355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Эндрю Фокс » Блюз белого вампира » Текст книги (страница 16)
Блюз белого вампира
  • Текст добавлен: 17 октября 2016, 00:24

Текст книги "Блюз белого вампира"


Автор книги: Эндрю Фокс



сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 25 страниц)

Глава тринадцатая

– Готов к главному сюрпризу?

Джулс закатил глаза к потолку.

– Сейчас для меня главный сюрприз в том, что мы просиживаем задницы у тебя в номере, вместо того чтобы следить за клубом. Чего это ты вообще меня учить собрался? К твоему сведению, братишка, я был первоклассным вампиром, когда твоя мама только-только в пеленках щеголяла.

Дудлбаг улыбнулся.

– Безграмотен лишь тот, кто отказывается учиться. Теперь превратись в волка. Мне надо показать тебе кое-что очень важное.

Джулс заворчал, но тут же вспомнил, как в доме у мисс Рэдо из-за его постыдной слабости и нерешительности Дудлбаг чуть не остался без рук. Наверное, сейчас стоило сделать другу небольшую поблажку. Джулс начал расстегивать пиджак, потом опять замер.

– Эй! А может, ты мне просто голову морочишь, чтобы я догола разделся, а?

Дудлбаг фыркнул.

– Не стоит себе льстить. Если на мне платье, это еще не значит, что ты в моем вкусе.

Немного успокоившись, Джулс снял костюм-«сафари», ботинки и белье. Потом сосредоточился, представив полную луну, Чейни-младшего в роли очередного оборотня и много, много шерсти… По крайней мере превращения теперь давались Джулсу куда легче. Кости и суставы все равно болели, однако ничего необычного в этом не было. Последние пятьдесят лет его здоровье постоянно слабело, и к мучительной боли в костях и суставах Джулс успел привыкнуть.

Мир вокруг него перевернулся. Изображение стало черно-белым, как на экране старенького телевизора, а слух и обоняние обострились в сотни раз. Длинный серый волчий нос дрогнул. От Дудлбага отвратительно пахло резкими духами – дьявольской смесью из экстракта цитрусов и мускуса. Джулс отчаянно расчихался.

– Джулс! Ты понимаешь, что я говорю? Если да, то поскреби по полу два раза правой лапой.

Дудлбагу было совсем не обязательно так громко вопить. Однако его просьбу Джулс все-таки выполнил, дважды ударив толстыми черными подушечками правой лапы по полированному полу.

– Отлично. Теперь иди за мной в гостиную. Там довольно тесно из-за твоего рояля, но мы уж как-нибудь протиснемся.

Джулс двинулся вслед за другом из кухни, волоча мохнатое брюхо по полу. Дудлбаг поднял крышку рояля, который последнее время служил Джулсу гробом.

– Загляни внутрь. Думаю, это покажется тебе очень любопытным.

Что бы ни находилось внутри, пахло оно на удивление знакомо. Джулс подобрался к роялю, поставил передние лапы на его край и заглянул внутрь. То, что оказалось в гробу, выглядело совсем незнакомо и напоминало огромного пульсирующего слизняка, но такого слизняка, который не может удержать собственную форму дольше секунды или двух. Он заполнял почти все дно ящика, а в высоту, как показалось Джулсу, был сантиметров пятидесяти. Какого эта масса была цвета, Джулс видеть не мог, но тени и пятнистый узор на ее поверхности менялись так же быстро, как сама форма.

Почему же, черт побери, это штука так знакомо пахла?.. Джулс снова втянул носом странный запах и вдруг понял. Огромный бесформенный слизняк пах точно так же, как он сам, несколько ночей подряд не принимая душ, питаясь исключительно кофе и валяясь в постели в нижнем белье и со старыми комиксами.

– Теперь превращайся обратно и одновременно смотри, что будет происходить с веществом в гробу.

Джулс сделал все в точности как сказал Дудлбаг. Его задние лапы стали распрямляться, передние – вытягиваться, нос делался короче, а он не отрываясь следил за серой размазней на дне ящика. Пока тело Джулса менялось, она постепенно исчезала, как грязная, мыльная вода, которая вытекает через сливное отверстие из ванны. Однако у рояля никакого сливного отверстия, разумеется, не имелось. К тому времени, когда Джулс стоял на руках и коленях вместо задних и передних лап, слизняк исчез полностью.

