кометой, может, у него другая цель – кто знает? В любом случае, – закончил он, – если бы это был обычный запуск, Кваггер не был бы так потрясен тем, что мы знаем о нем.

– Похоже, все мы в какой-то мере потрясены, – вздохнула Джилл. – Что там с этим кальмаром, который так странно вел себя возле «Королевы Атлантики», словно сошел с ума?

– О, ничего серьезного. Вы загружали топливную капсулу, а он, похоже, просто почувствовал ее радиоактивность. Потому-то он таким и стал: на них странно влияет радиация.

Он прищурился и взглянул в бассейн, где Грациэла уговаривала теперь уже обоих кальмаров отложить плуг и уборочную машину. Теперь они занялись вспомогательными инструментами, усовершенствующими восприятие – усилителями звука, которые крепились к переговорным устройствам в их мантиях, а также телескопами, приспособленными к зрению кальмаров и оснащенными оптическими фильтрами, дающими возможность ясно видеть в темных глубинах.

Грациэла подплыла к Трегарту и Даннер, поприветствовала Джилл и подняла лицо к Трегарту для поцелуя.

Я провожусь еще несколько минут, извиняющимся тоном проговорила она. – Их что-то взволновало, и я хочу успокоить их перед тем, как уйду.

– Рон скоро станет ревновать тебя к кальмарам, – рассмеялась Джилл, но посерьезнела, краем глаза заметив, как изменилось лицо Трегарта.

Но виной тому были вовсе не слова Джилл.

Оба кальмара, словно щенята, поспешили вслед за Грациэлой к дальнему концу бассейна. Теперь их действия выглядели действительно странно. Еще не имеющий имени молодой кальмар, выпустив акустическое устройство, спазматически дергал щупальцами, словно человек, трясущийся в припадке бешеного гнева. Второй кальмар, Холли, стремительно рванулась к борту бассейна, туда, где стоял уродливый бюст Доктора Посланника Саймона Мак-Кена Кваггера, подняла пару длинных щупалец и тянула их прямо к маслянисто поблескивающему металлическому изображению.

– Холли, нет! – крикнула Грациэла. – Остаться в бассейне, да! Трогать металлический вещь-человек, нет, нет!

Она подплыла к кальмарам и увела их за собой к дальнему концу бассейна, потом вернулась к Трегарту и Джилл Даннер.

– Что-то не то творится, – пожаловалась она. – Я никогда не видела, чтобы они вели себя так, если поблизости не было источника радиации, как, например, та топливная капсула вчера…

Грациэла внезапно умолкла и, обернувшись, уставилась на бюст Саймона Мак-Кена Кваггера.

– О Рон! – воскликнула она.

– В чем дело? – встревоженно спросила Джилл Даннер, а Трегарт угрюмо ответил:

– Это радиация, Джилли.

– Радиация? Ты имеешь в виду этот кошмарный маленький бюст? Ты что, думаешь?..

Но Трегарт уже поднялся на ноги.

– Что я думаю, это совершенно не важно, – проговорил он. – Мы разъясним это, так или иначе, но – немедленно!

Полтора часа спустя мэр встретилась с ними в доках Сити Атлантика. Она заметно нервничала. Еще до того, как Трегарт и остальные сняли свои шлемы, она воскликнула:

– Он и здесь это устроил! Как только я получила ваше сообщение, мы проверили второй бюст сонаром и провели тест на радиоактивность. То же самое! В нем ядерная бомба, понятно? Ядерная! Осторожнее, Фрэнк, – прибавила она.

Фрэнк Яро, главный технолог Сити Атлантика – единственный специалист, более-менее близкий к саперам, – осторожно принял из рук Трегарта уродливый бронзовый бюст.

– Пирожок с начинкой, – коротко проговорил Яро. – Я отнесу его в мастерскую, и мы распылим его в пять минут, как и первый. Но это действительно ядерная бомба. Стоит только нажать на пусковую кнопку… Она разнесла бы в клочья весь купол.

Джилл Даннер зябко передернула плечами.

– Дела идут паршивенько, – жалобно проговорила она. – Лучше я вернусь на корабль. Капитан – мы должны быть готовы к отправлению через два часа!

– Иди, – согласился Трегарт, следя глазами за Фрэнком Яро, бережно уносившим смертельно опасную .вещицу в мастерские.

