Текст книги "Прикосновение чужого (ЛП)"

Автор книги: Джини Кох

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 27 страниц)

Глава 54

– Опустите оружие, – приказала мама.

Никто и не подумал выполнить приказ.

– Кхм, парни? Познакомьтесь с моей мамой, – сказала я, но никто не отреагировал. – Опустите оружие!

Вот после этого дула автоматов опустились вниз.

– Моя девочка, – пробормотал Мартини.

Мама подошла ко мне и осмотрела театр недавней схватки.

– Джефф плохо выглядит, – сказала она и достала из кармана брюк шприц.

– Это был ужасный день, – прохрипел Мартини.

– Здорово! Спасибо, – сказала я, а Джефф схватил меня за руку, я в ответ поцеловала его в лоб.

– Сделай инъекцию ты, – сказал он, а мама протянула шприц с каким-то пузырьком.

– Извини?

– Он будет счастлив, если укол сделаешь ты, – тихо сказала мама. – Заодно узнаешь, как нужно спасать жизнь, если не хочешь остаться одна.

Она права. Я взяла шприц. Под руководством мамы, я наполнила его содержимым из пузырька.

Клаудия показала пятно на груди.

– Ты должна вогнать иглу прямо в его сердце. С силой, потом давишь на поршень.

Я должна вогнать иглу в грудь Джеффа. Звучит хуже некуда. Мартини сжал мою ладонь.

– Я хочу жить.

– Подруга, – сказал Райдер, – представь, что ты на него злишься.

Хорошая идея, на самом деле. Я подняла шприц и ударила в волшебное пятно на груди. Джефф взревел, но я увидела как его организм начинает возвращаться к жизни. Когда содержимое шприца оказалось внутри, я вытащила иглу. Клаудия отобрала шприц и выбросила. Я же была слишком занята, прижав Мартини, содрогающегося в судорогах, к себе.

– Все нормально, – сказала Лоррейн, когда к нам подошли Мелани и Эмили с носилками. Кристофер, Райдер и Тим помогли нам положить на него Джеффа.

– Все нормально? – я повернулась к ней, в то время, как Джеффа привязывали к носилкам. Его по-прежнему колбасило.

– Выглядит некрасиво, я знаю, – прозвучал рядом голос Клаудии. – Но только тогда когда он близок к смерти. В других ситуациях не так уж и ужасно.

– Замечательно, – буркнула я. – И как часто он близок к смерти.

– Каждый месяц, а часто и по два раза за месяц, – ответил Райдер.

– Я советовала тебе выбирать мудро, – пожала плечами мама.

– Спасибо, – улыбнулся Кристофер и обратился ко мне. – Джефф должен побыть некоторое время в изоляции. Ему понадобится больше двенадцати часов и ты не сможешь видеть его.

– Держись, Джефф, – я снова чмокнула его в лоб. – Я буду ждать тебя.

Мартини посмотрел на меня, потянулся и поцеловал меня в губы. Даже на краю смерти, привязанный к каталке, его поцелуй оказался сногсшибательным.

– Хорошо, – прошептал он и расслабленно откинулся на носилки. Конвульсии прекратились.

Кристофер и девушки с пилотами тут же убежали из отсека. Вместе с ними унеслись другие красавицы.

– Где Йейтс? – спросила я у мамы, когда мы вышли в коридор.

– Он не появился, – мамин голос звучал гневно и разочарованно. Стоит рассказать, что тут произошло.

– У нас пленные, вроде как из «Аль Деджал», под стражей.

– Да, я знаю, – улыбнулась мама. – Это замедлит выполнение его плана на некоторое время.

– Он понес потери, как среди монстров, так и среди террористов. Ему придется искать новых желающих.

– Вот это меня больше всего и беспокоит.

– Как папа?

– В порядке. Он работает над переводом, пытается исправить то, что наврала Беверли.

– Получается, окунулся в свою стихию.

– С головой. Дучесс осталась с ним. Местные девчонки называют ее чудо-собакой, – мама помолчала немного и спросила: – Выбирая Джеффа, ты была уверена в правильности выбора?

– Твой выбор – Кристофер? – мама кивнула. – Мне больше никто не нужен, даже Кристофер. Так что – да.

