Текст книги "Абитуриентка. Студентка (СИ)"

Автор книги: Екатерина Абдуллова

Соавторы: Роман Абдуллов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 28 страниц)

Эх, и где же вы, фея-крестная, летаете? На кого волшебной палочкой машете?

* * *

До города шли молча, не спеша. Здесь, в спокойствии пустых полей и под мерный хруст снега, мысли, измучившие сумбуром и неразберихой, приобрели наконец стройность, и Маркус погрузился в размышления.

Днем он получил письмо от управляющего. Тот несколькими фразами обрисовал ситуацию в поместье и сложности, которые возникли после смерти дэра Луция, и просил разобраться.

Оказалось, отец собирался перенести три деревни с истощившихся земель на новые угодья за рекой и уже заключил договор с гильдией «землепашцев», чтобы их маги весной разрыхлили целину. Только заплатить он не успел… Еще нужно было соорудить новый мост, выкопать несколько колодцев, плюс провести текущий ремонт дорог и поместья. На все управляющий полагал потратить минимум двадцать тысяч золотых.

Раньше такая сумма не казались обременительной, и сегодня Маркус впервые задумался о том, где взять средства. Пока он не женат, доступа к доходам от портальной сети он не имел, личные же накопления отца конфисковал Магический Контроль и возместил ими убытки, которые понесли гильдии и маги, когда из-за экспериментов с порталом магическое поле в том районе взбесилось.

В итоге выходило, чтобы получить доход с поместья, надо в него вложиться, а денег взять неоткуда, кроме как с самого поместья. Круг замкнулся. Шайсе!

И у деда просить помощи бесполезно. Тот даже слушать не станет, сразу велит передать земли ему, раз сам Маркус не справляется. А потому в Бездну такой вариант! Это отцовское поместье, и старшие ван Саторы никаких прав на него не имеют!

Остается женитьба. Но даже если мать быстро найдет невесту, помолвка продлится не меньше полугода – сыграть свадьбу раньше не позволят ни траур, ни правила приличия. Впрочем, последнее обстоятельство все же больше радовало, чем огорчало. Неизбежное хотелось оттянуть как можно дольше и оставшиеся полтора года провести на свободе, а не обремененным какой-нибудь Присциллой.

Кстати – Маркус взглянул на шагающего рядом Шона, – тому ведь скоро двадцать, надо бы подарок подготовить. Только вот в детстве время шло по-другому, дни в памяти сохранялись не числами, а событиями, и точная дата подзабылась.

– У тебя когда день рождения? – прямо спросил он.

– Что? А, день рождения… Через девять дней.

Видно было, что Шон всерьез чем-то озабочен, и Маркус не стал его отвлекать.

Заговорили они лишь в ресторане.

– Спасибо за подсказку на счет ван Даррена, – первым делом сказал Шон. – Он, конечно, слегка завидует моим семи десяткам единиц, но лишнего себе не позволяет. Порой мне даже кажется, что ты к этому причастен. Я прав?

– В чем? – спросил Маркус, пробуя рыбу под грибным соусом. В меру жирная, в меру сочная, и слегка недосоленая – после академических горелых похлебок невероятно вкусно! – Если ты думаешь, что я просил за тебя, то ошибаешься. Однако уже всем известно, что мы общаемся, так что, думаю, причина в этом.

– Да хоть бы и в этом… Главное, Тимеус не заставляет меня мыть свою уборную или, к примеру, стоять над ним всю ночь со стаканом воды, мол, вдруг он проснется и пить захочет.

Маркус усмехнулся возмущению, прозвучавшему в голосе Шона, и посулил:

– Все еще впереди, готовься.

– Зачем? Ты же рядом, – отмахнулся Шон, все внимание уделяя прозрачному куриному бульону.

Маркус недовольно посмотрел на Шона. Тот не был легкомысленным, однако присутствие друга, превосходящего студентов Альтийской академии и в силе, и в происхождении, его явно расслабляло.

– Не слишком-то на меня рассчитывай, – предупредил он. – Я не благородный спаситель сирых и убогих.

Глаза у Шона заблестели от обиды, и разговор оборвался. Оба вернулись к еде без прежнего аппетита, но надолго Шона не хватило, и он с пафосом произнес:

– В дружбе нет места жалости. И похоже, воспоминания о детских годах греют меня одного, а ты нашел в моем лице лишь компанию, которая годится изредка скрасить одиночество.