– По крайней мере, вряд ли Кваггер включит это устройство, пока он сам находится в куполе, – мрачно констатировал Трегарт.

Мэр кивнула.

– Он будет вечером в моем офисе. У него еще хватило наглости жаловаться на то, что его разбудили в середине ночи. Скажите пожалуйста! Но на самом-то деле он не спал: отсылал закодированные сообщения через коммуникационный– центр касательно своего плана, который должен был принести ему повышение, – она пошла к лифту, но задержалась и проговорила через плечо: – О да, и еще я получила ответ с «Принцессы»; я послала им запрос, как только вы рассказали мне об этом.

Она протянула Трегарту листок тонкой голубоватой бумаги; тот быстро просмотрел его. «Принцесса Атлантики» была, если можно так выразиться, родной сестрой его собственного судна, «Королевы Атлантики»; сейчас она входила в порт Галвестон с остатками груза выращенных в глубинах моря пищевых и лечебных растений, а из Порта Канаверал вышла два дня назад.

Трегарт прочитал ответ на запрос вслух; его голос звучал озадаченно:

– Все, что можно узнать – то, что была запущена космическая ракета на перехват кометы, которую здесь называют Сикара. Ходят слухи, что ракета вооружена ядерным оружием. Один из команды вспомнил, что слышал что-то о событиях на Тунгуске, что бы это ни означало.

Трегарт поднял взгляд от бумаги и сдвинул брови:

– Ядерное оружие! И что такое «события на Тунгуске»?

Лифт остановился на верхнем уровне купола.

Мэр шагала впереди них к ее личному входу в офис.

– Я задала тот же вопрос, – сумрачно-серьезно проговорила она. – Фрэнк извлек сведения из моего терминала. Они выведены на экран.

На экране информационного компьютера мэра был выведен не один, а три пункта информации.

Первый был озаглавлен «События на Тунгуске»; сведений было немного. Там говорилось только о том, что в 1908 году некий объект невыясненного происхождения – ядро кометы, небольшой астероид, сбившийся с траектории, или крупный метеорит, – упал на Землю в тундре в районе Подкаменной Тунгуски в Сибири. В истории Земли это происшествие не было редким событием, судя по количеству кратеров, оставленных небесными телами на земной поверхности. Сравнительно, кратер, оставленный этим небесным телом в сибирской тундре, был далеко не самым крупным, хотя и составлял пятьдесят тысяч квадратных километров; лес был повален, все живое вблизи – уничтожено. Единственное, что выделяло Тунгусские события из ряда подобных же случаев, так это то, что данное событие произошло в достаточно поздней истории Земли, в то время, когда человечество было уже достаточно развито, чтобы заинтересоваться им; заканчивалась эта статья ссылкой «Смотри: Воздействия, внеземные».

«Воздействия, внеземные» были значительно более пространными. Печатный каталог включал тысячи кратеров – некоторые из них были все еще заметны, большинство – уже давно разрушено воздействием дождей, ветров и тектонической активности, так что их можно было заметить только по наличию определенных минералов, таких как кварц с нарушенной кристаллической структурой, что свидетельствовало о силе удара. Там также содержались какие-то сведения, озаглавленные «М-Т вымирание».

«М-Т вымирание» оказалось настоящим потрясением для них. Эта статья относилась к переходу между Меловым и Третичным Периодами, во время которого три четверти крупных наземных животных (включая динозавров) исчезли с лица земли. И их исчезновение связывалось с присутствием в геологических пластах, относившихся к этому времени, небольшого количества иридия, тонким, но равномерным слоем распределенного почти по всей земной поверхности. Похоже, этот иридий попал на Землю из космического пространства; был занесен, скорее всего, каким-то космическим объектом, подобным тому телу, которое упало на землю в районе Подкаменной Тунгуски, однако значительно больших размеров.

Трегарт взглянул в глаза Грациэле.

– Комета Сикара, – выдохнул он.

– Совершенно справедливо, – очень серьезно проговорила мэр. – Знаете, что я думаю? Мне кажется, Кваггер и остальные руководители сухопутных увальней – те, которые занимают достаточно высокое положение, чтобы знать хоть что-то – до безумия боятся Кометы

Сикара. Я думаю, что эти бомбы были помещены сюда, чтобы шантажировать нас и заставить принять их к себе, если опасность окажется реальной.

– Ублюдок, – резко проговорил Трегарт.