– Хорошо.

– Но Кристофер без Мартини никуда, так что у тебя есть шанс заполучить сына, которого ты всегда хотела.

Мама усмехнулась и тут же сменила тему.

– Хорошо сработала с Беверли.

– Я ее убила, – и совершенно в этом не раскаиваюсь.

Мама долго смотрела на меня, все время, пока мы спускались в лифте на гостевой этаж.

– Я знаю.

– Кто тебе сказал?

Лифт остановился, двери открылись. Мама пожала плечами и вышла в коридор.

– Она хотела убить человека, которого ты любишь. Мне даже не нужно было спрашивать, что ты сделала. Ты ведь использовала в качестве оружия бейсбольную биту?

– Ощущение, что я всю жизнь занималась тем, что избивала людей битой?

– Нет, но можешь поверить: я видела, как ты действуешь и удар в голову Беверли, безусловно, в твоем стиле.

Мы добрались до моей комнаты и вошли внутрь.

– Просто разозлилась, и мне было все равно, насколько она была быстра.

– Рада, что все затраченные мной усилия не пропали даром, – мама обняла меня за плечи. – Сейчас ты не чувствуешь угрызений совести, но может быть, почувствуешь позже. Запомни одну вещь: одно дело – убить невиновного. Это трудно, часто невозможно, да и последствия ужасные. Но зло должно быть остановлено, вплоть до полного уничтожения. А Беверли – зло.

– Я знаю, – я обняла маму. – Спасибо, что заботишься обо мне, мам.

– Спасибо, что поделилась со мной, – мама чмокнула меня, обняла в ответ и вздохнула. – Мне нужно выяснить, кто из центаврийцев вовлечен в это дело вместе с Беверли. Вполне возможно, она действовала в одиночку, что вряд ли.

– Эмили с Мелани говорили то же самое, но не имеют ни малейшего представления, кто еще может оказаться предателем. По мне так стоит начать с команды переводчиков, работавших с Беверли.

Мама посмотрела на меня с видом, мол, не учи ученого.

– Слава Богу, что ты направила меня на путь истинный, – сказала она со всем возможным сарказмом.

– Эй, я привыкла работать с людьми, которые доверяют своему окружению. Что мне нужно делать?

– Принять душ. Он тебе нужен и поможет. Джефф занят и ты вряд ли увидишь его в ближайшие сутки, судя по тому, как он погано выглядит.

– Этим и займусь. Кстати, мам, на нижнем уровне есть дренажная труба. Через нее мы попали сюда. Нужно что-то сделать, чтобы не допустить проникновения с той стороны.

– Моя девочка, – улыбнулась мама. – Я позабочусь об этом.

Она ушла, а я разделась. Майка с «Аэромитом» выглядела ужасно, но ее еще можно спасти. То же и с джинсами и даже с кедами. Только я собралась шагнуть под душ, как в дверь постучали.

Взгляд отчаянно заметался по ванной, и я не сразу нашла халат, висящий на вешалке у двери. Определенно, эта комната все больше превращалась в номер пятизвездочного отеля. Завернувшись в халат, я пошла открывать дверь.

За ней обнаружился Джерри.

– Эй, смотрю, ты собралась принимать ванну? Жаль, что коммандер Мартини успел занять место рядом с тобой. Мы с ребятами хотели кое-что тебе подарить.

– Это не может подождать? – пришлось впустить Джерри в комнату.

– Не-а. Мне надо вернуться в зал для брифингов. Все там.

– И даже парни Клаудии и Лоррейн? – бедные девчонки.

– Да. Могу сказать сразу, что коммандер Уайт уже подал прошение о переводе всех нас в команду «Центурион» и мое начальство обещало рассмотреть вопрос в течении пяти месяцев.

– Очень рада.

– Я тоже. Учитывая, что мы будем приписаны к твоей команде.

– Значит, вернетесь?

– Можешь поговорить об этом с коммандером Уйатом, но, похоже, тебя назначат главой нового полевого подразделения, и он понял, что тебе хотелось бы работать с привычной командой.

