Текст книги "Сборник "Монах" Книга 1-3"

Автор книги: Евгений Щепетнов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 64 страниц) [доступный отрывок для чтения: 23 страниц]

Зайдя с тылу, друзья медленно продвигались на голоса – слышно было, как разбойники активно обсуждали исчезновение возчиков, нырнувших в фургон и обвиняли друг друга в нерасторопности – под ногами тихо шелестели нападавшие иглы, но не хрустела ни одна веточка…

Фёдор в лесу преобразился – от пьяницы-стражника не осталось и следа, это был хищный зверь, тигр, неслышно перемещавшийся в своих лесных владениях.

Андрей заходил немного правее, тоже неслышно, как тень…

Выглянув из-за сосны, он увидел двух лучников – мужчин лет тридцати, сидящих на деревьях, на высоте метров шести-семи и внимательно следящих за происходящим на дороге.

Похоже что на счастье путников Фёдор успел заметить лучника в прогале между деревьями, это и спасло им жизнь.

Лучники не обращали внимания на то, что происходило у них под ногами, так что друзья спокойно достали из-за пояса кинжалы, переглянулись, и Андрей показал на себя и выставил вперёд два пальца – это означало, что он снимет двух, то есть Фёдору оставался один.

Фёдор кивнул головой, они приготовились, и Гнатьев начал отсчёт, загибая пальцы на растопыренной пятерне.

Когда последний палец был поджат, они одновременно, с силой метнули свои кинжалы в лучников, а Андрей, через долю секунды, метнул ещё и свою саблю.

Лучники молча, без звука, упали с деревьев под ноги бойцам.

Фёдор и Андрей переглянулись, согласно кивнули головой, и взяв в руки луки убитых, колчаны со стрелами – полезли наверх, на деревья.

Колчаны были заполнены наполовину, но и этого хватило бы, чтобы нашпиговать проезжающих купцов стрелами, как подушки для иголок.

Сверху было великолепно видно, как разбойники шарятся в фургоне, пытаясь найти хозяев и что-нибудь ценное, роются в их вещах, перетрясают одеяла и мешки.

Андрей поймал взгляд Фёдора, сидящего на другом дереве в пяти метрах о него, кивнул головой, наложил стрелу на тетиву, изготовился, выбрав цель – щёлк! Хлопнула спущенная тетива, и два разбойника упали, дёргаясь у колёс повозки. Щёлк! – через секунду упали ещё двое, а двое оставшихся в живых высунулись из фургона, пытаясь понять, что случилось и откуда стреляют.

Разбойники попытались выпрыгнуть из повозки, но очередные меткие стрелы пробили им головы и бандиты повисли на облучке, заливая дорожную пыль капающей из ран кровью.

Бойцы осмотрелись, Фёдор молча кивнул и они стали спускаться на землю, повесив луки через плечо.

Так же молча, они прошли к своей телеге – вокруг лежало шесть трупов – ни одного бандита в живых не осталось.

Проверили карманы разбойников – какая-то мелочишка, ничего ценного.

Собрали их мечи и сабли – никчёмные железки, но всё равно денег стоят – сложили в фургон, как и луки. Оттащили трупы в сторону от дороги и скинули их в овраг – подальше от глаз.

Всё это время никого на дороге не появлялось – что немного удивило Андрея – всё-таки наезженный тракт, почему по нему такое слабое движения? Может слухи разошлись, что в Нарске проблемы и собрались толпы исчадий? Возможно и так…

Мужчины уселись на скамью фургона, Фёдор подобрал поводья, крикнул – Хей! Хей! – и вот они уже снова катились по тракту, как будто ничего и не произошло.

– Ты чего не стал их проклинать? Ну чтобы они мёртвыми полегли? – Фёдор поднял брови и покосился на товарища.

