Текст книги "Зов Орианы. Книга вторая. Арктический десант (CИ)"

Автор книги: Елена Крестьянова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 27 страниц)

"Нельзя!"

Это "кричал" Дворкин. Выпучив глаза и указывая рукой на начинающую покрываться пузырьками жидкость, Изя пятился назад и громко всхлипывал. Десантники стали медленно отходить от бассейна. Репин отдёрнул руку и снова взглянул на Марию, справедливо рассудив, что в отсутствие Дассана она теперь главная над всем десантом.

Девушка, не обращая внимания вокруг, сосредоточилась только на жидкости в бассейне и что-то ментально творила, понятное только ей одной. Вода буквально кипела под её взглядом, и уровень в бассейне уменьшался на глазах. Через несколько томительных минут бассейн высох. На дне остался толстый слой белой накипи. Мария наклонилась через бордюр и зачерпнула голыми руками белый порошок, растёрла ладонями и только после этого обвела глазами безмолвно взиравшую на неё группу людей.

"Всё в порядке, – выдохнула она. – Можно идти дальше. Я по-прежнему первая, никто не обгоняет. Помните, чему вас учили перед походом"

Репин перевёл дух и глянул на спутников. Иванов так и остался в "крокодильей шкуре", Дворкин мелко дрожал, спрятавшись за Горшечкина. Последний стоял, спокойно оглядываясь вокруг, словно ничего только что не случилось. Остальные десантники, многозначительно переглядываясь, снова заняли свои места в шеренге. Мария подняла руку, призывая к вниманию.

"Сейчас идём по правому коридору и выходим во вторую пещеру, – голос Марии на общем канале звучал спокойно и тихо. – Просьба сдерживать свои эмоции и не засорять канал связи"

Слова явно относились к Дворкину, и он это понял, невольно втянув голову в плечи.

"Что же такое в этой пещере Изя почувствовал? – подумал Илья. – Не стал бы он просто так, ни с того ни с чего орать по менталке? А ведь он у нас провидец... И надо было мне руки к тому бассейну тянуть?! Но с Марией-то ничего не случилось..."

"Не забывай, что она из дасов, – прочитав его мысли, вставил майор на приватном канале. – А Дворкин спинным мозгом опасность почуял, ты ему после операции не забудь спасибо сказать!"

Репин кивнул, встретившись с другом глазами, и потянул за собой Дворкина. Уже входя в тоннель, Илья оглянулся и увидел, как отставший от всех Горшечкин стремительно бросился к бассейну и зачерпнул добрую пригоршню белого порошка. Поскольку ничего после этого с Серёгой не произошло, Репин сделал вид, что ничего не заметил и шагнул в темноту, решив поговорить об этом позже.

Второй тоннель был намного ниже и уже первого, и идти по нему было труднее. Во-первых, приходилось сгибаться, чтобы не удариться головой о нависающий потолок, а, во-вторых, дно тоннеля было сплошь усеяно острыми камнями, о которые то и дело кто-то спотыкался. Через несколько сот метров тоннель свернул почти под прямым углом, и впереди показался вход.

Десантники змейкой вслед за Марией вошли в небольшую пещеру. Она представляла собой помещение правильной кубической формы, вырубленное в скальной породе явно человеческими руками. Или выжженное с помощью лазера, тут же подумал Репин, прикоснувшись к идеально гладкой, словно оплавленной, гранитной стене. Мария щёлкнула пальцами, и в пещере под самым потолком моментально зажёгся ярко-красный светильник.

"Это чтобы плёнка не засветилась" – пошутил Иванов, ткнув Илью в бок. Илья ощутил легкий толчок по пластине чешуи, покрывавшей тело, и удивленно спросил:

"Какая ещё плёнка?"

"Я в детстве фотографией увлекался, – пояснил майор, оглядывая залитые красным светом гладко отполированные стены. – Когда плёнку или фотобумагу проявляешь, сидишь в ванне вот с таким красным фонарём. Похоже. Интересно, что сейчас проявится? Генератор должен быть где-то здесь..."

В голове раздался звук, который за последние две недели выучили все десантники. Мария подавала сигнал о начале основного метаконцерта. Люди и дасы сбились в группы по три-четыре человека и взялись за руки, чтобы увеличить силу ментальной связи.