– Ты ничуть не изменился, – хмыкнул Маркус. – Все так же придумываешь лишнее и прячешься за громкими фразами… Кстати, не стоит ли и мне теперь обидеться? Вроде ты меня пожалел, одиноким назвал. Что скажешь?

Мельком глянув на смутившегося Шона, Маркус придвинул к себе десерт и сухо добавил:

– Кроме того, я отлично помню детство.

– Почему тогда не взял в клиенты? Ты всегда верховодил, ничего бы не изменилось.

Горький шоколад в апельсиновом желе выглядел изысканно и… по-женски. Матери бы понравилось. Размышляя над ответом, Маркус отделил кусочек и положил в рот.

Что, если сказать Шону правду? Он хоть и любит пофилософствовать, но не болтун.

– А хорошее сочетание: прохлада, кислинка и терпкая сладость… Попробуй, – Маркус кивнул на такой же десерт у Шона.

Тот последовал совету. Послушно, без раздумий, подчинился как младший старшему. Точно так же он выполнит и просьбу о сохранении разговора между ними. Что ж…

– Я здесь не надолго, – сказал Маркус. – Через месяц-другой, как ажиотаж спадет, вернусь в столицу. Мать и дед обо всем позаботятся, да и вряд ли ван Тусен по-настоящему хотел от меня избавиться. Просто решил наказать таким образом, чтобы другим неповадно было.

Или же ректор хотел убрать его подальше. Так, на время, пока молодая кипящая кровь не остынет, а вовсе не потому, что самого ван Тусена мучает совесть. Маркус со злостью ткнул в желе ложкой. То мелко затряслось. Наверняка и ван Тусен трясся бы и рыдал, если бы его уложили под топор палача.

– Да, ван Сатор в Альтии – это абсурд. – Шон вздохнул: – И на что я надеялся? А ты мог бы и сразу сказать!

Маркус моргнул, отгоняя видение отца, гордо стоящего на помосте перед сотнями зевак. По-другому отец не мог. Ведь не мог же?

– Ты не против, если я скажу Вэлэри о причине твоего отказа? – продолжал между тем Шон. – Иначе, мне кажется, она не отступит. Дилан рассказал мне, что ты спас их на поступлении, и теперь, думаю, Вэлэри видит в тебе единственного защитника…

– Нет! Какая еще, в Бездну, Вэлэри⁈ Все должно остаться между нами! Сам представь, как взбесится ван Тусен, когда узнает, что я намерен вернуться.

На лице Шона проступило понимание, и Маркус, успокаиваясь, буркнул:

– Нашел же приятелей…

– Зато они не смотрят на меня, как на странного. Они сами странные, особенно Вэлэри. Представляешь, что она сделала?..

– Не хочу слушать об этой девице! Ты закончил?

– Да, как ни прискорбно, но больше мой живот не вместит, – Шон с сожалением оглядел недоеденные блюда. Наверное, не довлей над ним статус, забрал бы остатки.

Расплатившись, они вышли в вечерние сумерки. К обычным городским запахам примешивался аромат талого снега и нагретых за день крыш. Скоро обнажатся поля. Скоро посевная… А денег нет. Шайсе! Сытный ужин осел в желудке холодным булыжником.

Маркус подозвал извозчика и приказал отвезти к курьерской службе – следовало ответить управляющему.

«Син Лорус, не думаю, что в ближайшие два месяца мое финансовое состояние изменится, а потому деревни оставьте еще на год. Только отмените для них арендную плату. Мост, соответственно, подождет, как и ремонт дорог и поместья. На колодцы же деньги вскоре отправлю.»

Перечитав написанное, Маркус слегка поморщился – сухо, отстраненно, как с посторонним. Приписал вопрос о здоровье жены и сыновей сина Лоруса. Еще вспомнил, как тот радовался, купив на осенней ярмарке кроличью пару редкой породы, за полгода достигавшей размеров молодого барашка, и спросил о приплоде.

Пожалуй, достаточно. Конечно, лучше бы наведаться лично, но… тяжело. Пока тяжело.