– А если бы не сработало? И что тогда? Может тогда я был в расстроенных чувствах, вот и сработало…мне бы не хотелось оказаться перед толпой вооружённых грабителей глупо вопя – Умри! Умри! Они бы умерли. со смеху, если бы у меня не получилось…

– Хммм…мда. Ты прав. Я не подумал. Чётко сработали – ты умелый боец, это точно. Впрочем – чего я говорю – после того, как ты выжил на Кругу…

– Меня учили хорошие учителя – и по лесу красться, и часовых снимать. Так что – ничего удивительного. Вот на Кругу было тяжко, да…не хочу о нём вспоминать. Кстати, как ты их обнаружил, стрелков-то?

– Ну я же не болван какой-то – хотя мы с тобой и болтаем, смотрю за окрестностями, за дорогой, за кустами – в дороге всякое случается. Вдруг какая-нибудь кикимора появится, или леший, или ещё какая нечисть? Или вот – разбойники. Я заметил – голубь летел – а перед тем местом, где они сидели на дереве – рраз! – и уклонился в сторону. Потом ещё один. Потом сорока ушла в сторону и застрекотала. Тут я уже насторожился – они стрекочут на людей, известная доносчица. Ну а когда подъехали к прогалу между деревьями – я бы уже наготове – когда знаешь, что искать, легче увидеть. Вот я и увидел…

– Ясно…погоди. Я не понял тебя – какие леший и кикимора – ты что, серьёзно это? Какие такие нечисти?

– Хммм…такие, обыкновенные…а ты что, никогда не слышал про лесную нечисть? Впрочем – о чём это я…ты же не из этого мира. Да, есть у нас лесная нечисть – и это не вот эти старые добрые разбойники, это гораздо хуже. Это только убьют, или просто ограбят – а может и не убьют, а те – лишают души. Ну и тоже убить могут…в общем непонятно – иногда они убивают, иногда нет, иногда лишают души, иногда. хмм…вроде как награждают.

– Слушай, Фёдор, ты чего мне в уши тут дуешь? Какие награды, какие души? Что за нечисть? Ты сам-то их видел?

– Не видел, но это не означает, что их нет! Вот ты и драконов не видел, и ты скажешь, что их нет?

Кхе-кхе-кхе – Андрей вдруг закашлялся и Фёдор предупредительно постучал ему по спине.

– Какие нахрен…тьфу, прости Господи! – драконы?! Ты чего, меня разыгрывать взялся?

– Обычные драконы…Андрюх, ты чего тёмный такой? Да, драконы, живут на севере, ещё дальше Балрона, питаются тюленями, пингвинами, оленями и всякой такой хренью…не любят людей, иногда нападают на них, если люди приближаются к их городам. Исчадий не любят, убивают. Исчадья тоже их не любят – если поймают дракона – приносят в жертву на алтаре, говорят – угодно Сатану, эта разумная здоровенная животина имеет большую душу, очень нужную для Сатана. Существа умные, но вредные, как они говорят – с людьми общаться не желают по причине их злобности и алчности.

– Это как так говорят! – вытаращил глаза Андрей – что, и правда говорящие драконы? Разыгрываешь меня? Как они выглядят? Слушай, ты что, меня разыгрываешь, пользуясь тем, что я из другого мира? Не ожидал от тебя…

– Да какой розыгрыш? – рассердился Фёдор – ну нахрена мне тебя разыгрывать? Я сам разговаривал с драконом, когда был на побережье во время войны! Они тогда ещё, иногда, прилетали и отдыхали на берегу, после охоты на морских зверей. Я молодой был, глупый, хоть меня и отговаривали, но я пошёл к дракону и с ним поговорил. Мне сказали, что он меня убьёт, но дракон меня не тронул – не знаю, почему – Фёдор пожал плечами, хлопнул поводьями по крупу лошади и продолжил – глазищи – в две пяди, чешуя сияющая, внизу, на брюхе, небесно-голубая, а сверху – серо-коричневая, почти чёрная. Туловище узкое, как у крокодила, лапы мощные, с когтями…каждая чешуйка, как пластина брони – не уверен, что стрела пробьёт, и даже копьё. Впрочем – чего я несу-то, я сам видел броню из чешуек дракона – она сияет, голубая, как небо, прекрасная, как девушка в расцвете красоты!

