Текст книги "Война времен"

Автор книги: Элизабет Тюдор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 32 страниц)

– Где Гарольд? – спросил умирающий.

– Не знаю, отец, его нет дома.

– Вы снова поссорились? – озабоченно спросил старый Мельсимор.

– Сейчас не время говорить об этом, отец. Вы не должны волноваться. Доктор скоро придёт...

Пожилой человек покачал головой.

– Если я не скажу того, чего хочу сказать сейчас, то не скажу этого больше никогда. Герман, выслушай меня... Ты всегда был моим любимцем и лишь тебе я могу доверить управление нашим поместьем...

– Сейчас не время говорить об этом, отец, – в отчаянье лепетал Герман, и горькие слёзы потекли по его щекам.

– Не смей меня перебивать! – повысил мужчина голос. – Я сам прекрасно знаю, для чего сейчас время, – он сделал паузу. – Твой брат всегда был безалаберным бездельником, а сестра легкомысленной сумасбродкой, – печально произнёс Тристан Мельсимор. – Их никогда не интересовало наше семейное дело.... Однако, что бы ни случилось, они твоя единственная родня... Завещание я уже составил, оно у стряпчего Рендольфа.

– Не надо говорить о завещании, отец, – не хотел сын смириться со смертью отца.

– Нет, надо, сынок, надо.... – пауза между его словами с каждым разом становилась всё длиннее и длиннее. – Единственное, что я прошу от тебя, Герман... это быть к брату терпимее. Ведь вы близнецы... у тебя есть дар, Герман, ты можешь чувствовать то, что чувствует брат.... Это доказывает, что вы единое целое... поэтому никогда не бросай его одного... он хороший малый, пусть немного взбалмошный, непутевый и пылкий, но, по сути, он такой же, как ты.... Обещай, Герман, обещай мне оберегать его, что бы ни случилось в будущем.

– Конечно же, отец. Даю тебе слово....

– Смотри, Герман, вся наша семья, всё наше поместье отныне будут в твоих руках. Сумей достойно прожить свою жизнь и умри с честью, как истинный Мельсимор.... – выговорил он последние слова и видение само померкло.

Гарольд никогда не мог понять, почему именно Герман, а не он стал главой семьи и хозяином поместья Мельсимор. Теперь видение умирающего и его предсмертные слова отозвались в сердце младшего сына болью и стыдом за все обиды и огорчения, которые он причинил брату за последние годы.

Перед ними раскрывались всё новые и новые видения, и Мельсимор-младший каждый раз подтверждал реальность прошлого. Ещё одно видение раскрылось. По обстановке Зей-Би узнала городскую тюрьму города Дадли.... Камера.... Она в объятиях Германа... Гарольд вопросительно посмотрел на реальную Зей-Би. Сэли произвела какие-то действия, и видение исчезло.

– А разве это не объективная реальность? – не выдержав, спросил он.

– Нет.

– Значит, капитан Сейшел был прав? – не отставал Гарольд.

– Значит, был, – коротко отрезала Зей-Би, не желая больше говорить на эту тему.

Очередное видение открыло им чудесный природный ландшафт. Необычайно красивый лес, ручей, идиллия... Мужчина и мальчик, сидящие с удочками...

– Мне кажется, этого никогда не было! – воскликнул Гарольд.

Прошло некоторое время, а видение не изменилось. Все будто бы застыло на своих местах.

– Наверное, это Герман в детстве с отцом, – предположила Зей-Би.

– Но этого не может быть...

– Почему?

– У Германа никогда не было склонности к рыбалке или охоте. Единственным его увлечением была библиотека замка....

– Прекрасно! Значит, мы нашли то, что искали. Теперь надо как-то выманить Германа к нам.

Они стали звать Германа. Но мальчик в видении не сдвинулся с места.

– Он не слышит нас, – озабоченно вымолвил Гарольд.

– Или не хочет слушать.... Есть только один выход – исказить объективную реальность. Нужно, чтобы кто-то из нас вошёл в видение и выманил Германа. Я этого сделать не могу... у меня и так уходит слишком много сил, чтобы поддерживать видение открытым. Остаёшься только ты....Но сумеешь ли ты выполнить эту задачу? – спрашивая себя, нежели собеседника, произнесла она.

