Текст книги "Энеолит СССР"

Автор книги: Екатерина Черныш

Соавторы: Рауф Мунчаев,Вадим Массон,Николай Мерперт
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 41 страниц)

Типичными для позднеэнеолитического комплекса Карадепе являются сосуды, выточенные из белого или розоватого мраморовидного известняка (табл. XXI, 20, 22–24). Наиболее характерная их форма – приземистые горшочки с невысоким горлом и резко отогнутым наружу венчиком. Имеются также конические и полусферические чаши и высокие сосуды с гофрированными стенками, выглядевшие особенно парадно.

Терракотовые статуэтки рассматриваемого комплекса представлены антропоморфной и зооморфной скульптурой. Из них женские статуэтки относятся к третьему типу, воспроизводящему сидящую фигуру с изящной плавной линией ног и бедер, в которых в отличие от второго типа нет гипертрофированной тяжеловесности. Ноги, как правило, разделены процарапанной линией, исходящей из вершины треугольника, нацарапанного в нижней части живота. Роспись сравнительно редка; ее постепенно заменяют резные линии и различного рода налепы. Могут быть выделены два варианта этого типа: с изображением рук и груди, с тяжелыми подпрямоугольными плечами; с воспроизведением в верхней части фигурки лишь одной головы. Головы обычно имеют клювовидный профиль. Иногда изображалась ниспадающая коса (или косы); нередко по обеим сторонам головы имеются эсовидные подвески. Ожерелья переданы налепами, краской или процарапанными линиями. Мужские статуэтки сравнительно редки и представлены двумя вариантами – сидящими и стоящими (табл. XXI, 12, 14). Первые весьма схематизированы, вторые изображают фигурки с тяжелыми подквадратными плечами и длинной узкой бородой, ниспадающей двумя прядями. С затылка на спину спускается узкая коса, небольшая шапочка окрашена в черный цвет. Видимо, к числу фигурок этого типа принадлежит и превосходно выполненная «головка воина» (табл. XXI, 15) со спускающейся с макушки витой косой, с узкой двупрядной бородой, в головном уборе типа шлема. К группе антропоморфных терракот относятся и схематизированные лепные фигурки, как правило, необожженные.

Коллекция зооморфных терракот с Карадепе также довольно многочисленна. Одна из фигурок с росписью пятнами, возможно, изображает пятнистую корову. Мелкие, наспех вылепленные фигурки в основном, видимо, изображают мелкий рогатый скот, в одном случае, судя по загнутому вверх хвосту, – собаку, в другом – кабана или свинью. Семантически близка терракотам и мраморная фигурка быка, тяжеловесного и неуклюжего, во многом свиноподобного, у которого по существу лишь рога и длинный хвост определяют принадлежность его к этому виду животных.

Число медных изделий в позднеэнеолитических слоях Карадепе невелико. Это четырехгранные пробойники или шилья, обломок двулезвийного ножа, несомкнутый браслет, булавки с лопаточковидными навершиями, небольшое кольцо и долото совкообразной формы. Костяные изделия также немногочисленны: шилья-проколки и кочедыг для плетения циновки. Из песчаника изготовлялись зернотерки, ступки, куранты, подпятники, кольца-утяжелители для палок-копалок, плоские диски с ручкой (так называемые гири) и шары, опоясанные желобком и бывшие, возможно, грузами, использовавшимися при ткацких работах. Украшения, помимо медных, представлены бусами несложных форм, изготовленными в основном из гипса, а также из сердолика и бирюзы. Гипсовые наборные ручные браслеты состояли из плоских бусин разных геометрических очертаний. Впервые появляются в энеолитических комплексах Средней Азии и печати-амулеты, имевшие отверстие для подвешивания. Они вытачивались из нетвердых пород камня и имели рисунок, повторяющий характерные для расписной керамики мотивы, – крест и часть многоступенчатого креста.

Помимо самого Карадепе, позднеэнеолитические памятники западной группы изучены слабо. На Акдепе под Ашхабадом к этому времени относится десятый горизонт юго-восточного раскопа (Дурдыев Д., 1959, с. 8), содержащий керамику (табл. XIX, 1–6) карадепинского стиля (Сарианиди В.И., 1976, с. 101, рис. 5), в том числе такие характерные формы, как полусферическая чаша, биконическая миска и сферический горшок с дробной геометрической орнаментацией и рисунками пятнистых животных. Интересен почти целый сосуд на трех ножках с этого памятника. На Карадепе найдены лишь фрагменты этого типа посуды. Судя по опубликованным американской экспедицией черепкам (Массон В.М., 1962в, табл. VI, 1–3, 9), на северном холме Анау имелся слой с посудой типа Кара 1Б. На Намазгадепе соответствующие слои пройдены лишь в шурфах, в одном из которых отмечены строительные остатки (Ганялин А.Ф., 1956а, с. 53). Нахождение материалов Намазга III в шурфе 1, в перемещенном состоянии в шурфе 5 («в хаузе») и на южной окраине памятника (шурф 2) свидетельствует о том, что Намазгадепе существовало уже как крупное поселение, ставшее в подгорной полосе наиболее значительным центром. В шурфе 1 встречены керамика типа Кара 1Б и столь же яркий комплекс типа Кара 1А (табл. XIX, 7-15) с присущими ему элементами росписи, рисунками козлов и пятнистых животных (Ганялин А.Ф., 1956а, рис. 9, 10; Массон В.М., 1956а, табл. XXVIII). В коллекциях представлены также черепки с изображением птиц и с полихромной орнаментацией того особого вида, который известен и на Карадепе. В шурфе 2, судя по музейным коллекциям, в ярусе XXVII имеются фрагменты керамики типа Кара 1Б, тогда как выше, вплоть до яруса XXIII включительно, идет фрагментированная, но достаточно выразительная керамика типа Кара 1А. Помимо чисто геометрической орнаментации, здесь имеются солярные круги и фигуры козлов. Материал яруса XXII типологически трудно определим, поскольку на материалах западной группы памятников критерии различия позднего Намазга III и раннего Намазга IV пока слабо разработаны.

Обратимся к восточной группе памятников, где отмечено четкое культурное единство, начиная с поселения Улугдепе у Душака и вплоть до Геоксюрского оазиса. Начнем с наиболее изученного анонимного памятника, каким является Геоксюр 1 (Сарианиди В.И., 1959б; 1960б; 1965б; 1966). Он занимает площадь около 12 га и по этому показателю принадлежит к числу поселений второго типа. Строения в широких масштабах изучались здесь на раскопе 1, где на протяжении 55 м прослежена магистральная улица (рис. 2, 2) шириной 1–2 м с отходящими от нее небольшими проулками. Всего на раскопанном участке намечается не менее пяти домов-массивов, разделенных такими улочками, но не один из них полностью не вскрыт. По данным аэрофотосъемки, деление на дома-массивы прослеживается и в микрорельефе памятника.

Достаточно полно изученный жилой комплекс насчитывает не менее 14 помещений (Массон В.М., 1964в, с. 320), а согласно другому толкованию – даже не менее 16 (Сарианиди В.И., 1965б, с. 9). Здесь, прежде всего, обращает на себя внимание наличие той же исходной планировочной единицы, которую мы наблюдали на Карадепе. Это сравнительно крупная жилая комната с отопительным очагом и примыкающее к ней узкое подсобное строение. В наиболее хорошо изученном доме-массиве было не менее шести таких жилых комнат. Был здесь и небольшой хозяйственный дворик, в котором в специальном небольшом помещении рядом находились два кухонных очага. Особенно примечательно наличие здесь особого помещения специализированных функций, отсутствовавшего в карадепинских домах. Оно располагалось обособленно, имело отдельный вход со двора и следы длительного воздействия огня. Аналогичные помещения были и в других раскопанных комплексах. Они имели на полу очаг-алтарь в виде небольшого круглого керамического диска с невысоким бортиком и овальным отверстием в центре. Иногда в этих помещениях встречались каменные курильницы и обгоревшие человеческие кости. Видимо, это небольшие домашние святилища, входившие в состав каждого многокомнатного дома, но иногда располагавшиеся рядом с коллективными гробницами. Все они как-то связаны с действием огня, заполнены обугленным хворостом, обгоревшими глиняными блоками. В двух случаях очаг-алтарь с овальным отверстием в центре имел прямоугольные очертания, что явно сближает его с очагами-подиумами среднего энеолита. В одном из многокомнатных домов раскопана двухкамерная гончарная печь, состоявшая из расположенных рядом топки и обжигательной камеры. В наиболее высокой точке Геоксюра 1 частично раскопано здание с парадным фасадом, оформленным пятью пилястрами, возможно, принадлежавшее к числу строений, выполнявших, подобно карадепинскому культовому комплексу, общие для всего поселения функции.

Особый интерес представляют коллективные гробницы Геоксюра 1 (рис. 6, 1–2), раскапывавшиеся В.И. Сарианиди в течение нескольких полевых сезонов. Они, как правило, овальные в плане, реже – эллиптические или прямоугольные, возведены из сырцового кирпича и имеют размеры от 2,5×2,3 м до 2,2×1,9 м. Перекрытие из того же сырцового кирпича ложносводчатое; в отдельных случаях прослежен вход в камеру, располагавшийся сбоку и при каждом захоронении закладывавшийся вновь. Захоронения в камерах совершались последовательно, причем останки ранее помещенных в гробницу отодвигались в сторону, образуя груду перемешанных костей, среди которых правильное анатомическое расположение сохранял лишь скелет усопшего, помещенного в гробницу последним. Число погребенных в могиле колеблется от 2 до 10–12, но, как правило, больше 2. Инвентарь в большинстве случаев или вообще отсутствует, или очень беден и представлен одиночными каменными или расписными сосудами, плетеными корзинами (сохранились только отпечатки), медными булавками с лопаточковидными навершиями, гипсовыми и каменными бусинами. Выделяются погребение 116 гробницы X, в котором находились медное зеркало в плетеном футляре, медная палочка и бусы (Сарианиди В.И., 1965а, с. 104), и ряд вскрытых в 1965 г. погребений, где, помимо керамики, гипсовых бус и каменных сосудов, имелись оригинальный четырехугольный расписной сосуд и гипсовые, обтянутые золотой фольгой бусы (Сарианиди В.И., 1966, с. 70).

Рис. 6. Коллективные гробницы Геоксюра 1 (1–2).

Коллективные гробницы на Геоксюре 1 исследовались В.И. Сарианиди в 1957 г. на раскопе 2 (Сарианиди В.И., 1959а; 1960б), а затем в 1963–1965 гг. на новом раскопе 3 и на прирезках к раскопам 1 и 2 (Сарианиди В.И., 1965б; 1966). Установлено, что гробницы, число которых достигло 30, сооружены на древней дневной поверхности, на заброшенных участках поселения или на особых площадках, огражденных стенами и представляющих собой специализированный могильник. Могильник на раскопе 2 состоял из четырех гробниц и был ограничен с одной стороны внешней стеной многокомнатного дома, а с трех других – специально возведенными стенами с прямоугольными пилястрами. Примечательно, что внутреннее пространство могильника членилось дополнительными стенами на три отсека, в одном из которых было две гробницы, а в двух других – по одной. На раскопе 3 расчищен участок, где компактно располагались семь гробниц, причем шесть, видимо, функционировали одновременно. Гробницы поры позднего энеолита возведены на руинах построек среднеэнеолитического времени. В непосредственной близости от них в двух помещениях были устроены очаги-жертвенники, в том числе один круглый.

Раскопки Геоксюра 1 дали многочисленные образцы глиняной посуды геоксюрского стиля, типичной для восточной группы памятников (табл. XXII, 31–47). Она характеризуется монохромной (темно-коричневой) и полихромной (черной и темно-красной) росписью по желтоватому и красноватому фону, распространением красного ангоба, редко – посудой серого цвета, полусферической чашей как ведущей формой, биконическими мисками, горшками и кубками как типичными формами, односторонними бордюрами (2Б, 5Б, 8Б, 10Б, 21Б) и сетками (8А, 21А), равно как и двусторонними бордюрами (9, 11, 13, 14, 18) и сетками (12А, 20) с точки зрения композиции, крупными многоступенчатыми крестами с разным внутренним заполнением и их частями, а также контурным крестом с крестообразной фигурой внутри, образованной ромбом и четырьмя треугольниками (так называемый геоксюрский крест) как ведущими элементами орнамента.

По сравнению с керамикой карадепинского стиля, помимо иного цветового решения (бо́льшая роль красноватых тонов), геоксюрской керамике присуще использование в росписи преимущественно крупных четко читаемых геометрических фигур, не теряющихся в пестроте дробной орнаментации. Зооморфные мотивы более редки по сравнению с посудой карадепинского стиля и представлены геометризированными фигурами животных. Так, туловище рогатых копытных, скорее всего козлов, прямоугольное, стилизовано под общую геометрию орнамента, на брюхе помещен треугольник с изображением полукреста, переданного фоновым просветом. Необычны фигуры четвероногих существ, имеющих туловище с сетчатым заполнением, переданные точками глаза и небольшие уши. Иногда подчеркнуты признаки мужского пола. Можно было бы предположить, что перед нами предельно измененные в угоду общему стилю воспроизведения пятнистых животных – барсов с характерным изгибом спины, превращенным в резкий излом (Сарианиди В.И., 1960б, с. 254–255). Но хвост существ в ряде случаев длинный, а иногда короткий и даже поднят вверх, чем отличается от трактовки хвоста у барсов. Антропоморфные изображения и изображения птиц на керамике геоксюрского стиля пока не известны.

Наряду с массовыми находками фрагментов посуды геоксюрского стиля явно местного производства при раскопках двух верхних слоев Геоксюра 1 найдена керамика, по стилю и технике исполнения идентичная керамике западной группы памятников, в первую очередь слоя Кара 2, но частично и Кара 3 (Массон В.М., 1962в, с. 19), и Кара 1Б, что позволяет достаточно четко синхронизировать эти два строительных горизонта со стратиграфической колонкой Карадепе.

Среди терракотовых статуэток Геоксюра 1 преобладают антропоморфные, причем одновременно встречаются женские статуэтки второго статуарного типа, воспроизводящие массивных матрон с опущенными вниз руками, и более изящные скульптуры из числа фигурок третьего типа. На статуэтках второго типа краской нанесены различные изображения, в том числе ожерелья (иногда двухрядные), и рисунки на бедрах, среди которых имеются фигуры фантастических животных с изломанным под углом туловищем. Есть и мужские статуэтки, увенчанные шапочками или шлемами. Специально изучавший эти терракоты В.И. Сарианиди отмечает, что их лица сделаны способом выдавливания в особых формочках с последующей обработкой деталей (Сарианиди В.И., 1965а, с. 35). Шлемы не сохранились, но в целом терракоты очень близки карадепинской «головке воина».

Для позднеэнеолитического комплекса Геоксюра 1 характерны и сосуды, выточенные из мраморовидного и кристаллического известняка: конические чаши, парадные сосуды с гофрированными стенками – высокие с выделенным горлом и более низкие цилиндрические кубки. Обычно из мягкого серого известняка, а реже – из более твердых пород камня изготовлялись ступки, зернотерки, куранты и подпятники. Имеются также каменные кольца-утяжелители диаметром 5-15 см. Найденные в небольшом количестве «наконечники стрел» использовались, как показал проведенный Г.Ф. Коробковой трасологический анализ, в качестве сверл при обработке камня, скорее всего при изготовлении упомянутых выше сосудов (Коробкова Г.Ф., 1964). Отметим найденный на Геоксюре 1 обломок выточенной из камня печати-амулета с изображением фигуры многоступенчатого креста, повторяющим один из основных мотивов росписи керамики геоксюрского стиля.

Количество медных изделий, происходящих с Геоксюра 1, невелико, что вообще характерно для энеолитических памятников Средней Азии. В их числе имеются четырехгранные в сечении шилья, булавки с лопаточковидными навершиями, разные варианты плоских двусторонних ножей, круглые, слегка вогнутые зеркала без ручки.

Поселение Чонгдепе, занимающее площадь около 3,5 га, является вторым пунктом Геоксюрского оазиса, где отмечено интенсивное обживание в пору позднего энеолита, когда налицо симптомы упадка и постепенного запустения всего района. Раскопками верхнего строительного горизонта памятника был выявлен участок, тесно застроенный многокомнатными домами-массивами, отделенными друг от друга узкими проулками (Сарианиди В.И., 1965а, с. 11–13). К сожалению, ни один из комплексов не раскопан полностью, хотя один вскрыт в достаточно значительных масштабах. Интересно, что на вскрытом участке оказалось пять комнат с дисковидными очагами-алтарями на полу, такими же, как на Геоксюре 1. На стенах некоторых комнат и на заполнявших их кирпичных блоках сохранились следы длительного воздействия огня. Как уже отмечалось, функционально такие помещения можно рассматривать в качестве домашних святилищ. На Чонгдепе эти пять строений планировочно связаны с пятью разными комплексами. Каждый такой комплекс объединял не менее десяти строений, часть которых была жилыми комнатами. Наиболее полно изученный комплекс 1 включал шесть жилых комнат, домашнее святилище с очагом-алтарем и кухню с двумя очагами. Судя по составу, многокомнатные дома-массивы Чонгдепе аналогичны комплексам Геоксюра 1. Коллективные гробницы на Чонгдепе не встречены, вероятно, потому, что раскапывалась центральная часть поселения, тогда как могильники устраивались на его периферии или на заброшенных участках. В заполнении вскрытых строений расчищено три погребения, совершенных в скорченном положении на боку или на спине, без погребального инвентаря.

Комплекс изделий (табл. XXII, 1-18), обнаруженных при раскопках строений верхнего горизонта Чонгдепе, ярко характеризует этап, следующий за Геоксюром 1. На это, в частности, указывают находки керамики карадепинского стиля типа Кара 1Б, но в основном типа Кара 1А. Определенные изменения могут быть отмечены и в керамике геоксюрского стиля, образующей основную массу находок. Появляется некоторая небрежность в исполнении орнамента, ухудшается качество красной краски, которая становится блеклой и менее густой. Мотив геоксюрского креста, хотя и сохраняется, становится более редким и упрощенным – углы креста, вписанного в ромбовидный шеврон, в отличие от расписной керамики Геоксюра 1 нередко доходят до линии, образующей этот шеврон. На первое место в росписи выдвигается мотив многоступенчатого креста – иногда с вписанным в него ромбом, иногда и без него. В отдельных случаях этот крест просто очерчен черной линией без тонирования самой фигуры красным цветом. Появляются черепки, на которых многоступенчатый крест небольшого размера вписан в ромб из зубчатых линий, а по четырем углам квадрата, в пределах которого располагается эта композиция, находятся фигуры в четверть креста. Эта дробная орнаментика, ведущая к измельчанию и пестроте исходных мотивов геоксюрского стиля, в дальнейшем, как показывают материалы Алтындепе, станет преобладающей в расписной керамике.

Терракота Чонгдепе верхнего горизонта также несет явственные черты более позднего по сравнению с Геоксюром 1 происхождения. Массивных женских фигурок второго типа здесь нет; их полностью сменили терракоты третьего типа. Изредка они имеют роспись, но практически ее заменили налепы, которыми передаются ожерелья, косы, шишечки на плечах. Плечи ряда статуэток подчеркнуто прямоугольные. Особенно интересна одна статуэтка с уцелевшими на животе пальцами, переданными налепом и ясно указывающими на положение рук, сложенных под грудью. Возможно, именно таков был исходный иконографический тип многих терракот позднего энеолита, для которых обычны лишь опущенные вниз отрезки рук (до локтя).

Материалы с керамикой геоксюрского стиля отмечены на поселении, расположенном в пойме р. Теджен на 102-м км дороги Теджен-Серахс (Адыков К.А., Массон В.М., 1960; Сарианиди В.И., 1965а, с. 8), и на сравнительно крупном раннеземледельческом поселении Улугдепе близ Душака, а недавно открыты в дельте Мургаба (Масимов И.С., 1976). Фрагменты керамики геоксюрского стиля были собраны на Улугдепе еще в 1952 г. Б.А. Куфтиным. При последующих раскопках, проведенных на этом памятнике В.И. Сарианиди, обнаружены две позднеэнеолитические полуразвеянные гробницы, содержавшие несколько сосудов, бус и каменную статуэтку (Сарианиди В.И., Качурис К.А., 1968, с. 344). На стратиграфическом раскопе 1 пятый и шестой строительные горизонты с керамикой геоксюрского типа (Сарианиди В.И., 1969) были перекрыты наслоениями времени Намазга IV (слои Улуг 2, 2А, 3 и 4).

Сравнительно подробно изучена последовательность развития позднеэнеолитического комплекса в крупнейшем центре восточной группы памятников – на Алтындепе (Массон В.М., 1977б). В пору энеолита оно формируется как крупное поселение третьего типа, уступавшее по размерам лишь Намазгадепе. Примечательно, что на расположенном рядом поселении Илгынлыдепе именно позднеэнеолитические слои образуют верхний горизонт с керамикой геоксюрского стиля (Ганялин А.Ф., 1959, табл. V–VI), включающей и такие мотивы, как геоксюрский крест и геометризированные фигурки животных. Имеется здесь и терракота этого времени (Хлобыстина М.Д., 1977). По типу керамика Илгынлыдепе особенно близка керамике поселения Геоксюр 1, что позволяет относить ее к ранним этапам развития этого керамического комплекса. Последующее запустение Илгынлыдепе скорее всего было связано с концентрацией населения на Алтындепе, размеры которого как раз в пору позднего энеолита увеличиваются почти вдвое.

Позднеэнеолитические наслоения на Алтындепе выявлены в трех пунктах (Массон В.М., 1970; 1971а; 1972а; 1975; 1977б; Щетенко А.Я., 1968б; 1970). В стратиграфическом раскопе 1, где наиболее глубоколежащие слои раскапывались на сравнительно ограниченной площади, самым ранним позднеэнеолитическим горизонтом был слой Алтын 14. Строительные остатки в нем отсутствовали – раскоп пришелся на мусорные наслоения частично наклонного профиля, располагавшиеся вне пределов нуклеарной части древнего поселения. Этот слой содержал нерасписную краснолощеную керамику с темными пятнами на наружной поверхности (табл. XXIII, 48–51), напоминающую аналогичную керамику третьего слоя Геоксюра 1. Как и там, расписной керамики здесь вообще нет. Найден торс массивной женской статуэтки второго типа. Слой Алтын 13, где вскрыта часть небольшой комнаты, дал уже характерный комплекс керамики геоксюрского стиля (табл. XXIII, 38–47), в том числе с полихромной росписью, а также несколько фрагментов, расписанных красной краской, с неясным, как бы потекшим рисунком. Последняя, по заключению исследователей, является весьма ранней и характеризует начальный этап формирования геоксюрского керамического комплекса (Хлопин И.Н., 1964б, с. 35–36, 122–123). Строительные остатки зафиксированы и в слое Алтын 11–12, где расписная керамика представлена типичными образцами посуды геоксюрского стиля (табл. XXIII, 26–37). Правда, имеется фрагмент сферического горшка с дробной сетчатой росписью, который по форме и орнаментации ближе керамике карадепинского стиля, что может служить основанием и для синхронизации горизонта по крайней мере с начальным этапом бытования посуды типа Кара 1А. В этом слое обнаружены также фрагменты глиняных статуэток, терракотовые пряслица конической формы и плоская пуговицеобразная поделка с крестовидным орнаментом на одной из сторон.

В слое Алтын 10 вскрыты части двух помещений и овальная в плане погребальная камера возле них. Погребения в камере совершены в двух уровнях – в верхнем находились четыре захоронения взрослых без сопровождающего инвентаря, в нижнем – погребение взрослой женщины с младенцем, с достаточно обильными для позднего энеолита приношениями: пять керамических и два каменных (из белого и розоватого мраморовидного известняка) сосуда, медная булавка с лопаточковидным навершием, 10 бирюзовых пронизок и небольшой медный двулезвийный нож, лежавший среди костей молодого барана. Керамика этого слоя (табл. XXIII, 14–25) с укрупненным рисунком, с полихромной росписью напоминает посуду Чонгдепе. Вместе с тем здесь довольно многочисленна посуда с монохромной росписью измельченного рисунка, хотя и основанного на таком традиционном для восточной группы памятников элементе, как фигура многоступенчатого креста, который, однако, перестает быть довлеющим элементом композиции.

В слое Алтын 9 обнаружено несколько строений разного функционального назначения. В обрезе раскопа выявлена часть прямоугольного горна. Рядом находилось многокомнатное строение, включавшее комнату с круглым очагом посередине и стоящим в нем сосудом с гофрированным туловом, выточенным из мраморовидного известняка. По аналогии с Геоксюром 1 и Чонгдепе можно заключить, что это было небольшое домашнее святилище. За стеной, судя по толщине, – внешней для всего дома, располагалась овальная в плане усыпальница с двумя захоронениями. На полу камеры и поверх костей скелетов отмечены отпечатки циновок. Погребальный инвентарь включал два расписных сосуда, два терракотовых навершия, каменную бусину и небольшой медный треугольник, возможно, наконечник стрелы. Наряду с расписной полихромной керамикой геоксюрского стиля (табл. XXIII, 6, 12) здесь все более увеличивается число сосудов, орнаментация которых развивает те же традиции, но в более дробном и одноцветном исполнении (табл. XXIII, 7-10, 13). Имеется и несколько фрагментов расписной керамики карадепинского стиля, в том числе с изображением пятнистых животных, явно происходящей из западной группы памятников. По существу, те же традиции развиваются в росписи керамики вышележащих горизонтов, в связи с чем значительную сложность представляет вопрос о разграничении на материалах Алтындепе позднеэнеолитических комплексов и комплексов времени Намазга IV, т. е., по существующей системе периодизации, ранней бронзы. Находки привозной керамики карадепинского стиля в слое Алтын 9 свидетельствуют о его принадлежности к позднему энеолиту. Произведенный Л.Б. Кирчо по матрице В.С. Робинсона анализ коэффициентов сходства разных групп керамики с раскопа 1 также показал, что слой Алтын 9 теснее связан со слоями Алтын 10–13, чем со слоями Алтын 4–8 (Кирчо Л.Б., 1972). Видимо, именно здесь проходит значимая грань, разделяющая комплексы разных периодов (табл. 5).

Таблица 5. Коэффициенты сходства разных групп керамики по слоям на раскопе 1 Алтындепе.

Таким образом, работы на раскопе 1 показали, что здесь изучалась окраинная часть позднеэнеолитического поселения, где располагались гробницы и начало сосредоточиваться керамическое производство, достигшее особого расцвета в эпоху бронзы, когда на этом участке Алтындепе находились жилые комплексы и производственные мастерские (так называемый холм ремесленников).

Довольно значительной оказалась свита позднеэнеолитических наслоений в шурфе на раскопе 11. Здесь отмечено шесть строительных горизонтов, соответствующих наслоениям Алтын 9 – Алтын 14, причем уже в первом из них найдена импортная керамика карадепинского стиля. Ниже шли мусорные слои поры среднего энеолита, наклон которых указывает на их периферийное положение на склоне древнего холма. Следовательно, на данном участке, как и на раскопе 1, в пору позднего энеолита происходит увеличение обжитой площади, жилые дома надвигаются на окраины среднеэнеолитического поселка. Эволюция расписной керамики здесь аналогична наблюдавшейся на раскопе 1. Отметим рисунки козлов с прямоугольным туловищем и фрагмент терракотовой коробочки с резной орнаментацией на наружной стороне.

Наконец, позднеэнеолитические слои изучались в шурфе 3 в южной части Алтындепе, где их мощность оказалась наиболее значительной – 6 м. Особенно важно, что эти слои залегают на материке, документируя сложение Алтындепе как крупного населенного центра именно в пору позднего энеолита. В самых нижних горизонтах расписной керамики нет, но зато многочисленна посуда с красной лощеной поверхностью, покрытой черными пятнами, как в слое Алтын 14. Терракотовые статуэтки и некоторые другие предметы из позднеэнеолитических напластований Алтындепе, изучавшихся, помимо отмеченных пунктов, еще и в шурфе на раскопе 5, в целом аналогичны соответствующим изделиям Геоксюра 1 и Чонгдепе.

Таким образом, позднеэнеолитические материалы западной и восточной групп памятников характеризуются достаточно представительными коллекциями, демонстрирующими, в числе прочих черт, их значительное своеобразие, особенно керамических комплексов. Изменения происходят на западе и на востоке почти одновременно. Геоксюрская керамика если и старше посуды карадепинского стиля, то лишь на один строительный горизонт. В целом можно сказать, что обе керамические традиции сосуществуют. Естественно встает вопрос о характере наблюдаемых отличий и их значении для археологической систематики и исторической интерпретации. Уже на первых этапах открытия геоксюрских комплексов отмечено их существенное отличие от материалов памятников западной группы. Различия керамических комплексов были выражены столь значительно, что даже возникал вопрос, правда, не получивший отражения в печати, не имеем ли мы дело с двумя разными культурами. Рассмотрим этот вопрос с точки зрения типологии, предлагаемой в настоящем издании.

Расписная керамика. Средняя Азия.

Ялангачдепе, средний энеолит.

Ялангачдепе, средний энеолит.

Геоксюр, поздний энеолит.

Геоксюр, поздний энеолит.

Геоксюр, поздний энеолит.

Геоксюр, поздний энеолит.

Расписные сосуды позднеэнеолитических памятников Средней Азии (Карадепе, верхний справа – Алтындепе).

Сопоставление отдельных элементов позднеэнеолитических комплексов восточной и западной групп частично суммировано в прилагаемой таблице (табл. XXIV). Оно свидетельствует о значительной их близости по ряду признаков. Это касается типов поселений, их застройки с характерной планировочной единицей в виде жилой комнаты, сопряженной с хозяйственными помещениями, типов терракот, ориентировки погребений, основных видов медных изделий, включая булавки с лопаточковидными навершиями, распространения в обеих группах нового типа погребальных сооружений – коллективных гробниц. Правда, здесь имеются некоторые нюансы: коллективные гробницы пока в большем числе известны на востоке, чем на Карадепе, где, однако, основные работы велись в центральной части памятника, тогда как могильники обычно располагаются на окраинах. Кроме того, на памятниках восточной группы преобладают овальные в плане гробницы. По существу своего рода, культурное противостояние сводится к различным керамическим стилям. Но и здесь имеется ряд общих черт, отмеченных при характеристике позднеэнеолитического периода в целом. Так, для керамики карадепинского и геоксюрского стилей в равной мере характерны биконические сосуды, четыре типа композиционных схем, такой элемент росписи, как фигура многоступенчатого креста. В остальном керамика карадепинского и геоксюрского стилей, как было показано выше, существенно различается. При этом можно отметить и ряд других элементов росписи, общих для обеих керамических школ. Следовательно, различия комплексов приходятся главным образом на керамику, т. е. лишь на один набор типов из числа многих, составляющих археологическую культуру. Все это дает основания заключить, что анауская культура на позднеэнеолитическом этапе своего развития выступает в виде двух локальных вариантов – геоксюрского и карадепинского, территориально совпадающих с двумя локальными вариантами поры среднего энеолита.