– Ух ты! Да ты романтик, как я погляжу! – усмехнулся Андрей – и всё-то тебя на баб сразу тянет – про что бы не говорил. Ты маньяк какой-то!

– Это ты маньяк – только маньяки так долго могут без бабы! Может ты на меня там косишься, а? Это ты брось! Маньячина! – Фёдор хохотнул и на всякий случай отодвинулся от Андрея – двинет ещё, ненароком! Ты слушать про драконов будешь, или нет? А то не буду рассказывать! Перебиваешь всё время!

– Давай, давай, похабник, рассказывай! А то и правда на тебя покошусь! – Андрей тоже хохотнул и посерьёзнел – его действительно очень занимал рассказ и он не понимал, почему до сих пор так мало интересовался этим миром – упёрся в свою сверхзадачу, типа Миссию, и всё тут… а ведь тут, как оказалось, столько интересного!

– Ну вот – броня из чешуи прекрасная, как девушка – Фёдор покосился – не смеётся ли Андрей? – и продолжил:

– Самое интересное в этой броне, что она лёгкая, как пёрышко, говорили, что её не пробивает стрела, и даже копьё. Впрочем – я думал над этим – ну пробить не пробьёт, а внутренности-то нахрен все перебьёт, чешуйки-то прогибаются от удара!

– Это понятно – у нас такая броня есть – из неё непробиваемые жилеты делают – пробить не пробьёт её, а рёбра сломаются только на-ура. Вобьёт в тело, только так. Извини, перебил, продолжай.

– Всё верно. От сабли, ножа, или там стрелы – хорошо, а от тяжёлой стрелы или копья – бесполезно, даже драконья чешуя. Впрочем – а что, обычная кольчуга удержит тяжёлое копьё? Да ничего подобного. В общем и получается то, что драконья красивая, лёгкая, и свойства как у обычной брони. Только одно НО – она очень, очень дорогая! Я видел её всего раз в жизни, на императоре, когда он выступал перед армией и нёс какую-то тупую хрень – как обычно. Слушать я его тупизну не слушал, а на броню смотрел. И вот я увидел эту чешую на живом драконе – если она на броне была прекрасна, то какая она была на живом существе! Я тебе не могу это описать…

– А откуда ещё берут на броню-то? Что, убивают дракона?

– Нет…попробуй его убей – они слетятся и такое устроят! Да и убить его практически невозможно – если бы они хотели, вообще бы захватили весь мир, только вот не хотят почему-то…

– Хммм…а с этого момента поподробнее! Как это они могут устроить, и как это не хотят? И ещё вопрос – почему они не размножились так, чтобы вытеснить людей с их территорий? Если они такие умные, не любят людей, неубиваемые и могут уничтожить целые армии? Что-то не вяжется…

– А чего тут не вяжется? – недоумённо посмотрел на Андрея Фёдор и пожал плечами – ты, Андрюха, такой недоверчивый, как будто все тебя норовят надуть! Как ты так живёшь?

– Вот так и живу – угрюмо бросил Андрей – потому и жив до сих пор, что недоверчивый. Тебе вот только поверил, а ты мне тюльку тут на уши вешаешь!

– Чего вешаю? Какую тюльку? – не понял Фёдор – что за тюлька такая?

– Да наплюй…выражение такое у нас, жаргон, означает, что ты мне в уши дуешь, обманываешь в общем, придумываешь…

– Я придумываю! Ну ты и скотина неверующая! Держи поводья! Держи говорю, зараза ты эдакая! Я тебе сейчас докажу!

Фёдор бросил Андрею поводья и влез внутрь фургона, долго там копошился, потом вернулся с вещмешком, запустил туда руку и с минуты две угрюмо и сосредоточенно шарился в нём, нашёл, лицо его просияло и он вынул небольшой сверток.