Кристофер оказался вовсе не дураком. Интересный способ сообщить, что твоя жизнь раз и навсегда перевернулась. Если ты присоединишься к нам, то не захочешь возвращаться к старой жизни. Ну, Уайт меня предупреждал.

– Я счастлива, что вы, парни, будете под моим командованием.

– Да, и наше первое задание – научить тебя летать, – усмехнулся Джерри. – Я вызвался добровольцем.

– Но я не собираюсь учиться летать.

Усмешка Джерри стала еще шире, а потом он достал что-то из кармана футболки.

– Мы хотим подарить тебе кое-что на память, – он протянул фотографию.

На ней красовались шесть молодых людей в летной военной форме. Пятерых я узнала, одного нет. Примерно того же возраста, что и Джерри, стройный, с кудрявой прической и большой улыбкой.

На обратной стороне оказались написаны их имена. Тот, кого я не знала, оказался лейтенантом Уильямом Коксом.

– Он гордился бы, служа под твоим началом, – тихо сказал Джерри. – Мы все его любили, как брата. Поверь, Китти, мы все готовы идти за тобой в ад и обратно, после того, как услышали твою реакцию сразу после гибели Кокса. Не многие готовы призвать к ответу монстра и немногие готовы сделать это за незнакомого человека, с которым никогда не встречались.

Я кивнула. Горло сжало так, что я не могла говорить. Джерри наклонился и чмокнул меня в лоб.

– Я дам знать о себе. И увижу тебя примерно через месяц, коммандер Кэт.

Дверь закрылась, а я осталась стоять на месте, рассматривая парней на фотографии. Наконец, заставила себя убрать фотографию в безопасное место – во внутренний карман сумочки. И пошла в душ.

Как только на меня полилась теплая вода, я, наконец, позволила себе расплакаться. Я плакала, наверное, не один час. Вода смывала слезы, уносила их в канализацию. А когда слезы закончились, осталась уверенность – ничего еще не закончилось. И нельзя допустить, чтобы Уильям Кокс погиб напрасно.

Глава 55

Ночь и большую часть следующего дня я проспала. Мне хотелось увидеть Маритини и однажды в перерыве между сном удалось убедить первого попавшегося на пути центаврийца проводить меня в зал изоляции.

Тут оказалась не одна и даже не две камеры, как я наивно ожидала. Тут их оказалось не меньше ста, охватывая целую половину одного из нижних уровней. Центавриец объяснил, что всем эмпатам время от времени необходима изоляция, потому что блоки и эмпатические синапсы изнашиваются. Райдер, как-то рассказывал мне о них, но я по-прежнему представляла эти камеры какими-то маленькими и уютными.

Центавриец ушел по своим делам, а я стала бродить между камер. Тут не было ничего уютного и стало понятно, почему Райдер чувствовал к этому месту некоторое напряжение. Камеры напоминали небольшие индивидуальные отсеки-гробы с кроватями и медицинским оборудованием внутри. И больше там не было ничего. Каждая такая камера имела окошко в двери, так что можно было понаблюдать за происходящим внутри. Напротив, находясь там, невозможно было увидеть, что происходит снаружи. Для эмпата все выглядит как глухая стена.

Пока мой гид-центавриец не ушел, он поведал, что здесь есть и небольшие камеры для детей, обладающих эмпатическими способностями. Я увидела несколько таких камер. Они выглядели старыми космическими калошами. Попытавшись представить, каково это находиться там внутри запертым, я содрогнулась, но это ничто, по сравнению с желанием увидеть Мартини целым и невредимым.

Вскоре я обнаружила камеру, в которой отдыхал и набирался сил Мартини. Здесь же обнаружились пара охранников и несколько врачей, следящих за показаниями приборов. Они позволили краем глаза и быстро взглянуть внутрь. Мартини оказался весь истыкан иглами, от которых куда-то уходили трубочки. Иглы впивались даже в голову. Мне захотелось сломать дверь, вырвать ее с петель и вытащить Джеффа из этого гроба без промедления.

– Вы должны уйти, – тихо сказала одна из врачей. Мне показалось, что она слишком раздражена, хоть и пыталась говорить спокойно.

– Почему?

