Текст книги "Необыкновенные приключения юных кубанцев"

Автор книги: Федор Тютерев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 31 страниц)

Но на выстрелы, увы, никто не обозвался...

Расстроенный и порядком уставший, вернулся к ожидавшим его в холодке помощникам. Те смотрели вопросительно, но спросить, где и почему он так долго отсутствовал, еще не умели. А ему стоило больших усилий не показать, что крайне расстроен. Утолил первым делом жажду, разделся, чтобы просохла мокрая, как после дождя, одежда. Надев сухие, из парашюта, трусы, решил заодно приодеть хотя бы этих ребят. Запасные были все одного размера и фасона, но вместо резинок имели сбоку глубокий разрез, застегивавшийся на пуговицы. Показал, как надо сделать, чтобы обновка держалась и не спадала. Одежка всем пришлась по вкусу, но воспринята была не более чем украшение, к тому же хорошо защищавшее чувствительные места от колючих растений. При этом бахромчатые юбки бы– ли нацеплены поверх.

Подкрепились дынями, имеющими похвальное свойство утолять голод и создавать ощущение сытости. Ама Сю успела наиграться с зеркалом, и Андрей вернул его в чемодан. Парни в его отсутствие не сидели сложа руки, а с помощью ножа-мачете срубили десятка полтора бамбучин, годных для изготовления копий. Из них соорудили носилки, куда помес– тили парашют, чемодан и канистру.

В селении Андрею уже начали готовить сюрприз: рядом с вигвамом Светлой Луны мужчины несмотря на жару сооружали еще более просторное жилище. Вокруг стройной пальмы устанавливался частокол из врытых в землю бамбуковых жердей, заготовленных ранее. Траншейку для него глубиной в колено отрывали с помощью костяных лопаток, а сами жердины обрабатывались острыми гранями камней.

Встретив вернувшихся, вождь дал понять, что вигвам возводится для гостя. Скрещенными на груди руками Андрей поблагодарил за честь, а вернувшись на временную квартиру и достав секач и топорик, показал, как ими пользоваться: несколькими ударами перерубив жердь толщиной в руку. Новый тип инструмента сперва обошел строителей в качестве чуда– юда, вызвав всеобщее восхищение, затем уже был опробован в деле, которое пошло гораздо спорей.

Новый вигвам готов был через трое суток и получился по-своему красивый: густо оплетен свежими лианами, под зонтиком из пальмовых листьев, а снаружи выглядел не хуже, чем у шамана и вождя. Внутри, правда, перегородок не было, но зато имелись два широких топчана со столом между ними, а также полки на уровне головы, куда уместилось все андреево имущество. К убранству топчанов – их застелили свежеизготовленными мягкими матами – он добавил подушку и натянул полог: днем надоедали мухи, а ночами, при тихой погоде, доставали комары.

Уже за первую неделю он во многом преуспел и, самое главное, научился кое-как изъясняться на здешнем языке. Один из блокнотов почти весь был исписан их словами и фразами в переводе на русский. Одновременно с освоением здешнего тарабарского ему открывались многие стороны быта островитян. Узнал, что причина неустроенности, сразу же бросившаяся в глаза, была не в лености или неумении ничего делать. Племя лишь недавно осело в этих местах, а до этого многие годы обитало на берегу "круглой воды", то есть озера, находящегося далеко отсюда. "Может, потому их и не "открыли" до сих пор исследователи, не пожелав углубляться в дикие джунгли?"– подумалось ему. Он узнал также, что покинули они обжитые края, опасаясь набегов неких "одноухих", время от времени переплывавших озеро на бревнах с балансиром ( о пирогах здесь еще понятия не имели). Мало того, что эти разбойники совершали убийства, учиняли грабеж и погромы, – в последний раз они еще и увели молодых женщин и девочек на выданье, от четырнадцати лет и старше.Чтобы избавиться раз и навсегда от подобных несчастий, вождь решил увести людей от тех мест подальше и поискать для становища новое. Посчитав количество лун, отмеченных вождем в виде насечек, и разделив их на двенадцать, Андрей определил, что случилось это года два назад.

