Текст книги "Кровь на черных тюльпанах"

Автор книги: Евгений Коршунов

Соавторы: Леонид Колосов,Максим Князьков,Василий Тимофеев,Вадим Кассис,Василий Викторов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 27 страниц)

Они сидели в полутемном французском ресторанчике в Сохо, лакомясь жареной форелью с картофелем и овощами. Выслушав сбивчивый рассказ Себастьяна, Том мрачно усмехнулся:

– Должен сказать, старина, с годами наивности у тебя не убавляется. – Кардозу покраснел и угрюмо уставился в тарелку.

– Мой тебе совет, – проговорил после некоторой паузы Том, – не связывайся с наемниками. Ты даже представления не имеешь, какие мощные силы контролируют и направляют их деятельность. Прости…

– Как ты можешь… – взорвался Себастьян. – Даю голову на отсечение, что этот Ингрэмс готовит очередное, причем крупное преступление. Кто-то же должен ему помешать. Или ты хочешь, чтобы все сидели сложа руки и охали, а он преспокойно будет делать свои грязные дела?

– Ты в состоянии ему помешать?

– Буду, если получу в свое распоряжение достаточно фактов.

– Ты надеешься их получить?

– Да, Том, и по правде говоря, моя последняя надежда это ты. Мне почему-то кажется, что эта компания «Кампекс интернэшнл» и грузовик с номером «ZVX 37—15» могут служить ключом к разгадке этой тайны. Но мне нужно знать все об этой компании. Понимаешь, Том, абсолютно все.

– Это все, что ты от меня хочешь, Себастьян?

– Да.

– Я постараюсь выполнить твою просьбу, но еще раз предупреждаю: тот путь, который ты избрал, крайне опасен. Ты был уже однажды предупрежден. Второго раза не будет. «Солдаты удачи» не любят шутить. Это я заявляю тебе с полной ответственностью и со знанием дела.

– Я знаю, Том. И все-таки помоги.

Было уже далеко за полночь, но центральная улица Бергенлайн-авеню переливалась многоцветьем неоновой рекламы, мигали красные, белые и желтые подфарники автомобилей, огни отражались в витринах. За столиками кафе и у стоек баров сидели десятки людей, которые пили, ели мороженое, флиртовали, смотрели телевизоры.

В этом вихре всеобщего веселья мало кто обращал внимание на двух мужчин лет тридцати, сидевших за столиком в глубине небольшого кафе «Эстрела». Одного из них звали Армандо Сантана. Выходец из кубинских эмигрантских кругов, он был хорошо известен своей животной ненавистью к социалистической Кубе и решимостью не жалеть ничего, чтобы «покончить с правительством Кастро в Гаване». Сантана слыл человеком, у которого слова не расходятся с делом. В 1975 году он угодил ненадолго в американскую тюрьму за попытку подложить бомбу в концертный зал на 14-й стрит. В тот день там должны были выступать кубинские артисты.

Если Сантану, вечно окруженного двумя-тремя телохранителями, на Бергенлайн-авеню знал буквально каждый второй, то его собеседник был здесь чужаком. В нем явно не было латиноамериканской крови: голубые глаза, рыжеватые волосы и усы, абсолютно белая кожа. Незнакомец держался с достоинством, даже с некоторым высокомерием по отношению к окружавшим его латиноамериканцам, и по всему было видно, что даже «всемогущий» Сантана заискивал перед ним.

– Я рад, Армандо, что просьбу наших лондонских друзей твои люди выполнили. Я всегда говорил своему начальнику, что вам можно доверять весьма ответственные поручения, – сказал незнакомец менторским тоном.

– Не стоит благодарности, сэр. Когда речь идет о том, чтобы дать шороху коммунистам, мы всегда готовы верно служить, – голос Сантаны был подобострастным и заискивающим. – Клянусь богом, что, когда мои ребята взяли этого португальского писаку в клещи, он испортил себе пару белья. Теперь и не подумает сунуться.

– Я знаю, Армандо. И тем не менее по сравнению с тем, что у нас с вами впереди, операцию по вправлению мозгов этому Кардозу нельзя назвать серьезной. Нас ждут действительно крупные дела. Расскажите-ка, как идут дела у «Кампекс интернэшнл».