– Отсеки оборудованы поглощающим эмоции оборудованием. Но Мартини слишком мощный эмпат и может почувствовать ваше горе, – она кивнула на мигающий то красным, то оранжевым цветами монитор.

– Извините, – я почувствовала себя ужасно.

– Это нормально, – улыбнулась она. – Не эмпату сложнее видеть подобное, чем эмпату отдыхать в камере.

В это трудно поверить, но спорить я не стала. Пришлось возвращаться назад и, конечно же, я заблудилась. Это было равноценно тому, как если заблудиться в египетской гробнице или могильнике Франкенштейна. Я не поклонница подобных штучек, так что быстро занервничала. Несколько раз показалось, что кто-то за мной следует, но, оборачиваясь, я никого не увидела. Пару раз была уверена, что просто не увидела, а возвращаться выяснять попросту трусила. Когда я, наконец, вышла к лифтам, я оказалась эмоционально выжата, как лимон. Удалось найти свою комнату, залезть в кровать, спрятаться под одеялом и заснуть.

К следующему пробуждению я запланировала встретиться с Райдером, но он с Полом оказался тоже изолирован, правда в своем номере, а не в комнате ужасов. Не могу их винить или возмущаться.

Некоторое время посвятила отправке сообщений куче народу, валяясь на кровати, принимая необычные позы. Выяснила, что мое отсутствие на работе посчитали приемлемым. Не уверена, правда, за счет отгулов или уже почистили стол в ожидании нового работника. Впрочем, немного подумав, решила, что меня это не волнует.

Всем отвечала, что попала в скучнейшее место. Все, кроме Чаки, сделали вид, что ничуть обо мне не беспокоятся и им, собственно, не особо это интересно. Чаки же не поверил ни одному моему слову, особенно после того, как я отказалась поговорить с ним по телефону, а не эсэмесками. Он как мама – я не могла ему врать, потому что он знал меня, как облупленную. Стоит ему услышать мой голос, и он поймет, что я вру. Но поговорить пришлось.

Наконец, удалось его успокоить тем, что рядом со мной папа с мамой. В это он поверил и отстал. Стоит порадоваться – целых три секунды мой лучший друг вычислял, вру я или нет, еще три секунды он вздыхал, что я его пыталась обмануть, после чего мне довольно долго пришлось извиняться. Это было утомительно, пришлось заплакать, только после этого Чаки отстал от меня, и я снова задремала. Мне приснились истребители, в кабинах которых сидели все те, кого я знала и волновалась, чтобы их не сбили посреди пустыни.

Когда во второй половине дня я снова сползла с кровати, я была так же одинока. Пошла гулять по центру, обошла весь научный центр, избежав при этом гробницу. Я попыталась успокоить себя тем, что забочусь о благополучии Мартини. На самом деле то место повергал меня в патологический ужас.

Я гуляла в полной форме местных красавиц, включая черные блестящие туфли на каблуках. По крайней мере, они оказались удобными. Мои вещи все еще валялись в прачечной, а может быть, их даже сожгли. В этом я была не совсем уверена.

Хорошо бы поговорить с родителями, но они оба оказались заняты. Мама обсуждала с Уайтом стратегию поведения ее антитеррористического подразделения с учетом новых обстоятельств, а папа оказался так погружен в перевод, что о еде, ванной и кровати ему приходилось не только напоминать, но и насильно принуждать поесть, поспать и помыться.

Тим и Клаудия с Лоррейн все еще присутствовали на «разборе полетов» вместе с парнями-пилотами. Мне бы тоже там нужно быть, но как новичку мне дали отдохнуть.

Моим собакам повезло. Благодаря Дучесс, героине дня, им позволили бегать по коридорам. Почти каждая красавица научного центра просто мечтала о собственном питбуле. Винить их в этом не получалось.

Только кошки остались в родительской комнате и я отправилась их навестить, где нашла Кристофера. Все три кошки расположились рядом с ним на диване и мурлыкали.

– Твои родители сказали, что я могу заходить сюда в любое время.

– Прекрасно, – я уселась на диван рядом с ним. – Ты уже не выглядишь идиотом.

– Хорошо, буду знать, – засмеялся Кристофер, и посмотрел на Сугарфута, расположившегося у него на коленях. – Это в тебе снова говорит моя мать?