– Конечно же! Если от этого зависит жизнь моего брата... – не задумываясь, ответил Гарольд.

– Здесь не потребуется никакого героизма. Но ты должен быть предельно осторожен.

Мельсимор-младший приготовился войти в видение через проход.

– Постой!... – озабоченно проговорила Зей-Би. – Когда ты войдёшь туда, сила, которая понадобится для того, чтобы удержать видение открытым, удвоится. Оно будет открыто всего три минуты. По истечении этого времени видение закроется и превратится в огонёк, который исчезнет в кучке остальных. При всём своём желании и времени я не смогу отыскать его вновь. И если ты не успеешь выйти из видения назад ко мне, ты останешься в нём навеки.

– И что это значит?

– Это значит, что твоё тело в реальном мире станет куском мяса, объяснила Зей-Би. – Тебе всё понятно?

Человек кивнул.

– Тогда удачи!

– Алекс, сколько мы ещё можем пробыть здесь?

– Четыре с половиной минуты, – сообщил комп.

Гарольд, вздохнув, шагнул вперёд в видение. Проход, открытый геноконцентратом, вспыхнул искрами по краям его тела, и он очутился по ту сторону видения. Мельсимор-младший видоизменился, превратившись в тринадцатилетнего подростка. Не теряя времени, он направился к сидящим у ручья. Достиг рокотавшей реки и сел возле Германа. Они беседовали о чём-то, но сэли не слышала их разговора. Она думала лишь об успешном исходе этого эксперимента. С момента входа Гарольда в видение прошло две минуты, но никаких продвижений не было. Зей-Би начала беспокоиться. Она несколько раз позвала Гарольда, но тот не отзывался. Что-то очень сильное удерживало его.

– Гарольд, ты должен победить его! – говорила Зей-Би. – Не дай ему захватить твоё сознание! Ты погибнешь, если останешься там. Возвращайся, Гарольд! – молила она.

Однако человек не отзывался на её мольбы. До истечения времени оставалось тридцать секунд.

– Гарольд, – тихо позвала Зей-Би, – ты должен... вернуться... обратно... ты дал слово... – напомнила она, и эти слова подействовали на юношу.

Он обернулся и посмотрел на сэли глазами мученика. Теперь ей всё стало ясно. Его разум был схвачен объективным Германом.

– Борись, Гарольд! Борись! Не дай ему одолеть тебя!

Юноша старался изо всех сил, но у него ничего не получалось.

Г л а в а 40.

Гарольд, ухватившись за голову, сполз с кровати на пол. Он неистово кричал от нестерпимой головной боли. Геноконцентрат, выйдя вслед за ним из трансового состояния, соскочила с кровати.

– Успокойся, Гарольд! Расслабься, расслабься, – тихо шептала сэли. – Ничто тебя больше не должно тревожить. Боль прошла, боль прошла... – внушала она ему.

Гарольд утих, его веки дрогнули, и он открыл глаза.

– Мы вернулись? – спросил он, увидев перед собой Зей-Би.

– Да, – кивнула та.

– А как же Герман? – он с тревогой посмотрел в сторону кровати.

– Ещё не знаю, – Сэли подошла к Герману и осмотрела его. – Он вышел из коматозного состояния.... Думаю, будет видеть, слышать и всё понимать, но он не сможет говорить и... – Зей-Би запнулась. – У него парализованы конечности...

– Значит, мой брат больше никогда не сможет ходить? – Гарольд всё ещё сидел на полу.

– К сожалению, да... Шок стимулирует память.... Жаль, что этот эксперимент я не в состоянии выполнить...

– Эксперимент?! – Мельсимор-младший приблизился к кровати. – С меня хватит твоих экспериментов! Ты уже столько дней обещаешь мне всё рассказать о себе, и каждый раз находишь предлог, чтобы уклониться.

– Выдержат ли твоё сердце и разум услышанное?

– Если я выдержал твой сегодняшний эксперимент, то думаю, меня уже ничем не удивишь.

– Хорошо, будь по-твоему, – недолго колеблясь, согласилась Зей-Би. Обещаю, что сегодня вечером, когда все уснут, я открою тебе мою тайну.

