Текст книги "Будь моим Пассажиром (СИ)"

Автор книги: Екатерина Полякова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 29 страниц)

  В ушах у Вадика почти явственно прозвучал хриплый голос: «И ушел, в общем-то, подыхать, чтоб от всех подальше. Дорога решила иначе». Это что же... бывает и так, что переход можно не пережить?

  – А я? Я смогу? – Вадик помнил, что ему говорил Прокси, но не мог не спросить.

  – Уже смог, – так же небрежно и вполоборота бросил Птаха. – Что ты помнишь о первой поездке?

  Вадик задумался. Ему казалось, что он помнит все до секунды, но рассказать об этом он не мог.

  – Ну... ехали... пончики вот ели... и была ночь, потом утро, и дорога, и музыку слушали...

  – Так. А когда мы с тобой в город собрались?

  – Ну... ты яблоки покупал, сушеные, и я еще удивился, что город не так выглядит, и мы в центре застряли в пробке, а потом повернули – и оно стало таким, как я помню...

  – Знаешь... братец, – Птаха очень редко называл его так, – а ведь ты с шансами и меня переплюнешь. Ты ухитряешься вообще не замечать переходы. Уж не знаю, почему так – может, тебе просто еще очень немного лет, потому и принимаешь все как должное – но точно знаю, что я в тебе не ошибся.

  Очередное «Правда?» застряло в горле. Потому что, собственно, а как еще оно могло быть? Да, Вадик регулярно казался себе маленьким и бестолковым, но ведь Птаха взял его с собой, и назвал своим братом, и обещал научить всему, что умеет! И не только он, а еще и Прокси, и Некромант... Конечно, он принимает все как должное, потому что все происходит настолько правильно, как только может, и даже больше! Птаха лишь улыбнулся в ответ его мыслям и крепче сжал руль – они выходили на трассу.

  Вадик растекся в огромном кресле и даже чуть приоткрыл окно, чтобы ветер, уже по-летнему теплый, как угодно трепал волосы. Расчесываться на стоянке, конечно, придется долго, ну и ладно. Ведь можно даже высунуться в окно и разглядывать мелькающие по обочинам деревеньки, заправки, базарчики, и воздух – просто воздух, без смога и прочей гадости, дыши себе сколько хочешь. Птаха свое окно тоже открыл и ехал, чуть щурясь на солнце. И совершенно безмятежно улыбался. А из магнитолы опять раздалось все то же «Нам дышится в такт, и ускоряет наш шаг блюз бродячих собак!». Птаха подмигнул и очень натурально изобразил собачий вой, спугнув дворнягу на обочине.

  – Отъедем подальше, могу тебя за руль пустить, – все так же небрежно бросил Птаха.

  – Меня? Вот так вот? – нет, Вадик уже был в курсе, что не бывает никаких жестоких проверок на «право соответствовать», но все равно в глубине души был уверен, что за руль можно сесть очень не сразу и очень не просто. Хотя пустил же его Некромант посидеть в «Кадиллаке»... С другой стороны, это ж просто в гараже... А вот так вот, на дороге? И «Тахо» такая огромная, его ж в кресле не видно! Все эти размышления, видимо, были на нем написаны крупными буквами, потому что Птаха улыбнулся:

  – А что не так? Как против Некроманта с ножом выходить, так он не стесняется, – Птахи не было при том разговоре с Прокси, но он точно повторил его слова. – Ты ведь ушел, чтобы стать Водителем, правда?

  – Да, но... я же совсем недавно...

  – И что? Как ты мог видеть по Форестеру, никаких испытательных сроков у нас нет. Ну да, права ты получишь в восемнадцать лет, с шестнадцати официально сможешь рулить, когда я рядом, но, сам понимаешь, мне на официальность... – Птаха сделал выразительную паузу. – Пойми ты одну простую вещь: раз ты не сбежал с воплями при нашем знакомстве, ты уже Внешний. А значит, можно все, кроме того, что нельзя. И попробовать себя в управлении точно можно.

  Вадик только издал невнятный звук и стал смотреть, как Птаха ведет машину, чтобы хоть немного начать понимать, что тут к чему. Помогало не очень. Ну, руль, ну, как будто прибитая к одному значению стрелка спидометра, ну, еще рычажки торчат. К рычагу коробки передач Птаха не прикасался, и уж тем более не было никаких постоянных рывков, как в аниме рисуют. Вообще создавалось такое впечатление, что «Тахо» едет сама.

  – На «механике» действительно есть свои заморочки, и, по-хорошему, начинать учиться надо бы именно с нее, – как бы в пространство сказал Птаха. – Потому что тогда ты сможешь управлять вообще любой машиной, какая повстречается. Но у меня «автомат». Может, потом Некромант тебе и подгонит учебное пособие, а для первого знакомства можно и так. Кто тебя знает, может, ты вслед за Прокси в байкеры подашься.

  – Не-е-е, – Вадик замотал головой. – Машину хочу. И чтобы большое и мощное.

  – Типа «Камаро», да? – подмигнул Птаха. – Чего глаза прячешь? Хочешь «Камаро» – будет тебе в свое время «Камаро». Уж если Некромант где-то раскапывает аппараты вроде своего линкора – и это раскопает. Вопрос только в том, что дороги в наших краях ты сам видел, не разлетишься. Но если тебе больше нравится в городе – так и кто ж тебе что запретит.

  Вадик задумался. Его, конечно, заворожили разноцветные эстакады между небоскребами, и если он действительно сможет сам попадать в тот город – он бы, действительно, ездил туда хоть каждый день. Только не на нижние уровни. И вообще он прекрасно отдавал себе отчет, что его любимая «Камаро» создана для благоустроенных дорог. Но его дом за городом, с Птахой...

  – И да, – ответ, как обычно, пришел сам. – То, что я твой Водитель, ни к чему тебя не обязывает. Тундра, вон, чуть не через месяц в свободное плавание ушла, и никаких проблем. Даже не знаю, где ее Водителя носит и жив ли он вообще, там перекати-поле похлеще самой Тундры. У нас с тобой особые расклады, но, опять же, ты не обязан на всю жизнь прилипнуть ко мне и любить то же, что и я. Даже если мы во многом похожи.

  Вадик про себя решил, что все равно никогда и никуда от Птахи не уйдет. Потому что как же можно. Они всегда будут вместе. Потому что они не просто Водитель и Пассажир, они названые братья.

  В открытое окно хлестнул дождь. Птаха быстро поднял стекла, чуть прибавил скорость, и они благополучно уехали из-под тучи. Вадик не знал, сколько времени они уже едут, да ему было и неважно. Потому что вот так, как сейчас – правильно. Город вдруг показался очень маленьким и тесным, ведь машины и придуманы для того, чтобы вот так взять и уехать куда подальше. Дорога была почти пустой, лишь иногда попадались фуры. Птаха ухмылялся все хитрее и вдруг остановил машину на обочине.

  – Меняемся. Здесь вроде никто помешать не должен.

  – Но... я до педалей-то достану?

  – А что бы и не достать? Во-первых, даже с нашего знакомства ты успел вырасти. Во-вторых, кресло двигается. Давай, залезай, под тебя и настрою.

  Вадик прекрасно видел, как Птаха регулирует под его небольшой рост положение кресла и наклон спинки, но его не покидало ощущение, что сама «Тахо» приспосабливается под него, впускает его в себя. Огромный салон словно немного сжался, как раз по нему. Птаха подправил центральное зеркало и передал Вадику ключ.

  – Давай, заводи. Так, так, дальше, на этом положении не задерживай, есть!

  Что «есть», Вадик понял и сам – двигатель уже привычно заурчал. Казалось бы, простейшее действие, поворот ключа, никаких умений не надо – но от осознания, что сейчас это сделал он сам, голова шла кругом.

  – Так. Левую ногу хоть под себя засунь, хотя лучше не надо, в общем, в управлении она не участвует. На педали жмешь правой. Большая педаль – тормоз. Жми до упора, заодно поймешь, правильно ли сидишь – должен доставать. Ага, нормально. Вырастешь – не надо уже будет так к рулю подъезжать. Теперь передача. Давай, давай, смелее, до буквы D. Есть. Тормоз пока держи! Поворотники включаются здесь, дорога вроде пустая, но привычки надо сразу приобретать. Так, защелкало, работает. А теперь аккуратно отпускаешь тормоз и переносишь ногу на газ, без фанатизма, само поедет.

  Уже когда Вадик снял ногу с тормоза, «Тахо» медленно двинулась вперед. Словно огромный зверь пробуждался от сна и потягивался. Птаха одобрительно улыбался и показывал знаками «давай, не бойся», и Вадик переставил ногу на педаль газа. Вероятно, резче, чем стоило бы – двигатель взревел, и «Тахо» рванулась вперед.

  – Без фанатизма, говорю же. Ладно, сейчас приноровишься. Попробуй посильнее или послабее нажать, сам все увидишь.

  Когда «Тахо» наконец ровно, без рывков, набрала скорость, Вадик понял, что ни в какие симуляторы он больше в жизни играть не будет. Там оно, конечно, красочно и многообразно, но никакая красивая картинка не сравнится с ощущением реальных двух тонн металла, подчиняющихся именно ему. Он еще нажал на газ.

  – Вошел во вкус? – улыбнулся Птаха. – Так, держи курс точнее, виляешь. Все нормально, первый раз за рулем и я ездил, как пьяный шмель на маковом поле. Так, развилка, держи правее... отлично! А вот дальше идут поселки, так что для первого раза хватит.

  По ощущениям, Вадик только-только сел за руль, но, когда он перебрался обратно на пассажирское сиденье, футболка была мокрой, а руки заметно дрожали.

  – Это нормально, – сказал Птаха, настраивая кресло и зеркала обратно. – На самом деле, тут как в бою, нельзя зажиматься, иначе не сумеешь среагировать, если вдруг что. Помнишь, как Некромант тебя учил? Кстати, думаю, на стоянках мы с тобой еще попрактикуемся.

  Вадик только закивал в ответ, улыбаясь до ушей.

  Под Нижним Новгородом они остановились пообедать. У Птахи была с собой и плитка, и запас продуктов, но, по его словам, «пока есть цивилизация – надо пользоваться!». Вадик ту цивилизацию видал в гробу, но Птаха заверил его, что и обедов, и ночевок в походных условиях впереди еще предостаточно. «И вообще, растущий организм надо кормить полноценно!». Растущий организм, выбравшись из машины, резко осознал, что зверски проголодался, а потому охотно уплел и грибной суп-пюре, и отбивную с картошкой. Только к мороженому (конечно, с ананасами) Вадик откинулся на стуле и стал оглядываться вокруг.

  В кафе было не так и мало народа – тоже мне запустение, не без ехидства подумал Вадик. Да-да-да, по трассам никто не ездит, все нормальные люди передвигаются самолетом, чтобы не выглядывать из крытого терминала... А те же дальнобойщики? А другие Внешние? Птаха ведь говорил, что по России их довольно много. Вот интересно, та компания крепких парней у стойки, случайно, не Внешние? Птаха, во всяком случае, поглядывал на них с видом, как будто узнал кого-то знакомого, но не заговаривал. А вскоре они и вовсе ушли. Зато в зал ввалилась целая экскурсионная группа. Вот тебе и выезды только по городу и на пару часов, чтоб не надышаться отравы! Ребята, впрочем, были постарше Вадика – видимо, уже студенты. Они заняли большой стол по соседству.

  – Не, в столицу меня как-то не тянет, – говорил один из них, худощавый черноволосый парень, явно продолжая разговор, начавшийся еще до кафе. – Видел репортажи – воздух хуже, чем в Мехико, мы хоть и третья столица, а у нас и близко такого нет.

  – Новости больше слушай, – хмыкнул его сосед, постарше и покрепче, с коротким рыжим ежиком, – тебе там хоть зомби-апокалипсис покажут.

  – Зомби не зомби, – включилась девушка в очках, совсем рядом с Вадиком, – а преступность там реально страшная.

  – Где ее нет, – не сдавался рыжий, – в любом большом городе беспредела хватает, мы не исключение.

  – У нас Внешних нет, – возразил черноволосый. Птаха сделал вид, что ему очень интересна старая афиша на стене. – Ну, по крайней мере, ничего такого не слышно. А там, говорят, все пригороды под их контролем.

  – А чего Внешние? – рыжий скептически поднял бровь. – Ну свалил народ за город, ну живет себе в свое удовольствие. Это если про них вообще не выдумывают, а я сильно подозреваю, что так и есть. А то послушать, что рассказывают, так они скоро власть захватят. Хотя, если уж на то пошло, были бы они настолько опасны, их бы давно прищучили. Бензин не продавать – и привет, все сидят по домам и не отсвечивают.

  – Ты еще поди устрой такую систему, – ответила девушка. – В общем, я не знаю, сколько там правды, а что люди пропадают – это точно. И живым не нашли еще никого, а тела едва опознали.

  Вадик вспомнил спокойный голос Птахи: «Не найдут. А тебя не опознают». Нет, они же за несколько сот километров от Москвы, тут никто не может знать, и никто не видел... Птаха произнес одними губами «спокойно» и даже чуть развернулся к соседям, подперев голову рукой. А заодно подозвал официантку и заказал кофе себе и какао Вадику.

  – Так это Внешних вообще должны любить и поддерживать, – подала голос до сих пор молчавшая девушка с двумя косичками. – Это же все висяки можно валить на них, и полиция вся в белом – мол, это страшные загородные беспредельщики, справиться не можем, увеличьте финансирование!

  – Если только это не секта, – сказала девушка в очках. – Я слышала как раз такое.

  – А расскажи? – оживился черноволосый. – Я городские легенды собираю.

  – Так бы сразу и сказал, – фыркнул рыжий. – А то выступал тут...

  – Я выступал, что меня в столицу не тянет. Тебя вроде как тоже. Так что там насчет секты? – он развернулся к девушке.

  – Ну... понятно, болтают много, скорее всего, чушь собачья, но говорят, что у них действительно сообщество вроде секты. Ритуалы вступления, жесткая иерархия, все такое. Говорят, вообще, что они специально выискивают тех, кого не хватятся, или кто решился на самоубийство. Потому что кто пропадает? Из тех, кого удалось опознать – либо человек перед этим с кем-то поссорился, либо у него кто-то близкий умер. В общем, кто с отчаяния ушел в те края.

  – Да в московском Нижнем городе, по-моему, и так только самоубийца может шастать. Особенно если ночью. Там и Внешних не надо, стукнут по башке и поминай как звали.

  – Это да, – согласилась девушка. – Но наткнулась я на один блог – там чувак что-то вроде расследования вел. И во всех случаях, где подозревают Внешних, жертва с ними ушла добровольно. Ни следов сопротивления, ничего. Я не знаю, как он это установил, мутно все очень, чуть ли не сам попытался втереться в доверие и чудом ускользнул в последний момент... да не кривись ты! – махнула она рукой на рыжего. – Сама знаю, что белыми нитками шито и что каждый первый журналист так в последний момент ускользает. Хотели городскую легенду – получите городскую легенду. А легенда такова, что Внешние предлагают такому отчаявшемуся отдать им свою душу. Потому что они и сами не совсем люди, а... сами, в общем, понимаете, не маленькие. Поэтому их и поймать не могут и вообще сделать ничего не могут.

  – Машины-то, поди, настоящие... – черноволосый говорил несколько неуверенно.

  – Ну мало ли, во всяких сказках про сделку с дьяволом тоже все настоящее. В общем, такой вот чувак им, понятное дело, верит, а дальше то ли сам кончает с собой, то ли дает себя убить, в общем, потому и не сопротивляется. А от тела избавиться – уже дело техники, говорят, одного пацана вон под скоростной экспресс сбросили.

  Вадик поперхнулся какао.

  – Катька, хорош! – мягко упрекнула девушка с косичками. – Вон, ребенка напугала!

  «Кто тут еще ребенок», – подумал Вадик, откашливаясь.

  – За что купила, за то и продаю, – парировала Катька. – В общем, такое вот слышала. Причем говорят, что хозяйничает-то один и тот же человек – ну, если это вообще человек. Вроде, это, посланника. И у него задача как раз поддерживать такую вот репутацию Внешних – ну и договариваться с очередной жертвой, чтоб пошла с ним, а там уже ее встретят. Байки это все, – добавила она, демонстративно обернувшись к Вадику.

  – Байки байками, – сказал черноволосый, – а реально сейчас человеку психотравму устроишь. Ладно, заканчиваем вечер фольклора, наш обед несут.

  Птаха сделал Вадику знак, что им пора. Они вышли из кафе, отошли за угол, где компания студентов не могла их видеть, и с диким хохотом повалились на траву.

  – О черт, такого я еще не слышал, – проговорил Птаха, с трудом переводя дыхание. – Глянь, у меня там какие-нибудь огненные крылья еще не прорезались?

  – Клыки разве что, – сквозь смех выдавил из себя Вадик. – Посланник ада, блин! Призрачный гонщик!

  – На себя посмотри, проклятая душа! Поехали в следующий круг ада или как?

  – А следующий круг ада у нас где?

  – Как полагается притону нечисти, в придорожном мотеле! Наметил я тут один, отдохнем и завтра двинем дальше.

  Если Вадик еще и чувствовал некоторое разочарование, что «настоящая дорожная ночевка» откладывается, при виде мотеля оно полностью развеялось. Этот небольшой, всего-то в два этажа, домик вполне мог служить декорацией для какой-нибудь мистики про призраков, просящих их подвезти, после чего водителя никто не видит, или для ужасов про нечисть в гостинице. Нарочито грубоватое оформление, потрескавшаяся штукатурка... Внутри, впрочем, было светло и уютно, и Птаха даже заказал чай в номер. А ночью хлынул дождь, и спалось после дороги просто отлично.

  Вадику казалось, что они едут уже много дней. Он напрочь сбился со счета времени и просто верил Птахе на слово, когда тот говорил, что пора пообедать или переночевать. Сам он, наверное, и не вспомнил бы – как будто все потребности появлялись только с выходом из машины. Потому что, пока под колеса «Тахо» ложилась трасса, не было больше ничего. Мелькали леса, поля, холмы, равнины, мосты, города – скучные карты и исторические факты обретали реальность. Вадику даже становилось неловко, что он так мало знает – Птаха мог рассказать почти про все, что они проезжали. Хотя, прямо скажем, на отличника походил меньше всего на свете. «В школе я учился довольно хреново, – подмигивал Птаха. – Да, в общем, та школа слова доброго не стоит. А вернемся – мы с Прокси тебе и книжек, и онлайн-курсов подгоним, вникай во что хочешь сколько хочешь. А по гуманитарным наукам вон к Форестеру на стажировку сдадим». И снова дорога ложилась под колеса, и хотелось только, чтобы это не кончалось никогда.

  Но «Тахо» останавливалась – для заправки или просто так. Птаха мог вести без перерыва очень долго, но и его силам был предел, как и бензобаку машины. На заправках они особо не задерживались, тем более что такие, чтоб с кафе, попадались редко. Чем дальше, тем чаще Птаха останавливал машину просто в понравившемся месте и объявлял, что пора перекусить или устраиваться на ночь, и Вадик резко осознавал, что давно уже голоден как пять волков или откровенно клюет носом. Птаха сдержал обещание – они не раз и не два готовили обед на походной плитке и ночевали прямо в машине, положив спальники на пол огромного багажника. У Вадика была привычка раскидываться во сне, что твоя морская звезда, и он немного смущался, не помешает ли Птахе, но тот со смехом заверил, что Вадик может устраиваться хоть поперек, все равно поместится. А потом наступало утро, и Птаха ставил на плитку небольшой плоский чайник, и они сидели в машине или рядом и завтракали бутербродами, и никакие деликатесы из бизнес-центра, куда Вадика затащил Прокси, не могли с ними сравниться. А дальше – опять дорога, сменяющиеся пейзажи и полное счастье.

  А еще, как и обещал Птаха, на стоянках они продолжали тренировки. «Чтобы не отсидеть себе все на свете». Хотя Вадик искренне не мог понять, как кто-то вообще может уставать от путешествия на машине – на пассажирском сиденье «Тахо» ему было удобнее, чем во всех мягких креслах мира. Это вам не Прокси с его мотоциклом! Да и там Вадик в конце концов привык, но на дальнее расстояние, пожалуй, все-таки не рискнул бы. Но тренировок действительно не хватало – Вадик с удивлением обнаружил, что он, не самый спортивный на свете парень, реально без них скучает. Потому что спорт тут, по большому счету, ни при чем. Он потому в секции Макса и заскучал, что все это было очень условно – он, конечно, отдавал себе отчет, что разные киношные выкрутасы не имеют отношения к самообороне, но и вежливые танцы вокруг партнера к ней точно так же не имели отношения. Реальность показала этому цену раньше и жестче, чем хотелось бы. Сейчас Вадик прекрасно осознавал, для чего учится владеть ножом. Собственно, это ему первое время и мешало спарринговать с Птахой. Но, действительно, Некромант был прав – на тренировке это не Птаха, это условный оппонент Птахиных параметров. И оппонент очень непростой – Вадик не переставал удивляться, как при своих габаритах Птаха ухитряется быть настолько быстрым.

  – А потому что я не трачу силы на выпендреж, – усмехался Птаха. – Некромант, кстати, тоже... когда все по-настоящему. Ты его тогда и заметить не успеешь. Я и то не факт.

  Вадик чуть поежился, вспомнив торжествующую улыбку (точнее, оскал) Некроманта. Птаха заметил и быстро добавил:

  – Но мы сейчас обо мне. Смотри, чего мне какие-то резкие движения делать, если оппонент разогнался что твой экспресс и точно не успеет изменить траекторию? Только и надо, что в нужный момент шагнуть в сторону, да просто развернуться – все, оппонента унесло мимо, у меня полная свобода действий. На долю секунды, но мне хватит, – и снова ухмылка плохого парня с постера боевика.

  – На самом деле, это и моя проблема тоже, – немного помолчав, добавил Птаха. – Другой вопрос, что мало кто будет стоять и смотреть, как на него прет такой громила, а на расстоянии я, даже если меня понесло, успею среагировать. Но лансеровский Пассажир меня на этом практически поймал.

  Вадик невольно зажмурился, вспомнив тот бросок со спины.

  – Да уж... а я даже заорать не успел.

  – И правильно, только отвлек бы. Я, как видишь, все еще тут, а он, как видишь, нет.

  – Да уж... – повторил Вадик. То, что осталось от того «красавчика», он вряд ли когда-нибудь забудет. Но странное дело – сейчас он думал об этом почти спокойно. В конце концов, действительно же сам напросился.

  – А задатки у парня были неплохие... – задумчиво проговорил Птаха, уже скорее самому себе, чем Вадику. – Да и у самого Лансера тоже. Я же его знал, пусть и не очень близко. Мог бы, как я, защищать Внешних – нет же, предпочел натащить крыс. Или им действительно втемяшилось проверить ту сказку про связь Внешнего с машиной. Ну что... допроверялись.

  Его лицо ожесточилось. Сейчас это был тот же Птаха, что и тогда, в Нижнем городе. Но почти сразу же он хитро подмигнул:

  – А сейчас я тебе покажу, как правильно действовать на месте того красавчика. Он атаковал очень грамотно, да, видно, от злости рука дрогнула. А ты, как мне рассказывал Некромант, со злости только точнее бьешь. Сможешь?

  Вадик серьезно задумался. Представлять Птаху «условным противником» он уже научился. Но вот чтобы прямо врагом? Хотелось, как в том разговоре с Некромантом, зажмуриться, замотать головой и крикнуть «Никогда!». Вадик вздрогнул: Птаха, точно как тогда Некромант, запустил ему руку в волосы, заставляя взглянуть себе в лицо.

  – С Некромантом вы тоже не враги, – проговорил Птаха. – Не то чтобы тебе это мешало. Давай. Меня здесь нет.

  Вадик глубоко вздохнул. Ведь и правда – к Некроманту он никакой вражды и близко не испытывал. Ну, побаивался поначалу, так Некромант располагает, и вообще это быстро прошло. И никакие уважение с симпатией не помешали разозлиться на той тренировке, когда их снимал Форестер. Вадик мысленно хлопнул себя по лбу – он же не на Некроманта злился, а на себя самого! Что при свидетелях допускает промахи. Интересно, а можно разозлиться на невозможность разозлиться? Ему стало смешно, но в то же время где-то внутри появился знакомый азарт «а вот смогу!». Так, финал атаки «красавчика» он не видел, но саму ее помнил отлично... Первую попытку Птаха отбил, даже не отходя в сторону. Вот теперь Вадика разбирало по-настоящему. Обход, бросок, удар – мимо! – хотя бы ушел от контратаки, уже хорошо, но мало! Обход, бросок... «Есть!» – торжествующе заорал Вадик. Птаха лишь показал одобрительный жест и отправил Вадика переодеваться – его футболка была мокрой насквозь, а ехали они обычно с открытыми окнами.

  Снова и снова леса сменялись полями, холмы – равнинами, попадались реки, дачные поселки и города. Казалось бы, Вадику, выросшему в Верхнем городе и до недавнего времени видевшему природу в основном на фотографиях – не считать же за природу их парк под крышей! – все это было на одно лицо. Но он ясно видел, как ландшафт постепенно меняется, хотя и сам не мог бы сформулировать, в чем эта перемена. Птаха показывал ему карту – вроде бы и сильно на север или на юг они не сдвигались, но вокруг были совершенно точно не такие пейзажи, и на стоянках Вадик хватался за блокнот и маркеры не реже, чем за тренировочный нож. А в движении – за телефон с камерой, хотя наблюдать самому все-таки было в сто раз интереснее. Географию Вадик потому и слушал вполуха, что все это было предельной условностью – ну есть эти реки и горы, и что, кто-то туда собирается? Считалось ведь, что за пределами города с воздухом все еще хуже. А вот он был тот самый Нижний Новгород, та самая Волга, и они миновали тот самый Урал и ехали по той самой Сибири. Учебник внезапно ожил и оказался очень крутым. В очередном мотеле, где был неплохой интернет, Птаха подсказал, где скачать пару интересных книг, и Вадик, удивляясь сам себе, полночи читал про природные зоны. А еще они видели настоящую лису! Она оказалась неожиданно маленькой и худой, если бы не хвост, сошла бы за мелкую дворнягу. А над дорогой не раз и не два кружили ястребы. Птаха был прав – пока города жили своей жизнью, запаковываясь в жилые комплексы или просто по мере сил отплевываясь от смога и пыли, остальной стране до них, похоже, было крайне мало дела.

  Однажды – Вадик окончательно перестал интересоваться счетом дней, хотя при желании, конечно, мог бы выяснить по календарю на телефоне – они сделали остановку там, где к трассе примыкал обычный многоэтажный городской район. Судя по карте, это была Тюмень. И снова никаких наглухо задраенных окон и крытых переходов между домами. Птаха предложил немного пройтись – размять ноги. Вадик, как всегда, совершенно не чувствовал себя уставшим от дороги, но уже давно понял, что Птахе виднее. Действительно, стоило остановиться – и оказалось, что он и правда отсидел все на свете. И даже слегка соскучился по городским пейзажам – природа вдоль трассы, конечно, была неописуемо красивой, но в этих многоэтажках тоже определенно что-то было. Хотя, казалось бы, простые очертания, серые или кирпично-красные стены... А потом они прошли немного вглубь района, и Вадик удивленно присвистнул: там был пруд, и в него даже кто-то залез купаться. И вроде как не растворился и ни во что не мутировал, хотя, по некоторым мнениям, именно это и ждало любого, кто сунется в городской водоем.

  Неподалеку от пруда стояли две фуры. Водитель одной из них, белой «Скании», как раз выбрался из кабины. Типичный дальнобойщик – невысокий, коренастый, загорелый, одет в потрепанную клетчатую рубашку и армейские штаны. Внезапно Птаха просиял совершенно детской улыбкой и кинулся к нему обниматься. Только сейчас Вадик понял, что водитель «Скании» – женщина. Надо же, он всегда считал себя наблюдательным (хотя Прокси все же удалось сбить его с толку, но это Прокси). Впрочем, она действительно выглядела и одевалась так, что издали от мужчины не отличить – крепкое сложение, крупные руки, грубоватые черты лица, светлые волосы подстрижены коротко и не слишком аккуратно. Пожалуй, ее можно было назвать некрасивой, если бы не внимательные серые глаза и обаятельная улыбка.

  – Анна! – радостно воскликнул Птаха. Так вот она, значит, какая. – Что ж ты даже не сказала, когда у нас была?

  – Привет, Леш, привет, – Анна совершенно материнским жестом погладила Птаху по голове. Как еще дотянулась, он намного выше... – «Была» – это сильно сказано, так, мимо просвистела, ты сам тогда где-то пропадал. Сам понимаешь, жизнь дорожная... Но до завтра я отсюда не сдвинусь.

  Ее голос был низким и хрипловатым, но явно женским, не то что Прокси с его неопределяемым тембром. Птаха жестом подозвал Вадика:

  – Знакомься. Я взял Пассажира.

  – О, вот это ты молодец, – улыбнулась Анна. – На тебя же смотреть сил моих не было. Привет, я Анна. Прозваний ваших, уж извини, не использую.

  – Вадик, – он протянул руку. Анна ответила по-мужски крепко. – А меня пока и не прозвали никак. Некромант... в смысле, Кир, Энакином называет.

  – Ты лучше, – убежденно заявила Анна. – Вы, собственно, откуда и куда?

  – Откуда – и так понятно, – усмехнулся Птаха. – А едем на Байкал. Юлька, Тундра которая, в гости зовет.

  – А, знаю ее, знаю. Привет передавайте. Торопитесь?

  – Нет, думаю, до завтра точно так же не сдвинемся.

  – Вот и здорово! – Анна расцвела улыбкой, и теперь Вадик удивлялся, как он мог счесть ее некрасивой. Ну да, не модель, ясное дело, да и к черту этих моделей силиконовых. Зато очень даже симпатичная.

  Оставив Вадика любоваться прудом и делать зарисовки, Птаха с Анной отправились в магазин, и вскоре на берегу образовался отличный пикник. Вадик сидел прямо на траве, хрустел большим пакетом чипсов и был совершенно счастлив. А Анна ворчала, что есть надо нормальную еду, но как-то очень по-доброму. И вообще, хоть Вадик явно годился ей в сыновья, она не пыталась его воспитывать, как большинство взрослых, с кем ему приходилось общаться до ухода к Внешним. Как будто он... ну не то что равный, он все-таки еще Пассажир, но кто-то почти такой же, как она. И точно такой же, как Птаха. Он и сам словно стал выглядеть младше рядом с ней. Во всяком случае, он рассказывал ей историю своего знакомства с Вадиком совершенно так же, как сам Вадик когда-то рассказывал родителям что-то интересное – только вот Анна ничего не называла ерундой и не переводила тему. Она слушала, понимающе кивала и иногда все тем же жестом гладила Птаху по голове – теперь, когда он сидел рядом с ней, это было проще.

  – Молодец ты, Лешка, – повторила она. – И что справился, и что Вадика вытащил. Я за тебя очень боялась. С тебя ж станется, с этим вашим... ликвидатором. Ух, дала бы... да не допрыгну! – она на секунду нахмурилась и тут же звонко рассмеялась.

  Вадик смотрел на смеющуюся Анну и с трудом мог уложить в голове, что это она когда-то разогнала тех, кто едва не убил Птаху. Но ведь действительно – она дальнобойщик, в дороге случается всякое, и в ее повадках чувствовалась неженская сила. Да что сила... если Птаха, такой взрослый и такой крутой, смотрит на нее совсем как мальчишка вроде самого Вадика, тут не в силе дело. Как она сверкнула глазами, говоря «ух, дала бы...» – в это верилось. Даже несмотря на то, что речь шла, ни много ни мало, о Некроманте. Вадик снова вспомнил слова Птахи «я бы, наверное, уже к тебе пришел», и ему стало неуютно. По счастью, Анна сама же и не дала ему думать эту мысль дальше:

  – А расскажи, ты-то как дошел до жизни такой? Интересно же познакомиться, Лешку я много лет знаю, а тебя вот вижу первый раз. Хотя, не знала бы, так подумала бы, что братья – похож ты на него стал.