За соседним столиком Шон строчил письмо родителям. Маркус подумал было тоже написать матери, но так и не решил, о чем. Как он здесь, она не спрашивала, даже тем, как он сдает экзамены, не поинтересовалась. А он сегодня последний сдал и перешел на третий курс. Именно поэтому и позвал Шона. Отпраздновать. Только из-за навалившихся проблем забыл о поводе.

На обратном пути Шон опять заговорил о Вэлэри.

– Нет, ты выслушай, прошу! Эта Вэлэри очень занимательная особа!

Маркус промолчал, с досадой подумав, что следовало нанять извозчика, и тогда путь до академии занял бы не больше пяти минут. Шон же, воодушевленный его молчаливым согласием, продолжил:

– Ты когда-нибудь встречал упоминание о свободных патентах? Я – нет. И наверняка, если поискать в библиотеке, то ничего подобного не обнаружишь!

Не поняв, о чем толкует друг, Маркус все-таки прислушался: вместе слова «свободный» и «патент» звучали как минимум необычно.

– Но обо все по-порядку. Начну с того, что Вэлэри захотела стать твоей клиенткой… Хотя, пропустим это… Суть в том, что она знает рецепт хлеба не на винных дрожжах, а на некой закваске. Хлеб получается не хуже, но дешевле. Намного дешевле! Как по-твоему, логично же оформить патент на рецепт и заключить договор с гильдией хлебопеков?

Маркус кивнул:

– Конечно. Живые деньги, причем сразу.

– Вот именно! – Шон взмахнул руками, что было совсем ему не свойственно. – И мы так думали, когда она отправилась оформлять патент. Но что же она написала?.. Между прочим, Вэлэри всё заполнила сама: и рецепт, и условия. Грамотно так, и почерк красивый… Но вернусь к условиям. Впрочем, давай, я просто перечислю их, как запомнил, а выводы ты делай сам.

Шон замолчал, явно собираясь с мыслями, потом зачем-то растопырил пальцы на руке и присмотрелся к ним.

Маркуса ошпарило догадкой: Цицерон! Опять эта Вэлэри! Как она называла этот метод? Дорога Цицерона, кажется… А теперь у нее есть еще и какой-то неизвестный рецепт хлеба… Да она не просто странная, она подозрительная!

– Итак, пункт первый, – начал Шон. – Свободное распространение. Доступ к рецепту имеют все, и никто не может его присваивать или продавать. Пункт второй. Возможность модификации. Можно вносить любые изменения в рецепт закваски и теста, которое готовится на ее основе. Третий пункт обязывает также свободно распространять все модификации рецепта. Четвертый разрешает пользование любому человеку любого социального статуса и благосостояния. Забавное уточнение, правда? Так… В пятом Вэлэри указала, что использовать ее рецепт можно в любых целях, а значит печь не только дома, но также и на продажу. Причем, это условие отлично дополнено седьмым. Сейчас точную формулировку припомню…

Шон нахмурился и зашевелил губами, а Маркус мысленно повторил нетипичные для деревенской девчонки слова: «Модификация, социальный статус»… Нет, она, определенно, вызывает подозрения.

Вдруг Шон замер и возбужденно выпалил:

– Отсутствие привязки к конкретному продукту! Ну, как тебе? Все ведь продумала! То есть печь можно разнообразные изделия, и не будь этого условия, гильдия хлебопеков могла бы подсуетиться и выставить ограничения, скажем, что только они имеют право стряпать пироги с начинкой. Да вообще, они могли бы добиться того, что из теста Вэлэри ничего, кроме лепешек, нельзя было бы изготовить.

– Вряд ли такое возможно. Однако, признаю, звучит оригинально. – Маркус подтолкнул Шона, и они двинулись дальше. – Кстати, ты пропустил шестой пункт. Хотя, мне кажется, что и остального более чем достаточно.

– О нет, шестой просто необходим! И уж извини, но здесь замечательно подходит одно из выражений Дилана: шестой добивает вконец. Вэлэри назвала его «публичность» и указала, что рецепт можно использовать просто так, без каких-либо договоров.

Да, шестой, и правда, «добивал вконец».

– Ну, что скажешь? – не выдержал Шон, снова останавливаясь.

Он явно ждал выводов на счет условий патента, но Маркусу было интересно кое-что и помимо них. Пристально взглянув на друга и прикидывая, насколько тот близок с непонятной девицей, он сказал:

– А туманная личность эта Вэлэри. Надо бы к ней присмотреться.

