Текст книги "Война времен"

Автор книги: Элизабет Тюдор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 32 страниц)

– Да что ты заладил Цер-Бер?! Цер-Бер! – вскипел Райд-Эр. – Не могу же я по каждому поводу бежать к нему за помощью!

Герман испытующе уставился на стоящего перед ним торна.

– Что ж, вероятно, это было вашим последним словом.

Человек направился к двери.

– Куда ты? – удивлённо спросил Марк-Сон.

– В путь-дорогу.... Обратно на Виону, – бросил тот через плечо. Поговорить с вионийскими старейшинами о будущем Земли...

– Постой!!! – догадываясь о скрытом зловещем смысле, кинулись оба геноконцентрата к двери.

– Вероятно, ещё что-то можно придумать, – взволнованно затараторил Марк и переглянулся с "сородичем".

– Но я ничего не могу гарантировать, – заранее предупредил другой. – Всё будет зависеть от решения Цер-Бера.

– Позволь мне самому переговорить с ним. Возможно, я смогу его убедить, попросил Мельсимор.

Райд-Эр вопросительно посмотрел на друга, тот пожал плечами.

– Ну что ж, если тебе так хочется...

Герман обрадовался.

– Пойдём прямо сейчас?

– Да, – кивнув, ответил хозяин дома. – Только при одном условии...

– Каком?

– Ты должен пообещать нам, что в случае его отказа помочь тебе, ты добровольно вернёшься на Виону и забудешь всё, что здесь когда-то видел и слышал, – проговорил Марк внятно условия их соглашения.

Человек поклялся, что сдержит своё слово.

Г л а в а 19.

Пролетев на своих гиперботах немалое расстояние, гомоген и геноконцентраты достигли здания на окраине города. По формам и структуре строения оно удивляло своей необычностью. Это был самый первый дом, построенный людьми с Вионы в подземном городе на Земле. Здесь и жил Цер-Бер, самый первый геноконцентрат, созданный гомогенами с Вионы. Его дом, как и полагалось, был под неусыпным надзором вионийцев и тщательно охранялся самыми совершенными геноконцентратами и новейшими системами безопасности. Геноконцентраты боялись Цер-Бера, также люди с Вионы испытывали к нему необъяснимый ничем, суеверный пиетет.

Пройдя к одному из торнов охраны, Райд-Эр изъявил желание видеть Цер-Бера. Охранник подошёл к оповещающему устройству и сообщил другому торну из охраны, который находился у датчика в квартире Цер-Бера, о визитёрах. Прошло несколько секунд. Динамик вновь зажужжал. Цер-Бер согласился принять Райд-Эра и пришедших с ним спутников.

Райд-Эр пошёл вперед, чтобы показать дорогу. Марк-Сон был наслышан о Цер-Бере, но никогда ещё в своей жизни не виделся с ним. Уровень его знаний был намного ниже, чем у Райд-Эра, поэтому Марк-Сона одного никогда не впустили бы к "самому первому". Всю дорогу Марк объяснял Герману, как тот должен себя вести в присутствии Цер-Бера, чтобы нечаянной оплошностью не огорчить почтеннейшего геноконцентрата. Торн рассказал человеку о невероятных способностях "самого первого", о его немыслимом умственном развитии, равному, а возможно, даже превосходящему способности самого регента Нестора.

– И самое главное, – выйдя из лифта, добавил Марк-Сон, – если не знаешь, как правильно выразиться, лучше помолчи, тогда хотя бы будет намёк на то, что ты умеешь вообще думать, – так завершил он свои наставления "примитиву" из прошлого.

У дверей апартаментов "самого первого" стояли два охранника.

"О Господи! – подумал Мельсимор. – Что же в этом Цер-Бере такого святого, если его охраняют, как самый драгоценный алмаз?"

Посетители вошли в комнату, куда их проводила единственная сэли, встретившаяся им в этом здании.

– Достопочтенный Цер-Бер сейчас примет вас. Располагайтесь, – указывая на надувную мебель, велела та и удалилась из комнаты.

В необычайно просторной комнате стояло шесть кресел, обращённых к одному большому, более солидному и благолепному креслу. Это было место, где восседал "самый первый". Гости уселись. Прошло больше получаса, а хозяина дома всё ещё не было. Торны тихо говорили о чём-то непонятном для Германа. Юноша посмотрел на часы. Было девять часов вечера. Мельсимор тяжело вздохнул и встал.

