Текст книги "Мировой Ворон"

Автор книги: Э. Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 33 страниц)

Глава двадцать четвертая
Тир Нанон в городе Ро Вейр

Оборотень бесшумно погрузился в воду и тихо поплыл вдоль деревянных опор под небольшим причалом. Кейша последовала за ним, и они, стараясь держаться в тени, направились к восточной гавани Вейра. По берегу ходили патрули стражников ро, которым досталась легкая работа – наблюдение за гаванью, тогда как Псы сторожили пастбища и преследовали обращенную в бегство армию народа ро. Сотни транспортных кораблей бросали якорь в гавани, постоянно доставляя в Тор Фунвейр боевое пополнение из Каресии. Воздух наполняли лязг доспехов и свист кнутов погонщиков, и Нанон понимал, что Вейр – всего лишь перевалочный пункт, откуда начинается вторжение, готовое подчинить весь Тор Фунвейр. Или, возможно, из него планируют сделать новую столицу – город Искривленного Древа во главе с Госпожой Боли, его Тираном.

Нанон остановился под самым краем пристани и осмотрел низкие каменные стены в поисках входа в город.

– Мне не нравится этот флаг, – заметила Кейша, барахтаясь в воде рядом с ним. – Можно нам его спустить?

– Мы здесь не для этого, – ответил Оборотень. – Сначала нам нужно пробраться в город. Где–то внутри прячется новый Тиран – и нам надо ее убить.

– Ты имеешь в виду, мне надо ее убить?

Доккальфар улыбнулся.

– Да, именно это я и имел в виду.

– Тогда пошли, – сказала Кейша и проплыла мимо по направлению к каменистому побережью, вдоль которого высилась южная стена города.

Темнота скрывала все, и даже тихая рябь, расходившаяся по воде, оставалась незаметной для патруля или часовых на стенах. Нанон и Кейша находились на приличном расстоянии от прибывающих в город Псов и незамеченными прокрались к портовой части Вейра. Нанон искал колдунью, но не мог обнаружить легкого пути. Госпожа Боли сейчас оказалась сильнее, чем в последний раз, когда он ощущал ее, но еще не стала непобедимой, хотя страстно этого желала.

– Как думаешь, король смог сбежать? – спросила плывущая рядом Кейша.

– Я не знаю, – ответил Тир. – Хотел бы я знать заранее, что их будет так много. Хотя вряд ли я бы смог убедить короля отступить. Сейчас давай просто порадуемся: в городе не осталось Темных Отпрысков – и то хорошо.

По сторонам вздымался крутой берег из плотно подогнанных валунов. У их основания плескались волны. Ноги скользили по илу и водорослям, покрывающим самые нижние камни, но именно здесь пролегал самый быстрый путь к докам. Нанон и Кейша подождали в воде, пока берег не опустеет. Очень странно было снова тайно пробираться в Вейр. Только недавно Нанон преодолевал этот путь, но в менее тяжелых условиях, незадолго до смерти Рам Джаса Рами. Тогда идеальным проходом в город стала старая водоотводная труба. Но сейчас вокруг труб раскинулся огромный военный лагерь и закрыл к ним доступ.

– Как много людей нам придется убить, чтобы проникнуть в город? – обеспокоенно спросила Кейша.

– Чем меньше, тем лучше. Убийство всегда привлекает внимание.

Оборотень заметил прогал между патрулями и быстро выбрался из воды, распластавшись на самых нижних камнях. Затем бесшумно пополз вверх на животе, раскинув по камням руки и ноги, словно ящерица. Его ладони и стопы находили мельчайшие углубления и щели между валунами, и Нанон быстро добрался до доков, затем осторожно поднял голову и осмотрелся. Вдоль громадных складов раскачивались зажженные лампы, но большинство из них было разбито, и между освещенными областями царила непроглядная тьма.

Оборотень услышал жалобные вздохи Кейши, которая карабкалась вслед за ним. Несмотря на нечеловеческую ловкость, девочке еще требовалось освоиться со своими возможностями. Она цеплялась за камни слишком старательно, тратила чересчур много сил и не доверяла своему телу.

– Просто расслабься, – прошептал доккальфар. – Твоя кровь сама о тебе позаботится.

– Как она позаботилась об отце? – ехидно спросила Кейша, подползая к нему.

Нанон посмотрел на нее – в темноте ее смуглую кожу едва можно было различить. Кейша тоже смотрела на него долгим внимательным взглядом. И сильно нервничала.

– Твоему разуму нужно расслабиться даже больше, чем телу, киринская девочка.

– Я расслаблюсь, когда сама захочу, – ответила она, обеими руками ухватилась за деревянный настил причала и легко перемахнула на него, бесшумно приземлилась на доски и сразу пригнулась, а потом метнулась через причал и скрылась за стеллажом с бочками.

Нанон усмехнулся. Может, взбираться по скалам Кейша не мастерица, но темнота, похоже, была ее родной стихией. Он последовал за ней, перепрыгнув через бочки за секунду до того, как на пристань вышли три стражника. Кейша лежала на животе, вжавшись в причал, и рассматривала ближайшие ворота и портовую часть Вейра. С юга город казался меньше, потому что пологие улицы старого города скрывались за высокими стенами. Но флаг еще оставался открыт взгляду. Судя по всему, знамя Искривленного Древа можно было увидеть в Вейре из любой точки. Оно нравилось Нанону не больше, чем его спутнице, но пока вражеский флаг развевался с самой высокой башни, у них имелась причина продолжать свое дело.

– Ворота хорошо охраняются, – прошептала Кейша. – А куда ведет этот проход? – Она указала на небольшую дверь в крепостной стене чуть дальше от ворот. Она располагалась под каменным балконом, и ее никто не охранял. Вокруг города дежурили десятки патрулей, но перемещения их были хаотичными, и, похоже, на небольшую дверь патрули просто не обращали внимания.

Нанон раздвинул границы разума, снова пытаясь найти путь к колдунье. Он проникал сквозь стены, скользил по улицам и переулкам, ведущим к центру города, но Госпожа Боли каким–то образом ускользала от его взора. Он вздрогнул, когда его глаза прошила боль.

– Проклятье, – воскликнул Оборотень, потирая лицо. – А она сильна. Гораздо сильнее, чем должна быть. Что–то изменилось.

– Ты же говорил, что сможешь ее найти, – произнесла Кейша, все еще глядя на маленькую дверь.

– Возможно, если мы подберемся ближе, – ответил он. – Эта дверь ведет в зернохранилища над катакомбами. Там они держат запасы провианта.

– Не думаю, будто их зерно стоит того, чтобы его сторожить.

Доккальфар кивнул, и они поползли вперед по деревянному настилу. Они были далеко от главных ворот и от полчищ прибывающих в город Псов, но все равно им пришлось ползти, поскольку они не хотели попасться на глаза случайному патрулю из людей ро. Они перемещались от одного темного пятна до другого, и короткий путь потребовал много времени и терпения. Нанону не пришлось учить Кейшу, как оставаться незаметной, но он неоднократно напоминал о терпении. Она пыталась ползти слишком быстро, и несколько раз Тир останавливал ее, повторяя снова и снова, что иногда лучше выждать, чем нестись очертя голову. Стражи не искали двух людей, стремящихся забраться в зернохранилище. Они на самом деле вообще никого не искали. Просто пешки, получившие случайное задание, – Госпоже Боли требовалось занять их, пока она планирует свой следующий ход.

– Ты получаешь удовольствие, – прошептал Нанон, чувствуя искры восторга, исходящие от девушки.

– Я пытаюсь проникнуть в город, чтобы отомстить за свою семью. Это потрясающее чувство.

Тир улыбнулся, а она нахмурилась, снова увидев неестественно человечное выражение на его сером лице.

– Я тоже получаю удовольствие, – тихо ответил доккальфар. – Потому что обычно я просто перелетаю через стену и сижу на крыше какого–нибудь здания. Но иногда очень здорово попробовать более трудный способ.

– Что?! – Кейша скорчила недоверчивую гримасу.

Они почти добрались до двери, и вокруг не было патрулей, о которых стоило беспокоиться. Посередине широкой двери из прочного дуба темнело окошко, забранное решеткой. Снаружи грудой валялись мешки с зерном, но их никто не сторожил.

