Текст книги "Викинги"

Автор книги: Франц Бенгтссон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 46 страниц)

Многие из них аплодировали его предложению и криками выражали свое согласие, другие же выразили сомнение, достаточно ли у них провианта, для того, чтобы достичь этой цели.

Затем вновь заговорил Крок. Он сказал, что Берсе сделал именно такое предложение, которое он и сам хотел выдвинуть. Берсе говорил о графских дочерях _ибогатых аббатах, захватив которых они могут получить богатые выкупы. Он также хотел бы добавить, что в Ирландии, как это всем известно, имеется примерно сто шестьдесят королей, некоторые из них значительные, некоторые – нет, но все они владеют большим количеством золота и красивых женщин, а их солдаты сражаются одетыми только в полотняные одежды, так что их, нетрудно победить. Наиболее сложной частью их путешествия будет проход через Зундский пролив, где на них могут напасть местные жители, но три хорошо укомплектованных корабля, которым не отважился бросить вызов даже сам Стирбь-орн, смогут заставить себя уважать и в Зунде. Кроме этого, большинство викингов из тех мест наверняка в это время года уже отправились на Запад, и в любом случае в ближайшие несколько ночей не будет луны. Что же касается продовольствия, то они всегда смогут раздобыть его столько, сколько им понадобится, стоит им только успешно миновать Зундский пролив.

К этому времени к ним уже вернулось их прежнее хорошее настроение. Они согласились, что план хорош, а Крок – умнейший и мудрейший из всех вождей. Они также были горды тем, что совсем почти не выразили беспокойства перед перспективой путешествия в западные земли, куда на их памяти ни один корабль из их мест не предпринимал попытки доплыть.

Они поставили паруса и доплыли до Моэна, где отдохнули один день и одну ночь, внимательно осматриваясь и дожидаясь благоприятного ветра. Затем, в штормовую погоду, они прошли Зундский пролив и к вечеру достигли его горловины, не встретив никаких врагов. Позднее, ночью, они встали на якорь с подветренной стороны острова Мунд и решили сойти на берег в поисках еды. Три отряда тайно высадились на берег, каждый в своем месте. Отряд Крока был удачлив, так как они сразу наткнулись на пастуха, пасущего стадо овец вблизи большого дома, и им удалось убить пастуха и собаку прежде, чем они смогли поднять тревогу. Затем они поймали овец и перерезали глотки стольким из них, сколько могли унести с собой. Однако овцы при этом стали громко блеять, поэтому Крок приказал своим людям побыстрее управляться с Работой.

Они возвратились на корабль тем же самым путем, ^по которому и пришли, идя так быстро, как только могли. Каждый из них нес на плечах по овце. У себя за спиной они услыхали голоса людей, которые проснулись в доме, и вскоре послышался громкий лай собак, пущенных по их следу. Затем они услышали, как вдалеке женский голос, стараясь перекричать лай собак и голоса мужчин, воскликнул:

– Подожди! Останься со мной!

Затем женщина несколько раз прокричала:

– Орм!

А потом снова, пронзительно и с отчаянием:

– Подожди!

Людям Крока трудно было быстро передвигаться с грузом на плечах, поскольку тропа была каменистая и крутая, а ночь стояла облачная, и было почти совсем темно. Сам Крок шел последним, одной рукой поддерживая овцу на плечах, а в другой неся топор. Ему хотелось по возможности избежать драки из-за овец, так как не стоило рисковать жизнью и конечностями из-за такой малости, поэтому он подгонял своих людей резкой руганью, когда они спотыкались или замедляли скорость.