– Куда ты?! – одновременно спросили торны.

– Немного пройдусь. У меня ноги затекли...

– Ну, хорошо, – неохотно дал Райд-Эр согласие. – Только не выходи из этой комнаты.

Торны продолжили свой незаконченный разговор, а Герман, сложив руки за спину, стал кружить по комнате, как лев в неволе. Геноконцентраты и не заметили, как их подопечный непоседа проскользнул через дверной проём и вышел в смежную комнату. Здесь интерьер завораживал своей живостью и окрасками. Герман ещё никогда в жизни не видел такой изысканности вкуса. Подходя к каждому изделию мебели и фигурке, которые имели причудливые формы и необычный для глаз цвет, он стал до всего дотрагиваться руками, как бы желая удостовериться в их реальности.

– Нет, до этой не прикасайся! – услышал Мельсимор чей-то голос и резко обернулся.

Перед ним стоял геноконцентрат. Его переливающийся в различные цвета комбинезон светился в полумраке. Черты лица торна Мельсимор не мог разглядеть. Однако по его хрупкой фигуре и более тонкому голосу он понял, что перед ним ещё несовершеннолетний торн. Герман был немало удивлён, так как все новоиспечённые геноконцентраты обитали и проходили подготовку в уникле, располагавшемся в другом городе, соседствующем с Дейлингбортом.

"Вероятно, этот пригляделся самому Цер-Беру и он решил взять его к себе на воспитание", – предположил человек.

– Цер-Бер никогда никого не берёт на воспитание, – ответил нуцеторн40 мысленно Герману.

Человек, поняв, что тот читает его мысли, пришёл в раздражение.

– Ах ты, прохвост! Кто тебе позволил читать мои мысли?! – он протянул руку, чтобы дёрнуть нуцеторна за ухо.

Но тут Марк-Сон и Райд-Эр вбежали в смежную комнату.

– Нет, Герман! – крикнул Райд-Эр и, направив на него биоэнергетический импульс, повалил человека с ног.

Марк-Сон стал отчитывать его:

– Ты что, спятил? Нашёл на кого руку поднять!

Герман, озадаченный такой реакцией торнов, растерялся. Нуцеторн куда-то исчез.

"Очевидно, этот нуцеторн очень дорог Цер-Беру, раз эти недоумки так накинулись на меня", – решил человек.

Торны ничего не успели объяснить, так как в смежную комнату вошла сэли и объявила, что Цер-Бер ждёт их. Марк-Сон, схватив человека за руку, потащил его за собой. В гостиной на своём месте, как на троне, восседал "самый первый". Райд-Эр насильно опустил голову Германа, как преклоняются перед самим королём.

– Простите нас, "Первейший", – с извинениями начал Райд-Эр. – Простите его, он не знал... он не знал, что это были вы...

Цер-Бер ничего не ответил. Сэли удалилась, и Райд-Эр облегчённо вздохнул. Это обстоятельство означало, что "Первейший" их простил.

– Райд-Эру не подобает стоять на ногах в моём доме, – наконец заговорил Цер-Бер.

Торн послушно прошёл к креслу напротив трона.

– И Марк-Сону тоже, – добавил Цер-Бер. – А тот, третий среди вас, пусть постоит, – распорядился "Первейший".

Это решение Цер-Бера обескуражило визитёров.

– Почтеннейший Цер-Бер, – начал Райд-Эр. – Наш визит к вам чрезвычайно важный, а наша просьба столь необычная, что не знаю даже, как и изложить её.

– В чём же заключается твоя просьба, Райд-Эр? – поинтересовался "Первейший".

– Думаю, о ней может лучше рассказать наш незадачливый спутник, – Райд-Эр сделал паузу. – Этот гомоген убежал с Вионы и пришёл просить у вас помощи...

– Гомоген? – изумился Цер-Бер. – Почему же я не заметил этого?

"Хм, очевидно он просто слеп", – подумал Герман, не поднимая головы.

– Да. Цер-Бер не видит, – услышали они мысли "Первейшего". – Цер-Бер не слышит и не может говорить, но его разум выше всех этих чувств.

