Текст книги "Королева Тьмы"
Автор книги: Энн Бишоп
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 32 страниц)
Ярость Джанелль была бы подарком судьбы, упавшим прямо ему в руки, если бы Вильгельмина Бенедикт оказалась в своей комнате. Однако ее там не было, и Освальд не имел ни малейшего представления о том, где искать девушку. Если она сейчас с другими суками, он не сможет подойти к ней. Освальд не хотел, чтобы кто-то из них обратил на него внимание, прежде чем он будет готов исчезнуть без следа.
Скоро, подумал он, возвращаясь в свою комнату. Очень скоро.
10. Кэйлеер
«И это меня называют Садистом!» – возмущенно подумал Деймон, обозревая доску и карты, и собрал все силы, чтобы не зарычать от усталости и раздражения.
– Ты практически выиграл этот раунд, – заметила Джанелль, подсчитывая очки и пытаясь скрыть ликование.
Деймон оскалился в бледном подобии улыбки:
– Моя очередь сдавать?
Кивнув, Джанелль деловито перевернула бумагу, провела линию посередине и написала их имена на первой строчке.
Деймон взял колоду и начал тасовать карты.
Огни Ада, у него не должно быть таких проблем с пустяковой карточной игрой! В конце концов, это всего лишь вариант «люльки», в которую Джанелль играла еще в детстве. Ладно, пусть даже существовало двадцать шесть вариантов «люльки». И все равно не должно быть столько проблем, чтобы выиграть партию. Однако в игре была какая-то неправильность, нечто, перед чем пасовало рациональное мышление. То есть мужская логика.
Игровое поле с разноцветными камешками и костяными дисками с соответствующими символами с одной стороны. Колода карт. И совершенно запутанное взаимодействие между всем этим богатством. Деймон так и видел, как ковен сидит кружком холодным зимним вечером, понемногу составляя эту игру, строя одну вариацию от другой, добавляя части других забав, принадлежащих различным культурам, – и в итоге получается настоящая пытка для логичного мужского мозга. Он особенно презирал игры, в которых определенная роль отводилась «диким» картам или джокерам, потому что игрок во время своего хода при появлении такого подспорья мог запросто перейти на другую вариацию – и вот уже старательно приберегаемые козыри никуда не годятся, как и прекрасно, до мелочей продуманная стратегия.
Должен же быть способ обратить эту особенность во благо, сделать из нее преимущество. Должен…
Продолжая мешать карты, Деймон пристально вглядывался в поле игры, изучая взглядом камешки и костяные диски, думая о том, как каждый из них может взаимодействовать с другим и с картами.
Да, это сработает. Это обязательно сработает.
– Ну что, в какую разновидность ты хочешь сыграть теперь? – спросила Джанелль, расставив камешки и диски в начальные позиции.
Деймон одарил ее улыбкой, которая в свое время приводила в ужас Королев в Террилле.
– Вариация номер двадцать семь.
Джанелль непонимающе нахмурилась:
– Деймон, но двадцать седьмой вариации не существует.
Он раздал карты и вкрадчиво промурлыкал:
– Теперь существует.
11. Кэйлеер
«Какой же она была юной, – подумала Сюрреаль, глядя на свою мать. – Я всегда считала ее большой и сильной… А она ниже меня. И была совсем юной, когда ее убили».
Тишьян невозмутимо поставила ноги на широкий подоконник и обхватила руками колени.
– Хорошо, что ты пришла в Кэйлеер.
Сюрреаль выглянула в окно, однако вычерненное ночью стекло показало девушке лишь ее собственное отражение, заставляя размышлять о вопросах, которые давным-давно покинули ее мысли, потому что некому было дать ответы.
– Почему ты не вернулась домой, после того как отделалась от Картана? – Она помедлила. – Из-за меня?
– Нет, – резко ответила Тишьян. – Я сама решила оставить тебя, Сюрреаль. Мне пришлось бороться с инстинктивной реакцией тела отвергнуть ребенка, зачатого в насилии. Я выбрала тебя. – Тишьян помолчала, задумавшись. – Были и другие причины тогда не возвращаться домой. Если бы я это сделала, ты жила бы совсем по-другому, но…
– Что «но»?! – рявкнула Сюрреаль. – Если бы ты вернулась домой, то не пришлось бы продаваться за еду и крышу над головой! Если бы ты выбралась из Террилля, то не умерла бы такой молодой! Какая причина могла заставить тебя отказаться от этого?