– Это самое меньшее, что можно о нем сказать, – согласилась мэр. – Я его сейчас приведу. Но, пожалуйста, будьте осторожны – что бы он ни делал, он все-таки обладает дипломатической неприкосновенностью.

– Я запомню, – ответил Трегарт. – Но по физиономии он все-таки получит!

Однако по физиономии никто не получил. Возможности не представилось.

Доктор Посланник Саймон Мак-Кен Кваггер вошел с непомерно широкой улыбкой на своем кукольном личике, так словно никто и не прерывал его сна, и не наносил оскорбления его достоинству, да и вообще не причинял ему никаких неудобств.

– Моя дорогая Мадам Мэр, – воскликнул он радостно, схватив ее руку для рукопожатия; шаловливо погрозил ей сарделькообразным указательным пальцем свободной руки. – Это было не совсем хорошо – посылать за мной стражу! Помните, я ведь посланник.

Он обернулся к остальным и воскликнул:

– О, здесь и юная милашка Грациэла! И, э-э, Капитан, э-э… у меня сегодня хорошие новости для вас! Угроза, исходившая от Кометы Сикара, более не существует, благодаря мужеству и мастерству Миротворческого Корпуса Пан-Мака!

Мэр, уже открывшая было рот, чтобы заговорить о бомбах, моргнула и рот закрыла. «Капитан э-э…» был менее вежлив.

– О чем вы, черт побери, говорите? – жестко спросил он.

– Я говорю о Комете Сикара, – радостно булькнул Кваггер. – О да, признаю, она доставила нам немало хлопот. Эта штука была настоящим чудовищем! Она могла бы стать причиной разрушений, масштаб которых сложно даже представить себе, если бы только врезалась в Землю. По счастью, на Пан-Маке об этом знали уже в течение нескольких недель, и…

– Погодите, – оборвал его Трегарт, – Если вся Земля была в опасности, почему вы не объявили об этом?

– Да потому, что тогда началась бы паника, дружочек мой, вот почему, – ответил толстяк; на его лице отразилась смесь обиды и удивления, – Мы просто не хотели сеять панику. Боже всемогущий, вы можете себе представить, что могли бы учинить низшие классы общества, узнай они, что существует опасность уничтожения жизни на всей земной поверхности? Мятежи! Восстания! Анархия! Не-ет, – протянул он, ожесточенно замотав головой, – мы не взяли бы на себя риск информировать низшие классы до тех пор, пока опасность существовала.

Поскольку Трегарт был уверен, что в глазах Квагера он является представителем «низших классов», он приходил во все большее раздражение:

– Почему вы говорите, «существовала»?

– Да потому, что никакой опасности больше нет, – с гордостью заявил Кваггер. – Вы говорили о запуске ракеты? Да, это было. И запуск был успешным. Наши отважные космонавты достигли кометы и полностью уничтожили ее!

– Ядерным оружием, – прибавил Трегарт.

На личике Кваггера промелькнула улыбка. Он хитренько прищурился на Трегарта.

– Вижу, вы в курсе многого, Капитан Трегарт, – на этот раз он не стал притворяться, что запамятовал имя. – Кое-кто повел себя неразумно, разгласив секретную информацию; я еще расследую это дело, когда вернусь. Но, как бы то ни было, – он снова лучезарно улыбнулся, – эта проклятая штуковина больше не существует. Ее запеленговали несколько недель назад. Громадная глыба замороженных газов в несколько миллионов тонн – так говорят ученые. Но сейчас это не более чем облако мелких частиц.

Кваггер на мгновение замолчал, сдвинул брови:

– Правда, говорят, что некоторые из этих частиц достигнут земной атмосферы, – прибавил он, – но это будут лишь небольшие частицы. Большая часть их просто сгорит в атмосфере и исчезнет. Этим вопросом мне тоже придется заняться в скором времени. Я не имею представления, почему ее нельзя было полностью уничтожить, но у них всегда найдется оправдание, если только дать им возможность говорить.

На мгновение в поросячьих глазках Посланника полыхнула злость, потом он снова расплылся в улыбке.

– Ну что же, Мадам Мэр, – жизнерадостно проговорил он, – надеюсь, я ответил на те вопросы, которые вы собирались задать мне. У меня больше нет причин задерживаться в этом кошмар… в вашем прекрасном Сити Атлантика. Если у вас больше нет вопросов, то…

Мэр жестом заставила его умолкнуть. Она больше не казалась немного вздорной и раздражительной женщиной средних лет – нет, теперь это было официальное лицо, притом весьма высокопоставленное, исполнявшее со всем тщанием возложенные на него обязанности. Сейчас госпожа мэр напоминала скульптуру из стали.

