Текст книги "Мировой Ворон"

Автор книги: Э. Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 33 страниц)

Э. Дж. Смит
Мировой Ворон

Посвящается Катлин

Книга первая
Мировой Ворон

Легенда о Теневом народе

Когда на землях людей только появлялись народы без имен и границ, смерть не всегда означала прекращение существования. В те времена не было ни жрецов, ни священников – только избранники Гигантов. Великая набожность приводила к тому, что жизнь становилась возможной и после смерти, и на землях людей тайно существовал Теневой народ.

Балансируя на грани между материальным миром и небытием, тени стали первыми истинными слугами человеческих богов, и сами Гиганты наделили их силой и мудростью.

Проходили столетия. Люди делили земли между собой, давали им имена, сражались с соседями, а Теневой народ – первосвященники и генералы Гигантов – направляли человеческие армии, но никогда не сражались сами, ведь тени не могут владеть мечом и держать в руках щит.

Тени нельзя убить, ими нельзя манипулировать, они не ищут власти, им не нужно признание. Они строили тайные планы и появлялись только перед теми, чьи помыслы чисты. Они дали своим богам огромную силу – и сами позволили победить себя.

Во славу богов люди возвели церкви, соборы, святилища из камня, и все меньше и меньше людей возрождалось в тени мира. Один Бог первым создал смертного, обладающего силой богов, – и первый понял, что тени выполнили свое предназначение и больше не нужны. Своих новых слуг он назвал священниками и дал им материальное тело и реальную власть.

И тогда Теневой народ тихо исчез из мира, который помог построить.

Пролог

Пологие предгорья быстро сменились отвесными стенами зубчатых скал. Тысячи юных раненов отправлялись сюда в паломничество, не озаботившись даже веревкой для страховки. Те, кому суждено умереть, умрут. Те, кто повернет назад, недостойны благословения Мирового Ворона.

Самую большую помеху здесь представлял ветер. Насест Бритага покрывали глубокие сугробы, и снежные вихри безжалостно хлестали по открытому пространству. Подняться сюда мог только ловкий и выносливый, но самым нужным человеку качеством становилась удача. Удача и смекалка – только они спасут человека, висящего над пропастью. А еще не помешало бы чувство юмора – посмеяться над своими глупыми попытками забраться на вершину горы в снежную бурю.

«Хотя отсюда открывается прекрасный вид», – подумал Финиус Черный Коготь. Ну то есть вид и вправду был прекрасный, когда его не заслоняла пелена облаков и снежные вихри.

них большую часть времени вид отсюда выходил довольно хреновый. Белая пелена с редкими проблесками голубого или зеленого, но в основном сплошная белесая мгла. Облака, снег, туман, моросящая дымка – белая простыня, скучная и невыносимо раздражающая.

Раньше Финиус уже забирался сюда: два раза, когда ему исполнилось восемнадцать, и потом еще раза три. Живи он ближе, он поднимался бы сюда каждый год, но капитан Сумеречного Отряда не может позволить себе так часто навещать Мирового Ворона в его гнезде. Люди ждали возвращения капитана в Южном Страже, чтобы выступить к руинам Хейла.

Земли людей менялись. Финиусу было по большому счету на это плевать, но Бритаг волновался, а значит, волновался и Финиус. Люди ро балансировали на острие ножа, готовые расколоться надвое. Каресианцы уже проиграли. Раненые, избитые, покалеченные, шатаясь от крови и войн, все–таки сражались, все–таки оставались верны Рованоко. Искривленное Древо еще не победило.

– Посмотрим, чем мы можем помочь.

Капитан перелез через последний каменный уступ, и ему в лицо ударил свежий порыв ледяного ветра. Финиус скривился и сердито ругнулся на погоду, но снег, похоже, ничуть не боялся брани. За уступом открылся ровный путь – по крайней мере, больше не придется карабкаться по скалам.

Насест Бритага – это одинокая вершина, возвышающаяся над скалистыми предгорьями. На самом верху, в глубокой расщелине, отчасти укрытой от непогоды, рос глухой заснеженный лес. Путь до него получился трудным. Очень, очень трудным.

