Текст книги "Путник (СИ)"

Автор книги: Евгений Крас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 22 страниц)

Однако битва специалистов прекратилась, только когда стало известно, что смертельно уставший от избытка информации Пришелец прореагировал на известие о прибытии «дамы сердца» … никак! Прогудел «угу» и отправился спать. Приборы не зафиксировали сколько-нибудь заметных отклонений от нормального состояния.

Кристина же появилась в жилом блоке Сергея только утром. Полуодетый Пришелец, распахнул настежь дверь, взглянул на Ёлку и взъерошил левой рукой мокрые после душа волосы:

– Привет, Крис. Ты извини – я не при параде, – думал, что это Чак явился. Заходи.

– Я сама виновата – нужно было предупредить тебя заранее.

«Тонкий ход» провалился – у Кристины даже создалось впечатление, что её не слушают… Сергей просто продолжил свою мысль:

– Мне нужно было к тебе зайти вчера, но я здорово устал. Как там мои дела?

– Что ты имеешь в виду? – Кристина начинала злиться – не смотря на своё риторическое извинение, приводить свой внешний облик «в порядок» Волк, похоже, не собирался.

– Ну как что? Ты же мой персональный доктор. – Сергей в трусах потопал на кухню, – тебе что заказать?

– Чай… зелёный – автоматом ответила Ёлка. Что-то не так было в его поведении…

– Чай, значит, чай… садись. А я поем – он уселся и принялся поглощать яичницу, – Ну?

– Что «ну»? – Кристина сказала это тихо, но было заметно, что внутри её закипает магма. – На сегодня я отстраняю тебя от занятий. Будешь отдыхать, и разговаривать со мной.

– Не подчинюсь.

– Как, то есть?

– Молча, – пойду учиться, тренироваться… работать.

– Никуда не пойдёшь – я запрещаю.

– Нет оснований.

– Позволь мне об этом судить.

– Позволь не позволить. Я поинтересовался вчера и сегодня с утра – здоров как бык.

– Физиологически. О твоём психическом состоянии я буду судить.

Сергей молча поедал завтрак. В её сторону нарочито не смотрел. Ёлка тоже невольно замолчала. В какое-то мгновенье она заметила неуловимое движение, сделанное Сергеем. Она застыла… нет, продолжения не последовало.

– Ты хотел что-то сказать?

– Ничего. Сижу, кушаю коржик.

– Как идёт подготовка?

– Подготовка… – Сергей как-то странно ухмыльнулся и неожиданно взглянул ей прямо в глаза. – Хорошо идёт. Как надо.

– Правильно. Кудринка говорит, что при контрольном отборе у тебя проблем не будет.

– Разумеется. Уж кто-кто, а он-то точно знает.

– Что случилось, Серёжа?

– Ничего. Ровным счётом – ничего. Всё идёт как надо. Все делают своё дело.

– Говори толком.

– Можно. Можно и толком. Начну, пожалуй, с вопроса… вы, что меня, за кретина держите? Нет, я всё понимаю – жил в других условиях, техническая грамотность оставляет желать лучшего, но… нельзя же до такой степени не уважать человека?

– В каком смысле?

– В прямом. Хорошо. Разжую. В центре готовят три группы. Самая маленькая – та, в которой я имею честь состоять. Заметь, в ней двенадцать человек, то есть ровно на одного человека больше, чем нужно для полного экипажа. Учитывая экзотичность моей персоны, нетрудно догадаться, кто этот лишний. Очень удобно – я торчу здесь, подальше от густо населённых районов, под бдительной охраной и постоянным научным наблюдением. Можно наблюдать за мной, изучать… а я даже помогаю в этом. Всё же под благовидным предлогом. Кроме того, экипаж проходит подготовку в условиях, что называется, максимально приближённых к боевым, – шутка сказать, настоящий «неизвестный фактор»! А группа, точнее сказать – экипаж, он – единственный. Это ясно, как белый день. – Сергей вздохнул и закончил. – При современном уровне развития техники… могли бы придумать позаковыристей, а то ведь… обидно как-то.

