Текст книги "Магия Хаоса. Наследие драконов (СИ)"

Автор книги: Евгений Обабков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 23 страниц)

– Только если средин нас нет третьего Древнего! – хитро усмехнулся монах, покосившись на Диани.

Хлебушек, и до этого сбитая с толку событиями, что развивались с невероятной скоростью, теперь и вовсе окаменела, не в силах даже вздохнуть.

– Й… й… я? – заикаясь, спросила Диани.

– Она?! – не менее удивленно спросил Искатель. Маг начинал думать о том, что все происходящее вокруг просто пьяный бред, приснившийся ему во время одной из гулянок с Иникаем.

Безымянный маг кивнул, будто внутренне подбирая слова, но не находя их.

– Но я не могу быть Древней! – пробормотала Диани, чувству сильнейшее головокружение, вызванное услышанным. – Я простой человек. Я даже до недавнего времени и драконов-то не видела. Этого не может быть. Мои мать и отец фермеры. Я выросла там.

– Ох, дитя, – наконец произнес Мивара, его голос снова стал мягким и отеческим. – Ты не Иласури, нет! Ты нечто меньшее и большее одновременно. Ты плод любви человека и Древней. Первая в своем роде. Полукровка, совместившая в себе лучшее от обоих народов. Я думал, что такое невозможно! Но, увидев тебя впервые в цитадели, сразу узрел истинную сущность – скрещенные души дракона и человека. Это было немыслимо, и я предложил остаться. Но ты отказалась. А я не мог рассказать тебе об Иласури, пока ты была рядом с Искателем. Но сейчас… раз уж Иникай ломает все мои планы, ты узнала истину. Я и сам не до конца могу понять, как такое произошло. Но мои глаза и чувства не обманываю меня. Ты особенная, и должна осознать это. Большего я дать не могу, ибо и сам сталкиваюсь с этим первый раз.

– И раз уж она наполовину Иласури, – вклинился Иникай, беспардонно прерывая столь трогательную речь Человека, – то ее голос будет зачтен храмом.

– Не уверен в этом, – в голосе Мивара послышались стальные нотки, когда он перевел взгляд на монаха. – Этот день весьма насыщен на события, открытия и откровения. И все же мы топчемся на месте. Я все еще считаю, что обязан стереть память Вимасу. Что касается Диани, то она вольна пойти за мной в цитадель, где мы сможем больше узнать о ее происхождении, обучить и наставить ее. Но сейчас нужно решить вопрос с голосованием. Пока решение не принято, Хранилище не выпустит нас отсюда. Итак, раз уж ученик бросил мне вызов и призвал к старинному обычаю, то голосую за то, чтобы Искатель подвергся удалению опасных для Иласури воспоминаний.

Гул храма изменил тональность. Один из стягов возле постамента пропал, свидетельствуя о том, что голос принят.

– Голосую против, – как можно более твердо, произнес Иникай.

Вибрация стен снизилась еще немного, делая звуки более приглушенными, после чего пропало очередное знамя. Голос монаха был зачтен.

– Твой черед, – мягко указал Человек вперед, прося Диани сделать выбор. – Но помни, что от твоего решения может зависеть безопасность целого народа.

Хлебушек замялась.

– Вы уверены, что я должна это делать? – почти моля, спросила девушка.

– Конечно нет, – одарил скупой улыбкой чародейку Мивара. – Ты можешь просто отказаться делать выбор. Тебя никто не заставит.

– И тогда он победит, – хмыкнул Иникай. – Диани, если хочешь, чтобы Вимас остался самим собой, тебе нужно произнести всего лишь одно слово…

Безымянный маг промолчал. Но его молчание было красноречивее любых слов. Монаху явно стоило опасаться Мивара ближайшие пару сотен лет.

Диани теребила серебряные локоны, беспрестанно покусывая нижнюю губу. Она не сомневалась в том, что хочет помочь Вимасу. Она сомневалась в том, что имеет право вносить свой голос. Полукровка? Мать дракон? Иласури? Все в голове несчастной девушки перемешалось. Такое сложно было усвоить, даже находясь в комфорте старой библиотеки или в кресле перед камином. А уж узнать о таком находясь в древнем храме, после смертельной битвы с кровавой чародейкой, держась на ногах лишь за счет лечебных трав и магии… Это было слишком для психического состояния юной чародейки. Еще немного, и Хлебушек сама попросит о том, чтобы ее воспоминания стерли, а после позволили закутаться в плед и больше никогда и никуда не выходить из комнаты.