– Я любила своего отца, – мягко произнесла Тишьян. – И любила своих братьев. Наказание за изнасилование одно – казнь. Если бы я вернулась домой сразу же, сбежав от Картана, мой отец и братья отправились бы в Хейлль, чтобы убить его.
Сюрреаль тупо уставилась на мать:
– Но как, во имя Ада, они бы сумели миновать всех стражей Доротеи, чтобы добраться до Картана?
– Они бы погибли, – просто сказала Тишьян. – А я не хотела, чтобы мои близкие погибли из-за меня. Ты можешь принять такую причину?
– Не совсем, поскольку большую часть своей жизни я провела готовясь к тому дню, когда наконец лично прикончу Картана. Послушай, если бы речь шла о твоей матери… – Сюрреаль попыталась улыбнуться, но не смогла. – Как ты думаешь, что твой отец сказал бы, узнав о твоем выборе?
Улыбка Тишьян была наполнена сожалением.
– Я знаю, что он сказал. Он пробыл некоторое время в Темном Королевстве, прежде чем вернулся во Тьму. Но он прожил отведенные ему годы, Сюрреаль, а мои братья вырастили детей, которые иначе никогда бы не родились. – Она вновь замолчала. – И если бы я сделала другой выбор, ты бы не оказалась в Шэйллоте тринадцать лет назад, и мы потеряли бы величайшую Королеву, которую когда-либо знала Кровь.
– А если бы ты в итоге не оказалась в Террилле под Картаном, то стала бы Королевой и Черной Вдовой.
– Я и есть Королева и Черная Вдова! – рявкнула Тишьян. – Когда Картан сломал меня, он всего лишь лишил меня силы, которая стала бы моей, но не смог забрать то, что я есть.
– Прости, – сказала Сюрреаль, не зная, как выразить сожаление и не оскорбить мать.
– Не взваливай сожаления себе на плечи, маленькая ведьма, – мягко произнесла Тишьян, поднимаясь на ноги. – И не пытайся нести ответственность за чьи-либо действия, кроме своих. – Она протянула дочери руку. – Идем. Тебе нужно привести мысли в порядок, если завтра с утра у тебя тренировочный бой с Люциваром.
Сюрреаль устало поднялась на ноги и последовала за Тишьян. После отвратительной и жуткой сцены с Веньей в столовой, дополнительной тренировки с Фалонаром и усилиями, приложенными, чтобы справиться с последствиями ярости Джанелль, она была несказанно рада возможности наконец-то забраться в постель. За день девушке пришлось обнять больше расстроенных мужчин, чем за всю свою жизнь. И последняя мысль напомнила ей еще кое о чем.
– Кстати, а как все-таки нужно вести себя с родственниками мужского пола, которых я неожиданно приобрела?
– Ты устанавливаешь границы сама, – отозвалась Тишьян, они уже добрались до коридора, ведущего в комнату Сюрреаль. – Тебе решать, что позволить им сделать для себя. А потом сообщаешь им об этом, но мягко. Это Кэйлеер, Сюрреаль. Ты должна обращаться с мужчинами… – Неожиданно Тишьян замерла на полушаге, оборвав фразу. Ее ноздри раздулись, словно она принюхивалась к едва уловимому запаху.
– Тишьян? – осторожно произнесла Сюрреаль, пораженная пугающим выражением, появившимся на лице матери. – Что случилось?
– Где Повелитель? – прорычала та.
Не дожидаясь ответа, она помчалась к ближайшей лестнице.
Сюрреаль рванулась следом, врезавшись в Гарпию, когда та замерла у одной двери.
Тишьян изо всей силы треснула по двери кулаком и бесцеремонно распахнула ее.
– Повелитель!
Из смежной комнаты донесся приглушенный звук.
Тишьян распахнула настежь вторую дверь и ворвалась внутрь, моментально замерев.
Сэйтан тоже застыл на месте. Когда в его спальню вломились две женщины, он как раз собирался надеть халат. Передумав, Повелитель медленно выпрямился и повернулся к ним.
