Текст книги "Война времен"

Автор книги: Элизабет Тюдор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 32 страниц)

– Ну что ж, пойдем, я познакомлю тебя со всеми.

– Зачем? Я всё равно сейчас уйду...

– Уйдёшь?! – расстроилась цыганка. – Но куда ты пойдёшь? В этот ужасный подвал?

– Вероятно, я найду себе лучшее пристанище, а если нет, то, наверное, придётся вернуться туда.

– Но зачем? Ведь ты можешь остаться здесь и жить среди нас.

– Я не хочу быть ни для кого обузой.

– Да ты и не будешь ею.

Зей-Би поколебалась, и это не ускользнуло от зорких глаз цыганки.

– Значит, решено? Ты останешься здесь! – скорее повелительным, нежели просительным тоном проговорила женщина.

– Хорошо, – сдалась сэли уговорам.

– А сейчас, думаю, тебе надо выбрать новое имя.

– Новое? А чем тебе не нравится моё имя?

– Понимаешь ли... твоё имя немного неженское, что ли, – постаралась объяснить та. – Оно больше подходит твоему прежнему облику.

– И что же ты предлагаешь?

– Думаю.... – Аделаида призадумалась. – Риана! – воскликнула она.

– Риана? Ну что ж.... Ну, если так будет лучше, то пусть я отныне буду Рианой.

– Но, Зей-Би, – недовольно отреагировал нейрокомп, готовый воспротивиться решению хозяйки.

– Для тебя, Алекс, я всегда буду Зей-Би.

– Пойдём, покажемся народу, – взяв сэли за руку, потащила её цыганка.

– Акбар, – позвала его сестра, – собери сюда всех людей. Я хочу сделать важное сообщение.

Вожак приказал своему подручному обойти весь табор и созвать всех к очагу. Несколько минут спустя шумное племя кочующего народа в полном своём составе было в сборе.

– Люди вольные! – обратилась Аделаида к толпе. – Сегодня в наш табор входит ещё один человек. Эта женщина, у которой нет ни дома, ни семьи. Нет, она не цыганка, как мы с вами, но она такая же вольная душой и разумом, как мы, и поэтому заслужила моё почтение и дружбу. – Аделаида умолкла, чтобы подозвать Зей-Би к себе поближе. – Отныне Риана, – громко сделала она акцент на новом имени сэли, – равноправный член нашего табора. С правом голоса в совете, – добавила она, и люди изумлённо переглянулись.

Г л а в а 31.

– Ты какой-то бледный, Джошуа, – сказал Герман.

– Да, – с безразличием махнув рукой, ответил тот.

– Кажется, твой доктор неуч, раз до сих пор тебе не полегчало.

– Не он один, друг мой, – возразил лорд Нортбри. – Ни один доктор в округе не знает, чем я болен, даже доктор Оландью.

– И он тоже? – изумился собеседник.

– Да. Что говорить о выздоровлении, если не поставлен диагноз и не применяется соответствующее лечение. Но что мы только обо мне и моей болезни, я приехал в "Голден Сиид", чтобы узнать, как ты, Герман?

– Как я? – с горькой усмешкой отозвался тот. – А как я могу себя чувствовать, дружище Джош? Конечно же, я подавлен и опечален. Однако стараюсь не опускать рук. Ведь всё хозяйство поместья Мельсиморов у меня на шее.

– А Гарольд? Неужто он не видит твоего состояния? Почему же он чем– нибудь не поможет тебе?

– Не смеши меня, Джошуа. Гарольду всегда всё было безразлично. Он умеет только требовать деньги и тратить их попусту.

– А от Зей-Би по-прежнему нет никаких новостей? – спросил гость.

– Нет, – со вздохом ответил Герман. – Прошло два месяца.... Ни слуху, ни духу...

– Может быть, с ней что-то случилось?

– Не думаю, – покачав головой, молвил Мельсимор. – Вероятно, она сейчас живёт в доме у какого-то землевладельца и очаровывает его своими чарами, а про меня и "Голден Сиид" давно забыла...

– Риана, Риана. Где ты была? Я обыскалась тебя!

– Да так... я прогуливалась.

– А-а... – протянула цыганка. – Ну, думаю, что я нашла для тебя занятие более интересное, чем бесполезные прогулки.

– Правда? – обрадовалась та. – И какое же, позволь спросить?