Отправив Оландью спать и убедившись в том, что Герман также уснул, недавние недруги уединились для беседы с глазу на глаз. Рубенсу Зей-Би не рассказала о том, что она не естественный человек, Аделаиде не показала временные часы – "транстаймер", а в разговоре с Германом сэли умолчала о событиях своего времени, поведав лишь незначительную информацию. Гарольд же оказался тем человеком, который узнал о Зей-Би всё: о её происхождении, о круге "общения", об условиях жизни в её времени, о её необычайных способностях, а, главное, о случайном любопытстве, перенёсшем её в это далёкое время. После сэли показала временные часы, голограммный браслет и рассказала об их назначении. Объяснила свойства комбинезона и гипербот. Сделав видимым для посторонних глаз пояс "распределителя", а также вживлённый в её руку монитор, сэли показала их человеку и пояснила важность их функций. Однако про нейрокомпьютер она решила умолчать, что было безумно приятно Алексу. Он не одобрял её откровенности, но, увы, не мог ей воспрепятствовать. Нейрокомп был всего лишь "подсобным рабочим" или консультантом геноконцентрата. Как говорится: "Одна голова хорошо, а две ещё лучше!" В отличие от прежних поколений нейрокомпьютеров, он никогда не давал сбои в работе и обладал всеобъемлющим банком данных и сверхмощным процессором. Геноконцентратам женского пола вживляли нейрокомпьютер с мужским голосом и именем, а геноконцентратам мужского пола – с женским голосом. Геноконцентраты не сочетались браком, не имели детей и вообще никогда не могли иметь близости друг с другом. Им вживляли кибернетические мозги, управляющие их нервной системой.

– Невероятно! – воскликнул Гарольд.

– Ты мне не веришь? – раздосадовалась сэли.

– Я сказал "невероятно", а не невозможно, – уточнил человек. – Конечно же, я тебе верю. После стольких наглядных примеров... Кто же тебе не поверит?

Зей-Би, улыбнувшись, покачала головой.

– Как, и Герман не поверил тебе?

– Не только не поверил, но и обвинил меня во лжи.

– Я и не удивлён, – сказал Гарольд с грустной усмешкой. – У моего брата всегда отсутствовала фантазия. Он всё время жил как схимник...

– Ну, думаю, всё не так уж плохо...

Они умолкли на минуту.

– Зей-Би, – обратился юноша к сэли, – когда ты сказала, что вас никогда не учили никаким наукам, что ты имела в виду?

– То, что и сказала. В уникле, там, где собрана вся информация человечества, по специальной технологии нам вводят всю эту информацию в память.

– Как так? Значит, вы ничего не читаете и не заучиваете?

– Вот именно! После десяти сеансов ты узнаешь обо всей цивилизации. Когда тебе нужны какие-нибудь сведения, ты просто напрягаешь свой разум и вспоминаешь.

– Как здорово! – воскликнул молодой человек, никогда не горевший жаждой "грызть гранит науки". – А чему ещё вас там учили?

– Как читать мысли, как правильно обращаться с компьютерной технологией всех поколений и категорий, самогипнозу и использованию оружия.

– С этим вашим гипнозом я уже успел познакомиться.... Кое-что понял о компьютерах, узнал, что думать в вашем времени при посторонних небезопасно, осталось спросить о ваших оружиях...

– Думаю, об этом я лучше умолчу...

– Но ты ведь обещала, что расскажешь мне всё.

– Гарольд, ты всё равно не поймёшь того, что я расскажу тебе. Тогда зачем тебе это знать?

– Ну, хотя бы самую малость.

Геноконцентрат, подумав с минуту, решила.

– Ну, хорошо, – согласилась она и приказала нейрокомпу включить персолазер.

Бледно-синий луч вспыхнул со стороны Зей-Би, и человек, испугавшись, отпрянул. Присмотревшись, он увидел, что свечение исходит из её руки, вернее из кончика пальца. Он сделал шаг вперёд и хотел дотронуться до луча.

– Нет! – вскрикнула сэли и отстранила его. – Никогда! Никогда не дотрагивайся рукой до лазерного луча!

– Лазерного? А что это такое? – вздрогнул тот.