Сюрреаль не удержалась от искушения и скользнула по его телу профессиональным – и одобрительным – взглядом.
Тишьян, похоже, было все равно, что она ворвалась в спальню к неодетому – и весьма раздраженному теперь – мужчине.
– В Зале находится запятнанный порчей самец, – коротко заявила она.
Сэйтан на мгновение уставился на нее, а затем схватил халат и, надевая его, отрывисто произнес:
– Где?
Повелитель и Тишьян вышли из комнаты быстрее, чем Сюрреаль успела собраться с мыслями.
К тому времени, как девушка успела нагнать их, Тишьян рыскала по коридору вперед-назад, как гончая в поисках незнакомого запаха, а Сэйтан, занимаясь тем же, вдумчиво бродил по нему. Никто из них не обращал на Сюрреаль ни малейшего внимания.
– Он был здесь, – произнесла Тишьян, продолжая поиски. – Он был прямо здесь.
– Ты и сейчас чувствуешь его? – очень тихо и спокойно поинтересовался Сэйтан.
Плечи Тишьян заметно напряглись.
– Нет. Но он был здесь.
– Я не сомневаюсь в вас, Леди.
– Но ты ничего не чувствуешь.
– Нет. А это означает, что создатель укрывающих заклятий для этого типа прекрасно знал, с кем именно ему предстоит иметь дело.
– Его подослала Геката.
Сэйтан мрачно кивнул:
– Или Доротея. Или они обе. Кем бы он ни был, они позаботились о том, чтобы он идеально вписался в атмосферу Зала, и не было причин присматриваться к нему. Единственное, чего они не учли, – это неожиданный визит Гарпии, способной уловить след его подлинного ментального запаха. Но почему он торчал именно здесь? – Сэйтан повернулся к дверям, ведущим в комнаты. – Здесь живет Сюрреаль. И Вильгельмина.
В известной степени удивленная внезапно вспыхнувшим беспокойством, Сюрреаль прокашлялась.
– Возможно, это всего лишь человек, еще не узнавший о моем добровольном и окончательном уходе из сети Красных Домов.
Сэйтан одарил ее долгим, оценивающим взглядом, а затем повернулся к Тишьян, которая решительно покачала головой.
– Я согласен с вами, леди, – произнес он и резко постучал в дверь комнаты Вильгельмины. Не получив ответа, Повелитель вошел без приглашения и через минуту вернулся к Тишьян и Сюрреаль. – Она в саду с Деджаалом. Он сегодня останется с ней.
Сюрреаль потребовалось несколько секунд, чтобы связать это имя с образом молодого тигра, которого она в последнее время часто видела с сестрой Джанелль.
– Сероклык идет сюда, – произнес Сэйтан, сурово взглянув на Сюрреаль. – Сегодня он не должен отходить от тебя ни на минуту.
Ей потребовалось еще несколько мгновений, чтобы сложить два плюс два. Сообразив, что имел в виду Сэйтан, девушка взъерошилась:
– Подождите-ка минутку, Повелитель! Я и сама могу позаботиться о себе!
– Он – Предводитель! – рявкнул Сэйтан. – Он защищает и оберегает.
– Он носит Лиловый Сумрак против моего Серого. Вы же не считаете, что этот второй самец носит Камень светлее, чем у волка!
– Я ничего не считаю. Он защищает и оберегает.
Сюрреаль в ярости подошла к Сэйтану и схватила его за грудки.
– Он – не корм и не разменная монета, Повелитель! – прорычала она, оскалившись. – И ему нет смысла умирать, когда я прекрасно могу защитить себя!
Золотистые глаза Сэйтана медленно наполнились суховатым весельем.
– Ты ведь не ранишь гордость Сероклыка, заявив, что он не способен защитить тебя. Однако, поскольку Королевы разделяют твое мнение, будет вполне приемлемо, если ты поставишь дополнительные щиты для вас обоих и будешь, в свою очередь, оберегать Предводителя.
– О! – Отпустив Повелителя, Сюрреаль попыталась расправить складки на шелковом халате, оставшиеся от ее кулачков.
Заметив, что веселость Сэйтана только возросла, девушка отказалась от своей затеи и отошла прочь.
– Надеюсь, ты собираешься разместить здесь охранников? – поинтересовалась Тишьян.