Глава 40
Предложение

Дэр Кастор Мендал, второй помощник главы Альтийского отделения гильдии хлебопекарей, открыл горшочек и принюхался. Сладость и горечь сероватой массы смешивались в запах неприятный и совсем не похожий на аромат опары из винных дрожжей, однако…

Кастор пальцами подцепил так называемую закваску. Растер и, прикрыв глаза, еще раз вдохнул. Чуткий нос, за который так ценил помощника дэр Джейсон, глава Альтийского отделения, расслышал за муторным душком слабые нотки начавшегося брожения. К тому же, за ночь масса стала более рыхлой и хотя не пузырилась, но в ней явно проходили некие процессы.

Это огорчало. Очень огорчало.

Тщательно вытерев руку о полотенце, Кастор подошел к ростовому зеркалу, оправил одежду и пригладил идеально уложенные в косу волосы. Затем взял у секретаря папку с документами и отправился давать отчет по порученному вчера делу.

Кабинет дэра Джейсона воображение не поражал – тяжелую, темного дерева мебель, мозаичные мраморные полы и обтянутые шелком стены можно было встретить в любом богатом доме, – но одна деталь выбивалась из привычной картины. Вместо потемневших от времени книжных томов на полках массивного стеллажа лежал хлеб. Лепешки, калачи, булки… Более пятидесяти наименований и у каждого свое определенное место.

И каждый день, рано утром, дэр Джэйсон наведывался в какую-нибудь из пекарен, выбирал что-то одно и заменял засохшего предшественника. Кастор же и остальные пять помощников главы должны были по запаху определить, что именно.

Кастор еще ни разу не ошибся.

Сегодня к аромату свежей выпечки примешивался вкус жареных грецких орехов и ванили, но с выводами спешить не стоило. Ваниль явно что-то «прятала». Под выжидающим взглядом дэра Джейсона Кастор прошел к столу, и за те десять шагов, что отделяли порог от кресла для посетителей, уловил последний оттенок.

– Слойка с грецкими орехами, ванилью и маком. Третья полка, номер пять.

– Скучно с вами, дэр Кастор, – шумно выдохнул глава, откидываясь на спинку громадного кресла-монстра и складывая руки на выпирающем животе: – В следующий раз принесу сразу два образца.

– Вы уже так делали, – невозмутимо напомнил Кастор.

На миг дэр Джейсон обидчиво выпятил толстые губы, но уже через секунду отбросил образ филантропа и, всем телом подавшись вперед, жестко спросил:

– Итак, что вы разузнали?

– Начну с рецепта, – Кастор вытащил из папки лист и передал главе. – По приходу из бюро я сразу намешал закваску…

– Вода с мукой, и все? – перебил дэр Джейсон, пробежав глазами написанное.

– Да, ингредиенты весьма просты, но, как видите, на созревание требуется пять дней. И я допускаю, что по истечению срока, действительно, что-то получится.

– Что-то… – дэр Джейсон бросил бумагу на стол. – Моча осла? Или золотой слиток? Что конкретно получится, дэр Кастор?

– Судя по консистенции и запаху смеси, думаю, выйдет нечто похожее на опару.

– Вот как? – глава задумчиво прищурился и после небольшой паузы потребовал: – Дальше!

– Здесь условия распространения рецепта. Как и предупреждал дэр Платус, они довольно необычны.

Кастор протянул следующий документ и замолчал, давая время главе самому ознакомиться с условиями. Лично ему понадобилось прочесть их дважды. И это только в бюро. По возвращении оттуда он еще долго сидел над каждым пунктом, пытаясь найти лазейку, но так и не нашел.

– Бред какой-то! – дэр Джейсон потер переносицу и вскинул на Кастора недоверчивый взгляд: – Кто это, вообще, придумал?

– Некая лиа Вэлэри Дартс, студентка Альтийской академии, первокурсница. Я записал все сведения, которые удалось о ней узнать. Прошу… Для получения информации отыскал через знакомых одну из ее однокурсниц, лию Беллу ван Тигаль, и та любезно согласилась рассказать обо всем, что знает.

Прочитав первую же строку, дэр Джэйсон в недоумении воскликнул:

– Двадцать единиц⁈ Разве такие учатся в академии?