Илья схватил за руку Дворкина, вторую подал Горшечкину. Андрей шагнул навстречу, замыкая круг. Василиск с тремя десантниками, среди которых был и Алексей Симагин, тоже образовал группу неподалёку от них.

Мелодия, которую начала петь Мария на общем канале, звучала тихо, но очень отчетливо. Минут через десять из тоннеля, откуда они только что пришли, ощутимо потянуло холодом, затем пещера начала заполняться сполохами клубящегося тёмного дыма. Он стелился понизу, постепенно обволакивая ноги стоящих в пещере, но выше не поднимался.

Репин почувствовал, как дрогнула в его руке влажная рука Дворкина. Он обернулся и вопросительно посмотрел на Изю. Тот отрицательно качнул головой, видимо пытаясь сказать, что не чувствует смертельной опасности. Иванов, стоящий напротив, коротко хмыкнул и стрельнул глазами в сторону Горшечкина. Тот стоял, закрыв глаза и, казалось, сосредоточился на чём-то своём, внутреннем. Серёга чуть покачивался в такт мелодии, которая лилась в головах у десантников, медленно, но верно нарастая и заполняя пространство пещеры.

"Танец кобры", – не удержался от шутки майор, указывая на Горшечкина.

Илья постарался отбросить посторонние мысли, которые так некстати лезли в голову. Сейчас главным было не пропустить момент, когда они должны будут вступить в концерт вместе с Марией. А она все не подавала знака.

Тьма вокруг ног стоящих сгущалась всё сильнее, и Репин на всякий случай решил усилить защиту ног дополнительным слоем – мало ли чего опасного и чужеродного могла нести в себе эта непонятная субстанция. Тем более, что Дассан, рассказывая об ожидавшем их в горе Чернобога, ни словом не упоминал ни о чём подобном. Хотя запаха гари не ощущалось – тьма вокруг ног вообще не пахла – Илья дополнительно добавил по клапану в каждую ноздрю. И напоследок прикрыл тонкой защитной плёнкой, пропускавшей только определённую частоту звука, ушные раковины – мало ли какие посторонние шумы могли помешать вступить в нужную фазу метаконцерта.

В тот же момент Дворкин дёрнул его за руку и показал глазами в сторону Марии. За спиной девушки мгла поднялась выше, стала плотнее, и из неё медленно выступила аура Дассана. Багрово-синяя тень джинна переливалась серебристыми сполохами, которые то складывались в затейливые узоры, то опадали, осыпаясь вниз, и снова вступали в какой-то сложный, чарующий хоровод. Мария взяла очередную высокую ноту, её голос достиг потолка пещеры и смолк. Едва Репин успел перевести дух, как она снова запела, изменив мелодию на каскад вибрирующих звуков. Девушка медленно подняла руки вверх, и Репин с удивлением заметил, как на противоположной стене пещеры стала открываться дверь. Вернее, не дверь, а треугольное отверстие, напоминающее отрезанный кусок круглого торта, положенный острым концом вверх.

Мария смолкла, как только отверстие начало раскрываться. К ней тут же шагнул Василиск, за её спиной Дассан мгновенно вернул себе человеческий облик. Ещё несколько дасов шагнули ближе к отверстию, за ними потянулись другие десантники. Горшечкин тоже очнулся от транса и быстро потопал ближе к светящемуся отверстию в скале.

Репин, Иванов и Дворкин остались на месте. К ним шагнул встревоженный Симагин. Все четверо недоумевали, почему для остальных оказалось таким притягательным это отверстие. И почему Мария прервала метаконцерт. И почему Дассан вновь обрёл тело. И почему, никому кроме них, четверых, это отверстие не кажется опасным. И ещё много таких "почему" крутилось в четырёх головах, пока Иванов не озвучил основную мысль.

"Что-то пошло не так? – донесся до Репина ментальный шёпот майора. – Чего это они на эту дырку такими удивлёнными глазами зыркают и тянутся к ней, как к манне небесной? Мне, например, наоборот кажется, что от неё подальше держаться надо. Изя, тебе интуиция что подсказывает – это нечто опасное для нас?"