– Смотри, – сказала геноконцентрат, и несколько раз провела лучом персолазера по стулу, стоящему рядом с ней. – А теперь дотронься до стула.

Гарольд подошёл поближе и боязливо коснулся пальцем до стула. Стул с треском рассыпался на мелкие куски.

– Фантастика! – восхищённо воскликнул он.

– Не фантастика, а лазерный луч.

– Но как ты сама не страдаешь от этого оружия?

– Изоляция.... Ах да, ваши люди ещё не знают природы электричества...

– Что, что? Какое ещё элес... элек...

– Так, ничего. В общем, пальцы мои защищены и луч не причиняет мне боли, объяснила Зей-Би. – Однако, если я дотронусь до луча, то не сомневайся, что и мне будет больно.

– Постой! – воскликнул юноша. – Значит, это ты прожгла тогда замок парадной двери дома, а также и главные ворота замка?

Геноконцентрат утвердительно кивнула. Гарольд был поражён.

– Но зачем вам такое страшное оружие?

– Для личной самообороны, – разъяснила она. – Ну, это как бы... вроде вашего искусства фехтования.

– Ой-ой-ой!– завосторгался Гарольд, и Герман зашевелился в кровати.

– Тише!... – прошептала Зей-Би. – Если он проснётся, нашей беседе придёт конец.

– Хорошо, хорошо... Просто я не ожидал услышать такое, – сознался он. Теперь-то я понял, почему тогда на празднике Дионисия ты победила меня на дуэли. Помню, я ужасно злился на странные и непривычные выпады и приёмы.

– Я старалась не использовать силу искусственных мышц, да вообще мне было сложно сражаться с оружием этого времени, – призналась сэли.

– Я пытался выиграть поединок у геноконцентрата из будущего! – с пафосом воскликнул Гарольд. – Я, примитив семнадцатого века, задумал одолеть человека из будущего...

– Геноконцентрата, – поправила его Зей-Би

– Какая разница, – отмахнулся он.

– Большая! Я не имею права называть себя человеком. Это карается нашим законом.

– Да-а... – протянул Гарольд, – времена меняются, а нравы схожи. – В наше время тоже никто не имеет право объявить самого себя королём.... Если конечно не поднимет восстание...

– Зачем? – она пожала плечами. – Если никогда не выиграть мятежа, зачем же подвергать опасности наши жизни?

– Не хочешь ли ты сказать, что вы довольны вашей жизнью? – изумился человек.

– Да, – ответила геноконцентрат. – У нас вечная жизнь, никаких болезней, преступлений и сердечной привязанности. Чего же нам ещё желать?

– Свободы! – воодушевленно воскликнул Мельсимор.

Зей-Би тихо рассмеялась.

– А разве вы сейчас свободны? Насколько я знаю, вы тоже подчиняетесь королю. Тогда где же ваша свобода?

Он задумался.

– Разница лишь в том, что вашим королевством правит один человек, а нашей солнечной системой тринадцать вионийских старейшин, – заключила сэли. – Уже довольно поздно и тебе не мешало бы поспать.

– Зей-Би, – он помедлил у двери, ведущей из его личных покоев в смежную комнату. – Когда ты сказала, что в вашем времени не бывает сердечной привязанности... – он запнулся. – Я ведь знаю, что ты и Герман... были не просто друзьями...

– Это было ошибкой... – резко прервала его сэли, – это безумство больше не повторится! – он, ничего не ответив, закрыл за собой дверь.

Прошло несколько дней. У Германа дела шли на поправку. Нет, он не мог пока передвигаться, однако уже стал сидеть на стуле и осматриваться вокруг себя. Зей-Би, смастерив для него кресло – каталку, выводила его на прогулку. Делала она это по ночам, дабы никто из поселенцев не увидел Германа. Единственным местом их прогулки была веранда, на которую можно было выйти из комнаты Гарольда. Конечно же, они одни бы не справились с этой тайной, если бы не помощь Нанси – племянницы Клотильды, некогда бывшей няней близнецов. Они знали её с детства и Гарольд безгранично доверял ей. Так во время дневного сна сэли за Германом ухаживала Нанси.

Было около трех часов пополудни когда, уложив Германа спать, Нанси постучалась в дверь гардеробной.