С появлением еще одного ножа и топорика, благодаря достижениям ушедшей далеко вперед цивилизации белых, носителем которой стал "посланец неба", по мере освоения им местного языка, в жизни здешних обитателей появилось немало перемен. Костяные ножи, бамбуковые кинжалы и копья с костяными наконечниками теперь у охотников всегда были острыми. Охотничий арсенал пополнился луками и стрелами, быстро освоенными и полюбившимися. Пользовались этим видом оружия для добывания мяса: охотились на обезьян, птиц и крупных рыб. Кроме того, рыбу научились ловить удочками, а затем и кубышками. Мясо стали употреблять подсоленным в океанской воде, которую приносили в канистре. Словом, жизнь потекла веселей, радуя и хозяев, и "небесного" умельца, то и дело удивлявшего своей изобретательностью. Каких-либо неприятных приключений или событий не случалось: за две с небольшим недели лишь однажды пришлось пережить несколько тревожных минут, когда ни с того ни с сего налетел вдруг тропический ливень с грозой. А было это так.

Около полудня на остров с запада стали наползать массивные, со свинцово-фиолетовым оттенком, зловещие тучи. Оттуда слышались глухие раскаты, в воздухе запахло грозой. Разбредшиеся было по разным делам мужчины собрались у хижин и с тревогой поглядывали на приближающуюся серую дождевую стену, заполнившую пространство от туч до земли. Малышня в страхе попряталась, подростки жались к ногам старших, пока враз налетевший шквалистый ветер не загнал всех под крыши. Крепчая, порывы разметали мусор, пепел и пыль, гнули траву и кустарники, лохматили листья пальм. Селение стремительно погрузилось во тьму, и разразился ливень: хлестнули, как из ведра, тугие струи воды...

Казалось, вверху с треском сшибались не насыщенные влагой и электричеством дождевые массы, а гигантские каменные глыбы. Всполохи молний беспрерывно вспарывали черноту неба. Представлялось, что там рвались тяжелые бомбы, грохот которых Андрею доводилось слышать на Родине. Эта гроза не шла ни в какое сравнение с кубанскими!

Треск от электрических разрядов стоял настолько оглушительный, что укрывшиеся в андреевом вигваме постоянные его спутники сидели с зажатыми ушами. Промежутки между вспышкой и треском не превышали порой двух-трех секунд, и Андрею пришло в голову, что всех их запросто может поразить молния. Ведь известно: в грозу нельзя находиться под высоким деревом, а тут мало того, что вигвам находится выше уровня океана, так из него еще торчит эта едва ли не двадцатиметровая пальма. Она, конешно, прибавляет устой-чивости – к ней крепится крыша, но сейчас является и громоотводом, притягивающим молнии. Вспомнились попадавшиеся не раз усохшие до срока деревья, растрощенные сверху донизу, – верняк ставшие жертвой гроз. Надо немедленно покинуть вигвам!

– Ама Сю, – оторвав ее ладошку от уха, приказал он девчонке, – скорее беги к отцу! Скажи от моего имени, пусть он и все, кто с ним, срочно покинут вигвам и переждут ливень в постройке, где сложены копья и дубины. Иначе может случиться беда: духи нашлют огонь и всех лишат жизни. Ты поняла?

Замба хотел ее проводить, но Андрей придержал:

– А ты пробеги по всем вигвамам и передай: пусть тоже укроются от небесной воды в подсобках без деревьев в крыше. А то злые духи спустятся с неба и сделают большой костер. Так, скажи, велел Посланец неба, то есть я, а нас найдешь вон в том шалаше.

Замба выскочил выполнять задание, а они с Танбой укрылись в подсобном шалаше неподалеку. "Не напрасно ли я взбаламутил народ? – засомневался он, сидя на куче сухих листьев и наблюдая за творящимся снаружи. – Скорей всего, ничего страшного не случится – не впервой же здесь такой разгул непогоды!.. Но как бы там ни было, лучше не рисковать: с грозой шутки плохи. А пальмы нужно срубить по самые крыши", решил он.