Дворкин поднял руки и приложил их к вискам, крепко зажмурив глаза. Через несколько томительных минут открыл глаза и покачал головой.

"Да не тяни ты кота из-под тёплого одеяла! – рассердился майор. – Давай колись, что это за хрень?"

"Не давите на меня, сказал бы, чтоб знал... – тихо прошелестел Изя, не отводя настороженных глаз от отверстия, залитого ярким светом. – Скажу только, что эта хрень, как вы изволили некультурно выразиться, нужна им до зарезу"

 "И для какого это, интересно, зарезу, культурный ты наш?"

"Имейте стыд, Андрей Николаевич, я только эмоции улавливаю, – слишком дерзко, по мнению майора Иванова, ответил Изя Дворкин. – Это они такую морду спокойную делают, а эмоции у них сейчас будь здоров внутри бурлят. И не просто так, а прям фонтанами, чтоб вы видели!"

"Тогда подойдём поближе и потребуем пояснений у Дассана, он нас сюда привёл, пусть и расскажет, что за чудеса тут из стен вылазят" – решил майор и двинулся в сторону дасов, плотной стеной окруживших светлый треугольник в камне.

Вблизи оказалось, что таинственный проход всё же притягивает к себе, но влияние на людей всё равно ощущалось слишком слабым и незначительным, чтобы его не перебороть. Поэтому майор решительно потеснил нескольких дасов, неотрывно смотрящих прямо на ослепительно светящееся "нечто" и протиснулся к Дассану.

– Я могу поинтересоваться, что это за треугольное отверстие? – вслух спросил Иванов и дернул за руку Репина, который протискивался вслед за ним.

– Это сектор перехода, – также вслух ответил Дассан, нехотя повернув голову в сторону майора.

– Перехода куда? – тут же вклинился Илья.

– Перехода в наш сегодняшний мир, на Орион, – пояснила Мария, стоявшая рядом с отцом.

– А что в этом секторе такого необычного? – уже громко поинтересовался майор. – Концерт что, отменяется в связи с появлением этой станции метро на вашу планету?

– И вообще, вы что, только через такие сектора туда-сюда летаете? – добавил Репин, смутно представлявший себе способ перехода дасов с планеты на планету. До этого он как-то не задавался этим вопросом, считая, что всё происходит таким способом, каким приходила к нему когда-то Мария и каким пользовался Иванов при переносе.

– Вы не понимаете, как это важно для нас, – глухо отозвался Дассан. – С тех пор как наши предки ушли с Земли на Орион, они искали путь вернуться обратно. Но в преданиях, дошедших до нас, говорится, что сектор перехода был открыт богами и ими же разрушен, когда последний из дасов покинул гибнущую Ориану.

– Разрушен специально, чтобы враги не смогли последовать за нами, – быстро вставил Василиск. – Долгими столетиями нащупывали мы обратную дорогу домой, и наконец создали обратный сектор перехода. Но как мы ни старались, на Земле он получился нестабильным. Переходящие часто погибали, попадая при переходе под колёса поездов и машин, выходя в толще океанов, в пустынях, болотах или в жерле вулканов.

– И какова вероятность остаться живым при нестабильном переходе? – сразу уточнил Репин.

– Сначала было пять процентов. Затем мы изменили уровень подготовки добровольцев, и повысили выживаемость до десяти процентов. Но вот уже пятьсот лет эта цифра предельна. Точка перехода здесь одна и всегда меняется, чаще всего почему-то открываясь на Земле в самых опасных местах, – печально добавил Дассан. – Мы считали, что это единственно возможный вариант, потому что в таких опасных местах как раз и накапливается высокая концентрация энергии, нужная для перехода. Дело в том, что при переходе происходит мгновенный распад клеток тела на микро-частицы, а затем они собираются вновь, используя глубинную запись генного кода. При этом генный код считывается таким, каким он был заложен при рождении. Переход излечивает от болезней и приобретенных при жизни увечий, шрамов; омолаживается весь организм и увеличивается срок жизни.

– Круто, – присвистнул майор. – Ходи себе туда-сюда и живи тысячи лет!

– Но девять из десяти не выходили из нестабильного сектора перехода живыми, – напомнил Дассан. – И не могли вернуться обратно к своим родным и близким. Поэтому добровольцев становилось всё меньше и меньше...