– Мы с Акбаром задумали поставить спектакль, ну так, небольшое представление. Я предложила дать тебе в ней роль, и все одобрили мою идею. Надеюсь, ты не будешь против этого?

– Нет, конечно же, нет. Я с радостью....

Прошло ещё две недели.

– Браво, Риана! Браво! – кричала ликующая толпа.

– Ты им очень понравилась, – довольная успешным дебютом своей подруги, сказала Аделаида за кулисами.

– Надо вновь выйти и поклониться зрителям, – наряженный в костюм дьявола, который весьма подходил его зловещей внешности, напомнил Акбар.

Актёры вновь вышли на подмостки, сооруженные на одной из улиц ближайшего города, и отвесили поклоны.

– Такого фурора я и не представлял себе! – с восторгом воскликнул один из цыган.

– Думаю, сегодняшний триумф нужно отметить, – предложил вожак, и все актёры поддержали его.

Праздник ещё не закончился, когда Аделаида и Риана, извинившись, удалились к себе. Уставшие после долгого и трудного дня, они думали только об отдыхе.

Аделаида, скинув платье, юркнула под одеяло.

– Брр... так холодно, – сказала она, стуча зубами. – Нынешняя зима была такой лютой, но, слава Богу, что через две недели за дело возьмётся весна, и, наверное, этот чёртовый морозец прекратится.

Риана, не отозвавшись, легла на топчан и забылась сном. Её объяла тьма, сквозь которую проступали чьи-то лица. Потом она услышала шорох. Сэли, поднявшись, выглянула из кибитки.

– Кто здесь? – спросила она.

– Не бойся, я не причиню тебе зла, – донёсся мужской голос из темноты. – Я просто пришёл повидать тебя...

Риана сделала шаг вперёд и столкнулась с незнакомцем.

– Герман! – вскрикнула она, не веря своим глазам.

– Тише! – предостерёг он. – Пойдём со мной, я покажу тебе кое-что, – взяв её за руку, повёл он сэли за собой.

Спустя некоторое время они достигли городской площади. Уже светало, и геноконцентрат отключила сенсоры ночного виденья. На городской площади на удивление было множество людей. Крики сливались в оглушительный гул.

– Я тебе кое-что покажу, – наконец заговорил Герман. – Только обещай, что пока я не окликну тебя, ты не откроешь глаза.

– Хорошо, – согласилась она.

Прошло несколько минут, толпа умолкла, и вокруг наступила гробовая тишина.

"Не нравится мне эта тишина", – с недобрым предчувствием подумала сэли.

– Зей-Би, Зей-Би! Ты можешь открыть глаза, – послышался голос Германа.

Геноконцентрат открыла глаза и увидела странное сооружение пред собой. Высокий столб стоял посередине деревянного помоста. Вокруг этого возвышения аккуратно был выложен хворост, и она с ужасом увидела Германа, привязанного к столбу. Человек в капюшоне поднёс горящий факел к груде хвороста. Огонь молниеносно вспыхнул и объял несчастного. Пламя жадно пожирало живое тело.

– Герман!– закричала сэли в отчаянии и кинулась к нему.... Однако толпа людей, взирающих на дикое зрелище со злорадным любопытством, преграждала ей путь.

– Зей-Би, помоги мне! – молил юноша. – Зей-Би, помоги...

Она пыталась пробиться сквозь толпу, но перед ней была нерушимая стена.

– Герман, Герман, – вопила она что есть мочи. – Герман, н-е-т, не умирай....

Аделаида, разбуженная криками сэли, кинулась к ней.

– Очнись! Риана! Очнись! – трясла она её, однако та всё так же с простёртыми руками выкрикивала имя "Герман". – Проснись же, Риана! Проснись!

– Вставай, Зей-Би! – крикнул Алекс мысленно.

Геноконцентрат встрепенулась и, вскочив с постели, схватилась за голову.

– Ах ты, урод всей человеческой выдумки!!! – в гневе обратилась она к Алексу мысленно. – Сколько раз тебе говорить, не кричи, когда обращаешься ко мне мысленно...

Цыганка, встревоженная состоянием своей подруги, принесла ей выпить кружку воды.

– Нет, спасибо... я не хочу, – легонько отстранив кружку, сказала Риана и выскочила из кибитки.

– Куда ты, Риана? – Аделаида с трудом догнала её. – Риана, что с тобой? допытывалась цыганка.