Повелитель обдумал это предложение и покачал головой:
– Нет. Не стоит так явно раскрывать нашу осведомленность. Леди этого двора надежно защищены. С остальным постараемся разобраться ближе к утру. – Сэйтан бросил взгляд на Сюрреаль. – Я бы хотел попросить тебя сегодня ночью оставаться в своих комнатах, в крайнем случае во внутреннем дворике, на который ведет терраса. Никто не нападет ни на тебя, ни на Вильгельмину оттуда.
Все инстинкты, свойственные наемной убийце, в один миг окрепли, заявив о себе, когда Сюрреаль начала обдумывать, каким путем недоброжелатель мог бы проникнуть внутрь.
– Все эти комнаты заняты? – настороженно спросила она.
Незаметно проскользнуть в пустующее помещение, выйти в сад, пробраться в комнату жертвы через стеклянные двери, выходящие на террасу…
– Возможно, пара гостевых пустует, – задумчиво произнес Сэйтан, – однако через сад к вам невозможно будет проникнуть. Там сегодня останется Каэлас.
Деймон внимательно посмотрел на Сэйтана и Тишьян, вышел в коридор и закрыл за собой дверь, ведущую в гостиную Джанелль.
– Леди Тишьян, – уважительно поздоровался он, скрыв удивление, вызванное встречей с ней.
Деймон, разумеется, знал, что она стала мертвым демоном, однако совершенно не ожидал увидеть ее здесь, в Зале. Ему очень не понравилась ее напряженность, равно как и нарочито бесстрастное выражение на лице Повелителя.
– Как Советник этого Двора, я официально требую, чтобы вы провели эту ночь со своей Королевой, – тихо произнес Сэйтан. – Всю ночь.
Консорт напрягся, услышав приказ Советника. Сегодня вечером Джанелль впервые с того дня, когда она окончательно исцелила его разум, захотела провести с ним некоторое время. Деймон надеялся, что несколько партий в карты напомнят девушке о том, что он – друг, а это, в свою очередь, будет первый шаг на пути к тому, чтобы стать ее любовником. Однако если Джанелль сейчас услышит, что он проведет всю ночь в ее постели, то снова сбежит от него. Неужели Сэйтан не понимает этого?
Приглядевшись к бесстрастному лицу Повелителя, Сади сообразил, что тот учел эту вероятность. Однако Советник Двора, пусть и сочувствуя переживаниям Консорта, ощущал себя обязанным действовать, невзирая на них.
– Я передам это требование всем Консортам и Первым Эскортам, – добавил Сэйтан.
Деймон кивнул, обдумывая сказанное Повелителем. Официальное требование подобного рода при этом дворе вполне могло сравниться с предупреждением о нападении. Каждый Верховный Князь в Зале будет всю ночь находиться на грани убийства.
– Люцивар будет с Мэриан? – спросил он.
– Нет, – отозвался Сэйтан. – С Мэриан и Деймонаром сегодня останется Протвар. Люцивар же будет… прогуливаться по Залу. До утра.
– А где будет Каэлас? – спросил Деймон.
Неожиданно воспоминания о силе огромного кота и его темпераменте послужили источником некоторого успокоения.
– Каэлас станет охранять сад. Там ему будет удобнее.
– В таком случае желаю вам доброй ночи – и доброй охоты, – пожелал Деймон. И склонил голову: – Повелитель. Леди.
– Возникли проблемы? – спросила Джанелль, когда ее Консорт вернулся в гостиную.
Деймон поколебался, но так и не сумел подобрать более мягкое выражение своих мыслей.
– Советник официально потребовал моего присутствия в твоей комнате сегодня ночью.
Проблеск паники в ее взгляде причинил Деймону боль, однако в следующий момент напряженный, отсутствующий взгляд синих глаз, сосредоточенный на двери, заставил его забеспокоиться – особенно когда он упал на него самого.
– Эта просьба передана всем Консортам и Первым Эскортам? – спросила Ведьма своим полуночным голосом.
– Да, Леди.
Долгое молчание. Наконец Джанелль наморщила нос:
– Официальнаяпросьба… Это уж слишком напыщенная формулировка для того, чтобы сегодня лишить мальчиков заслуженного отдыха.