Джулс протянул руку и потрогал землю. Она оказалась совершенно сухой и рассыпчатой – в точности такой, какой была в прошлый раз. Что бы там ни находилось пару минут назад, никаких следов оно не оставило.

– Матерь божья, – пробормотал Джулс. – Чего это была за чертовщина такая? И куда она девалась?

Дудлбаг наклонился к Джулсу и положил ладонь ему на плечо.

– Это была часть тебя самого, друг мой. Часть, которую ты не использовал, когда превратился в волка. А исчезла она тогда, когда снова тебе понадобилась и вернулась на обычное место – в твое тело.

Джулс, до сих пор голый, прислонился спиной к кушетке, стыдливо сдвинув тумбообразные ляжки. Слова Дудлбага совсем сбили его с толку.

– Повтори-ка еще раз.

– Ты прекрасно меня слышал. Это был ты сам. Подозреваю, что в волчьем обличье тебе так и показалось. Я видел, как ты энергично водил носом, когда заглянул в гроб.

Джулс устало потер лоб. Опять в его жизни происходило что-то странное, и ничего хорошего он в этом не видел.

– Понятное дело, я тебя слышал. Я просто не знаю, верить тебе или нет. – Джулса подташнивало от одной мысли об увиденном, будто он наблюдал за операцией на своем собственном открытом сердце. – А как так получилось, что ни один вампир из тех, что я встречал, ничего не знал про эту… эту штуковину?

– Объяснение очень простое. Кому из вампиров приходило в голову заглянуть в собственный гроб после трансформации? Думаю, немногим. Кроме того, вампиры обычно живут в одиночестве. Крупные хищники вообще, как правило, одиночки, за исключением разве что львов и дельфинов-косаток. Поэтому у них нет спутников, которые могли бы заметить это удивительное явление. Зато мои тибетские наставники многие столетия живут в тесном соседстве друг с другом, и когда-то очень давно, зимней ночью, один из них сделал удивительное открытие и понял, куда исчезает экстра масса, когда вампир-человек превращается в кого-то другого.

Джулс запутался еще сильнее.

– Экстрамасса? Ух ты! Не забывай, что разговариваешь с парнем, у которого образование – девять классов, а про экстрамассу, наверное, в десятом рассказывали. Давай попроще, а?

Дудлбаг мягко улыбнулся и помог Джулсу подняться с пола.

– Пойдем на кухню, я кофе приготовлю.

Джулс натянул обратно брюки и рубаху, а потом уселся за кухонный стол. Вскоре воздух напоило благоухание цикория.

– Тебе приходилось читать о теориях Эйнштейна относительно массы и энергии? – поинтересовался Дудлбаг.

Джулс насупился.

– А как ты думаешь, папа римский одобряет аборты в публичных домах?

– Ладно, ладно. Попытаюсь держаться данной… э-э… линии. – Дудлбаг налил две кружки кофе и уселся рядом с другом за стол. – Одна из самых знаменитых теорий профессора Эйнштейна о том, как устроена вселенная, называется «закон сохранения массы». Все, что существует на этом свете, можно поделить на материю – такую, как мы с тобой, и энергию – такую, как солнечный свет. Все, что состоит из материи, имеет массу.

– В смысле, – вес?

– Ну, некоторым образом. Такое определение ограниченно, но если тебе так удобнее, то да, под массой можно понимать вес. Так вот Эйнштейн говорил, что масса ниоткуда просто так не появляется и никуда не исчезает. Теперь смотри – когда ты превращаешься в волка, меняется ведь не только форма твоего тела. Его масса, или вес, тоже становится иной. Вместо человека двухсот килограммов появляется волк весом приблизительно килограммов девяносто. Остальные сто десять килограммов никуда не исчезают. В энергию они тоже не преобразуются, иначе вместо всей Луизианы и доброй половины Миссисипи осталась бы только дымящаяся воронка. Значит, вся эта экстрамасса должна была куда-то перейти.

Джулс сделал большой глоток кофе.

– Ты хочешь сказать, что переходит она в мой гроб, так?