– Лучше не придумаешь, сэр. Все уже на мази. Мы зарегистрировали компанию в Майами и открыли представительства в Амстердаме, Лондоне и Дурбане. Несколько старых транспортных судов приобретены в Сингапуре. Зарегистрировали их в Либерии. Уже совершены первые рейсы в Анголу и Заир, где заключены договоры о закупке фруктов и ряда минералов. Первый груз уже прибыл в Амстердам и Саутгемптон.

– Как прошли переговоры с представителями Анголы и Заира?

– И те и другие проявили заинтересованность в торговле. Они нуждаются в валюте для решения своих экономических задач. Суда «Кампекс интернэшнл» уже начали регулярные рейсы за фруктами в Лобиту и Намиб, на юге Анголы, а также в Матади, в Заире.

– Как долго идет регулярная торговля?

– Месяца два.

– Ну что же, – голос незнакомца приобрел какую-то особую жесткость, – скоро можно будет переходить к самой операции. Как, Армандо, наверное, чешутся руки помериться силами с соотечественниками, которые стоят в Анголе? Кубинский контингент в Анголе – бравые ребята, – усмехнулся рыжеусый собеседник Сантаны. – Не будет, как в заливе Кочинос?

В глазах Сантаны вспыхнула ярость.

– Не будет, сэр, если Америка опять не уйдет в кусты и не оставит нас погибать на пляже под гусеницами танков.

– Ну полно, полно. Сейчас у нас другое, более трезвомыслящее правительство. А теперь конкретно: в Лондоне представителю «Кампекс интернэшнл» будет необходимо поддерживать связь с американским бизнесменом Фрэнком Стэржисом. Он сам выйдет с ними на связь. Все дальнейшие указания лондонское представительство «Кампекс» отныне будет получать от него. И еще раз предупреждаю – максимум предосторожностей. На карту поставлено многое, в том числе и ты, Сантана.

На душе у Тома Голдбери было неспокойно. Он нашел возможность посмотреть досье и картотеки, пытаясь найти какие-нибудь данные о компании «Кампекс», но все его усилия были тщетны. В деятельности компании он не мог обнаружить ровным счетом ничего, что могло бы заинтересовать уголовную полицию, не говоря уже о «МИ-5». «Кампекс» возникла несколько месяцев назад в США, в Майами (штат Флорида). Это было акционерное общество, в котором приняли участие главным образом бизнесмены кубинского происхождения, которые бежали в США после революции. Президентом фирмы был избран Альваро Санчес, некогда владевший на Кубе крупными плантациями сахарного тростника. Новая компания ставила своей целью поставку фруктов и сырья из Африки в Европу и для этого наладила связи с Анголой и Заиром, а также открыла свои представительства в Амстердаме, Лондоне и Дурбане.

В этом вроде бы не было ничего особенного. И все-таки что-то подсказывало Тому, что «Кампекс» стоит заняться повнимательнее. Слишком уж не увязывалась ее идеально чистая «биография» с тем, что произошло несколько дней назад на шоссе между Лондоном и Ньюбери.

Поиск существенно осложняло еще и то обстоятельство, что Голдбери вынужден был действовать неофициально, в частном порядке, ибо просить у руководства «МИ-5» разрешение на расследование деятельности «Кампекс Интернэшнл» не было никаких оснований. Он был готов уже плюнуть на это казавшееся ему теперь абсолютно бесперспективным дело, но он хорошо знал Себастьяна и верил, что тот не станет ни лгать, ни беспокоить кого бы то ни было по пустякам. Оставалось одно – искать. А для этого нужно время, и Том пошел к своему шефу. Тот сидел с привычной сигарой и потягивал маленькими глотками черный кофе из пластмассового стаканчика.

– Я по личному вопросу, мистер Хэмфри, – стараясь быть как можно более вежливым, произнес Том.

– Ну валяйте. Что там у вас?

– Я хотел спросить, нельзя ли получить сейчас недельный отпуск. Видите ли, личные обстоятельства…

– Но ведь только месяц назад вы отгуляли очередной отпуск, Голдбери. Теперь только в следующем году.

– Это верно, мистер Хэмфри. И все-таки мне позарез нужна неделя именно сейчас. Разумеется, без сохранения содержания.

– Я вижу, вам пора жениться, Голдбери, – хмыкнул начальник, с усмешкой глядя на Тома. – После этого число личных обстоятельств, мешающих работе, обычно значительно уменьшается.

– Непременно приму к сведению, – в том же ироническом тоне ответил Том.

– Но так уж и быть. Хотя всем нам тут без вас придется тяжко, я пойду вам навстречу. Тем более что «личные обстоятельства» со стройной фигурой наверняка ждут вас уже где-нибудь на пляже в Брайтоне. Но запомните, Голдбери, я делаю это исключительно в интересах дела. Так что постарайтесь не тратить время попусту.

Теперь у него была целая неделя для того, чтобы использовать последнее средство – слежку.

Он уже понял, что поймать за руку молодчиков из «Кампекс» путем копания в бумагах нереально, и в арсенале у него оставалось единственное средство – ловить их на контактах, которые могли бы приоткрыть завесу тайны над деятельностью компании. План действия уже был разработан. Напротив входа в лондонское представительство «Кампекс» находился сравнительно дешевый пансион миссис Гибсон, населенный преимущественно студентами. Снять комнату с окнами, выходящими на улицу, сейчас, когда еще не закончились студенческие каникулы, не представляло труда. Весь вопрос был в том, сможет ли он вынести бесконечные бдения у окна в течение целой недели.

Уже с половины восьмого утра следующего дня Том удобно устроился в кресле у зашторенного окна с фотоаппаратом в руках и принялся наблюдать.

Улица, где расположилось представительство, была относительно спокойной. Вот вдоль стоящих у тротуаров автомобилей проехал на велосипеде почтальон, степенно прошествовали одетые в униформу девицы, которые выписывали штрафы водителям неправильно припаркованных автомобилей. Затем хозяйка расположенного рядом с представительством цветочного магазина вышла на улицу и принялась мыть тротуар у входа в магазин. Без четверти восемь начали стекаться служащие конторы «Кампекс». Первыми пришли два молодых человека лет тридцати в аккуратно отглаженных тройках, при галстуках и с атташе-кейсами в руках. Следом за ними в стеклянную дверь впорхнули три молоденькие девицы – очевидно, секретарши, причем, как отметил Том, одна из них была африканского, а другая азиатского происхождения. Затем пришли еще несколько служащих. Все они походили на уроженцев какой-либо из стран Латинской Америки.

И наконец без одной минуты восемь к дверям подкатил на «мерседесе» сам глава представительства – Мартин Родригес, бывший в свое время мелким бизнесменом на Кубе, а затем бежавший в Соединенные Штаты. Он был единственным сотрудником этой лондонской конторы, значившимся в картотеке «МИ-5». Но и о нем были известны лишь самые краткие биографические данные.

Все, кто вошел в этот ранний утренний час в представительство «Кампекс», были сфотографированы Томом. В течение дня был запечатлен на пленке еще один молодой человек с толстой кожаной сумкой на ремне – очевидно, курьер, чисто одетый африканец, приехавший на машине с дипломатическим номером, и около пяти вечера сгорбленная и неряшливо одетая дама средних лет – скорее всего, уборщица.

Дважды выходили и возвращались примерно через час сотрудники конторы. Но больше Голдбери не заметил ничего существенного. Конечно, все зафиксированные на фотопленке личности подлежали проверке, но чутье подсказывало Тому, что эта проверка ни к чему не приведет. Необходимо было продолжать слежку.