Деймон подавил желание вздохнуть от облегчения. Она решила притвориться, что иной подоплеки у этой просьбы не было. Скорее всего, Джанелль хотела еще на несколько часов отложить необходимость признать, что Александра – или кто-то из ее эскорта – могла совершить нечто серьезное, с чем требовалось разобраться.
– Не хочешь сыграть еще разок? – поинтересовался Деймон, заняв свое место.
Джанелль, прищурившись, нехорошо посмотрела на него:
– Кто будет сдавать?
Деймон улыбнулся:
– Я.
– Почему ты ничего не сказал ему о запятнанном порчей мужчине? – спросила Тишьян.
– Я сейчас не могу полагаться на власть Деймона над собой, – после долгого молчания отозвался Повелитель. – Верховный Князь, сосредоточившийся на том, чтобы быть принятым в роли Консорта, обладает слишком изменчивым темпераментом.
Тишьян покачала головой:
– Но даже если все остальные не почувствовали заклинаний, созданных Доротеей и Гекатой, я никак не могу понять, почему Джанелль не заметила неладное.
– Я тоже. Однако, как я уже говорил, Доротея и Геката прекрасно знали, от кого его присутствие необходимо скрыть, – отозвался Сэйтан, чувствуя, как биение сердца постепенно ускоряется, становясь громче и интенсивнее, пока не стало напоминать настоящие удары по грудной клетке.
– Даже если и так, Джанелль ведь всегда внимательно присматривается к людям, желающим остаться в Кэйлеере.
– Точно так же у нее не было никаких причин приглядываться к тому, кто не собирался оставаться в Кэйлеере, особенно если учесть, что эмоциональные и личные проблемы неминуемо превратились в занавес, скрывший истинную цель прибывших.
Тишьян нахмурилась:
– А кто еще сейчас гостит в Зале?
– Родственники Джанелль с Шэйллота и их сопровождающие.
На лице Гарпии Сэйтан увидел отражение собственной ненависти.
– И ты ничего не сделал с ними?
– Моя официальная просьба об их казни была отклонена, – ответил Сэйтан, ценой колоссальных усилий не ответив на отчетливо прозвучавшие в голосе Тишьян обвиняющие нотки рычанием. – Меня коробит от одной мысли об этом, однако я не ослушаюсь приказа Королевы. Кроме того, еще будет время и место взыскать с них оплату за все долги, – мягко добавил он.
Тишьян кивнула:
– Если проберусь в их комнаты, возможно, я вновь что-нибудь почувствую. Тогда мы сможем тихо и мирно позаботиться об устранении запятнанного самца.
Сэйтан только устало оскалился.
– Если не считать этой суки Веньи, ни один из них не сделал пока ничего оправдывающего казнь. – Он покачал головой. – Мы позаботились о том, чтобы сегодня ничего подобного не случилось. А после завтрака я первым делом поговорю с Джанелль о том, что пора выставить этих… людей из Зала – и из Кэйлеера.
– Полагаю, это только к лучшему.
Какое-то время они молча шли по коридору.
– Скажи, здесь все родственники Джанелль?
– Кроме Роберта Бенедикта. Он умер несколько лет назад и попал в Темное Королевство… на весьма недолгое время.
Тишьян замерла на месте. Сэйтан повернулся к ней. Гарпия подняла руку и легонько прижала ладонь к его щеке.
– И полагаю, в какой-то момент у него состоялась интересная беседа с Повелителем Ада? – со зловещей безмятежностью поинтересовалась она.
– Да, – с обманчивой мягкостью ответил Сэйтан. – Он получил аудиенцию.
Глава 6
1. Кэйлеер
Деймон и так был на нервах, когда они с Джанелль наконец вошли в столовую на следующее утро, и любопытные взгляды других мужчин, принадлежащих к Первому Кругу, отнюдь не помогли ему успокоиться. Даже то обстоятельство, что у Королевы сейчас были лунные дни и он мог согревать ее постель только в буквальном смысле слова, не имело никакого значения. Деймон прекрасно понимал, какого рода услуги ожидаются от Консорта и что остальные знают о том, что он эти обязанности не выполняет.
Он попытался отбросить эти мысли в сторону. Сегодня у всех имелись веские причины быть настороже.