– Да. Ты сам видел ее и чувствовал запах. Конечно, выглядит она странно и совсем не так, как ты. Это недифференцированная протоматерия, которая временно отделяется от твоего тела и не подчиняется мозгу – его сознательному и бессознательному управлению. Тем не менее я знал, что твой сверхчувствительный волчий нос обязательно почувствует, будто запах у нее очень знакомый.

Джулс содрогнулся.

– Господи! Ну и воняет же от меня. – Он сделал еще глоток и на минуту задумался. – Значит, всякий раз, когда я в кого-нибудь превращаюсь, происходит такая ерунда, так? Моя экстрамасса, или как там ее, возвращается ко мне в гроб, как в бейсболе отбивающий игрок – к основной базе?

– Именно так. Если говорить точнее, то экстрамасса переходит туда, где ты последний раз спал. Если бы ты провел день в багажнике «линкольна», она оказалась бы там. Отсюда у вампиров скорее всего и появилась традиция насыпать в гроб землю. Наверное, еще какой-нибудь доисторический вампир понял, что отделенная экстрамасса должна питаться, а для этого ей нужна почва.

Джулс помахал перед лицом руками, как бы отгоняя надоедливых москитов.

– Черт подери, Дудл! Только я начинаю что-то понимать, как ты опять лезешь куда-то в дебри. Все это, конечно, очень интересно… Как будто глядел сериал «За гранью возможного» и вдруг – бац! – оказался главным героем. Только я не пойму, какое, к черту, это сейчас имеет значение? Ты ведь говорил, что научишь меня, как лучше бороться с Мэлисом.

Дудлбаг опять улыбнулся, но на этот раз в глазах у него мелькнуло недовольство.

– Дай мне закончить, Джулс. Тут все имеет значение. Ты сам не представляешь, какие способен проделывать трюки. Сейчас покажу на примере.

Лицо у Дудлбага сосредоточенно застыло. Его стройный силуэт будто подернулся рябью, а из-под одежды появилась густая дымка. Когда она рассеялась, перед Джулсом стояла маленькая девочка – лет восьми от роду, с двумя косичками. Блузка с юбкой свободно болтались на крохе, и выглядела она так, словно залезла в мамин гардероб и примерила ее маскарадный костюм.

– Ах вот оно что! – язвительно заметил Джулс. – Теперь понятно, какая огромная от всего этого будет польза. Мэлису, ясное дело, несдобровать.

Дудлбаг даже не улыбнулся.

– Иди в спальню и загляни в мой гроб.

Джулс встал из-за стола. Протиснувшись мимо рояля в спальню, он приблизился к кровати под пологом и открыл гроб Дудлбага. На дне гроба опять пульсировала похожая на слизняка масса. Только теперь ее было гораздо меньше. Если экстрамасса Джулса тянула на сто десять килограммов, то Дудлбага – почти в десять раз меньше, килограммов на двенадцать-тринадцать.

Неожиданно протоматерия стала исчезать из гроба, будто утекая через несуществующее сливное отверстие. Как только она исчезла полностью, Дудлбаг окликнул Джулса из кухни высоким детским голосом:

– Теперь можешь вернуться обратно!

В кухне на одном из стульев сидела миниатюрная версия Дудлбага, а на коленях у нее, довольно мурлыча, расположился черный кот. Два других – рыжий в полоску и сиамский, – крутились вокруг тонких детских ног в свисающих чулках. Полосатый, заметив Джулса, подскочил к нему и стал яростно тереться о брюки.

Большой вампир повел носом и чихнул. В окнах задребезжали стекла.

– О-о, чтоб вам! Надо выгнать их отсюда! У меня такая аллергия на шерсть, ты не представляешь. – Он растер нос и подергал его из стороны в сторону. – Откуда они взялись-то? Соседские, что ли?

Дудлбаг подозвал рыжего кивком головы.

– Нет, не соседские, а мои. Точнее, это я сам.

– Чего?

– Ты видел, как протоматерия исчезает у меня из гроба?

– Видел, но… с каких это пор вампиры умеют превращаться в котов? Да еще в трех сразу?

– Разве ты сам не говорил, что Мэлис превращался в пантеру?