– Время идет, – мягко напомнил Мивара. – Нужно сделать выбор, либо отказаться от него. Магия храма ограничена, он стоит здесь уже очень долго. Пусть лучше энергии будет потрачена на защиту, а не пустую традицию, вызванную глупым юнцом из тени веков.

Иникай понял, в чей огород был этот камень, а потому показал непристойный жест из нескольких пальцев. Правда, сделал он это за спиной, чтобы Человек не видел этого. Вряд ли бы монах мог открыто выразить такое неуважение к Безымянному магу.

Диани то краснела, то бледнела, но в один из моментов все же нашла в себе силы подавить бурю эмоций и страха.

– Я знаю, как важно для Вимаса оставаться собой, – тихо произнесла она. – И я не хочу, чтобы ему навредили. Он, временами, очень раздражает, даже бесит. Его юмор больше похож на выгребную яму. А храп… как же он храпит, когда спит. Его невозможно разбудить. И все же… я очень благодарна ему, за все. Мне очень страшно, я не уверена в себе, особенно теперь. Даже странно, что я когда-то могла считать себя Первой чародейкой! Но его пример воодушевляет меня. Я отдаю свой голос за то, чтобы Вимаса оставили в покое.

Все присутствующие прислушались к гулу Хранилища, но ничего не произошло.

– Храм невозможно обмануть, – удовлетворенно заметил Мивара. – И раз голос Диани не учитывается. То принимаю решение я. Совет окончен.

Последняя фраза, произнесенная на языке Древних, погасила магические барьеры, преграждающие путь в коридоры. Вибрация стен так же пропала, а оставшиеся знамена, парившие возле постамента, растворились в воздухе. Более храм не собирался препятствовать Мивара в осуществлении его замысла.

– Поверьте, так будет лучше для всех, – заверил Человек, победоносно прожигая Иникая взглядом. – Искатель лишиться воспоминаний, а Диани, если захочет, сможет пойти со мной в цитадель, где мы узнаем ее прошлое и определим будущее. Хоть и на половину, но она Иласури! А значит, попадает под мою защиту и помощь.

– То есть ты готов надругаться над человеком, но при этом не осмелишься влезть в голову Иласури? – гневно спросил священник. – Это лицемерие и двуличие!

– Легче! – со сталью в голосе одернул Безымянный маг своего ученика. – Помни, с кем говоришь! Вы понятия не имеете, с чем играете! Аспарок постоянно рыщет по Терадосу в поисках уцелевших Древних. Призрачные гончие служат ему глазами и ушами…

– Призрачные гончие? – навострил уши Вимас. – О чем это вы?

– Сотканные из расплавленного стекла, невидимые глазу демонические псы, коих Аспарок создал с помощью темной магии, – пояснил Мивара. – Ужасающие создания, способные убивать без следа и исчезать из вида по одному своему желанию. Они не имеют разума и воли, целиком подчиняюсь своему хозяину.

Вимас нахмурился.

– Я встречал таких, – медленно проговорил он, взывая к своей памяти. – Сначала возле Драконьего Дворца. А после… совсем недавно. Нас преследовали три такие твари прямо возле границы пустоши Прозрачных пещер!

– Преследовали? – переспросил Мивара, бледнея и отступая на шаг. – Они преследуют лишь в одном случае – если собираются напасть. А раз вы живы, то это значит, что они просто следили за вами по приказу Аспарока. И теперь он знает, что вы шли к Хранилищу. Возможно он уже в курсе, что вам удалось пройти внутрь. Это тревожно! Но врата не пропустят его.

– Врата? – удивился Ликориан. – Но они обратились в пыль, когда я прочел заклятие.

– Этого не может быть, – уверенно отрезал Человек. – Заклятие открывает двери, но после того, как гость проходит, они снова надежно запираются!

– Но я видел, как ворота обратились в пыль. И Диани тоже.