Интересный вопрос.

– Не думаю, что ее во мне сейчас столько, чтобы на что-то влиять.

– О чем ты? – Кристофер избегал смотреть на меня.

– Она умирала и знала об этом. Или хотела, чтобы это произошло, чтобы не родить сверхсущество, потому что внутри нее оно уже зарождалось. Сложно сказать, что повлияло на ее организм так, что она умерла. Но она знала, что умрет.

– Она об этом сказала нам с Джеффом, – кивнул Кристофер.

Горло сжалось. Им тогда было по десять лет. Слишком рано, чтобы стать взрослыми.

– Она не могла рассказать вам обо всем, создать образ плохого деда и… – я не смогла закончить предложение.

– Я бы узнал, что дед сотворил с мамой, женой своего сына, – закончил за меня Кристофер и посмотрел на меня. – Мы не можем рассказать об этом отцу.

– Думаю, что он уже знает или, по крайней мере, подозревает.

– Очень хочется, чтобы ты ошибалась.

– Справедливо.

– Почему Джефф?

– А кто еще? Он самый мощный эмпат вашего народа. Уверена, твоя мама знала об этом. Она учила его, в конце концов.

Кристофер кивнул. Я специально умолчала о светящемся кубе и не хочу, чтобы Кристофер и Джефф узнали, что Терри показала мне.

– Так что, – продолжила я, – ей было легче запрограммировать Джеффа. Он знал, что она ему что-то дала, но не больше того.

Как-то тоскливо стало, когда поняла, что Мартини меня не искал все это время.

– Знаешь, – Кристофер прикрыл глаза, – несколько лет я его ненавидел.

– Из-за Лиссы?

– Да. Они ее убили, ни за что. Но сейчас я знаю, что к чему, – Кристоферу удалось улыбнуться. – По крайней мере, тогда они не заполучили Джеффа.

– Он любит тебя очень сильно.

– Я знаю. Он больше, чем двоюродный брат, больше даже чем родной брат.

– Да, она показала мне. Она знала, что когда будет нужно, вы всегда будете заодно.

– Что почти развалилось за последние пару дней, – усмехнулся Кристофер.

– На самом деле нет. Джефф сказал, что готов отойти сторону, чтобы мы с тобой были вместе. Прямо перед тем, как Мефистофель станцевал чечетку на нашем автомобиле.

– Они не позволят ему жениться на тебе. Я знаю, ты не хочешь в это верить, но это правда.

– Посмотрим. Я знаю вас меньше трех суток. Хочется вас узнать поближе прежде, чем Джефф погонит меня к часовне.

– Он тебе предложит это сразу, как сможет ходить.

– Часть его обаяния.

– Ты так это называешь?

– Да. Какой была твоя мама?

– Как я раньше, – Кристофер прислонил голову к спинке дивана, – как Джефф сейчас.

– Скучаешь по ней? В смысле, по тому, как это было раньше.

– Иногда, – усмехнулся он. – Джефф делает это лучше, чем я когда-либо делал.

– В смысле?

– Быть человеком. Мы с ним родились на Земле и всегда хотели быть, как люди. У Джеффа это получалось без каких-либо проблем. Остальным приходится прилагать большие усилия.

– Если это поможет, я могу называть тебя Крис.

– Нет. Не делай той же ошибки. Мама всегда звала меня Крис и просила называть ее Терри, но только Джефф ее так называл, – Кристофер ностальгически улыбнулся. – Ты бы ее полюбила, а она полюбила бы тебя.

Я почувствовала острую боль, пришедшую от Терри – быть одинокими в этом мире, делать все, чтобы твоя раса выжила, и быть убитым существом, которое должно было помочь. Теперь я захотела мстить за двух человек, а не за одного.

– Моя мама заботится о тебе, – напомнила я Кристоферу. – Думаю, если ты придешь к ней со своими проблемами, она тебя примет и выслушает.

– А я думал, что она хочет просто выдать тебя за меня замуж.

– О, она это хочет до сих пор.

– Твой отец предпочитает Джеффа.

– Серьезно? На него не похоже.

– Поверь мне.