– Ну да. Только я думал это потому, что он черный. Я думал, может, у черных вампиров не такие правила, как у белых. Я, например, могу стать волком и летучей мышью, потому что они водятся в Европе, откуда родом мои предки, а Мэлис – парой каких-нибудь зверей из своей Африки.

Два кота на коленях у Дудлбага громко урчали от удовольствия, а третий – сиамский – обнюхивал и царапал заднюю дверь, чувствуя, вероятно, что снаружи есть пруд, а в нем ждут упитанные золотые рыбки.

– Твоя гипотеза не лишена смысла. На самом деле в ней даже есть крупица истины, только вот понимаешь ты ее не совсем верно. Скажи-ка мне вот что: когда ты стал вампиром, кто рассказал тебе о способности превращаться в волка, летучую мышь и туман?

Джулс отодвинул один из стульев как можно дальше от котов и сел.

– Ну, не знаю. Мо, наверное. – Он потер щетину на подбородке, подумал еще немного. – Хотя нет. Думаю, я узнал об этом очень давно. Гораздо раньше, чем с Мо познакомился.

– Откуда?

– Ну, как откуда? Когда был маленьким, читал истории про вампиров в разных там книгах и журналах. Потом фильмы смотрел – тогда на Канал-стрит в огромных кинотеатрах немое кино показывали.

– Выходит, став вампиром, ты уже знал, на что способен, а на что – нет?

– Выходит так.

– А как, по твоему мнению, всему этому научилась Морин?

– Черт, да наверняка так же, как я, – от вампира, который был старше и опытнее. А про самих вампиров она, наверное, тоже узнала раньше – из всяких там романов. Ну а ты? Ты сам откуда узнал? Когда я подошел к тебе первый раз, у газетного киоска, и спросил, хочешь стать вампиром или нет, ты отлично знал, о чем идет речь.

Дудлбаг улыбнулся.

– Ну а как же! О вампирах мне было известно буквально все. Сказки, комиксы, кинофильмы. «Дочь Дракулы», «Сын Дракулы», «Знак вампира» – чего я только не читал и не смотрел. К тому времени, как мы познакомились, я отлично знал, чего следует ожидать. Вот в этом-то все и дело!

Джулс казался озадаченным.

– Что-то я не совсем понял.

– Когда речь заходила о вампирах, я точно знал, что они, во-первых, спят в гробах, во-вторых, пью кровь не реже, чем через сутки или двое, и, в-третьих, умеют приобретать облик волка, летучей мыши и тумана. Поэтому, став вампиром, я пытался сделать только то, во что верил, и не больше. Мое знание ограничивало мои возможности. Вернее, то, что я считал знанием.

– Получается, на самом деле вампиры могут превращаться во что угодно? Так?

– Нет, не во что угодно, но мои тибетские наставники доказали, что число возможных трансформаций гораздо больше, чем те три, о которых рассказывают старые европейские легенды. На самом деле они только сбивают нас с толку. Чтобы освоить все мыслимые превращения, придется потратить не одно столетие. Некоторые мои наставники провели века в этих поисках.

– Погоди-ка! Мэлис-то не был на Тибете и не учился у твоих монахов. Как же он смог превратиться в пантеру?

– Могу только предположить, что образы чернокожих вампиров из книг или фильмов на его образ мыслей никак не повлияли. Даже если он знал о тех фильмах и легендах, на которых выросли мы с тобой, это ничего не меняет. Зато наверняка есть какие-то африканские поверья, где люди превращаются в пантер.

– Постой, постой… Значит, если я правильно тебя понял, тут все дело в том, что у меня в голове, так? Если я думаю, будто смогу что-то сделать, то у меня это получается? Как у тех индусов, которые по углям ходят босиком, потому что верят, что больно им не будет, правильно?

– Точно.

– Значит, когда я встречу Мэлиса в другой раз, то смогу превратиться в Кинг-Конга и размазать гаденыша по асфальту?

– Боюсь, именно такое превращение будет тебе не под силу. Не забывай, что я говорил о массе. Ее нельзя ни создать, ни уничтожить. Хотя ты все-таки можешь сделать кое-что, чего не удастся Мэлису. Удивительно, но это возможно благодаря тому качеству, которое всегда казалось тебе недостатком.

– Да ну? И что же это такое?