Девушка кивнула. Предчувствуя неладное, чародейка уже обматывала серебристые волосы вокруг шеи. Серые локоны слегка потускнели и потеряли природный цвет от грязи и пыли, но все еще оттеняли золотые глаза Диани, притягивая чужие взгляды.

– Это невозможно! Материал врат выдержит даже воздействие Хаоса, – настаивал Безымянный маг. – Если только…

Лицо Мивара исказила гримаса ужаса. Он сорвался с места, и словно ветер промчался мимо Искателя, скрывшись в одном из коридоров, ведущих к выходу из пирамиды.

Не сговариваясь, Диани и Иникай бросились за ним. Чуть погодя из Зала Совета выбежал и Ликориан. Не было точно понятно, что именно напугало Человека, но вряд ли это был обычный сквозняк, вызванный отсутствием ворот.

Еще не добегая до выхода из храма, Безымянный маг напустил синеватого тумана, призванного выявить гончих Аспарока, если те уже затаились в коридорах Хранилища. Но пока только Иласури и Вимас заставляли облака пара разбегаться по сторонам замысловатыми вихрями.

– О нет! – одними губами прошептал Мивара, падая на колени перед кучей светящейся пыли, бывшей некогда непробиваемыми дверями пирамиды. – Он снова перехитрил меня!

– О чем вы? – спросил Искатель, стараясь мысленно отслеживать любое движение в лабиринтах пещер.

– Это было заклятие! Заклятие мгновенной энтропии.

– Энтропии? – переспросил Вимас, слыша это слово впервые.

– Да, – отвечал Человек, с трудом поднимаясь на ноги, и держа на весу пригоршню бесполезной пыли. – Энтропия – это разложение, превращение в прах всего материального. Он не смог открыть врата сам, а потому наложил на них чары разрушения от времени. Вот только сработать заклятье могло лишь тогда, когда защита храма спадет. Это и произошло в момент, когда вы открыли замки. Всего на мгновение магия Хранилища ослабла для того, чтобы впустить вас. Но этого было достаточно для Аспарока. Он раз и навсегда устранил препятствие, что мешало ему проникнуть внутрь! Что же вы натворили…

– Мы?! – удивленно переспросил Вимас. – Но любой другой мог войти до нас или после!

– Никто не открывал врата в храм уже многие века, – покачал головой Мивара, сквозь пальцы просеивая искрящийся песок. – Даже я попадал внутрь с помощью портала, связывающего мою цитадель и Хранилище! Но вы правы… в этом есть и моя вина. Как я мог не увидеть этого заклятия? Как я не почувствовал его раз за разом приходя сюда, чтобы убедиться в прочности стен? Чары Аспарока сильны! Очень сильны! Но тем лучше я должен был видеть их след…

– Не время думать о прошлом, – подал голос священник из-за спин магов, указывая на пещеру перед пирамидой. – Подумайте о настоящем. Эти гости не будут ждать приглашения, чтобы войти!

Гончие, а их было не менее пяти, даже не скрывались. Они медленно приближались к храму, сняв маскировку. Стекловидные тела, словно зеркала отражали любой блик, а алые угольки глаз смотрели лишь на Мивара, пожирая его взглядом. Из оскаленных пастей валил пар, а на прозрачный пол капала расплавленная слюна, прожигающая даже камень.

– Они знали, когда прийти за мной, – тихо прошептал Человек. – Аспарок уверен, что я не брошу наследие Иласури и буду защищать его, даже ценой своей жизни.

– Знает? – усомнился Вимас. – Вроде вы говорили, что ему неизвестно о выживших Древних.

– Я надеялся на это. Сам он уже давно не появлялся в этом мире, отправляя лишь гончих. Я хотел верить, что он не замечает меня и оставшихся Иласури. Иначе как объяснить то, что мы все еще живы? Стены храма или цитадели могли защитить от него, но невозможно прятаться за ними вечно. Но также я знал, что он видит все: мои дела, мои надежды, мои потуги сохранить наследие Древних. Я постоянно ускользал из его лап, питая себя иллюзией того, что он не подозревает о моей истинной сущности, принимает за человека. Но стоит признаться себе и вам – Аспарок всегда знал о том, что Древние выжили. Он просто играл с нами так же, как милок играет с добычей, перед тем как съесть ее. И сегодня его стол будет полон. Но без боя я не отдам ему этот храм! Настала пора встретиться со всеми теми, кого я потерял во время Великой войны! Быть может тогда я обрету покой…

– Не время умирать, – уверенно заявил Вимас, перехватывая посох и проецируя защитную сферу на всех окружающих. – Мы с Диани сейчас не в лучшей форме. И отдых бы точно не помешал. Но раз уж так получилось… Уверен, что этих тварей можно победить! Мы уже сражались с ними возле Драконьего дворца. Они сильны, но не неуязвимы. И из них так же бежит кровь: тягучая, расплавленная, похожая на жидкое стекло… но кровь!

