Текст книги "Граница земли"

Автор книги: Фредерик Пол

Соавторы: Джек Уильямсон
сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 24 страниц)

Глава 28

Когда «Гауссберг-три» находился в тысяче километров от Сити Атлантика, они погрузились на глубину двух километров.

«Гауссберг» был первой подводной лодкой из все еще остававшихся свободными городов, которая зашла так далеко в Атлантический Океан; у нее была двойная миссия. Во-первых, нужно было выяснить, не осталось ли в погибших городах, включая Сити Атлантика, запасов продовольствия. Второй задачей было узнать, что происходит на суше. Команда, состоявшая из четырнадцати человек, раскололась надвое в вопросе приоритетов. Убежденные подводные жители готовы были полностью забыть о жителях суши, сконцентрировавшись только на том, что полезного можно отыскать в погибших городах и доставить назад в города Тихого Океана – оставалась также еще робкая надежда, что удастся найти кого-нибудь из оставшихся в живых жителей этих городов; пан-гуманисты же считали, что нужно забыть прошлую вражду и попробовать, наконец, установить контакт с теми людьми, которые сумели выжить на суше.

Но расколота была не только команда. Вопрос этот также разделил Грациэлу с ее мужем.

– Мы не должны терять время на эти затонувшие города, – раздраженно жаловался он. – Поле действия сейчас – Флорида.

Грациэла задумчиво посмотрела на него.

– Деннис, предположим, жизнь во Флориде действительно вернулась в нормальное русло. Ты вернешься туда?

Он ошеломленно посмотрел на нее:

– Разумеется! Какие могут быть сомнения! Люди предназначены для того, чтобы жить на твердой земле.

– Мы так не думали, – заметила Грациэла. – Мы хотели свободы.

Деннис Мак-Кен сдвинул брови.

– Нет, – решительно проговорил он. – Земля предназначена для людей. Я хочу сказать, что ведь Пан-Мак больше не существует. И как только мы разберемся с проблемой этих «Армий Вечного», и, разумеется, после того, как все снова начнет расти, там вполне можно будет жить. Почему вообще нужно возвращаться в Сити Атлантика?

Она вздохнула и в тысячный раз повторила:

– Это мой дом.

– Это глупость, – сообщил ей Деннис Мак-Кен, тоже в тысячный раз. – К тому же, это опасно! Откуда нам знать, что замышляют эти твои сумасшедшие кальмары?

– Деннис, – терпеливо проговорила она, – именно это мы и должны выяснить.

Он твердо покачал головой.

– Если .в мире осталось еще что-то, ради чего стоит рисковать, это «что-то» находится на Мысе Канаверал. Там есть люди, корабли, самолеты, даже космический корабль! А что осталось в Сити Атлантика?

– В Сити Атлантика осталась твоя мать, – тихо проговорила Грациэла.

Его лицо внезапно побелело от гнева.

– Думаешь, я этого не знаю? – прорычал он. – Мы не можем принимать во внимание такие вещи! Мы должны принимать решения, как взрослые люди – следуя не эмоциям, а доводам разума – доводам здравого смысла! Но неужели ты думаешь, что мне это безразлично?

– Разумеется, нет, – проговорила Грациэла, в тысячный раз делая попытку примирения. И, как всегда, это сработало. Он раздраженно кивнул ей. Разговор был окончен. Эти разговоры всегда заканчивались так. Когда Деннис Мак-Кен прямо спрашивал у нее, считает ли она, что ему безразлична его мать, она всегда отступала.

Но все-таки она не была абсолютно уверена в честности его ответа.

* * *

Сити Гауссберг был более чем гостеприимен к беженцам, и беженцы, в свою очередь, делали для города все, что могли. Деннис Мак-Кен и его жена работали так же, как и любой другой гражданин подводного города – на фермах, или совершая патрулирование, необходимое для того, чтобы предупредить вовремя жителей города о любой исследовательской партии, появившейся со стороны южной Атлантики – будь то корабли «Армии Вечного» или еще более страшные и загадочные существа, забравшие себе покинутые купола Восемнадцати Городов. Они плавали к подводным городам в западной части Тихого Океана, всегда тщательно обходя берега Северной Америки, они заплывали в лагуны Фиджи и проходили по опустевшим улицам Сингапура…

Они думали, что являются обычными гражданами Сити Гауссберг – до тех пор, пока Совет не набрался смелости послать экспедицию в Атлантический Океан.