– Я здесь! – прокричал Финиус. – Мне нужно углубиться в самую чащу? Тут околеть можно от холода!

Ему никто не ответил. Бритаг может быть очень разговорчивым, когда захочет, но с появлением тени в голове Финиуса стало непривычно тихо, что очень ему не нравилось. Тень, жалкая и угрюмая, не понимала шуток. Гораздо лучше капитан чувствовал себя раньше, когда приходилось выслушивать неясные мысленные желания и приказы.

– Перестань так много думать, – произнесла тень Бромви, возникая в морозном воздухе.

– Уйди. Никакого с тобой веселья, – ответил Финиус.

– А тебе сейчас нужно именно веселье?

– Все, что мне сейчас нужно, – это одежда потеплее… ну и кружка медовухи.

– Позже, – ответила тень. – А теперь иди.

Финиус, пробираясь через сугробы, зашагал к высокогорному лесу. Тропа уходила ниже, и бушующая метель осталась за высокими стенами расщелины. Теплее не стало, но сюда, по крайней мере, почти не задувал ветер. Бром плыл рядом с капитаном. Призрачные ноги шагали по воздуху, не касаясь снега.

– Самодовольный ублюдок, – проворчал Финиус.

– Соберись, избранник, – ответил Бром. – У тебя есть важное дело.

– Мне нравился голос Бритага, с ним я никогда не испытывал одиночества. А теперь у меня есть ты. Но это совсем не то же самое.

Тень появилась прямо перед ним и летела на скорости его шага, загораживая обзор. Лорд Бромви умер молодым – на вид ему было не больше двадцати пяти или двадцати шести лет. Высокий, хорошо сложенный, с грустными глазами. Черные волосы, грубые мозолистые руки. Он походил на человека из народа ро, но его бледная кожа и светлые глаза выдавали уроженца Канарна.

Ветер стих, и Финиус оказался прямо на опушке леса. Он шагнул под ветви деревьев, размышляя, что же такого может тень, чего не мог дать ему голос Бритага. Если ее смысл был именно в этом. Может, у тени просто какие–то другие свойства? Не более полезные, просто другие. А может, тень вообще ничего не умеет, и думать о ней тоже бесполезно.

– Чем ты можешь мне помочь? – спросил Финиус Брома, ловко пробираясь между толстыми стволами деревьев и колючим кустарником.

– Твой разум рассеян. И рассеянность мешает тебе думать.

Финиус глубокомысленно кивнул.

– Да, ты мне очень помог.

Насест Бритага был главной святыней последователей Мирового Ворона. Ветви заповедного леса усеивали вороны, сороки, грачи и черные дрозды. Взгляд множества бусинок–глаз устремился на Финиуса, большие птицы с глянцево–черным оперением захлопали крыльями. Все повернули клювы в его сторону.

– Что? – спросил он. – Меня уже ждут.

Птицы продолжали каркать и хлопать крыльями, но не клевались, и ни одна даже не слетела с ветки. Капитан спокойно дошел до поляны посреди леса и с благоговением уставился на открытую площадку, окруженную огромными деревьями. Посреди поляны прямо из снега рос небольшой куст с изумрудно–зелеными листьями, а разреженный горный воздух вокруг пронизали лучи мерцающего света.

Финиус подошел к сверкающим листьям – одинокая фигурка на фоне огромной белой пустоты – и уставился себе под ноги на сияющие узоры, сменяющие друг друга на зернистой поверхности снежного наста: кружилась поземка, показывая Финиусу Долгую Войну. Перед взором капитана развернулся гобелен масштабных ходов и контрходов. Их последствия, словно рябь на водной глади, разбегались далеко в стороны и ощущались избранниками богов и тенями, которые следовали своими путями и сражались в собственных битвах. Война бурлила силой, но не было заметно четкой стратегии, будто Гиганты изливали свою мощь из чертогов за пределами мира в стремлении одержать победу, но все – и Один Бог, и Рованоко, и Джаа – находились слишком далеко от мира, чтобы сражаться эффективно. Они действовали в очагах сопротивления и не видели общей картины.

Финиус видел потерянные варианты прошлого и возможные пути развития будущего. Тяжело было отделить одно от другого и определить, где реальность, а где – лишь отображение вероятности. И когда все возможные варианты смешались вместе, уже ничто не казалось реальным. Но вот перед капитаном развернулась последняя картина – и он погрустнел: он увидел возможное будущее мира людей под тиранией Искривленного Древа.

– Бритаг хочет созвать совет, – произнес Бром. – Теням нужно собраться вместе, а избранникам – сосредоточиться на своих задачах. Мы пошлем воронов на подмогу тем, кому сможем, но малые добрые дела не помогут закончить эту битву. Слишком долго выжидали великие Гиганты… их силы иссякают, пока мир погружается во тьму.

Финиус опустил взгляд на снег и сразу увидел на нем избранника Одного Бога. Фэллон из Лейта казался выше и сильнее, чем помнил Финиус, и выделялся среди прочих, как сосуд, полный неиспользованного потенциала. Ему дали хорошего советника, но Пурпурная тень, следовавшая за ним после его пробуждения, постепенно таяла, не в силах открыть Фэллону его истинную силу. Во Фьорлане дела обстояли чуть лучше. Алахан Слеза, избранник Рованоко, противоречивый юноша, яростно сражался за свое имя и наследие. Тень его дяди едва держалась на границе миров и напоминала призрака. Но Каресии повезло меньше всех. У избранника Джаа не было ни армии, ни фанатично преданных сторонников, он казался простым бродягой. Он никогда не получал советов от своего бога, а обессиленная тень Далиана Охотника на Воров потерялась за гранью и не могла достичь избранника.

Финиус мрачно посмотрел на тень.

– А ты–то почему еще здесь? Разве тебе не положено исчезнуть, как остальным?

Бром вспыхнул бледно–голубым светом, а на его лице промелькнула тень улыбки.

– Мирового Ворона еще не затронула война, и ни одна армия не потревожила его алтари по дороге к Ранен Тару.

– Почему они должны нас послушать?

– Потому что без нашей помощи они погибнут. Ты видел, какой мир придет на смену этому, если победит Шаб–Ниллурат.

Финиус расширил сознание и постарался дотянуться до других теней. Он проник в сумрачную сторону мира, пытаясь связаться с недоступными обычному зрению сущностями. Сначала он никого не увидел: там плавали только потерянные души некогда благочестивых людей. Затем, сосредоточившись на гневе Гигантов, он нашел несколько теней, разбросанных по миру. С Насеста Бритага он мог видеть каждого из них и слегка подтолкнуть их в нужном направлении. Один был стар, намного старше остальных, а еще один затерялся в бездне за пределами мира, но все услышали его вежливое приглашение.

– Я Финиус Черный Коготь, избранник Бритага, и я предлагаю вам начать переговоры и получить шанс изменить ход событий. У нас есть сила, а вы в ней нуждаетесь. Мы соберемся вместе, когда каркнет ворон.

Глава первая
Рэндалл из Дарквальда в городе Тракка

Землетрясение началось ночью. Сначала раздался низкий, грохочущий рокот, затряслась земля, все вокруг задрожало. Грохот постепенно нарастал, и вот уже заходили ходуном стены. С каждым толчком Рэндалл ждал, что здание разрушится. Стены трещали, но ни один камень не раскололся. С потолочных балок сыпалась пыль, но после каждого толчка становилось легче дышать – до следующего толчка.

Рэндалл устал, голова казалась тяжелой. Он выжил после того, как его заколдовала одна из Семи Сестер, разум его освободился от чужой магии, но он больше никогда не будет прежним. Рут бережно выходила его душу и оставила на ней метку, которая сделала его сильнее, и юноша знал: колдовство Семи Сестер больше не властно над ним.

– Мы не уйдем, пока ты не будешь готов, – сказала Рут.

– Прошу тебя, дай мне подумать самому. Это единственное, что у меня осталось.

Женщина забралась на сундук и посмотрела через квадратное окно на пыльные осколки утреннего солнца. Комната, в которой они жили, находилась на нижнем этаже заброшенной башни. Пустая, грязная, душная – но о ней никто не знал. Их так и не сумели отыскать, и Рэндалл смог отдохнуть после своего столкновения с Саарой Госпожой Боли, а Горланская Матерь ухаживала за ним.

– Терпение, – ответила она. – Мы найдем Уту Тень, когда он сам захочет.

Стены сотряслись от очередного толчка.

– Ты не говорила, что в Каресии бывают такие землетрясения, – заметил Рэндалл, напрягаясь, когда грохот усилился.

– Вообще–то их здесь не бывает, – ответила Рут. – Визири скоро ударятся в панику.

Рэндалл закашлялся – саднило горло.

– Разве их волшебным башням могут навредить землетрясения?

Теперь пыль сыпалась уже с потолка, а дальняя стена едва заметно треснула, из–за чего юноша сразу вскочил на ноги.

– Это здание может рухнуть? – спросил оруженосец.

– Вполне… но окружающие башни разрушатся первыми. Нам нужно скорее собрать пожитки и перебраться в другое место.

– Э-э… но если происходящее ненормально, может, ты расскажешь мне, что именно идет не так?

– Разрушается магия, – ответила Рут. – Неведомые чары высасывают волшебную силу из Тракки.

– И что это может быть?

Горланская Матерь прищурилась.

– Я точно не знаю. Визири свято верили в безграничность джекканской магии. Похоже, они ошибались. – Рут помедлила, глядя отсутствующим взором в пространство. – Думаю, это Вун провел Уту в их опасный мир.

Рэндалл фыркнул от неожиданности, собирая скудные пожитки в дорожный мешок.

– Каким образом Ута и Вун смогли вызвать землетрясение?

– Я точно не знаю, – повторила Рут.

Что–то она явно знала, и гораздо больше, чем оруженосец, но пришла пора уходить, и все остальные вопросы подождут. Когда они снова встретятся с Утой, тот расскажет о своем новом таланте вызывать землетрясения. Если, конечно, они когда–нибудь снова встретятся.

Комната сотряслась от очередного толчка, и на пол посыпались куски каменной кладки. Рэндалл надеялся, что башни продержатся до того времени, пока они не уйдут из города. Ему не хотелось отчаянно уворачиваться от смерти на каждом перекрестке. Плотное облако пыли достаточно испортило им жизнь; что еще хуже, за ними вели охоту и воины, и визири. И после всех перенесенных тягот умереть от удара камнем по голове казалось просто несправедливым.

Рут и Рэндалл спешно покинули башню. Юноше было так тяжело идти, будто его тело весило гораздо больше, чем до колдовства Сестер. Все болело от малейшего напряжения: когда он приподнимал ногу, чтобы сделать шаг; когда расправлял грудь для вдоха. Простейшие движения давались с трудом. Старый дорожный мешок из парусины больно врезался в голые плечи, кожа зудела.

– Возможно, тебе не стоит смотреть наверх, – сказала Рут, и Рэндалл, разумеется, посмотрел.

Башни визирей Тракки, изумительные конструкции из камня и магии, с грохотом раскачивались в воздухе. Дорожки, соединяющие их, опустели, и жители выбегали на улицы из всех строений выше десяти этажей. Затем начали обваливаться самые причудливые остроконечные башни и затейливые минареты, и пыльные улицы засыпало обломками камня и мрамора.

– Они понимают, что происходит? – спросил Рэндалл, не в силах оторвать взгляд от башен. – Я имею в виду, сколько людей погибнет?

– Я думаю, погибших будет очень много, – ответила Рут. – И нет, люди понятия не имеют, что происходит с городом.

На каждом перекрестке, на каждом углу здания путники видели сотни каресианцев, покидающих свои дома. Семьи с узлами пожитков в руках, женщины и мужчины в повозках и верхом на лошадях пытались пробиться через толпы и покинуть город.

Рэндалл наткнулся на ноги, торчащие из–под огромного валуна. В нескольких кварталах от них между обломками виднелись еще чьи–то раздробленные останки.

Рут бесстрашно шагала посреди улицы, не обращая внимания на бегущую толпу. Рэндалл даже подумывал бросить ее и побежать с остальными, панически вопя, но только скривился и заставил себя спокойно шагать рядом со спутницей. Ему совсем не нравилось полностью ей доверять, но она уже однажды спасла ему и жизнь, и разум.

Рэндалл жалобно поскуливал себе под нос, волочась за Рут, словно несчастный щенок, но их не коснулся ни один камень. В их сторону не летели обломки, в них не попало оторванной части тела. И в общем–то было не важно, по какой причине это происходило: из–за их удачи или колдовства Горланской Матери. Их пока не расплющило в кровавую кашу посреди улиц Тракки, так что Рэндалла все устраивало.

Он пытался опустить взгляд, не смотреть на башни. Вокруг эхом отдавались удары от падающих камней, и каждый заставлял его вздрагивать, но в них с Рут так ничего и не попало.

– Вашу мать! – завопил Рэндалл, когда рядом с ними мужчину раздавило рухнувшей с неба мраморной дверной рамой.

Путники обогнули несчастного и пошли дальше, петляя по узким улицам сквозь клубы пыли и толпу обезумевших от ужаса каресианцев. Рут, казалось, вовсе не волновал творившийся вокруг хаос, и она только презрительно посматривала на несущихся мимо людей. Рэндалл шел следом, торопясь выбраться из города, и старался смотреть только на дорогу перед собой.

Масштабы разрушения все нарастали. К тому времени, как они подошли к дороге, ведущей из города, башни над ними начали обваливаться. Магический город окутало плотное облако черной пыли. Толпы народа устремлялись в пустыню с каждой из улиц Тракки. Тысячи людей выбрались из города невредимыми, но тысячи других не успели сбежать.

* * *

Дальше все происходило будто в тумане. Рэндалл и Рут влились в нестройные ряды путников, покидающих Тракку. Вокруг царил настоящий хаос: группы людей сгрудились по обочинам Длинной Границы, кто–то плакал, кто–то кричал, лошадей и повозок не хватало, и за них начинались ожесточенные драки, а богачи и визири плавно скользили через толпу под охраной вооруженных воинов и брали все, что хотели.

Главный поток людей устремился на север от разрушенного города в сторону столицы, Кессии. И лишь немногие отправились на юг.

Уже стемнело, и Рэндалл с Горланской Матерью разбили лагерь в стороне от дороги среди рощи из редких деревьев. На некотором расстоянии вокруг них тоже зажглись огоньки костров, а несмолкающие крики все еще стояли у Рэндалла в ушах.

– Следующий город – Рикара, жуткое место со стелющейся тьмой, но наш путь лежит в другом направлении, – тихо произнесла Рут. – На запад, через Ослан.

– Но Ута на юге!

Она улыбнулась.

– Возможно, тебе стоит перестать так напряженно думать и просто поцеловать меня. День выдался долгим и трудным, и телесная близость поможет немного снять напряжение.

Рэндалл вытаращил глаза.

– Рут, прошу, не надо! Я правда не готов. И я воняю!

Она закрыла глаза и глубоко вдохнула.

– Мне нравится твой запах. Насыщенный, мужественный аромат.

– Лучше просто расскажи, куда мы идем. Ослан – что это за место?

– Он возле моря. У нас с Вуном возникли разногласия насчет пути на юг. Он предпочел джекканскую тропу, я же стояла за то, чтобы отправиться туда по морю. Нам нужно спешить, если мы хотим догнать Уту.

– Который из путей быстрее? – спросил Рэндалл, стараясь сосредоточиться на том, как найти хозяина.

– Тропа. Но ненамного, и оно того не стоит. Ута выживет, но Вуна, скорее всего, там убьют… а ты бы умер, еще не добравшись до якоря.

Юноша откинулся на спину, глядя на звездное небо и верхушки деревьев над головой. Рут устроилась с ним рядом, положила голову ему на плечо, а руку на грудь.

– Перестань так много беспокоиться, – сказала она.

Рэндалл смотрел на звезды, стараясь дышать размеренно, успокоить разум.

– Откуда ты все это знаешь? Ты ведь провела в лесу целые… Я даже не знаю, как долго.

– Ты думаешь, я всегда находилась в спячке? Нет. Когда–то наш вид густо населял те леса. Мы были богами и защитниками народа киринов, пока наша мощь не иссякла. У меня рождалось много детей, и я слышала многое о том, что происходит на земле. Я хорошо подготовлена к путешествию.

– Детей? Почему эта мысль так меня беспокоит? – Рэндалл поежился, лег на бок и свернулся калачиком на походной скатке.

– Ты юноша из молодой расы. Истинное восприятие вещей всегда будет ускользать от тебя. Ты знаешь, что произошло с твоим разумом?

Он помотал головой.

– Я отдала тебе часть своей силы. Когда ведьма захватила твой разум, мне требовалось противопоставить ей равную мощь. Таким образом наша раса наделяла силой свое потомство. Со временем ты лучше поймешь Горланский народ, гораздо лучше, чем тебе того хочется – потому что я не могу отнять то, чем тебя наделила. Моя сила уменьшилась на мельчайшую частицу, но и ты перестал быть простым смертным.

Рут легким движением погладила его разум, окутывая его теплом, создавая ощущение безопасности, проясняя мысли.

– Тогда кто же я такой? – спросил юноша шепотом.

– Ты все еще Рэндалл из Дарквальда. Но твоя жизненная сила теперь связана с моей. Пока я жива – жив и ты. Со временем ты поймешь.

Рэндалл на мгновение затих.

– Ты спасла мне жизнь… и рассудок. Думаю, мне и правда стоит подождать, пока я не пойму. – На краткий миг ему снова захотелось оказаться вместе с сэром Леоном в грязной таверне в Ро Тирисе.

– Ностальгия – удивительно человеческое чувство.

– Просто помолчи, – пробормотал он устало. – Я собираюсь поспать.

* * *

Становилось все жарче и жарче. Свежее утро превратилось в палящий полдень, и кожа юноши покрылась волдырями и зудела. Черная мантия, которую ему одолжила странствующая семья, спасала от большей части лучей, но его тело совсем не было приспособлено к такому солнцу.

Горланская Матерь и оруженосец отстали от колонны путешественников и вошли в леса Ослана, но редкие деревья не спасали от жары. Рэндалл понуро тащился следом за Рут, доверившись ее чувству направления. Они шли вдвоем уже несколько дней. Когда они сворачивали на тропу, ведущую в лес, в спину им неслись предостерегающие крики. Похоже, беженцы из Тракки, выбравшие другой путь, решили, что странные спутники просто пошли не той дорогой.

Они уже забрели глубоко в лес, а палящее солнце по–прежнему нещадно пробивалось к ним сквозь редкую листву. Путь по пыльной местности, усеянной острыми скалами и каменистыми руслами высохших рек, был нелегким и долгим. Здесь, казалось, еще не ступала нога человека, густые кустарники затрудняли путь, а в лесу не виднелось ни единой тропки. Местность то забирала круто в гору, то спускалась в низину, из–за чего маршрут казался хаотичным.

– У киринов есть города? – спросил Рэндалл.

– Несколько деревень, фермы. Но нет цивилизации в том смысле, в котором ты к ней привык.

Рут остановилась и изучающе поглядела на толстое упавшее дерево, преградившее им путь. Она стояла на травянистом пригорке, зажатом между двумя крутыми каменистыми холмами.

– Что это? – спросил юноша.

– Стрела. Похоже, так они помечают территорию.

Рэндалл подошел к поваленному дереву. Наконечник стрелы глубоко погрузился в кору. Древко с красным оперением опоясывали синие кольца.

– Существует старинное предание, юный Рэндалл. Ну старинное, конечно, по меркам людей. Леса киринов будут свободными до тех пор, пока их большие луки остаются лучшими, а стрелы летят точно в цель. Эти земли опасны для чужаков.

Горланская Матерь медленно оглядела пересеченную, поросшую лесом местность.

– Пойдем дальше, – решила она.

– Что… погоди! – выпалил Рэндалл, когда Рут спрыгнула с небольшого травяного холмика и устремилась вперед. Он побежал за ней, спускаясь в неглубокую долину между каменистыми холмами. – Знаешь, в меня один раз уже попали. Арбалетный болт вонзился мне в живот. Вот сюда, смотри. – Он задрал рубаху и показал ей круглый шрам. Женщина даже не взглянула. – Это случилось в Коззе. Было очень больно.

Их путь лежал по высохшему речному руслу – мягкая глина, усеянная острыми камнями. По обеим сторонам возвышались осыпающиеся стены из земли и мха. Ветер стих, и впервые за последние несколько дней не приходилось прикрывать глаза от солнца.

Горная долина повернула, и путники спустились еще ниже, туда, где под пологим склоном по серым камням медленно змеился ручеек. В конце долины в тени огромного корявого дерева стоял деревянный частокол. Крепкие бревна были глубоко вбиты в илистый берег.

– Рэндалл, встань со мной рядом, – сказала Рут, остановившись на почтительном удалении от стены.

Он не стал спорить и торопливо подошел к ней поближе.

– Никого не видно, – заметил юноша.

Рут медленно подняла голову и всмотрелась в ветви дерева над частоколом. Рэндалл проследил за ее взглядом и увидел прятавшихся там четырех киринов с нацеленными на пришельцев большими луками. Кирины были в темно–зеленых плащах, их лица скрывали плотные капюшоны.

– Отличный день для прогулки по лесу, – послышался с дерева хриплый голос.

Рут не ответила.

– Кто из вас раб, а кто – господин? – спросил кирин. – Ро – еще мальчишка, слишком юный, чтобы владеть такой женщиной.

– Откуда она? – спросил второй кирин. – Она не каресианка.

– И не ро, – заметил третий.

– Как думаешь, сколько за них можно выручить? – спросил первый. – Женщина уйдет по хорошей цене. Насчет парня не уверен. Хилый он вроде.

– Э-э, а вы не могли бы опустить луки? – не выдержал Рэндалл.

Один из киринов – смуглый, с резкими, точеными чертами лица – перевесил лук через плечо и спрыгнул на землю. Он приземлился на пригорок рядом с частоколом и вдоль забора пошел к чужакам.

– Сюда нельзя забрести случайно, – произнес кирин. – Мы далеко от всех дорог и городов. Просто так в эти леса не заходят.

– Да убьем их, и дело с концом, – предложил другой кирин.

– Заткнитесь, пожалуйста! – Рэндалл повысил голос сильнее, чем хотел. – Мы тут просто мимо проходили. Мы же не армия Пурпурных священников.

Повисла тишина. Рут посмотрела на Рэндалла, насмешливо подняв бровь, а кирин поджал губы. Остальные лучники все так же держали их под прицелом.

– Хм-м, – протянул кирин. – Мое имя Арджав. – Он поднял лук и осторожно, не сводя взгляда с Рут, наложил на него стрелу. – Почему вы пришли сюда?

– Просто проходили мимо. Мы направляемся к побережью.

Он не опустил лук.

– Нелегкое вам предстоит путешествие, – заметил он. – По дороге вас подстрелят несколько раз. И как вы относитесь к паукам?

Рэндалл едва сдержал смех.

– Вы не опустили оружие, – спокойно заметила Рут. – Вы можете об этом пожалеть. И я очень хорошо знакома с пауками.

Губы ее изогнулись в легком намеке на улыбку, а взгляд метнулся к густому подлеску рядом с частоколом. Рэндалл, стоящий у нее за плечом, посмотрел туда же и ахнул, когда кусты зашевелились. Оттуда выскочили Горланские пауки – множество пауков – и сплошным ковром накрыли окрестности. Среди них были и крупные, размером с собаку, и мелкие, не больше кулака. Все новые пауки появлялись из кустов, травы и даже прыгали с высоких ветвей дерева, на котором кирины сидели в засаде. Лучники, пораженные нашествием пауков, перенацелили оружие на самых крупных монстров и криками попытались предупредить Арджава.

Тот резко повернулся и выстрелил в большого паука, потом побежал к дереву на помощь соратникам. Кирины лихорадочно перезаряжали луки, но волна паутины и острых клыков грозила потопить их под собой. Самые крупные пауки свисали на толстых шелковых нитях и яростно атаковали людей, обволакивая их паутиной быстрее, чем мог уследить глаз.

– Арджав! – прохрипел один из киринов, когда крупный Горланский паук начал заматывать его в кокон из паутины.

От Арджава пауки держались на расстоянии, они окружили его, но позволили двигаться и не кусали. Его трясло, он выпускал стрелы дрожащими руками – а его друзья скрывались под толстым слоем паутины, мохнатых лап и острых клыков.

– Брось оружие, – приказала Горланская Матерь.

Он уронил лук и поднял руки.

– Во имя чертогов за пределами мира, откуда они все взялись?!

– Мы собрали их в ваших лесах по дороге, – ответила она. – Мой спутник несколько пуглив, поэтому я приказала им держаться на расстоянии и отправиться на разведку. Они нашли вас раньше, чем мы.

Рэндалл нахмурился, но нехотя признался себе: он действительно несколько пуглив.

– Спасибо, что отослала их подальше, – тихо произнес он.

– Пожалуйста, – ответила она, почти не разжимая губ.

Арджав отступил к частоколу, не отрывая испуганного взгляда от самых крупных пауков.

– Кто ты? Что ты такое?! – выпалил он.

– Меня называют Рютулой. Я ношу метку Атлач–Начи. Я предвестник тишины и дитя Глубинного Времени.

У кирина на лице медленно проступило осознание. В легендах рассказывалось о том, что в здешних лесах обитали величайшие из Горланов и люди когда–то жили бок о бок с огромными пауками. Но, скорее всего, он никогда раньше не встречал такого древнего представителя их вида, как Рут.

– Горланская Матерь! – воскликнул Арджав, вытаращив на нее налитые кровью глаза. Он упал на колени и опустил взгляд, не смея смотреть на нее. – Прости меня, Великая Матерь! Прости моих людей.

Полчища пауков отступили, и большинство из них исчезло так же быстро, как и появилось. Вокруг стояла тишина, был слышен только мерный шелест паучьих ног. Однако несколько крупных особей размером с собаку осталось висеть на ветвях огромного дерева.

– Я подарю тебе прощение, – произнесла Рут, – если ты сделаешь все, что я скажу.

– Все что угодно, Великая Матерь, – с готовностью ответил Арджав.

Она улыбнулась и вновь стала похожа на обычную женщину, весьма довольную собой. Кроме чудовищной силы, у Рут была и женственность, которую Рэндалл находил странно привлекательной.

Арджав, больше напуганный, чем впечатленный ее поведением, все еще стоял на коленях. Тонкие черты его лица исказились гримасой первобытного ужаса, руки тряслись, губы дрожали.

– Ты проведешь нас через лес и поможешь добраться до побережья. Мы следуем на юг.

* * *

Кирин шел впереди, время от времени оглядываясь, чтобы убедиться: Рэндалл и Рут идут следом. Провожатый вел их извилистыми лесными тропами между камней, деревьев и оврагов по девственным уголкам дикой природы. Они проходили мимо отдельных построек и уединенных поселений, тщательно укрытых в лесу. Обитатели оставались за высокими частоколами, поглядывая на путешественников из узких бойниц. На ветвях высоких деревьев притаилось множество лучников, но взмахом руки Арджав заставлял их опустить оружие.

Путники вышли из леса, их взору открылась широкая равнина, зажатая между высоких скалистых гор на просторах Ослана. Посреди долины текла река. Вдоль ее берегов выстроились фермы и усадьбы с загонами для скота и ветряными мельницами. Куда бы Рэндалл ни кинул взгляд, он видел мелкие деревянные причалы с многочисленными рыбацкими лодками, в нос ему сразу ударил запах рыбы. Вокруг раскинулся прекрасный пейзаж: кристально–голубая вода реки, яркая зелень долины, темно–серые громады гор.

– Вон там, в отдалении, что–то очень похожее на город! – удивился Рэндалл.

– Так это не просто слухи, – сухо ответил Арджав, повернувшись к ним, – о том, насколько невежественны люди ро.

– Ну извините, – произнес Рэндалл.

– Великая Матерь, вы выбрали себе странного питомца… – заметил Арджав.

– Он не питомец. Он мой любовник, – ответила Рут.