– Мисс Зей-Би, всё готово, – заявила она, не входя туда.

Сэли вышла из комнаты, переодетая в женскую одежду того времени, принесённую служанкой.

– Теперь можно и идти, – ответила Зей-Би, перехватив волосы тонкой лентой.

Они прошли до конца коридора, спустились по многочисленным лестницам и направились туда, где Зей-Би ожидало самое желанное, – огромная бочка с тёплой водой. Нанси, показав ей, что и где находится, вышла из утеплённой комнаты, оставив сэли там одну. Геноконцентрату не требовалось мылить ни голову, ни тело, её кожа и волосы, соприкоснувшись с водой, самоочищались. Она закрыла глаза, и время потекло как быстротечный ручей.

Прошло некоторое время и сэли, встревоженная всплеском воды, подняла глаза. Над ней стоял человек.

– Гарольд, что ты тут делаешь? – без тени смущения вышла она обнажённой из воды.

– Я искал тебя, – сказал он, созерцая, как та медленно и аккуратно сушит кожу полотенцем.

– И что же? Разве твоё сообщение не могло подождать? – сердито бросила она через плечо.

– У меня хорошие новости, – заверил Мельсимор. – Сегодня утром я послал в город Дадли Вульфа, чтобы тот навёл справки о положении в городе.

– Ну и?...

– На горизонте всё спокойно. Власти про казнь уже и не помнят, – сообщил Гарольд.

– Но Герману всё равно нельзя показываться в замке.

– Знаю, – грустно ответил тот. – Я послал письмо сестре моей покойной матери в Германию, где написал о происшедших событиях.

– Надеюсь, ты ничего не рассказал обо мне?

– Нет, нет, ничего. Я всего лишь уведомил её о предстоящем приезде Германа к ней.

– Но пока ещё рано говорить о поездке Германа. Он ещё не достаточно здоров, – сэли закончила одеваться и подошла к нему.

– А разве ты не геноконцентрат из будущего? Я думаю, в твоих силах помочь ему быстро встать на ноги.

– Я не умею творить чудеса, Гарольд.... А ты не слишком доверяешь Вульфу? Ты ведь его совсем не знаешь. Нельзя безгранично доверять незнакомым людям.

– Прости, Зей-Би, но я человек, а людям свойственно ошибаться. Однако в этом случае я положусь на чувства.

– Порой и чувства могут подвести человека. Будь более бдителен и не доверяй кому попало, – посоветовала она. – Ты уже обедал? – перескочила Зей-Би с одной темы на другую. Он кивнул головой. – Возможно, Герман уже проснулся и ему пора подкрепиться.

Зей-Би направилась в комнату Гарольда, который последовал за ней. Герман лежал с открытыми глазами, уставившись в потолок.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила она, нежно поглаживая его волосы. Он ответил движением век: мол, хорошо. – Вот и прекрасно, – с облегчением вздохнула она.

– Зей-Би, может, мы всё же ради безопасности Германа отправим его уже на днях в Германию?

"Что за брехню несёт он, – услышав слова брата, подумал Мельсимор-старший. – Какая ещё Германия?"

– Но он сейчас не в состоянии путешествовать, – возразила Зей-Би.

– Если его будешь сопровождать ты, то он и в нынешнем своём состоянии сможет проделать немалый путь.

– Гарольд, но я не могу поехать вместе с ним. Ты ведь знаешь, что я жду Марк-Сона. Как только он прибудет сюда, я отправлюсь вместе с ним, поэтому тебе придётся найти другого провожатого.

Герман, услышав их разговор, пришёл в бессильную ярость. Однако сейчас, прикованный к постели, он не мог изъявить свою волю.

