Текст книги "Энеолит СССР"

Автор книги: Екатерина Черныш

Соавторы: Рауф Мунчаев,Вадим Массон,Николай Мерперт
сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 41 страниц)

Исключительно важными представляются открытие гончарной мастерской из нескольких двухъярусных обжигательных печей за пределами позднетрипольского поселения Жванец (Мовша Т.Г., 1971в) и выявление керамического производственного комплекса на трипольском поселении более раннего времени у с. Веселый Кут (Цвек Е.В., 1978; 1980а). Наряду с обнаружением кремнеобрабатывающих мастерских на ряде поселений (Пассек Т.С., 1961а; Бибиков С.Н., 1966а; Черныш Е.К., 1966; 1967; Попова Т.А., 1980а; 1980б; Попова Т.А., Черныш Е.К., 1967) эти факты свидетельствуют об обособлении двух важных отраслей общинного ремесла в средний период трипольской культуры и одновременно указывают на происходившее усложнение общественных отношений.

Из числа методических проблем вновь возбудили особый интерес вопросы трипольского домостроительства. Мнение большинства первых исследователей трипольской культуры, а также создателей реконструкций жилищ о специальном обжиге домов в пламени огромных костров стало вызывать сомнения. Некоторые специалисты были убеждены, что глиняная обмазка прокаливалась и ошлаковывалась в результате пожара. Еще более сомнительным выглядело утверждение о сооружении полов домов путем покрытия мощным слоем глины плах и горбылей, положенных непосредственно на землю. Невозможно было представить, как без доступа кислорода снизу пласт глиняной обмазки мог прокаляться докрасна. Не находили объяснений и факты обнаружения под глиняной обмазкой части инвентаря. Сомнения такого рода заставили не только внимательнее отнестись к изучению строительных остатков, но и поставить ряд экспериментов (Зиньковский К.В., 1976). Все это способствовало распространению взгляда о существовании на трипольских поселениях наряду с одноэтажными двух– и трехэтажных построек (Зиньковский К.В., 1973; 1975; 1976; Черныш Е.К., 1973).

Мысль о наземных жилищах, возведенных на столбах, поддерживавших платформу, на которую ставилась хата, была высказана Л. Козловским после раскопок в Незвиско и Бучаче. Л. Козловский различал дома трех типов: наземный дом на опорных столбах, наземный дом типа мегарона и дом, частично углубленный в землю (Kozłowski L., 1930; 1939). В советской литературе тезис о многоэтажных трипольских жилищах впервые выдвинул В.И. Маркевич в результате исследования площадок поселения Варваровка VIII в Центральной Молдавии (Маркевич В.И., 1964). Новыми раскопками поселений в Молдавии и Верхнем Поднестровье было установлено, что трипольские площадки названной территории отличаются чрезвычайно мощными глинобитными настилами. Под пластами прокаленной глиняной обмазки находилось огромное количество раздавленной посуды, а на земляном полу и в хозяйственных ямах был сосредоточен различный инвентарь. Вывод о двухэтажности построек напрашивался сам собой (Черныш Е.К., 1973). Об умении трипольцев возводить двухэтажные постройки свидетельствует и глиняная модель жилища, найденная Е.В. Цвек в с. Рассоховатка Черкасской обл. (Арх. УРСР, т. I, 1971).

Параллельно с накоплением новых материалов шло изучение локальных особенностей трипольской культуры. Удалось связать некоторые хорошо известные позднетрипольские варианты с вновь выделенными ранними (Tchernysch Е.К., 1970). Детальный анализ раннетрипольской керамики позволил уточнить время зарождения локальных вариантов и по-новому взглянуть на процесс их образования и дальнейшего развития (Черныш Е.К., 1975а; 1976; 1977). Ближе других подошла к решению вопроса о генетической связи отдельных вариантов трипольской культуры среднего и позднего периодов Т.Г. Мовша (1955; 1972). Н.М. Виноградова надежно обосновала выделение на среднем этапе четырех вариантов культуры (Виноградова Н.М., 1972; 1973). В Среднем Поднепровье генетическая связь между позднетрипольскими памятниками типа Коломийщина, Чапаевка, Лукаши и Софиевка была установлена В.А. Круц (1977). Использовав статистический метод, В.А. Дергачев выделил пять локальных вариантов для позднего Триполья (Дергачев В.А., 1978; 1980).

В рассматриваемый период продолжалась разработка двух основных направлений археологической систематики – периодизации и хронологии. В основу периодизации были положены многочисленные наблюдения над последовательностью залегания слоев на многослойных поселениях и результаты типологического анализа инвентаря. Исследователи трипольской культуры не имели возможности отдать предпочтение какому-либо из этих методов, так как многослойные поселения довольно редки, а к востоку от Днестра почти и не известны. Поэтому археологам, изучавшим трипольские поселения, расположенные между Днестром и Днепром, пришлось обратить особое внимание на разработку типологии вещей с целью использования полученных данных для хронологических построений.

Особое внимание было обращено на керамику, поскольку ее формы и орнаментация подвержены частым и хорошо ощутимым изменениям. Наиболее разностороннюю характеристику керамика культуры Триполье-Кукутени получила в трудах Т.С. Пассек (Passek Т., 1935), В. Думитреску (Dumitrescu V., 1959; 1963а; 1968в; 1974а; 1979), Г. Думитреску (Думитреску Г., 1960), И. Нестора (Nestor I., 1960), Р. Вулпе (Vulpe R., 1957), М. Петреску-Дымбовица (Petrescu-Dîmboviţa М., 1965). В зависимости от способа изготовления, манеры нанесения узора и орнаментации авторы этих работ различали в керамике большое число вариантов. Постоянное сочетание определенных вариантов посуды позволило надежно обосновать выделение периодов и ступеней развития трипольской культуры. Метод, разработанный этими учеными, значительно эффективнее метода деления посуды на два типа – столовую и кухонную, широко практикующегося в настоящее время. Попутно с изучением керамических комплексов шла разработка типологии антропоморфной и зооморфной пластики, орудий труда, оружия, украшений. Обращалось внимание на топографию поселений, их размеры и планировку, типы жилищ. Все это принималось во внимание при создании характеристики каждого из этапов трипольской культуры.

Благодаря наблюдениям над последовательностью залегания слоев стало бесспорным деление трипольской культуры на три крупных периода (ранний, средний, поздний) или на пять этапов (А, BI, ВII, CI-γI, СII-γII). Однако до сих пор существует разнобой в определении места некоторых поселений в пределах названных этапов, а также в определении числа ступеней, особенно когда дело касается раннего или позднего периода. В последнем случае метод стратиграфии малоэффективен, так как поселения со слоями близких ступеней развития чрезвычайно редки и приходится обращаться к типологии расписной кукутенской керамики, разработанной румынскими учеными, различающими более 20 орнаментальных стилей (Schmidt H., 1932; Nestor I., 1928; 1938; 1960; Nestor I., Zaharia E., 1968; Dumitrescu V., 1959; 1960; 1963а; Petrescu-Dîmboviţa М., 1965). В настоящее время периодизация кукутенской культуры выглядит следующим образом: Докукутени I–III, Кукутени A_1–4, Кукутени A-B_1–2, Кукутени B_1–3 и, наконец, Городиштя-Фолтешти, где каждый период имеет несколько этапов, обозначаемых арабскими цифрами. Сопоставление кукутенских памятников с трипольскими позволяет довольно четко синхронизировать памятники Румынии, Украины и Молдавии, что нашло отражение в картах, составленных с учетом трех основных периодов Триполья, выделенных Т.С. Пассек (карты 3, 5, 6).

Для территории СССР наблюдения, сделанные в 50-е и 60-е годы, не оставляли сомнений относительно верности периодизации Т.С. Пассек основных этапов развития трипольской культуры, но на очереди уже стоял вопрос о создании более дробной периодизации, необходимой для определения в пределах соответствующего этапа возраста многих вновь открытых поселений. Над уточнением периодизации работали С.Н. Бибиков (1955а; 1966б), Н.М. Виноградова (1972; 1974), В.Н. Даниленко (1969; 1974), Ю.Н. Захарук (1955; 1962; 1964), И.И. Заец (1975б), В.Г. Збенович (1972; 1974; 1976а; 1976б), В.П. Кравец (1955), В.А. Круц (1977), В.И. Маркевич (1973а; 1981), Т.Г. Мовша (1971а; 1971б; 1972), Т.С. Пассек (1961а; 1964; 1965а); Е.В. Цвек (1975), Е.К. Черныш (1975а; 1976), Н.М. Шмаглий (1961; 1966). Таким образом, для памятников трипольско-кукутенской культурной общности было создано несколько схем периодизации. Каждая из них возникла в результате исследования памятников определенного региона, и вместе с тем каждая отразила основную линию эволюции культуры Триполье-Кукутени в целом, бесспорным свидетельством чего является полное совпадение основных этапов при сравнении всех трех схем периодизации (табл. 8).

Таблица 8. Варианты периодизации культуры Триполье-Кукутени.

Однако ни для одного локального варианта культуры Триполье-Кукутени мы не имеем пока четко разработанной периодизации, учитывающей все известные к настоящему времени ступени развития названной культуры в пределах каждого периода. Вместе с тем отдельные работы в этой области указывают на возможность решения данной проблемы (Мовша Т.Г., 1971а; Збенович В.Г., 1976б; Черныш Е.К., 1976; Цвек Е.В., 1980б; Маркевич В.И., 1981). В настоящей работе автором делается первая попытка создания схемы развития памятников трипольско-кукутенской культурной общности (табл. 9). На основе сопоставления керамических комплексов, отражающих временную и локальную специфику, выделены шесть ступеней для раннего периода, семь – для среднего и 11 – для позднего. Представлены и территориальные группы памятников, соответствующие районам обитания отдельных групп трипольско-кукутенских племен. С разной степенью точности прослеживаются некоторые специфические черты в культуре этих групп населения. Очевидно, здесь мы имеем дело с локальными вариантами трипольско-кукутенской культуры, хотя обоснование существования некоторых таких вариантов как устойчивых сочетаний типов археологических объектов еще требует дополнительной аргументации. Предлагаемая карта 4 показывает ареалы отдельных групп населения в их развитии. Тем самым графическое выражение получает процесс формирования трипольско-кукутенской общности в целом.

Таблица 9. Синхронизация памятников культуры Триполье-Кукутени с учетом локальных различий.

В то же время схема развития памятников трипольско-кукутенской культуры (табл. 9), как и иллюстрирующие ее карты (карты 3–6), учитывают лишь примерное соотношение трипольских и кукутенских памятников в наиболее обследованных районах. Поскольку степень исследованности отдельных поселений и регионов в целом не одинакова, в качестве эталонов из числа сотен известных памятников каждого периода могут быть использованы очень немногие. При разработке дробной периодизации выявляются пробелы в наших знаниях, затрудняющие изучение отдельных локальных вариантов в процессе развития, начиная с момента их возникновения. Вместе с тем особенности инвентаря позволяют сопоставить памятники отдаленных территорий и выявить общие закономерности процесса их формирования.

Разработка метода радиоуглеродного датирования, естественно, отразилась на решении вопросов абсолютной хронологии памятников культуры Триполье-Кукутени (Ehrich R.W., 1965; Титов В.С., 1965; Долуханов П.М., Тимофеев В.И., 1972). Одной из первых среди исследователей, оценивших большие возможности нового метода, была Т.С. Пассек, предложившая в 1962 г. на VI Международном конгрессе доисторических и протоисторических наук новую систему хронологии неолитических и энеолитических культур Юго-Запада СССР и Подунавья (Passek T., 1964). Удревняя неолитические и энеолитические памятники, Т.С. Пассек опиралась не только на данные стратиграфии, но и на радиокарбонные даты, полученные для культур линейно-ленточной керамики, Винча и Кукутени. В результате раннее Триполье было отнесено ею к первой половине IV тысячелетия до н. э., среднее – ко второй половине IV – началу III тысячелетия до н. э., а позднее – к середине III тысячелетия до н. э.

В связи с датировкой культуры Триполье-Кукутени представляет интерес статья В. Думитреску по абсолютной хронологии энеолита Румынии, где приводятся пять радиоуглеродных дат для памятников культуры Кукутени и большое число абсолютных дат для памятников синхронных ей культур (Dumitrescu V., 1974b). С одной стороны, радиокарбонные даты свидетельствуют о необходимости еще большего удревнения культуры Триполье-Кукутени, чем это было сделано Т.С. Пассек, с другой, – помещенные в один ряд с абсолютными датами различных культур Юго-Восточной Европы V–III тысячелетий до н. э., они помогают синхронизировать отдельные фазы развития культуры Кукутени с определенными фазами культур Боян, Хаманджия, Винча, Гумельница, Сэлкуца и т. д. Новейшие дендрохронологические измерения возраста сосны остистой (Pinus aristata) удревнили используемые археологами унифицированные радиокарбонные даты середины III тысячелетия до н. э. примерно на 500 лет, а IV и V тысячелетий до н. э. – на 800 лет, что необходимо учитывать при оценке реального возраста исследуемого объекта или отдельной культуры (Колчин Б.А., Битвинскас Т.Т., 1972; Квита X., Кол Г., 1975).

О контактах трипольско-кукутенских племен с окружающим населением свидетельствуют привозные вещи – изделия из металла, украшения, керамика. Постоянная меновая торговля фиксируется между трипольскими и кукутенскими общинами и общинами нижнедунайских культур Болград-Алдени (Маркевич В.И., 1970а), Гумельница (Dumitrescu V., 1968а) и Чернавода I (Збенович В.Г., 1974; 1976б; Tudor Е., 1965; Nestor I., Zaharia E., 1968; Morintz S., Roman P., 1968; 1969; Berciu D., Morintz S., Roman P., 1973), с одной стороны, и общинами культур Карпато-Дунайского бассейна Тисаполгар, Бодрогкерестур (Титов В.С., Маркевич В.И., 1974; Dumitrescu V., 1968а) и центральноевропейской культуры воронковидных кубков (Захарук Ю.Н., 1955; 1957; 1959; 1962) – с другой. Отмечены культурные связи трипольцев и с восточными степными соседями – племенами днепро-донецкой, среднестоговской и древнеямной культур (Мовша Т.Г., 1961; 1979; Телегiн Д.Я., 1968; 1973; Телегин Д.Я., Зализняк Л.Л., 1975; Лагодовская Е.Ф., 1955; Лагодовська О.Ф., Шапошникова О.Г., Макаревич М.Л., 1962). На непрерывность контактов трипольского населения с балканским, от которого к ним поступал металл, и на существование контактов с населением, связанным с кавказским металлургическим очагом, указывает в своих работах Е.Н. Черных (Черных Е.Н., 1976а; 1976б). О связях с этой зоной упоминает и Т.Г. Мовша (Мовша Т.Г., 1979).

Благодаря разнообразному импорту и необычайно длительному (около 1500 лет) периоду существования культура Триполье-Кукутени заняла центральное положение в системе периодизации энеолитических культур Юго-Восточной Европы, что наглядно демонстрирует таблица 10 (табл. 10), составленная на основе разработок В. Думитреску и Г. Тодоровой (Dumitrescu V., 1968а; 1974b; Тодорова X., 1979). Истоки этой культуры пока еще недостаточно ясны. В ее ранних памятниках исследователи усматривают пережитки поздненеолитических культур Карпато-Дунайского бассейна и находят черты, сближающие ее с нижнедунайскими и восточнотрансильванскими культурами (Боян, Турдаш, Хаманджия). Однако вопрос о происхождении культуры Триполье-Кукутени с территории Нижнего Подунавья или Трансильвании остается пока дискуссионным. Единая по своему происхождению рассматриваемая культура в процессе развития обрела множество самостоятельных вариантов, закончивших существование приблизительно одновременно, когда на смену им пришли скотоводческие культуры раннебронзового века.

Таблица 10. Схема соотношения энеолитических культур Юго-Запада СССР, Румынии и Болгарии.

Неразбериха, царящая в специальной литературе в связи с вопросами синхронизации трипольских поселений отдельных районов и построения локальных хронологических колонок, объясняется в первую очередь неудовлетворительным состоянием разработки типологии керамики и различных категорий инвентаря. Серьезным препятствием здесь являются видимые отличия комплексов вещей, происходящих с поселений разных локальных вариантов. К сожалению, типологические схемы керамики до сих пор не созданы ни для одного из локальных вариантов трипольской культуры. Обычно исследователи ограничиваются разработкой типологии керамики и других категорий инвентаря лишь одного из периодов трипольской культуры. Очевидно, трудоемкая работа по созданию единой типологической схемы для культуры в целом может быть выполнена коллективом ученых после того, как предварительно будет создана типология вещей каждого из локальных вариантов, полностью отражающая их эволюцию от ранней ступени до наиболее поздней. В настоящей работе приводятся формы сосудов наиболее распространенных типов и исключительно для того, чтобы иметь возможность на их примере продемонстрировать эволюцию керамики во времени.

В части III настоящего тома основное внимание уделяется памятникам культуры Триполье-Кукутени, результаты изучения которых столь значительны, что позволяют выйти за пределы сугубо археологического исследования и обратиться к проблемам историческим. Среди последних узловой является проблема формирования раннеземледельческими племенами исключительно устойчивой культурной общности. Посильное освещение этой проблемы и обусловило определенную сгруппированность данных, содержащихся в каждой из глав, посвященных, согласно периодизации Т.С. Пассек, раннему, среднему и позднему периодам культуры Триполье-Кукутени. Изложение ведется с учетом кратковременных ступеней развития культуры, что позволяет более точно синхронизировать памятники разных локальных вариантов. Приводится характеристика типов жилищ, планировки поселений, комплексов орудий труда, керамики, пластики, ритуальных предметов и украшений. На основании сходства различных категорий инвентаря устанавливаются приблизительные ареалы отдельных локальных вариантов культуры Триполье-Кукутени. Подобным образом построено изложение и в главе, посвященной памятникам других энеолитических культур Юго-Запада СССР. Вопросы хозяйства, социального строя и идеологии раннеземледельческих племен рассматриваемого региона освещаются в отдельных главах.

Глава вторая
Памятники раннего периода культуры Триполье-Кукутени и формирование локальных различий

Согласно любой из периодизаций культуры Триполье-Кукутени, к раннему периоду относятся поселения, в керамическом комплексе которых отсутствует расписная посуда. Этот формальный признак, выбранный из ряда других, позволил выделить уже около 150 таких поселений (карта 3; 4, I, II). Румынские ученые ранний период делят на три этапа: Докукутени I, II, III (Dumitrescu V., 1959; Marinescu-Bîlcu S., 1974с). Советские исследователи пока не пришли к единому мнению относительно раннетрипольских поселений, широкое изучение которых начато сравнительно недавно. В периодизации Т.С. Пассек ранний период вследствие незначительности материалов, на которых базировалось его выделение, не расчленен (Passek T., 1935; Пасек Т.С., 1949а). Лишь в начале 60-х годов после открытия древнейших трипольских поселений, место которых тогда не было еще определено, Т.С. Пассек отнесла их ко времени, предшествующему раннему Триполью, и рассматривала в рамках культуры Боян (Passek T., 1964). С.Н. Бибиков склонен был делить ранний период на два этапа (AI и АII), В.И. Маркевич – на три (A₁, А₂, А₃), В.Н. Даниленко – на четыре (Бибиков С.Н., 1966б; 1971а; Маркевич В.И., 1974б; Даниленко В.Н., 1969, с. 224). Вместе с тем есть все основания для выделения в его рамках шести ступеней (Черныш Е.К., 1976).

Особенности инвентаря раннетрипольских и докукутенских поселений позволяют разделить их на два этапа и шесть ступеней (табл. LII). Из них три ступени (1–3) относятся к первой половине раннего периода (Докукутени I, II) и три (4–6) – ко второй (этап А – по периодизации Т.С. Пассек, Докукутени III – по периодизации румынских археологов). Поселений второй половины раннего периода известно втрое больше (карта 3, в), чем поселений первой половины. Однако на территории от Восточных Карпат до Южного Буга обнаружены только два стратифицированных памятника со слоями и первой, и второй половины раннего периода – Извоаре и Тырпешти. Вместе с соседними поселениями Фрумушика, Калу, Траян-Дялул Вией и Траян-Дялул Фынтынилор они образуют на Бистрице компактную группу многослойных поселений, позволяющих создать надежную хронологическую колонку кукутенских и докукутенских памятников Молдавского Прикарпатья (табл. 9). В Извоаре и Тырпешти слои относятся к фазам Докукутени II, Докукутени III, Кукутени A₁-А₂ и к последней фазе позднего периода, называемой Городиштя (Vulpe R., 1957; Marinescu-Bîlcu S., 1974с). Соотношение нижних слоев Извоаре и Тырпешти свидетельствует о том, что памятники с керамикой, сплошь покрытой защипами или резным узором, являются наиболее древними среди докукутенско-трипольских поселений, т. е. относятся к первой половине раннего периода (Докукутени I, II – Триполье АI), а памятники с керамикой, имеющей проглаженный орнамент, – ко второй половине того же периода (Докукутени III – Триполье АII).

Членение раннего периода на ступени стратиграфией пока не подкреплено. Оно базируется исключительно на анализе керамики и пластики, чем и объясняется неоднозначность решения этого вопроса разными исследователями (Даниленко В.Н., 1969, с. 224; 1974, с. 13–15; Погожева А.П., 1971; Черныш Е.К., 1975б; 1976; Збенович В.Г., 1980г.). Соотношение памятников трех первых ступеней определяется без особого труда, так как в материалах 1-й ступени наблюдаются признаки более древних неолитических культур, а в материалах 3-й ступени отсутствует керамика с резным (выемчатым) орнаментом, наиболее характерная для 1-й и 2-й ступеней. С памятниками второй половины раннего периода разобраться сложнее. Попытки отдельных исследователей получить количественную оценку степени близости сравниваемых памятников к желаемому результату не привели. Так, несмотря на расчет хронологической близости памятников, произведенный по специальной математической формуле, А.П. Погожевой не удалось расчленить раннетрипольские поселения по ступеням и отделить от них более поздние памятники борисовского типа (Погожева А.П., 1971, с. 19, табл. 4). Причину этой неудачи В.Г. Збенович усматривает в ограничении исследования такой консервативной категорией вещей, как антропоморфная пластика, и делает попытку использовать процентное соотношение керамических групп (Збенович В.Г., 1980г). Это также не помогает выявить закономерности изменения керамического комплекса на протяжении раннего периода, а, напротив, отображает пеструю картину соотношения керамических групп и в Приднестровье, и в Побужье. Так, например, по подсчету обломков посуды, сделанному В.Г. Збеновичем, кухонная керамика в Бернашовке (2-я ступень) составляет 54 %, в Окопах (3-я ступень) – 35, в Гайвороне (4-я ступень) – 28, в Сабатиновке II₁ (4-я ступень) в разных жилищах – от 45 до 53, в Сабатиновке II₂ (5-я ступень) – 30, в Греновке (6-я ступень) – 45 % (Збенович В.Г., 1980г). По количеству сосудов подсчет произведен только по материалам поселения Ленковцы (5-я ступень), где на долю кухонной керамики приходится 42 % (Черниш К.К., 1959б, с. 106, табл. 4). Даже один этот пример показывает, как мало дает статистический метод в том виде, в котором он применен к изучению раннетрипольской керамики, поэтому при расчленении памятников раннего периода на ступени наше внимание в первую очередь было обращено на перемены в формах и орнаментации сосудов, а также на сочетание керамических типов в рассматриваемых комплексах.

Стратиграфическое положение слоев раннего периода культуры Триполье-Кукутени зафиксировано в нескольких пунктах по отношению к подстилающему слою культуры линейно-ленточной керамики (Траян-Дялул Фынтынилор, Флорешты, Тырпешти, Новые Русешты) и перекрывающему слою среднего периода культуры Триполье-Кукутени (Новые Русешты, Солончены II, Извоаре II, Тырпешти IV), что подробно рассмотрено в работах Т.С. Пассек, В.С. Титова и С. Маринеску-Былку (Пассек Т.С., 1960; 1961а; 1961б; 1965а; Passek T., 1964; Titov V.S., 1971; Marinescu-Bîlcu S., 1974с).

Даты, полученные радиокарбонным методом, позволяют довольно точно определить время существования памятников раннего периода. Нижняя их граница устанавливается по возрасту поселения культуры линейно-ленточной керамики в Тырпешти – 4220±100 (Bln-800) и 4295±100 (Bln-801) лет до н. э. – и подкрепляется большой серией дат для других памятников этой культуры (Долуханов П.М., Тимофеев В.И., 1972; Marinescu-Bîlcu S., 1971; 1974с). Ориентиром для верхней границы служат даты, полученные для слоя конца раннего периода в Тырпешти, – 3580±85 лет до н. э. (CrN) – и Новых Русештах – 3620±100 лет до н. э. (Bln-590), чему не противоречат даты поселений среднего периода в Мэрджинени (Кукутени А₂) – 3660±55 (Bln-1534), 3535±60 (Bln-1535), 3675±50 (Bln-1536) лет до н. э., Хэбэшешти – 3360±80 (CrN-1985) и Лека Унгурени – 3395±100 (Bln-795) лет до н. э., относящихся к фазе Кукутени А₃ (Dumitrescu V., 1968а; Долуханов П.М., Тимофеев В.И., 1972; Monah D., 1978).

Для раннего периода трипольско-кукутенской культуры в целом (табл. LII) типичны преобладание небольших по площади (1–1,5 га) поселений, глинобитных домов небольших (15–30 кв. м) и средних (30–50 кв. м) размеров, широкое использование землянок и полуземлянок под жилье и хозяйственные помещения, устройство семейных жертвенников близ очагов. Каменная индустрия этого периода характеризуется применением в качестве заготовок кремневых отщепов и пластин средних размеров, широким использованием пластин без ретуши, небрежным оформлением рабочей части орудий нерегулярной ретушью, использованием мягких пород камня (сланца, опоки) для изготовления шлифованных деревообрабатывающих инструментов (топоров, тесел, долот). Отличительными чертами керамического комплекса памятников раннего периода являются постепенная смена ребристых форм посуды мягкоочерченными, обилие посуды с углубленными и каннелированными узорами в сочетании с грубой посудой, покрытой ямками, защипами, значительные примеси в глиняном тесте шамота, сплошное покрытие поверхности сосудов спиральным орнаментом с окрашиванием после обжига сырой красной охрой и заполнением углублений белой пастой. Комплексам этого времени присущи схематично выполненные статуэтки, изображающие сидящих женщин с подчеркнутой стеатопигией, слабо выраженными плечами и головой в виде конуса или столбика. Именно в этот период появляется металлургия меди. К особенностям раннего периода можно отнести также быстрое расширение ареала культуры и тесный контакт ее носителей с нижнедунайскими племенами культуры Болград-Алдени.

Памятники первой половины раннего периода.

Основанием для выделения памятников 1-й ступени раннего периода (Докукутени I) послужили материалы семилетних раскопок, проводившихся под руководством Г. Думитреску у с. Траян в урочище Дялул Вией в Молдавском Прикарпатье (Dumitrescu H., 1954а; 1959; Dumitrescu V., Dumitrescu H., 1962; 1970; Думитреску Г., 1960). Поселение площадью 1300 кв. м располагалось на средней террасе р. Бистрица (карта 3, а, № 19). Здесь раскопаны наземные жилые постройки площадью от 15 до 50 кв. м и хозяйственные ямы, выявлен ров, ограничивающий поселение с напольной стороны и протянувшийся на 300 м. Данные о конструкции жилищ и планировке поселения пока не опубликованы. Очевидно, подобно домам других поселений этого времени, стены жилищ сооружались из глины на плетневом каркасе, а для перекрытия использовались горбыли, обмазанные глиной, причем толщина обмазки достигала 8-10 см.

Карта 3. Памятники раннего периода культуры Триполье-Кукутени (1-36) и культуры Болград-Алдени (37–49).

а – 1-я ступень раннего периода культуры Триполье-Кукутени (Докукутени I); б – 2-я и 3-я ступени раннего периода культуры Триполье-Кукутени (Докукутени II); в – 4-6-я ступени раннего периода культуры Триполье-Кукутени (Докукутени III); г – памятники культуры Болград-Алдени; д – группа памятников культуры Болград-Алдени; е – группа памятников культуры Триполье-Кукутени; ж – Карпаты.

1 – Брага; 2 – Сокол; 3 – Лука-Врублевецкая; 4 – Берново-Лука; 5 – Ленковцы; 6 – Бернашовка; 7 – Витиловка; 8 – Путинешты I; 9 – Александровка I; 10 – Флорешты I–II, Рогожаны I; 11 – Тырпешти I–III; 12 – Андриешени; 13 – Извоаре I; 14 – Трудешти (Гигоешти); 15 – Влэдени; 16 – Ларга-Жижия; 17 – Калу; 18 – Борлешти; 19 – Траян-Дялул Вией; 20 – Траян-Дялул Фынтынилор II; 21 – Тыргу Негрешти; 22 – Кетриш I; 23 – Реча V; 24 – Солончены I; 25 – Солончены II₁; 26 – Гайворон; 27 – Сабатиновка II; 28 – Могильное III; 29 – Греновка; 30 – Саврань; 31 – Голерканы; 32 – Новые Русешты I_1б; 33 – Карбуна; 34 – Мындришка; 35 – Банку; 36 – Эрестегин; 37 – Алдени; 38 – Джулешти; 39 – Спанцов; 40 – Брэилица; 41 – Дрэгэнешти (Текуч); 42 – Стойкани; 43 – Кокора; 44 – Лопацика; 45 – Вулканешты; 46 – Болград; 47 – Нагорное; 48 – Озерное; 49 – Утконосовка.

По мнению авторов раскопок, в жилищах и возле них обнаружены развалы очажных сооружений, возведенных на поверхности земли или на подсыпке из гравия. Близ многих построек на площади 6-20 кв. м зафиксированы кучи камней средних размеров, возможно, предназначавшихся для обороны (Marinescu-Bîlcu S., 1974с).

На поселении найдено большое количество орудий труда: каменные топоры и тесла прямоугольных и трапециевидных очертаний, долота в форме башмачной колодки, топоры-молоты, отбойники, зернотерки, куранты. Много изделий из черного и темно-коричневого кремня. Кремневая индустрия отличается микролитоидностью (Păunescu А., 1970). По данным А. Пэунеску, около половины всех кремневых орудий составляют скребки, причем 32 из них сделаны из пластин, а 21 – из отщепов размерами от 1,7 до 2,3 см, редко – крупнее. Пластин со слабой ретушью найдено втрое меньше, чем скребков, но неретушированных обломанных пластин много. Последние могли использоваться в качестве ножей. Имеются вкладыши серпов (на сечениях пластин без ретуши), пилки, проколки с длинным узким острием, геометрические вкладыши в виде трапеций и параллелограммов с симметричными и асимметричными сторонами. Среди немногочисленных нуклеусов различаются призматические, пирамидальные и неправильной формы. Найдены также шилья, долота и мелкие поделки из рога и кости.

Основную массу находок на поселении составляет керамика. По составу глиняной массы, характеру обработки поверхности, технике исполнения орнамента и формам посуда делится на три группы: кухонную; с резным орнаментом; с каннелюрами или заменяющими их наколами и насечками. Для группы кухонных сосудов характерны обильная примесь в тесте довольно крупного шамота и незначительная примесь половы. Наружная поверхность таких сосудов покрыта неровным толстым слоем жидкой глины – барботином. По форме это горшки и чаши, большинство которых по всей поверхности имеет часто расположенные ямки и бугорки.