– Вот, гляди! – он развернул тряпочку, потом ещё одну, и Андрей увидел у него на ладони овальный, с как бы обрезанным на конце краем, предмет – он сиял в солнечных лучах, как покрашенный краской-металликом – смотри, это драконья чешуя! Знаешь откуда? Это мне дракон дал! Я молодой щенок попросил его дать чешуйку на память, потому, что он так прекрасен, что мне захотелось что-нибудь на память от него. Он рассмеялся и выдернул из себя эту чешуйку! Мы с ним разговаривали минут пять, а потом он улетел. Ветер от его крыльев был такой, что меня чуть с ног не сбило!

Андрей смотрел на голубую пластинку и не верил своим глазам, он думал, что это розыгрыш старого вояки, оказалось – всё это правда. Он взял пластинку в руки, попробовал её согнуть – она чуть-чуть подалась, и остановилась, было такое впечатление, будто пластинка сделал из сверхпрочной стали, только вот для стали она была слишком лёгкой.

– Красиво…прости, что я тебе не верил… – Андрей окинул взглядом леса, горы, пенящуюся внизу реку с чистой горной водой, и подумал: «На первый взгляд всё такое обычное – и леса, и горы…и вдруг – драконы! Лешие! Кикиморы! Хотя – почему и нет? Я же вообще ничего не знаю об этом мире!»

– Ладно – нормально всё. Ты же ещё тёмный, ничего не знаешь… – Фёдор усмехнулся, забрал драгоценную чешуйку и снова уложил в мешок – раньше, много, много лет назад, драконы жили вместе с людьми – возили их, воевали с ними вместе, но после одной страшной войны, тысячу лет назад – или больше, никто этого не помнит уже – слишком много времени прошло, погибло много драконов и ещё больше, людей. Мир был залит кровью, и драконы решили – всё, хватит, мы уходим и будем жить сами. С тех пор они не сотрудничают с людьми и всё общение с ними ограничивается случайными встречами, вот как со мной. Так мне рассказывали о стром времени, о драконах.

Почему они не захватили мир? А зачем? Он и так их мир, мир драконов. Ты же не обращаешь внимания на муравьёв – ползают себе и ползают, вот только когда начинают строить муравейник не там, где надо – ты их уничтожаешь. Или стараешься прогнать. Вот так и драконы с людьми. Обидно в роли муравьёв? Да нет. мы такие и есть – насекомые. Ты и сам убедился в этом…по-хорошему – снести бы этот мир и на его месте построить новый, с новыми людьми! Убрать всю эту гниль из мира!

– Тогда, господи, сотри нас с лица земли и создай заново более совершенными… или еще лучше, оставь нас и дай нам идти своей дорогой – Сердце мое полно жалости, – Я не могу этого сделать.

– Что это было? – вздрогнул Фёдор – что ты сейчас сказал?!

– Это слова одного придуманного героя, из сказки…просто вспомнилось. Любил эту сказку, в детстве…да и сейчас вспоминаю с удовольствием.

– Расскажешь? Нам ещё дооолго ехать… всё веселее будет.

– Может и расскажу. Только понять тебе будет сложно – наш мир настолько не похож на ваш, что…впрочем – кое-что остаётся неизменным – люди, например. Так мы не закончили про драконов – а как они могут уничтожать? Когтями и зубами, что ли?

– Оооо! Это надо видеть! Я видел – болван – я попросил дракона показать, как они плюются огнём! Ресниц у меня после этого не стало, а воняло, как от палёной свиньи! У дракона на морде два отверстия – вроде как ноздри, но на самом деле, это не ноздри! Из них вылетают две струи, и летят на большое расстояние – по рассказам – до двухсот метров. «Мой» дракон плюнул всего метров на десять, в камни рядом со мной – так жахнуло пламенем, что я думал – сгорю к лешевой бабушке! Я сам видел, как каменная глыба, в которую он плюнул, плавилась, как масло! Струи из «ноздрей» смешиваются на расстоянии пяти метров и дальше летят уже сгустком огня, который нельзя потушить и который горит даже в воде. Теперь представляешь, какая это сила?

– Представляю…огнемёт какой-то…оружие такое у нас есть. И почему же их мало? Или их не мало?