Корабль стоял близ плоских камней, его удерживали на отдалении от них при помощи весел. Все было готово к отплытию сразу же по возвращении Крока, поскольку остальные отряды, которые высаживались на берег, к тому времени уже вернулись с пустыми руками. Некоторые из них ждали на берегу, на случай, если Кроку понадобится какая-либо помощь. Они были уже в нескольких шагах от корабля, когда на тропе показались две большие собаки, мчавшиеся прыжками по направлению к ним. Одна из них прыгнула на Крока, но он увернулся и ударил ее топором, другая пролетела мимо него и прыгнула на шедшего прямо перед ним, сбив его с ног и вцепившись зубами в горло. Двое других товарищей поспешили к нему и убили собаку, но когда они и Крок склонились над тем, кого укусила собака, они увидели, что горло его было сильно разорвано, и он быстро истекал кровью.

В то же самое мгновение мимо головы Крока пролетело копье, и показались два человека, бежавшие вниз по склону к плоским скалам. Они бежали столь быстро, что обогнали всех своих товарищей. Первый из них, с непокрытой головой, без щита, но с коротким мечом в руке, поскользнулся и упал на камни; два копья пролетели над ним и попали в его спутника, который упал на землю. Но человек с непокрытой головой быстро вновь оказался на ногах. Воя, как волк, он бросился на человека, который бежал к нему с поднятым мечом, когда он упал, и уложил его ударом в висок. Затем он прыгнул на Крока, стоявшего сразу же за первым упавшим воином. Все это произошло очень быстро. Он яростно ударил Крока, но Крок все еще нес овцу и успел защититься ею от удара, в то же самое мгновение ударив нападавшего обратной стороной топора прямо в лоб, так что тот упал без чувств. Крок склонился над ним и увидел, что это был всего лишь юноша, рыжеволосый, бледный и курносый. Он ощупал пальцами то место, куда пришелся удар обуха, и нашел, что голова не пробита.

– Я возьму этого теленка с собой, также, как и овцу,– сказал он.– Будет грести вместо того, кого он убил.

После этого они подняли его, отнесли на корабль и бросили под скамью. Затем, когда все взошли на борт, кроме тех двоих, которые были убиты, корабли отошли от берега, в тот самый момент, когда многочисленная толпа преследователей показалась на берегу. Небо начинало светлеть, и в корабли было брошено несколько копий, но они не причинили вреда. Люди энергично налегли на весла, довольные тем, что сейчас на борту есть свежее мясо. Они уже довольно далеко отошли от берега, когда к людям, стоявшим на берегу, присоединилась женщина в длинной синей сорочке и с растрепанными волосами. Она подбежала к краю скал и простерла руки в сторону кораблей, что-то крича. Ее крик достиг их в виде только слабого звука над водой, но она стояла еще долго после того, как они перестали слышать ее.

Так мудрый Орм, сын Тосте, который стал известен позднее под именем Рыжий Орм или Орм Мореплаватель, отправился в свое первое путешествие.

Глава 3. О том, как они поплыли на Юг, и о том, как они нашли себе хорошего проводника.

Люди Крока очень проголодались к тому времени, как они достигли острова Штормов, потому что им пришлось весь путь пройти на веслах. Они пристали к берегу, чтобы собрать дров и приготовить себе хороший обед. Они нашли на берегу только нескольких Рыбаков, которые, ввиду своей бедности, не боялись грабителей. Когда они стали резать овец, то похвалили их упитанность и несомненное богатство весеннего пастбища в Мунде. Они нанизали куски мяса на свои копья и стали поджаривать их на огне. По мере того, как сало начало шипеть, рты их наполнились слюной, поскольку их ноздри давно уже не чуяли такого прекрасного запаха. Многие стали обмениваться рассказами о тех случаях, когда им довелось угощаться столь же вкусной едой, и все были согласны с тем, что путешествие в западные земли началось многообещающе. Потом они стали есть с таким аппетитом, что сок от мяса стекал по их бородам.

К этому времени Орм уже пришел в себя, но все еще чувствовал себя как в тумане, и когда он сошел на берег вместе с остальными, все, что он мог делать, это только стоять на ногах. Он сидел, обхватив голову руками, и не отвечал, когда к нему обращались. Но спустя некоторое время после того, как его стошнило и он попил воды, он почувствовал себя лучше, и когда почувствовал запах жареного мяса, то поднял голову, как человек, который только что проснулся, и посмотрел на окружавших его людей. Человек, сидевший ближе всех к нему, улыбнулся дружелюбно и отрезал ему кусок мяса.