Кристина смотрела на Сергея с открытым ртом. Открыла она его для того, чтобы возразить, переубедить, доказать, что он неправ… но неожиданно обнаружила полное отсутствие аргументов. Но не это обескуражило её больше всего. Главное было то, что всё то, что она услышала, вполне могло оказаться правдой. Когда она впервые услышала о том, что Сергея включили в состав претендентов, её это сообщение, мягко говоря, озадачило. Подобный поворот событий был до такой степени парадоксален, что она с меньшим удивлением узнала бы о включении в состав претендентов, скажем, Либича.

Кристина знала, что процесс утверждения кандидатов очень сложен, на последнем этапе список утверждался Большим Советом. Это успокаивало, но как, какие аргументы были представлены Кудринкой, чтобы убедить членов Совета? Даже если утверждение было, что называется, настоящим, то это совсем не означает, что сам Кудринка не проводит какое-нибудь своё «коварство». Выходит, Сергей не зря говорит о своей «некоторой экзотичности» … тут и до паранойи недалеко.

– Ну что? Как тебе логика предков?

Голос Сергея вернул её к действительности. Она задумчиво покачала головой.

– Надёжная конструкция, но всё же не без недостатков… конспирология, короче … ты, может, в конце концов, оденешься? Я всё-таки – дама.

– Я помню об этом. Зубы заговариваешь? – Пробухтел Сергей, но всё же влез в костюм.

– Так вот, о недостатках… точнее – о недостатке. Ты прав в том, что твоя группа является лидирующей. Да, это, по-сути, готовый экипаж плюс один человек, но ты забываешь, что остальные претенденты здесь тоже не для парада – второй номер уже начали строить.

– «Путник» два?

– Да.

– Все твердят о том, что полёт экспериментальный. Как можно запустить в серию не испытанную машину?

– Ну, знаешь, я не специалист, но я знаю, что отдельные узлы корабля прошли не одну проверку. Кроме того, было испытано три прототипа.

– Без экипажа и не на полную мощность.

– Не на полную, потому что без экипажа… аналог был, кстати, в том районе, куда вы направляетесь.

– В курсе. Это дела не меняет.

– Вот именно. Главное, что экипажи – не бутафорские. И твоя подготовка тоже – настоящая, не фикция. Если даже ты не попадёшь на «Путника», то на втором или третьем номере точно – будешь.

Сергей помолчал, скептически разглядывая свои ногти, потом глухо проговорил:

– В твоей логике изъянов больше, но в одном ты права – моя подготовка даром не пройдёт.

– Каких изъянов?

– Всевозможных. – Волк досадливо поморщился, – когда в Советском Союзе был сформирован первый отряд космонавтов, то не все претенденты добрались до космоса… вот. Не то я говорю. Второй «Путник», или пятнадцатый… неважно. Кто вообще сказал, что я здесь для этого, а не под этим предлогом?

– Ладно. Я поняла.

– У тебя такой вид, что ты сама не очень-то веришь в свою бодрую версию. И вообще… тебе не кажется, что в нашем диалоге как-то подозрительно много пауз… не в меру много. Давай говорить то, что думаем на самом деле, а?

– Я и так говорю, что думаю. Ты просто огорошил меня своей теорией. Честно.

Сергей встал, молча собрал посуду, высыпал её в утилизатор, да так и остался стоять возле него, словно прислушиваясь к тихому гудению агрегата.

Кристина засуетилась.

– Серёжа, я тебе совсем не вру. С тобой никто не играет ни в какие игры. То, что сейчас происходит, это всё по-настоящему. Твои догадки, они… ты пойми, при желании и определённой доли воображения можно любые события интерпретировать, как угодно. Я надеюсь, ты это всё только мне говорил? Тут много может начаться, если узнают о таком настроении…

– Ничего и никому. Будем считать, что я тебе поверил. Ты ведь веришь?

– Разумеется, почему я тебе не должна верить?

– Я, вообще-то, тебя имел в виду. Видишь ли, Ёлка, ты не очень хорошо умеешь скрывать свои эмоции. Я верю тебе… за неимением лучшего.

– Я так хотела тебя увидеть… ты не рад, что я приехала?

– Рад… в общем. Конечно, рад.

– Хорошо, я по-другому спрошу. Можно я у тебя останусь?

– Тебе Кудринка задание такое дал?