Мы посидели в тишине еще несколько минут, поглаживая кошек, расслабляясь, когда вспомнились смертельные схватки с чудовищами и не менее жуткие изоляционные камеры. И все это сопровождалось злым хихиканьем.

– Можем выбраться отсюда?

– Хочешь, чтобы я провел экскурсию по научному центру?

– Я уже побывала везде, где только можно и где нельзя. Нет, я хочу убраться отсюда вообще.

– Хочешь погулять по Пуэбло Кальенте? – потянулся Кристофер.

– Да, хочу. Хотя бы для того, чтобы переодеться.

– Хорошо. Кстати, неудивительно.

– Да? Не знала, что ты тоже эмпат.

– Я не эмпат, но помню, каково было Джеймсу первые несколько дней. Он был поражен и сгорел. Он хотел просто сходить домой, вспомнить времена, когда еще не знал, что по земле ходят инопланетяне.

– Ты точно уверен, что мы можем сходить в город?

– Конечно. У меня широкие полномочия. У тебя сейчас тоже, кстати.

– Я имею ввиду, с точки зрения безопасности.

– Думаю, – улыбнулся Кристофер, – смогу поймать тебя, даже если ты упадешь с самолета.

– Предпочитаю путешествовать через ворота.

– Вот что я называю личностым ростом. Но я не смогу провести тебя через них – это прерогатива Джеффа.

– Прекрасно. Только пообещай, что мы будем ходить с нормальной, человеческой скоростью и выйдем в пустом мужском туалете.

– Парнишка, ты такой требовательный.

Глава 56

Заглянув в свою комнату, я захватила сумочку, и мы пошли к лифту. В кабинке мы встали у противоположных стен. Ставить друг друга в неловкое положение необходимости не было.

Когда добрались до зала транспортировки, быстро настроили ворота и со свистом умчались в мужскую уборную аэропорта в Сагуаро Интернейшнл. Кажется, я здесь не была уже многие годы, а не всего лишь пару дней. Мы как раз попали в окно между рейсами и туалет оказался свободным, так что я вздохнула свободно, потому что не пришлось изображать из себя идиотку.

– Хочешь поймать такси? – поинтересовался Кристофер, когда мы вышли на свежий воздух.

– Ребята, вы и это делаете? В смысле, не в серых внедорожниках и не на гиперскорости?

– Изредка.

Это было по-человечески, а Кристофер хотел быть человеком. Может быть, он мне и не разрешил называть себя Крисом, но я все равно могу помочь ему почувствовать себя таковым еще больше.

– Давай. У тебя есть деньги?

– Всегда, – усмехнулся Кристофер.

Мы подошли к стоянке такси, Кристофер открыл заднюю дверцу, пропуская меня в салон и сел рядом. Я назвала водителю адрес и маршрут, как быстрее добраться туда в это время суток. И мы поехали.

– Вы, ребята, что, без багажа? – поинтересовался водитель.

– Мы любовники. Мой муж думает, что я с подружками, его жена думает, что он в Омахе, – ответила я, и Кристофер посмотрел на меня, как на сумасшедшую.

– В этом есть смысл, – кивнул таксист. – Вы, наверное, еще и соседи?

– Я живу здесь, а он в Лас-Вегасе.

– О, Город Грехов. Полагаю, вы не можете встречаться там, а?

– Нет, можем. В квартире моего друга.

– Хороший друг.

– Она у меня в долгу, – откинувшись на спинку сидения, и похлопала Кристофера по коленке. – Расслабься, дорогой, у нас, наконец, есть несколько спокойных часов.

– Ваш друг, – усмехнулся таксист, – похоже, волнуется, как бы муж не увидел вас вместе.

– Да, – пробормотал Кристофер.

– Я хочу полежать на твоих коленях.

– Нет, не здесь, – в панике быстро сказал Кристофер.

– В моей машине нет камер, дорогой, – засмеялся таксист. – Не стесняйтесь, если хотите хорошо провести время.

– Спасибо, но, думаю, мы подождем.

Доехав до дома, Кристофер расплатился. Я заставила его дать таксисту щедрые чаевые.

– Удачи вам двоим. Надеюсь подвезти вас и в следующий раз, – сказал таксист и, все еще посмеиваясь, уехал.