– Но они лишь авангард. Вскоре здесь будет сам Аспарок!

– Будем решать проблемы по очереди, – улыбнулся Ликориан, чувствуя, как азарт разогревает его кровь. – Нас четверо! Причем трое – Древние. Я о таком не мог и подумать еще день назад!

– Народ, заклинаю вас Незримым, хватит балаболить, – прервал Иникай разговорившегося друга. – Нам сейчас глотки перегрызут, давайте отложим пафосные речи!

– Но он прав, – сухо произнес Мивара, распрямляя плечи и принимая вызов взглядам гончих. – Я столько веков охранял наследие! Не время опускать руки!

Вимас хотел сказать что-то одобрительное, но монстры, словно получив команду, вдруг атаковали яростно и все вместе.

Щит Ликориана выдержал первый удар. Создания Аспарока были отброшены к стенам и оглушены, но быстро смогли придти в себя, и напали вновь.

Искатель не успел усилить барьер рисованными рунами. Маг понимал, что его защита не выдержит еще одного тарана головами, а потому перешел из обороны в наступление.

Посох Ликориана крутился с немыслимой скоростью. Чародей полностью сосредоточился на ударах своей костяной палкой, ускоряя движения и силу ударов с помощью магии. Со стороны Вимас казался тенью, прыгающей по всей пещере перед Хранилищем, нанося сильнейшие удары по тварям и тут же перемещаясь в другой конец комнаты.

На мгновение Диани, Иникай и даже Мивара оцепенели. Никто из них не ожидал такой прыти от Искателя. Казалось, что он в одиночку справиться со всеми гончими.

– Не желаете ли помочь?! – напряженно выкрикнул Искатель, нанося очередную серию ударов. – Сдерживать их сложнее, чем вы думаете! Помогайте, скорее!

И действительно, как только твари немного пришли в себя от бешенного мельтешения и перемещений Вимаса, одна из них мертвой хваткой вцепилась в ногу чародею, поймав того на лету. Ликориан ловко зарядил оголовком посоха прямо в алый глаз монстра, но тот успел перекусить кость и отшвырнуть Искателя в сторону.

Вимас взвыл от боли, схватившись за неестественно вывернутую конечность. А гончая уже готовилась к новому прыжку, целясь в горло единственному человеку в Прозрачных пещерах.

Иникай, а за ним и Диани, бросились на помощь другу. Монах раздавал направо и налево неестественно сильные удары кулаками. Девушка же обнажила темные клинки, разбавляя хлесткие взмахи стали магическими заклятиями.

Мивара был в стороне от всех. Он не обращал внимания на пострадавшего Ликориана, но его схватка была не менее ожесточенной. Три из пяти гончих наплевали на Хлебушек, священника и страдающего Искателя, полностью сосредоточившись на Безымянном маге. Лязгая металлическими зубами, они окружили Древнего, пытались сбить его с ног, растерзать. Мивара не оставался в долгу, методично и спокойно отражая атаки и проводя собственные с помощью призванного сияющего клинка. Монстры были неуязвимы к прямому воздействию магии, но, как и говорил Ликориан, их бока кровоточили, поддаваясь разрезу фантомного меча.

Всего минуту продолжался бой, но казалось, что целую вечность. Вимас, прикрытый от атак Диани и Иникаем, смог подняться и наложить на поврежденную ногу заклятие, после чего боль пропала, а кость была укреплена магической пластиной. Это было лишь временным решением, но сейчас некогда было проводить полное восстановление.

Тем временем Мивара смог заставить отступить двух из трех гончих. Еще одну заколола Диани. Монах же нещадно лупил кулаками последнюю тварь, что уже хрипела и пятилась.