– В отличие от Мэлиса или меня, Джулс, от нехватки веса ты не страдаешь. Двести килограммов! Забудь про все эти попытки набрать взвод последователей. Они не нужны. Немного практики, и из тебя получится команда – три вампира в среднем весе.

* * *

Джулс двигался вдоль извилистой тропинки, которую его друг нарисовал желтым мелом на бетонном полу в подвале у Морин. Сам Дудлбаг, теперь ростом в пятнадцать сантиметров, сидел у него на плече.

– Быстрее! – скомандовал Дудлбаг величиной с пупса и в очередной раз ударил приятеля по плечу чайной ложечкой. Удары были легкие и никакой боли Джулсу не причиняли, но нервировали ужасно.

– Эй! Это что, обязательно? – спросил он с обидой, кое-как передвигая ноги по нарисованному лабиринту.

– Я птица, которая стучит клювом в окно.

– Чего-чего?

– Я то, что непременно отвлечет твое внимание во время концентрации в самый ответственный момент. Не забывай, ты учишься создавать несколько тел и управлять ими одновременно. Это искусство требует ясной головы и внутреннего зрения – острого, как у первоклассного лучника. Тебе понадобится сохранять ясность и чистоту сознания во время смертельного боя – не исключено, что в окружении нескольких дюжин врагов, под пулями и при постоянных взрывах. Стоит немного отвлечься, ты потеряешь контроль над своими телами, и все пропало. Теперь пройди сначала и быстрее.

Дудлбаг стукнул Джулса ложкой по мочке уха, чем окончательно вывел того из себя. Нахального коротышку явно стоило проучить! Старательно копируя ловкие па Джеки Глисона [24]24
  Джеки Глисон (1916–1987) – американский комедийный актер.


[Закрыть]
из «Молодоженов», он сделал пируэт и пустился вдоль тропинки из мела так, чтобы точно попадать носками на линию. Дудлбаг ухватился за его воротник, и Джулс улыбнулся, услышав, как ложка со звоном упала на пол.

– Эта часть была несложной, – сказал Дудлбаг. – Просто-напросто детский сад. Не думаю, что следующее упражнение дастся тебе столь же легко.

Джулс глядел на игрушечную железную дорогу. Дудлбаг велел собрать ее так, чтобы рельсы в нескольких местах пересекали линию, нарисованную на полу. Эта дорога сохранилась еще с тех пор, когда они с Морин жили вместе. Они оба увлекались ею, как дети, и играли в те ночи, когда по телевизору не показывали ничего интересного, а для секса настроения не было.

Джулс удивился, что Мо ее сохранила. Он закончил собирать рельсы, установил туннель, мост, светофор и домики в староанглийском стиле. Потом поставил на рельсы локомотив, прицепил к нему десять вагончиков и подключил коробку управления к стенной розетке.

Пока Джулс стоял на четвереньках, Дудлбаг вскарабкался по рукаву к нему на плечо.

– Отлично. Теперь включи поезд на предельную скорость. Ты должен двигаться по линии против часовой стрелки. Сложность заключается вот в чем: тебе надо рассчитать скорость собственного шага так, чтобы перекресток рельсов и линии ты пересекал одновременно с поездом. Останавливаться и ждать поезда нельзя – ускоряй ход или задерживай, но двигаться ты должен постоянно.

Джулс внимательно осмотрел лабиринт из рельсов и линий. Пересекались они в шести точках, которые располагались на примерно равном друг от друга расстоянии. Задание выглядело не таким уж сложным.

На самом деле оно оказалось куда сложнее, чем выглядело. За шесть попыток Джулс раздавил три маленьких автомобиля, покалечил пятерых пешеходов и снес одну колокольню, зато на седьмой раз наконец-то проделал весь путь удачно, пересекая перекрестки одновременно с поездом.

Устало опустившись на скамейку у стены, он вытер полотенцем лоб и шею – мокрые, как после кросса через весь Новый Орлеан. Несмотря на усталость, лицо у него расплылось в широченной улыбке.

– Ну как? Разве чашечку кофе я себе не заработал?

– Честно говоря, Джулс, я тоже собирался предложить, чтоб ты сварил нам кофе…

* * *

Через десять минут Джулс снова стоял на старте. На этот раз в обеих руках у него было по фарфоровой чашке с блюдцем. В обеих чашках дымился горячий кофе. Дудлбаг вернулся к своему обычному росту, сменив наряд Барби на черную кожаную юбку, ярко-розовый топ и высокие черные сапоги. Он сидел на стуле, а на коленях держал коробку управления от железной дороги.

– Интересно было бы поглядеть, как бы ты сам с этим справился, – проворчал Джулс.

– Монахи заставляли меня проделывать и не такое, – беспечно ответил Дудлбаг.

– Да ну? Все равно дурацкая какая-то затея. Взяли у Мо ее лучший фарфоровый сервиз… Не дай бог разобью, такой будет скандал – мало не покажется.

– Вот и хорошо. Отличный стимул быть внимательнее. На старт, внимание… марш!

Дудлбаг включил поезд. Джулс опять двинулся по желтой линии – ненавистной с каждым разом все сильнее. Чашки у него в руках громко задребезжали. Он миновал первый перекресток. Чашки загремели сильнее. Верно рассчитав время, за которое поезд пройдет через туннель, Джулс удачно пересек второй перекресток. На пол не пролилось ни единой капли. На третьем пересечении он задел правым носком край эстакады в тот самый момент, когда поезд шел по мосту.

– Черт… ой-е!

Следующие пятнадцать минут Джулс вымачивал руки в ведре ледяной воды. Дудлбаг тем временем вытер разлитый кофе, подмел фарфоровые черепки и выбросил их в урну.

– Как думаешь, хватит на сегодня? – спросил он Джулса.

– Не-е-ет. – Джулс вытер руки о штаны. – Мэлис-то, поди, черта с два теперь на лаврах почивает. Давай еще пару раз попробую.

Дудлбаг наполнил две новые чашки горячим кофе и вручил их другу вместе с блюдцами. Джулс вернулся на стартовую отметку. Глубоко вдохнул и закрыл глаза, стараясь выбросить из головы все лишнее. Руки у него до сих пор горели. Что, если он снова ошпарит их кипятком?.. Не имеет значения. Единственное, что имеет значение, это то, что обещал ему Дудлбаг. Немного практики, и его огромное брюхо, столько лет служившее поводом для бесконечных издевок и унижений, превратится из недостатка в достоинство. Тогда-то Джулс Дюшон и раздавит своих врагов.

– Готов?

– Готов как никогда.

Поезд, дернувшись, пустился в путь. Джулс же дергаться не стал. Вместо этого он заскользил по линии, как шарик ртути вслед за электромагнитом. «Торопиться не надо, – говорил он себе. – Я отлично знаю, с какой скоростью идет поезд. Времени у меня предостаточно». Слова Дудлбага очистили его сознание, как теплый освежающий душ: «Плавно. Спокойно. Слаженно». Чашки с блюдцами полностью потеряли свой вес. Не раздавалось ни звона, ни противного дребезжания. Они стали частью его рук, соединившись со всем телом. Точно также, как с его телом соединилась желтая линия на полу. Движение поезда он чувствовал теперь не хуже, чем биение собственного сердца.

Первый перекресток Джулс миновал благополучно, осознав это только секунд через пять. Перейти эстакадный мост тоже труда не составило. Джулс переступил его так, что кофе в чашках даже не колыхнулся. Однако в следующую секунду что-то изменилось. Поезд будто наткнулся на невидимую преграду из резины. Какая-то злая внешняя сила вырвала контроль у Джулса из рук, нарушив его спокойствие и все перепутав.

– Ты… ты поменял скорость поезда! Это нечестно! Ты не можешь так делать!

– Очень даже могу, – ответил Дудлбаг.

– Не надо! Только не сейчас!

– Птица опять стучит клювом в окно, Джулс. Не забывай, она всегда появляется в самый неподходящий момент.

– К чертям собачьим твою чертову птицу!

Джулс почувствовал, что теряется. Чашки с блюдцами опять сделались не продолжением его рук, а просто чашками и блюдцами. Их дребезг звучал так, будто откуда-то стремительно несется трамвай. Поезд пошел быстрее. Потом опять сбросил скорость и пополз как улитка. Пот заливал Джулсу глаза.

– Взял бы ты эту птицу и засунул себе… ай-ай-ай-ай!