Пролетели дни, месяцы.... За это время Гарольд и Зей-Би успели подружиться. Конечно же, геноконцентрат не ожидала такой дружбы от человека, тем более от своего бывшего врага. На её удивление, младший Мельсимор оказался куда более внимательным и заботливым, чем его брат-близнец. Он стремился узнать о сэли как можно больше; о её привычках, вкусах и пристрастиях, чего никогда не пытался сделать Герман. Только сейчас Зей-Би поняла, насколько могут быть схожи люди и в то же время, сколь резко отличаться друг от друга. Герман стал принимать горячую пищу, реагировать на вопросы, и даже на лице его появилось подобие улыбки. Гарольд решил подготовить всё к его отбытию из Англии. В попутчицы к Герману он избрал служанку Нанси. За всё время болезни брата, он не раз убеждался в том, что лучше этой провожатой ему не найти. Племянница его няни Клотильды была воистину прилежной и аккуратной девушкой. Она заботливо и бережно относилась к Герману. Зная пристрастие хозяина к чтению, Нанси стала каждый день читать ему книгу вслух, решив, что это чуть взбодрит дух больного.

"В пути, да и там, в Германии, он будет не один, – думал Мельсимор-младший о своём брате. – Она его не бросит в трудную минуту".

Наконец, в конце марта всё было готово к отъезду. Стояло раннее утро, когда вещи путников были собраны в экипаж. Гарольд и Зей-Би выбрали это время дня сознательно, чтобы никто из поселенцев замка не увидел Германа, садящегося в карету. И, кроме того, путникам предстояло проехать немалое расстояние, чтобы успеть на барк, отправляющийся через Дуврский пролив к берегам Нидерландов. А оттуда их ожидала дорога на перекладных до Германии в Нинбург в поместье Луисы Росс Бенгтон – сестры их матери Катрины Аннабел Росс.

Попрощаться с парализованным Германом первым явился будущий хозяин "Голден Сиид". Его речь была коротка и сбивчива, да и что можно было сказать человеку, который молчал и реагировал только мимикой и глазами. Следом за ним вошла Зей-Би. Гарольд, зная, что это их последняя встреча, оставил влюблённых наедине. Они долго сидели, безмолвно взирая друг на друга.

– Что мне тебе сказать Герман? – в растерянности спросила Зей-Би. Кажется, в этом случае говорят -прощай!

"Но я не хочу уезжать из отцовского дома!" – думал Герман и сэли услышала его мысль.

– Прости, но это делается для твоего же блага, – сказала Зей-Би.

"Чёрт бы вас всех побрал, благодетели..." – лицо его исказила гримаса.

– Не ругайся, Герман, это тебе не на пользу... – ответила она.

"Я, кажется, заговорил! Я заговорил!" – заликовал он.

– Нет, – сказала Зей-Би. – Ты всего лишь думаешь, а я слышу твои мысли.

"Но как это возможно?" – брови его вскинулись.

– Я ведь говорила тебе, что геноконцентраты могут многое...

"Снова твои фантазии..." – губы у Германа скривились.

– Фантазии? Тогда как же ты объяснишь моё умение слышать твои мысли?

"Это просто дар божий", – подумал Герман и воздел глаза к потолку.

– Дар божий? – рассмеялась сэли. – А как ты объяснишь мои светящиеся в темноте глаза? Защитное поле? Мою силу? Быстроту? Надеюсь, ты не забыл, как я спасла Красавчика от волков, или же про то, как я помогла сохранить твоё это чёртовое виноградное поле?! – заговорила она как Гарольд. – А может, ты не помнишь ураган...

Герману стало не по себе от слов сэли. Тогда он думал, что Всевышний милосердно помог ему.

– В тот день, – продолжала она, – из-за обрыва провода в меня ударила моя же энергия. Это было равносильно молнии. По-твоему, смог бы человек выжить после удара молнии?

"И как же ты выжила?" – спросил он.

– Благодаря Аннабел. Ангел-хранитель – это миф, внушённый мной.... Это видимость, порождённая восприятием суеверных и набожных людей. А на самом деле...

– Нет, Зей-Би! Молчи! – услышала она голос Алекса.

Однако сэли невозможно было остановить.

– Помнишь ту сломанную чернильницу в твоём кабинете полтора года тому назад?

Он сделал движение головой, похоже, кивнул. И снова вопрошающе уставился на неё.

– Да. Это была я. Мне нужна была информация, и поэтому пришлось воспользоваться твоими записями, – раскрыла она тайну, которую Герман до сих пор не знал.

"Но зачем?" – подумал Мельсимор.

– Мне нужно было выяснить время, в которое я попала. Когда же моё присутствие было обнаружено, мне пришлось бежать, спрыгнув из окна.