Герман поднял голову и обомлел, увидев лицо "Первейшего". Несмотря на свой возраст, Цер-Бер выглядел как несовершеннолетний геноконцентрат. Черты его лица были уродливы, а кожа смуглее, чем должна была бы быть. В его раскрытых глазницах не было ни цилиарного тела, ни цветной радужки и зрачков, одна лишь белая склера. "Первейший" не имел голосовых связок и общался лишь посредством мысленного контакта. И только теперь человек из прошлого понял, что в смежной комнате тот нуцеторн был не кто иной, как сам Цер-Бер.

– Я не опознал в нём гомогена, потому что не чувствую в нем вионийца, откровенно признался хозяин.

– Возможно, это потому, почтенный Цер-Бер, что этот невежественный гомоген, – тот самый примитив из прошлого, которого мы оживили, – пояснил Райд-Эр.

– А-а.... Сам Мельсимор-старший пожаловал ко мне в гости.

"Да – а... – хмыкнул Герман, – ...как жаль, что знаменитым я стал только после воскрешения..."

Конечно же, Цер-Бер услышал его мысль, однако не подал вида.

– Ну что ж, если твоя грубость связана только с твоим неведеньем, то думаю, я готов простить тебя, – великодушно промолвил нуцеторн и предложил гостю сесть.

Мельсимор воспрянул духом.

– В чём же заключается твоя просьба? – поинтересовался "Первейший".

Человек подробно пересказал разговор Тины с братом, старейшиной Кёрком. Упомянул обстоятельства побега с Вионы, но основная забота его была направлена на план спасения Зей-Би. Цер-Бер внимательно его выслушал и погрузился в думы.

– Я, конечно же, поражен такими пылкими чувствами гомогена к геноконцентрату – обратился он мысленно к визитерам. – Возможно, в природе иногда бывают такие парадоксы.

Герман хотел было что-то сказать, но вспомнил строгий наказ Марк-Сона: "Никогда не перебивать "самого первого" и говорить только тогда, когда он тебя сам попросит!"

– Признаюсь, впервые в жизни я слышу о таком случае, и, думаю, будет несправедливо обрекать столь пылкие чувства на медленное угасание...

Герман почувствовал, что "лёд тронулся". Цер-Бер согласился помочь человеку, поставив при этом одно условие: ему был нужен в целости и сохранности экспедиционный корабль "Центури". В подробности плана спасения Цер-Бер не стал вдаваться, заверив человека, что всем займётся он лично.

– А где ты собираешься жить с сэли? – неожиданно спросил нуцеторн.

Мельсимор об этом ещё не задумывался.

– На Виону вместе с Зей-Би я не могу вернуться, – размышлял Герман вслух. – Старейшины уже вынесли ей смертный приговор.

– Да, но и на Земле вас найдёт "страж закона", – подал голос Марк-Сон.

– Он прав, – согласился Цер-Бер. – Но и эту проблему я тоже решу, немного подумав, ответил он мысленно. – Если вся спасательная операция пройдёт гладко, я отправлю вас на базу "Борн".

Райд-Эр недоуменно переглянулся с Марк-Соном. О базе "Борн", блуждавшей как летающий остров в космическом пространстве, знало считанное количество геноконцентратов, и посылать туда гомогена Райд-Эр счёл опрометчивым шагом со стороны "самого первого". Даже вионийские старейшины не знали о существовании этой базы, а после недавних запальчивых угроз Германа Райд-Эр перестал доверять этому человеку. Однако у Цер-Бера были свои виды на будущее Мельсимора, но говорить о них сейчас он не собирался.

На этом Цер-Бер и закончил аудиенцию. Гостей проводили из дома, и они молча сели в лифт. Было около одиннадцати часов ночи, когда спутники долетели до дома, где жил Райд-Эр.

Райд-Эр открыл дверь и впустил гостей.

– Надеюсь, теперь ты утихомирился? – искоса посмотрел на Германа хозяин дома.

– Теперь да, – ответил человек.