– Возьми поешь,– сказал он.– Ты в своей жизни ничего вкуснее не пробовал.

– Я знаю качество этого мяса,– ответил Орм.– Ведь я же подготовил его.

Он взял мясо и держал его между пальцев, не начиная есть. Он посмотрел задумчиво вокруг себя, на всех по очереди, затем спросил:

– Где тот, кого я ударил? Он мертв?

– Он мертв,– ответил его сосед.– Но никто здесь не собирается мстить за него, а ты будешь грести вместо него. Его весло находится перед моим, так что мы с тобой станем друзьями. Меня зовут Токе, а тебя?

Орм назвал свое имя и спросил его:

– Тот человек, которого я убил – он был хорошим воином?

– Он был, как ты мог заметить, несколько медлительным в движениях,– ответил Токе,– и с мечом он управлялся не так умело, как я. Но это и не мудрено, поскольку я – один из лучших фехтовальщиков в нашем отряде. Но все-таки он был сильным и крепким бойцом и из хорошей семьи, звали его Але, и отец его сеет двенадцать бушелей ржи, и он уже дважды выходил в море. Если ты можешь грести так же как он, то ты – неплохой гребец.

Когда Орм услышал эти слова, то приободрился и начал есть. Но через несколько минут спросил:

– А кто был тот человек, который сбил меня с ног?

Крок сидел неподалеку от него и слышал вопрос. Он засмеялся и поднял свой топор, затем закончил жевать и сказал:

– Вот эта девочка тебя поцеловала. А если бы укусила, ты бы не спрашивал ее имени.

Орм уставился на Крока округлыми глазами, которые выглядели так, будто бы никогда не моргали, затем сказал со вздохом:

– На мне не было шлема, и я запыхался от долгого бега, в противном случае все могло быть по-другому.

– Ты – самодовольный щенок, сканец,– сказал Крок,– а воображаешь себя солдатом. Но ты молод, и у тебя нет осторожности солдата. Потому что осторожные люди не забывают шлемов, когда бегут вдогонку за похитителями овец, не забывают, даже если похитили их собственных жен. Но ты похож на человека, которому улыбается фортуна, и может статься, что благодаря тебе она будет благосклонна и ко всем нам. Мы уже три раза видели проявления ее любви к тебе. Во-первых, ты поскользнулся на камнях, когда в тебя летели два копья; во-вторых, Але, которого ты убил, не имел среди нас родственников или близких друзей, которые были бы обязаны отомстить за него, и в-третьих, я не убил тебя потому, что хотел иметь гребца, который заменил бы его. Следовательно, я считаю тебя исключительно везучим человеком, который может всем нам пригодиться, поэтому я тебе сейчас предоставляю свободу, которой пользуются все члены нашего отряда, при условии только, что ты согласишься заменить Але на его весле.

Все подумали, что Крок хорошо сказал. Орм продолжал задумчиво жевать мясо, потом сказал:

– Я принимаю свободу, предложенную тобой, не Думаю, что это будет для меня постыдным, хотя ты и Украл моих овец. Но я не буду грести, как раб, поскольку я из благородного рода, и хотя я и молод, но я показал себя хорошим воином, так как убил Але, а он был хорошим воином. Поэтому я требую, чтобы мне вернули мой меч.