"С такой высоты?!" – на лице у него отразилось изумление.

– Да, да, представь себе. Я подвернула ногу, так как была без моей обычной обуви....

"Кому ты это говоришь?" – не верил он словам Зей-Би.

– Тебе! – повысила она голос. – Ведь ты клялся в своей любви и уверял, что будешь верить мне...

"Бред! – прочла она его мысли. – Ты хочешь свести меня с ума!"

– Чего ради? – настал черед изумляться ей.

"Я знаю, я догадался о вашем плане".

– О каком ещё плане?

"О твоём с Гарольдом! Вы сговорились... решили свести меня в могилу, чтобы завладеть правом владения "Голден Сиид"."

– Ты плохо думаешь о брате. Он рисковал жизнью ради твоего же спасения...

"Вот, вот, ты уже и защищаешь его... Я-то думал, вы враги, и переживал из-за вас. А вы... вы, наверное, втайне смеялись надо мной и думали, как бы поскорее избавиться от меня".

"У него, наверное, жар", – подумала Зей-Би и хотела было приложить ладонь ко лбу Германа, но её остановила судорожно протестующая реакция человека.

"Не дотрагивайся до меня!"

– Да что с тобой, Герман?!

"Ты прекрасно сыграла свою роль... Роль влюблённой недотроги... Я думал, что ты любишь меня.... А ты оказалась просто профессиональной комедианткой! Как же я сразу не догадался о вашем злостном и коварном умысле? Ты, наверное, и спала со мной... по плану.... Зачем тебе я? Когда у тебя есть Гарольд. Ведь он поднаторел в любовных играх? У него большой опыт по этой части. Не так ли?"

Зей-Би хотелось ударить его, но она с трудом удержалась.

"Зачем его убивать, когда он сам себя уже убил".

"Ну что? Тебе нечего ответить? Ударь меня и я уверую, что все мои предположения ложны!"

Зей-Би с жалостью посмотрела на него. Она проклинала тот день, когда решила зайти к Марк-Сону.

– Прощайте, сэр Герман Фридрих Мельсимор. Надеюсь, наши пути больше никогда не пересекутся...

Геноконцентрат подбежала к двери и выскочила вон. В коридоре стоял Гарольд.

– Ну что? – видя помрачневшее лицо Зей-Би, спросил он.

– Кажется, твой брат в пламени костра повредил не только кожу, но и рассудок!

Г л а в а 41.

Карета тронулась в путь и Мельсимор-младший облегченно вздохнул. Все эти месяцы он боялся, что брата обнаружат в замке и власти призовут его к ответственности. Герман числился в списках пропавших без вести. Теперь все эти страхи были позади, а впереди Гарольда ожидало тяжёлое будущее. Все эти месяцы, пока хозяин "Голден Сиид" был болен, доктор Оландью кое-как помогал Гарольду с управлением делами поместья. Это был единственный человек, кому мог тот довериться. Отныне управление всем поместьем было у него в руках, а в руководстве он ничего не смыслил. Сэр Мельсимор-старший никогда не держал при себе управляющего, считая таковых хапугами и обманщиками. Всеми делами заправлял он один, и все расчеты держал в голове. Новому хозяину было трудно разобраться в делах. Легче было начать всё сначала, чем ворошить все важные бумаги и докапываться до их сути. Гарольду в короткий срок надлежало обучиться всему: учёту доходов и расходов и прочую цифирь. До сих пор он жил в замке, а вернее беззаботно пребывал в нём, как гость. Брат ежемесячно давал ему деньги на карманные расходы, которые Гарольду всегда казались мизерными. Он никогда не задумывался, как они достаются, зарабатываются, а лишь прекрасно знал, куда их потратить. Теперь он, Гарольд, бездельник и сибарит, должен был денно и нощно руководить и править имением, из-за которого не раз ссорился с братом. Отныне он должен был не только обеспечивать дивиденды себе и брату, который, возможно, никогда не оправится от болезни, но и не дать крестьянам "Голден Сиид" нуждаться, чего никогда не было во времена правления его брата.