Люцивар стоял рядом с буфетом с чашкой кофе в руках, а Кхардеен и Аарон наполняли едой свои тарелки. Леланд и Филип, единственные спутники Александры, сегодня спустившиеся к завтраку, сидели рядом за столом в дальнем конце комнаты. Сюрреаль и Карла устроились за другим.
В глазах Джанелль появился жадный блеск, стоило ей увидеть чашку в руках Люцивара.
– Надеюсь, ты поделишься?
Эйрианец надменно осклабился:
– Нет.
Она одарила его кислым взглядом и нехотя чмокнула в щеку.
Деймон с радостью прибил бы своего брата на месте за один этот поцелуй. Пусть он был неохотным, привычным, но все же был поцелуем – и это было куда больше того, что сегодня утром получил он сам. Однако, поскольку убийство Люцивара в его планы не входило – по крайней мере на данном этапе, – Деймон удовольствовался наблюдением за Джанелль, которая придирчиво выбрала два кусочка груши и положила на тарелку омлет.
Когда она отвернулась от буфета, Люцивар протянул руку, воткнул вилку в кусок стейка и бросил его на тарелку девушки.
– Тебе сегодня понадобится мясо. Ешь.
Джанелль зарычала на него. Люцивар продолжал невозмутимо пить кофе.
– Долгая выдалась ночь? – тихо спросил Деймон.
– Бывали и длиннее, – отозвался Люцивар и усмехнулся. Однако ухмылка мгновенно стала хищной, стоило ему бросить взгляд на Филипа и Леланд, и эйрианец спросил чуть громче: – А ты как себя чувствуешь, старина? Если судить по твоему лицу, у тебя самого ночка выдалась та еще.
– Она была вполне интересной, – осторожно отозвался Деймон. Он не собирался признаваться, что они с Джанелль играли в карты до тех пор, пока, с покрасневшими, закрывающимися глазами, не рухнули в постель, уделив беспокойному сну не больше трех-четырех часов.
Джанелль фыркнула:
– Есть что-то очень странное в том, как работает эта двадцать седьмая вариация… У мужчины в ней слишком большое преимущество, но я никак не могу понять, в чем именно оно заключается… пока.
Деймон заметил, что Филип побледнел, с трудом сдерживая гнев, и обратил внимание, что Кхардеен и Аарон навострили уши.
– Ты знаешь двадцать седьмую вариацию? – медленно уточнил Кхари.
Деймон предпочел не отвечать на этот вопрос.
– Знает, – проворчала Джанелль. – И эта вариация просто великолепна. Коварна, но великолепна. – Она изучила тарелку с мясом, выбрала еще два куска и направилась к столу.
Прежде чем Деймон успел взять чистую тарелку, Кхардеен и Аарон подхватили его под руки и бесцеремонно потащили прочь из столовой.
– Позавтракаем позже, – прозорливо произнес Кхари, открывая ближайшую дверь, за которой оказалась пустая комната. – Сначала нам нужно побеседовать по-мужски.
– Это не то, о чем вы подумали, – произнес Деймон. – Ничего не было.
– «Ничего»?! – возмутился Аарон, а Кхари продолжил:
– Если ты сумел создать новую вариацию «люльки», которая дает мужчине преимущество перед женщиной, твой долг, как Брата, принадлежащего к Первому Кругу, заключается в том, чтобы как можно быстрее поделиться с остальными товарищами по несчастью, прежде чем ковен сумеет вычислить, как нас обойти!
Деймон уставился на них, гадая, не подводит ли его слух.
Аарон улыбнулся:
– А что, по-твоему, Консорты делают ночью?
Деймон громко расхохотался.
2. Кэйлеер
Освальд постучал в дверь, ведущую в комнату Вильгельмины, затем сделал шаг назад и крепче стиснул резную деревянную шкатулку, которую держал в руках.
Ему не пришлось долго убеждать Александру велеть большинству ее сопровождающих оставаться в своих комнатах. Потребовалось куда больше усилий, чтобы заставить ее отправить Леланд и Филипа в столовую к завтраку, чтобы отсутствие остальных походило на опоздание. Когда стольких человек не хватает, будет гораздо труднее предположить, кто именно исчез из Зала. К этому времени он уже успеет добраться до Врат.
Разумеется, если предположить, что заклинания, которые Доротея и Темная Жрица сплели, действительно сумеют прорезать «дверцу» в щитах, поставленных вокруг Зала Повелителем.