На другой день все повторилось сначала. Привычный порядок: служащие – секретарши – шеф – сохранился и на третий, и на четвертый день. Три раза в день миссис Гибсон приносила Тому еду прямо в комнату, он впопыхах проглатывал пищу, боясь пропустить кого-нибудь на улице, и вновь бросался к окну. На второй день он отупел, к концу третьего дня подумал, что сойдет с ума. Ерзая в кресле, он едва дождался обеда, который после такого однообразия стал истинным праздником. Проглотив все, что было на подносе, принесенном миссис Гибсон, он поплелся назад к креслу и в полудреме уставился на ставшую уже ненавистной ему дверь представительства «Кампекс». Он уже почти спал, когда рев мотора вернул его к действительности. В узкую щель между двумя автомобилями пытался припарковаться темно-синий с серебристым отливом американский «кадиллак». Это зрелище несколько развлекло Тома. Возник чисто спортивный интерес, сможет ли этот парень втиснуть довольно большую машину в пространство, едва превышавшее ее длину. Том скользнул по номеру «кадиллака», и его словно ударило током – номер был дипломатическим, а рядом с ним красовалась белая наклейка с двумя большими черными буквами «US». Сомнений не было – этот автомобиль мог принадлежать американскому посольству или торгпредству в Лондоне, а его водитель явно был дипломатом, причем довольно высокого ранга, ибо мелкие чиновники обычно не разъезжают в «кадиллаках».

Том срочно приготовил камеру к работе. И когда, припарковав машину, ее обладатель вышел из нее, Тому удалось сделать несколько снимков в фас и профиль. Самое примечательное, впрочем, было в том, что лицо дипломата показалось ему знакомым. Но Том никак не мог вспомнить, где же он встречался с ним. А между тем американский дипломат пересек улицу и скрылся в дверях «Кампекс». Он вышел оттуда спустя тридцать четыре минуты.

Том имел возможность посмотреть картотеку, где содержались данные обо всех сотрудниках американского посольства и торгпредства, как постоянных, так и командированных, и принялся тщательно просматривать ее. Через десять минут он нашел то, что искал. С фотографии глядел на него мужчина средних лет с проседью в волосах. Именно его Том видел немногим более часа назад входящим в представительство. Это был прибывший недавно в Лондон американский бизнесмен Фрэнк Стэржис – человек, который за свою жизнь был замешан в стольких грязных историях, что нельзя было допустить мысли, что он занимался здесь исключительно коммерческой деятельностью.

Это был несомненно большой спец по всевозможным тайным операциям. У агента ЦРУ Фрэнка Стэржиса, работавшего в Лондоне под видом американского бизнесмена, был богатый послужной список.

Его подлинное имя Фрэнк Фиорини. Фамилию Стэржис взял от отчима.

Впервые его имя замелькало на страницах печати после провала организованной США высадки антикубинских наемников на Плайя-Хирон в 1961 году. В планы организаторов операции входило закрепиться на этом плацдарме и официально попросить помощи у Соединенных Штатов, которая должна была быть незамедлительно предоставлена. Главным дирижером всей авантюры выступало ЦРУ, агентом которого и был Ф. Стэржис. Уже тогда, в самом начале 60-х годов, Стэржис сыграл активную роль в подготовке высадки кубинских контрреволюционеров на Плайя-Хирон. Вместе с ним в разработке планов операции участвовали его коллеги по ЦРУ Бернард Бейкер и Говард Хант.

Когда кубинские вооруженные силы смели вторгшихся на территорию республики интервентов, Стэржис и компания «ушли на дно», затаив злобу на демократическую администрацию во главе с президентом Кеннеди, которая, по их мнению, «бросила своих друзей на произвол судьбы».

На десять лет Стэржис и его коллеги канули в «небытие». Правда, о них вновь ненадолго вспомнили в 1963 году в ходе расследований убийства Кеннеди. Некоторые газеты и журналы делали предположения, что Стэржис Бейкер и Хант каким-то образом могли быть связаны с Ли Харви Освальдом – человеком, который, согласно официальной версии, стрелял в президента.

Доподлинно было известно лишь, что еще до революции на Кубе в гаванском отеле «Тропикана» состоялось знакомство Стэржиса с Джеком Руби – будущим убийцей Освальда.

Много позже, в 1974 году, в беседе с американским публицистом Майклом Кэнфилдом Стэржис с циничной прямотой заявит:

– Взгляните на мое прошлое. Я наделал много дел. Я участвовал в попытках совершить убийства. Я был вовлечен во многие вещи – надувательства, интриги, шпионаж.

– Вы говорите о попытках совершить убийства? – спросил Кэнфилд.

– Да, в других странах… Но меня спросил мой друг, который был агентом ЦРУ, не заинтересует ли меня участие в убийствах для компании (ЦРУ. – М. К.). Я ответил утвердительно, при условии, однако, что вместе с ответственным офицером я пройдусь по всем деталям.

На вопросы журналиста, где он был в момент убийства Кеннеди, Стэржис отвечал: «Дома, смотрел телевизор».

Тем не менее ФБР допрашивало его уже на следующий день после убийства президента. При этом, как сообщил Стэржис Кэнфилду, один из агентов сказал: «Фрэнк, если существует кто-либо, способный убить президента Соединенных Штатов, то это, парень, ты. Ты мог это сделать!»

В целом же сотрудники ФБР провели целую серию его допросов, в результате чего на свет появился документ под названием «Стэржис и убийство Джона Кеннеди», который до сих пор хранится в национальном архиве США.

Однако поистине мировую известность Стэржис и его друзья приобрели в 1972 году. 15 мая 1972 года газета «Вашингтон пост» поместила в разделе уголовной хроники крошечную заметку «Ограбление в посольстве Чили». В ней говорилось, что 13—14 мая (это были выходные дни. – М. К.) группа неизвестных забрались в здание чилийского посольства, расположенного в доме № 1736 по Массачусетс-авеню, и украли несколько транзисторных радиоприемников, книг и документов. «Грабители» проникли также в кабинет чилийского посла в США Орландо Летельера и перевернули там все вверх дном. «Вашингтон пост» сделала все, чтобы преподнести эту новость как незначительный инцидент. Однако министерство иностранных дел Чили расценило это происшествие как «весьма серьезное».

Спустя почти год после происшествия на Массачусетс авеню, газета «Нью-Йорк таймс» опубликовала статью С. Херша, в которой сообщалось, что один из организаторов налета на посольство был не кто иной, как Фрэнк Стэржис. Иными словами – ЦРУ. Бывший в свое время заместителем директора американского шпионского ведомства Уильям Колби поспешил заявить, что «Стэржис уже давно не значится в платежных ведомостях ЦРУ». Однако эта неуклюжая попытка одного из боссов Лэнгли выкрутиться никого не ввела в заблуждение. Сам Стэржис не только никогда и не думал скрывать своей принадлежности к ЦРУ, но, напротив, гордился этим.

Организованное при участии Стэржиса вторжение в чилийское посольство в Вашингтоне приобретает особо зловещий смысл, если вспомнить, что лишь немногим более года спустя фашистский генерал Пиночет сверг законное правительство Сальвадора Альенде, установив в стране кровавую диктатуру. И сделал он это при активной помощи ЦРУ.

Когда О. Летельер настойчиво, но тщетно требовал от государственного департамента США содействовать в поимке «взломщиков», он еще не знал, что Центральное разведывательное управление США уже полным ходом осуществляло операцию по свержению Альенде, что еще в 1970 году президент Никсон отдал приказ начать такую операцию и что визит непрошеных гостей в чилийское посольство был, очевидно, ее составной частью. Гигантская машина ЦРУ уже поглощала те восемь миллионов долларов, которые были отпущены ей на то, чтобы убить Альенде, бросить в концлагеря десятки тысяч человек и в конечном счете через несколько лет расправиться с Летельером – бывшим послом правительства Народного единства в США, затем министром иностранных дел и впоследствии политическим изгнанником.

Разоблачений причастности Стэржиса к налету на чилийское посольство, возможно, никогда и не было бы, если бы в июне 1972 года он не оказался в центре такого скандала, который на протяжении нескольких лет давал о себе знать в политической жизни Америки. 17 июня Фрэнк Стэржис, а также Бернард Бейкер, Аухенио Мартинес, Вирхилио Гонзалес и Джеймс Маккорд были арестованы на шестом этаже вашингтонского отеля «Уотергейт» в помещении национального комитета демократической партии. «Великолепная пятерка», переодевшись водопроводчиками, устанавливала в национальном комитете демократов подслушивающую аппаратуру. Организаторы этой операции Говард Хант и Говард Лидди были арестованы несколько позднее.

Тем самым было положено начало знаменитому «уотергейтскому скандалу», приведшему к отставке президента Р. Никсона и глубоко потрясшему всю Америку. В ходе разбирательства выяснилось также, что Стэржис был не только одним из организаторов «ограбления» посольства Чили, но и участвовал в ряде заговоров ЦРУ с целью убийства Фиделя Кастро.

И опять в течение нескольких лет о Стэржисе ничего не было слышно. Но вот в начале 80-х годов в Лондоне состоялся суд над профессиональным вербовщиком наемников Джоном Бэнксом, который занимался вербовкой «солдат удачи» для УНИТА и ФНЛА в годы войны в Анголе. На процессе Бэнкс прямо заявил, что координировал свою деятельность с представителем ЦРУ – Фрэнком Стэржисом. А теперь один из главных специалистов ЦРУ по грязным делам объявился на берегах Темзы и, по-видимому, как заключил Том, занимался своим излюбленным ремеслом – плетением заговоров против какой-то из стран, которая не желала маршировать в ногу с Вашингтоном.

Человек, чьими руками международная реакция писала наиболее отталкивающие страницы в своей истории, был здесь. И как предчувствовал Том, ему и Себастьяну теперь предстояло столкнуться с ним лоб в лоб.

– Бог мой, неужели он? – от удивления Себастьян чуть не выронил стакан с кока-колой, который он уже подносил ко рту.

Том Голдбери иронически хмыкнул:

– Теперь, надеюсь, ты понял, с кем связался. Я ведь с самого начала сказал тебе, друг мой, что в этом деле самое разумное – дать задний ход. И побыстрее, пока тебе не открутили голову.

Кардозу молча кивнул, отведя взгляд от своего собеседника. Он твердо знал, что должен помешать профессиональным бандитам учинить новую кровавую бойню, подобную той, которую он видел в Анголе.

– У меня есть предложение, Себастьян. Давай-ка махнем на уикэнд в Брайтон, поваляемся там на пляже и забудем всю эту чехарду!

Слова Тома вывели Кардозу из раздумий. Он посмотрел на приятеля и медленно покачал головой.

– Нет, я буду продолжать.

– Ты отдаешь себе отчет в том, на что идешь? – теряя самообладание, заорал Голдбери.

– Да, я понимал это с самого начала, и глупо останавливаться на середине пути, тем более что благодаря тебе у меня есть теперь ключ к успеху.

– Сумасшедший!

Где-то в глубине души Том завидовал решительности и храбрости Себастьяна, и, пытаясь переубедить Кардозу, он на деле пытался уговорить себя не лезть в пекло. И теперь, когда видел, что это не удалось, он обрадовался.

Том улыбнулся, Себастьян понял, что творилось в этот миг на душе у Голдбери.

– Так, значит, вместе! – радостно воскликнул он.

Том молча кивнул.

Теперь путь к успеху всей операции мог быть только один – неотступная слежка за Стэржисом. Он был единственной нитью, держась за которую можно было выйти на заговорщиков. Это был рискованный путь. Стэржис несомненно был высококвалифицированным профессионалом, который вполне мог заметить слежку. А ее предстояло вести не знакомому с этим «ремеслом» Голдбери, а Себастьяну. Том на следующий день должен был вернуться на работу. В его функции входил анализ данных, которые Себастьяну, возможно, удастся собрать в ходе наблюдения. Основная же тяжесть ложилась на Кардозу. И он прекрасно понимал, что, если теперь оступится, даст раскрыть себя, пощады не будет. Ему предстояло работать с такой же осторожностью, с какой работает сапер, обезвреживающий мощную мину.

Первым делом приятели взяли напрокат новую машину. Это была японская «тоёта», которая здесь никому не бросалась в глаза. Кроме того, Голдбери удалось получить у одного из своих приятелей разрешение пользоваться время от времени его «опелем». Теперь в распоряжении у друзей были уже две автомашины.

Каждый день, когда в 7.30 утра Стэржис выходил из подъезда своего дома, садился в машину, из близлежащих переулков выныривала «тоёта» или «опель» и устремлялась вслед за ним. Затем обычно следовала относительно длительная стоянка неподалеку от американского торгпредства или посольства. Случалось, что Стэржис не выезжал целыми днями. Но бывали и дни, когда бизнесмен сновал между торгпредством, посольством, парламентом, министерством иностранных дел и еще каким-нибудь министерством. Тогда Кардозу заканчивал свой трудовой день выжатый, словно лимон.

Так прошло десять дней. Себастьян уже буквально валился с ног. Но Стэржис не был замечен ни в каких подозрительных связях Правда, дважды он посетил южноафриканское посольство на Трафальгарской площади, но Себастьян не знал, да и не мог знать, что происходило за массивными дверями этого здания. Кардозу и Голдбери уже почти отчаялись получить какой-нибудь ощутимый результат, как вдруг произошло неожиданное.

Была пятница, стрелки часов приближались к пяти вечера, и Лондон уже жил суетой последнего рабочего дня перед уикэндом. Как обычно, ровно в пять Стэржис показался на пороге торгпредства. Его появление уже не вызывало у Себастьяна никаких эмоций. Он наперед знал, что сейчас Фрэнк сядет в машину и направится домой. Он даже подумал, стоит ли сейчас мчаться вслед за Стэржисом, когда уже прекрасно известен маршрут его поездки. «Да уж ладно, для очистки совести поведу его хотя бы до его улицы», – подумал Кардозу.

Первые десять минут Стэржис ехал по своему привычному маршруту. Но когда до его дома оставалось всего лишь несколько кварталов, он вместо того, чтобы повернуть вправо, вдруг резко взял влево и прибавил скорость. На Кардозу это подействовало, словно электрошок. Стэржис уходил от него, явно направляясь не домой. Времени на раздумья не оставалось. Зеленый свет на перекрестке, который только что проехал бизнесмен, уже сменился желтым. Еще несколько секунд, и Стэржис уйдет. Кардозу резко нажал на акселератор, и «тоёта» буквально вылетела на поперечную улицу, чуть не врезавшись в маленький автофургончик с надписью «Газовые плиты – на дом».

– Идиот! – заорал сидевший за рулем фургончика шофер в замасленной кепке. Но было поздно. Кардозу уже был далеко и все равно не мог ничего услышать, «тоёта» неслась за Стэржисом.

Себастьян по этим улицам еще не ездил.

Поколесив немного по городу, Стэржис подъехал к гостинице «Карлтон Тауэр» и, припарковав машину, вышел. И Кардозу понял, что сейчас Стэржис исчезнет за стеклянными дверями отеля и растворится в лабиринтах этого громадного здания.

Как назло, все стоянки вокруг гостиницы оказались занятыми. Кардозу пришлось сделать два круга, прежде чем он заметил, что одна из машин отъезжает, освобождая место у тротуара. Впихнув свою «тоёту» в освободившееся пространство, он опрометью ринулся в отель, но в холле, разумеется, Стэржиса уже не было.

Себастьян устало опустился в кресло. Стоило тратить столько времени и сил, чтобы сидеть, не зная, к кому отправился твой «подопечный». И все-таки, подумал Кардозу, лучше позвонить сейчас Тому и посоветоваться с ним. Голдбери подошел к телефону сразу же.

– Какие-нибудь новости?

– Да, Том. Приезжай сейчас же к «Карлтон тауэр».

– Еду.

Минут через пятнадцать после разговора Том, вооруженный фотоаппаратом с телеобъективом, прибыл к «Карлтону». Стэржис оттуда еще не выходил, и это позволяло надеяться, что он продолжает совещаться в одном из номеров. Кардозу отогнал «тоёту» на угол ближайшего переулка, откуда был хорошо виден вход в гостиницу, наладил фотоаппарат. Через полчаса у них было уже около двух дюжин снимков людей, выходивших из отеля.