Это вызвало долгое и оживленное обсуждение. Некоторые сочли требование Орма совершенно невыполнимым и заявили, что он должен считать, что ему повезло, потому что ему сохранили жизнь, но другие заметили, что самоуважение – это не слишком большая вина юноши, и что требования тех, кому улыбается фортуна, нельзя так просто игнорировать. Токе засмеялся и сказал, что ему крайне удивительно то, что столько людей, команды целых трех кораблей, могут беспокоиться о том, можно или нет разрешить мальчишке носить его меч. Человек по кличке Теленок, выступавший против удовлетворения просьбы Орма, хотел даже подраться с Токе за его слова, а Токе ответил, что рад будет предоставить ему такую возможность сразу же после того, как закончит есть очень вкусную почку, с которой он как раз сейчас занят. Однако Крок запретил им драться из-за таких пустяков. Закончилось все это тем, что Орм все-таки получил назад свой меч, но ему было сказано, что то, будут ли к нему относиться как к рабу или как к товарищу, будет зависеть от его дальнейшего поведения. Но Орм должен будет заплатить Кроку за свой меч, который был хорошим оружием, сразу же, как только захватит что-либо во время экспедиции.

К этому времени поднялся легкий ветерок, и Крок сказал, что надо им воспользоваться и отправляться в путь. Все поднялись на борт, и вскоре корабли уже плыли на всех парусах через пролив Категгат. Орм оглянулся на море и сказал, что Кроку повезло, потому что в это время года у них дома осталось мало кораблей, а то бы, насколько он знает свою мать, она уже сейчас догоняла бы их, а вместе с нею – половина всех жителей Мунда.

Затем он промыл рану у себя на голове и смыл засохшую кровь с волос, а Крок сказал, что шрам на лбу хорошо будет показывать женщинам. Тем временем Токе достал старый кожаный шлем с металлическими нашивками. Он сказал, что по нынешним временам это – не слишком хороший шлем, но он нашел его у вендов, и ничего лучше у него нет. Против топора такой шлем не очень-то поможет, но все равно это лучше, чем ничего. Орм примерил шлем и нашел, что он будет ему впору, как только пройдет опухоль. Орм поблагодарил Токе, и они поняли, что будут друзьями.

Они обогнули мыс Скоу при хорошем попутном ветре и там, по древней традиции, принесли жертву Агиру и всей его родне, отдав им овечье мясо, сало и пиво, и после этого за ними еще долго следовали кричащие чайки, что было воспринято, как доброе ознаменование. Они плыли вдоль побережья Ютанлии, где земля была пустынной, а на песке часто можно было видеть остовы погибших кораблей. Далее на юг они высадились на двух небольших островах, где нашли воду и пищу, но больше ничего. Они продолжали плыть вдоль берега, большую часть времени при благоприятном ветре, помогавшем им, так что люди радовались, что представилась возможность отдохнуть от тяжкого труда постоянной гребли. Токе сказал, что, вероятно, Орму везет и с погодой, помимо обычного везения, а везение с погодой – это одна из самых лучших форм везения, которую только может иметь человек, поэтому, если это в самом деле так, Орм, может надеяться на будущее процветание. Орм подумал, что, возможно, Токе и прав, но Крок не хотел соглашаться с ними в этом вопросе.

– Это я приношу нам хорошую погоду,– сказал он,– потому что хорошая погода и попутный ветер сопровождают нас с самого начала, задолго до того, как Орм присоединился к нам. Вообще-то, если бы я не знал, что на мое везение с погодой можно положиться, я бы не отправился в это путешествие. Но везение Орма тоже хорошее, хотя и не такое, как мое. А чем больше на корабле везучих – тем лучше для нас всех.

Берсе Мудрый согласился, сказав, что невезучим людям приходится нести на себе самое тяжкое бремя, потому что человек может победить человека, оружие может победить оружие, против богов можно принести жертву, а против колдовства – применить магию; но невезению никто не может ничего противопоставить.

Токе сказал, что он, со своей стороны, не знает, насколько он удачлив, кроме того, что ему всегда очень везет в рыбной ловле. Он всегда довольно успешно противостоит людям, с которыми ссорится, но это может быть скорее результатом его силы и умения, а не везения.