Нет. Сомневаться нельзя. Заклинания, с помощью которых никто не обнаружил его истинной природы, справились со своей задачей и послужили доказательством того, что Доротея и Темная Жрица действительно знают, каким образом справиться с ублюдком, который управляет этим местом. А он сбежит – пусть с менее ценным из двух призов, однако даже эта малость, если на нее правильно воздействовать, послужит превосходной наживкой для Джанелль Анжеллин, которая шагнет прямо в ловушку.
Все в порядке. Трое мужчин, которые, по приказу Доротеи, должны были помочь ему, ждали у моста. Рядом с Залом, разумеется, был Алтарь Тьмы, однако Верховная Жрица Хейлля сразу предупредила своего слугу, что обнаруживающие заклятия, которыми было окружено Святилище, мгновенно дадут Повелителю знать о вторжении. Освальд просто не успел бы открыть Врата вовремя и сбежать. Поэтому было решено, что Вильгельмину нужно сначала отвезти в Гот, где лорд Джорвал поможет ему добраться до других Врат.
К вечеру он уже будет в Террилле со своим призом, а Александра и те идиоты, которые последовали в Кэйлеер за ней, начнут объяснять исчезновение младшей сестры Королевы Повелителю… или умирать.
Улыбнувшись, Освальд вновь постучал в дверь комнаты Вильгельмины. Через мгновение, потеряв терпение, он стукнул по ней кулаком. Ведь девка внутри! На сей раз он заранее убедился в этом. Почему же она так долго не открывает эту проклятую дверь?!
У Освальда возникло сильное искушение применить заклятие принуждения, которыми его снабдила Доротея, однако таковых в арсенале имелось всего два, и терять одно из них не хотелось. С другой стороны, каждая секунда промедления приближала вероятность, что кто-то заметит его.
Освальд уже был готов сдаться и прибегнуть к заклятию принуждения, когда дверь наконец отворилась.
– Доброе утро, леди Вильгельмина. – Широко улыбнувшись, он поднял шкатулку ровно настолько, чтобы привлечь внимание девушки. – Леди Александра попросила меня передать вам это.
– Что здесь? – спросила Вильгельмина тоном весьма далеким от энтузиазма.
– Всего лишь знак ее привязанности к вам, нечто вроде жеста доброй воли. Она планирует уехать довольно скоро и весьма огорчена тем, что вы могли неверно истолковать ее беспокойство за вас. Королева надеется, что, приняв этот маленький знак внимания, вы будете вспоминать ее с нежностью в будущем.
Вильгельмина, однако, смотрела на шкатулку с прежней настороженностью.
– А почему она не принесла ее сама?
Освальд печально взглянул на девушку:
– Королева боялась, что вы можете отказаться от дара, и не хотела лично получить подобный ответ.
– О, – тихо вздохнула Вильгельмина. Настороженность наконец-то начала медленно сменяться сочувствием. – Я не держу зла на нее.
Освальд протянул девушке шкатулку, стараясь по возможности незаметно отвернуться. Когда она поднимет крышку, из хорошенькой коробочки вырвется облако наркотической дымки. Пораженная, девка непременно охнет и вдохнет достаточное количество чудодейственного вещества, чтобы подчиниться любым его приказам. Тогда можно будет заставить ее выйти из комнаты и убраться прочь из коридора в тихое, спокойное местечко, где он заставит ее угоститься второй порцией – на сей раз жидкой.
В комнате что-то тяжелое мягко приземлилось на пол.
Проклятая полосатая кошка!
Освальд активировал первое заклятие принуждения и сформулировал приказ. «Выйди в коридор и закрой дверь. Выйди в коридор и закрой дверь. Выйди в…»
Он улыбнулся, когда Вильгельмина с озадаченным видом повиновалась.
– Мне было приказано доложить о вашем мнении насчет этого подарка, – с виноватым видом произнес он, словно извиняясь за то, что утруждает ее этой просьбой.
Вильгельмина не спешила отходить от двери, по-прежнему крепко сжимая ручку.
Проклиная упрямую девку и ругаясь про себя, Освальд задействовал второе заклятие. «Подойди как можно ближе к шкатулке и подними крышку. Подойди как можно ближе…»
Двигаясь скованно, словно ее мышцы сопротивлялись чужой воле, Вильгельмина шагнула к шкатулке и медленно подняла крышку.
3. Кэйлеер
Сюрреаль бродила по одному из внутренних двориков в компании Сероклыка. Загадочные замечания Джанелль и Карлы насчет некой новой вариации одновременно заинтриговали и обеспокоили ее.
Разумеется, существовало огромное количество позиций, в которых преимущество оказывалось на стороне мужчины, поэтому девушка сомневалась, что говорили Королевы об этом… к сожалению. Деймона пожирало изнутри пламя его собственной страсти, и напряжение, вызванное необходимостью старательно сдерживать свои чувства, чтобы не напугать Джанелль, постепенно начинало проявляться. Сюрреаль не знала, сколько еще он сможет выдержать показную спокойную привязанность, которой девушка с легкостью одаривала других мужчин, входящих в Первый Круг ее двора. Может, следовало бы побеседовать с Повелителем…
Сероклык неожиданно зарычал. Прежде чем Сюрреаль успела спросить, что случилось, он рванулся с места прямо к стене. Приблизившись, он подпрыгнул и взбежал прямо по воздуху, как по крутому склону, кое-как перебрался через крышу и исчез.
– Сероклык! – заорала Сюрреаль ему вслед.
«На Деджаала напали, – отозвался волк. – Я помогу ему».
Сюрреаль яростно выругалась, бегом бросившись к ближайшей двери.
– Сюрреаль!
Она обернулась.
Фалонар приближался к ней с другой стороны сада.
– Люцивар велел отыскать тебя – ты ведь не вышла к зав…
– Сможешь перебросить меня через стену? – спросила Сюрреаль с такой яростью в голосе, что эйрианец невольно споткнулся. – Сероклык сказал, что на Деджаала напали, и сбежал без меня, сукин сын!
Преодолев разделявшие их два шага, настороженный мужчина превратился в воина.
– Держись покрепче, – велел он.
Сюрреаль поколебалась, пытаясь сообразить, как ей держаться за плечи, не мешая движениям крыльев. Наконец девушка обхватила Фалонара одной рукой за шею, а другой вцепилась в широкий кожаный ремень.
Только услышав, как часто захлопали крылья, она задумалась, сможет ли эйрианец взлететь с таким грузом.
– Непременно научусь точно так же бегать по воздуху, чтобы меня не приходилось носить по всему залу, – проворчала она.
– Я не возражаю против такой ноши, – резко отозвался Фалонар, не слишком мягко опустившись на крышу.
Сюрреаль стиснула зубы. Надо разбираться с этими самцами по очереди. А первым ее гнев заслужил серый и мохнатый тип.
– Ты видишь его? – спросила она, профессиональным взглядом окинув дворик.
– Нет. Он мог…
Из соседнего садика донесся выброс силы из Камней, за ним – женский крик.
Фалонар снова рванулся в воздух с такой силой, что Сюрреаль поспешила на всякий случай обхватить его еще и ногами. Она только скрипнула зубами, когда ее тело совершенно не вовремя решило, что ему очень даже нравится чувствовать твердое мужское бедро прямо между ног. И ее гнева это ощущение тоже не умерило.
– Если только он пострадает потому, что не стал ждать меня, я его в бараний рог сверну, и ему придется поднимать хвост, чтобы осмотреться! – зарычала она.
– Жди здесь, – велел Фалонар, глядя во двор.
– Тебе нравится ходить с яйцами? – рявкнула девушка в ответ, извернувшись, чтобы осмотреться.
Но пальцы все же от ремня убрала, чтобы эйрианец не решил, будто она всерьез угрожает ему.
Сюрреаль перевела дух и выругалась. Молодой тигр, Деджаал, неподвижно лежал в саду. Рядом корчился в агонии лакей. Сероклык метался вперед и назад, не слишком активно атакуя, но успешно отвлекая на себя внимание мужчины, который крепко держал слабо сопротивляющуюся Вильгельмину.
Она снова выругалась, узнав этого типа. Освальд. Один из эскортов Александры. Мать-Ночь…
– Ты устоишь на ногах? – спросил Фалонар и в следующий миг отпустил ее и шагнул в сторону.