– Здесь мы нашли то, о чём и не мечтали – стабильный сектор перехода, – прибавил Василиск, не спускавший взгляда со светящегося прохода.

– Раньше у нас был билет в один конец, мы не могли вернуться, – высказался кто-то из группы дасов. – А теперь появился путь туда и обратно.

– И все дасы могут спокойно, без риска для их драгоценной жизни, вернуться сюда, на Землю? Избавившись по пути от всех болячек и продлив жизнь на тыщу лет? – догадался Илья.

– А как насчет людей? – встрял в разговор Дворкин. – Если мы шагнем туда-сюда через этот сектор, то тоже станем почти бессмертными?

– С людьми не всё так просто, – ответил Дассан. – У нас с вами совместимость на восемьдесят процентов, но есть кое-какие существенные отличия. Можно, конечно, провести эксперимент, но за последствия я не ручаюсь...

– Те же десять процентов? – перебил майор.

– Не знаю, – честно ответил Дассан. – Проверить можно только экспериментально. И если кто-то из вас захочет...

– Спасибо, как-нибудь в другой раз, – поспешно пробормотал Дворкин.

– Вот именно, – подтвердил Репин. – Я так понимаю, что теперь метаконцерт абсолютно не нужен?!

– А как же с возрождением материка? – поддакнул подошедший Симагин. – Или дасы смогут теперь пройти через сектор перехода сюда, на Землю и взять кусок любой территории, с вашими-то способностями!

Дассан наконец-то с трудом оторвался от созерцания сектора и повернулся.

– Почему же? Восстановление Орианы – наша главная задача. Ради этого мы пришли сюда, рискуя жизнью. Ради этого выжил только каждый десятый из тех, кто сюда отправился. Мы хотим вернуть свою землю и будем сейчас пытаться включить генератор. Поскольку Мария, благодаря тому, что гора её приняла, смогла взять из бассейна соль, она единственная из нас может управлять всем, что находится здесь, внутри. В том числе и сектором перехода.

– Но если Мария одна сможет этим сектором управлять, значит, ей тут постоянно при нём находиться надо. Вы что же, паромщиком на вечной переправе её назначить хотите? – перебил майор.

Репин промолчал, ругая себя за малодушие. Но ведь и Мария тоже могла бы за себя постоять! К тому же он не верил, что Дассан способен обречь свою дочь – пусть и приёмную – на замкнутую жизнь в Чёрной горе возле какого-то сектора.

– Мы позже решим, когда Мария будет принимать наш народ, – нехотя проронил Дассан. – Сейчас главное осуществить то, зачем мы сюда пришли – включить генератор и попытаться запустить процесс подъёма нашего потерянного материка из толщи вод океана. Я уже говорил вам, что никакого вреда вашему миру мы этим не нанесём, так как процесс постепенного изменения климата планеты надолго растянется во времени.

– Отец, позволь я попробую настроить под себя сектор перехода, – взмолилась Мария, протягивая руки к светящемуся треугольнику. – Он зовет меня...

Пока дасы тесной толпой сплотились вокруг Дассана и Марии, Иванов выдернул Репина из группы, окружившей сектор, и потащил в глубину пещеры. За ними потянулись Дворкин и Симагин. Горшечкина же, казалось, сектор перехода интересовал ничуть не меньше самих дасов, он лишь покосился на товарищей, но с места не сдвинулся.

– Не нравится мне всё это, – тихо процедил майор, когда они отошли подальше. – Что-то не сходится. Как-то странно они ведут себя, эти дасы.

– Мужики, – решился Симагин, – я тоже хотел с вами посоветоваться. На эту тему и вообще... У меня сомнения: не насеет ли включение генератора вреда планете. Мне один знакомый профессор-физик недавно такую лекцию прочел на эту тему...

– И, – подтолкнул его Андрей.

– Ну, в общем, сомнительно всё это.

– А конкретней? – поторопил его майор. – Чем, думаешь, это планете грозит? А то нас всё время уверяют, что всё под контролем и никаких катаклизмов не ожидается, даже наоборот, потепление остановится, и Гольфстрим нагреется, вернувшись в прежний круговорот.

– Мне Канин в своё время тоже много чего такого обещал. Но уж больно красиво он о будущей жизни заливал, так красиво, что я усомнился в его искренности. Мне кажется, что дасы сами не до конца не уверены, что этот эксперимент не закончится провалом. Да если бы только провалом, он ведь катастрофой может закончиться... Я вам сейчас честно признаюсь, парни, – понизил голос Симагин, – что вошёл в группу Марии, чтобы помешать включить генератор. Потому что эксперименты с природой всегда плохо заканчиваются, и потому что не верю дасам. Им что? Получилось – хорошо. Не получилось – прыг через сектор перехода, только их и видели. А нам здесь жить. И не только нам

– Это точно, – кивнул Репин. – И я всё время сомневаюсь, правильно ли мы поступаем, помогая дасам.

– Да что греха таить, – заметил майор, – мы для дасов – пешки. Все люди для них – пешки. Пушечное мясо, так сказать.

– Ну а тебе что твоя интуиция подсказывает? – обратился Илья к Изе.

– Синее море – белый пароход, – не раздумывая, выдал Дворкин.

– Чего? – протянул Иванов. – Мужики, я сейчас точно Израилю Наумовичу в дыню дам!

– Я вас, конечно, уважаю, Андрей Николаич, хотя уже забыл за что! – возмутился Дворкин. – Повторяю про то, что вижу: а вижу я впереди синее море и белый пароход.

– Остынь, Андрей, – вступился за Дворкина Репин. – Пароход так пароход, не в этом сейчас дело. Надо решать, что делать дальше – помогать генератор включать или нет?

– Ты его сначала найди, генератор этот грёбаный, – тихо проворчал Иванов. – Может, его и в природе не существует. Меня другое волнует – теперь, когда дасы свободно туда-сюда шастать на Землю начнут, как это на нашей жизни отразится? Играя в их игры, не играем ли мы против собственной страны?

– Или против всей планеты, – подлил масла в огонь Илья.

– А чего теперь рыпаться, мы всё равно внутри горы и выхода отсюда нет, – обиженно заметил Дворкин. – Раньше не могли свои сомнения изложить?

– А может, мы под гипнозом находились, или под воздействием на психику с помощью каких-то препаратов? – не унимался майор.

– Я читал, что на Западе создаются такие микроорганизмы, которые способны "взломать" человеческий мозг и управлять разумом. Ну, как в интернете: ловишь вирус, он взламывает компьютер и далее берёт на себя управление, – пробормотал Симагин.

– И так у каждого своих тараканов в голове полно, – вставил Дворкин, – а тут нам ещё чужеродных впихнуть хотят...

– А ты, Дворкин, нечего нам белыми пароходами баки забивать. Лучше попробуй в черепушках у них покопаться, – потребовал Иванов. – Глянь на эту группу заинтересованных дасов и постарайся уловить, что нас дальше ожидает.

– Я шо, с мозгами поссорился, у них в черепах шарить? – возмутился Изя. – Пара незаметных пустяков с моей стороны – и от нас даже лужи не останется. Мне моё сердце честно советует: "Ничуть не трогай!"

– В самом деле, Андрей, – заступился Илья, – давайте вместе решать, что дальше делать.

– Если чудо древней техники не включится, то мы в этой горе навсегда останемся, – принялся убеждать Симагин. – Дасы могут в случае чего в сектор перехода нырнуть, а нам куда?

– Смотрите-ка! – зашипел Изя.

Они разом оглянулись и увидели, что Мария уменьшила светящийся сектор и держит его теперь в руках, словно пустую рамку от картины. И в этой рамке, судя по всему, девушка что-то видит. Илье, как самому высокому из всех, удалось разглядеть, что в рамке быстро один за другим сменяются кадры, но что конкретно она показывает, он не уловил. Люди подошли ближе, чтобы поглядеть, что будет дальше.

Мария, словно ребёнок, получивший долгожданную игрушку, вовсю экспериментировала с сектором. Уже через секунду он снова стал большим, растянулся в прямоугольник выше человеческого роста и стал похож на дверь. Девушка сделала ещё несколько движений руками, сектор перехода окрасился бело-розовым, как будто облака на закате. Потом перевернула сектор, он стал маленьким, и оттуда явственно послышался накат прибоя и потянуло морским бризом.