– Не знаю.... Я увидела... мне приснился дурной сон, – наконец объяснила Зей-Би, ставшая Рианой.

– Дурной сон? – цыганка присела рядом с ней на иссохший пенёк. – Ты так кричала, что я испугалась.

– Кричала? – с опаской посмотрела сэли на неё. – И что же я выкрикивала?

– Ты кричала: "Герман! Нет! Не умирай!"

– Разве?

– Да. Я отчётливо слышала.

Сэли примолкла.

– Риана, ты точно в порядке?

– Да. Всё хорошо, – нехотя ответила та.

– Ты мне не доверяешь? Я-то думала, что мы с тобой друзья, – обиженно проговорила цыганка.

– Так оно и есть, – подтвердила сэли.

– Нет, это не так! Настоящие друзья знают друг о друге всё, а я за два с половиной месяца нашего знакомства узнала лишь твоё имя. С тех пор, как мы покинули предместье, ты стала какой-то странной. Исчезаешь постоянно куда-то, недоговариваешь, не ешь, не пьёшь с нами, дичишься, забираешь припасы и убегаешь в лес. То, что ты ешь еду, данную тебе нами, это я точно знаю. Ведь без еды не выживет ни одно живое существо. Но зачем так много тайн? Зачем ты осложняешь свою жизнь? Только не говори мне, что ты стесняешься садиться с нами вместе за стол. Эта отговорка уже не пройдёт. Ведь ты прирождённая актриса, и я совсем не чувствовала в тебе робости сегодня на сцене. Так почему же вся эта игра в прятки? Что ты от меня скрываешь?

– Ничего, – молча выслушав её, ответила Риана.

– Ничего, – усмехнулась женщина. – Может быть, и имя Герман тебе ничего не говорит?

Сэли, побледнев, тяжело вздохнула.

– Риана, – взяв её за руку, цыганка смягчила тон. – Прошу тебя, доверься мне. Я никому ничего не расскажу о тебе. Излей душу, и тебе станет легче. Я ведь вижу, что ты страдаешь. Кто этот человек? Он тебя обидел?

Геноконцентрат отрицательно покачала головой.

– А может, он бросил тебя? Или же умер у тебя на руках? – более осторожно спросила та.

Сэли вновь замотала головой.

– Так что же, чёрт побери, случилось между вами? – не выдержала Аделаида.

– Просто он полюбил не ту, – сказала Риана, чтобы избавиться от расспросов.

– Я ничего не понимаю! Да объясни ты мне человеческим языком. Кто он? И кого он должен был полюбить?!... Ведь любовь... как омут. Бросаешься вниз головой и не спрашиваешь позволения...

– Его зовут Герман Фридрих Мельсимор, – не выдержав натиска любопытной цыганки, проговорила сэли.

– Мельсимор?! – всплеснула руками Аделаида. – Это тот самый Мельсимор, хозяин "Голден Сиид"?

– Один из хозяев, – уточнила Риана.

– Нет, нет. Он единственный хозяин, – возразила цыганка. – Его брат просто пустое место... Значит, ты с ним знакома?

– Была, – с деланным безразличием уточнила та.

– Была? – повторила Аделаида как эхо. – Но почему была? Что произошло между вами? – цыганка задумалась на мгновенье. – Ты сказала, что он полюбил не ту. Значит, ты хотела, чтобы он полюбил тебя, а он любил другую? Или... Аделаиду осенила догадка. – Он влюбился в тебя?

Геноконцентрат отвела глаза.

Край солнечного диска, показавшийся на горизонте, озарил своим пурпурным сиянием горизонт. Река, рокотавшая вблизи, заискрилась золотыми бликами. Сэли завороженно созерцала чудесное природное явление, обычное для людей.

– Ты молчишь, значит, я права? – нарушила цыганка паузу.

– Возможно...

– Возможно?! – возмутилась Аделаида. – Ты, случайно, не сумасшедшая?

– Что? – в недоумении посмотрела Риана на неё.

– Да, ты точно сумасшедшая, раз отказалась от такой любви.

– Прошу тебя, Аделаида...

– Ты могла бы иметь всё, – никак не могла угомониться она. – Вместо того, чтобы бродить по улицам как нищенка, ютиться в подвалах заброшенных домов, питаться бог знает чем и жить, не зная, что будет с тобою завтра... – она перевела дух и стала расписывать ту лучшую жизнь, от которой отказалась её подруга. – Ты бы имела всё, и преданного любящего мужа, каковым я думаю, он был бы, и положение в обществе, и прекрасный дом, в котором так много слуг, и вообще, у тебя было бы будущее....