– Ну что, пойдем? – спросил Нанон.

– А ты можешь летать? – ответила девушка вопросом на вопрос.

Оборотень лукаво наклонил голову, но ничего не ответил. Шутка вышла незамысловатой, но выражение ее лица его позабавило. Кейша еще не видела его превращений, и он думал при случае устроить ей сюрприз. Нанон не сомневался, что будет очень смешно – как только она перестанет на него кричать.

Он метнулся сквозь последние несколько футов темноты и встал перед аркой входа, заглубленного во внешнюю стену. Дверь была не заперта, но тихо убрать щеколду вряд ли получится. Да и массивные стальные петли давно не смазывали. Нанон представил, как они, скорее всего, будут скрипеть, даже если просто попытаться открыть дверь.

Кейша стояла рядом в тени от арочного входа, а на лице у нее все еще было написано смущение.

– Ты должен отвечать на мои вопросы. Эта часть нашего соглашения осталась неизменной.

– Да, я могу летать, – просто ответил он. – Когда я птица. Или летучая мышь. Или грифон. Я уверен, что есть и другие крылатые формы, которые я могу принимать, но я просто их не пробовал.

– Ты можешь превращаться в животных? Как?

Он наклонил голову, осознавая, что не помнит своих тренировок. Он даже не мог вспомнить, кто научил его превращаться в других существ или как он получил такую способность.

– Я очень старый. И я многое не могу вспомнить. А сейчас, может, откроем дверь?

Девушка расстроенно покачала головой и повернулась к двери, окидывая ее внимательным взглядом. Нанон чувствовал, как Кейша перебирает десятки вариантов, осматривая петли, щеколду, сорняки, растущие из щелей между камнями. Но о способности Нанона превращаться в других существ она больше почти не думала. Это хорошо. Дочь Рам Джаса могла концентрироваться на текущих задачах вне зависимости от того, насколько странные вещи творились вокруг. Она нахмурилась, затем улыбнулась и быстро высунулась из алькова, чтобы проверить, нет ли поблизости патрулей.

– Просто открой ее, – сказала она.

– А шум? – спросил Тир. – Если дверь, которая не должна скрипеть, внезапно скрипнет – они же придут проверить. И найдут дверь без щеколды, хотя ей следует быть на месте.

Кейша, похоже, не считала его доводы существенными.

– Ну услышат они скрип и обнаружат, что дверь отперта. Это не элитные войска. Если они заглянут внутрь – увидят темный амбар. Готова поспорить, там мы с тобой сможем спрятаться от любого любопытного стражника, который решит сунуть голову внутрь и проверить.

Доккальфар обдумал ее слова. Возможно, его медленный и методичный подход не всегда верен. Возможно, иногда стоит просто распахнуть дверь – и это будет самым мудрым решением.

– Я тоже готов поспорить, что мы сможем, – ответил он. – Если, конечно, я правильно понимаю саму концепцию спора.

Кейша попробовала пошевелить щеколду и обнаружила, что при небольшом усилии ее легко выдвинуть из проржавевших пазов на двери. Девушка чуть приподняла ее и кивнула Нанону: пусть продолжает следить, нет ли стражников.

– Дальше будет немножко шумно, – прошептала она, крепко взявшись за ручку двери.

Нанон поднял руку, подавая сигнал подождать. Когда патруль удалился на максимальное расстояние, но еще не повернул обратно к их двери, Нанон опустил руку и кивнул. Кейша, напряженно выдохнув, с силой потянула за ручку. Где–то с секунду ничего не происходило, потом раздался скрежет металла, и из щели между дверью и косяком вылетело облачко пыли. Затем резко скрипнули петли, и тяжелая дверь распахнулась наружу. Кейша протиснулась в узкую щель, за ней, не теряя зря времени, нырнул Нанон, и они плотно закрыли дверь за собой. Им удалось проделать все относительно тихо, но кто–нибудь точно придет проверить.

В амбаре стояла кромешная тьма, но доккальфар видел окружающее будто в серых сумерках: мешки с припасами и бочки, уложенные в штабели, которые высились до самого потолка. Кейша, чье зрение было не настолько острое, пробралась вдоль стены и вскоре обнаружила штабель со сломанными ящиками, где и укрылась. Нанон уважительно покачал головой. Киринка быстро схватывала все новое, и это касалось не только владения катаной или умения прятаться. Восприимчивая девушка легко приспосабливалась к любым условиям – и со временем будет становиться для врагов все опаснее.

– Нанон, прячься! – прошептала она, когда ее самой уже не было видно.

Он слышал шаги, приближавшиеся к двери, люди громко жаловались на то, что приходится ее проверять. За несколько секунд до того, как они открыли дверь, он нырнул в сторону, бесшумно превратился в крысу и забился под массивную кучу лопнувших мешков с зерном.

Стражники распахнули дверь, и через дверной проем в амбар проник лунный свет. Трое стражников с факелами в руках зашли внутрь, еще несколько человек осталось снаружи. С порога они оглядели опутанное паутиной здание амбара.

– Да никого тут нет, – проворчал один из них.

– Кто–то открыл дверь, – заметил второй. – Но я не хочу обыскивать тут каждый угол. Если это воры – им повезло, они заберут отсюда столько гнилого зерна и плесневелого хлеба, сколько смогут унести. Если, конечно, выберутся.

Стражники хором рассмеялись и вышли из амбара. Похоже, им не особо хотелось заниматься расследованием. Лунный свет исчез. Снаружи дверь заперли на щеколду, и в амбаре вновь стало темно и тихо. Нанон высунул нос из своего убежища и все еще в обличье крысы метнулся в сторону Кейши, решив сделать ей сюрприз.

* * *

Амбар, один из нескольких десятков таких же хранилищ, соединялся со множеством подземных складов и отдельных камер. Подземелья Вейра были почти так же обширны, как и город наверху. Но гораздо темнее. Наконец Кейша перестала ругаться на способность Нанона оборачиваться в крысу, и они отлично погуляли по подземным коридорам, не обнаружив ни единой живой души, кроме насекомых и паразитов.

Попасть из портовой части в старый город было сложно. Порой требовалось ползти по туннелям, которые доставляли воду в самые бедные районы, и путники изрядно промокли, но это стало их единственным неудобством. Они сели передохнуть в старом винном погребе, и Нанон попытался определить, насколько они близко к Госпоже Боли. Нанон пробовал найти ее каждый час с тех пор, как они с Кейшей проникли в город, а ведь время перевалило уже далеко за полночь. Каждая попытка поисков оканчивалась неудачей и острой головной болью.

– Попробуй еще раз, – нетерпеливо произнесла Кейша, поглядывая на вертикальный проход, который оканчивался решеткой канализации. – Мы не можем ночью просто так скитаться по катакомбам.

Нанон еще не говорил ей об этом, но он начал беспокоиться. В последний раз, когда он видел колдунью, она была слаба и постепенно сходила с ума – она не могла привести в порядок разум, который разрушался от обилия призрачных рабов. А теперь она ускользала от его взора, будто кто–то защищал ее от поисков. И он чувствовал что–то еще – древнее и темное, сокрытое в тени Госпожи Боли, и именно оно вызывало головную боль.

– Я постоянно пробую с того времени, как мы вошли в город. А теперь я отдохну и потом попробую еще раз. Каждый раз я… натыкаюсь на непонятное препятствие. И это нелегко.

Кейша села рядом на нижнем ярусе заброшенного винного стеллажа. На ее лице читалось нечто среднее между беспокойством о нем и необходимостью его терпеть.

– Я не дура, – сказала она. – И понимаю, что у нас возникла проблема. И если ты сообщишь мне, в чем она заключается, то, возможно, я смогу помочь.

Он тихо застонал, не находя подходящих определений для ограничения, которое он чувствовал при поиске. Кейша точно не дура. Но она всего лишь человек. Тир хорошо понимал ее, как и всех людей, с кем проводил много времени, в чем–то даже лучше, чем их, – так же, как он понимал ее отца. Но он все равно не мог подобрать слов.

– Что–то защищает колдунью, – наконец нашелся доккальфар. – Возможно, она защищает сама себя. Но в последний раз, когда я ее ощущал, она так не умела. Я боюсь, если слишком надавлю… Я увижу то, что не захочу увидеть.

Кейша кивнула, напряженно прищурившись, и Нанон видел, что она не совсем его поняла.

– Если ты не сумеешь ее найти, мы с тем же успехом можем вернуться обратно в лес. Не хочу показаться грубой, но если мы ее не найдем, то убить тоже не сможем.

Девушка вполне логично описала их ситуацию. И гораздо более прямолинейно, чем те люди, с кем Нанон привык общаться. Если он успокоит разум и останется неподвижным, возможно, поиски будут более удачными.

– Хорошо, – решил он. – Я попробую. Но тебе потребуется следить за мной. Пока разум будет заниматься поисками, тело станет уязвимым.

Девушка посмотрела на него, будто он сказал что–то совершенно непонятное.

– Ты опять будешь странно себя вести, правильно я понимаю?

Нанон улыбнулся и закрыл глаза, тихо качнувшись к каменной стене. В поисках колдуньи разум его поднялся вверх, мимо нахмурившейся девушки, к потолку винного погреба. Теперь у него осталась только одна цель, и никакие глупости вроде ходьбы и разговоров его уже не отвлекали. Он полетел выше, сквозь слои камня и пустых пыльных камер, пока не почувствовал ночной бриз и не увидел темные улицы Ро Вейра. Не было ни следа, ни очевидного направления, ни единого огонька – ничего, способного подсказать ему, где искать. Он слышал мысли ста тысяч мужчин и женщин, но не ощущал среди них колдуньи. Фоновый шум отчаяния и злобы пропитывал город, но доккальфар не мог найти его источник. Словно гигантская паучья сеть с невидимым пауком. Где же колдунья?.. Нанон посмотрел в центр старого города, на зубцы стен казармы лорда–маршала, на приземистое здание роскошной резиденции герцога. Ни в одном из этих зданий он не чувствовал волшебницу. Он ощущал только тупую боль и тень, ускользающую от взгляда.

Тир двинулся дальше, щупальцами разума проникая в городские здания. Солдаты, аристократы, торговцы, рабы; прячущиеся, испуганные, уверенные, безумные. Но ни следа Семи Сестер. Доккальфар наконец признался себе: он знает, что заслоняет от него Госпожу Боли. Нанон подозревал об этом с первого раза, когда он попытался найти ее и не смог. Тень, вызывавшая у него страшную головную боль, была божественного происхождения. Щупальце Мертвого Бога обвивало колдунью, будто железное одеяло. Нанон не мог коснуться ее, не мог даже найти. Если он попытается, то бросит вызов самому Шаб–Ниллурату. Он сомневался, сможет ли сама Темная Кровь теперь достать колдунью, настолько Саара стала могущественной.

Боль усилилась до невыносимо острой, всепоглощающей. Что–то его увидело. Что–то узнало, где он. Разум еще одной сущности рыскал по темным улицам Вейра в поисках колдуньи. Что–то темное, наполненное ненавистью и голодом. Оно смотрело сразу со всех сторон и пользовалось чувствами, неведомыми Нанону. Это был не человек и не доккальфар – Нанон никогда не встречал подобных существ. А оно смотрело на него с дерзким любопытством. Нанон осторожно отодвинулся от существа, опасаясь резкими действиями испугать наполненное ненавистью сознание чужака. Существо позволило ему отступить, но дало понять: оно могло бы и напасть на него, если пожелает, словно хищная птица на мышь.

Нанон открыл глаза, снова оказавшись в винном погребе. Он тяжело дышал. Чувства казались острыми, уязвимыми, будто неведомая тварь прошлась зубами по его сознанию. Нанон потер глаза и кашлянул. Он чувствовал себя измотанным и голым. А потом неожиданно поднял взгляд. Куда делась девушка?

– Кейша! – произнес он негромко из опасения, что их могут найти.

– Я здесь, – ответила она. В голосе ее звучал благоговейный трепет.

Нанон с трудом, опираясь на стену, поднялся и побрел на голос. Кейша неподвижно стояла в полутемном подвале среди обломков досок и пыльных бутылок с вином, вглядываясь куда–то во тьму. Боль вернулась, но теперь она глухо пульсировала, причиняя только небольшой дискомфорт.

– Кейша! – снова позвал Тир.

Из темноты послышалось гортанное рычание, и Нанон схватился за рукоять меча.

– Не надо! – оборвала его Кейша. – Оно не причинит мне вреда.

Нанон даже не успел спросить, о чем она, как тьма медленно отступила, будто занавес, и черные тени под ней сгустились в существо, напоминающее кошку. Оно вытянулось, нависая над девушкой. Присмотревшись, Нанон увидел существо, похожее на Темного Отпрыска. Оно присело на лапы, изучающе глядя на Кейшу, на четыре мускулистые лапы, три из которых оканчивались шарами из тонких щупалец. А четвертая – правая задняя лапа – выглядела так, будто ее обрубили в колене, хотя рана никак не повлияла на плавность движений. Голова была растянутой посредине и заостренной с обоих концов, а вместо рта зияла горизонтальная щель.

Кейша потянулась к существу – и то не отпрянуло, не зарычало и не стало атаковать. Оно опустило странную голову и позволило девушке дотронуться до себя. Кейша ахнула, погладив черную блестящую кожу. Под ее прикосновениями плоть деформировалась и плыла, и на голове проявилось искаженное подобие человеческого лица – которое было знакомо и доккальфару, и Кейше. Нанон не знал, как реагировать. Он почувствовал смерть Рам Джаса и понял, что тело его осквернили после смерти, но такого он даже представить себе не мог.

– Отец, – еле слышно прошептала Кейша.

Существо никак не отозвалось на это слово, хотя лицо стало четче, и на нем появилось выражение, будто оно смотрит на девушку глазами ее отца. Оно медленно обошло вокруг Кейши, не обращая внимания на доккальфара. Казалось, оно хочет защитить ее.

– Осторожнее, – предупредил Нанон. – Это не твой отец.

Существо резко вскинулось и лязгнуло на него зубами, похожими на острые осколки черного стекла. Оно прижалось к земле между Наноном и Кейшей, но не атаковало, хотя старый Тир отлично понимал – если оно захочет, то сможет его убить.

– Оно не причинит мне вреда, – повторила Кейша. – Не заставляй его считать, что ты ему угрожаешь.

Нанон наклонил голову и приподнялся на носки – готовый сорваться с места в любую секунду. В чудовище он не чувствовал ни следа Рам Джаса, но он и не заглядывал в него слишком глубоко. Он боялся, что существо превосходило возможности его восприятия. Возможно, оно вообще было за гранью всего сущего.

– Если ты в нем что–то чувствуешь – ты должна сказать мне об этом, – произнес Нанон, не сводя темных глаз с глянцево–черного существа.

– Я чувствую его кровь, – ответила Кейша. – Ее жар, ее силу. У него Темная Кровь, как и у меня. Оно что–то хочет… нам сказать… или показать.

Нанон не чувствовал в твари ничего, кроме бесконечной ненависти, и боялся за свою спутницу. Когда–то существо было Рам Джасом Рами, отцом Кейши и другом Нанона. Но теперь оно – слуга Шаб–Ниллурата. По крайней мере, в этом сомневаться не приходилось.

– Мы не можем ему доверять, – прошептал Тир. – Нам пора уходить.

Существо открыло пасть и зашипело сквозь плотно сжатые острые зубы. Оно отреагировало на слова Нанона, но нападать так и не стало. Тварь медленно отползла назад, пока не оказалась возле плеча Кейши, уставив остроконечную голову на доккальфара. Нанон не сомневался: существо не желает Кейше зла, но насчет себя он не испытывал такой уверенности. Он сдвинул сознание чуть дальше, пытаясь найти в странном существе хоть что–то, достойное доверия. И оно ему позволило, сдерживая свою злобную силу, пока Нанон не обнаружил в его разуме знакомую искру. Рам Джас все еще был там. Искаженный, примитивный, не более чем отголосок памяти о своем человеческом прошлом. Но благодаря этой искре он сумел почуять родную кровь.

– Мне жаль, кирин, – произнес Нанон, делая шаг к деформированной голове существа. – Я знаю, кому ты сейчас служишь, и знаю, что у тебя не было выбора.

– Что оно хочет нам показать? – спросила Кейша.

Нанон не решался проникнуть дальше в разум существа – но оно подошло ближе и наклонило к нему голову. Вблизи оно оказалось одновременно и ужасным, и восхитительным. Формой тела оно напоминало смесь Темного Отпрыска с хищной кошкой и разумной тенью. Оно служило Шаб–Ниллурату, но не считало Нанона и Кейшу врагами. Противоречивости его стремлений оказалось достаточно, чтобы старый Тир заинтересовался и продвинулся еще чуть дальше. Он чувствовал бесконечный голод и ненависть существа и осторожно огибал их острые углы в попытке добраться до искры еще оставшейся человечности. В этой искре ярче всего выделялись два женских лица. Одно – окутанное любовью, другое – ненавистью. Существо вернулось в Ро Вейр в поисках Госпожи Боли, но, как и Нанон, не смогло ее найти. Зато оно нашло свою дочь, что его порядком озадачило.

– Похоже, Шаб–Ниллурат не слишком–то способствует единству в рядах своих последователей, – сказал Нанон. – Оно хочет уничтожить Семь Сестер, как и мы, но не может. Они соперничают за внимание своего бога. Но существо поможет нам убить Госпожу Боли.

– А что насчет моего отца? – спросила Кейша.

Нанон помедлил. Возможно, у малой искры, оставшейся от Рам Джаса, и имелась какая–то власть над Измененной Тварью, но все ее существо было пропитано преданностью Шаб–Ниллурату.

– Твой отец мертв, но его любовь к дочери все еще жива. Он умер, глядя на тебя, с мыслью о том, насколько сильно он тебя подвел. Это была его последняя и единственная мысль, когда ему отрубили голову. Такие мысли остаются навсегда… они имеют немалую власть.

У Кейши задрожали губы, а на глазах показались слезы. Она отвернулась, не желая смотреть на чудовище, которое когда–то было ее отцом. Измененная Тварь обошла ее, жалобно поскуливая, будто раненый зверь. Оно ткнулось ей в плечо и зашипело от волнения, но Кейша отмахнулась от него. Тварь заскрежетала зубами, и лицо Рам Джаса раскололось надвое, но Кейша так и не обернулась. Затем Тварь заревела – она издавала мерзкие булькающие звуки, пропитанные болью.

– Тихо! – рявкнула Кейша, повернувшись к нему. – Если хочешь нам помочь, мы тебе позволим – но ты не мой отец! Моего отца убила Саара Госпожа Боли. А ты просто чудовище. – Девушка вытащила из ножен отцовскую катану. – И я отрежу тебе оставшиеся лапы, если ты меня огорчишь.

Нанон выпучил глаза от изумления. Он задержал дыхание, приготовившись защищать себя и девушку, но Тварь осталась неподвижной. Как ни странно, существо казалось тихим и кротким, будто испугалось выговора Кейши.

– Ты покажешь нам то, что хотел показать, – заявила Кейша. – Сейчас же!

Тварь повиновалась. Она не знала, почему слушается эту девушку – знала только, что любит ее и должна заботиться о ее безопасности. Чудовище прошло по пыльному погребу к затянутой паутиной лестнице, ведущей вниз, и остановилось там, поджидая их.

– У тебя много скрытых талантов, киринская девочка, – произнес Нанон с настороженной улыбкой. – Должны ли мы последовать за ним?

– Только на расстоянии, – предупредила Кейша, вытирая слезы со щек.

* * *

Тварь вела их через забытые подземные пещеры и обширные катакомбы. Они шли за ней вверх, потом вниз, налево, направо. Когда существо останавливалось – останавливались и они, сохраняя дистанцию. Лунный свет уже не проникал сюда, и они ориентировались в темноте только с помощью острого зрения Нанона. Чудовище переливалось всеми оттенками черного цвета, и по его контурам удивительно легко было обнаружить, где оно находится. Сознательно или нет, но существо позволяло Кейше увидеть себя в почти кромешной тьме. Даже с острым зрением доккальфара они оба несколько раз спотыкались, блуждая по забытым подземельям Вейра, потом Тварь резко остановилась и зашипела на что–то впереди себя. Нанон понял, где они находятся: под казармами лорда–маршала, в старинных подземных хранилищах, которые он никогда бы не нашел без посторонней помощи. Существо привело их сюда из более глубоких туннелей под городом. Здесь горели три факела, тускло освещая коридор и выходы в еще несколько хранилищ.

Нанон и Кейша остались в конце коридора, прикрывая глаза, пока не привыкнут к свету, а существо устремилось к самому дальнему хранилищу.

– Следы, – указала Кейша на отпечатки на пыльном полу. – Сюда приходят люди. По крайней мере один человек.

Затхлую тишину вдруг прорезал безумный смех. Нанон и Кейша одновременно выхватили мечи и присели в боевой стойке. Прерывистый смех все продолжался, пока женщина, издававшая его, совсем не охрипла. Существо смотрело на последнюю, самую дальнюю камеру. Оно хотело что–то им там показать. Нанон убрал меч в ножны и улыбнулся, понимая, каким же был дураком.

– Твой отец убил не всех колдуний, – сказал он. – Хочет она этого или нет, но Госпожа Боли – не последняя из Семи Сестер.

Нанон и Кейша присоединились к Твари, оставаясь на безопасном расстоянии. В последнем хранилище они увидели женщину, одетую в лохмотья и прикованную цепями к стене. На щеке виднелась татуировка со свернувшейся змеей. Нанон уже видел ее, когда она пытала Рам Джаса в Ро Лейте.

– Изабель Соблазнительница, – заключил он с легким кивком. – Ваш наряд не так прекрасен, как во время нашей последней встречи.

Колдунья совершенно сошла с ума. Глаза ее закатились, и единственное, что она могла сделать, – это разражаться безумным смехом и пускать слюни. Сестра изнасиловала ее разум и использовала его в качестве щита, тем самым обеспечивая себе безопасность. Нанон не мог найти Саару, поскольку сейчас она обладала силой всех своих мертвых сестер, а единственную, оставшуюся в живых, использовала как хранилище для призрачных рабов. Госпожа Боли была могущественней, чем все волшебницы, которые жили до нее, и считала себя неуязвимой.

– Можно я ее убью? – деловито спросила Кейша, еще держа в руках катану отца, и указала на Изабель.

Тир кивнул:

– Конечно. Тем самым ты позволишь нам убить Госпожу Боли. – Он повернулся к Твари. – Она – твоя соперница. Тиран Земель Искривленного Древа. Вот почему ты не можешь ее убить. И тебе нужны мы, чтобы сделать это за тебя.

Существо попятилось, пока не оказалось отчасти скрыто тьмой. Кейша следила за ним, держа катану на плечах.

– Куда ты собрался? – спросила она.

Рот существа начал морщиться и плеваться, изрыгая из себя гортанные всхлипы и растягивая слоги. Звуки менялись по высоте и громкости, но из них складывались узнаваемые слова.

– Я никогда не обижу тебя, дочь, – булькала и рычала Тварь. – Я с радостью приму тебя в Тирании Ариона. – А потом Тварь исчезла, молча растворившись во тьме. Отправилась нести волю Шаб–Ниллурата на земли людей.

– Пока мы не встретимся снова, – пробормотал Нанон.

Тир и девушка ненадолго замолчали, обдумывая увиденное. Их друг и отец обрел новую жизнь, но посвятил эту жизнь их заклятому врагу. В грядущие годы Тварь будет главной заботой. Но сейчас им нужно убить волшебницу.

– Ты готова? – спросил доккальфар Кейшу. – Как только ты ее убьешь, нам нужно будет действовать быстро. После этого я смогу почувствовать Госпожу Боли, и мы доберемся до нее.

В задумчивом взгляде девушки Тир видел цель, которой раньше не было. Она все еще смотрела во тьму, где исчезла Тварь, но не плакала, и руки у нее не дрожали.