Гарольд поднялся по лестнице вверх, в рабочий кабинет брата, – в "святую святых", куда тот никогда не разрешал входить без спроса и где порой он работал целыми днями. Усевшись в излюбленное кресло брата, Гарольд стал рассматривать бумаги, лежащие на столе. Долгое время он провёл за чтением различных документов, записей и отчётов, однако ничего толком не понял. Он открыл верхний ящик письменного стола, где хранились наиболее важные бумаги и векселя. Среди них были документы на владение поместьем Мельсимор и квитанции выданных векселей. Внимательно посмотрев на них, Гарольд поразился, узнав, кому выделялись эти деньги. Оказалось, что хозяин "Голден Сиид" ежемесячно выплачивал пособие не только ему, но и их сестре, с которой Герман из-за ссоры более семи лет не общался. Мельсимор-младший всегда спорил с братом, защищая сестру, семья которой всегда жила в недостатке, однако он никогда не знал, что брат помогал им. Одетта Эмили никогда не говорила брату о помощи Германа. Да и откуда она могла это знать, ведь Герман, посылая деньги через тётушку Элеонору, строго-настрого запретил ей говорить, что это именно от него. Неизвестный благодетель, как предполагала семья Харлинг, помогал им, ничего не требуя взамен. Они не раз просили леди Уильямс открыть им секрет, однако она нерушимо держала своё слово, так как боялась, что узнав, кто источник благодеяния, они не захотят его принять, а это привело бы их семью в очень плачевное состояние. Удивление Гарольда было безграничным, однако, он ещё больше изумился, когда узнал, что за время своего управления брат успел не только приумножить богатства семьи, но и расширить границы своих владений. Он купил несколько акров плодородной земли, лежащей близ поместья Мельсимор, что никак не удавалось сделать, ввиду своей расточительности, даже его отцу сэру Тристану Мельсимору. Только сейчас, узнав всё это и поняв, какое бремя нёс брат, Гарольду захотелось отблагодарить его за всё, что тот сделал для него, сестры и "Голден Сиид".

Устав рыться в бумагах, он откинулся на спинку кресла и, расслабившись, закрыл глаза и не заметил, как задремал. Его дрему прервал неистовый стук в дверь. В комнату буквально влетел охранник в форме.

– Сэр Мельсимор, беда! Беда, сэр Мельсимор! – кричал он, запыхавшись от бега.

– Что? В чём дело? – всполошился Гарольд.

Не успел охранник ответить, как со двора донеслись звуки горна, трубившего тревогу. Гарольд кинулся к окну.

Замок "Голден Сиид" со всех сторон был окружён вооружёнными до зубов всадниками. По стилю их одежды и оружию Мельсимор сразу же узнал, кто они. Это была банда Брауна Бельчмана, незаконного сына дяди Гарольда, Осмунда Мельсимора. В своё время этот человек вёл разгульную жизнь, такую, как и Гарольд. Нежеланный ребёнок от женщины лёгкого поведения лишил его отцовского наследства. Поэтому владение Карла Августина Мельсимора досталось его младшему сыну – Тристану, отцу близнецов. После смерти этого достопочтенного человека "Голден Сиид" перешёл в руки близнецов, а вернее, Германа. Многие годы Браун Бельчман досаждал хозяину "Голден Сиид" своими угрозами и порой попытками уничтожить его и всё его родовое гнездо. Не раз этот человек со своею шайкой нападал на мирных крестьян из замка, сжигал виноградные сады, принадлежавшие семье Мельсимор, а однажды даже пытался штурмом взять сам замок "Голден Сиид". Самого же Гарольда в эти тяжёлые дни их родового поместья как всегда не оказывалось дома. Но умение ловко выпутываться из самых сложных ситуаций не раз спасало жизнь Мельсимору-старшему. Теперь, когда замок был окружён головорезами, и искушенный в таких переделках брат был далеко в пути, Гарольда охватило смятение. Он не знал, как ему быть. И первое, что пришло на ум: найти командующего охраной. Так он и сделал. Через несколько минут он уже стоял напротив Коригана – пожилого капитана. Они стали обсуждать план защиты. Вскоре к ним присоединилась и Зей-Би. К удивлению Гарольда, она больше молчала, нежели давала полезные для сложившейся ситуации советы.

– Надо будет пойти на переговоры, – решительно заявил Кориган.