Текст книги "Энеолит СССР"

Автор книги: Екатерина Черныш

Соавторы: Рауф Мунчаев,Вадим Массон,Николай Мерперт
сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 41 страниц)

Мощность культурного слоя поселения достигает 5 м, в том числе толщина энеолитического слоя – 4 м. Верхний слой содержит смешанный материал – энеолита, эпохи средней бронзы и главным образом античного времени. Культурные отложения на глубину 1,2 м разрушены мусульманскими погребениями и хозяйственными ямами эпохи бронзы (Махмудов Ф.Р., Нариманов И.Г., 1975а, с. 472; 1975б, с. 11–12). Общая раскопанная площадь поселения составляет около 400 кв. м; на материк выведен раскоп в 140 кв. м.

Энеолитический слой расчленяется на шесть строительных горизонтов, включая горизонт 0 – самый поздний и сильно потревоженный (Махмудов Ф.Р., Нариманов И.Г., 1975б, с. 13; 1976, с. 503). Остатки жилых и хозяйственных сооружений выявлены во всех горизонтах. Все они сложены из сырцовых кирпичей размерами 50×20×12; 48×18×12–15; 42×20×10; 36×18×10–15; 40×20×8; 35×18×9 см (Махмудов Ф.Р., Нариманов И.Г., 1972, с. 481). В горизонте 0 расчищены остатки стены одного помещения, ямы, неподвижно установленные крупные хозяйственные сосуды и остатки керамической обжигательной печи (Махмудов Ф.Р., Нариманов И.Г., 1975б, с. 13; 1976, с. 503). В горизонте 1 дома прямоугольные. Выявлен участок, где к дугообразной кирпичной стене длиной более 7 м пристроены с обеих сторон небольшие (площадью 2–2,5 кв. м) хозяйственные постройки, вокруг которых находились жилые помещения. В углах или у стен жилых комнат расчищены подпорные столбики, а в середине или у стен – очаги открытого типа (Махмудов Ф.Р., Нариманов И.Г., 1976, с. 503). В том же горизонте вскрыты остатки трех гончарных печей с топкой вытянуто-овальной формы. В горизонте 2, исследованном наиболее широко, наряду с прямоугольными имеются овальные в плане сооружения (табл. XLV, 21). Среди последних обращает на себя внимание двухкамерная постройка 8. Вход в нее находился в большой камере, видимо, жилой и сообщавшейся с меньшей камерой, служившей кладовой. В жилой части постройки близ одной из стен обнаружен очаг, у других стен – десять глиняных сосудов и скопление глиняных необожженных ядер для пращи. В кладовой найдены такие же ядра и каменные топоры, зернотерки, песты, ступка, костяная мотыга, кремневые и обсидиановые орудия (Махмудов Ф.Р., Нариманов И.Г., 1974а, с. 454; 1974б, с. 12–13). Группа построек этого горизонта была обведена кирпичной стеной (Махмудов Ф.Р., Нариманов И.Г., Аразова Р.Б. и др., 1977, с. 494). Кроме того, в горизонте 2 расчищены остатки гончарной двухъярусной печи. В горизонте 3 вскрыты одна прямоугольная и несколько круглых наземных построек, а также остатки округлой в плане землянки. Глиняная обмазка стен землянки была побелена известью, а затем расписана красной охрой (Махмудов Ф.Р., Нариманов И.Г., 1974а, с. 454). В древнейших горизонтах 4–5 открыты круглые сооружения диаметром в среднем 3,5 м с пристроенными к ним маленькими четырехугольными хозяйственными помещениями и остатки двухъярусных гончарных печей (Махмудов Ф.Р., Нариманов И.Г., 1974б, с. 13).

Следует отметить, что во всех домах, раскопанных на Аликемектепеси, находились очаги открытого типа. Иногда их было по два-три в каждом помещении, у стен и в центре. В пол некоторых жилых построек были вкопаны крупные (высотой до 1 м) глиняные толстостенные сосуды чашеобразной, бочковидной и цилиндрической форм. Планировку ни одного строительного горизонта поселения установить не удалось. На всех уровнях наблюдалась плотная застройка поселка.

Архитектура нижних горизонтов (3–5) Аликемектепеси, как видим, довольно близка по форме и технике постройкам Нахичеванского Кюльтепе I и поселений Центрального Закавказья. Наиболее сопоставимы с ней, пожалуй, кирпичные постройки круглой, полукруглой и четырехугольной форм со следами окраски полов и стен, открытые на поселении Иланлытепе в Карабахской степи (Нариманов И.Г., 1969, с. 396). Отметим, что на Иланлытепе расчищены остатки корытообразной керамической печи (Нариманов И.Г., 1969, с. 396), аналогичной гончарным обжигательным печам, в значительном количестве вскрытым на Аликемектепеси. К сожалению, Иланлытепе обследован рекогносцировочно, и судить о генезисе его архитектуры пока не представляется возможным. На Аликемектепеси в отличие от всех остальных энеолитических памятников Южного Кавказа наблюдается заметное изменение форм домостроительства на протяжении жизни поселения. Возможно, открытые в горизонте 2 овальные постройки являются промежуточной формой между ранними круглыми и поздними прямоугольными жилыми сооружениями. Чем было вызвано такое резкое изменение форм домостроительства на этом поселении, сейчас ответить трудно.

В верхних горизонтах энеолитического слоя поселения Аликемектепеси открыто 10 погребений: одно в горизонте 0 и девять в горизонтах 1–3 (Махмудов Ф.Р., Нариманов И.Г., 1974а, с. 455; 1976, с. 503). Они находились между жилищами, в слое, под полами построек. Погребения были совершены в сильно скорченном положении на правом или левом боку, головой в разные стороны. Костяки окрашены красной охрой. Перед лицом каждого погребенного находился глиняный сосуд (чаши).

Материал поселения включает каменные и обсидиановые орудия, изделия из кости, значительную коллекцию керамики и другие находки. Аликемектепеси отличается от Кюльтепе I и поселений шулавери-шомутепинской группы материалом, техникой обработки и набором орудий. Основным сырьем для производства орудий здесь служил кремень (78,3 %); обсидиан (21,7 %) использовался значительно меньше (Аразова Р.Б., 1974, с. 21). Последний доставлялся сюда из Кельдбаджарского источника, расположенного менее чем в 300 км от Аликемектепеси (Аразова Р.Б., 1974, с. 8). В одинаковой степени использовались пластины и отщепы. Среди орудий преобладают кремневые вкладыши серпов. Укажем для примера, что от общего числа орудий, обнаруженных здесь за первые три сезона раскопок, они составляют 32 %. Большинство вкладышей имеют крупные размеры и полированный до блеска рабочий край; лишь некоторые отличаются угловой заполировкой. На многих вкладышах сохранились следы битума, с помощью которого они были укреплены в костяной или деревянной основе серпа.

В числе кремневых и обсидиановых орудий небольшую серию образуют скребки и скобели. Редки отбойники, ножи из обсидиана для разделки туш животных (табл. XLV, 18, 19), обсидиановые строгальные ножи, резцы и сверла (Аразова Р.Б., 1974, с. 21, 26–27). Представлены каменные ладьевидные и с плоской рабочей поверхностью зернотерки, ступки, пестики и терочники; около 20 обычных тесловидных топоров, изготовленных из речных галек (табл. XLV, 11). Есть каменное клиновидное орудие, видимо, нож для обработки дерева (табл. XLV, 17).