– Но что меня беспокоит, так это то, повезет ли нам в этой экспедиции с золотом и с женщинами, потому что я много наслышан о всех тех прекрасных вещах, которые можно найти на Западе, а мне уже начинает казаться, что я очень давно не дотрагивался До золотого кольца и до женщины. Даже если мы найдем только серебро вместо золота и не найдем принцесс, о которых рассказывал Берсе, но найдем простых франкских домохозяек, я не стану жаловаться. я не суетный человек.

Крок сказал, что Токе придется немного потерпеть, как бы сильно ему не хотелось того и другого. И Токе согласился, что определенно похоже на то, что придется подождать, потому что, по его мнению, ни золото, ни женщины не растут на деревьях в этих краях.

Они проплывали вдоль берегов, на которых ничего не было видно, кроме песка и болот и иногда рыбацких хижин. Затем они проплыли вдоль мысов, на которых стояли высокие кресты, и поняли, что попали в страну христиан, к франкским берегам. Бывшие среди них мудрые люди, которые много повидали на своем веку, знали, что эти кресты были установлены великим императором Карлом, отцом всех императоров, чтобы отгонять морских разбойников с Севера от его земли, но боги Севера оказались сильнее его бога. Они зашли в бухту, спасаясь от угрожающих порывов ветра и для того, чтобы отдохнуть ночью, и увидели воду такую соленую и зеленую, какую никто из них раньше не видел. Не было видно ни кораблей, ни людей, только кое-где виднелись остатки каких-то старых построек. Многочисленные деревни процветали в этих местах до того, как здесь появились первые норманны, но все уже давно было разграблено и пришло в упадок, поэтому теперь приходилось забираться далеко на Юг, чтобы найти что-либо стоящее.

Они подошли к тому месту, где море сужалось между Англией и материком, среди них пошли разговоры о том, чтобы повернуть к английским берегам. Это было вызвано тем, что им было известно о недавней смерти короля Эдгара, которого заменили на троне малолетние сыновья, что делало эту страну весьма привлекательной для викингов. Но Крок и Берсе и некоторые другие среди умнейших из них придерживались того мнения, что все-таки страна франков лучше, если только доехать достаточно далеко на Юг, поскольку король франков и император германский воевали друг с другом из-за разногласий относительно границ, а прибрежные районы воюющих стран всегда представляли собой хорошую добычу для норманнов.

Итак, они продолжали продвигаться вдоль франкского берега, но тут уже они отошли подальше от берега и внимательно осматривались по сторонам, потому что находились уже в тех местах, где некоторые районы были отвоеваны норманнами у короля франков. Здесь уже древние кресты постоянно можно было видеть на мысах и в устьях рек, но еще чаще встречались остроконечные колья с надетыми на них бородатыми головами людей, что свидетельствовало о том, что правители этой страны не желают видеть у своих берегов мореплавателей, пришедших с их бывшей родины, из северных мест. Крок и его люди считали, что это показывало плохое гостеприимство со стороны тех, кто сейчас наслаждался плодами этой земли, но, говорили они, только этого и можно было ожидать от уроженцев Скании и Сьялланда. Они спросили Орма, нет ли у него родичей в этих местах. Орм ответил, что нет, насколько ему известно, поскольку его родственники всегда плавали в Ирландию, но он будет иметь в виду, когда вернется домой, эту идею надевать головы на колья, потому что это будут прекрасные пугала для защиты его овец. Все посмеялись над этими словами и подумали, что он неплохо умеет постоять за себя.

Они устроили засаду в устье очной из рек и захватили несколько рыбацких лодок, но мало чего нашли в них ценного и не смогли добиться от рыбаков ответа на вопрос, где здесь поблизости находятся богатые деревни. После того, как они убили пару рыбаков и все-таки не смогли получить внятного ответа, остальных отпустили, поскольку те имели совсем жалкий вид и не могли пригодиться в качестве гребцов или быть проданы за хорошую цену в рабство. Еще не один раз после этого высаживались они на берег под покровом ночи, но мало чего добились, так как люди жили здесь в больших и хорошо охраняемых деревнях, и несколько раз им пришлось спешно отступать к своим кораблям, чтобы не быть окруженными и убитыми. Они надеялись, что скоро доплывут до конца тех мест, где правили норманны.