– Слышь, Танба... – пользуясь промежутками между раскатами грома, обратился к соседу. – Небесный огонь не причинял вам... – переждав очередной грохот, пояснил: – Я хотел сказать – не лишал ли он кого-нибудь жизни?

– С тех пор, как мы на новом месте, такое было всего один раз.

– А часто здесь льется с неба вода и вот так сверкает и гремит?

– Часто. Духи любят стучать в барабаны и разбрасывать искры от своих костров. Но шаман всегда просил их делать это над Большой Водой, – пояснил он.

"Легко же дурачить людей, когда они неграмотны! – подумал Андрей. Верят всяким выдумкам. А придумал шаман эту чушь, чтобы сородичи сытно кормили да потакали всем его прихотям".

Он знал, что и на новом месте, после того, как "одноухие" увели всех молодых женщин, шаман потребовал у вождя племени его чудом уцелевшую старшую дочь для своего младшего брата, который считался хранителем огня. Грозился послать ураган, если вождь откажется, сулил ублажать духов, чтобы берегли селение от небесного огня, если согласится. В результате девушка в шестнадцать лет была отдана в жены старику. При этом оказалось, что "мужьями" ее стали еще и его сыновья-телохранители. Жизнь бедняги стала невыносимой настолько, что она не раз убегала куда глаза глядят. Но ее находили и возвращали обратно...

Вера в могущество и боязнь коварства этого жреца от религии была столь велика, что вождь племени не решался забрать дочь к себе даже после исчезновения "повелителя духов".

Вернулся Замба и доложил, что все жители, кроме хранителя огня, выполнили распоряжение – перебрались с детворой в подсобные постройки.

– А как моя сестренка? – с тревогой спросил Танба.

– Она дрожала от страха, я отвел ее в другой вигвам, как было сказано. У нее там сухо и тепло.

Андрей хотел похвалить его за исполнительность, но не успел: одновременно с ослепительной вспышкой грянул удар грома настолько мощный, что потемнело в глазах. Когда через несколько секунд он их размежил, то заметил, что у пальмы над шаманским вигвамом пропала верхушка, а крыша окутана облаком пара.

– Танба, Замба! Да очнитесь же вы, – стал он тормошить оглушенных соседей. – В вигвам шамана ударил небесный огонь. Это же рядом с твоей сестрой – бежим, может ей плохо!..

Сестру Танбы, вусмерть напуганную, нашли живой и невредимой, брат принялся ее успокаивать, а Андрей проскочил к "хранителю огня". Обнаружил его в среднем отсеке вблизи еще горячего ствола пальмы, без признаков жизни. Молния поразила его наповал...

Но вот гроза переместилась к востоку, ливень пошел на убыль и вскоре прекратился вовсе. Снова ослепительно засверкало солнце, население высыпало наружу, детвора принялась бегать и купаться в лужах – жизнь забила ключом.

Смерть шаманова родственника никого не огорчила. И тем более – его молодую вдову: кончились ее страдания, и теперь она может жить при родителе. Андрей тоже был в душе доволен: не зря будоражил людей в самый разгар ливня! Ведь не утащи Замба девушку за десять метров от злополучного вигвама, ей бы тоже несдобровать. А само это событие лишь прибавило ему уважения, и без того всеобщего и глубокого.

Когда, согласно обычаю, труп хотели зажарить и съесть, ему без труда удалось отговорить вождя от такого дикого ритуала. Помощника шамана отнесли к океану и оставили на съедение лангустам, крабам и прочим омарам. Так закончилось это незначительное приключение.

А настоящее случилось полторы недели спустя.