– Неплохая заварушка! – воскликнул Иникай, в очередной раз съездив ногой по зубастой пасти. – Священникам не пристало глумиться над живыми тварями божьими. Но я не уверен, что они живые, и уж тем более божьи!

Но радоваться было рано. Дикий вой огласил Пещеры. Десятки голосов завывали в унисон, быстро приближаясь к вратам храма.

– Еще твари? – слегка удивился Иникай, чуть не пропустив из-за этого укус от побитой гончей. – Тем веселее…

– Нет, их слишком много! – покачал головой Безымянный маг. – Аспарок играется с нами. Он будет посылать все новых и новых монстров, пока мы не устанем и не падем.

– Мивара прав, – быстро бросил Ликориан, поморщившись от неудачного движения больной ноги. – Нам не отстоять храм. Нужно уходить!

– Но куда?! – спросила Диани, кусая губы. – Единственный выход – это лабиринт. А он кишит этими гончими!

– Есть еще портал, как я понял, – Иникай посмотрел на Мивара. – Тот самый, с помощью которого Иласури попадают в цитадель и обратно. Он поможет нам сбежать из этой шмыглеловки!

Мивара на секунду замер на месте, а затем кивнул.

– Вход в портал можно открыть из центрального зала Хранилища с помощью этого ключа.

Безымянный маг достал жестяной кругляшек, размером чуть более монеты в один тан.

– Просто бросьте его на пол в любом месте комнаты Совета, – быстро напутствовал Человек, – и проход будет открыт. Как только пройдете, то сразу поднимите точно такой же жетон с пола в моей цитадели. Портал схлопнется. Дальше действуйте, как посчитаете нужным…

– А вы? – спросил Искатель, принимая странную монету.

– Я останусь, – пожал плечами Мивара. – Это мой последний бой. И если храму суждено пасть, то я паду вместе с ним!

– Так не пойдет! – решительно заявил Искатель, возвращая жестянку. – Уйдем все вместе!

– Это не ваша битва, – тихо произнес Мивара, отворачиваясь. – Я поклялся охранять наследие, и намерен делать это до конца!

– Вы и есть наследие Иласури! – убеждал Вимас Безымянного мага. – Ваша память и умения. Этот храм – всего лишь стены. Они того не стоят!

Мивара молчал. Но в один из моментов он вдруг поднял голову, будто вспомнив что-то важное.

– Стены… – еле слышно пробормотал Человек. – Вокруг лишь стены!

– Ну да… – непонимающе протянул Вимас.

– Я не смогу остановить Аспарока. Но могу не дать ему завладеть Хранилищем! Совместными усилиями мы обрушим пещеры, завалив все проходы!

– На это нужно много сил… – недоверчиво покосился на Мивара Вимас. – Храм может не выдержать рухнувших глыб. Даже если нам это удастся.

– Теперь уже – не выдержит, – согласился Мивара. – Защита Хранилища нарушена. Без врат магия храма имеет изъян. Если обрушить своды прозрачных пещер, то это уничтожит пирамиду, но и не даст тварям и Аспароку захватить наследие. Уж лучше так, чем жить осознавая, что Аспарок ходит по священным коридорам, оскверняя память моего народа!

– Это безумие, – заключил Иникай, слушавший разговор. – Последнее время ты сам не свой. Если заставить своды пещер упасть, то мы погибнем. Не вижу в этом смысла! Для чего это? Чтобы просто не дать выиграть в споре давнему врагу? Ты теряешь рассудок и мыслишь нелогично! А ведь ранее в этом ты упрекал меня!

– Поддерживаю Иникая, – встал рядом с другом Вимас. – В смерти нет никакого смысла. Все знания, что вы копили в своей голове веками – просто пропадут. Неужели это стоит того?

– Они оба правы, – вступила в разговор Диани. – Сейчас в моей голове полный сумбур и хаос, но я все равно понимаю, что биться дальше бессмысленно. Уничтожение храма ничего не даст, но убьет всех, кто не успеет уйти. Иногда стоит отступить, чтобы набраться сил, а затем снова пойти в бой.

– Этому научил тебя Искатель? – спросил Мивара, по-отечески взглянув на девушку.