– Будущее?! – Риана резко поднялась. – Что ты знаешь о будущем? Что ты вообще знаешь обо мне, чтобы советовать мне, как устроить свою жизнь, своё будущее?

– Потому и спрашиваю... – обиделась цыганка.

– Если ты не хочешь, чтобы я ушла из табора, то не смей больше спрашивать о моём прошлом. Что же касается Германа, то знай, что он не такой, каким кажется. Внешность его обманчива, а на самом же деле он глупый мужлан, который кроме своего виноградного поля ни в чём больше не смыслит. Гордыни его хватило бы на весь ваш табор.

– "Ваш"? – Аделаида была задета за живое. – Я думала, ты считаешь себя одной из нас, а ты...

– Прости, Аделаида, – положив руки на плечи цыганки, искренне раскаялась та. – Увы, но я никогда не смогу стать одной из вас и, как говорил Марк-Сон, "Одиночество – мой жребий".

– А кто такой этот Марк-Сон? – попыталась цыганка вытянуть информацию.

– Неважно, – отмахнувшись, бросила собеседница. – А теперь иди лучше к себе и постарайся уснуть. Ведь ты из-за меня не смогла как следует отдохнуть после вчерашнего праздника. А я, – добавила она, – посижу здесь ещё и вернусь.

Как только цыганка скрылась из виду, Риана подошла к реке. Сняв с себя всю одежду и обувь, она кончиком пальца ноги дотронулась до поверхности воды.

– Алекс, – позвала она мысленно.

– Да, Зей-Би.

– Установи температуру воды в реке, доведи температуру тела до 38°C.

– Температура воды в реке 12°C, – отрапортовал комп.

– Переключи "распределитель" на режим работы "расщепление воды" и включи поглотитель кислорода.

– Есть. Всё сделано.

– Ну, кажется, теперь можно и искупаться.

Риана вошла в воду и погрузилась на дно. Уже несколько дней как табор перекочевал в окрестности замка "Голден Сиид", и каждое утро геноконцентрат наслаждалась естественной природной ванной. Капсулы воды были на исходе, хотя сэли не использовала их для питья, однако приходилось расходовать их на мытьё. Войдя в воду, геноконцентрат всегда ныряла вглубь реки. Растительность здесь была не столь щедрая, однако ей удалось собрать несколько экземпляров редчайших водорослей. Таким образом, Риана совмещала приятное с полезным.

Собрав несколько видов растений, Риана уселась на илистое дно реки и, закрыв глаза, расслабилась. Фиолетовое свечение окутало геноконцентрата со всех сторон, так что никакое существо не могло проникнуть сквозь это защитное поле и потревожить её трансовое состояние. Несколько минут спустя время транса истекло и Риана открыла глаза.

– Зей-Би, ты уже около двух часов находишься в воде. Думаю, лучше будет, если ты немедленно выйдешь, не то твоя кожа станет деформироваться и потеряет прежний вид.

– Хорошо, – не раздумывая, согласилась сэли.

Заняв вертикальное положение, и подняв руки вверх, она сделала лёгкий рывок и всплыла на поверхность воды. Выбралась на берег и, приказав Алексу перевести "распределитель" на прежний режим, облачилась.

Солнце уже стояло довольно высоко и предвещало погожий день. Геноконцентрат вернулась в цыганский табор и безмятежно провела остаток дня. Аделаида больше ни о чём не расспрашивала её, и Риане от этого стало намного легче.

Прошло ещё две недели, а табор всё ещё оставался в окрестностях поместья "Голден Сиид" и каждый вечер давал небольшие представления его жителям.

– Думаю, нас так хорошо примут и в других городах и селениях, – высказался вожак табора на совете.

– Я согласен с твоим мнением, Акбар, – кивнув головой, произнёс Микен, высокопочитаемый муж, который сидел по правую руку от вожака.

– Однако будут ли люди так же щедры, как здесь? – подал реплику пожилой цыган Бахри.

– Верно, Бахри, – сказала Аделаида, которая вместе с Рианой были единственными женщинами в совете, состоящем из тринадцати человек. – Возможно, не все будут к нам так радушны.