Наконец, когда стало понятно, что сектор слушается и откликается на все её движения, Мария взглянула на Дассана. Тот кивнул, и тут же один из дасов протиснулся вперёд. Отвернув рукав на куртке, он показал всем рваный шрам, пересекавший его руку от кисти до локтя. Рамка вновь приняла прежние размеры и вид сектора. Светящееся пятно рассыпалось сотнями искорок, и дас решительно шагнул в него. Он обернулся, уже находясь за гранью перехода, и помахал всем рукой. Сектор замерцал, затянувшись на миг светящейся мглой, и снова стала прозрачной. Дас вернулся, просто шагнув через пропасть миров, и снова отогнул рукав куртки. Шрама на руке не было...

Секунду спустя сектор свернулся и послушно завис в руках Марии.

– Здорово! – помимо воли, громко восхитился майор. – Вот бы хоть одним глазком взглянуть на тот Орион. – Так просто – шагнул в никуда, а потом назад одним махом! И ещё полная профилактика от болезней. Эх, прокачу!!! Наших бы ребят после Афгана да после Чечни в такую штуку...

– Вам ещё нельзя, – вмиг очутившись возле них, предупредил Дассан. – Вот придёт время, и может быть...

– Отец, – позвала Мария. – Нам пора!

– Закрывай, – кивнул Дассан. – Идём в третью пещеру.

Девушка с сожалением выпустила из рук сектор, он буквально приклеился к стене и затянулся камнем, осталась лишь светящаяся полоса по контуру.

Дассан кивнул дочери и пошёл к самому дальнему углу пещеры, который терялся в темноте. Мария шагнула за ним, следом потянулись остальные, в том числе и Горшечкин, он то и дело оглядывался и смотрел туда, где осталась манящая дверь на далёкий Орион.

В пещере остались только Илья с Андреем и Изя с Симагиным.

– Так всё-таки, что делать-то будем? – не выдержал Алексей. – Решились, вы со мной, или как?

– А куда мы на хрен денемся с подводной лодки? – хмыкнул майор.

– Я без второго слова всё принимаю, – кивнул Дворкин.

– Давайте действовать по обстоятельствам, – предложил Илья. – Если найдут генератор, мы можем не вступать в метаконцерт. Или сфальшивить...

– Это идея! – загорелся Симагин. – Давайте вступим в метаконцерт и сорвём его, перейдя на другую мелодию.

– А если не вступим, генератор вообще не найдут, – резонно возразил майор. – Ты же помнишь, они говорили, что в концерте обязательно участие людей? А нас пятеро как минимум. И я не знаю, сколько ещё...

– Это вы не знаете, а я знаю. Нас тут всего четверо, – заявил Дворкин.

– Серёгу забыл, – подсказал Илья.

– А вот насчет вашего приятеля у меня в голове таки бродят смутные сомнения, – отозвался Изя. – Это ж форменный кошмар, но я его ментально не воспринимаю!

– Как человека? – удивился Симагин.

– Не как человека, а вообще, – отрезал Дворкин и шагнул вслед за дасами.

"Что за хрень? – ментально удивился майор. – Илюша, и что этот падлюка нам только что сказать пытался?

"Понять не могу, может, Серёга его чем обидел?" – недоуменно прошелестел Репин.

"Мало ли кого он обидел, – отозвался Иванов. – Но Изя его недочеловеком обозвал! А что если в ЭКОРЕ ему что-то такое сделали?"

"Ему точно сделали, – невесело усмехнулся Илья. – И не только ему. Вспомни Симагина у магазина – явно не в себе был. Но ведь человеком-то оставался..."

"Надо глядеть в оба за обоими, – скаламбурил майор, – как бы чего между ними не вышло"

"Да тут за всеми глаз да глаз нужен, лучше лишний слой зашиты нарасти" – посоветовал Репин.

"Третий глаз бы отрастить..."

Третья пещера находилась глубже, и вход в неё был ещё уже, чем тот, что вёл во вторую. Репин молча терпел, пригибаясь в особо узких местах. Иванов глухо матерился, натыкаясь на очередное препятствие в виде камней и острых сталактитов, свешивающихся с потолка. Дворкин большую часть вообще предпочел проделать на четвереньках.

 Симагин в этот раз шёл замыкающим, потому что, в отличие от остальных, не обладал способностью видеть в темноте. Зато он, словно летучая мышь, пользовался тепловым радаром, который недавно научился включать.

Метров через тридцать проход расширился, можно уже было идти в полный рост. Илья обратил внимание, что всё их перемещение как извне к вершине, так и внутрь горы Чернобога шло по спирали. Только когда они поднимались, то брали почти всегда влево, а внутри – двигались вправо.

– Наконец-то, – услышал Репин голос майора. – Эта чёртова дыра, кажется, заканчивается!

Выход резко расширился, и взгляду предстала третья пещера. Она была меньше первой и больше второй. И свет, который лился со стен, потолка и пола третьей пещеры был каким-то странным, зеленоватым. Репин взглянул на свои часы – стрелки светились таким же фосфорным светом. С потолка пещеры свешивались вниз сотни сталактитов, усеянных светящимися точками, словно люстры огоньками. Навстречу им поднимали свои фантастические щупальца сталагмиты, также расцвеченные зеленоватым огнём светящихся точек.

Дасы уже сгрудились группами по нескольку и стояли, взявшись за руки. Мария заняла место с центре пещеры, спиной к ней стоял Дассан.

– Просто пещера святлячков, да и только, – восхищённо выдохнул Симагин, вышедший вслед за Репиным.

– Боже ж ты мой, – восхищённо заохал Дворкин, оглядывая стены, покрытые мерцающими звёздами. – Это ж сколько их тут!

– Ты лучше под ноги гляди, дерьмо под ногами хлюпает, – проворчал Иванов. – Чувствуешь, дышать стало тяжелее, да запах здесь....

– Мне таки стыдно с вами по одной пещере ходить, – укоризненно заметил Изя. – Нет в вас чувства прекрасного!

– Это просто гниющие продукты переработки флоры и фауны, – подсказал Симагин. – Об этом нас на тренировках предупреждали. Срочно ставим фильтры!

"Давно уже поставили. Как знать, может, Чернобог здесь отхожее место устроил, а мы на молитву пришли?" – ментально пошутил Илья на общем канале связи.

"А может, это ещё от мамонтов дерьмо осталось? – в тон ему поддакнул Иванов. – Только оно за миллион лет не стало ни ароматнее, ни..."

"Тихо! Отставить шутки, время поджимает, – перебил сердитый голос Дассана. – Начинаем метаконцерт! Все возьмитесь за руки со стоящими рядом и ждите сигнальной ноты!"

Четверо друзей тут же снова встали в круг и зажмурились, услышав песнь Марии. Девушка сразу взяла нужный тон, не тратя времени на аранжировку.

Тело Ильи, надёжно защищенное бронёй костяных пластин, внезапно покрылось испариной. Мысли заметались в поисках правильного решения. Если сейчас сфальшивить, то генератор, если он тут есть, может не включиться, но как это отразится на Марии? Не пострадает ли она? А если провести свою ментальную партию по всем правилам, то что будет со всеми после включения генератора?

Он открыл глаза и посмотрел на товарищей. Симагин, стоявший напротив, в упор смотрел на него, поигрывая желваками, будто ждал окончательного решения именно от него, Ильи. Репин перевел взгляд на Дворкина, тот что-то шептал, не открывая глаз, возможно, молился своему единственно истинному Богу. Андрей, который стоял справа, крепко сжал ему руку. Репин ответил таким же крепким рукопожатием.

Мария снова вела партию, подняв кверху руки. Через несколько минут к ней присоединился голос Дассана, затем в хор стали включаться один за другим голоса пришедших с ними дасов. Наконец прозвучала очередная сигнальная нота, и последние дасы вступили в стройный хор голосов.

Пол пещеры начал сотрясаться от внутренних толчков. Сначала они воспринимались как отголосок очень далекого землетрясения, но через несколько минут стали ощутимее. Нарастающая сила толчков сорвала с потолка пещеры сталактиты, и те стали падать вниз острыми иглами, грозя пронзить пришельцев. Те дружно поставили над головами защитные щиты, о которые то и дело с треском обламывались известняковые сосульки огромных размеров.