– Если верить словам лии Беллы, то лиа Вэлэри Дартс единственная в своем роде.

– Узнайте точно! Так… Шрамы – хорошо… Нет патронессы? Это и вовсе замечательно… Арифметика, история… Надо же! Впрочем, неважно. Ну что ж, – дэр Джейсон удовлетворенно улыбнулся, – бедная, уродливая, защиты нет… Повидайтесь с ней, дэр Кастор. Оцените и сделайте предложение. Отказать не должна… Кстати, дэр Платус весточку только нам послал? Виноделы не в курсе?

– Сказал, что только нам.

– Значит, сюрприз им будет, а то сидят на своих дрожжах… Обещали еще цены поднять. Ха! Вот это будет поворот, не так ли, дэр Кастор? Пожалуй, сегодня же, как только вы вернетесь от студентки, наведаемся в столицу.

Поклонившись, Кастор направился к выходу, но у самых дверей задержался. Сомнения все-таки были, и если он допустит промах… Дэр Джейсон очень не любил, когда его подчиненные ошибались.

– Не стоит ли подождать, когда закваска приготовится? – спросил Кастор. – Возможно, там всего лишь… ослиная моча.

Дэр Джейсон поднял голову от бумаг. Под его пристальным взглядом сердце стукнуло с перебоем и стало трудно дышать, но Кастор удержал лицо в расслабленном состоянии. Так он выглядел спокойным и внемлющим.

После недолгого тягостного молчания глава произнес:

– Я доверяю вашему носу. Идите.

И Кастор вышел.

* * *

Белла купалась во всеобщем внимании: не только однокурсницы, но и старшие девушки слушали ее рассказ о визите мужчины из гильдии хлебопеков. Вчера родители прислали экипаж с просьбой наведаться домой, где ее ждал какой-то знакомый знакомых дэр Кастор. После мать уговорила ее остаться на ночь, и сегодня утром пришлось вставать чуть не со слугами, лишь бы успеть еще до занятий поделиться новостью.

Наконец Белла закончила, и в атриуме ненадолго установилась тишина.

Вдруг Розалия задумчиво протянула:

– А ведь ущербная приготовила для Маркуса ван Сатора какую-то идиотскую лепешку. Тут явно какая-то связь… Говоришь, гильдейский собирается встретиться с ней?

– Не знаю, от моих вопросов он уклонился, – призналась Белла в неудаче. – Но он интересовался, где она проводит свободное время!

– Значит, хочет встретиться. Любопытно, зачем?

Изолда хмыкнула:

– А зачем помощник главы гильдии пойдет к кому-то сам? Только если хочет предложить сотрудничество или купить информацию.

– Глупости!

– Да что эта деревенщина может знать⁈

– Глупости или нет, но мне это не нравится, – Розалия оглядела возмущенных девушек и решительно встала: – Пожалуй, куратору пора узнать, что ущербная не владеет своим потоком.

– Вот-вот, из-за таких нашу академию и причисляют к «репейникам». Прицепилась, зараза.

– Точно, избавимся от нее!

* * *

Лера заглянула в библиотеку. Никого. Если, конечно, девушки не прячутся за диванами.

– Еще одна прогульщица, – раздался вдруг сбоку голос сина Кэмиллуса.

Вскрикнув от неожиданности, Лера схватилась за сердце. И как старик подкрался? Обычно шаркает, аж за километр слышно.

Так, с прижатой к колотящемуся сердцу рукой, Лера и поклонилась:

– Светлого дня, син Кэмиллус! Дайте книгу по магическому праву.

Библиотекарь пару секунд смотрел на нее колючим взглядом, а потом, ворча, что и во время занятий ему не дают покоя, побрел к стеллажам.

Похлопывая по груди – совсем нервы разболтались, – Лера внимательно осмотрелась. Ни движения, ни голосов, ни шуршания страниц. Тогда о каких еще прогульщиках говорил син Кэмиллус? Ведь не стали бы старшекурсницы подкарауливать ее здесь – слишком много чести, да и не могли они знать, что она решила пропускать уроки рандомно. Сегодня вот ушла с последних двух, арифметики и магправа.

– Здесь еще кто-то есть? – на всякий пожарный спросила Лера, когда син Кэмиллус вернулся.