– Не радушны, а терпеливы, – уточнил Микен. – Радушно к цыганам никто не относится.

– Да, Микен, – поддержал его Акбар. – Все люди думают, что мы разбойники и воры.

– Пусть мы встарь занимались только гаданием да попрошайничеством, а сейчас у нас более благородное занятие, – возразила Адель.

– Но это не мешает тебе заниматься своим прежним ремеслом, а кое-кому из нашего табора и попрошайничать, а то и воровать у бедного населения, – насупил брови Микен.

– К сожалению, замечание Микена совершенно справедливо, – раздался голос Захира, который очень почитал своего соплеменника. Он был намного моложе мудрого Микена.

– Да-а, – задумчиво протянул Бахри, видя разногласия в совете. – Как вы думаете? Может, есть смысл перейти к осёдлой жизни? Обосноваться, допустим, здесь.

Аделаида и ещё четверо поддержали Бахри. Остальные, включая вожака, были за отъезд. Сэли хранила молчание.

– А ты? – взоры обратились к ней.

Она после раздумья сказала:

– Думаю, всё же лучше будет вести прежний, кочевой образ жизни. Так цыгане никому не будут доставлять неприятностей. Что же касается заработков, то в жизни ничего предугадать невозможно, – она умолкла, дав время слушателям обдумать свою мысль. – И, во-вторых, даже если вы решите уехать, в чём я не сомневаюсь, я решила остаться здесь.

– Что?! – воскликнули многие и переглянулись.

За то малое время, которое Риана пребывала в таборе, многие успели прикипеть к ней сердцем.

– Так, – не обращая ни на кого внимания, продолжала сэли, – я принимаю сторону вожака, а это значит, что вам пора готовиться в путь.

Геноконцентрат, выйдя из круга сидящих цыган, ушла в направлении леса.

– Пойди, выясни, в чём дело, – велел Акбар сестре, и та последовала за сэли.

– Алекс, – говорила Зей-Би мысленно с нейрокомпом, – если Марк-Сон прибудет в это время, ты уверен, что сможешь связаться с его нейрокомпьютером?

– Конечно же. Я ведь говорил тебе это раньше, – напомнил тот.

– А если я буду на очень большом расстоянии от него?

– Зей-Би, я смогу связаться с ним, даже если он прибудет на луну. Расстояние для меня не имеет никакого значения, – заверил он.

– Алекс, а есть ли вероятность того, что я сама смогу починить " транстаймер"? – в отчаянье спросила сэли.

– Вряд ли, – немного подумав, ответил комп, – в механизме сломано несколько деталей, а главное, повреждена стрелка, указывающая желаемое время для путешествия.

– Путешествия? – с горечью повторила она. – Скорее, это похоже на испытание или ещё больше на наказание. Словно ты принуждённо спишь без защитной камеры и регулятора сна, и тебя никто и никогда не разбудит...

– Так или иначе, мне кажется, Марк-Сон обязательно найдёт тебя. Ну, или кто-нибудь другой...

– Что ты имеешь в виду? – насторожилась сэли.

– Страж закона, – произнёс тот, и Риана встрепенулась от его слов.

– По-твоему... – начала та, но не решилась продолжить свою мысль. Однако нейрокомп всё понял и без слов.

– Возможно, что вионийские старейшины уже всё знают, – предположил он, – и тогда вряд ли они позволят Марк-Сону отыскать тебя.

– Ты думаешь, именно поэтому он так долго отсутствует?

– Это лишь предположение, Зей-Би, – постарался успокоить комп. – Однако, возможно, что Марк-Сон просто не может отыскать тебя во временном континууме.

– Хоть бы это было именно так.

– Ну что ж, – дойдя до точки в своих мыслях, молвила Риана вслух, – пора навестить Рубенса.

Выйдя на извилистую тропу, геноконцентрат быстрыми шагами направилась к северу, в самую гущу леса. Эту дорогу она знала уже наизусть. Последние недели сэли часто шла по ней к своему новому другу Рубенсу. Вскоре тропа исчезла в кустах вереска, и остальную часть дороги геноконцентрат продолжила по памяти. Перепрыгнув через небольшой ручеёк, она нагнулась, чтобы войти в хижину, сплетённую из сухих веток различных деревьев. В хижине царил полумрак, и единственный её "комфорт" составляло ложе из соломы и сухих листьев. На этом самом ложе, свернувшись калачиком, безмятежно спало живое существо.

– Рубенс, – мысленно обратилась Риана к лежащему. – Ты спишь?

Тот, чуть вздрогнув, открыл глаза.

– Зей-Би, это ты? – подал тот также мысленный импульс.

– Да, Рубенс.

– А что, разве уже время обеда? – растянувшись, спросил тот.

– Нет, просто я зашла к тебе, подумав, что тебе здесь одиноко.

– Лучше скажи, что ты чувствовала себя одинокой, – ответил он мысленно и встал на ноги.

Этот человек был настолько мал ростом, что перед геноконцентратом казался карликом. Он родился глухим, а маленький рост и сгорбленная спина сделали его уродом и посмешищем. Его обходили стороной, издевались, закидывали камнями и прочим, что попадало людям под руки. Но телесное увечье развило в нём необычайные умственные способности. Вот уже с десяток лет он жил в лесу, добывая себе пищу охотой. Однако с появлением Зей-Би всё изменилось. Она каждый день приносила ему еду, данную ей в цыганском таборе, а он взамен добровольно делился с нею частичкой телесной энергии.

– Я всегда чувствую себя одинокой, – выйдя из хижины, обратилась сэли мысленно к другу. – Одиночество это...

– Да, знаю, я знаю: "Одиночество – твой жребий!", – закончил он знакомую фразу, которую не раз слышал от сэли. – Но, думаю, что у этого твоего Марк-Сона никогда не было хороших друзей.

– Почему же, – возразила она. – Я и ещё несколько других... – сэли по привычке хотела сказать "людей", но у неё язык не повернулся произнести это слово. – Ну, в общем, у него нескудный список друзей.

– Тогда почему же он считает себя одиноким? – парировал Рубенс.

– Ну, не знаю, это чувство просто живёт в нас, и ничем его не восполнишь.

– Я знаю! – воскликнул тот мысленно. – Этому твоему Марк-Сону не мешало бы жениться, да поскорее.

– Жениться?

– Да, жениться. А ещё лучше будет, если он женится на тебе, и чтобы в скором времени вы стали родителями множества детей. Вот тогда вы и не будете одиноки.

Сэли громко расхохоталась. Карлик, увидев её лицо, смутился. Люди с Вионы, создавая новую расу на Земле, лишили её возможности продолжать свой род самим, дабы всегда держать их под контролем. Взамен на бессмертную жизнь геноконцентраты были лишены чувств, семьи и потомства. И Риана прекрасно знала об этом.

– Разве я сказал что-то не так? – растерянно подал он мысленный импульс.

– Нет, нет. Просто ничего более забавного я ещё не слышала в жизни, – она посерьёзнела. – Понимаешь ли, Рубенс, в наше время больше никто не женится. И даже если это было бы возможно, то я и Марк-Сон совершенно не подходили бы друг другу.

– Почему?

– Дело в том, что... ну как бы это тебе объяснить... дело в том, что у нас один генотип...

– Что? Что? – не понял тот.

– У нас один генотип, – внятно повторила сэли. – Ну, это как один родитель.

– Что значит один родитель? Зей-Би, ты так странно изъясняешься, что я ничего не понимаю. В вашем времени все такие чудики, как ты?

– Ещё похлеще, – усмехнулась та. – Я живу в этом времени почти с полгода, и более или менее уже научилась изъясняться как здешние люди.

– Алекс, – позвала Риана мысленно, – как дать определение слову генотип?

– Отец, – поразмыслив несколько секунд, ответил тот.

– Если ты уже научилась изъясняться, то объясни значение слова генотип.

– Это означает – отец, – уже уверенно ответила она.

– Что?! – воскликнул тот. – Так, значит, Марк-Сон доводится тебе братом?

– Да, у нас единый ген.

– Ген... генотип... неужели ты не можешь говорить простым языком, возмутился карлик.

– Увы, Рубенс, я привыкла так говорить.

Между тем, увлёкшись беседой, они не заметили, как дошли до поляны, располагающейся невдалеке от хижины карлика.

– И сколько же вас таких? – задал тот очередной вопрос.

– Каких таких? – не поняла его сэли.

– Ну, сколько у тебя братьев и сестёр?

– Я не знаю точно, – пожав плечами, ответила та. – Наверное, очень-очень много.

– Сколько? – не отставал человек.

– Я не знаю, Бенс, честное слово, не знаю.

– Как же можно не знать своих братьев и сестёр?

"Интересно, если у него их было бы тысячи, смог бы он их всех запомнить?" – подумала геноконцентрат.

– Рубенс, прошу тебя, оставим эту тему, – попросила она, так как не хотела вдаваться в подробности.

Сэли доверилась этому человеку и рассказала о том, что прибыла из будущего. Он знал о некоторых её сверхъестественных способностях, о подробностях её прибытия в это время и происшедших с ней приключениях здесь. Однако геноконцентрат ничего значительного не рассказала о своём времени, о состоянии Земли, об истории, приведшей к гибели Земной биосферы, а самое главное, сэли не сказала ему о том, что она не человек.

– Ну, если ты мне не доверяешь, – обиделся карлик.

– Дело тут не в доверии. Просто я не имею права рассказать тебе что-нибудь о будущем.

– Ты боишься, что я поведаю кому-нибудь об этом, но я ведь нем, как рыба. Кому смогу я что-то сказать?

– Да, ты немой, однако, не безмолвен, – заметила Риана. – Ты можешь кому-нибудь передать свои мысли, и тогда может измениться будущее. Поэтому прошу тебя, не спрашивай меня больше ни о чём.

– Ну, хорошо, – пожав плечами, смирился Рубенс.

– Не обижайся, Рубенс, я пришла сюда не для того, чтобы спорить или ссориться с тобой.

– Что-то случилось? – обеспокоился тот.

– Сегодня на совете было решено, что табор должен уехать из этих мест...

– Уехать? И ты тоже уедешь? – произнёс он мысленно.

– Нет, конечно же, нет, – успокоила его сэли. – Ты ведь знаешь, что я не могу уехать. Я должна дожидаться Марк-Сона здесь.

– Как долго? – после длительной паузы спросил человек.

– Не знаю, – задумчиво ответила та. – Пока не дождусь его.

– Это невозможно! Это просто невозможно! – в смятении говорил карлик.

– Что невозможно?

– Ты не можешь оставаться здесь, – молвил он.

– Почему? – протянула сэли в замешательстве.

– По многим причинам.

– Например?

– К примеру, где ты будешь жить...

– У тебя, – простодушно ответила она.

– Что?! – опешил тот. – Да ты спятила!

– Но почему?

– Потому что.... это логово не для тебя. Здесь же нет никаких условий...

– Я бы могла немного улучшить твоё жилище...

– Нет! – твердил Рубенс.

– Что с тобой, Рубенс?! – воскликнула сэли. – У меня сложилось такое впечатление, что ты не хочешь впускать меня в свою хижину.

– Нет! Нельзя, Зей-Би, нельзя, – взяв её руку, попытался карлик более ласково объяснить ей причину своего отказа.

– Ну, если так, то думаю, мне придётся искать себе новое пристанище, но я всё равно останусь в этих краях! – отдёрнув руку, сухо бросила она.

– Тебе нельзя оставаться в лесу, – упорно настаивал карлик. – Вокруг столько диких зверей и злых людей. Молодой особе здесь не место.

– И что же ты предлагаешь мне?

– Может быть "Голден Сиид"? – осторожно спросил он.

– Нет! Уж лучше я останусь в лесу, – категорично высказалась Зей-Би.

– Тогда остаётся только один выход, – вздохнув с досадой, молвил Рубенс. Ты должна будешь уехать вместе с цыганским табором...

– Нет, но я...

– А Марк-Сону ты должна будешь оставить знак, извещающий о твоём прибытии в это время.

– Знак? – задумалась геноконцентрат. – Но какой? – спросила она скорее себя, чем своего собеседника.

– Это может быть что угодно, но только так, чтобы Марк-Сон наверняка знал, что сие послание именно от тебя.

– Послание? Знак? Есть! – додумавшись, воскликнула та. – Я вырежу на дереве свой герб.

– Прекрасная идея! – одобрил её Рубенс. – И не забудь указать стрелкой путь на мою хижину.

– А это-то зачем?

– Ведь если ты уедешь, здесь понадобится посредник, кто бы рассказал Марк-Сону о тебе.

– Ты совершенно прав, – согласилась она. – Оставайся здесь, я скоро вернусь, – добавила она и побежала к месту своего прибытия из будущего.