Илья, всё ещё колеблясь, приготовился сфальшивить, притворившись, что закашлялся, но его опередил Симагин. Он бросил руки, разорвав круг и громко крикнул одно слово – "Нет!". Его крик эхом отозвался под сводами пещеры, ломая мелодию метаконцерта. Илья только спустя несколько секунд осознал, что это не эхо. Просто одновременно с Алексеем крикнул кто-то ещё с той стороны.

"Нет! Нет! Нет!" – всхлипывающе, с надрывом прозвучал ментальный крик на общем канале, резанув по нервам.

Это Горшечкин выскочил на середину пещеры и бросился к Марии и Дассану.

"Что это с ним?" – в смятении подумал Репин и, спотыкаясь, побежал на помощь.

"Сектор! Быстро вызывай сюда сектор перехода!" – заорал Горшечкин, хватая Марию за руки. Он с силой тряхнул девушку, она попыталась вырваться из цепких рук, но не смогла.

Ещё один сильный толчок потряс своды пещеры. Упал, сбитый с ног и вскрикнул тонким голосом Изя. Заматерился майор, крепко ударившись о наваленные грудой сталактиты. Илья упал, поднялся на ноги и, пошатываясь, двинулся к Марии, преобразовав на ходу зонтик щита в энергетический кокон. Приблизившись к Горшечкину, Репин попытался оторвать его руки от девушки. Тот на удивление быстро отпустил Марию и снова крикнул ей прямо в лицо:

"Вызывай сектор, чёрт тебя побери, а то будет поздно!"

Мария хотела возразить, что она не умеет этого делать, но Горшечкин уже подскочил к Дассану и изо всех сил затряс того за плечи:

– Бастард Канин, я приказываю тебе!

Дассан мигом превратился в светящегося джинна, Горшечкин вслед за ним мгновенно принял призрачный облик. Его аура, в отличие от бардово-красной Дассана, была почти чёрной, неровной формы и напоминала чернильную кляксу огромных размеров. И эта "клякса" стала быстро расти, пытаясь окутать чернотой ауру Дассана. Схватка продолжалась недолго, и вскоре стало понятно, что "клякса" медленно, но верно вбирает в себя джинна.

Очередной толчок сотряс пещеру. Мария вскрикнула, протянула руки и ментальным усилием позвала к себе сектор перехода. Светящийся квадрат появился в её руках, она направила его в строну дерущихся, и бардово-синяя аура джинна вырвалась из цепких объятий "кляксы". Сектор перехода быстро втянул в себя Дассана.

"Клякса" тут же приняла форму человека. Горшечкин, вновь обретший тело, повернулся к девушке и схватился за сектор, пытаясь вырвать его.

"Отдай!" – закричал он пронзительно и страшно, неуловимо быстрым и точным движением ноги отшвырнув Илью к каменной стене. Репин отлетел, ударившись головой о стену, и безвольно сполз вниз. Дворкин на четвереньках пополз к нему.

Оглушительный хохот Горшечкина пронёсся над сводами содрогающейся от подземных толчков пещеры, когда он вырвал из рук Марии рамку перехода.

"Моя! Моя!" – ликовал Горшечкин, направляя рамку то в одну, то в другую сторону, а сектор послушно всасывал в себя сначала Марию, потом одного за другим дасов, находящихся в пещере.

"Ко мне! Домой, домой, все домой! Теперь мы им покажем!" – ментально орал Горшечкин, поворачивая сектор вокруг себя. Откуда-то пронесся шквальный ветер, пещера наполнилась призрачными аурами всех цветов и раскрасок.

"Похоже, он дасов со всей Земли сектором собирает", – раздался в ушах майора голос Симагина. Иванов привстал с хлюпающей зловонной жижей поверхности, куда его отбросило очередным толчком, и посмотрел на Горшечкина. Черты Сергея размывались, приобретая совершенно чужой и незнакомый облик. Затем вновь он стал самим собой. Потом снова проступили черты незнакомого человека. Казалось, две разные личности борются между собой в одном и том же теле, пытаясь завладеть им. Наконец тело Горшечкина разделилось на глазах у изумленных людей, и две ауры – одна уже знакомая чёрная "клякса" и другая, ярко-зелёная – разлетелись в разные стороны.