Костяной инвентарь поселения представляет набор типичных для раннеземледельческих памятников орудий. Он включает значительное число шильев и проколок (более 100), подобные шулавери-шомутепинским лощила, мотыги и другие изделия из рога оленя, пластинчатые орудия с двумя заостренными концами (табл. XLV, 20), сделанные из ребер крупных животных и использовавшиеся, как полагают, для плетения рыболовных сетей (Махмудов Ф.Р., Нариманов И.Г., 1975б, с. 13).

В разных горизонтах Аликемектепеси обнаружены украшения в виде бус и подвесок, главным образом плоские дисковидные бусины из морских раковин (табл. XLV, 14–16). В одной из ям, вырытых в горизонте I, найдено свыше 150 таких бусин (Махмудов Ф.Р., Нариманов И.Г., 1974б, с. 12). В коллекции много подвесок из клыков хищных животных и грызунов, есть медная, две бирюзовые и круглая сердоликовая с двусторонним сверлением бусинки и крупная бусина из черного камня (табл. XLV, 13). Весь этот набор украшений может быть признан характерным и для смежных с юга и юго-запада раннеземледельческих памятников Передней Азии. Так, бусы из меди, бирюзы и сердолика, и подвески из клыков встречаются в комплексах Месопотамии халафского, хассунского и предхассунского времени.

Наиболее значительную и интересную категорию материала поселения Аликемектепеси составляет керамика. Во всех горизонтах нижнего слоя она одинакова по формам, орнаментации и технологическим признакам. Правда, в самых верхних горизонтах (0–1) представлена керамика, поверхность которой покрыта косо-горизонтальными линиями, нанесенными гребенчатым предметом (Махмудов Ф.Р., Нариманов И.Г., 1974б, с. 14). Ниже отмеченных горизонтов такой керамики нет. Расписные сосуды и сосуды с окрашенной поверхностью обнаружены во всех горизонтах Аликемектепеси. Керамика в целом хорошего качества, изготовлена из тщательно отмученной глины, содержащей, как правило, растительные примеси, ровно обожжена. Большинство сосудов ангобировано и залощено, светлых тонов (Махмудов Ф.Р., Нариманов И.Г., 1972, с. 481; 1974б, с. 14).

Выделяются несколько форм сосудов. Наиболее распространенными были чаши и глубокие миски с широкими плоскими днищами (табл. XLV, 1, 8-10). Ниже края многих таких сосудов имеются по две пары удлиненных налепов-выступов, заменяющих ручки. Наиболее крупные чаши и миски достигают в диаметре 50 см (по краю венчика). Отдельную группу составляют горшки (табл. XLV, 3, 4), в том числе с ручками-выступами. Довольно распространенной формой являются бочонковидные и котловидные сосуды. Почти все котловидные сосуды снабжены ручками в виде массивных горизонтальных выступов (табл. XLV, 2). Размеры их в среднем (в см): высота 23–25, диаметр по венчику 20–22, диаметр днища 34–35. Некоторые экземпляры бочонковидных сосудов, обнаруженных в полах построек, довольно массивны и достигают в высоту 1 м. Значительной серией на Аликемектепеси представлены кувшины с одной массивной круглой в сечении ручкой (табл. XLV, 5, 6). Наиболее крупные из них имеют высоту до 40 см. Орнаментированы лишь отдельные сосуды. Налепной орнамент в виде зигзагообразной полоски и шишечек-сосцов образует иногда ряд по бортику и плечикам. В горизонте 1 найден обломок кувшина, украшенного налепной полоской с пальцевыми защипами. Часть сосудов, кроме того, расписаны, но преобладает посуда с целиком окрашенной поверхностью (Махмудов Ф.Р., Нариманов И.Г., 1974б, с. 15).

Коллекция расписной керамики Аликемектепеси включает около 200 обломков. По технологическим признакам расписная посуда делится на две основные группы: грубоватую из глины с растительными примесями и более качественную, из глины без каких-либо примесей. В числе последних имеются обломки отдельных сосудов очень высокого качества, возможно импортных. Расписаны в основном сосуды малых форм – чаши (табл. XLV, 8-10) и небольшие горшочки (табл. XLV, 7). Преобладает роспись черной, коричневой и красной красками разных тонов по ангобу кремового, коричневатого и коричневато-розового цветов (Махмудов Ф.Р., Нариманов И.Г., 1974а, с. 454). Часто роспись покрывает и внутреннюю поверхность сосуда. Мотивы росписи носят исключительно геометрический характер: треугольники (иногда вписаны друг в друга); ромбы; ряды волнистых и зигзагообразных линий, опоясывающих сосуд; простые горизонтальные линии по краю или вдоль венчика; прямоугольники, составляющие шахматный узор; опускающиеся от края горшка вертикальные и косые пересекающиеся полоски, образующие сетку, и т. д. (табл. XLVI).

На Аликемектепеси, как и в Нахичеванском Кюльтепе I, нет глиняных антропоморфных и зооморфных фигурок, но найдены пряслица обычного типа, а также обломки крышек (?) сосудов и фрагменты толстостенных «сковородок» с невысоким бортиком, близких по форме обнаруженным в памятниках Кавказа эпохи ранней бронзы (Мунчаев Р.М., 1961, с. 121, рис. 41). К числу же наиболее распространенных глиняных предметов относятся пращевые пули яйцевидной формы. Их находят здесь скоплениями по 70-130 штук, иногда у очагов. Эта категория находок наиболее характерна именно для данного памятника, хотя подобные предметы встречены и на других раннеземледельческих поселениях Южного Кавказа, например, в Иланлытепе (Нариманов И.Г., 1969, с. 397). Массовыми сериями такие глиняные яйцевидные пули для пращи представлены, как известно, в раннеземледельческих памятниках Северной Месопотамии, в частности в комплексах Телль Сотто и Умм-Дабагия (Kirkbride D. 1973b, pl. LXXX, b; Merpert N.J., Munchaev R.M., Bader N.O., 1976, pl. XXXIX, 10–11) Хассуны (Munchaev R.M., Merpert N.J., 1969, p. 128), Халафа, (Munchaev R.M., Merpert N.J., 1973, pl. X, 2) и Убейда (Tobler A.J., 1950, pl. LXXXVII, b).

Таким образом, поселение Аликемектепеси – довольно выразительный комплекс, особенности которого проявляются в известной степени в архитектуре, но в основном, в массовом материале – керамике. Так, здесь выделяется несколько групп керамики. Первая представлена только в двух верхних горизонтах и отличается специфической обработкой поверхности с помощью гребенчатого предмета. Прямые аналогии ей известны в настоящее время только на двух энеолитических памятниках Закавказья – поселениях Кечили III и Сиони. Кечили III расположено в Шамхорском р-не Азербайджанской ССР, к юго-востоку от шулавери-шомутепинской группы памятников (Кесаманлы Г.П., Гусейнова М.А., Джафаров И.Ф. и др., 1976, с. 502). Это небольшое поселение с сильно разрушенным культурным слоем толщиной около 1,4 м, где открыты остатки полов и стен построек, видимо, округлой формы. Основной материал – керамика с растительными примесями в глине. Наиболее распространенная форма сосудов – чаши. Есть и горшки с округленным корпусом и невысокой трубчатой горловиной, как в Аликемектепеси. Некоторые сосуды украшены пояском из сквозных круглых отверстий ниже края венчика, другие – налепным сосцевидным орнаментом. В одном случае отмечен рельефный поясок. На обломках нескольких чаш имеется роспись черного цвета, как правило, в виде полосы по краю венчика с внутренней и внешней сторон. Поселение Сиони находится в Марнеульском р-не Грузинской ССР. Его исследование начато в 1978 г., но результаты раскопок пока не опубликованы. Пользуясь случаем, благодарим Т.В. Кигурадзе и Г.П. Кесаманлы, ознакомивших нас с материалами названных памятников. Итак, керамика с обработанной гребенчатым предметом поверхностью может указывать на относительное хронологическое положение того памятника, в котором она присутствует. На этом основании, в частности, можно считать, что горизонты 0 и 1 Аликемектепеси и Кечили III, где такая посуда встречается по всей толще культурного слоя, относятся к позднейшей группе энеолитических памятников Южного Кавказа. Наличие ее в Кечили III и Сиони доказывает, кроме того, что памятники с такой керамикой были распространены не только на Мугани, т. е. в Юго-Восточном Закавказье, но и в центральной части Закавказья.

Вторую и основную группу керамики Аликемектепеси составляет светлоангобированная посуда, представленная во всех горизонтах. Отдельные формы ее встречаются и на других энеолитических памятниках Закавказья, особенно в Нахичеванском Кюльтепе I, но отличительной ее особенностью, как, впрочем, и всего керамического комплекса Аликемектепеси, является наличие ручек на многих сосудах – как в виде выступов, так и кругло-проемных.

К третьей группе керамики относится расписная посуда, причем количество ее на Аликемектепеси во много раз превосходит расписную посуду всех остальных энеолитических памятников Закавказья, вместе взятых, что также является одной из особенностей памятника. Среди расписной керамики Аликемектепеси встречаются образцы, аналогичные обломкам расписных сосудов из Нахичеванского Кюльтепе I и поселений Мильской степи. В числе последних имеются фрагменты сосудов грубой лепки из глины с примесями самана и обломки чаш и горшков высокого качества выделки. То же самое наблюдается и в Аликемектепеси. Сосуды более высокого качества, изготовленные из глины без каких-либо заметных примесей, являются, возможно, привозными, в подражание им вылеплены и расписаны на месте остальные сосуды.

Выше отмечалось уже, что единственный целый расписной горшочек, найденный в Нахичеванском Кюльтепе I, имеет северомесопотамское происхождение и по технологическим особенностям, форме и мотивам росписи, выполненной коричневатой краской, полностью соответствует аналогичным сосудам собственно халафской культуры (Mallowan М., Rose J.C., 1935, fig. 59, 4, 6; 64, 3, 9; 65, 3). Близкими к халафской керамике являются, видимо, еще несколько обломков расписных сосудов из Нахичеванского Кюльтепе I (Иессен А.А., 1963, с. 12). Что же касается расписных черепков с поселений Мильской степи, то среди них нет ни одного, который можно было бы уверенно считать халафским, хотя в общей массе они и расписная керамика Нахичеванского Кюльтепе I составляют если не единый, то достаточно близкие комплексы, более тяготеющие к керамике некоторых памятников смежной с юга территории Северного Ирана, датируемых концом V – началом IV тысячелетия до н. э. (Мунчаев Р.М., 1975, с. 120–130). Но образцов расписной посуды на поселениях Мильской степи крайне мало, и среди них нет ни одной целой формы, что затрудняет ее сравнительную характеристику. Другое дело – расписная керамика Аликемектепеси, составляющая относительно большой и выразительный комплекс. Ее геометрические мотивы орнамента почти все до единого имеются и на керамике халафской культуры в Месопотамии. Многие халафские сосуды украшены красной, коричневой и реже – черной росписью преимущественно по светло-коричневому фону различными геометрическими узорами. Это треугольники, часто вписанные друг в друга, заштрихованные ромбы, квадраты, составляющие шахматный рисунок, косые, вертикальные и горизонтальные полосы, образующие сетки, волнистые и зигзагообразные линии, сложные фигуры, а также изображения животных, птиц и т. д. На керамике Аликемектепеси нет такого разнообразия мотивов росписи. Нет здесь и изображений животных и птиц, какие встречаются на отдельных халафских сосудах. Формы халафской посуды также значительно разнообразнее. В керамике Южного Закавказья, в частности на поселении Аликемектепеси, наличествует, можно сказать, лишь одна из характерных для Халафа форм посуды – чаши, украшенные наиболее простыми и наиболее распространенными в халафских комплексах мотивами росписи. Но, подчеркиваем, в отличие от расписного горшочка из Нахичеванского Кюльтепе I это не собственно халафская керамика, а только форма посуды халафского типа с отдельными характерными для Халафа мотивами росписи.

Такие же мотивы росписи представлены на подобных чашах ряда памятников Северного Ирана, в частности в соответствующих слоях Яниктепе на восточном побережье Урмии и особенно Долматепе на Солдузской равнине (Мунчаев Р.М., 1975, с. 125–128). Сопоставление керамики отдельных энеолитических памятников Южного Закавказья и долматепинского комплекса обнаруживает определенные совпадения, которые едва ли могут быть признаны случайными. Так, некоторые сосуды с поселений в Карабахской степи (Иланлытепе, Кюллитепе) и других районов (Нариманов И.Г., 1968, с. 317; 1970, с. 374), как и группа керамики из Долматепе, окрашены с внутренней и внешней сторон краской вишневого оттенка (Young T.C., 1962; 1963). Подобно сосудам Долматепе, отдельные горшки из Иланлытепе орнаментированы штрихами, оттиснутыми треугольниками и кругло-овальными ямками (Нариманов И.Г., 1969, с. 396). На поселении Геойтепе, в той же Карабахской степи, найдены обломки сосудов, нижняя часть которых, как и у долматепинских, покрыта глиняной обмазкой, а верхняя залощена (Нариманов И.Г., 1970, с. 374–375). В этой связи обратим внимание и на отмечавшуюся выше находку в Аликемектепеси фрагмента сосуда, украшенного ногтевыми вдавлениями. Такой же почти орнамент встречается на керамике Долматепе. Укажем также, что среди керамики других муганских памятников (мишарчайские поселения, Гурудере) имеются образцы, сопоставимые с долматепинскими (Мунчаев Р.М., 1975, с. 128). Керамика грубой лепки и плохого обжига с отпечатками ткани или рогожи происходит в основном из древнейшего слоя Долматепе (Young T.C., 1963; Dyson R.H., 1960; Hamlin С., 1975). В вышележащем слое представлена расписная посуда, изготовленная из глины с примесью соломы (Young T.C., 1963; Hamlin С., 1975). По залощенной иногда поверхности светлого тона черной, коричневой и вишневой красками нанесена роспись геометрического стиля (треугольники, ромбы, вписанные друг в друга, зигзагообразные линии и т. д.).

В энеолитическом слое Яниктепе среди основной массы керамики, характеризующейся грубой выделкой и растительными примесями в глине, выделяется небольшая группа сосудов высокого качества с хорошо залощенной поверхностью, украшенной иногда черной и коричневой росписью по светло-коричневому ангобу. Мотивы орнаментации – простые шевроны, треугольники и другие геометрические узоры (Burney C.A., 1962, р. 135, fig. 8-10), совпадающие с элементами росписи долматепинской керамики и посуды Нахичеванского Кюльтепе I, поселений Мильской степи и Мугани. Расписная керамика, следовательно, не характерна для Яниктепе, как и для закавказских памятников. Наличие ее и в Яниктепе, и в энеолитических поселениях Закавказья объясняется, несомненно, связями обитателей этих поселений между собой и с соседними племенами, широко пользовавшимися расписной посудой. Приведенные выше факты, в частности, указывают на их связи с носителями культуры, представленной поселением Долматепе. Подчеркнем, что и расписная керамика закавказских поселений, особенно Аликемектепеси, больше все-таки тяготеет к расписной керамике Долматепе, чем Халафа. Она ближе долматепинской технологически. Основная форма расписной посуды здесь, как и в Долматепе, – глубокая чаша. Совпадают и элементы орнаментации, хотя отмечалось уже, что керамика Аликемектепеси содержит некоторые типичные мотивы росписи халафской посуды.

К сожалению, памятники типа Долматепе выявлены и изучены крайне недостаточно. Поэтому многие вопросы, касающиеся культурно-исторического развития Северо-Западного Ирана в эпоху неолита и энеолита вообще и всесторонней интерпретации долматепинского комплекса в частности, пока не ясны, что, естественно, затрудняет установление подлинного характера и путей направления культурных и прочих связей между раннеземледельческими общинами Закавказья и смежной областью Ирана. В последнее время, кстати, советской экспедицией в Месопотамии получены некоторые данные, указывающие на связи племен халафской культуры и с населением Северо-Западного Ирана. Кроме того, установлено, что границы халафской культуры на востоке и юго-востоке почти вплотную подходили к Северо-Западному Ирану. Через его территорию, следовательно, халафские влияния также могли проникать на северо-восток, в районы Закавказья.

В этой связи, разумеется, встают важные вопросы, связанные с хронологизацией Халафа и Долматепе и установлением на ее основе датировки рассматриваемых энеолитических памятников Закавказья. Слой Долматепе с расписной керамикой сопоставляется с поздним Халафом. Он датирован по С-14 4036±87 и 4216±90 лет до н. э. (Watson Р.J., 1965, р. 88). Тем же почти временем – 4210±130 лет до н. э. – датирован соответствующий ему слой халафского поселения Ярымтепе II в Северной Месопотамии (ЛЕ-1015). Исходя из этих дат, представляется возможным также ориентировочно датировать Нахичеванский Кюльтепе I (видимо, большую часть слоя), поселения Мильской степи и Аликемектепеси последней четвертью V – началом IV тысячелетия до н. э. Некоторые названные памятники Карабахской степи и Мугани, керамика которых, как отмечалось, находит параллели в соответствующем материале древнейшего слоя Долматепе, являются относительно более древними.

Сравнительный анализ соответствующих комплексов шулавери-шомутепинской и нахичеванско-мильско-муганской групп раннеземледельческих поселений Закавказья, а также известная в настоящее время небольшая серия радиокарбонных дат убедительно показывают, что центральнозакавказские памятники старше южнозакавказских. Хронологически промежуточными между ними являются, вероятно, древнейшие горизонты Нахичеванского Кюльтепе I, Иланлытепе и ряд поселений в Карабахской степи и на Мугани. Наиболее поздними следует считать Аликемектепеси (горизонты 0–1) и Кечили III, а также Сиони. В круг последних можно условно включить и Техутское поселение – единственное пока раннеземледельческое поселение, сравнительно широко исследованное на Араратской равнине. Здесь известны и другие энеолитические памятники.

Из них целенаправленные разведочные работы были осуществлены, пожалуй, только на Кзяхблуре (Адаблуре), где в культурном слое мощностью 3 м выделены четыре строительных горизонта. В керамическом комплексе обращают на себя внимание крупные груболепные сосуды и несколько обломков расписной керамики (Арешян Г.Е., 1972, с. 221–222). Что касается древнейшего слоя Шенгавитского поселения (Шенгавит I), то степень его изученности и характер представленного в нем материала определить должным образом не удается (Сардарян С.А., 1967, с. 133–149). Собранный на поселениях Шенгавит I, Маштоцблур, Кзяхблур (Адаблур), Тертеридзор материал, прежде всего, керамический (табл. XLVII, 1-10), по технологическим особенностям, форме и орнаментации обнаруживает близость не с комплексом Техута, а с рассмотренными памятниками сопредельных областей Закавказья. Но эти поселения, как и ряд энеолитических поселений (Звартноц, Хатунарх и др.) близ Эчмиадзина (Кушнарева К.Х., Чубинишвили Т.Н., 1970, с. 40–44), еще не исследованы.