– Так лэр Маркус ван Сатор.

Библиотекарь ответил с неким удивлением, как о чем-то обыденном, о чем она должна бы и сама знать, и зачем-то пояснил:

– Видать, после столичной-то академии легко ему тут. Другой гулял бы да радовался, а этот все книжки какие-то требует. В моей библиотеке отродясь таких не бывало, а те, что есть, все на верхних полках.

Лера слушала краем уха, раздумывая, куда усесться ей. Надо чтоб и Маркусу глаза не мозолить (подумает еще, что она его преследует), но и чтобы в случае опасности успеть спрятаться.

– А я ведь уже не молод, – ворчливо заключил син Кэмиллус.

Тут Лера встрепенулась:

– Так может вам помощник нужен? Я бы с удовольствием, за чисто символическую плату.

Син Кэмиллус вздернул седые брови и с полной серьезностью сказал:

– Конечно, нужен. Поглядите-ка, сколько народу, я ж за всеми не успеваю.

Лера дернулась было обернуться на «народ», но в последний миг с досадой поняла – старикан шутит. Вот же блин, а она-то уже губу раскатала. Здесь и скрываться хорошо, и денежки бы капнули, но самое главное (и об этом она думала каждый раз, как приходила в библиотеку) – был бы доступ ко книгам. Уж она бы пошерстила тут хорошенько, глядишь, и нашла бы чего полезное о перемещении в другой мир.

Взяв учебники, Лера прошла в зал. Маркуса нигде не было, но проверять и заглядывать за ту самую монстеру духу не хватило. В итоге Лера выбрала диванчик неподалеку. От входа не видно, а что Маркус в пределах слышимости, так пускай – она песни-стихи читать не собирается.

Целых полчаса было спокойно. Позади остались с десяток статей по магическому праву, уже к концу подходил разбор соответствующих прецедентов, и вдруг раздались тихие, но уверенные шаги.

Лера напряженно вслушалась.

Голос, что-то спросивший сина Кэмиллуса, был мужским. Библиотекарь ответил, и уверенная поступь направилась в ее, Лерину, сторону.

Тело опалило жаром, Лера вскочила и замерла. Прятаться, нет? Все-таки мужчина, не девушки… И может, он к Маркусу, а она как дура за диван полезет!

Потратив на сомнения драгоценные секунды, Лера так и встретила незнакомца: напружиненная в готовности бежать, с прижатыми ко груди книгами и испуганно вытаращенными глазами.

При виде ее мужчина сбился с шага. Лера же, заметив мимолетную растерянность на его лице, облегченно выдохнула. Не за ней.

Однако незнакомец быстро взял себя в руки и протяжно произнес:

– Лиа Вэлэри Дартс.

Он не спрашивал. Он констатировал факт, и совсем не смущаясь, в упор смотрел на рубцы.

Лера окаменела. Только что горевшее тело словно окунули в прорубь. Дыхание перехватило, мысли разом исчезли, и лишь одна пульсировала в висках: «Магический Контроль! Страж!»

Мужчина чего-то ждал.

Сердце барабанило в горле, в ушах и мешало думать. Может он ждет подтверждения? Тогда сказать, что она не Вэлэри! Что та только-только ушла, и он еще может ее догнать! Нет, не прокатит. Он явно узнал ее по рубцам.

Молчание растянулось, и, видимо, незнакомец устал играть в «гляделки».

– Дэр Кастор Мендал, – представился он. – Помощник главы Альтийской гильдии хлебопёков.

Хлебопёк⁈ Не из Контроля⁈ Ноги внезапно ослабели, и Лера села.

Дэр Кастор удивленно нахмурился, и до нее запоздало дошло, что она как младшая и всего лишь одаренная должна была магу поклониться. Так вот чего он ждал! Тьфу ты! А уж страху-то нагнал…

Снова поднимаясь, Лера прошлась по ауре хлебопека магзрением. Окаемка сияла голубым. Воздушник. И довольно сильный.

– Светлого дня, – выдавила она, кланяясь. Наверное, поклон был недостаточно глубок, потому что взгляд дэра Кастора на мгновенье похолодел. А может и показалось, поскольку маг тут же улыбнулся и предложил присесть.

– У меня к вам конфиденциальный разговор, – сказал он и, осмотревшись, удовлетворенно добавил: – Похоже, здесь нам никто не помешает.

Лера согласно угукнула и с трудом сдержалась, чтобы не покоситься на запрятанный в углу диван. Все же, Маркус там или не там? А если там, разве не должен он как воспитанный человек покинуть свое убежище?

Впрочем, лучше бы не покидал. С ним как-то спокойней.

– Лиа Вэлэри, не стану надолго отвлекать вас от учебы и сразу перейду к делу. Вы девушка умная, студентка академии, и конечно понимаете, что в одиночку распространять новый продукт тяжело. Почти невозможно. А особенно невозможно, когда нет ни денег, ни связей. Понимаете ведь?

– Да, конечно, – с опаской согласилась Лера.

Мозги уже заработали, и она пыталась сообразить, что хлебопекам от нее надо. Скорее всего она со своим патентом встала им поперек дороги, и они хотят ее или подвинуть, или заграбастать себе. И судя по лести, дэр Кастор намерен действовать по второму сценарию. Во всяком случае, пока.

От «пока» стало как-то неуютно.

– Я рад, что не ошибся в вас. – Маг тепло улыбнулся, но в его словах и интонации почудились покровительственные нотки. Вроде как барин снизошел до селянки. – Итак, как нам стало известно, вы изобрели новый рецепт теста и заявляете, что оно не менее пышное и мягкое, чем на винных дрожжах. Все верно?

– Ну, да…

– Это замечательно! – дэр Кастор развел руками, и Лера сейчас только заметила, что свои инстинктивно скрестила. – В таком случае я уполномочен сделать вам выгодное предложение. Гильдия хлебопеков может выкупить ваш рецепт за двести золотых.

Лера опешила. Двести золотых⁈ Для деревенских – это целое состояние, да и в городе – несколько лет жить-не тужить.

Дэр Кастор истолковал ее молчание правильно:

– Согласен, сумма не маленькая, но если ваш рецепт действительно так хорош, то мы готовы за него платить.

– Да я вроде как не хочу его продавать… – пробормотала Лера, приходя в себя. Неужели не понятно, что условия она не из детской шалости написала?

– Конечно, это ваше право. Сейчас всем необходимым вас обеспечивает академия, и нужды в крупной сумме нет, не так ли?

Лера кивнула. С этим не поспоришь.

– Тогда я предлагаю другой вариант. – Дэр Кастор чуть склонился вперед и доверительно понизил голос. – Мы с вами подписываем договор на использование рецепта, и вы будете получать проценты пожизненно. В долгосрочной перспективе это намного выгоднее, согласны?

– Наверное… – С этим Лера тоже спорить не стала. Она, конечно, расчеты не делала, но вполне логично, что с вечного патента дивиденды будут не хилыми. Особенно, если озаботиться рекламой.

– Отлично! Я рад, что мы так быстро пришли к взаимопониманию. В таком случае, если вы сейчас свободны, предлагаю вместе съездить до патентного бюро и внести в условия необходимые изменения. Эта услуга платная, но о деньгах не переживайте, гильдия обо всем позаботится.

– Подождите! – всполошилась Лера. Какое взаимопонимание? Какое бюро? Она же согласилась только с тем, что проценты пожизненно – это выгоднее! А на договор она не соглашалась. – Я не хочу менять условия!

Дэр Кастор улыбаться не перестал. Только взгляд его потемнел, затвердел.

Выносить возникшую паузу было тяжко да и незачем, и Лера хотела уже встать и, четко отказав, уйти, но маг вдруг неприятно ухмыльнулся и, не скрывая брезгливости, спросил:

– А рубцы вы хотите убрать?

В груди царапнуло тревогой. Лера непроизвольно прикрыла щеку, и грубые бугры соединительной ткани привычно ткнулись в ладонь.

Дэр Кастор проследил за ее жестом.

– У целителей невероятно высокие цены, – растягивая слова, пояснил он. – Сами вы еще долго не сможете заработать на лечение, а молодость проходит… Подумайте! Ведь всего один шаг – и ваша жизнь изменится к лучшему.

Лера сглотнула. Слова с отказом застряли в пересохшем горле.

Магия… Никаких операций – сразу гладкая бархатистая кожа. Вернуться домой красивой, открыто улыбаясь…

Стать новым человеком!

Дэр Кастор нащупал самое уязвимое место. Хотя, что там нащупывать-то? Любая девушка мечтает быть красивой.

– Вы очень привлекательны, только рубцы все портят, – равнодушно-оценивающий взгляд мага говорил, что он не старается умаслить непокорную девицу, а действительно, считает ее симпатичной. – Когда целители уберут этот изъян, многие обратят на вас внимание. Красивая одаренная девушка с пожизненным доходом от патента – вы станете завидной невестой для любого из студентов. Из тех, кто не «ван», разумеется… Однако, если вы не сделаете ничего, чтобы свою жизнь изменить, то так и останетесь слабой и изуродованной нищенкой. Такой вы никому не нужны.

Сердце сжалось от боли, не давая вдохнуть. «Я нужна! Нужна! Родителям, братьям… Даже ученикам своим нужна!» Немые вопли корчились внутри и погибали под холодными доводами разума: «Ты нужна там, на Земле. Здесь ты – никто».

Лера чувствовала себя изваянием, под каменной оболочкой которого плавились внутренности, зато от дэра Кастора так и несло самодовольством. Думает, что не оставил выбора?

Всё или ничего! О да, маг, чтоб его, прав!

Вернее, он думает, что прав. Но она-то укореняться в этом мире не собирается, и потому плевать ей на пожизненные доходы и плевать на внимание студентов. Ей важно мнение лишь одного. Того самого, который прямо сейчас мог слышать их разговор.

Маркуса ван Сатора.

Владельца Портального ключа.

Если Шоннери рассказал ему вчера о свободном патенте, а сейчас она «продастся», то Маркус испытает лишь презрение. И это совсем не те эмоции, которые хотелось бы вызвать. Да и вообще… бесит этот хлебопёк!

Лицо горело, когда Лера встала, однако голос не дрогнул.

– Я не стану заключать никаких договоров, – сказала она, глядя дэру Кастору в переносицу. – Рецепт будет открыт для всех, всегда и без ограничений.

Она шагнула в сторону, давая понять, что разговор окончен, но уйти ей маг не позволил. Он тоже поднялся и, загородив путь, с ледяной усмешкой произнес:

– Глупо, лиа Вэлэри. Мой опыт подсказывает, что с таким слабым даром вы не удержитесь в академии. Так что мы подождем. Благо ждать придется не долго, и вы очень скоро окажетесь по ту сторону стен, без этого замечательного знака на груди. Только учтите, – дэр Кастор качнулся вперед, и Лера невольно отступила, – когда вас выпнут отсюда, наше предложение уже не будет таким щедрым. Поэтому подумайте хорошенько. Даю вам пять дней.

* * *

Маркус подождал немного, но Вэлэри все не уходила. Другая на ее месте уже догоняла бы гильдейского и кричала, что заблуждалась и что согласна, а эта… сидит! То ли дура, то ли принципиальная… А может и то и другое: принципиальная дура!

Но стоит признать, позиция ее вызывает уважение. Мало кто, находясь в таком же положении, устоял бы перед соблазном. Особенно девушки.

Захотелось вдруг увидеть ее лицо – не жалеет ли она об отказе? – и Маркус, бесшумно поднявшись, покинул свое укрытие.

* * *

От всплеска адреналина все еще потряхивало. Не в силах успокоиться, Лера снова и снова прокручивала разговор с магом и каждый раз убеждалась: она все сказала верно! Во-первых, тут не танцы, чтоб шаг вперед и два назад, а во-вторых, фиг она будет сотрудничать с типами, которые оскорбляют и шантажируют. Так что дэр Карлос сам дурак!

В поле зрения вдруг появились мужские ноги в черных брюках и кожаных, с рисунком туфлях.

На миг Лера оцепенела. Показалось, что маг вернулся. Но следом пришла мысль: хлебопек был в бежевом. Как булочка. И пахло от него ванилью и корицей, как от булочки. Значит, это не он, а…

По телу прокатилась обжигающая волна, под мышками закололо, и Лера медленно подняла голову. Так и есть! Маркус!

Он задержал на ее лице непроницаемый взгляд и хотел уже идти дальше, но тут глаза его скользнули ниже. На секунду губы сжались и побелели, а затем Маркус безразлично бросил: