Текст книги "Королева Тьмы"

Автор книги: Энн Бишоп

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 32 страниц)

– Именно, – мрачно ответила та. – Однако не думаю, что шлюхе…

– Заткнись, сука, – тихо велела девушка.

Лютвиан со свистом втянула воздух сквозь зубы.

– Ты забываешься!

– О нет, дорогуша, это ты забываешься. Может, ты и принадлежишь к более высокой касте, зато у меня Камень темнее твоего. Полагаю, это нас в известном смысле уравнивает, по крайней мере в рамках семьи. Я тебе не нравлюсь, и это положение меня полностью устраивает, потому что я от тебя тоже не в восторге.

– Сердить Черную Вдову – не слишком мудрый поступок, – с обманчивой мягкостью напомнила Целительница.

– Сердить наемную убийцу еще глупее. – Сюрреаль только едко улыбнулась, когда глаза ее собеседницы удивленно расширились. – Поэтому давай разберемся сразу. Объясняю в двух словах. Если ты отпустишь еще хоть одно пренебрежительное замечание о Мэриан, я буду колотить твоей дурной башкой о стену до тех пор, пока не вобью в нее хоть какой-то здравый смысл.

– Как ты думаешь, что об этом сказал бы Люцивар? – Голос мерзкой бабы звучал уверенно, но в глазах отразилась тень сомнения.

– О, – отозвалась Сюрреаль, – не думаю, что Люцивару было бы в чем упрекнуть меня.

Заметив, что словесный выпад угодил точно в цель, Сюрреаль даже ощутила некоторую жалость к Лютвиан. Эта женщина постоянно отталкивала от себя людей, а потом озадаченно гадала, почему оказалась совсем одна.

– Он мог бы сделать лучший выбор, – проворчала Целительница. – Ему было совершенно не обязательно жениться на ведьме-домохозяйке, носящей Лиловый Сумрак.

Сюрреаль пристально посмотрела на Лютвиан:

– Это вообще никак не связано с Люциваром, верно? Ты бесишься, потому что твой сын женился на ведьме-домохозяйке. Мэриан – обычная преданная, заботливая женщина, которая любит его и чье присутствие делает его счастливым. Если бы он женился на Черной Вдове-Целительнице и был бы несчастен, что ж, ничего страшного, ведь его спутницей стала бы женщина, достойная Верховного Князя. Верно? – «Кроме того, – добавила Сюрреаль про себя, – Повелитель-то одобряет выбор своего сына». Что, по ее искреннему убеждению, и было главной причиной недовольства матери Люцивара. – Не забывай о том, что я тебе сказала, Лютвиан.

Сюрреаль направилась прочь.

– Повелитель, может, и терпит, что ты продолжаешь самовольно называться Са-Дьябло, однако это не меняет того, чем ты была и остаешься, – едко заметила Лютвиан.

Сюрреаль оглянулась через плечо.

– Да, – согласилась она, – не меняет. И тебе тоже не следует забывать об этом.

4. Кэйлеер

Люцивар ощутил покалывание остаточной силы, едва сойдя с гостевой паутины. Пока остальные эйрианцы смотрели на тела и обеспокоенно что-то бормотали, он не сводил глаз с примятого снега в нескольких футах от них. Верховный Князь Эбенового Риха двинулся вперед, затем обошел подозрительное место по кругу.

– В чем дело? – спросил Фалонар, тоже не рискнув наступить на четко пропечатавшийся в сугробах силуэт.

– Мортон умер здесь, – тихо произнес Люцивар, уловив колебания энергии над снегом.

– Здесь умер не только он, – мрачно произнес Ротвар, глядя на растерзанные тела эйрианцев.

– Да, не только он, – подтвердил Люцивар, подумав про себя: «Но именно он на моих глазах вырос из приличного, тихого парня в замечательного мужчину». – Ротвар, ты и Эндар…

Если бы Люцивар не провел последние восемь лет, живя бок о бок с представителями родства, то ни за что не уловил бы сейчас их весьма своеобразный ментальный аромат и не узнал бы о том, что арсерианские коты оставались здесь до последнего.

Он с нарочитой небрежностью просканировал взглядом крыши, осторожно, исподволь опускаясь к глубинам Эбеново-серого Камня, и выпустил ментальный импульс в поисках возможных противников. Восемь арсерианцев. Двое из них – Верховные Князья. И все носят темные Камни.

– Не прикасайтесь к оружию, – тихим, ровным голосом велел Люцивар. – Мы здесь не одни.

Медленными движениями он расстегнул пояс, удерживающий короткий шерстяной плащ, и распахнул его, обнажая грудь и Эбеново-серый Камень, висящий на цепочке. Затем он вытянул руки вперед, не прикасаясь к оружию.

– Я – Люцивар Яслана, – громко произнес он. – Я принадлежу Леди. А эти самцы принадлежат мне.

«Я ничего не чувствую», – произнес Фалонар, отправив мысль на острие копья на Сапфировой ментальной нити.

«Родство обычно не заявляет о своем присутствии, – сухо отозвался Люцивар. – Особенно арсерианцы».

«Мать-Ночь! – Фалонар бросил взгляд на растерзанные тела эйрианцев. – Так эти кошки по-прежнему здесь? Сколько их?»

«Восемь. Будем надеяться, они сочтут нас друзьями, иначе здесь продолжится резня».

Люцивар ждал до тех пор, пока руки не начали болеть. Наконец он ощутил осторожное ментальное прикосновение.

«Ты – Брат Каэласа», – произнес рокочущий голос.

«А он – мой Брат», – с уважением произнес Люцивар, осторожно опуская руки.

«Почему вы здесь?» – требовательно спросил кот.

«Мы пришли, чтобы свидетельствовать происшедшее от имени Леди».

Долгое молчание.

«Каэлас велел нам охранять это место, чтобы плохое мясо больше не проходило через Врата».

Люцивар понадеялся, что наблюдающие за ним арсерианцы решат, что он дрожит от холода, а не оттого, что эйрианцев назвали «плохим мясом».

«Каэлас мудр».

«Вы смотрите и уходите».

Это не было вопросом.

Люцивар повернулся к своим людям и громко, чтобы ближайший к нему арсерианский кот услышал приказы, произнес:

– Активировать обычные щиты.

Пятеро мужчин непонимающе посмотрели на него, но быстро сообразили, что к чему. Защитные сферы с тихим хлопком окружили их.

«А эти щиты нам помогут?» – спросил Фалонар, отправляя мысль на Сапфировой нити, чтобы другие мужчины не смогли услышать ее.

«Нет», – коротко отозвался Люцивар.

– Оружие в руки. – Призвав свой эйрианский боевой клинок, он одобрительно кивнул, когда остальные последовали его примеру. – Кольвар, вы с Эндаром оставайтесь на страже и присматривайте за гостевой паутиной. Ротвар и Заранар, исследуйте левую половину деревни. Фалонар, за мной.

«И если один из арсерианцев все же решится показаться вам на глаза, обращайтесь к нему с такой же любезностью, с какой вы бы подошли к любому незнакомому воину», – добавил он на общей ментальной нити.

Они двигались медленно, осторожно, прекрасно понимая, что коты наблюдают за каждым их движением.

– Как эти существа ухитрились убить столько эйрианцев и при этом никто даже не подал сигнал тревоги? – тихо спросил Фалонар, когда они обошли половину домов, расположенных в правой части деревни.

Было очевидно, что большинство мужчин даже не подозревали о начавшемся сражении.

– Когда арсерианец охотится, ты обычно не подозреваешь о его присутствии до тех пор, пока он не нанесет смертельный удар, – рассеянно отозвался Люцивар, быстро осматривая следующий дом. В каждом из них остались свидетельства сопротивления, но, судя по всему, от первой битвы, в которой иннеанцы отчаянно пытались защититься от эйрианцев. – Они – прекрасные охотники.

Добравшись до жилых помещений Святилища, они оба уставились на молодую Жрицу, точнее, на то, что от нее осталось.

– Огни Ада, – с отвращением произнес Фалонар, попятившись прочь от двери. – Что ж, полагаю, групповое изнасилование – тоже своего рода медленная казнь. Но почему оставили только эту? И зачем забили до смерти, хотя уже и так сделали достаточно, чтобы убить ее?