– Сергей!

– Слушай, Ёлка. Уезжай.

– Но я правда…

– Уезжай.

Глава 55

После того разговора с Ёлкой прошла целая вечность – сутки. Сергей даже покосился на рукав термозащитной куртки – да, сутки и ещё полтора часа. Она уехала почти сразу после того, как поговорила с ним.

«Нечего хитрить с самим собой. Нужно называть вещи своими именами – сразу после того, как я её выгнал. А теперь я еду в НОК-центр якобы потому, что хочу побывать дома, а фактически потому, что у меня есть слабая надежда увидеть её ещё раз… непонятно только – зачем?»

Сергей вздохнул и откинулся в кресле – он знал «зачем», знал точно, но это был именно тот случай, когда ему решительно не хотелось проявлять силу воли. Нельзя сказать, что он «страдал» сознательно, но доля правды в этом предположении была. Кто любил, тот поймёт. Он не страдал от ревности, но он решительно не хотел быть в её постели любой ценой. Эта женщина должна быть его. Полностью – душой и телом, как говорится. Вот так – всё или ничего. И ради этого были все эти... как бы их назвать…

Объявили посадку, и он потопал по направлению к выходу на лётное поле. Можно было, разумеется, воспользоваться личным скором, но что-то удерживало его от этого шага. Скор был удовольствием дорогим – подавляющее большинство не могло позволить себе подобную роскошь, и Сергей постепенно начинал чувствовать себя немного не в своей тарелке от сознания того, что он отделил себя от людей частоколом нулей в УМовском счёте. Особенно, когда начал замечать, что люди, имеющие доходы не меньше, чем у него, тем не менее, предпочитают общественный транспорт. Исходя из этих соображений, он выбрал не первый, а более демократичный второй класс, обычный для большинства в дальних путешествиях.

Когда он вошёл в купе, там уже было двое пассажиров. Последнее, четвёртое место так и осталось незанятым. Лайнер взлетел. Через пять часов неспешного полёта он будет на месте. Вот и отлично. Он с интересом оглядел попутчиков. В соседнем кресле сидела женщина лет сорока, но это – на взгляд человека двадцатого века. На деле ей могло быть и все семьдесят. Напротив оказался парень не старше Вила с Вовой… Сергей не помнил, как начался разговор, но уже через несколько минут после взлёта он уже знал, что парня зовут Глебом, что он женат и летит в гости к своему старшему сыну, который где-то там учится. Парень оказался говоруном и это радовало.

– А ты кем работаешь? – вставил Сергей «по-ходу».

– Обходчиком. Вообще-то это называется оператором сервисных систем, но нас по старинке всё равно обходчиками зовут. И правильно зовут.

– А сервисные системы…

– Городские. Да, да – «нулевой этаж» городов. Транспортные линии материального обеспечения, волновые линии связи, водоснабжение и всё такое прочее.

– Угу. Я был однажды в таком месте. Сложное хозяйство. Но я там обходчиков не видел. Один раз только натолкнулся на робота-ремонтника.

– Вот-вот. Люди, как правило, совершенно не представляют себе нашей работы. Все считают, что мы сидим себе спокойно у мониторов и кнопки нажимаем. На самом деле не всё можно сделать при помощи дистанционных манипуляторов, часто приходится, чтобы правильно оценить обстановку, пощупать руками, что называется, поэтому – ножками, ножками. Кроме того, манипуляторы чуть не все – сильно изношены. Их самих ремонтировать приходится чуть не чаще систем. Все городские власти одинаковы в том, что их абсолютно не интересует работа систем. Вечно на них экономят…

– Ну конечно – неожиданно вступила в разговор соседка Сергея – найдите мне хотя бы одного системщика, который упустит случай лягнуть городскую управу… при каждом удобном случае. Считают, что на их манипуляторах свет клином сошёлся. А сами просто грубо их эксплуатируют и не соблюдают инструкций по регламентному…

– Разумеется, мы виноваты во всём! Откуда у нас профессионалы?

– Да бросьте… все знают, что подавляющее число манипуляторов приходится списывать раньше нормативных сроков.

– Добавьте количество и их не придётся гонять взад-вперёд, перекрывая все нормы.