– Тем не менее остаётся ещё одна проблема, – Райд-Эр вздохнул. Оба гостя вопросительно посмотрели на него. – Где ты собираешься жить? Ведь до отлёта "Дестроера" остаётся ещё две недели, – разъяснил торн. – При всём своём желании, поселить тебя в своих апартаментах я не могу. Старейшины в любое время дня могут подключиться к камерам в моей квартире, и если они обнаружат тебя здесь...

– Разразится грандиозный скандал, и все старания Цер-Бера пропадут зря, закончил Марк-Сон.

– Верно, – подтвердил хозяин.

– Но и у меня в военном корпусе он не может остаться. Его могут засечь, добавил Марк.

– И то резонно, – согласился Райд-Эр.

Они умолкли в раздумье.

– А может быть, у Вион-Ти? – пришла неожиданная мысль к торну.

– Нет! – возразил хозяин. – Только не у этой сэли. Я не доверяю ей, а этот, – указал он рукой на Германа, – ещё, чего доброго, ляпнет при ней что-то.

– Но тогда где? – развёл Марк-Сон руками. – Я бы попросил Ким-Берга приютить его на время, но он уехал и неизвестно когда вернётся, – размышлял торн вслух. – Ага.... Как это я раньше не додумался! – неожиданно воскликнул он. – У нас в корпусе есть пустующая квартира и я имею доступ к ней...

– А как же хозяин квартиры? – спросил Райд-Эр.

– О, не волнуйся! Эта сэли в отъезде и, думаю, она не возразила бы, если Герман пожил бы у неё несколько дней, – уверенно заявил геноконцентрат.

– Ну что ж, если проблем с ней не будет, то думаю, это наилучший вариант, – согласился другой и встал. – Пойдём, Герман!

– Куда?

– Как куда? Постричься! Не можешь же ты разгуливать по городу в таком виде.

...Райд-Эр вернулся в гостиную, оставив человека в ванной комнате.

– Ну, теперь скажи, чья это квартира? – сгорая от нетерпения, спросил он у Марк-Сона.

– Конечно же, Зей-Би, – удивился тот недогадливости друга.

– А разве у этой квартиры нет ещё нового владельца?

– Пока ещё нет.

Они прервали разговор. Гомоген вошёл в гостиную.

– Ну что, пошли? – спросил Марк.

– Да, – печально ответил человек, проведя рукой по обритой голове.

Они попрощались с хозяином и, выйдя в коридор, направились к лифту. Спустя некоторое время, путники добрались до казармы. Без проблем миновав охрану внутри здания, торн проводил Германа на нужный этаж. Остановившись у двери, Марк-Сон отпер её и вошёл внутрь. Через минуту он вернулся и пригласил человека.

Это была уютная двухкомнатная квартира не очень больших размеров. В комнате, куда они вошли, были совмещены воедино и гостиная и спальня, это Герман сразу понял, так как "камера и регулятор сна " находились там же. Другая же смежная комната была заперта.

– А что там? – спросил Герман, осматриваясь.

– Туда тебе нельзя! – категорично предупредил торн. – Это лаборатория хозяина дома.

Марк-Сон вскоре ушел, предоставив новосёлу возможность отдохнуть. Герман, переполненный мыслями, ещё долго не мог уснуть, но вскоре усталость сморила его.

Было около полудня, когда Мельсимор, почувствовав чью-то руку на своём плече, вздрогнув, пробудился ото сна. Перед ним стояло нечто чёрное. Герман закрыл глаза и открыл их вновь. Это нечто всё ещё стояло перед ним. Оно зашевелилось, и человек понял, что перед ним живое существо. Мельсимор вскочил на ноги. Напротив него стояла статная человеческая фигура, облачённая с головы до ног во всё чёрное. Даже лицо его было скрыто под чёрным забралом. Незнакомец был очень похож на самого страшного обитателя Земли.

"Страж закона!!!" – подумал Мельсимор в шоке и кинулся к входной двери.

Однако, к его огромному удивлению, пришелец опередил его. Герман заметался по комнате, ища какой-нибудь предмет, чем можно было бы оглушить или даже убить "стража закона", забыв при этом, что это создание было неуязвимым и бессмертным. Существо в чёрном перемещалось с немыслимой быстротой. Бежать было некуда. Герман попал в ловушку.

Г л а в а 20.