– Потому что вторая женщина сопротивлялась, а эта ожидала несколько иной награды за свое предательство, – ответил Люцивар. Когда Фалонар с ужасом поднял на него глаза, в которых плескался страх, он только мерзко рассмеялся. – Вы провели при терриллианских дворах достаточно времени, чтобы научиться возиться в грязи, Князь Фалонар. Кто-то же должен был помочь этому ублюдку с Зеленым Камнем пройти через Врата и вернуться в Террилль или, по крайней мере, не дать старой Жрице понять, что Вратами пользовались без ее ведома или согласия. Что же до избиения… Полагаю, когда мерзавец сообразил, что оказался в ловушке, то просто выместил на ней злость.

– Этот кот убил его слишком быстро, – пробормотал Фалонар, отвернувшись от комнаты. – Можно сказать, молниеносно.

«Полагаю, Повелитель сумеет выбить из этого типа окончательную уплату всех долгов», – подумал Люцивар, но не стал делиться этой мыслью с Фалонаром.

Когда они вышли из Святилища, Заранар поспешно подозвал их к себе жестом.

– Ротвар у задней двери, – обеспокоенно произнес он. – Полагаю, вам следует самому разобраться с этим. Мы лишь приглядываем за входами в дом, – быстро добавил он.

Прежде чем Люцивар пошевелился, Кольвар отправил срочное послание: «Князь, на гостевой паутине появился иннеанец, утверждающий, что он – Капитан Стражи при дворе леди Карлы. С ним сорок человек».

«Скажи ему, чтобы оставался на месте, – резко отозвался Люцивар. Он с Фалонаром направились к черному входу. – Я поговорю с ним через несколько минут».

Однако еще до того, как они успели хотя бы подойти к задней двери, изнутри раздалось нервное рычание. Фалонар шагнул в сторону. Люцивар переступил было порог, но тут же замер.

Арсерианский Предводитель практически достиг зрелости, поэтому в маленькой кухне было не много места. На столе собранная кое-как еда. На полу козел, очень осторожно и бережно убитый.

Люцивар сделал шаг к туше. Кот ударил по ней лапой и зарычал.

«Мое», – сказал он.

– Хорошо, – мягко отозвался эйрианец.

Кот, казалось, был озадачен таким быстрым признанием его прав.

«Плата за работу», – довольно сказал он.

«Забавно, – подумал Люцивар. – Значит, родство начинает примерять на себя человеческие представления?»

– Поскольку вы охраняете это селение вместо того, чтобы отправляться на охоту, будет только справедливо получить мясо в качестве платы.

Расслабившись немного, кот окинул взглядом стол. Люцивар сделал то же самое. Вряд ли что-то из собранных здесь продуктов заинтересовало бы кота.

– Это тоже плата за работу?

«Человеческая еда». Интонация кота была странной, словно он надеялся получить подтверждение.

– Да, – кивнул Люцивар.

«Как ты думаешь, человеческой кошечке понравится эта еда?»

Люцивар потер подбородок:

– Не знаю.

Кот зарычал, но в этом звуке было скорее разочарование.

«Мы сожгли для нее немного мяса, но она не стала есть. – Кот сморщился, демонстрируя презрение к человеческим способам портить хорошее мясо огнем. – Я обещал принести человеческую еду».

По спине Люцивара пробежал неприятный холодок.

– Ребенок выжил в этой бойне?

«Да. Кошечка. Подруга КаэАскави. – Кот изучил Люцивара пристальным взглядом, а затем неуверенно спросил: – Ты поможешь?»

Люцивар сморгнул слезы, смысла которых кот все равно не сумел бы понять.

– Да. Я помогу.

5. Кэйлеер

– Как ты думаешь, мы правильно поступили? – спросил Деймон, когда они с Люциваром шли по воздуху над глубоким снегом к местечку, которое коты называли гостевой паутиной.

Они сделали это не только для того, чтобы избежать глубоких сугробов, в которые можно с легкостью провалиться по пояс. Оставшиеся бы следы могли показать врагу, где расположены логова арсерианских котов.