Однажды вечером им повстречались четыре длинных ладьи, которые шли с юга; они выглядели тяжело нагруженными, и Крок приказал своим кораблям приблизиться к ним и посмотреть, много ли на них воинов. Стояла тихая погода, и они медленно гребли по направлению друг к другу. Чужаки укрепили длинный Щит на вершине мачты, конец щита был повернут вверх, в знак того, что они имеют мирные намерения, а люди Крока подошли к ним на расстояние броска копья в то время, как предводители пытались оценить силы друг друга. Чужаки сказали, что они из Ютландии и возвращаются домой после долгого путешествия. Прошлым летом они пограбили в Бретани на семи кораблях, а потом послали их дальше на Юг, затем они перезимовали на острове в устье реки Луары и поднялись вверх по течению, но жестокая болезнь разразилась среди них, и сейчас они идут домой на тех кораблях, которые смогли укомплектовать гребцами. На вопрос о том, сколько они захватили, те ответили, что умный моряк никогда не считает добычи до того, как благополучно доберется до дома, но они могут сказать (поскольку при этой встрече считают себя достаточно сильными, чтобы сохранить свое богатство), что не жалуются на количество добычи. Всегда существует возможность плохого сезона, особенно по сравнению с тем, как шли дела в старые времена, и все зависит от того, насколько далеко на Юг удастся проникнуть, но каждый, кто попадет в ту часть Бретани, которая пока избежала разграбления, сможет найти хорошую награду за свои труды.

Крок спросил, нет ли у них какого-нибудь вина или хорошего пива, которое они хотели бы обменять на свинину или сушеную рыбу. Тем временем он старался подойти поближе к чужим кораблям, так как испытывал сильный соблазн напасть на них врасплох и таким образом одним махом получить хорошую добычу. Но капитан ютландцев сразу же повернул свой корабль таким образом, чтобы перегородить им путь, повернувшись к ним носом, и ответил, что предпочитает сохранить вино и пиво для себя.

– Но обязательно подходите поближе,– сказал он Кроку,– если хотите еще чего-нибудь попробовать.

Крок взвесил копье в своей руке и, по-видимому, колебался, какой же путь выбрать, но неожиданно на одном из ютландских кораблей возникла какая-то суматоха. Можно было видеть, как двое человек дрались друг с другом возле планшира. Затем они свалились в воду, продолжая сжимать друг друга в объятиях. Оба утонули, и один из них сразу пошел на дно, а другой всплыл на поверхность на удалении от корабля, но вновь ушел под воду, когда один из ютландцев бросил в него копье. На ютландском корабле было много шума, но когда люди Крока спросили, в чем дело, они не получили ответа. Начали спускаться сумерки, и после коротких переговоров чужаки вновь поплыли вперед, до того, как Крок успел принять решение, стоит или нет ввязываться в драку. Затем Токе, сидевший у весла, по левому борту корабля, сразу же за Ормом, крикнул Кроку:

– Пойди-ка посмотри! Мое везение рыболова становится все сильнее!

Одна рука ухватилась за весло Токе, вторая – за весло Орма, а между рук в воде плавало лицо, глаза на этом лице уставились на корабль. Это лицо было

большеглазым и очень бледным, с черными волосами и черной бородой.

– Смелый парень и хороший пловец,– сказал кто-то. – Он проплыл под нашим кораблем, чтобы сбежать от ютландцев.

– И к тому же – умный человек,– сказал другой, – так как понимает, что мы лучше, чем они.

Третий сказал:

– Он черен как тролль и бледен как труп и не похож на человека, который приносит удачу. Опасно брать такого на корабль.

Они обсуждали преимущества и недостатки того, чтобы взять человека на борт, некоторые кричали человеку в воде, задавая ему вопросы, но он лежал без движения, крепко вцепившись в весла, моргая глазами и раскачиваясь на волнах. Наконец Крок приказал поднять его на борт; его всегда можно будет убить позднее, объяснил он тем, кто был против этой идеи, если ход событий покажет, что будет лучше поступить именно так.

После этого Токе и Орм втянули свои весла и подняли человека на борт корабля; у него была желтая кожа и крепкая фигура, он был обнажен до пояса, только несколько лоскутьев материи прикрывали его наготу. Он шатался на ногах и еле мог стоять, но сжал кулак и погрозил им ютландскому кораблю, который уже ушел на большое расстояние, затем человек сплюнул и заскрежетал зубами. Он что-то прокричал и упал, растянувшись во весь рост, когда судно качнулось, но быстро вновь вскочил на ноги, ударил себя в грудь и протянул руки к небу, затем закричал уже Другим голосом, но никто не мог понять слов. Когда Орм был уже стариком и рассказывал обо всем, что с ним приключилось, он всегда говорил, что никогда не слышал такого странного зубовного скрежета и такого жалобного и звонкого голоса, как тот голос, которым этот человек обращался к небу.

Они все проявили к нему любопытство и стали расспрашивать, кто он такой, и что с ним приключилось. Он понимал кое-что из того, что они говорили и был способен отвечать на ломаном скандинавском языке, они подумали, что он сказал, что он еврей и не любит грести по субботам, поэтому он ненавидит людей, от которых сбежал; но это было непонятно для них, так что некоторые подумали, что он сумасшедший. Ему дали еды и воды, и он жадно съел бобы и рыбу, но когда ему предложили соленую свинину, он отказался от нее с отвращением. Крок сказал, что он подходит в качестве гребца, а когда путешествие будет завершено, они смогут продать его за хорошие деньги; тем , временем Берсе, при помощи своего мудрого ума, может

попытаться понять, что же сказал чужеземец, и выяснить, имеется ли у него какая-либо полезная для них информация о тех землях, где он побывал.

Итак, в течение нескольких следующих дней Берсе подолгу сидел и разговаривал с чужеземцем, и у них неплохо получалась беседа. Берсе был спокойным и терпеливым человеком, большим любителем поесть и умелым бардом, который пошел в море, чтобы быть подальше от сварливой жены; он был умен и очень хитер и понемногу составил картину того, о чем говорил чужеземец. Об этом он и рассказал Кроку и другим.

– Он не сумасшедший,– сказал Берсе,– хотя и кажется таковым, и он не ютландец, как мы подумали. Он говорит, что он – еврей. Это – такие люди с Востока, которые убили человека, почитаемого христианами в качестве своего бога. Это убийство произошло очень давно, но христиане до сих пор испытывают сильную ненависть к евреям из-за этого, любят убивать их и не принимают за них никакого выкупа и не оказывают им снисхождения. По этой причине большинство евреев живет в странах, которыми правит халиф Кордовский, поскольку в его халифате человека, которого они убили, не считают богом.

Берсе добавил, что и раньше слышал кое-что на эту тему, и многие другие сказали также, что до них доходили слухи, касающиеся этого. Орм сказал, что он слышал, что того человека прибили гвоздями к дереву, как сыновья Рагнара Волосатого поступили в старые времена с главным священнослужителем Англии. Но как они могут продолжать считать его богом после того, как он был убит евреями, никто из них понять не мог, поскольку очевидно, что ни один настоящий бог не может быть убит людьми. Затем Берсе продолжал рассказывать им, что еще он смог понять из рассказа еврея:

– Он был рабом ютландцев в течение года и перенес многочисленные страдания из-за того, что отказывался грести по субботам: потому что бог евреев очень сердится на еврея, который что-либо делает в этот день. Но, ютландцы не могли этого понять, хотя он и часто пытался объяснить им это, они били его и не давали ему есть, когда он отказывался грести Пока он был у них, то смог немного выучить их язык, но когда он говорит о них, то ругает их на своем языке, поскольку не знает достаточно для этого слов в нашем. Он говорит, что часто плакал, пока был у них, и взывал к своему богу о помощи; потом, когда он увидел наш приближавшийся корабль, то понял, что его мольбы услышаны. Когда он выпрыгивал за борт, то прихватил с собой человека, часто избивавшего его. Он молил своего бога стать ему защитой и не дать спастись другому человеку. Поэтому, говорит он ни одно копье не попало в него и у него оказалось достаточно сил, чтобы поднырнуть под наше судно. И настолько всемогущим является имя его бога, что он отказывается назвать его мне, как бы я ни уговаривал его сделать это. Вот что он поведал мне о ютландцах и о своем побеге от них, и он может еще что-то рассказать нам, что, как он думает, будет нам полезно. Но многое из того, что он говорит об этом, я не до конца понимаю.

Всем было интересно узнать, что еще может сказать еврей полезного для них, и наконец Берсе удалось понять суть.

– Он говорит,– сказал им Берсе,– что в своей стране он является богатым человеком, а страна его находится в пределах владений халифа Кордовского. Зовут его Соломон, он – серебряных дел мастер, и кроме того, очевидно, хороший поэт. Он был захвачен в плен христианским предводителем, который, пришел с Севера и грабил местность, где он живет. Этот вождь заставил его послать за большой суммой денег для выкупа, а потом продал его работорговцу, потому что христиане не любят держать своего слова, данного евреям, из-за того что они убили их бога. Работорговец продал его на море торговцам, у которых он и был схвачен ютландцами, и ему очень не повезло, поскольку его стали сразу же заставлять грести в субботу. Сейчас он ненавидит ютландцев лютой ненавистью, но Даже она не может сравниться с ненавистью, которую он испытывает к тому христианскому вождю, который предал его. Этот вождь очень богат и живет всего в одном дне пути от моря. Он говорит, что с радостью покажет нам дорогу туда, чтобы мы смогли отнять у того вождя все, чем он владеет, сжечь его дом, вырвать ему глаза и пустить голого бродить среди камней и деревьев. Он говорит, что богатства там хватит нам всем.

Все были согласны с тем, что таких добрых вестей они уже давно не слышали. А Соломон, который сидел возле Берсе в то время, как тот пересказывал его рассказ, и следил по мере возможности за его словами, вскочил на ноги, громко закричал и с радостным выражением, на лице упал на палубу во весь рост перед Кроком, взял в рот клочок своей бороды и пожевал ее, потом схватил ногу Крока и поставил ее себе на шею, все это время непрерывно бормоча что-то, как пьяный, и никто не мог разобрать его слов. Когда он немного успокоился, то стал подбирать слова из тех, которые он знал на их языке. Он сказал, что хочет верно служить Кроку и его людям до тех пор, пока они не захватят эти богатства и он не отомстит, но попросил, чтобы ему определенно обещали, что он сам сможет вырвать глаза у христианского вождя. И Крок, и Берсе согласились, что это разумная просьба.

На всех трех кораблях люди стали оживленно обсуждать все услышанное, и это привело их в приподнятое настроение. Было сказано, что чужеземец, может быть, сам по себе и не очень удачлив, если судить по тому, что с ним произошло, но им он может принести удачу, а Токе заявил, что никогда еще не вылавливал рыбы лучше, чем эта. Они относились к еврею как к другу, собрали для него кое-какую одежду и дали ему выпить пива, хотя у них оставалось его уже не так много. Страна, в которую он хотел проводить их, называлась Леон, и они примерно представляли себе, где она находится: справа от них, между страной франков и землями Кордовского халифа, примерно в, пяти днях хорошего плавания на юг от Бретанского мыса, который они могли сейчас видеть. Они вновь принесли жертву морским богам, были вознаграждены попутным ветром и поплыли в открытое море.