Она хорошо помнила этот уголок леса с вековыми дубами. Найдя подходящее дерево для своего замысла, сэли приказала нейрокомпу включить персолазер. Бледно-синий луч персолазера прорезал сумрак. Треугольный бокал с яйцеобразным плодом над ним, змея, стоящая на хвосте с раскрытой пастью, как бы пытавшаяся поглотить это самое "яйцо" и круг, обрамляющий всю эту картину в единое целое, и был семейным гербом Зей-Би. Оно было таким же и у Марк-Сона, так как они имели единого отца.

– Дело сделано! – воскликнула сэли, добавив внизу монограммы стрелку.

Уменьшив диапазон луча персолазера, она направилась к хижине Рубенса, не забывая при этом оставлять незаметные для людского глаза стрелки, указывающие расположение жилища карлика.

– Всё сделано, Бенс, – известила она своего друга.

– Прекрасно! – ответил тот. – Теперь тебе пора собираться в путь.

– Но мне так не хочется уезжать, – с грустью промолвила сэли. – Как подумаю, что ты останешься вновь в одиночестве, у меня сердце сжимается.

– Мне не привыкать, Зей-Би. Я уже более десяти лет живу здесь, а ты из другого мира и тебе нужна опека.

Сэли, помолчав с минуту, протянула руку.

– Прощай, Рубенс, – обратилась она к нему мысленно.

– Нет, нет, не прощай, а до свидания, – улыбнувшись, поправил её карлик и дружески обнял.

Застыв в таком положении несколько минут, он, наконец, отпустил её, добавив сухо: – Уходи!

Риана не любила долгие прощания. Поэтому немедля пустилась в путь.

Г л а в а 32.

– Ты всё ещё не забыл её? – спросил хриплым голосом больной, лежавший в ночной рубашке в постели.

– Ты думаешь, легко забыть того, кого безумно любишь? – со вздохом ответил ему молодой человек с длинными каштановыми волосами, сидевший в кресле возле кровати.

– Однако ты всё же забыл Мелису? – возразил больной.

– С Мелисой, дружище Джошуа, у меня всё было иначе. Мы любили друг друга, но она предала меня. А вот Зей-Би... Я даже не знал, что она чувствовала ко мне – любовь, ненависть или же обычное равнодушие, – разъяснил сэр Мельсимор-старший.

– О-го-го! – воскликнул Джошуа. – Это же прогресс!

– В чём? – не понял его гость.

– Ты так спокойно говорил о Мелисе, без выкриков, без оскорблений. Что с тобой? Неужто эта незнакомка Зей-Би так сильно покорила твоё сердце?

– Ты не представляешь... – с горечью признался Герман.

– Но тогда, почему же ты не отыщешь её?

– Если бы я знал, где её искать. С тех пор, как она ушла, уже прошло девять месяцев, но все мои поиски оказались безрезультатными. Она как неожиданно ворвалась в мою жизнь, так и внезапно ушла из неё. В памяти у меня остались лишь отдельные обрывки воспоминаний, – Герман сделал паузу. – Теперь она, возможно, очень далеко... в обществе других...

– Ты, кажется, ревнуешь, не успев как следует полюбить, – заметил лорд Нортбри, – однако, в твоём голосе можно услышать также и укор. Пойми же, наконец, – добавил он после незначительной паузы, – она ушла, чтобы обезопасить себя. Вспомни, что Родрик не раз пытался прикончить её.

Мельсимор встрепенулся, будто проснулся от летаргического сна.

– Ты прав, ты совершенно прав, Джош! Фактически вся вина во мне. Я не должен был допустить такой... такой...

– Безрассудности, – дал другой точное определение.

– Верно, то, что проделывал Гарольд – это чистое безрассудство. Именно по его вине я вновь лишился своей любви...

А тем временем на совете цыганского табора решался вопрос о дальнейшем пути. После шестимесячного странствия совет решил вернуться в окрестности "Голден Сиид". Наконец, придя к соглашению, все тринадцать членов совета разошлись.

– Риана, Риана, – позвала Аделаида.

– В чём дело, Адель?

– Я договорилась с тётушкой Харлиной. Она уже ждёт нас.

– Ждёт? Но зачем?

– Узнаешь в своё время. Пойдём за мной, – сказала цыганка и быстрыми шагами направилась к кибитке Харлины. – Мы пришли, тётушка! – известила она громким голосом, как только вошла внутрь.