Текст книги "Гелен: шпион века"

Автор книги: Эдвард Кукридж

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 39 страниц)

Встреча Гелена с достойным противником

Начальником разведуправления при группе армий был сорокачетырехлетний генерал-майор Эдвин Лютер Зиберт, профессиональный разведчик, который сыграет важную роль в отношениях между Геленом и американцами. Зиберт, типичный выпускник Вест-Пойнта и бывший преподаватель Военной академии, не разделял мнения других своих коллег, свысока поглядывавших на УСС. Он был хорошо знаком с Даллесом – летом 1944 года они вместе трудились над одним грандиозным планом. Даллес уже перестал надеяться на то, что Гитлер станет жертвой заговора старших офицеров вермахта (события 20 июля лишний раз подтвердили его правоту). Вместо этого они с Зибертом решили, что куда перспективнее настроить против фюрера фронтовых командиров, чтобы те согласились на перемирие или капитуляцию. Они также надеялись составить из числа попавших в плен генералов некий комитет, вроде того, что был создан русскими во главе с фельдмаршалом Паулюсом. Эту идею поддержали генералы Маршалл и Эйзенхауэр, но, как всегда, что-то помешало. Позднее Даллес продемонстрировал эффективность тайных переговоров с немецкими фронтовыми командирами, проведя операцию «Санрайз» («Рассвет»), благодаря которой в Италии немцы сложили оружие еще в апреле 1945 года.

Вот так Гелен оказался в штабе 12-й армии в Висбадене. Теперь те, кто его допрашивал, разговаривали с ним на равных, на языке профессионалов. Официальных протоколов их бесед не сохранилось, но интерес генерала Зиберта к коллеге по профессии не подлежит сомнению. Не в последнюю очередь этот интерес объясняется редкостной информированностью Гелена и его опытом работы против русских. Зиберт дал Гелену задание составить краткий отчет о деятельности «восточного отдела» и получил документ объемом 129 страниц мелкого шрифта. После этого Зиберт для проведения ежедневных консультаций приставил к Гелену майора Филиппа Рассела и владевшего немецким языком капитана Джона Хальстеда. Гелен разработал хитроумный план создания под эгидой США разведывательной организации против Советского Союза, руководить которой, конечно, он собирался сам. Гелен рассказал американцам о своих архивах, однако не стал разглашать их местонахождение.

Американцы тоже кое-что скрывали. Например, они не сказали Гелену, что в это же самое время они вели практически такие же переговоры, обсуждая практически те же самые вопросы не с кем иным, как с бывшим главой «Валли» полковником Германом Бауном. Баун пытался «продать» им тот самый план, который они с Геленом и Бесселем разрабатывали во время законспирированной встречи в Бад-Эльстере. Более того, Баун произвел на американцев куда более благоприятное впечатление, чем Гелен.

В апреле, после той встречи, Баун вернулся в штаб «Валли» в Бадене. Когда же французская армия вступила на территорию Германии, он ушел в подполье. Позднее перебрался в Американскую оккупационную зону и сдался на милость победителей в баварском городе Гаттенберге. В плену ему повезло больше, чем Гелену. С собой Баун захватил чемоданчик с секретными документами и поэтому очень быстро попал на допрос к генералу Зильберту. Он более подробно рассказал американцу о деятельности «Валли», диверсионных группах, радиопередатчиках в тылу у русских – в Германии, Польше, Советском Союзе – и ничего при этом не утаил. Баун предложил набрать группу из его бывших товарищей по абверу – кстати, многие из них уже находились в руках у Зильберта, – чтобы без промедления развернуть шпионскую деятельность против СССР. Баун не требовал создания отдельной организации, он был согласен работать под контролем офицеров американской разведки и контрразведки. Судя по всему, Баун ни разу не обмолвился о своем участии в разработке плана Гелена. Это, конечно, отнюдь не значило, что он его предал. Бауну попросту не было известно, что стало с главой «восточного отдела». Ситуация была такова, что Гелен вполне мог погибнуть, как погибли многие в последние дни войны.

Зильберт весьма предусмотрительно не стал распространяться при бывших заговорщиках о том, что оба из них живы и здоровы, так что ни Баун, ни Гелен не ведали о местонахождении друг друга. Бауна держали в «Голубом доме», конфискованном для этих целей в замке Таунус, то есть всего в нескольких милях от виллы Пагенштехер, где находился Гелен. Ситуация, однако, заметно осложнилась, когда спустя две или три недели Гелен узнал, что в Висбаден привезли Весселя. Он попросил, чтобы ему разрешили повидать своего бывшего заместителя. Вессель сообщил Гелену, что Баун «тоже где-то здесь, неподалеку», что он его видел и, по всей видимости, Баун попытается договориться с Зильбертом.

Теперь между бывшими заговорщиками началась своеобразная борьба за симпатии американцев – что-то подобное можно наблюдать, когда в жирного клиента вцепляются два рекламных агента. Гелен решил разыграть козырную карту. Баун мог предложить Зильберту то, что осталось от некогда подведомственной ему структуры, от которой сохранились лишь разрозненные группы, но, Гелен это отлично знал, никакими документами Баун не располагал. Тот растерял все свои архивы, когда спешно бежал из своего саксонского штаба в Баден. Гелен попросил Зильберта о встрече и, собравшись с духом, рассказал ему о том, что закопал свои архивы на лугу Эленде Альм.

В Фалепп срочно отрядили поисковую партию. В течение трех суток, проклиная немцев на чем свет стоит, американские солдаты долбили каменистую почву, вытаскивая на поверхность один за другим стальные контейнеры. Они были обнаружены все до единого и под охраной отправлены в Оберурзель. Чтобы разобраться с документами, Гелену и Весселю потребовалась помощь нескольких американских офицеров-контрразведчиков, писарей и фотографов. Были отобраны самые ценные микрофильмы, с которых сделали отпечатки. Увидев их, Зильберт сразу понял, что завладел настоящим сокрови-щем, и счел нужным доложить о находке командованию союзных войск. Зильберт отправился на встречу с начальником эйзенхауэровского штаба генералом У. Б. Смитом. К тому времени объединенный англо-американский штаб был уже практически распущен. Гелена доставили к Смиту, и в результате этой встречи было принято решение, что он и должен представить свой план непосредственно главе военной разведки армии США генералу Джорджу Стронгу.

Гелена разыскивают русские

У генерала Зильберта имелись все основания в спешном порядке переправить Гелена в США. К июлю 1945 года между западными союзниками и СССР возникли серьезные трения относительно судьбы Польши, размера выплаты Германией репараций и управления оккупационными зонами. Американским и английским офицерам закрыли доступ в советскую зону, хотя офицеры советской разведки свободно передвигались по американской, британской и французской зонам, а западные коллеги оказывали им всяческую помощь в поимке военных преступников.

Серьезные разногласия между представителями западных союзников и русскими назревали во Фленсбурге, где в бывшем штабе адмирала Дёница заседала объединенная комиссия разведки. Русские охотились за Геленом и архивами. Безусловно, им не терпелось свести старые счеты. Глава советской миссии, генерал-майор Анатолий Евгеньевич Трусов, начальник одного из отделов ГРУ, едва ли не ежедневно требовал от американского генерала Лоуэлла Рукса, чтобы тот занялся поиском Гелена и его офицеров, а заодно и архивов. Русские настаивали на том, чтобы всех их доставили во Фленсбург.

Геленовский штаб в Цоссене, разумеется, был захвачен русскими. Советская разведка прочесала буквально каждый сантиметр его здания, но нашла лишь пустые сейфы и груду ненужных бумаг. Во Фленсбурге Трусов и его коллеги выжали все, что могли, из двух офицеров, которых Гелен, повинуясь приказу Гитлера, откомандировал в штаб Дёница; те немногие документы, найденные при них, были тщательно изучены. Увы, интерес они представляли небольшой – несколько копий служебных рапортов, карты, бухгалтерские счета и вырезки из советских газет военного времени.