– Зачем ты так сделала? – требовательно спросил Кристофер, когда мы стали подниматься по лестнице. – Ты с ума сошла? Создаешь ненужные проблемы.

– Тебе необходимо расслабиться, – я засмеялась. – Это было весело, а выражение твоего лица и вовсе бесценно.

– Джефф бы не смеялся.

– Нет, он нашел бы это веселым. И, если бы он был со мной в такси, он не побоялся бы скрытых камер.

– Я не Джефф.

– Я знаю, – я похлопала его ладонью по щеке. – Но все равно тебя люблю.

Мы вошли в квартиру, я огляделась и заявила:

– Здесь кто-то был.

– Откуда знаешь? Когда я сюда заходил, видел такой же беспорядок, как и сейчас.

– Это мой беспорядок и кое-что лежит не на месте, – всего лишь немного передвинуто. Я схватила Кристофера за руку. – Если что, мы должны бежать отсюда очень быстро, – объяснила я, поймав его встревоженный взгляд.

Мы прошли через гостиную, я кинула взгляд на аквариум: все рыбки в нем плавали брюхом кверху.

– Перекормили?

– Возможно. А может, они подумали, что я люблю своих рыбок.

– Кто может любить рыбок?

– Кто-нибудь любит, но только не я.

Я прошлась по квартире, внимательно осматривая все. Добралась до спальни, там никого не оказалось. Вытащила чемодан, открыла его и стала бросать туда шмотки. Фотографии сложила в еще одну сумку. Не то, чтобы нужен, но еще один баллончик с лаком для волос отправился в мою сумочку.

– Ничего, – сказал Кристофер, вылезая из-под кровати. – Уверена, что в твоих вещах рылись?

– Да. А ты уверен, что в упакованных вещах нет ничего подозрительного?

– Нет, на твоих любимых футболка никаких подозрительных порошков не обнаружил.

– Я собираю и другие вещи.

– На них тоже ничего нет.

– Кристофер? – мое внимание привлекла кровать. – Похоже, под одеялом что-то есть.

– Бомба?

– Возможно, – не успела я сказать, как Кристофер приподнял одеяло. Мне удалось не закричать.

Кристофер внимательно осмотрел то, что было под одеялом, и поинтересовался:

– Ты боишься змей?

– Патологически.

– Несмотря на то, что много о них знаешь?

– Я девушка и имею право бояться змей.

– Здесь змея.

– Гремучая?

– Наверное.

– Мы должны убить ее. Не мы, конечно, а ты. Я же буду стоять здесь и кричать.

– Не нужно кричать. Крик скажет людям, которые наблюдают за квартирой, что ты обнаружила их подарок.

– О, великолепно.

– Я не хочу отпускать тебя, потому что ты права, нам придется убегать быстро. Но мне нужны обе руки, чтобы оторвать змее голову.

– Думаешь, сможешь это сделать?

– Хм… да. Гиперскорость и все такое.

Ясен день.

– И правда. У меня на кухне есть ножи.

– Нет, нужно использовать что-то из этой комнаты. Думаю, что если зайду на кухню, мы умрем.

– Почему?

– Я слышу тиканье.

Семья Наримас не только владела, но и была собственником всего этого здания. Они пришли из страны, где шла война, и все события воспринимали параноидально. И очень хорошо знают, как экстренно эвакуироваться. В этом доме они сделали запасные выходы – небольшое дополнение за разумную цену для большой квартиры в хорошем районе.

Как дополнение ко всему, во всех квартирах установлена аварийная сигнализация, обычно на кухне и в спальне, на высоте, куда большинство маленьких детей не могут дотянутся, чтобы подергать рычаг. Да и для большинства взрослых тоже высоковато.

Аварийная сигнализация по звуку значительно отличается от пожарной, и Наримас буквально насильно подписывают с арендаторами контракт, что если те услышат аварийный сигнал, хватают все живое в квартире и бегут из дома, словно за ними гонятся черти из ада. Наримас вели реестр всех живых существ. В свое время я в него не включила моих рыбок, но если бы кому-то взбрело в голову объявить домашним животным таракана, Наримас отметили бы и его в контракте.

Раз квартира с минуты на минуту взлетит на воздух, я решила собрать все, что возможно, исключая змею. Пусть она сама за себя постоит.

Я быстро огляделась. Что еще нужно захватить, прежде чем здесь все разнесет в пух и прах? Схватила сумочку от ноутбука после быстрого осмотра, что туда не подложили бомбу или еще какой сюрприз. Мне приходилось много путешествовать по роду своей работы, и в ней я хранила паспорт и другие необходимые документы для идентификации личности. Там же хранила чековые книжки и прочие важные вещи. Стала собирать другие вещи и, когда, словно сумасшедшая, заполняла пятую сумку, Кристофер не выдержал.

– И как ты планируешь унести с собой все это?

– Ты понесешь одну через шею, – я поставила перед ним сумку с вещами, – и на тебе чемодан с колесиками.

Сама же повесила на себя через голову сумку от ноутбука, на другое плечо косметичку, в которой на самом деле были все необходимые принадлежности для личной гигиены. Еще одну сумку повесила тоже через голову на грудь.

– Все, я готова.

– Мы выглядим смешно.

– Возможно, но я хочу сохранить свои вещи.

– Как ты вообще можешь стоять?

– Практика.

– А как на счет захватить кока-колу и замороженные полуфабрикаты?

– Хотелось бы, но ты же сказал, что на кухню мы зайти не можем, – тут я задумалась, что хорошо бы вынести телевизор и стереосистему, но со мной айпад и все примочки к нему, так что вся музыка была в безопасности. – Ты готов?

– Я был готов еще пятнадцать минут назад.

– Хорошо, – я дернула рычаг аварийной сигнализации. – Пойдем.

Мы выбрались из квартиры в медленной версии гипер-скорости. Этого оказалось достаточно, чтобы покинуть дом так, чтобы никто не заметил, тем более что никто не знал, что мы там были. Мы остановились в парке и наблюдали, как жильцы выбегают из подъезда. Хорошо.

Здесь были все, включая домашних животных и детей в колясках. Мистер Наримас пересчитал жильцов, а миссис Наримас и дети – домашних животных. В конце концов, мистер Наримас объявил, что все, кроме меня на месте, миссис Наримас сказала, что домашние животные тоже все, и вот тут-то бомба и взорвалась. Это было впечатляюще. Если бы чета Наримас не была параноиками, некоторые жильцы моего дома были бы убиты. Невинные люди.

– Я хочу добраться до Йейтса, поможешь?

– Мы над этим поработаем. Знаешь, не уверен, что смогу со всем этим багажом доставить нас в аэропорт.

– А к тому месту, где оставил мою машину?

– Туда без проблем.

– Хорошо, дай мне минуту.

Я скинула сумки и побежала к группе жильцов, окруживших мистера Наримаса, чтобы передать ему, чтобы не звонил папе с мамой и не объявлял меня погибшей.

Объявившись живой и невредимой, я притворно изобразила неведение произошедшим, пообнималась с соседями и пошла обратно к Кристоферу. Его словно никто не видел, не поинтересовался незнакомцем или моим багажом.

– Какое изображение ты вложил в их умы?

– Позволил им увидеть меня со всеми твоими собаками вместо багажа, – он пожал плечами. – У них не возникнет никаких вопросов.

– Тебе нужно показать им еще какие-нибудь картинки, прежде, чем мы пойдем?

– Нет, ведь здесь не было никаких сверхсуществ.

– Вот, значит, как.

– Хорошее место, – огляделся Кристофер. – Хороший район.

– Да.

– Ты не сможешь вернуться сюда, ты знаешь?

– Знаю. Уверена, что есть варианты, – к примеру, родительский дом. – Можно снять комнату в научном центре?

– Конечно, – усмехнулся Кристофер. – Большинство жильцов даже не платит арендную плату.

– О, бонус, – работа с центаврийцами имеет свои преимущества.

– Давай уберемся отсюда, пока кто-нибудь не попытался тебя взорвать.

– Я думала, что это твоя ежедневная работа.

– С сверхуществами, да. Но не думал, что придется работать еще и носильщиком.

– Я особенная.

Кристофер улыбнулся.

– Так и есть.