– Что еще нам оставалось? – утомленно произнес Люцивар. – Девочка потеряла мать, дом, всех, кого она знала раньше. У нее остался только один друг – КаэАскави. По всей Иннее то тут, то там вспыхивают сражения, поэтому везти ее в другую деревню… Нет никакой гарантии, что в следующий раз малышке удастся выжить, если на селение нападут. Мы с Мэриан с радостью приютили бы ее у себя, но…

Деймон покачал головой:

– Ты был прав. Она не смогла бы сейчас спокойно находиться рядом с эйрианцами.

Собственно, именно поэтому Люцивар и настоял на том, чтобы Деймон отправился вместе с ним в Арсерию.

– А других мест, куда ее можно было бы отвезти, у нас попросту нет, – мрачно добавил Люцивар. – По крайней мере, до тех пор, пока мы не узнаем, было ли это нападение отчаянной попыткой Гобарта вернуть себе власть над Иннеей или же частью более серьезного плана. Ты сказал, что физически с девочкой все в порядке.

– Она растянула лодыжку, но арсерианские Целительницы знают, какими заклинаниями лечить подобные повреждения. Она не была… не пострадала.

Деймон не смог заставить себя произнести слово «изнасилована». Ему никогда не забыть страх, который стрелой вонзился в него, когда он с трудом влез в нору и увидел Деллу – светловолосую, голубоглазую десятилетнюю Деллу. Она была совершенно не похожа на Джанелль, если не считать цвета лица и волос, однако и этого оказалось достаточно, чтобы на Деймона нахлынули воспоминания о том, что произошло на Шэйллоте тринадцать лет назад. У него дрожали руки, пока он осторожно осматривал девочку, опасаясь серьезных повреждений, и когда он прибег к слабому ментальному импульсу, по счастью отрицательно ответившему на самый страшный для него вопрос. Но пальцы тряслись еще и по другой причине – малышка в одной руке сжимала мягкую игрушку в виде белого котенка, а другой стискивала мех КаэАскави, едва не придушив котенка. Именно то, как она цеплялась за своего друга, в конечном итоге заставило Деймона принять решение оставить ее у арсерианцев. Девочке было необходимо почувствовать себя в безопасности, а близость четырехсотфутового клубка мышц и меха определенно этому способствовала.

Люцивар положил руку на плечо брата:

– Несколько недель, проведенных у котов, ей не повредят. По крайней мере, здесь она вновь почувствует материнскую ласку, не считая, что позволяет кому-то другому занять место своей собственной матери.

Деймон кивнул.

– Ты возвращаешься в Эбеновый Рих?

Он сам планировал отправиться в Цитадель, поскольку Джанелль уже была на полпути туда вместе с Карлой и Морганой.

Люцивар покачал головой:

– Советник просил меня доложить обо всем ему в Зале. Эта поездка отложила визит к нему на пару дней, поэтому будет лучше пошевелиться, пока Повелитель не надрал мне задницу.

– В таком случае я отправлюсь с тобой.

Когда они добрались до места, где можно было вскочить на Ветра, Люцивар остановился.

– Как Карла? – неуверенно спросил он. – Я не сумел даже повидаться с ней, прежде чем они отправились в Цитадель.

Деймон устремил взгляд на нетронутый, блистающий белизной снег.

– Она выживет. Джанелль полагает, что сможет вылечить ноги Карлы и та снова сможет ходить.

– Джанелль полагает, что сможет?! – Люцивар побледнел. – Мать-Ночь, Деймон, уж если Джанелль не уверена в исходе… что же с ней сделали, чтобы…

– Не спрашивай, – резко прервал брата Деймон. Сделав над собой усилие, он продолжил чуть мягче: – Не спрашивай. Я… не хочу об этом говорить. – Однако перед ним сейчас стоял Люцивар, задавая этот вопрос, и только поэтому Деймон попытался объяснить. – От ведьминой крови нет противоядия. Яд стягивается в одну часть тела, чтобы спасти от разрушения внутренние органы, и только потом постепенно выводится оттуда. Эта процедура… убивает большую часть мышечной массы, и ее нужно было… – Спазмы сдавили горло, когда Деймон вспомнил об искалеченных, словно высохших изнутри конечностях, которые совсем недавно были здоровыми ногами.

– Отпусти эти воспоминания, – мягко произнес Люцивар. – Просто отпусти.

Они оба помолчали пару мгновений, а затем Деймон произнес:

– Чем раньше мы отчитаемся перед Повелителем, тем скорее сможем отправиться домой.

Для него домом было не место, а человек – и сейчас ему было необходимо знать, что Джанелль в безопасности.

6. Террилль

– Картан прислал отчет. – Доротея придирчиво выбрала кусочек с блюда с засахаренными фруктами и медленно прожевала его – только для того, чтобы заставить Гекату ждать, изнывая от нетерпения.

– Ну? – недовольно произнесла та. – Врата в Иннее теперь наши? Их удалось закрепить? В деревне все готово к приему наших тщательно отобранных иммигрантов?

Доротея выбрала еще один кусочек. В этот раз она задумчиво слизнула сахар, прежде чем ответить:

– Жители истреблены. Эйрианцы тоже.

– Что?! Как?!

– Посланец, встретившийся с Картаном, так и не сумел выяснить, что произошло с эйрианцами. Он знает только, что они убили жителей деревни, а затем кто-то уничтожил их самих. – Она помолчала, а затем добавила: – Лорд Гобарт тоже мертв.

Геката замерла.

– А эта сука Королева, Карла? По крайней мере, эта часть плана прошла успешно?

Доротея неуверенно пожала плечами:

– Она бесследно исчезла во время сражения. Однако, поскольку Улька умерла… довольно трагично… можно предположить, что яд Карла все-таки приняла.

– В таком случае ей конец, – удовлетворенно улыбнувшись, произнесла Геката. – Даже если кто-то сумеет подобрать антидот к хейллианскому яду, ведьмина кровь сделает свое дело.

– Да, но нашим планам насчет Иннеи тоже пришел конец. Или это тебе в голову не приходило?

Геката только отмахнулась:

– Учитывая то, чего нам удалось добиться, это лишь досадное неудобство.

Доротея бросила лакомство на блюдо.

– Мы ничего не добились!

– Ты становишься слишком тугодумной, Доротея, – сладеньким голоском отозвалась Геката. – Начинаешь вести себя так, как выглядишь. Как старуха.

Кровь ударила в виски, и Верховной Жрице Хейлля до дрожи захотелось выпустить наружу хотя бы часть тех чувств, которые давно пустили корни в ее душе. Она всем своим существом ненавидела Гекату, но вместе с тем нуждалась в этой суке. Поэтому Доротея только откинулась на спинку кресла и нанесла словесный выпад, угодивший точно в цель и причинивший гораздо больше боли, чем удар кулаком:

– По крайней мере, у меня по-прежнему есть все волосы. А твоя лысина начинает разрастаться, дорогая моя.

Геката невольно подняла руку, чтобы прикрыть голову. Усилием воли она опустила ее, не успев коснуться лба.

Бессильная ненависть, отразившаяся в глазах Темной Жрицы, немного испугала Доротею, но вместе с тем принесла злорадное удовлетворение.

– Мы можем обойтись пока постепенным проникновением в Кэйлеер через другие Врата, – произнесла Геката, вернувшись к изначальной теме их разговора. – У нас теперь есть кое-что получше.

– И что же это? – вежливо поинтересовалась Доротея.

– Повод начать войну. – Улыбка Гекаты была преисполнена жестокости и злобы.

– Понимаю, – отозвалась Верховная Жрица Хейлля, усмехнувшись в ответ.

– Иммигранты, которых мы выбрали, чтобы заменить жителей деревни, отправятся в Иннею точно так же, как если бы ничего не изменилось и Гобарт отдал нам эту деревню в качестве платы за помощь. Помимо этого, мы добавим еще парочку иммигрантов из других частей Террилля. В качестве эскортов с ними поедут мужчины, не осведомленные о том, где находилось селение, на которое мы возлагали такие надежды. Только водители Экипажей будут знать, где высадить счастливые семьи, разумеется, как можно дальше от любых населенных пунктов. – В глазах Гекаты появилось мечтательное выражение. – А там их будет ждать отряд эйрианских воинов, которые обо всем позаботятся. Резня будет… просто ужасной. Однако парочке счастливчиков, естественно, удастся сбежать. Они проживут достаточно долго, чтобы вернуться в Малый Террилль и рассказать кому следует о том, как в Кэйлеере истребляют терриллианцев. Им хватит времени даже на то, чтобы дать всем понять, что приказы отдавали два человека – эйрианец и хейллианец.

– Никому в Террилле и в голову не придет предположить, что это могли быть вовсе не Сади и Яслана, – счастливо закончила Доротея. – Они решат, что Повелитель приказал нападать и отправил своих сыновей проследить за выполнением.

– Именно.

– И это, в свою очередь, докажет, что все мои предупреждения были обоснованны. Как только народ начнет гадать, почему нет никаких вестей от родных и близких… – Доротея откинулась на спинку кресла и вздохнула, потянувшись. Затем она вновь неохотно выпрямилась. – Однако нам по-прежнему необходим способ устранить угрозу в лице Джанелль Анжеллин.

– О, полагаю, если выбрать правильный стимул, она добровольно отдаст себя в наши руки.

Доротея фыркнула.

– И каким же должен быть стимул, чтобы она совершила подобную глупость?

– Использовать человека, которого она любит, в качестве наживки.

7. Кэйлеер

Холодея, Сэйтан слушал отчеты Люцивара и Деймона. Ему бы очень хотелось поверить, что лорд Гобарт просто нанял отряд нелегально проникших в Кэйлеер эйрианцев, чтобы те помогли ему захватить власть в Иннее, что смерть Мортона и нападение на Карлу были суверенной проблемой их страны. Однако за последние сутки он получил и другие отчеты. Две Королевы Округов в Дхаро погибли вместе со своими эскортами. Группа лэнденов, вооружившись, напала на волчью стаю, представителей родства, которые совсем недавно объединились вокруг молодой Королевы. Пока самцы пытались своими силами справиться с угрозой, с флангов напали неизвестные люди Крови, убили Королеву и исчезли, предоставив лэнденам сомнительную честь принять на себя весь гнев разъяренных волков. В Шэльте Верховный Князь, юноша, еще не принесший Жертву Тьме, был найден в укромном местечке за таверной в его собственной деревне. С перерезанным горлом.

Что еще больше обеспокоило Сэйтана, Калуш тоже подверглась нападению, гуляя по парку в Таджране, собственной столице. Единственная причина, по которой ни она, ни ее крошечная дочь не пострадали, заключалась в том, что нападающим не удалось пробиться через щит, окружавший ее, – Эбеновый щит, заключенный в кольце, созданном Джанелль, и потому что Аарон, получивший предупреждение через Кольцо Чести, прибыл практически сразу же, мгновенно поднявшись до грани убийства, и уничтожил осмелившихся посягнуть на его жену людей с жестокостью, граничившей с безумием.

Схема отчетливо прослеживалась, к тому же Сэйтан с легкостью узнал ее. Пятьдесят тысяч лет растворились в небытие, словно их никогда и не существовало. Перед ним словно сидели Андульвар и Мефис, озвучивая обеспокоившие их сообщения о быстрых, якобы случайных нападениях человеку, который настаивал, что, будучи Хранителем, он уже не имеет права вмешиваться в дела живущих. Повелитель, разумеется, и сейчас оставался Хранителем, однако он слишком глубоко погряз в проблемах Кэйлеера, чтобы подчиниться общему для всех живых мертвецов правилу.

Их ждет война.

Он поинтересовался про себя, успели ли Деймон и Люцивар осознать это.

И еще он не мог не задуматься о том, скольких горячо любимых людей ему придется провести через метаморфозу, открывающую жизнь после смерти, и сколько других исчезнут без следа. Как сын Андульвара, Рейвенар. Или его собственный второй сын, Пейтон.

– Отец? – тихо произнес Деймон.

Сэйтан только сейчас осознал, что оба его сына напряженно наблюдают за ним. Однако он сосредоточился на Деймоне. На сыне, который был его зеркалом, его истинным наследником. На сыне, которого он знал лучше всего – и не знал вообще.

Прежде чем Сэйтан успел рассказать им о других нападениях, Беале постучал в дверь и вошел в кабинет.

– Простите меня за самовольное вторжение, Повелитель, – произнес дворецкий, – однако вас хочет видеть молодой Предводитель. Он принес послание для вас.

– В таком случае принеси письмо сюда. Я не желаю, чтобы меня сейчас беспокоили посетители.

– Я намекнул на это, Повелитель. Он настаивает на том, чтобы отдать его вам лично в руки.

Сэйтан подождал мгновение.

– Очень хорошо.

Люцивар в тот же миг вскочил с кресла и встал так, чтобы иметь возможность напасть сбоку на того, кто окажется перед Повелителем. Деймон поднялся и присел на краешек огромного письменного стола.

Готовый атаковать собранный воин и ленивый, расслабленный мужчина. Сэйтан предположил, что они уже неоднократно исполняли эти роли раньше – и делали это мастерски. Учитывая, что гнев Люцивара можно почувствовать без труда, внимание возможного обидчика будет сосредоточено на очевидном противнике. Однако смертельный удар нанесет именно Деймон.

Предводитель, вошедший в кабинет, был бледен, ужасно нервничал и потел. Он побледнел еще больше, едва бросив затравленный взгляд на Люцивара и Деймона.

Сэйтан медленно обошел стол.

– У вас есть письмо для меня?

Предводитель с трудом сглотнул.

– Да, сэр, – произнес он, протягивая конверт. Чернила немного смазались от прикосновения мокрых от пота пальцев.

Сэйтан исследовал конверт ментальным импульсом. Ни следов заклятий. Ни малейшего намека на яд. Тогда Повелитель взял письмо и смерил Предводителя оценивающим взглядом.

– Я нашел его в письменном столе гостевой комнаты только сегодня утром, – поспешно пояснил мужчина. – Я даже не знал, что оно там.

Сэйтан взглянул на конверт, на котором не значилось ничего, кроме его имени.

– Значит, вы нашли его только сегодня утром. Это важно?

– Надеюсь, что нет. Я хочу сказать… – Мужчина сделал глубокий вдох, пытаясь немного успокоиться. – Лорд Мегстром… был… дедушкой моей жены. Он прошлой осенью приехал погостить у нас и, казалось, был чем-то обеспокоен, но мы не обратили на это особого внимания. Моя жена… Мы как раз узнали, что она беременна. У нее был выкидыш в прошлом году, и мы все боялись, что нечто подобное может произойти вновь. Целительница говорила, она должна быть очень осторожна.

Неужели в его голосе и впрямь прозвучали умоляющие нотки?

– Ваша супруга здорова?

– Да, благодарю вас, но она и впрямь должна быть очень осторожна. Дедушка Мегстром не говорил при нас об этом письме. По крайней мере, я этого не припоминаю, а потом… после того, как… его убили… – Руки мужчины снова задрожали. – Надеюсь, это не очень срочно. Как только я обнаружил письмо, то решил приехать не откладывая. Я надеюсь, что дело было не очень срочным.

– Уверен, что нет, – мягко отозвался Сэйтан. – Полагаю, это обычные сведения, которые лорд Мегстром обычно присылал мне после ярмарок услужения, подтверждение, что все прошло как должно.

На лице молодого человека ясно отразилось облегчение.

Сэйтан покосился на Желтый Камень Предводителя.

– Могу я предложить вам Экипаж, чтобы быстрее добраться до дому?

– Я не хотел бы доставлять вам хлопот.

– Какие же это хлопоты? Я попрошу водителя, способного ездить по темным Ветрам, отправиться в путь как можно быстрее, и, возможно, вы сегодня будете ужинать со своей леди.

Предводитель помедлил еще мгновение, а затем решительно кивнул:

– Благодарю вас. Мне… Я не хотел бы надолго оставлять ее одну. – Он глуповато посмотрел на Повелителя. – Она говорит, я слишком много суечусь.

Сэйтан улыбнулся:

– Вы скоро станете отцом, вам полагается суетиться. – Он проводил посетителя до двери, дал Беале указания относительно Экипажа и вернулся к Деймону и Люцивару. Взяв нож для бумаги, Повелитель осторожно вскрыл конверт, призвал свои очки с линзами в форме полумесяца, расправил письмо и приступил к чтению.

– А ты получал раньше от Мегстрома отчеты о ярмарках услужения? – проницательно поинтересовался Люцивар, принимая бокал бренди из рук Деймона.

– Нет. – Чем больше Сэйтан читал, тем меньше ему нравилось написанное. Просматривая послание во второй раз, Повелитель почти не прислушивался к разговору своих сыновей, пока последние слова Деймона не привлекли его внимание. – Что ты только что сказал?

– Я говорю, лорд Мегстром пообещал разослать письма некоторым Королевам за пределами Малого Террилля, – повторил Деймон, небрежно взболтав бренди в бокале. – Однако после того, как Джорвал взял мою иммиграцию в свои руки, мне сообщили, что Королевы, правящие в остальной части Кэйлеера, даже не стали рассматривать возможность принятия Верховного Князя, носящего Черный Камень.

Люцивар фыркнул:

– Полагаю, Джорвал попросту сделал все, чтобы эти письма не были отправлены. Огни Ада, Деймон, ты же знаком с Королевами остальных Краев. Они составляют ковен. Если бы письмо с подобным предложением достигло кого-то из них, они бы тут же отправили своих советников на ярмарку, чтобы подписать с тобой контракт.

– Прочти это, – только и сказал Сэйтан, передавая письмо Деймону.

– Я не понимаю, – произнес тот, пробежав глазами первую половину письма. – Разве эти списки составляются не для того, чтобы представить всех кандидатов на услужение?

– Именно, – мрачно произнес Люцивар, читавший послание через плечо брата. – И твоего имени не было ни в одном из них. – Он взглянул на Повелителя. – Я упоминал об этом в свое время.

– Верно, – подтвердил Сэйтан. – Однако, поскольку Деймон все-таки оказался на своем законном месте при Темном Дворе, я, признаюсь, не уделил этому замечанию достаточного внимания.

Деймон отдал письмо отцу.

– Наверное, где-то должен был быть этот список. В противном случае откуда Королевы, правящие в Малом Террилле, могли узнать о моей кандидатуре?

Сэйтан говорил по-прежнему мягко, однако в его голос вкралась едва заметная угроза.

– А что это были за Королевы?

– Четыре Королевы из Малого Террилля, готовые взять меня на службу, – медленно произнес Деймон. – Джорвал уверял меня, что откликнулись только они.

– Значит, если бы ты случайно не столкнулся с Люциваром…

Деймон похолодел.

– Я бы подписал контракт с одной из них.

Тихо выругавшись, Люцивар вскочил и начал мерить кабинет шагами.

Сэйтан же только кивнул.

– Ты бы подписал контракт с одной из Королев, специально отобранной Джорвалом, и в итоге оказался бы спрятан где-нибудь в укромном местечке в Малом Террилле, чтобы никому и в голову не пришло, что ты вообще находишься в Кэйлеере.

– А какой в этом смысл? – раздраженно спросил Деймон.

– В Малом Террилле на иммигрантов из Кэйлеера мужского пола надевают Кольцо Повиновения! – рявкнул Люцивар. – Вот какой в этом смысл. Было бы то же самое, что в Террилле.

– Не обязательно, – все с той же обманчивой мягкостью произнес Сэйтан. – Если бы с Деймоном обращались хорошо, с должным уважением и заботой – что, я уверен, было частью соглашения, – у него бы не было причин не прибегать к силе своих Камней против врага, угрожающего его Королеве. А после первого же выброса силы Черного путь назад оказался бы закрыт. Черта была бы проведена.

Деймон потрясенно уставился на отца.

– Но какая теперь-то разница? – спросил Люцивар, озабоченно глядя на стоящих перед ним мужчин. – Деймон же с нами.

– Да, – протянул Сэйтан. – Деймон с нами. Но где остальные люди, чьи имена незаметно исчезли из списков?

8. Кэйлеер

Золотой паук вдумчиво изучал две спутанные сети снов и видений.

Больше смертей. Много смертей.

Пришла пора.

Запомни эту паутину. Запомни каждый узелок, каждую нить.

На протяжении всего холодного периода ее то и дело тянуло прочь от собственных снов, что-то призывало изучить паутину, создавшую живую легенду, Королеву, бывшую Ведьмой. И она осознала, что даже этого мало, потому что жизнь во плоти изменила эту мечту. Теперь Королева и Ведьма стала чем-то большим. И каким-то образом необходимо было добавить это «большее» к паутине. Без него Сердце Кэйлеера исчезнет на слишком долгий срок – и уже никогда не будет прежним, когда мечта вернется.