– Никто не знает, сколько их. Но люди видели стаи не больше чем из пяти особей одновременно. Похоже, они или перестали размножаться и их очень мало, или они просто не собираются в стаи больше чем по пять штук.

– Странно…так ты мне так и не сказал – откуда берутся чешуйки-то, для той же брони?

– Ну что ты какой непонятливый? – рассердился Фёдор – жили они в месте с людьми? Жили! Линяли? Линяли! Вот и остались чешуйки, вернее броня, с тех пор. А может где-нибудь нашли гнездо драконов и принесли оттуда чешуек – и такие слухи ходили. Кто найдёт это гнездо и принесёт чешуек – озолотится. Если дракон, конечно, не спалит.

– Одну только вещь забыл спросить – прищурился Андрей – а КАК вы с ним разговаривали? Как он может говорить с человеком, если у него нет речевого аппарата в глотке?

– Хммм…не знаю, какой там у него аппарат в глотке, но говорил он как мы – только голос такой…хммм…тяжёлый, металлический, прямо в голову бьёт, как будто в ухо орёт.

– Интересно…а может он вообще мысленно с тобой разговаривал? Челюсть не двигалась, когда он с тобой говорил?

– Ну что ты пристал? Откуда я знаю? Ну представь себе – ты стоишь перед трёхтонным драконом, с глазами в две пяди – ты будешь думать о том, каким способом он с тобой разговаривает? Да хорошо, что я в штаны не наделал, когда он рядом со мной плюнул огнём! Они ведь ещё что могут делать, рассказываю – плюнет с одной ноздри, так не загорается, а одурманивает на время, тот, на кого он плюнет становится как каменный столб, двигаться не может! Они так охотятся, сам видал. Плюнул в тюленя – тот и закачался на волнах, как поплавок, а дракон подхватил его когтями сходу и был таков! Минута – и он уже величиной с комара где-то там на горизонте. О, смотри – караван навстречу идёт – охраны набрали, как на войну!

Фёдор дождался, когда первый из трёх фургон с ним поравняется и крикнул:

– Привет, купцы! Удачной дороги! Чего это вы столько охраны набрали, на войну, что ли, собрались?

Сидящий на облучке молодой мужчина натянул поводья лошади, притормозив повозку, и слегка надменно ответил:

– Надо, и набрали! Разбойники здесь стали пошаливать! Вы лучше скажите – Нарск открыли, или нет? А то, говорят там никого не впускают и не выпускают!

– Не верь. Мы-то выехали! Но вообще – поостерёгся бы – там преступника ищут, это похуже разбойников будет!

– Да, это точно… – купец озадаченно почесал голову – как бы не попасть под горячую руку…

– А разбойники – дальше, под горой лежат. Нет тут больше разбойников…

Фёдор усмехнулся, глядя на удивлённое лицо купца, стегнул лошадей и они весело запылили дальше по дороге, оставляя за спиной караван с полутора десятками охранников в броне.

– Видал? А каждому охраннику платить надо! Я тоже так ходил с караванами – жить можно, если не шибко опасная дорога. Так-то не особо опасно – если глядишь в оба, вот как я сегодня, да броню нормальную наденешь. Ну конечно, если только дорога не проходит рядом с каким-нибудь военным действием – тут уж вариантов никаких бросать фургон и бежать, солдатам похеру на всё, разграбят и убьют, только так. И кстати – всё равно чьи – наши или чужие. На войне все едины. Война всё спишет…

– Федь, сколько нам до ближайшего города?

– Чего? Расстояния или времени? Если расстояния – до Гаранака семь сотен вёрст, а до ближайшего – Урака – пятьдесят вёрст. Если всё нормально – к закату доедем. А то – можем на постоялом дворе у тракта заночевать – тридцать вёрст отсюда, у деревни Харабово. Посмотрим, как дело пойдём. Едем себе и едем потихоньку. Перекусить не хочешь? У меня там копчёное мясо в бауле, поищи…и там же вино слабое, запей.