– Расчёты показывают…

– Ваши расчёты выполнены для идеальных условий. Вот только в жизни их почти не бывает.

Сергей перестал слушать – судя по скорости, с которой его попутчики обменивались аргументами, спор был застарелый, с заранее известными ходами. Он даже почувствовал себя как дома, там, в двадцатом веке. И тогда подобные споры возникали и оканчивались традиционно – все оставались при своём мнении. Поэтому оставалось просто сидеть и ждать, пока это всё кончится само собой.

– А Вы, молодой человек, кто? Вас, кажется, Сергей зовут? Извините, я задумалась, не расслышала.

– Да, Сергей, да.

– Похоже – ты человек небедный. Космодесантник, да?

– Вроде. Я – Пришелец.

– Пришелец? Инопланетянин? Ха-ха… не похож. Те маленькие и зелёные.

– Да нет, собственно… Я… тут несколько версий. Можно говорить лишь о наиболее надёжных теориях. Насколько я знаю, ни одна из них окончательно не доказана, хотя и не отвергнута.

Глеб слегка встрепенулся.

– Постой… ты… постой… Сергей… так ты… ну, конечно! А я-то думаю, ну откуда я этого парня знаю? Вспомнил – Волк! Сергей Волк. Ты же – сенсация. На фотографиях ты не так выглядишь.

Соседка по купе с открытым ртом переводила взгляд с одного на другого. Взгляд Глеба был озадаченным и любопытным одновременно.

– Так это всё-таки, правда. Про тебя был ролик в «Авиации и космонавтике». А потом опровержение в «Парламенте»…

– Ну, я не назвал бы это опровержением.

– Так выходит – всё это – правда.

– Что – «правда»? И что – «это»?

– Ну, что ты – не совсем человек и всё такое…

– Да нет, дела обстоят несколько иначе. В том, что я человек, никто не сомневается вроде. Ну что ты так смотришь? Мы только что контроль проходили…

– Но ведь писали, что у тебя нечеловеческие способности.

– Глупости. Нельзя же так серьёзно воспринимать словоблудие прессы. Некоторые способности превышают средние показатели, но то же самое можно сказать про любого человека. В целом я вполне банален.

– Но там писали, – не унимался Глеб, – что ты выжил после какого-то совершенно фантастического эксперимента, потом тебя не могла поймать милиция целой области, потом ещё какая-то бойня в «сумеречной зоне».

– У тебя тоже, как я посмотрю, сверхнормативные способности. Статья была почти полгода тому назад, а ты всё ещё подробности помнишь.

– Но ты, правда, людей убивал?

– Правда… и неправда. Если бы ты видел то, что видел я, то тебе тоже захотелось бы их убить. В общем-то, у меня и выбора-то не было – или я, или они. Поверь… назвать их «людьми» – кощунство.

– И тебя после всего этого взяли в «Авангард»? Даже, кажется, ты вошёл в число претендентов в проект «Путник»? Я хочу сказать, что… ну… если уж человека довели до такого состояния, то, наверное, это должно было как-то отразиться… я имею в виду… психотравма – это так, кажется, называется? Память как-то корректировали, да?

– Нет, не корректировали. С памятью у меня всё в порядке. И в претенденты взяли без проблем, и как все претенденты, я нахожусь под постоянным контролем, так что со здоровьем на всех уровнях у меня полный порядок. Здоровее претендентов на планете, наверное, людей найти трудно. Иначе бы сразу отбраковали… у нас там вообще у всех психотравмы. Ты пойми – дело-то намечается серьёзное.

– Всё же – безобразие, – как всегда неожиданно заговорила соседка. – Почему у нас из всего норовят тайну сделать? Ну, вот взять хотя бы Вас… я тоже статью эту помню. Уж сколько пересудов было. А взяли бы и написали, – так, мол, и так… раз и навсегда. И не было бы никаких вопросов.

– Да я тоже так считаю. Да ладно, ну их… В конце концов, когда экипаж утвердят окончательно, то напечатают полные биографии, и открытый канал, и всё прочее. Хотя, если хотите, – Сергей улыбнулся, – можете в течении недели, приблизительно, зайти ко мне в гости и всё подробно узнать из первоисточника.