– Не совсем, – пожала плечами девушка, зардевшись. – Но он научил меня многому другому. И научит еще. Уверена, что, несмотря на вашу мудрость, вам тоже есть чему поучиться. Иногда мы можем свернуть горы лишь с помощью мысли, но зачастую очень сложно одолеть собственных демонов, годами пожирающих нашу душу. Хотя для победы достаточно лишь признать, что мы бываем неправы.

– Очень глубокая мысль, – согласился Мивара, чуть наклонив голову набок. – Странно, что она зародилась в столь юной голове.

Тяжело вздохнув и оглядев стены, Человек наконец произнес:

– Наверное, вы правы, я цепляюсь за прошлое. Стены… всего лишь стены. Ну, хорошо, мы уйдем. Уйдем вместе.

– Очень вовремя, – скривился Иникай. – Прислушайтесь… что вы слышите?!

Присутствующие замерли на месте, внимая звукам.

– Тишина, – ответил за всех Ликориан.

– Вот именно! – подтвердил монах. – Но почему вой стих? Да и вообще, пока мы тут толкали речи, прости меня Незримый за ругательства и даруй терпения, гончие могли порвать нас как тряпки уже множество раз. Но они ждали! А теперь и вовсе заткнулись! Странно?

– Странно, – кивнул Вимас. – Но может не стоит пинать на подарки судьбы. Мы все еще можем отойти вглубь пирамиды и использовать портал.

– Он не даст нам сделать этого, – упавшим голосом произнес Мивара, сутулясь от вновь повисшего на плечах груза. – Аспарок уже здесь. Я слышу его, он зовет меня.

– Он говорит с вами? – удивилась Диани. – Но я ничего не слышу…

– Его голос в моей голове. И он говорит, что ему нужен только я. А вы… можете уйти. Но у вас мало времени. Держите…

Мивара вновь передал Искателю ключ от портала.

– И не спорьте! Теперь вариантов уже нет. В прямой стычке нам не справиться с Аспароком. Его темная магия была сильнее Иласури тогда, сильнее и теперь. Уходите, пока можете! Сохраните то немногое, что осталось от Древних. Теперь цитадель и все ее богатства принадлежат Иникаю. Он знает, как распорядиться ими. Идите!

– Мы не можем… – начал было Вимас, но Мивара прервал его.

– Я хотел стереть вам память, – напомнил Человек. – У вас нет повода доверять мне или пытаться помочь. Уходите!

– Но…

– Уходите! – еще настойчивее приказал Безымянный маг, вдруг посмотрев на Вимаса особенным взглядом, будто вкладывая в него неизвестный смысл.

Ликориан осекся, а потом уверенно кивнул.

– Хорошо, мы уходим. Диани, Иникай, пойдемте! Мивара прав, теперь это только его дело.

– Что ты несешь?! – распалился монах. – Мы не оставим его тут!

– Нет, оставим! – с давлением на последнее слово, произнес Искатель. – Теперь его решения уже не изменить. Я знаю такой взгляд. Глупо умирать всем, если можно спасти хотя бы кого-то! Бежим! Быстрее!

Монах посмотрел на друга, затем на Мивара.

– Он убьет его! – почти стеная, произнес Иникай.

– Мы этого не знаем, – помотал головой Вимас, за рукав сутаны утаскивая монаха в коридоры храма. – Диани, не отставай!

Девушка мельком кинула взор на сгорбившегося Человека, но поспешно двинулась вслед за Искателем. Она доверяла учителю. И раз тот решил бежать, то спорить не стоило. Хотя сама Хлебушек считала, что они поступают неправильно, оставляя Безымянного мага одного.

Всего мгновение ушло на то, чтобы Вимас, Иникай и Диани скрылись внутри Хранилища. В огромной пещере пред входом остался лишь Мивара, что с тоской в сердце, но с уверенностью в душе был готов предстать перед своей судьбой.

Синий туман, что был напущен дабы выявить гончих, вдруг развеялся под порывами невесть откуда взявшегося ветра. Легкие вибрации пошли по полу, стенам и сводам пещеры. Словно приближался целый табун диких драков. Но вместо ящеров появился он – Аспарок.