– Лучше бы квасу взял – недовольно буркнул Андрей – вин зачем, пороть всю дорогу, что ли? По себе равняешь? Заканчивать надо с выпивкой, Фёдор. Дорога дальняя, тяжёлая, нам только пороть в дороге не хватало.

– Ну чего ты разнылся, как злая жена? Я чего – пьяный плохо дерусь или не соображаю? Уж ты-то должен это знать! Да ладно, ладно – в трактире наберём квасу, нечего на меня так зыркать! Того и гляди прибьёт, мать его за ногу!

Фёдор ещё долго бурчал чего-то под нос, потом затих и часа два они ехали в тишине.

Андрей разбавил вино колодезной водой из бочонка в задней части фургона, попил и улёгся на одеяла, глядя в брезентовый потолок фургона.

Он обдумывал всё, что ему рассказал Фёдор – рассказ был настолько потрясающим, что монах долго не мог успокоиться, вновь и вновь возвращался мыслями к полученной информации: «Драконы! Неужто и правда драконы! Ну не будет же он врать, в конце концов, я бы почувствовал это. А рассказы о леших, кикиморах – это как? Ну почему я был таким тугодумным, почему не интересовался этим миром – не расспрашивал людей, не общался – я бы сейчас уже не был так удивлён! Почему не общался? А когда я общался с людьми? Когда я последний раз поговорил с кем-то по душам? Вся моя жизнь последних лет была сплошным кошмаром одиночества…даже в монастыре – разве я говорил с кем-то по душам? Сидел и занимался терзаниями своей души…в кого я превратился? Почему я не жил все эти годы, а существовал, как растение? Нет у меня ответа. И ни у кого нет. Как это ещё я с Фёдором подружился – видимо потому, что он тоже одиночка. кстати – оказалось – не такой уж одиночка, даже женщина где-то там есть… Хватит терзаться! Ставлю себе задачу: первое – узнать об этом мире как можно больше. Второе – умножать количество добра и уменьшать количество зла в этом мире. А общем – жить, как подобает человеку, а не скоту. А уж как получится – другое дело…я, конечно, может и стремлюсь стать святым, но ведь не мучеником!»

С этими мыслями Андрей уснул, убаюканный покачиванием фургона и теплом одеял, на которых лежал. Сны ему не снились.

– Вставай, Андрей! Вставай! Чего-то впереди случилось! Андрей, иди скорее сюда! – из сна его вырвал тревожный голос Фёдора, Монах сразу вскочил – сна как не бывало – и уселся к товарищу на облучок.

– Видишь? Толпа впереди! Там, у трактира, у деревни – вон, туда смотри! Неспроста это всё. Приготовь луки, оружие – не люблю я массовые скопления народа – это или казнь какая-то, или бунт, в любом случае – одни неприятности.

Нет, это был не бунт, и не чья-то казнь – подъехав ближе, путники увидели, что у трактира стоит молодая женщина, лет двадцати семи и рыдает, что-то выкрикивая толпе угрюмо глядящих на неё мужчин и женщин. Фёдор подъехал ближе и остановил лошадей, а Андрей стал прислушиваться о чём шла речь.

В основном, выступление женщины состояло из ругательств, виртуозно вплетаемых в плач и обвинения окружающих во всех грехах, но иногда всё-таки проскакивала информация, из которой Андрей понял, что у женщины пропал ребёнок – девочка.

Он ещё минуты три послушал крики и плач, потом выпрыгнул из фургона, раздвинул толпу и подойдя к женщине, остановился перед ней и угрюмо-веско сказал:

– Хватит!

Женщина затихла, всхлипывая и недоумённо посмотрела на него красными от слёз глазами:

– Чего хватит?

– Воплей хватит. Хочешь вернуть ребёнка – давай подумаем, как это сделать! Руганью тут не поможешь.

– Да ничем не поможешь – откликнулись из толпы – мы чего сделаем-то, за что она нас поносит?! Настёнку Кикимора унесла, небось её уже и вы живых нет! А мы причём?

При этих словах мать пропавшей девочки снова завыла, сдирая с головы платок и зажимая им искривлённый горем рот.