– Ну, да, так меня к тебе и пустят! – ухмыльнулся Глеб. – Вас всех, наверное, охраняют, как Большой Совет.

– Если бы так охраняли, то я бы здесь не сидел, – резонно заметил Сергей. – Нет, я серьёзно, – можете считать, что получили официальное приглашение. У меня шикарный особняк. Места всем хватит. Погуляем. Там и бассейн есть. Я про двадцатый век расскажу.

Попутчики недоверчиво отнекивались, но Волк уже не желал слушать возражений и пригрозил обоим, что у него есть друг в милиции и их приведут в гости под конвоем. Ещё немного побалагурили на эту тему. Сергей вспомнил про сына Глеба, велел приходить с ним. У соседки, как оказалось, двое детей, – две девочки, четырнадцати и пятнадцати лет. Их тоже было велено приводить… если получится, с учётом сложностей возраста.

– Итак. – Подытожил Сергей, – послезавтра, в шесть вечера ровно, я жду вас у себя. Возможно, будут ещё несколько человек. Все люди очень интересные. Скучно не будет.

«Ну и что я делаю? Да, всё просто – я таким вот незатейливым способом пытаюсь оттянуть момент встречи с Ёлкой. Это – честно. Я боюсь этого и я этого хочу. Ладно, поздно делать «назад пятками». Погуляем, расслабимся…»

Глава 56

Валентина Степановна Кондратенко и две дочери… ох-хо-хо… – Кудринка откинулся в кресле, задумчиво осмотрел крышку стола эпохи сталинизма и снова поднял глаза на Татьяну, – ну а ты там как оказалась?

– Обыкновенно. Сергей связался со мной и сказал, что приглашает меня на небольшую гулянку.

– Всё?

– Нет, вспомнил про младшего братишку…

– У тебя брат есть?

– Двоюродный – кивнула Татьяна, – ему пятнадцать. Сергей его видел – они в одной школе летать учились. Сказал, чтобы я уговорила его пойти со мной и, по возможности, с другом.

– С каким другом? – Не понял Вил.

– Ну, это совсем просто – там же две девочки будут. Сергей решил создать для них подходящую компанию.

– Так. Ещё Глеб, его сын со своей подружкой, Василий с Вольфом, жена Вольфа… – Пётр прервал перечисление, – разношерстная компания. Почти никто никого не знает. Непонятно… и он даже предусмотрел твоего брата с другом… да… как прошло?

– Прекрасно! Сначала было немного неловко, но потом, довольно быстро все разошлись. Собственно, Сергей всех как-то разогрел. Завёл разговор про двадцатый век, про праздники… начал всех учить вальс танцевать. Через полчаса – дым коромыслом. Вилли, жалко, что ты не пришёл.

– Извини, не мог при всём желании.

– А как получилось, что записи нет?

– А так, что Ваш трюк с программой не прошёл. Сергей проверил секретаря и убрал программу и защиту Вашу тоже убрал. Я бы на его месте обиделась бы. Могли бы поставить в известность. Если мы – контактёры…

– Таня, блоки были введены в спешке, а я довольно поздно узнал об этом… мероприятии. Интересно другое – почему Волк никак не отреагировал, даже не сказал мне ничего.

– Не хотел слушать неуклюжее враньё.

Кудринка быстро взглянул на Вила, но натолкнулся на прямой взгляд и промолчал. Зато не промолчал Вил:

– Я так понимаю, что перед Сергеем нужно извиниться. Ты чего молчишь, психолог? – взгляд упёрся в Татьяну, и она почувствовала себя голой. Вил снова посмотрел на Кудринку, – сегодня вечером я схожу к нему и…

– Не нужно на меня давить, – вы ничего не знали – я сам схожу. Таня, ты что думаешь? – Кудринка вздохнул.

– Трудно сказать. Сергей в своём времени вёл довольно беспокойный образ жизни. Ему не хватает общения. Он постоянно ищет новых знакомств, но при этом, как бы избегает тех, с кем ему общаться приходится.

– Избегает?

– Нет, я сказала – «как бы избегает». Вот если бы Вы решили просто расслабиться? Вы пригласили бы кого? Сотрудников? Коллег?.. Очевидно же, что у Волка просто нет «нормального» человеческого окружения. Нет друзей, нет родственников. Экипаж не в счёт – он и так их каждый день видит. Отсюда – случайные попутчики. «Разношерстная компания», как Вы же сами выразились. Отсюда его постоянное стремление узнать, как можно больше разных людей. Без этого он не может ощутить себя нормальным человеком. Без всего этого, привычного, обыденного для нас круга, он ощущает себя пришельцем. А мы ему в этом – Татьяна многозначительно посмотрела на Кудринку на слове «мы» – усиленно помогаем. Если бы Вы только слышали, как он иногда произносит это своё «я – Пришелец». Это же… тронуться можно.

– И совершенно напрасно. Он без пяти минут член экипажа «Путника». Такое доверие получили пару десятков землян со всей планеты… получат в смысле.

– Он поэтому и не сказал ничего про программу слежки. Это не скромность – он очень чётко дал нам понять – он нам не доверяет. А это Ваше доверие, про которое Вы говорите… его можно интерпретировать при желании... и даже вопреки желанию. Хорошее «доверие» в сочетании с программой слежки у секретаря. При таком «доверии» участие в программе «Путник» может выглядеть, как предложение катиться от Земли куда подальше. Вот даже сейчас Вы сказали, что получили доверие «Волк и пару десятков землян». Вы его даже землянином не считаете!

– Ну, я не так сказал, вообще-то. И вообще-то я на протяжении нескольких заседаний Большого Совета доказывал, что Волк – землянин. Да ещё – самый достойный. И доказал, между прочим.

– Видимо, одно другому не мешает.

Кудринка разгладил воображаемую складку на безупречном костюме, посмотрел на Вила:

– Ты тоже так считаешь? – и, получив в ответ многозначительное молчание, – Хорошо, что вы предлагаете?

Татьяна посмотрела вопросительно на Вила. Его левое ухо ровным счётом ничего не выражало.

– Я считаю, что программу контактёров нужно завершить.

– Так просто?

– Зачем же «просто»? Собран обширный материал, его необходимо систематизировать, сделать выводы и, если Волк даст разрешение – представить широкому кругу специалистов.

Кудринка сидел и кивал головой, как китайский болванчик.

– Замечательно. Широкий круг специалистов ознакомится со всей этой макулатурой, и кто-то напишет по этому поводу статейку в специальном журнале. Сергею сразу полегчает.

– Сразу. Он станет «как все» чуть больше. – Кивнул Вил.

– Хорошо. Я обдумаю ваше предложение, потом соберёмся все вместе и решим. На этот период всякую деятельность прекращаем. Всё? – Кудринка посмотрел на молодёжь. – Ну, тогда я пойду выяснять отношения.

На пороге директорского кабинета он притормозил и, оглянувшись, добавил:

– А знаешь, Вил, ты очень хорошо смотришься в этом кабинете. Тебя просто не хватало здесь до завершённости интерьера… из-за усов, наверное.

Вил задумчиво посмотрел ему вслед.

Кудринке этот взгляд был, как бальзам на раны. Он понимал, что подобная выходка с его стороны – мальчишество, но пошёл на это вполне осознано. Простое объяснение его словам вряд ли придёт им в голову. Вот пусть и подумают, что означает этот пассаж. Он даже злорадно усмехнулся краешками… глаз.

В пути Пётр не думал, что скажет Волку. Все мысли занимало предложение Татьяны, точнее Татьяны и Вила. То, что Вил сделал вид, что он здесь совершенно не причём – ничего не значит. Она наверняка с ним поделилась, если это предложение было действительно от неё. Татьяна не тот человек, чтобы развивать революционные теории. А вот Вил – вполне себе реформатор… или… или это идёт от Кристины. Как-то загадочно она не пришла.

Свои размышления ему удалось прервать только тогда, когда он вдруг осознал, что альтернативы этому предложению, реальной, просто нет. Это – выход из тупика.

«Следовательно, – решил он, поднимаясь по ступенькам веранды, – нужно просто рассказать об этом Сергею и закрыть тему… ну или как бы закрыть».

Но и это было не главным. Главная задача Петра была другой, и она была значительно сложнее …

Дверь открылась раньше, чем он успел сделать последний шаг.

– Привет, Петро – Сергей выглядел смущённым.

– Привет. Как отдыхаешь?

– Да нормально, в целом. Ты извини меня за секретаря.

– Строго говоря, это я к тебе извиняться пришёл. Тебе чего извиняться – это наша бестактность.

– Какая бестактность? То, что меня нужно изучать, как явление – факт, как ни крути. Стараюсь относиться к этому с пониманием. Просто тут случай особый – гости…

– Если бы всё было так просто. Формально мы не имеем… я не имею права действовать подобным образом. Дело даже не в твоих гражданских правах. Нет никаких сомнений, что ты – человек. Единственная причина странного, скажем так, к тебе отношения это…

– Устал.

– Что «устал»?

– От политических манёвров устал. Что мы расшаркиваемся, как козы на паркете? Ты ведь мне не доверяешь?

– Ты странно ставишь вопрос. Как я тебе могу не доверять? Моя задача в том и состоит…

– Неважно это всё – Сергей досадливо поморщился, – твоя задача, моя задача. Можно назвать это иначе. Ты сомневаешься насчёт моей материальной сущности. Я имею в виду гипотезу этой группы. Там пять этих ребят, кадетов. Но вопрос, куда девалась энергия, совсем не обязательно упирается в меня. Вил, во всяком случае, твёрдо убеждён в том, что я не мог стать центром концентрации напряжений. Такая структура просто не может быть устойчивой… с математической, заметь, точностью. Тебе пудрит мозги Шауш. Вот только почему ты слушаешь психолога Шауша, а не математика Чернородненко? Шауш… Я не понимаю, чем я ему досадил, но его святая убеждённость в моей патологической агрессивности меня просто обескураживает.

– Ты воспользовался всё же открытым каналом.

– Ты сам мне его открыл.

– Но тогда ты сам видел – у Шауша есть аргументация и довольно серьёзная.

– Я не знаю… я не специалист и мне трудно судить, но зато я вижу, что с его аргументацией никто особенно не согласен. Видимо он просто тенденциозно подходит к подбору фактов… ей богу, мне иногда хочется его покалечить.

– Сергей, ты извини, но я буду… я хочу быть откровенным. В силу своего положения я просто не имею права отмахиваться от предупреждений об опасности. Даже если они и не совсем убедительно обоснованы на первый взгляд. А у Шауша не так уж мало сторонников.

Волк, показалось, как-то сник.

– Другими словами место в экипаже «Путника» мне обеспечено?

– Не обязательно так, но даже, если ты не пройдёшь контрольный отбор, мне придётся, видимо, просить тебя… ну… выбрать себе профессию, связанную с внеземельем. На какое-то время. Я сказал – «попросить». Пойми меня правильно.

– Космодесантник?

– Адаптер.

– Небось, и место уже присмотрел?

Кудринка кивнул головой, явно стараясь не смотреть ему в глаза:

– Калисто. Там проведена первичная разведка. По плану там должно начаться большое строительство. Адаптеры будут нужны как раз вскоре после вашего контрольного отбора. Или чуть раньше… Разумеется, ты можешь отказаться. Заставить тебя никто не имеет права… даже весь Большой Совет оптом.

Они стояли рядом и молча смотрели в окно.

– Слушай, Петро, а у меня вообще – есть шанс вернуться?

– Ты сможешь вернуться в любой момент… можешь вообще не улетать…

– Да понятно всё… я не про это. Я про то, когда можно будет уверенно сказать, что я не являюсь «неизвестным фактором»?

– Как только проект «Путник» будет завершён, на проект «Пришелец 20» будут выделены дополнительные ресурсы. Это единственное, что я могу тебе обещать наверняка. Если с твоей адаптацией всё вроде ясно, то с остальным пока туман. Нужно решить проблемы с физикой процесса. Будем надеяться, что к вашему возвращению будут результаты. И ещё… то, что я тебе сейчас рассказал, знают только ты и я… я имею в виду, из контактёров.

– Я понимаю.

Кудринка немало видел на своём веку, но сейчас он немного вздрогнул. Связать пришельца им самим было, действительно, его идеей. И сейчас его ход не был спонтанным. Он его просчитал раньше. Просто удобнее момента найти было трудно. Специалисты построили модуль, и реакция пришельца была на нём просчитана с высокой степенью вероятности. Пётр сумел убедить себя в том, что так будет лучше для всех, и пришелец в этом случае ничего не теряет, скорее – наоборот…

Груз ответственности, который он взвалил на Волка, он осознал, только услышав его короткое, на выдохе «я понимаю…».

Петру вдруг стало неуютно в собственном теле. Он оцепенел. Стало ясно – он уже никогда не сможет прямо взглянуть в глаза этому человеку. Он сделал усилие над собой – нужно назад. Нужно как-то иначе. То, что он сделал – недопустимо! Нужно что-то сказать, сделать вид, что его неверно поняли. Оправдаться, а если Шауш прав? Пока это не очевидно. Он вздохнул … мысленно.

Глава 57

«Вот ситуация. И ведь по сути я ничего не могу им рассказать. Никому из контактёров. Это – моя болячка и решение может быть тоже только моё».

Начало ситуации, в которую он попал, возникла пару дней назад. Удар был неожиданный и потому сильный.

Сразу стало понятным странное поведение Ивана Шауша. Он послал на адрес Научного крыла Большого Совета длинную записку, посвящённую пришельцу. Её научная ценность была не важна. Куда серьёзнее был вывод. Он требовал передачи Волка в центр Форт Нокса. Впрочем, в тексте имя не прозвучало ни разу! Объект! И только так был обозначен в этом опусе Сергей Волк. Шауш хорошо поработал над этой операцией. Он собрал кучу фактов, гипотез, просто пустых домыслов, «доказывающих» необъективность группы контактёров. Записка была послана не на адрес руководителя, а разослана всем членам крыла. А люди там были всякие. И бомба взорвалась! Пришлось собирать всё крыло. Обсуждение переросло в настоящую истерику. Единство Научного крыла было уничтожено. Похоже – навсегда. Кудринке на этом этапе удалось с огромным трудом сохранить сам факт существования записки внутри команды. Секретность помогла. Решение было принимать нельзя в отсутствии единства. Его и не приняли. Это была первая маленькая победа. Ему нужно было время, чтобы подумать, как минимизировать последствия.

Нет, никакого секрета в мотивах Шауша у него не было. Дело было в банальном желании прославиться на ситуации. Ивану было глубоко безразлична и судьба Сергея, и судьба остальных контактёров. Кудринка знал наверняка, что он сделает. Просто соберёт профильных спецов и с помощью их авторитета последовательно, по пунктам, уничтожит эту «вонючую бумажку», а с ней и репутацию её автора. Оставалось надеяться, что – навсегда. Секретность уже будет сохранить сложно, но это будет уже не важно. Утечки после разгрома группы Шауша будут работать против него. Даже хорошо, если они будут. Плохо было другое – кандидатуру Шауша он сам же и утвердил. Ударив по нему, он бил и по себе тоже. Это было неизбежно. Возможно Иван и действовал так нагло, потому что учитывал этот фактор.

«Он решил, что карьера для меня важнее всего? Судил по себе, видимо». Кудринка усмехнулся … снова мысленно.

Шауш ошибся. Пётр начал действовать сразу. Без раздумий и сомнений. Он «поднял на уши» всех. Скоро состоится второе совещание. Только Пётр не намерен защищаться. Он будет нападать и обвинять. И чтобы это было весомее – секретность пока полная. Сейчас работает много отличных независимых спецов. Он «размажет» Шауша, разгонит его последователей, доложит о решении Волка покинуть Землю и … подаст в отставку. Другого выбора просто нет.

«Да, Сергей, ты, скорее всего, об этом никогда даже не узнаешь. Во всяком случае – не от меня. Это – самое малое, что я должен для тебя сделать. В память о Майке, в поддержку Берна и Чернородненко. Уходя, я предложу именно Вила на моё место. Молод? Я занял этот пост, когда мне было на год меньше, чем ему сейчас. И вот тогда … тогда я буду спокоен за будущее и проекта «Путник», и за будущее проекта «Пришелец 20» и … и вообще за будущее».