Два бедняги-офицера, майор Шейбе и майор фон Калькройт, убедили-таки русских, что говорят истинную правду – им действительно ничего не известно о судьбе Гелена, Весселя и других своих сослуживцев из Цоссена. Не ведали они и о том, что стало с архивами. По всей видимости, их уничтожили. Чему удивляться, если сожгли даже труп Гитлера. Генерал Трусов отказывался верить в то, что архивы уничтожены. А где, допытывался он, документы абвера? Ведь пропали также бумаги военного отдела РСХА, ведь именно этот отдел, возглавляемый Шелленбергом, занимался шпионажем против СССР. Так где же Гелен? Где Шелленберг? Складывалось впечатление, будто американцы и англичане только и занимаются тем, что ставят союзникам палки в колеса, мешая поимке военных преступников, шпионов и диверсантов.

Под нажимом русских генерал Рукс прибыл в штаб 12-й армии. Там он поинтересовался у Зиберта, что тому известно о местонахождении бывшего руководства отдела. Рукс попросил о том, чтобы любого задержанного офицера абвера или геленовского отдела «Иностранные армии – Восток» отправляли во Фленсбург. Но Зиберт дал уклончивый ответ. По его словам, несколько офицеров находились в лагере для военнопленных, но их еще следовало допросить. Так что русским придется подождать. И вообще, с какой стати американцы должны стараться им угодить, если сами русские упрямо отвечают отказом на просьбы западных разведслужб позволить им допросить кое-кого из пленников. А ведь в числе последних в руки к русским попали такие важные фигуры, как заместители Канариса генерал-лейтенанты фон Бентивеньи и Пикенброк.

Зиберт, с одобрения генерала Смита, решил запретить советскому ГРУ допрашивать геленовских офицеров и уж тем более не позволить русским пронюхать про существование геленовского сокровища. Более того, Гелена следовало в срочном порядке вывезти из Германии. Ему разрешили на свое усмотрение взять троих офицеров, которые полетят с ним в Вашингтон на встречу с высшим руководством американских разведслужб. Гелен, видимо, провел не одну бессонную ночь, прежде чем услышал эту долгожданную весть. Зиберт рассказал ему, какие страсти разгорелись во Фленсбурге, и какое-то время Гелен опасался, что американцы уступят требованиям генерал-майора Трусова. Подобное означало бы конец всем его радужным планам. Более того, под угрозой оказалась бы его жизнь. Гелен остановил свой выбор на подполковнике Гейнце Хёере – тот возглавлял в геленовском ведомстве «группу-II» и позднее отвечал за контакты с власовской армией; на майоре Альберте Шель-нере – тот сменил на посту главы «группы-1» графа фон Риттберга и занимался обработкой данных, поступавших от агентов из советского тыла; и на майоре Гансе Хорсте фон Хименце. Последний был экспертом «группы-П» по советской промышленности – в частности по оборонной промышленности и тыловому снабжению.

Переправка всех четверых в Америку осуществлялась в обстановке полной секретности. В окрестностях Оберурзеля уже давно было полным-полно агентов советского ГРУ. Некоторые из них были пойманы при попытке проникнуть на закрытую для них территорию. Зиберт знал, что русские внедрили своих осведомителей в ряды немецких служащих и техперсонала. Вывезти из Германии «разведквартет» – непростая задача. Даже любая группа говорящих по-немецки гражданских лиц – не лететь же в Америку Гелену и его сослуживцам в нацистской форме! – наверняка привлекла бы к себе недоброжелательные взгляды. Майор Рассел предложил Зиберту одеть немцев в американскую военную форму. Гелен не имел ничего против, лишь потребовал, что, впрочем, было для него характерно, форму, соответствующую его званию. Увы, соответствующего-размера мундира для генерал-лейтенанта не нашлось, так что Гелену пришлось довольствоваться обычной полевой формой, на которую пришили генеральские знаки отличия. Гелен облачился в нее с видимым удовольствием. Трем другим офицерам пришлось довольствоваться капитанскими нашивками.

При таком маскараде 22 августа 1945 года, под покровом ночи, всех четверых отвезли на аэродром американских ВВС и посадили на транспортный самолет. Через несколько часов они уже были по ту сторону Атлантики.

ГЛАВА 10
ПАКТ С АМЕРИКАНЦАМИ

Когда Гелен и трое его помощников прибыли в Вашингтон, их отвезли в форт Хант, расположенный недалеко от Пентагона на берегу реки Потомак. Хотя сам форт на первый взгляд мало чем отличался от обыкновенного армейского лагеря, на самом же деле это был секретный объект: разведуправление армии США использовало его как «камеру хранения» для особо важных немецких, итальянских и японских пленников, которым предстояли основательные допросы. Помимо обычных армейских казарм, здесь также имелось несколько прилично обставленных кирпичных особняков. Гелена поселили в одном из них, по соседству с домом коменданта, предоставив в его распоряжение младшего офицера, «мажордома», и несколько денщиков в белых кителях. Правда, вся «челядь» служила в контрразведке, а вилла, по сути дела, была ничем иным, как местом содержания высокопоставленных пленников и вся нашпигована подслушивающими устройствами.

Гелену не давали ни малейшего повода к подозрению о возможной слежке. Наоборот, его опекуны-контрразведчики из У-2 делали все, чтобы он чувствовал себя на свободе. Правда, они предупредили Гелена, что ради его собственной безопасности он не должен покидать территорию лагеря, более того, ему не следует даже выходить из дома без сопровождения. Гелен расценивал это как уважение к своей персоне и не подозревал, что все его разговоры записываются и прослушиваются. Главным его «опекуном» был назначен капитан Эрик Уолдмен.

Гелена также вежливо попросили снять с себя и вернуть генеральскую форму, взамен которой из дорогого столичного магазина привезли солидный костюм, несколько рубашек и нижнее белье. Стоя перед зеркалом, Гелен размышлял о том, что все-таки достиг цели, которую поставил перед собой, покидая бункер в Цоссене и отправляясь в неизвестное. Метаморфозы его начались еще в тот момент, когда он сбросил с себя вермах-товский китель с орлом и свастикой, переодевшись в грубую крестьянскую куртку. Затем маскарад продолжился, и он облачился в форму офицера вражеской армии. И вот теперь очередное переодевание – на сей раз у него на плечах серый пиджак типичного американского бизнесмена. Немного болтается, но зато символизирует хорошие перспективы. Спустившись вниз, Гелен надеялся, что с ним сразу же заговорят о деле. За окнами стояло душное, влажное вашингтонское лето, но для переговоров климат в тот момент был наиблагоприятнейший.

Еще в Оберурзеле во время разговоров с генералом Зибертом и другими американскими офицерами Гелен пришел к выводу, что великая американо-британская военная коалиция приказала долго жить. Ее святая святых, объединенный англо-американский штаб генерала Эйзенхауэра, был распущен. Старина Айк считал, что американская и британская разведки должны действовать заодно, если хотят эффективно решать проблемы, с которыми сталкивались оккупационные власти в Германии. Но англичане не вняли его совету. Фельдмаршал Монтгомери давно уже стремился к самостоятельности, а новое лейбористское правительство Эттли также не желало плясать под заокеанскую дудку. Главой разведки в Британской оккупационной зоне был назначен генерал-майор (а впоследствии фельдмаршал) сэр Джеральд Тэмплер. Он находился в непосредственном подчинении заместителя Монтгомери, генерал-лейтенанта сэра Рональда Уикса.

Американские генералы fie скрывали своего раздражения политикой Эттли и его министра иностранных дел Эрнеста Бевина. Реакция генерала Смита была резко отрицательной, что привело в недоумение его английского друга генерал-майора сэра Кеннета Стронга, главу отдела объединенного англо-американского штаба. В 1945 году, в тот день, когда они распрощались, Смит без обиняков заявил, что, по мнению американцев, «песенка Британии спета». Будущее за Советским Союзом, и именно с ним Соединенные Штаты Америки вскоре объединятся против остального мира. Вскоре после этого Смит был отправлен в Москву в качестве посла. Разочаровавшись в Сталине, он вернется назад уже через два года и начнет создавать ЦРУ.

Пока Гелен находился в Вашингтоне, дружба с Москвой была официальным политическим курсом США, но ему было известно, что многие американские генералы и, главное, начальник разведуправления армии генерал Джордж Стронг, отнюдь не желали видеть СССР в качестве своего потенциального союзника. Более того, в штабе 3-й американской армии в Бад-Тельце – кстати, это совсем недалеко от того места, где Гелен закопал свой архив – постепенно формировался совершенно иной взгляд на вещи. Там генерал Паттон мечтал о том, что неплохо бы перевооружить парочку эсэсовских дивизий и, включив их в состав 3-й армии, вместе двинуться против «красных».

Паттон совершенно серьезно пытался преподнести этот план заместителю главы американской оккупационной зоны генералу Джорджу Макнарни, когда тот передал ему жалобу маршала Жукова, в которой говорилось, что 3-я армия слишком медлит с разоружением остатков немецких частей в ее баварском секторе.

– Какая тебе разница, что там думают эти чертовы «комми»? – недоумевал Паттон. – Все равно рано или поздно нам с ними придется воевать. А почему бы не сейчас, пока армия цела и невредима, нам не выкинуть Советы обратно в Россию? Я мог бы задействовать своих немцев, они на дух не переносят этих русских.

Пришедший в ужас Макнарни рассказал о подобных настроениях своему советнику по политическим вопросам Роберту Мерфи. Тот пригласил Паттона к себе на разговор, но генерала это ничуть не напугало. Позднее Мерфи написал: «Он спросил с явной издевкой: когда же, наконец, настанет время наступать на Москву? По его мнению, чтобы дойти до нее, ему понадобится не больше месяца. «К чему, – добавил он, – сидеть и ждать, когда русские нападут на Америку». Эти и подобные разговоры Паттона до добра не довели – 2 октября 1945 года Эйзенхауэр отстранил его от командования, а через два месяца Паттон попал в автокатастрофу, которая стоила ему жизни.

Еще в Оберурзеле Гелен узнал от американских офицеров о настроениях Паттона. Там же он познакомился с главой УСС, «Диким Биллом» Донованом, которого не на шутку стала беспокоить советская экспансия. Гелен подозревал, что Америка пересматривает политику своих разведслужб и что на секретных совещаниях его новые хозяева обсуждают свои дальнейшие действия. Гелен хорошо помнил подковерные игры в Берлине, чутье подсказывало ему, что вокруг него идет та же политическая возня.

Оказавшись в Америке, Гелен не стал долго предаваться меланхолии. Наоборот, тоска по родине вскоре сменилась жаждой деятельности. Он вновь оказался в своей стихии – бесконечные совещания, конференции, дискуссии. Уже во время первой встречи он оказался сидящим напротив тех, чьи имена и звания были ему хорошо известны – адмирал Уильям Д. Лихи, главный советник по вопросам безопасности при президенте Трумэне, генерал Стронг и генерал-майор Алекс Боллинг из армейской контрразведки, генерал-майор Джон Магрудер, Люфтус Беккер, недавно назначенный главой Управления стратегических служб, Шерман Кент, историк из Йелльского университета, возглавлявший американский отдел УСС, и, что, пожалуй, самое главное, Аллен Даллес. Тот только что вернулся из Берлина и, по его собственным словам, играл активную роль в создании будущего ЦРУ.

Приезд Гелена в Вашингтон совпал, однако, с серьезным кризисом – из-за проблем контроля над будущими американскими разведслужбами. Чтобы лучше понять, в какой напряженной атмосфере проходили беседы с Геленом, следует вкратце описать основные события, которые привели к жестоким распрям среди глав разведывательных служб. На протяжении почти двух десятилетий, с того момента, когда Госсекретарь президента Кулиджа Генри Стимпсон расформировал систему разведки в том виде, в каком она сложилась в Первую мировую войну – например, он со словами «Джентльмены не читают чужих писем» закрыл отдел шифрографии, – у США не было единой, централизованной разведслужбы.

Из секретных подразделений остались лишь армейская и флотская разведки и небольшое «исследовательское бюро» в рамках Госдепартамента.

В 1941 году трагедия Пёрл-Харбора поставила на повестку дня вопрос о возрождении американских разведорганов. Между существовавшими шпионскими ведомствами отсутствовала не только координация действий, но и взаимопонимание. В 1941 году президент Рузвельт учредил Управление стратегических служб (УСС), однако этот шаг способствовал объединению существовавших разрозненных разведок лишь в одном отношении – их резком неприятии УСС как средоточия всей американской разведдеятельности.

Главой УСС Рузвельт назначил полковника, впоследствии генерала, Уильяма («Дикого Билла») Донована. Католик-ирландец по происхождению, Донован родился в скоромной семье железнодорожного рабочего, где, кроме него, было еще восемь детей. Чтобы выйти в люди, он учился сначала в школе, потом в юридическом колледже. Уже будучи адвокатом, Донован вступил в ряды национальной гвардии и дорос до капитанского звания. В 1916 году Донован сражался против отрядов Панчо Вильи на техасско-мексиканской границе. Именно тогда он и заработал себе кличку «Дикий Билл». Во время Первой мировой войны Донован сначала служил во Франции в качестве офицера разведки, а позднее, в 1919—20 годах, в Сибири представлял США в белой армии адмирала Колчака. По возвращении домой Донован возобновил адвокатскую практику. Он получил должность заместителя Генпрокурора в администрации президента Кулиджа, имея весьма близкие отношения с ФБР и разведками.

После прихода Гитлера к власти Рузвельт и его Госсекретарь Корделл Хэлл использовали Донована в качестве своего неофициального посланника. Он много разъезжал по Европе, встречался с Гитлером и Муссолини. В начале 1940 года Рузвельт запросил у Донована отчет о боевой готовности и способности европейских стран, включая Великобританию, противостоять нацистской угрозе. В Лондоне у Донована состоялась беседа с главой секретной службы генерал-майором сэром Стюартом Менцисом. Затем в сопровождении офицеров британской разведки он совершил поездку по Франции, Бельгии, Нидерландам и Балканам. После создания УСС Донован признался, что всему, что ему удалось претворить в жизнь, он научился у англичан.

УСС пережила «детскую болезнь» роста и становления, став объектом насмешек и презрения со стороны окопавшихся в армейском разведуправлении выпускников Вест-Пойнта, которые весьма фривольно расшифровывали ее английское название-аббревиатуру.

Следуя опыту своих британских коллег, Донован пригласил к себе на работу лучшие университетские умы, ведущих промышленников, адвокатов, журналистов. Среди них были: Аллен Даллес, имевший опыт шпионской деятельности еще в Первую мировую войну; Дэвид Брюс (будущий американской посол в Великобритании в 1961—68 годах); историк Артур Шлезингер, впоследствии помощник президента Кеннеди; нынешний руководитель ЦРУ Ричард Хелмс; Артур Гольдберг, впоследствии член Верховного суда и представитель США в ООН; Люфтус Беккер, в 1946 году участвовавший в Нюрнбергском процессе, и многие другие незаурядные личности. Не удивительно, что высокий профессионализм кадров и подвиги УСС во время войны стали причиной злобных нападок со стороны глав армейской и флотской разведок. В 1945 году они почувствовали, что почва уходит у них из-под ног. Увы, им было не под силу воспрепятствовать тому, что первенство в шпионской деятельности постепенно перешло от военных к интеллектуалам-штатским. Этот переход в будущем сделал возможным появление в Америке нового поколения генералов – генералов от политики.