Поняв, что сопротивление бесполезно, Мельсимор медленно приблизился к "стражу закона" и протянул руки, позволив тому пленить себя. Опутав задержанного по рукам и ногам оковами, "страж закона" потащил человека за собой. Выйдя из квартиры, "Ордэрмэн" – так звали существо, облачённое во всё чёрное, повёл Германа за собой в лифт. Смятение охватило душу и разум человека. Все его планы рухнули. Надежда на спасение Зей-Би погасла раз и навсегда. Теперь приходилось думать о собственном спасении.

Выйдя из лифта, "Ордэрмэн" направился к выходу из здания. На улице подземного города собрался весь военный персонал, живущий в этом корпусе казармы. Выстроившись по ранжиру, они ожидали появления "стража закона". Ведя за собой задержанного, "Ордэрмэн" прошёл к середине шеренги. Это устрашающее существо заговорило, и от его металлического баса встрепенулся каждый из представших геноконцентратов.

– Кто привёл этого задержанного правонарушителя в казарму? – показывая на Германа, спросил он.

Мельсимор отыскал взглядом в строю солдат Марк-Сона.

"Молчи, Марк! Молчи!" – умолял он его взглядом.

– Нет, Герман. Я не могу солгать, – обратился торн мысленно к нему.

– Ты и не лжёшь. Только промолчи, – услышал торн мысли человека, – не то все наши планы провалятся в тартарары. Ты единственная надежда на спасение Зей-Би. Сделай всё, что скажет тебе Цер-Бер. Молю тебя как друга, спаси её ради меня.

Ему показалось, что Марк-Сон едва заметно кивнул.

"Ордэрмэн" повторил свой вопрос, вновь оставшийся без ответа.

– Послушай, командир! – набравшись смелости, обратился человек к "стражу закона". – Я желаю говорить со старейшинами!

– Мне приказано отыскать, задержать и отправить тебя обратно на Виону, сухо отрезал "Ордэрмэн". – О разговоре со старейшинами я не получал распоряжения.

– Послушай-ка меня, служака, – произнёс Герман так, чтобы его слова смог услышать только тот, кому они предназначались. – Если ты не хочешь преждевременно уйти на покой, то немедленно доставишь меня в "говорильную комнату" на поверхности Земли.

– Я слушаюсь приказов, данных мне только гомогенами.

– А что ты скажешь, если я просвещу тебя о том, что я гомоген?

– Я слушаюсь приказов, данных мне только старейшинами.

Это уточнение "Ордэрмэна" навело человека на спасательную мысль.

– Как гомоген, я имею право говорить со старейшинами, когда того пожелаю.

Ему показалось, что "Ордэрмэн" издевательски улыбнулся на его слова. "Страж закона" повернулся лицом к геноконцентратам.

– Все свободны.

"Ордэрмэн" велел гомогену включить двигатели гипербот и, когда яркий свет вспыхнул у них под ногами, оба взмыли вверх.

Мягкий розовый свет защитного купола озарял всё вокруг. Задержанный правонарушитель и служитель закона вылетели на поверхность и вскоре достигли одного из наземных зданий. Приземлившись у Научного центра наземного города, они, миновав охранные устройства, вошли внутрь. Герман молча следовал за "Ордэрмэном". Выйдя из лифта, "страж закона" повернул влево и, пройдя до середины коридора, остановился у очередной двери. "Ордэрмэн" открыл её и протолкнул задержанного вперёд. Это была пустая серая комната.

"Страж закона" подвёл юношу в центр помещения, включил связь и вслух позвал вионийских старейшин. Это была знаменитая "говорильная комната", о которой Мельсимор немало слышал от Марк-Сона. В комнату стал поступать белый дым, и человек перепугался, вспомнив о "газовой атаке" в бывшей квартире друга.

– Не суетись! – одёрнул его металлический голос.

Внезапно в пространстве комнаты возникло голограммное видение: зал, в котором восседал совет старейшин. За столом сидели все тринадцать вионийских правителей.

– "Ордэрмэн", зачем ты вызвал нас? – узнал Мельсимор голос регента Нестора.