Фигура появилась из воздуха, она будто прошла сквозь стену, материализовавшись прямо возле Мивара. Неуловимый смрад смерти разлетелся по залу, он не был ощутим обонянием, лишь внутренний нюх определял его.

Аспарок был в образе человека. Небольшой рост, сухое телосложение, ничем не примечательное лицо. Встретишь такого на улице, и ни за что не узнаешь в нем убийцу миллионов. Даже глаза были вполне человеческие: карие, глубоко посаженные, невыразительные.

Из одежды на божестве была лишь серая рубашка, плохо скроенные штаны, да потертая обувка. Лишь медальон на шее, с переливающимся всеми цветами камнем, выделялся на фоне зашарпанного гардероба.

По обе руки Аспарока медленно шли две гончие. Он не сводили глаз с Мивара, всем своим видом показывая, что жаждут крови. Но хозяин молчал, а потому твари лишь сглатывали раскаленную слюну, не в силах поживиться свежей плотью.

– Приветствую тебя, собрат мой, – велеречиво проговорил Аспарок с улыбкой.

– Я тебе не брат, – как можно холоднее отвечал Мивара.

– Почему же? – сделал удивленное лицо Аспарок. – Мы оба Иласури. Оба из древнего рода. Оба пережили Великую войну, хоть и были по разным сторонам. Мы не были знакомы лично, но я все о тебе знаю. Знаю и то, что ты долгие годы поддерживал остатки нашего народа.

– Нашего?! – зашипел Человек, не в силах сдерживать злость при виде тирана. – Это ты развязал войну! Ты уничтожил практически всех Иласури! А теперь смеешь говорить о «нашем» народе?!

Аспарок никак не отреагировал на желчь в словах Безымянного мага.

– У меня не было выбора, – просто ответил он. – Совет Шести не хотел слушать об угрозе с неба. Пришлось взять все в свои руки. А потом я слишком увлекся, что повлекло гибель большинства Иласури. Но оно того стоило. Не получи я тогда необходимую силу, и умерли бы все. Небожители не оставляют свидетелей и не берут в плен. Они существую только ради войн. И я защитил тех немногих Древних, что сейчас бесцельно пасутся в обликах драконов, ценой тех, чьи души я забрал.

– Не обманывай себя ложными идеалами, – презрительно фыркнул Мивара. – Нет никаких Небожителей. Ты просто прикрываешься ими, чтобы оправдать свою кровожадность!

– Я и не спорю, – снова кивнул Аспарок, погладив одну из гончих. – Во время Великой войны я слишком увлекся, как и говорил. И это было ошибкой. Слишком немногих я оставил в живых в погоне за силой их сущности. Но теперь я стал мудрее. Люди, которыми я заселил наш мертвый мир, теперь процветают. И я больше не убиваю их ради душ. Я забираю энергию только тех, кто умирает сам. Это не дает той благородной энергии, от которой мой разум, казалось, познавал всю Вселенную, но ее хватает, чтобы сдерживать Небожителей.

Мивара побледнел еще сильнее. Присутствие Аспарока выводило его из себя. Он смотрел в эти безжизненные карие глаза божества и видел в них сотни и сотни тысяч умерших соплеменников.

– Зачем ты мне это говоришь? – собравшись с силами, тяжело спросил Мивара. – Мы оба знаем, что ты здесь лишь за тем, чтобы завершить начатое. Забирай мою сущность и уходи. Я никогда не признаю тебя как брата. А о моем прощении не может быть и речи!

Аспарок тихонько рассмеялся, чем заставил Мивара до крови укусить нижнюю губу.

– Ты ошибаешься дважды, – проговорил Аспарок надменно, игнорируя взгляд Человека, способный прожечь даже камень. – Во-первых, я не жажду твоего прощения. Мне все равно, я знаю, для чего делал это, а потому не чувствую угрызений совести. А во-вторых, я здесь не для того, чтобы убить тебя. Нет! Я здесь для того, чтобы сделать тебе предложение. Я вынашивал его многие годы, наблюдая за тем, как ты цепляешься за останки былой цивилизации, склеивая то, что склеить невозможно. И вот теперь я, наконец, вижу, что настала пора поговорить…

– Мне не о чем говорить с тобой, – отвернулся Мивара, чем спровоцировал рычание гончих.

– Разговор состоится в любом случае, – спокойно произнес Аспарок, заставляя своих тварей сесть. – И после него у тебя появится выбор. И я не буду давить, приняв любое твое решение.

Мивара промолчал. Изнутри его разрывали чувства, которые он скрывал долгое время, стараясь показаться беспристрастным: гнев, ярость, боль потерь, бессилие перед угрозой Аспарока.

– Так вот, – продолжил убийца, – настала пора вернуть Иласури из забвения. Достаточно Древние пылились в тени. Люди – весьма достойный вид, но они слабы. Над ними должен стоять сильный надсмотрщик, правящий ими в нужное русло. Иласури подойдут для этого лучше всего. Мы сильнее людей, старше людей, умнее людей.

– Это не так!

– Разве? – удивился Аспарок. – Мы дети магии, рожденные Хаосом. Мы творили дела, о которых люди даже и не мечтали. К тому же, мне противно видеть, как гордые наши воины превратились в животных. Я, как и ты, хочу вернуть нашу цивилизацию, сделав ее могущественнее, чем прежде. Мы будем процветать на вершине мира и познавать Вселенную, в то время как люди будут делать грязную работу. В этом они весьма хороши.

– Эксплуатировать человечество? – скривился Мивара. – Не этому учил Совет Шести.

– Шестерка была глупцами, – резюмировал Аспарок. – И их решения привели к краху нашего народа.

– Этот крах был делом твоих рук!

– Я лишь орудие, переменная, – пожал плечами убийца, буравя Безымянного мага равнодушным взглядом. – Иласури бы пали в любом случае: от меня, от Небожителей, от болезней. Совет в любом случае вел нас к гибели. Но я смог оставить в живых хотя бы кого-то. Я, косвенно, спас наш народ. А теперь, хочу вернуть его к процветанию. Однако для этого нужна не только сила, но и лидер. Древние не пойдут за мной. Они, теперь, мыслят узко. Я для них – тиран. Древние предпочтут смерть или жизнь овощами, нежели покоряться тому, кто убил их близких и знакомых. Но ты! Тебе они поверят. За тобой они могут пойти. Подкрепленный моей силой ты сможешь восстановить города и вернуть в них Иласури. Люди не смогут сопротивляться моей мощи, они подчиняться, станут нашими слугами. Ты достигнешь того, чего и желал. Цивилизация Древних снова станет великой!

– Не такой ценой! – почти выкрикнул Мивара, взмахнув рукой. – Иласури никогда не станут прежними, если будут эксплуатировать другой вид. И уж точно я не соглашусь встать во главе, если за моей спиной будешь ты!

– Глупец, – улыбнулся Аспарок. – Ты говоришь как Советники. Они тоже были слишком мягки. И куда это привело Иласури? Подумай еще раз.

– Тут не о чем думать! – отрезал Мивара. – Я никогда не буду плясать под твою музыку. Никогда!

– Ну что ж, – вздохнул Аспарок, пожимая плечами. – Как я и говорил – у тебя был выбор. И ты его сделал. Придется мне найти другого Древнего на эту роль. Но не расстраивайся. Ты тоже поучаствуешь в строительстве новой цивилизации Иласури. Твоя сущность, ее сила, пойдет на благие для Древних дела. Я ценю твой вклад в сохранение нашего наследия. Память о тебе будет жить вечно! Обещаю!

Аспарок коснулся своего медальона, заставляя радужный камень покинуть паз и повиснуть в воздухе перед убийцей. Материал самоцвета начал перетекать, меняя узор, словно это была капля жидкости. Но спустя мгновение этот калейдоскоп утих, а камень вернулся в окантовку кулона на шее мучителя.

– Очень интересно, – проговорил Аспарок, подходя ближе к Мивара. – Ты не подвластен Черной смерти. Камень тебя не видит…

Безымянный маг посмотрел на тирана с издевкой.

– Я, как и все Иласури, поддаюсь чуме, – проговорил он. – А жив еще я лишь потому, что меня здесь попросту нет.

Аспарок удивленно распахнул карие глаза, одним большим шагом преодолевая разделяющее его и Мивара расстояние. Сухая ладонь убийцы быстро резанула по телу Человека, но зацепила лишь воздух и прошла насквозь.