– А что, нельзя вернуть девочку, что ли? Ну собрались бы толпой и всё, вернули бы девочку! Какая бы Кикимора не была, толпа ведь её забьёт! – Андрей обвёл взглядом прячущих глаза сельчан, они молчали, потом кто-то сказал:

– Толпа-то забьёт, а она забьёт кого-то из толпы! Мы же не военные, не солдаты, а кто наши семьи кормить будет, когда мы умрём? Алёна, что ли? Её мужа убили, так мы причём? Мы помогали ей, но не хотим, чтобы Кикимора нас выпотрошила! Уж прости, Алёна за правду!

– Где эта кикимора обитает? Вы хоть место показать можете? – спокойно осведомился Андрей – или и на это духу не хватит?

– Да чего там – известно место – вперёд вышел мужчина с окладистой чёрной бородой, видимо местный староста – пещера это, за лесом, в трёх верстах отсюда, за болотом. Там горка небольшая, в ней и пещера. Там она сидит. Раньше не хулиганила…ну почти – только баранов воровала, корову иногда зарежет, а чтобы людей воровать – такого не было.

– Ну что вы врёте! – закричала Алёна – а Данила прошлым летом пропал? А сын Антухи куда девался? А Маркан куда делся месяц назад? Что, я не знаю, что вы якобы в город посылали, просили стражу? Чего пыль пускаете, народа обманываете? Сами не можете убить нечисть, так чего теперь туману наводите? Давно она людей убивает, эта Кикимора, уважаемый! Только все молчат. А почему молчат? А? Люди? Почему молчите вы? Знаете почему? Это дочь старосты. Все знают, что она в нечисть превращается время от времени, что её когда-то кикимора покусала на болотах – а теперь она мою дочь хочет сделать кикиморой? Или убить? Что, староста, я не права? Приведи-ка свою дочь, где она?

– Ты совсем спятила, Алёна! Моя дочь уехала в город по делам! А ты мутишь народ, не понимая, что идти к кикиморе опасно, для этого есть стражники – как придут, так и разберутся с нечистью!

– Ага, придут – а её нет! А потом опять объявится, и куда-то опять твоя дочь денется! Кому ты врёшь, Артохан?! Это вон чужим можешь тень на плетень наводить, мне-то чего ты лжёшь?

– Всё ясно. Фёдор, или сюда! – Андрей повернулся к толпе – кто покажет мне место, где сидит Кикимора? Есть смелые?

– Вы не можете вмешиваться в наши дела! – возмутился староста – езжайте своей дорогой, а этим делом займутся стражники!

– Стражники?! Ах ты сука! – Алёна с утробным рёвом бросилась к старосте и ободрала его лицо до крови, оставив на нём красные полосы от ногтей – Сука! Сука! Сука! Хочешь, чтобы мою дочь убили?! Я сама тебя убью, тварь!

Женщина вцепилась в его длинные волосы, уложенную в промасленную благовониями косу, и стала драть так, что её едва оторвали несколько односельчан.

– Ты ответишь! – завопил староста – я на тебя подам в Стражу, ты и дома лишишься за нападение, и всего имущества! Тварь!

– Ну так что, покажет мне кто место, или нам самим искать? – как будто ничего и не произошло, спокойно спросил Андрей – есть кто смелый?

– Я сама покажу! – тяжело дыша, вырвалась из рук удерживающих её сельчан Алёна – я сама пойду! Пошли за мной! – она решительно зашагала к дороге, но монах остановил её:

– Погоди! Мы туда может проехать на лошадях, с фургоном?

– Только часть дороги – проезжая дорога кончается у сенокоса, на этой стороне болота, за болото уже только пешком.

– Хорошо. Прыгай в фургон, поехали, надо спешить, пока светло.

Алёна, не глядя на молчавших односельчан, прыгнула в фургон, Андрей следом за ней, а Фёдор, молча укоризненно помотавший головой, хлопнул поводьями и фургон проплыл сквозь толпу расступившихся сельчан.