Двое лучников, охотившихся в окрестностях джунглей на обезьян, прибежали запыхавшиеся донельзя и взволнованно доложили вождю, что ими замечена банда "одноухих". Андрею уже было известно об этих дикарях многое, в том числе и о странном их обычае – отрезать левое ухо юношам, достигшим определенного возраста. Делалось это во время ритуала посвящения в воины. Впрочем, странного в этом мало: дикари – они и есть дикари, считал он. А чем лучше – протыкать в ушах, а тем более в носах дырки для вдевания заноз? Но это хоть делалось, можно предположить, ради того, чтоб выглядеть мужественней в глазах девушек и тем завоевать согласие стать женой. Но оттяпать ухо – до такого мог додуматься разве что какой-нибудь самодур из шаманов или вождей, считающих, что им все позволено...

Известие встревожило не на шутку и вождя. Он распорядился оповестить всех мужчин, приказал вооружиться и собраться у его вигвама. Андрей вмешиваться не стал: пусть будут готовы принять бой, если что-то не получится у него. Тем более, что у них теперь появились и луки со стрелами.

Приготовления заняли считанные минуты, и когда шайка из двух десятков бандитов показалась вблизи селения, охотники, преобразившиеся в заправских воинов, уже выстроились в боевой порядок перед вигвамами. Способ построения подсказал вождю Андрей: в переднем ряду стояли лучники, ощетинившиеся бамбуковыми стрелами, другой ряд держал наготове острые пики; третий состоял из киешников.

Поняв, что нападение в этот раз не станет внезапным и будет оказано сопротивление, вооруженное и решительное, любители пограбить поначалу замешкались. Затем перестроились в шеренгу, изготовились, но с атакой медлили. Возможно, их насторожил новый вид оружия у лучников.

Внешне они мало чем отличались от здешних дикарей, разве что выглядели повнушительней – видно, вождь отобрал самых крепких физически. Да размалеваны так, словно одним своим видом надеялись обратить противника в бегство.

Но Андрей особо не переживал: верняк и эти вояки понятия не имеют об огнестрельном оружии. Если выстрела вверх не испугаются, придется кокнуть главаря, а то и пару наиболее заядлых. Остальные после этого точно разбегутся! – рассуждал он.

Противостояние затягивалось, и вождь сказал Андрею, что надо бы попытаться уладить дело без драки.

– Это было бы хорошо, – согласился он. – Давайте попробуем. А если не получится, у меня с собой Бах-бах: никто не успеет и замахнуться!

Подошли и остановились метрах в десяти. Вождь одноухих тоже сделал несколько шагов навстречу и тоже не один: его сопровождал... здешний шаман, так таинственно исчезнувший! Андрей только теперь разглядел его как следует, поскольку был он без побрякушек и слегка размалеван белой и желтой красками. "Значит, это он сообщил местонахождение поселения и подбил одноухих напасть снова, – мелькнула у него догадка. – Захотелось чужими руками вернуть утерянное верховенство. Ах ты ж продажная шкура!"

– Я знаю: тебе указал сюда дорогу, – первым заговорил он, глядя в глаза вожаку и кивнув на шамана, – эта жирная обезьяна... Но чего вы хотите в этот раз? Девчонки до невест еще не доросли.

– Что это за молокосос требует у меня отчета? – презрительно осклабился главарь шайки, переведя взгляд на вождя. – Откуда у тебя этот бледнокожий заморыш?

"Да он, похоже, не знает, с кем имеет дело, – догадался "заморыш". Этот боров ничего ему обо мне не рассказал?"

– Этот юноша – Посланец неба, – ответил вождь. – Ты разве этого не знал? Его могущество не имеет границ. Он в одно мгновение может лишить жизни и тебя, и всех твоих воинов! – предупредил он.

– Но сперва я лишу жизни изменника и предателя вашего народа!

Выхватив из-за пояса пистолет, Андрей дважды выстрелил шаману в грудь;вскрикнув, тот рухнул наземь.

Как и ожидалось, эффект от выстрелов получился ошеломляющий. Почти одновременно с шаманом на земле плашмя оказались и все явившиеся пограбить соратники вождя одноухих. Сам он продолжал держаться на ногах, но в ужасе зажмурился, и было видно, как дрожат у него коленки. Остроносый костяной нож, который он держал в правой руке, вывалился из расслабленной кисти. Добрых полминуты он не мог прийти в себя. Наконец размежил веки, смиренно скрестил на груди руки и, запинаясь, выговорил:

– Я не... не знал, что ты – Посланец неба... Про... прошу извинить за нанесенное оскорбление...