– У меня есть еще один вопрос, – проговорила она.

– Серьезно? Что ж, быть может, вам мог бы помочь мой личный секретарь; а я сам чрезвычайно устал от всей этой утомительной…

Мэр покачала головой.

– Никаких секретарей, Посланник Кваггер. На этот вопрос придется ответить вам самому. Скажите мне, зачем вы собирались взорвать мой город?

Выражение лица и поведение Посланника Кваггера изменились почти с той же стремительностью, что и у мэра. Он больше не выглядел комичным толстяком; более того, в нем вдруг проявилось что-то зловещее.

Мгновение он стоял молча, сверля глазами мэра. В офисе, располагавшемся на самом верху купола Сити Атлантика, окруженном могучим и грозным мраком глубин, воцарилось молчание.

Потом Кваггер вкрадчиво повторил:

– Взорвать, Мадам Мэр?

– Ядерными бомбами, – гневно выдохнул Трегарт. – Запрятанными в эти ваши чудовищные, омерзительные бюсты. Может, вам будет интересно узнать, что они сейчас уже распылены.

– Понимаю, – задумчиво проговорил Кваггер, кивнув головой. Потом он улыбнулся, но в его улыбке более не было даже притворной приветливости:

– Думаю, мне вовсе не нужно ждать утра, чтобы оставить это место, не так ли? А потому, если вы позволите…

– Только после того, как вы ответите на наши вопросы, – твердо проговорила мэр. – Ядерные бомбы – оружие террористов. Людей расстреливают и за меньшее.

Кваггер отшатнулся.

– Не забывайте о моем дипломатическом статусе! – взвизгнул он.

– Ваш дипломатический статус не дает вам права взрывать наши города, – мрачно заметила мэр Мак-Кен. – Как бы то ни было, – добавила она, бросив взгляд на Трегарта, – он существует. Ты не должен причинять ему вреда, Рон.

Посланник глубоко вздохнул; потом его личико собралось в торжествующую ухмылочку.

– Самое худшее, что вы можете со мной сделать, – радостно заметил он, – это выслать меня. Это мне вполне подходит, поскольку я и без того собирался отбыть. Разумеется – для записи – я отвергаю все ваши обвинения.

Кваггер помолчал несколько секунд, глядя на них без выражения.

– Но – также для записи – вероятно, я должен поднять вопрос о вашем противозаконном поведении; и это в такие времена!

У мэра даже дыхание перехватило от возмущения:

– О чем беззаконном?!

– Я говорю, – злорадно пискнул Кваггер, – о том, что вы предоставляете убежище беглым преступникам.

Мэра эти слова застали врасплох. Она непонимающе посмотрела на Посланника.

– Каким преступникам?

– Обладающему недоброй славой террористу Сандору Тисза! – с торжеством объявил Кваггер. – Многие правительства Объединенной Европы разыскивают его за совершение террористических актов, так же как и за преступления против моих коллег в Консорциуме Пан-Мака. Не отрицайте, что вы укрываете его здесь. Я видел его собственными глазами!

– Мы вовсе не делали тайны из пребывания здесь Доктора Тисза, – напряженно проговорила мэр. – Он вовсе не террорист. Он – беженец.

– Он преступник! – визгливо закричал Кваггер. – Он угрожал мирным жителям Будапешта!

– Да, он бежал из их застенков, – твердо ответила мэр, – В то время его пыталась поймать тайная полиция, ему пришлось бороться с ними. Жертв не было, Посланник Кваггер! И, в любом случае, это дело Объединенной Европы, но не ваше и не Пан-Мака.

– Ничуть не бывало! Он поднял мятеж, когда бежал из Консорциума Пан-Мака!

– Нет, – покачала головой мэр, – это тоже неправда. Он прошел мимо вашей пограничной службы, чтобы избежать ареста, а в Сити Атлантика это не расценивается, как преступление. Мы уже официально отказали вам в просьбе о его депортации. Это старая история. Вопрос теперь состоит в том, какие оправдания вы можете предоставить тому, что поместили бомбы в нашем городе.

…Кваггер несколько мгновений смотрел на нее бешеным взглядом.

Потом он пожал плечами. Выражение лица его снова изменилось; теперь на нем была ни к чему не обязывающая улыбка.

– Но я уже говорил вам, что не знаю ничего ни о каких бомбах, Мадам Мэр, – проговорил он. – Нет, – он поднял руку, опережая их возражения, – я вовсе не уверен в том, что в тех бюстах, которые я подарил вам, не было взрывчатых веществ. В конце-то концов, не сам же я отливал их! В низших классах всегда есть недовольные. Возможно, на фабрику затесался какой-нибудь предатель, измысливший зло против Сити Атлантика…

– Это ложь, – жестко проговорил Трегарт. Кваггер вопросительно посмотерл на него. Мгновение в офисе царила тишина, потом Посланник снова улыбнулся. Он сложил ладони, сплетя кончики пальцев, и проговорил:

– Давайте я расскажу Вам одну придуманную историю. Она могла бы заинтересовать вас – разумеется, если бы она была правдой. Но это неправда. Я все это придумал сам.

– Вы уже продемонстрировали нам свои способности в этой области, – фыркнул Трегарт.

Кваггер опять пожал плечами; это движение заставило, казалось, его руки извиваться, почти как щупальца Несса.

– Ваше мнение не имеет особенного значения, не так ли? – сладеньким голоском поинтересовался он. – Как бы то ни было – вот эта история. Давайте представим себе, что давным-давно суверенные властители государств посчитали, что их землям грозит опасность ядерной катастрофы. Перед ними стояла обязанность спасти свои страны; ведь это правильно, как вы полагаете? И эти люди – придуманные люди, вы понимаете, – могли счесть нужным, чтобы другие… э-э… земли, которые не подвергались подобной опасности, исполнили свой человеческий долг и предоставили убежище тем, кому опасность грозила. Пока вам еще не надоела эта история? – вежливо поинтересовался он.

Фырканье Трегарта, разумеется, не было ответом, но Кваггер кивнул, словно ожидал именно этого.

– А потому у них была альтернатива. Они могли переправить людей на околоземные станции. Возможно, они думали об этом; но в таком случае их жизнь там была бы очень тяжелой и полной лишений; такой выход можно было оставить только на крайний случай. Лучше было бы найти места, где существовала бы цивилизация, пусть даже и в зародышевом состоянии. Места, где они могли бы прожить несколько лет, пока на суше не истек бы опасный период…

– Так что же с бомбами? – настойчиво поинтересовалась Мэр Мак-Кен.

Маленькие поросячьи глазки расширились от удивления:

– Бомбы? Я вовсе ничего не говорил о так называемых бомбах. Я просто придумывал историю… Но если бы и были бомбы, или, скажем, какой-либо другой силовой путь восстановления справедливости, разве вы посчитали бы его лишенным оснований? Разве в таких вещах не Действует… э-э… своего рода, закон моря? Если вы видите кораблекрушение, разве спасти выживших в нем – не ваш святой долг? Быть может, вам это причинит неудобства; в этом случае, разве потерпевшие не имеют права настаивать? Разумеется, – с редкостной гибкостью прибавил он, – никто не стал бы применять оружие для того, чтобы просто достичь справедливости! Вы, наверно, считаете, что тот, кто может предложить помощь, сделает это и без принуждения… но на тот случай, если они забудут об этом, неплохо иметь под рукой оружие.

Этого Мэру Мак-Кен было вполне достаточно.

– Довольно, Кваггер, – со сдерживаемой яростью проговорила она. – Вы объявляетесь официально высланным из Сити Атлантика как persona non grata. Вы обязаны покинуть город немедленно.

– Разумеется, дорогая моя, – улыбнулся Посланник Кваггер. – Я как раз собирался уезжать.

…Вечное медлило.

Его привели сюда две причины: предвиденье того, что жизнь на планете будет эволюционировать, развиваться до тех пор, пока не перейдет в медленное умирание – и его собственные проблемы, требовавшие разрешения. Оно само на самом деле было бессмертно, ячейки, хранившие его память и разум, идеально противостояли времени и любым возможным изменениям. Но его корабль – огромное межзвездное судно – было всего лишь металлом, старой скорлупкой, покрытой шрамами, трещинами и следами эрозии – следами слишком дальних путешествий; приборы управления и навигации вышли из строя окончательно, там было просто уже нечего чинить; даже аварийные запасы топлива были истощены.