Наконец в дверях появился и Стэржис. Деловой походкой американец направился прямо к своему автомобилю и через несколько секунд растворился в потоке машин. Себастьян хотел было ринуться за ним, но Том остановил его. Он был уверен: работать нужно было здесь, у входа в отель. Прошло еще минут десять беспрестанного щелканья затвором фотоаппарата, прежде чем друзья были вознаграждены за свое терпение. В дверях «Карлтон тауэр» появился не кто иной, как старый знакомый Голдбери – глава лондонского представительства «Кампекс интернэшнл» Мартин Родригес. Попыхивая сигарой, Родригес чинно прошествовал через площадь перед гостиницей к своему «мерседесу».

Теперь ни у Тома, ни у Себастьяна не было сомнений, что они на правильном пути.

Последующие два дня приятели провели за проявлением и печатаньем негативов. Когда все было наконец готово, Голдбери отнес сумку с отпечатками на работу. Вернулся он поздно вечером уже без нее. В ответ на вопросительный взгляд Себастьяна он вынул из внутреннего кармана пиджака лишь тонкий конверт. В нем были фотографии девяти человек. Но каких! В тот вечер были запечатлены выходящими из «Карлтон тауэр» представители антиангольских контрреволюционных группировок ФНЛА и УНИТА Виктор Фернандеш, Паулу Туба, Тони Фернандеш, резидент Национальной разведывательной службы (НИС) ЮАР в Западной Европе Гарри ван Дейк и его помощник Як Роллинс, Фрэнк Стэржис, шеф представительства «Кампекс» Мартин Родригес и, наконец, лидер антикубинской террористической организации «Омега-7» Армандо Сантана.

Себастьян и Том еще не знали, что уже в течение нескольких дней двое неизвестных внимательно следят за каждым их шагом. Из машины, стоявшей у гостиницы, они наблюдали, как Кардозу и Голдбери фотографировали всех выходивших из «Карлтона». Потом из-за океана на имя директора «МИ-5» поступила шифровка, в которой содержалась настоятельная рекомендация «обратить внимание на поведение сотрудника британской контрразведки Томаса Голдбери, который занялся не тем, что ему положено». В результате вся работа Голдбери с фототекой «МИ-5» была также взята на заметку. И наконец, сейчас, когда приятели обменивались мнениями о результатах проделанной работы, микрофоны, установленные на квартире Голдбери, цепко «схватывали» все сказанное. Взять Стэржиса голыми руками оказалось непросто.

Звуки гитары, доносившиеся из двух мощных стереоколонок, заполняли всю комнату, и Сантане, мирно покачивавшемуся в кресле-качалке казалось, что он плывет по озеру в лодке со своей подругой Анной-Марией, а вокруг – ни души, лишь солнце слегка припекает спину, да птицы щебечут в небе.

– Не желаете ли кофе, дон Сантана? – голос служанки заставил Армандо вспомнить, что от лондонской квартиры Мартина Родригеса очень далеко до любого приличного озера и еще дальше до Анны-Марии, которая осталась на том берегу Атлантики, в Юнион-Сити.

– Ну как, шеф, вы довольны работой «Кампекс»? – спросил, наконец, дон Родригес, когда служанка подала каждому из них по чашке кофе.

– Кажется, неплохо. Вы уже начали рейсы с оружием?

– Да, совершили по одному рейсу.

– И как прошло?

– Все было по плану, Армандо. Ночью недалеко от берега перегрузили оружие и боеприпасы на их посудины, и они сами поволокли его в буш. По сообщениям, поступившим от ФНЛА и УНИТА, оружие доставлено получателю. Ну а потом наши суда пошли, как всегда, за фруктами в Намиб, Луанду и другие порты. Ведь «Кампекс Интернэшнл» – чисто коммерческая компания, не так ли? – усмехнулся Родригес.

– Я рад, Мартин! – лицо Сантаны расплылось в улыбке. – Я только молю бога, чтобы на этот раз мы не допустили какого-нибудь дурацкого просчета. Мне страшно не хочется, чтобы нас считали такими же олухами, как те, кто высаживался в заливе Кочинос в 1961-м.