– Не я вас вызвал, почтенные старейшины, – отвечал тот. – Я в точности выполнил ваш приказ, но задержанный гомоген пожелал говорить с вами, осведомил он. – Так как вионийские власти признали его биполидом41 Вионы, то у него, как и у каждого вионийца есть право говорить со старейшинами, когда он того захочет, – заключил "Ордэрмэн" свой доклад. Он умолк и Герман понял, что следующее слово за ним.

– Почтенные старейшины, – склонив голову в знак уважения начал человек. Сперва я бы хотел извиниться перед вами за обманутое мной ваше доверие. Я искренне сожалею ...

– Хватит! – прервал регент землянина на полуслове. – Если бы ты искренне сожалел и действительно бы нас уважал, то не стал бы самовольно и тайно покидать Виону. Своим побегом ты поставил под удар не только свою жизнь, но и лишил нашего доверия управляющую научным центром. Сегодня в три часа дня по земному времени на космопорте Земли тебя будет ждать космический корабль, посланный нами с Вионы. Ты должен прилететь на нём обратно на нашу планету, туда, где...

– Нет! – запротестовал человек.

– Что? – не понял его глава старейшин.

– Я сказал – нет! – повторил человек. – Я не собираюсь возвращаться на Виону! Мой дом здесь, на Земле, и я никуда не собираюсь улетать отсюда!

Это вызвало ропот и негодование старейшин.

– Но тебе нельзя оставаться на Земле! – услышал Герман голос Наина. Место гомогена здесь, на Вионе!

– Позвольте мне самому решать, где мне жить...

– Нет! Ты не волен принимать самостоятельное решение! – вступил в разговор Кёрк.

– Но почему? – возмущённо спросил Мельсимор. – Почему я должен покидать свою родину, свои владения лишь из-за принятых вами безумных законов и правил?

– Твои владения? – усмехнулся регент. – С каких это пор город Дейлингборт стал твоим владением?

– С тех пор, как умер мой отец и оставил мне в наследство всё поместье Мельсиморов.

– Какое отношение имеет твоё поместье к нынешнему городу? – не мог регент понять логику примитива.

– Самое прямое! – воскликнул Герман. – Здесь в прошлом времени на территории города некогда располагалось моё поместье, и так как её законный владелец, то есть я, жив, по закону оно всё ещё принадлежит мне.

– Но права собственности по нашим законам отменены, и ты не можешь считаться владельцем Дейлингборта, – донёсся голос Кёрка.

– Ну что ж, если право собственности отменили, и если я не смогу получить обратно мои земли, то позвольте мне хотя бы жить здесь...

Старейшины долго молчали, переговариваясь между собой и обдумывая предложение человека из прошлого.

– Хорошо, – не сразу ответил регент Нестор. – Мы позволим тебе остаться на Земле, – таково было решение совета. – Однако, – добавил тот, – мы не можем обеспечить тебя теми удобствами, которые ты мог бы получить на Вионе, предупредил он.

– Это неважно, – ответил человек. – Я согласен даже на ту квартиру в казарме, в которой ваш "чернорубашечник" нашёл меня.

Старейшины переглянулись.

– Но почему именно в казарме и почему именно в этой квартире? подозрительно осведомился регент.

Герман невинно пожал плечами.

– Не знаю, она просто пригляделась мне.

– Ну что ж, – немного подумав, проговорил регент, – бывший хозяин квартиры вряд ли вернется обратно. Поэтому мы не против твоего поселения там. Освободи его от оков, "Ордэрмэн".

"Страж закона" выполнил требование. Герман размял отекшее тело.

– Отныне, – вновь заговорил главный из старейшин, – ты, Герман Фридрих Мельсимор, являешься как полноправным вионийцем, так и биполидом земного города Дейлингборт. Как и каждый землянин, ты будешь обеспечен жильём и ежемесячным довольствием. Ты обязан быть законопослушным подданным не только Земли, но и Вионы. У тебя, как у биполида Вионы, есть право в любое время суток обратиться к совету старейшин за помощью и советом. Так как ты гомоген, – продолжал регент, – ты освобождаешься от несения воинской службы, однако должен быть обучен знаниям, необходимым вионийскому биполиду, чтобы в будущем приносить пользу обществу.

– Это были мои права, а как же обязанности? – спросил ново– подданный Земли.

– Об обязанностях совет решит позже, после того, как ты закончишь обучение.

– Могу ли я спросить вас об одной детали, старейшины? – обратился Герман к вионийцам.

– Спрашивай.

– А когда мне вживят нейрокомпьютер?

Старейшины рассмеялись, услышав нелепый вопрос.

– Нейрокомпьютер вживляют только геноконцентратам, – объяснил старейшина Марио. – Ты же должен пройти обучение, использовать свой разум так, чтобы обходиться без нейрокомпьютера.

– Выходит, мне вновь придётся посещать школу?

– Н-е-т, – мягко поправил Марио. – Даже при всём своём желании ты не смог бы попасть в неё. Ведь она находится на Вионе, а ты категорически отказался от возвращения на нашу планету.... По этой причине мы, старейшины, наделим одного из геноконцентратов правом быть твоим наставником. Выбор остаётся за тобой. Через двое суток сообщишь нам о своём решении.

– Думаю, я уже знаю, кого хочу в наставники, – неожиданно для совета заявил человек. – Цер-Бер, вот кто в силах обучить меня.

Старейшины опешили.

– Но дело в том, что... – начал неуверенно старейшина Наин.

– Я знаю, что "Первейший" никогда никого не берёт на воспитание, опередил землянин его возражение, – но думаю, ради меня он сделает исключение, – уверенно заявил он.

– Герман, – вежливо проговорил регент, – не торопись со своим решением. Возможно, ты делаешь слишком поспешный выбор. Лучше будет, если ты дашь нам свой ответ через двое суток...

– Я уже решил, регент Нестор, – сказал Герман. – Мой ответ через двое суток будет тем же. Я хочу в наставники только Цер-Бера, – настаивал человек.

В ряду старейшин вновь воцарилось молчание.

– Что ты скажешь на это, Марио? – мысленно обратился регент к тому, так как именно этот старейшина был генотипом "Первейшего".

– Что я скажу?... – ответил виониец мысленно регенту. – Пусть Цер-Бер сам решает.

– Хорошо, Герман, – обратился Нестор к землянину. – Если Цер-Бер даст своё согласие, то пусть будет по-твоему.

В "говорильной комнате" появилось некое подобие экрана, на котором предстал Цер-Бер собственной персоной.

– Приветствую тебя, Цер-Бер! – обратился регент к торну. Его обычный снисходительный тон, с каким он обращался ко всем геноконцентратам, исчез.

"Самого первого" чтили и уважали все старейшины совета, как любят первого сына семейства. Однако немного позже Герман понял, что к их отношениям к Цер-Беру примешивалась ревность, подобная той, которая сопутствует родичам престолонаследника.

– Мы, старейшины Вионы, обращаемся к тебе, "Первейшему", затем, что стоящий перед тобой гомоген изъявил желание стать твоим подопечным.

Цер-Бер понял, о ком идёт речь. "Первейший" долго размышлял, прежде чем произнёс своё решение.

– Я согласен.

Ответ изумил всех, даже "Ордэрмэна". Однако ставить под сомнение слова Цер-Бера или расспрашивать его по этому поводу не осмелился никто. Экран, на котором было отображение "самого первого", истаял в клубах дыма, что означало конец связи. После некоторых формальностей Германа отпустили, и тот первым делом направился обратно в казарму, где располагались уже и его "апартаменты".

Г л а в а 21.

Мельсимор постучался в дверь квартиры, в которой жил его друг Марк-Сон. Дверь открыл сам хозяин.

– Герман! – воскликнул торн и, поспешно затолкав его внутрь, выглянул в коридор.

Поблизости никого не было видно. Марк закрыл дверь и облегчённо вздохнул.

– Как ты смог убежать из рук "Ордэрмэна"? Воистину ты самый смелый из гомогенов, которых я когда-либо знал! – с восторгом проговорил он.

– Возможно, я не самый смелый, однако изобретательности мне всегда хватало, – находясь в хорошем расположении духа и довольный собой, ответствовал другой. – Отныне мы с тобой соседи, – сев на диван, провозгласил человек.

– Как так соседи? – опустившись в кресло напротив, удивлённо спросил другой.

Мельсимор подробно пересказал о случившихся происшествиях.

– Ну, что ты скажешь?

– Не знаю, что и подумать, а уж тем более сказать, – развёл тот руками. Да-а, если уж не смелостью, то даром красноречия ты точно одарён, – заключил Марк.

– Недаром же я "Преемник Диониса", – усмехнулся человек.

– Никогда бы не подумал, что Цер-Бер согласится стать твоим наставником.

– Порой в жизни бывают и не такие чудеса, – улыбнулся Мельсимор. – К примеру, если бы два года назад кто-то заявил мне, что я полюблю творение рук человека, да ещё и сам стану наполовину этим... таким же, как и она, поверь, я бы убил этого прорицателя не раздумывая, – признался он.

– Ты, наверное, слишком горяч характером, – хмыкнул геноконцентрат с непониманием.

– Отнюдь нет. Просто в наше время за клевету и ложь, или оскорбление чести могли вызвать обидчика на честный поединок – дуэль, – объяснил Герман. – И у меня есть один такой на примете...

– Кто же это? – насторожился Марк-Сон.

– Доктор Джоханс Лоран.

Прошло несколько дней, в течение которых Герман многому научился у своего наставника. Цер-Бер был удивлён рвением питомца, быстро овладевающего сферами знаний, доступных лишь развитому человеческому интеллекту. Однако геноконцентрат прекрасно понимал, что его усердие было связано с предстоящим полётом. Пока человек подготавливал себя умственно, физически и морально, "Первейший" занимался другой стороной подготовки, в частности, отбирал верных геноконцентратов для осуществления переворота на военном космическом корабле "Дестроер".

Был полдень, когда Герман, решив немного отдохнуть, вернулся в свою квартиру. Вот уже больше недели он жил там, однако, раскрыть код замка и войти во вторую комнату своей квартиры ему никак не удавалось. Тем не менее, человек решил не сдаваться. Как-то во время своих повседневных занятий он попросил помощи у своего наставника, тот же посоветовал ему искать разгадку больше в себе. Герман не совсем уловил смысл этой загадочной "подсказки".

Мельсимор подошёл вплотную к заветной двери и приложил ладонь к устройству на его поверхности. Дверной замок щёлкнул один раз.

"Ищи разгадку в себе!" – вспомнил он совет Цер-Бера.

– Герман Фридрих Мельсимор, – произнёс он.

Дверь осталась неподвижной. Мельсимор убрал руку и нервно зашагал по комнате.

– Чёрт бы побрал эту дверь! – воскликнул он с досадой.

И тут услышал голос домашнего компьютера из гостиной. Он не расслышал всех слов обращения домокомпа, однако это было не самым главным. Заветная дверь, ведущая в рабочий кабинет прежнего хозяина дома, была открыта! Человек с опаской подошёл к комнате и вошёл внутрь. В помещении царил мрак. Новый хозяин приказал домокомпу включить освещение, и требование тотчас было исполнено. Увиденное не то, чтобы обрадовало человека, а ошеломило. Комната была похожа не на рабочий кабинет, а на ботанический сад.

Высокие застеклённые клумбы с землей, в которых были посажены растения различных видов и семейств, разделяли комнату на несколько маленьких аллей. Температура воздуха там была ниже, чем в соседней комнате. Воздух был насыщен озоном. Он вдохнул полной грудью и почувствовал приятный аромат. Этот запах напомнил ему Олденский лес, который входил во владения поместья семьи Мельсимор. Воспоминания о родном доме отозвались в душе щемящей болью. Он шагнул вперёд к одной из аллей. Осматривая растения сквозь стеклянные барьеры, он обнаружил, что они ему знакомы. На Криптонии в оранжерее доктора Лорана была растительность, которую он никогда не видел в своей жизни. Тут же почти все ростки деревьев и кустарников были схожи с теми, которые росли в Олденском лесу.

"Но откуда они могли взяться здесь? – дивился Герман. – Уж точно не с Вионы. Марк-Сон! Вот кто может дать ответ".

Он пригласил геноконцентрата к себе по телекоммуникативной связи.

– В чём дело, Герман? – спросил тревожно Марк-Сон и, увидев дверь второй комнаты открытой, догадался о причине вызова.

– Тебе удалось открыть дверь?!

– Пойдем, я покажу тебе кое-что, – сказал Герман.

Геноконцентрат ахнул от представшего зрелища.

– Этого не может быть!!!