Джулс потерял равновесие и оросил проходящий под ним поезд ливнем из кофе. Из-под рельсов посыпались искры. Электрический разряд почти мгновенно пробежал от рельсов к коробке управления. Произошло короткое замыкание, и коробка заискрила с громким треском.

Дудлбаг опешил. Секунду-другую он глядел, как коробка управления дымится у него на коленях. Потом поднял глаза и посмотрел на Джулса, который в эту секунду выглядел почти так же грозно, как обуглившаяся стенная розетка.

– Ну что ж… – сказал преподаватель чуть сконфуженно, – думаю, на сегодня достаточно. Неудивительно, что мои учителя предпочитали упражняться с живыми крысами, а не электрическими поездами.

* * *

– Волк и мышь. У тебя все получится, Джулс.

За весь минувший день Джулс почти не сомкнул глаз. Он беспокойно крутился с боку на бок в корпусе от рояля, а в голове у него одна за другой роились мысли о Морин (все ли она рассказала или знает что-то еще?), об Элайше Рэдо (успел ли Мэлис найти ее? хочет ли он теперь убить Джулса еще сильнее?), о таинственной Веронике (что вообще такое с этой странной дамочкой?) и, наконец, о своей предстоящей тренировке (вдруг он не справится?).

День, однако, был позади, а теперь Джулс опять стоял посреди подвала в чем мать родила, с опаской доверив себя холеным рукам Дудлбага.

– Уж больно мы далеко от моего гроба. Может, я попробую где-нибудь поближе? – спросил Джулс, потирая переносицу. Он задавал вопрос за вопросом, чтобы оттянуть первую попытку. – Я в том смысле, что мы ведь на другом конце города от этого моего экстраслизня.

Дудлбаг остался неумолим.

– Ну, подумай сам. Когда ты раньше превращался в волка или летучую мышь, тебя разве беспокоило, как далеко находится твой гроб? Хватит увиливать. Просто попробуй и все. Давай.

Маленький командир взял верх. Джулс вздохнул. Волк и мышь. Мышь и волк. Он закрыл глаза и сосредоточился. Полная луна. Крылья. Длинный нос и длинные клыки. Сухощавые пальчики. Мохнатый хвост. Тонкие лапки и крохотные коготки. Мощные челюсти. Шерсть. Уши как у кролика, только не такие пушистые и симпатичные…

Подвал понемногу заволокло туманом. Джулс чувствовал, как его тело колеблется, идет рябью, выходит из фокуса, будто изображение на экране старого лампового телевизора. На долю секунды его очертания сменило существо из фантасмагорий Иеронима Босха – на теле крохотного грызуна сидела голова волка, а на длинном носу неистово бились черные крылья в напрасной попытке удержать равновесие. Уродец то ли зашипел, то ли взвизгнул, и испарился. На его месте образовалась бесформенная серая масса, которая плюхнулась на пол со звонким шлепком.

Подвал снова заволокло густой дымкой. Когда она рассеялась, Джулс лежал на спине, задыхаясь и обливаясь потом.

– Джулс! – Дудлбаг подскочил к другу и помог ему встать. – Ты в порядке?

Джулс сильно закашлялся, а затем потряс головой, чтобы согнать с глаз пелену.

– Недавно – апчхи! – был в порядке, а теперь, черт бы тебя побрал…

– Что случилось? Зачем ты превращался в обоих зверей одновременно?

– А чего ты требовал-то? Не этого, что ли?

– Ты неправильно меня понял. За один раз надо делать одну трансформацию. Когда первая форма оказывается полностью под твоим контролем, приступаешь к созданию второй.

Джулс взял свою рубаху и вытер лоб.

– То есть сначала я должен превратиться в волка или мышь, а только потом соорудить второго зверя из серой бурды в нескольких километрах отсюда?

Дудлбаг казался немного растерянным.

– Ну естественно… Я думал, ты все отлично понял.

Джулс промокнул блестящую от пота грудь и отбросил мокрую рубаху в угол.

– Ну, тогда каюк. Я никогда и ни за что на свете не смогу сделать второго зверя в теле волка или мыши. Просто не смогу сосредоточиться, вот и все. С этими звериными сверхчувствами наваливается столько всяких звуков и запахов, что голова кругом. Ничего у меня не получится.