– Это – другой разговор! – Андрей поставил пистолет на предохранитель и сунул за пояс. – Разве вождь одноухих не видел громадную рычащую птицу, пролетавшую на виду у всех? И разве эта жирная обезьяна не сказал тебе, что это я прилетел на ней, чтобы защитить мирных охотников от тебя и твоих головорезов? И что мне теперь с вами делать – не подскажешь? – задал он сразу несколько вопросов, чтобы дать время тому прийти в себя.

– Рычащую птицу мы видели... Но шаман, рассказавший, где находится это селение, ни слова не сказал о Посланце неба. И теперь мы полностью в твоей власти: как скажешь, пусть так и будет, – ответил смиренно недавний грозный предводитель.

– Скажи своим людям, что им пока ничто не грозит. Пусть они поднимутся, сложат в кучу пики и дубины, а сами отойдут вон под те деревья. А с тобой будет большой разговор! Я так говорю, вождь мирных охотников? – повернулся он к "своему" вождю.

– Ты говоришь моим языком, – подтвердил тот. – Соберу Большой Совет, у нас есть что сказать этому человеку!

Увидев, что противник сложил доспехи и удаляется в сторону от вигвамов, защитники оживились, напряжение спало. Лучники стали убирать стрелы в перекинутые через плечо колчаны, копья заняли вертикальное положение. Подошел Тамба и объявил, что теперь можно разойтись по холодкам. Старейшинам племени – таких, доживших лет до сорока, было всего пятеро – предложил собраться в вигваме Андрея.

Большой Совет длился более двух часов. Старейшины чинно расселись на топчане справа и слева от вождя и Андрея. По другую сторону стоял, заложив руки за спину, предводитель одноухих. Адресуясь не к нему, а скорее к "посланцу неба", старейшины говорили о прегрешениях, совершенных одноухими за много-много лун. Это – грабежи, погромы, избиения оказавших сопротивление, увод женщин и девушек в неволю. Слушая все это, Андрей и сам проникся их гневом, в нем копилось желание хоть как-то наказать вождя и его подручных. Врезать, например, каждому по мягкому месту лозиной!

Но, странное дело, никто из обвинителей не требовал возмездия, крови за кровь. Может, потому, что решать судьбу сдавшихся без боя предоставлялось исключительно вождю; а может, надеялись, что в присутствии Посланца неба вождь одноухих прочувствует и осознает всю неправоту своего поведения в прошлом, раскается в содеянном навсегда.

А тот и впрямь имел жалкий вид. Стоял понурый, опустив глаза, как нашкодивший школьник. Пот с него, в отличие от других, катился градом, часто капая с бровей, носа и подбородка. Боевая раскраска раскисла и поехала, обезобразив и без того далекое от привлекательности лицо. Тем не менее, Андрей сжалился: намочил полотенце, дал ему вытереть лицо и разрешил сесть. Тот полотенцем воспользовался, но продолжил стоять.

Вождь взял слово последним, как бы подведя итог:

– Много горя принесли моему народу неуживчивые соседи... И виновен в этом в первую очередь стоящий перед нами человек. Но мы не станем на прошлое зло отвечать злом сегодня. Постараемся забыть все, что было между нами плохого, и, пересилив гнев, простить. Тебе и твоим людям мы говорим: в этот раз уходите с миром. И не появляйтесь больше с копьем и дубиной, лучше – с добром и приветом. Что скажет на это вождь одноухих воинов?

– Я признаю, – поднял тот глаза, – вина наша велика. Раскаиваюсь и сожалею, что так вышло... – Помолчав, добавил: – Меня спрашивал уважаемый старейшина, зачем мы несколько раз уводили ваших жен, разве мало у нас своих женщин? Скажу. Но не в порядке оправдания... Старый шаман нашего племени, которому я верил и которого побаивался, постоянно твердил:только храброму племени одноухих должна принадлежать эта земля и все, что растет на ней. Уверял, что вы прогневили духов земли и неба, воды и деревьев и что они требуют вас извести. Я этому долго противился, и тогда шаман насоветовал забирать у вас женщин. До тех пор, пока ваше племя не переведется само собой. На это я согласился, но теперь сожалею, что последовал его совету. Раскаиваюсь и обещаю: такому больше не бывать! Пусть знает Посланец неба: это сказал я.

– Мы верим в искренность твоих заверений, – сказал Андрей, поскольку последняя фраза адресовалась именно ему. – Говорю это не только от своего имени и от имени присутствующих здесь, но и Вождя Светлокожих, который послал меня на вашу землю, чтобы помирить два родственных племени. А шаманов ты больше не слушай, живи своим умом. У нас тоже были шаманы, но наш вождь запретил им совать нос в его дела. Заткни и ты своему рот, если станет советовать плохое! – закончил свою речь "посланец".

– Еще одно должен обещать вождь одноухих, – добавил глава здешнего племени. – Вернуть наших жен и матерей, удеживаемых против их воли. Конечно, прошло много лун с тех пор, как их оторвали от семей. Некоторые смирились с новыми мужьями, имеют от них детей и, возможно, не пожелают вернуться к прежним. Мы не станем требовать. Но взамен таких вождь отдаст в невесты девушек своего племени. Что скажешь на это?

– Считаю такое требование справедливым. Пусть ваши мужчины и юноши придут и сами выберут себе жен и невест по взаимному согласию.

Под конец большого разговора, когда стороны договорились обо всем и обсудили подробности дальнейших отношений, слово взял Андрей:

– Вождь Племени Бледнокожих, – сказал он в заключение, – которому подвластны земля и все, что растет и живет на ней; вода и все, что плавает в ней; которому подвластны также духи, луна и солнце... вобщем, мой вождь слышал все, что здесь сегодня говорилось. Слышал и остался доволен: ведь нет ничего лучше мира и согласия между людьми!.. Но вы должны знать и помнить: тот, кто нарушит свое обещание, будет лишен возможности жить и радоваться всему, что нас окружает. Он уйдет в мир теней, как ушел сегодня здешний шаман, предавший свой народ ради какой-то собственной выгоды.

На этом Большой Совет закончился и глава племени распорядился собрать людей, чтобы объявить им о достигнутых договоренностях.

Известие о том, что предстоит встреча мужей с женами, родителей с дочерьми, молодежи с девушками-невестами, вызвало бурю одобрительных возгласов. Оживление переросло во всеобщее ликование, так что вождю пришлось некоторое время переждать, пока снова воцарилась тишина и он смог говорить. И когда он сказал, что его люди в ответ должны простить противнику все его прегрешения, то услышал гул одобрения. Более того, и вождь одноухих, и его соратники получили приглашение участвовать в празднестве в честь такого исключительного события.

Сразу после этого своеобразного митинга начались приготовления ко всенародному гулянию. Одна группа отправилась заготовлять провизию – орехи, фрукты и ягоды. Другая – готовить топливо для костров. Несколько лучников охотиться на обезьян и рыб – какой же праздник без мясного блюда? Одноухие заикнулись было насчет трупа шамана – пустить его на жаркое. Обычай этого не запрещал. Но Андрей решительно воспротивился, заявив, что это очень нехороший обычай. Что в поедающих себе подобных вселяется злой дух и их ждут мучения в царстве теней, куда попадут после смерти. Ему, конечно, поверили. А труп отнесли к океану и утопили невдалеке от берега, оставив на съедение ракам, крабам и прочим морским падальщикам.

Как выяснилось, непрошенные гости оставили свои традиционные плавсредства на берегу озера, а вниз по речке спустились на бревнах, вывороченых ливнями. Возвращаться предполагалось маршрутом, каким шаман добирался к ним. Теперь их, уже как гостей, оставили ночевать у себя.

Торжества начались с восходом луны, которая показалась над лесом почти одновременно с заходом солнца. Андрею здешние гулянья уже не были вновинку, и он, сославшись на необходимость посовещаться с вождем племени бледнокожих, ушел к себе в вигвам и вскоре заснул под стук барабанов и пение, похожее на вскрикивания, под топот босых ног и хлопанье ладонями.

Когда поутру вышел умыться росой и размяться физзарядкой, на площади перед вигвамами уже никого не было, лишь утрамбованная трава вокруг кострищ да кучи объедков говорили за то, что танцы длились долго.

Раньше банановые корки, дынные огрызки и прочие недоедки валялись повсюду, плодя мух. Чтобы покончить с подобной антисанитарией, Андрей воспользовался дремучей безграмотностью дикарей на пользу делу: посоветовал вождю собирать весь мусор, сушить и бросать в костер. Духи воспримут это как пожертвование и станут более добры к тем, кто это делает. С тех пор территория селения стала намного чище.

Подошел Танба и рассказал, что его сородичи не только помирились с одноухими, но и крепко подружились. Их оставили еще на сутки, и домой они отправятся завтра поутру. А два вождя тоже мирно беседуют в вигваме, договариваются, когда и каким образом осуществить то, о чем было договорено на Большом Совете.

– Каким путем добирался к одноухим ваш предатель-шаман? поинтересовался Андрей.

– Сначала они долго шли по берегу Большой Воды, – показал он рукой на север. – Потом лесом добрались до нашего прежнего селения. Потом переплыли на беку раку Круглую Воду и нашли одноухих.

– Да, этот путь не самый короткий... Мы сделаем по-другому и дней через вот столько, – показал Андрей растопыренную ладонь, – наведаемся к ним в гости.

– Зачем ждать так долго? Мы хотели отправиться завтра вместе с ними, возразил было сын вождя.

– И потеряете намного больше времени, не говоря уже о больших трудностях. Почему? Потому, что одноухие живут на противоположном берегу Круглой Воды, а как вы туда переберетесь?

– И туда, и оттуда они перевезут нас на своих беку раку.

– Знаю я ваши "быстрые поплавки"!.. Потому и говорю: потеряем много времени зря.

– А что предлагаешь ты?

– Мы с вами с помощью огня и топорика смастерим беку раку, или поплавок, который называется Пирога, – стал объяснять "изобретатель". – На это уйдет не больше одного дня. Зато эта Пирога, легкая и вместительная, удержит на воде сразу вот сколько человек, – он снова показал пятерню. – То есть меня, тебя, 3амбу и еще двух. Идем, покажу, как она будет выглядеть.

Они прошли в вигвам Андрея, где у него в блокноте уже нарисовано было несколько долбленок.

– Вот так будет выглядеть наша Пирога. На ней мы переплывем на другой берег речки, там, где она впадает в Большую Воду. Затем берегом, но уже с той стороны острова, дойдем до озера, и одноухие встретят нас у своего селения. Что скажешь на это?

– Скажу, что ты хорошо придумал! – одобрил Танба. – Я сообщу об этом нашим новым друзьям. Они будут нас ждать у Большой Воды и встретят как дорогих гостей!

Наутро гости засобирались восвояси.

На случай, если в пути придется защищаться от какого-нибудь хищника, им разрешили прихватить пики, подарили несколько луков с колчанами, полными стрел. Новый вид оружия всем очень понравился, поскольку с ним удобно охотиться на разную мелкую дичь. Вождю Андрей подарил свой Кука Баку "длинный клык". Расставаться с кортиком было, конечно, жаль, но надо же и им иметь инструмент, чтобы готовить стрелы, они ведь быстро расходуются. Не забыл показать, как затачивать лезвие когда затупится.

Проводить гостей (некоторые оказались к тому же и родственниками, так как женаты на здешних девушках, пусть и уведенных насильно) вызвалось немало желающих, но Андрей отговорил, сказав, что одноухие должны еще заслужить такую честь. Истинная же причина состояла в том,что он собирался угостить одноухих дарами океана, и потому для проводов достаточно будет и Танбы с Замбой.

На побережье распорядился насобирать побольше сушняка, а тем временем сам, раздевшись, забрел в воду у того места, где накануне утопили труп шамана. Как и ожидалось, вокруг него все еще кишели членистоногие. Большинство уже наелись до отвала, но не торопились покидать злачное место. Большой сноровки не требовалось, чтобы хватать самых крупных, и они один за другим полетели на берег. Там их подхватывали помощники, обездвиживали и бросали на расстеленный купол вытяжного парашютика.

Развели костер и стали бросать в огонь этих гигантских раков. Обжаренные, шейки легко отделялись от хитиновой оболочки, содержимое которой было, видимо, очень вкусным – гости уплетали деликатесное мясо за обе щеки, не гнушаясь и содержимым спинного панциря, где человечина еще не успела перевариться. "Если вы до сих пор жрали себе подобных, то не будет преступлением с моей стороны накормить вас на дорожку подобным блюдом", рассуждал про себя Андрей. У его помощников текли слюнки, и он смилостивился: разрешил отведать раковых шеек и им.

Океанских падальщиков хватило, чтобы не только насытить всех здесь, но и несколько десятков прихватить с собой. Как пользоваться спичками, чтобы развести костер, вождь одноухих уже знал. Передав ему полкоробка, Андрей сказал:

– Эти палочки с волшебными головками – подарок духов огня. Их хватит на столько дней, сколько пальцев у тебя на руках и ногах. Пока ты их израсходуешь, мы постараемся прийти к вам в гости, и тогда я подарю тебе еще. А вы к тому времени подберите женщин и девушек, согласных перейти к нам на постоянное местожительство. Танба рассказал тебе, где нас поджидать?

Вождь поблагодарил и обещал все сделать так, как договорились. На этом и расстались, уже как старые добрые друзья.

Вернувшись с побережья к себе в вигвам, Андрей разделся, повесил просыхать одежду и с удовольствием растянулся на топчане. Собирался уже вздремнуть, но помешала Ама Сю.

– Тебя хочет видеть папа, – сообщила она, загадочно при этом улыбаясь.

Отказавшись от набедренной повязки вообще, она щеголяла теперь исключительно в трусах. К подаренным ранее их прибавилось еще несколько, которые они с Андреем скроили из парашютного шелка и даже покрасили соком каких-то ягод.

– Ты че это такая веселая? – одеваясь, поинтересовался он.

– Я подслушала разговор, который мне очень понравился, – не стала она делать секрета из столь оригинального способа добывать новости.

– Подслушивать, вообще-то, нехорошо... И что это был за разговор?

– Скоро мы с Замбой будем муж и жена! Папа и тебе сообщит что-то очень приятное.

Хотел заметить, что о замужестве ей думать еще рановато, но та смылась. Похоже, продолжать подслушивание...

В вигваме вождя, в том его отсеке, где он проводит совещания со старейшинами по "государственным" делам, было прибрано и уютно, стены украшены букетами свежих цветов. Но из посетителей застал здесь только Танбу с Замбой. Пригласив сесть и его, хозяин сказал:

– С тех пор, как у нас появился ты, мои люди стали жить намного лучше. У нас появилось то, чего нет у соседей. Ты знаешь, что я имею в виду еще. Все мы благодарны тебе за это много-много. Но мы не имели ничего, чем тебя отблагодарить, кроме уважения. Теперь такая возможность появилась: мы предлагаем тебе девушку в невесты. Если моя старшая дочь тебе нравится, бери в жены ее. Но она для тебя стара, ты вправе отказаться. Тогда мы предлагаем тебе младшую дочь вождя одноухих. Как и моей Ама Сю, через вот сколько лун (показал три пальца) ей разрешено будет стать женой и завести ребенка. Свою старшую дочь вождь отдает в жены Танбе, чтобы закрепить наш договор о дружбе и согласии, и старейшины уже одобрили такой союз. Что касается моего сына, то я знаю: ему это в радость. А что скажет наш уважаемый гость из племени бледнокожих?