Решение было принято не сразу. Весь совет города сомневался в том, стоит ли заходить в столь опасные воды, и более половины, включая мэра, возражало против этого плавания. Когда Деннис Мак-КейГ заговорил о необходимости установить немедленный контакт с теми, кто жил в данный момент на Мысе Канаверал, его призвали к молчанию. Когда Грациэла предложила выяснить, какое положение сложилось на данный момент в Сити Атлантика, мэр только покачал головой.

– Но мы знаем, что произошло с Сити Атлантика, – заметил он. – Их нет больше, Грациэла. Мы скорбим об этой утрате не меньше, чем вы, но теперь уже ничего не можем для них сделать.

– Но мэр! Мы не знаем наверное, что Сити Атлантика погиб! А даже если бы у нас была такая уверенность, откуда нам знать, не станет ли следующей жертвой Сити Гауссберг?

– Мы знаем это, потому что такого не случилось, – серьезно ответил мэр. – Со времен появления Кометы Сикара прошли годы. Все города, которые мы потеряли, погибли в первый же год, разве не так?

– Да, но это вовсе не означает…

– Это означает, – возразил мэр, – что нам ничто не угрожает. Почему мы должны начинать агрессию против того, что, по вашим утверждениям, появилось там? О, я вовсе не отрицаю, что там что-то произошло! Что-то

странное, согласен. Но это произошло там. Что бы за этим ни стояло, оно не угрожает нам, а потому зачем нам будить лихо?

Но когда проводилось голосование, мэр проиграл.

– Что ж, ладно, – сумрачно проговорил он. – Мы подчинимся воле народа… но я не стану притворяться, что считаю это решение мудрым!

Когда, наконец, была выбрана подводная‹ лодка и набрана команда, все беженцы из Сити Атлантика предложили свои услуги в качестве членов команды. Но на борт взяли только Грациэлу и ее мужа.

– Вы – только суперкарго, – объявил им мэр, когда они поднимались на борт. – Вы не будете отдавать приказаний – только следовать им.

И, обращаясь к Доминику Паглиери, капитану корабля, прибавил:

– Избегайте малейшего риска! Мы должны быть уверены в том, что корабль вернется назад. Выполните свою миссию. Выясните все, что возможно – и возвращайтесь. Что бы вы ни делали, не потеряйте корабль!

Когда купол Сити Атлантика вырос на экранах сонаров, «Гауссберг-три» начал медленно кружить вокруг города, по спирали приближаясь к нему и высматривая малейшее движение на экранах сонаров…

А получасом позже подлодка на полной скорости уходила от города. Команда была потрясена до глубины души. Деннис Мак-Кен хмуро бил кулаком в переборку НЕКСО. Грациэла плакала, не скрывая слез.

Ничто не двигалось на экранах. Двигаться было попросту нечему. Сити Атлантика стал чудовищным молочно-белым пузырем в глубинах моря, вода внутри него была столь же холодной, сколь и снаружи – и столь же безжизненной. От всех тех людей, которые когда-то жили в городе, не осталось и следа.

Глава 29

ри недели, сказала Дженни Сторм, три недели оставалось до запуска таинственного космического корабля. Она не видела необходимости в том, чтобы добавлять, что эти три недели будут переполнены работой. Сама Дженни Сторм была, казалось,, сразу в нескольких местах на Мысе Канаверал, подгоняя техников и инженеров, носивших во лбу звездное семя – тех, что работали непосредственно над отладкой систем корабля, и тех, кто достраивал заводы по производству жидкого топлива, подстегивая кибернетиков, которые работали днем и ночью, чтобы подготовить пусковой компьютер.. Ни Трегарт, ни сын ее почти не видели, но зато на Саймона Мак-Кена Кваггера у нее время находилось почти всегда.

Потому что тот мешок костей и дряблого жира, который остался от владетеля Дома Кваггера, умирал. С дюжину раз на дню Дженни заходила к нему – вне зависимости от того, насколько была занята, поскольку часть Анджи, которая жила теперь в оболочке Дженни Сторм, по-прежнему жалела и нежно любила это старое чудовище. И с каждым часом его конец приближался все более.

Смертное ложе Кваггера было лучшей постелью, которую только удалось найти в маленькой колонии на Мысе Канаверал. Он лежал в кровати, когда-то принадлежавшей Вернеру Риану, в те времена, когда Вернер Риан был единовластным правителем Мыса. Его кормили отборной пищей. Несмотря на то, что запасы медикаментов существенно истощились, для Кваггера ни в чем не было отказа; у его постели круглосуточно дежурили сиделки… и не из простых смертных. У каждой из сиделок Кваггера на лбу красовался сверкающий камень – звездное семя, и, хотя иногда они дремали, самое легкое движение Кваггера немедленно привлекало их внимание.

И Лорду Саймону Мак-Кену Кваггеру было страшно.

Когда он спал, то стонал и ворочался во сне. Когда он просыпался, то хватал ртом воздух, как выброшенная на берег рыба, и вздрагивал, когда его касались прохладные осторожные руки сиделок. В тот день, когда Трегарт был освобожден от строительства бараков – теперь этим занимались новоприбывшие рабочие, -и у него в кои-то веки появилось свободное время, он из любопытства заглянул к Кваггеру. На страже у дверей стоял Макс Хаглэнд.

– Ты не можешь войти, – мягко проговорил он. – Приказ Дженни Сторм.

– Я могу его видеть отсюда, – ответил Трегарт. – Он выглядит так, будто напуган до смерти.

– Мне кажется, он сейчас спит, – прошептал Хаглэнд, – но. вообще-то ты прав. Это все Дженни Сторм. Каждый раз, кргда она подходит к нему, его начинает трясти – не знаю, почему. Она все повторяет ему, что спасет его. Только кто знает, что она имеет в виду…

– Этого никто не знает, – пробормотал Трегарт и вернулся к себе в хижину, чтобы еще раз попытаться быть и отцом, и матерью ребенку, чья мать превратилась в нечто странное и непонятное.

Во вторую из трёх недель появились четыре огромных плавучих крана. Они приплыли с первыми лучами солнца – баржи, похожие на спичечные коробки, над которыми возвышались стрелы кранов, словно шеи жирафов. Первым их увидел Пепито, который радостно позвал отца посмотреть на эти странные новые корабли, но потом Трегарт имел случай познакомиться с ними ближе, чем ему бы хотелось. Ему с десятком других рабочих было поручено проверить работу кранов, протестировать их на усталость металла,.выяснить, нет ли где следов ржавчины и коррозии, опробовать лебедки, кабели и гидравлическое устройство поворота.

– Необходимо,– настаивало существо, бывшее когда-то Дженни Сторм, – чтобы эти механизмы действовали безотказно. От этого зависит безопасность Вечного! Все должно быть в полном порядке. Если вам понадобятся инструменты, детали – словом, что бы то ни было, немедленно ставьте меня в известность об этом; здесь ничего не следует жалеть.

– А как насчет небольшого увеличения пайка? – поинтересовался Вернер Риан.

Темные усталые глаза с минуту смотрели на него.

– Разве дополнительная пища представляет для вас такую ценность? – спросила женщина так, словно действительно сомневалась в этом. – Что ж, хорошо. Реквизируйте все, что вам нужно, если это необходимо для того, чтобы работа была выполнена хорошо.

– Но что будет с остальными? – спросил Трегарт. – Они голодают! Даже наш сын, Дженни!

Выражение лица его жены не изменилось.

– Это не важно, – спокойно ответила она. – Звездный Камень Вечного вскоре прибывает сюда! Запуск будет произведен в назначенное время. Пищи достаточно для того, чтобы подготовить запуск, а затем все будут спасены. По крайней мере, – прибавила она, и ее глаза затуманились, – все, кто находится здесь. Возможно, часть остальных людей придется оставить для смертной жизни, если эти люди не были обнаружены вашими поисковыми экспедициями. Теперь довольно разговоров! Немедленно начинайте свою работу с плавучими кранами!

Больше она не сказала ничего. Большинство тех людей, которые носили на лбу камни, вообще ничего не говорили. Даже когда они работали бок о бок с обычными людьми, между ними не возникало никаких разговоров, не было ни шуток, ни даже замечаний о нестерпимой жаре и палящем солнце. Если у «элементов» и были какие-то физические потребности помимо тех крошек еды и глотка воды, которые они потребляли время от времени, они никогда не позволяли другим узнать об

этом. По ночам они спали в нестерпимой духоте и жаре бараков. Изнутри не пробивался ни один луч света. Не было ни звуков музыки, ни смеха, ни песен – и утром, по-прежнему молча и бесстрастно, они выходили из бараков и отправлялись на работу.

Те беженцы, которые прибыли вместе с ними на кораблях, самолетах и грузовиках, были совершенной им противоположностью. Они-то как раз очень хотели поговорить, и говорили – горячо, многословно, эмоционально, но некоторые из них говорили на языках, неизвестных Трегарту – японском и арабском, русском й суахили, а те, что говорили на известных языках, знали не больше самого Трегарта. Восемнадцать Городов? О да, некоторые из них были из Восемнадцати Городов – только их больше не восемнадцать. По крайней мере, не все они были населены нормальными человеческими существами. Многие подводные купола были изолированы и захвачены «элементами» Вечного, а большинство просто были безжизненными, затопленными водой полусферами НЕКСО; воздух из них давно вытек, и живого в них не было ничего, кроме какого-нибудь моллюска или акулы.

Рон Трегарт печалился так, что даже перестал расспрашивать прибывающих людей, зная, что попросту не хочет слышать ответы. К тому же у него не было времени на разговоры. После шестнадцатичасового рабочего дня на плавучих кранах у него оставалось ровно столько сил, чтобы добраться до своей хижины и забраться под одеяло, стараясь при этом не разбудить спящего сына. Но однажды он остановился у дверей, услышав внутри дома сдавленные рыдания. Голос был Женским. Дженни? Могло ли в ней остаться столько человеческого, чтобы она плакала?

Это была не Дженни. Это оказалась Мария Хаглэнд; она сидела, ссутулившись, в дверном проеме, но, увидев Трегарта, мгновенно вскочила на ноги.

– О, простите, простите, сеньор, – проговорила она, Пытаясь сдержать слезы. – Я… я пришла посидеть с Пепито, потому что…

Она замолчала, закусив губу; ее лицо жалко перекосилось.

Трегарт почувствовал внезапный приступ паники.

– Говори же! – закричал он. – Что случилось? Что-то с Пепито?

– О нет, сеньор, вовсе нет! Я просто хотела побыть с кем-нибудь, потому что мой отец… мой отец… моего отца больше нет, сеньор! Эта ведьма, ваша жена, она украла его душу!

– Дженни? – переспросил Трегарт, и тут девушка принялась рассказывать. Старик Лорд Кваггер умирал, а Мария Хаглэнд несла еду своему отцу, который дежурил у дверей, и тут случилось это.

– И она обняла его, сеньор, – прошептала Мария, – а потом одно из этих чудовищ с камнем во лбу подошло к нему и наклонилось, словно хотело его поцеловать! А потом оно упало мертвым, и камень чудовища оказался на голове у Лорда Кваггера. А потом… о, сеньор! – простонала она, – потом эта ведьма, ваша жена, заставила моего отца подойти и дотронуться до него! А потом Лорд Кваггер был мертвый, а камень – камень – эта ужасная штука оказалась на лбу у моего отца, и когда он заговорил со мной, он больше не был моим отцом!

На то, чтобы довести до нормального состояния плавучие краны, потребовалась неделя, и работа была закончена как раз вовремя.

И снова отца разбудил Пепито. Трегарт проснулся с трудом, недоумевая, почему кроме криков сына до него доносятся отголоски отдаленных глухих взрывов. Когда он посмотрел на море, ответ пришел сам собой. В небе сиял серебряной полосой Млечный путь, и сотни ярких звезд складывались в рисунок созвездий летней ночи. Но свет звезд тускнел вблизи чего-то значительно более яркого. Над океаном что-то вспыхивало и разлеталось в стороны, оставляя за собой светлый дымный след, и угасало в ночном мраке..

Когда Трегарт увидел, как над лагерем взвилась красная ракета, он понял, что происходит обмен сигналами. Мгновение спустя затрубил сигнальный рожок, и через громкоговорители до него донесся голос Дженни:

– Звездный Камень Вечного здесь! Вызываются все бригады крановщиков!

Плавучие краны вовсе не были приспособлены для работы в открытом море. По счастью, море было спокойным, но даже при штиле огромные стальные жирафы раскачивались во все стороны на фоне светлеющего неба. На то, чтобы добраться до места, где на поверхности лежали четыре больших подлодки, ушло не меньше часа. На толстых стальных кабелях, уходивших в воду, явно был какой-то груз, доставленный подлодками – груз, который сейчас было невозможно увидеть под волнами, но из-за которого они и оказались здесь и который должны были теперь доставить на берег.

Чтобы удерживать кран в нужном положении и избежать столкновения как с другими кранами, так и с подлодками, Рону Трегарту потребовалось все его мастерство, особенно когда все четыре крана опустили крюки в воду внутри квадрата, образованного лодками.

Трегарт не видел, что за груз должны подцепить эти крюки. Он только следовал указаниям человека в форме лейтенанта и был крайне удивлен, когда трос крана отклонился от перпендикуляра, словно кто-то под водой взял его и оттянул на себя.

Что-то…

По команде все три оператора кранов начали медленно поднимать груз, и все три башни наклонились к центру, словно бы вытягивали на поверхность что-то чрезвычайно тяжелое и громоздкое.

Когда это «нечто» показалось из воды, Трегарт затаил дыхание. Четыре или пять гигантских кальмаров всплыли на поверхность и засуетились вокруг подобия колыбели из стальных кабелей, в которой лежал огромный, сверкающий мириадами граней кристалл. Он был похож на друзу мелких кристаллов всех цветов радуги – изумруд и рубин, алмаз и гранат, – только в тысячу раз ярче, чем любой камень, когда-либо виденный человеком.

– Звездный Камень, – почтительно прошептал оператор крана со звездным семенем на челе.

Когда груз был извлечен из воды, субмарины развернулись и отошли, давая место огромной понтонной барже, которую подвели прямо под переплетение тросов.

Медленно, почтительно и осторожно операторы кранов опустили сверкающую и громоздкую свою ношу на палубу; после этого кранам было приказано отойти.

– Все на борт! – кричали операторы. – Освободите линии связи! Закрепите Звездный Камень! И торопитесь – поблизости находится другая подводная лодка, и мы не знаем, кому она принадлежит!

Трегарт и Риан были едва ли не первыми, кто подчинился приказу. Работа была адская – кран мог запросто потерять одну из своих «ног» – или, того хуже, вообще опрокинуться, однако удача улыбнулась им, и все прошло успешно.

У Трегарта не осталось времени на то, чтобы удивиться сообщению о неожиданно появившейся чужой субмарине. Стальные тросы опали, краны освободили груз. Кальмары помогли завести груз на палубу, потом отплыли в сторону – все, кроме одного. Этот остался, придавленный тяжестью Звездного Камня, едва не разорванный пополам тросом; но он все еще был жив. Трегарт видел, как содрогается одно из огромных щупалец, а немигающий глаз, казалось, смотрел прямо на него. Но времени разглядывать картину не было. Все кабели были холодными и жесткими, проволока, из которой они были сплетены, резала ладони и впивалась в руки. Прежде чем Трегарт сумел освободить крюки, его руки были рассечены в кровь. Солнце поднялось уже довольно высоко, а баржа начала двигаться в сторону берега – центр маленькой флотилии, окруженный плавучими кранами, которые словно бы защищали ее от любой возможной угрозы.

Когда они распутали последний кабель, Рон Трегарт выпрямился и с состраданием посмотрел на умирающего кальмара и зловеще посверкивающий предмет, который назывался Звездным Камнем Вечного.

Он не видел щупальца, которое дотянулось до него.

Он не знал, что происходит, до тех пор, пока его не подняло в воздух и не потащило к огромному стеклянное му глазу. Он закричал от страха и гнева, пытаясь освободиться от мертвой хватки щупальца; но кальмар был много сильнее его.

Бедный Пепито, подумал он…

А потом внезапно щупальце выпустило его. Он был свободен. От отполз назад и увидел, что щупальце захватило командира Риана и потянуло его к телу кальмара с той же силой и настойчивостью, что и Трегарта мгновение назад. На этот раз кальмар не ослабил хватки. Он подтянул к себе вырывающегося человека – не к клюву кальмара – но туда, где на теле головоногого сиял огромный оранжевый бриллиант.

Лоб Риана коснулся камня.

Мгновенно его сопротивление прекратилось. Щупальце кальмара разжалось, тело его дернулось и замерло, а тот, кто был Вернером Рианом, поднялся, выпрямился, огляделся и быстро пошел прочь.

Это мог быть и я, с тошным приступом страха подумал Трегарт.

Но это оказался не он. Кальмар застыл неподвижно, его Глаз остекленел.

Но, когда тело его содрогнулось в последний раз, Трегарт успел увидеть на его мантии остатки того, что когда-то было переговорным устройством, и понял, что это был за кальмар и почему в последний момент он пощадил Трегарта.

Спасибо тебе, Несс, проговорил он про себя и отвернулся, устремив невидящий взгляд на побережье..