Дудлбаг присел рядом с другом, положил руку ему на плечо и заглянул прямо в глаза.

– Позволь не согласиться, Джулс. Вчера ночью ты достиг особого состояния. До тех пор, пока я не отвлек тебя и не вывел из равновесия, ты благополучно успел разделить собственное сознание на части. Ты равно уделял внимание трем факторам одновременно.

Уныние Джулса слегка оттаяло и превратилось в робкую, неуверенную надежду.

– Ты правда так думаешь? У меня неплохо получалось?

Дудлбаг улыбнулся и потрепал друга по полному плечу.

– Не просто неплохо, а очень даже хорошо. Я нисколько не сомневаюсь, что тебе снова удастся достичь того же уровня. Просто надо работать над собой. Практика, практика и еще раз практика. Плюс немного веры в собственные силы… Попробуем еще разок?

* * *

Интересно, с кого стоит начать? С волка или с летучей мыши? Наверное, лучше начать с того зверя, в которого превратиться сложнее, чтобы потом, когда сосредоточенность и умственные способности будут не на высоте, приступить к созданию того, что попроще. Если выбирать из волка и мыши, то вторая, конечно, была гораздо сложнее. Все-таки волчье тело сильнее походило на человеческое, а само превращение казалось куда менее странным и отвратительным. У летучей мыши сначала росли длинные-предлинные фаланги, потом между ними натягивалась тонкая, как бумага, перепонка… Фу, гадость! Определенно, превратиться в мышь было гораздо труднее.

Джулс закрыл глаза и представил себя маленькой летучей тварью. Его прежнее привычное тело, которое он любил и ненавидел уже столько десятилетий, исчезло. Он осмотрел комнату, не столько осознанно, сколько интуитивно испуская ультразвуковые импульсы. Часть волн отразилась от гибкой фигуры Дудлбага, выдав тем самым его грациозное присутствие. Джулс взмахнул крыльями раз, потом другой. Попробовал пересилить упрямое тяготение и оторваться от пола. Ничего не вышло. Даже удивительные таблетки дока Ландрю с вызванной ими бойкостью не помогли его летучей мыши преодолеть собственный вес и оторваться от земли. Почему? Ну, почему он не может стать худой летучей мышью?

Так много вопросов! Чересчур много для грызуна с такой маленькой головой. Он отбросил посторонние раздумья. Сейчас перед ним стояла задача поважнее. Надо создать волка. Джулс выключил свою природную эхолокацию, зажмурил подслеповатые глазки и стал думать обо всем самом волчьем, что мог представить. Он почувствовал, как происходит что-то…

– Джулс! Не так!

В чем дело? Разве у него не получается?

Джулс чувствовал, как появляется длинная волчья морда с мокрым носом и грозными резцами. К сожалению, одновременно происходило кое-что еще. Его левое крыло пропадало вместе с тем, как появлялась волчья морда!

– Джулс, используй ту массу, что у тебя в гробу! Экстрамассу, понимаешь?! Не надо менять готовую форму! Попробуй…

Увы, для советов было уже поздно. Маленький гомункул потерял левое крыло и основную часть ушей, а волчья челюсть торчала у него из груди на тоненьких нитях из протоплазмы. Через секунду раздался тошнотворный всплеск, и он оказался на полу в виде сероватой лужи.

* * *

Джулсу потребовалось почти сорок минут, чтобы прийти в себя и набраться сил – если не душевных, то хотя бы физических, – чтобы повторить попытку. На этот раз он удержался в облике летучей мыши до тех пор, пока из протоматерии, что лежала далеко в его гробу, не появилась четвертая часть волка. Создавать его Джулс начал с хвоста. Решил, что если приступит к делу с головы, то острые волчьи чувства собьют его с толку и не дадут добраться хотя бы до шеи. Однако оба тела – и целое, и недоделанное – вскоре лопнули, очутившись на бетонном полу склизкими лужами. Через секунду на их месте появился сам Джулс. Растерянный и обозленный.

После еще трех попыток и трех всплесков дверь в подвал открылась. Сквозь дверной проем на верхнюю ступень лестницы протиснулась Морин в одном из своих танцевальных костюмов на бессчетных липучках.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю