Текст книги "Карибский круиз"
Автор книги: Джейн Хеллер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 20 страниц)
– Как не существует? – не поняла я.
– Липовый счет! – пояснила Джеки. – Он был открыт на подставное лицо, чтобы отмывать деньги из другого бизнеса Кеннета.
– Какой такой другой бизнес? – решила уточнить я, предположив, что Кеннет занимается махинациями с экспортом-импортом драгоценностей, откуда у Гейл и вся ее коллекция.
– Кеннет – мозг и двигатель одной из наиболее доходных организаций, связанных с проституцией, – пояснила Джеки.
– Эскортные услуги, – уточнил Кеннет.
Проституция? Эскортные услуги? Кеннет Коэн? Я была просто ошеломлена.
– Специализируются по обворовыванию богатых клиентов! – добавила Джеки, словно я нуждалась в доскональной точности.
– Теперь все понятно! – ответила я. Мое изумление было неподдельным. Мне, разумеется, приходилось читать о подобных вещах – внешне респектабельные, вполне приличные люди втягиваются в авантюры, связанные с нелегальным и весьма неприглядным бизнесом. Такое случается с конгрессменами. В шоу-бизнесе это тоже не редкость. Бывают замешаны даже самые знатные фамилии. Видимо, это кроется в человеческой натуре, хотя я всегда недоумевала, услышав об очередной подобной истории. То есть я хочу сказать, у Кеннета Коэна ведь есть буквально все – деньги, удача, прибыльная работа маклера, привлекательная, хотя и абсолютно пустая жена, но он готов рисковать всем, чтобы еще подработать сутенером на стороне! Словно в жизни и без этого мало риска.
– Значит, Питер пригрозил, что разоблачит вас, если не выполните его просьбу? – снова обратилась я к Кеннету. Я не сомневалась, что Симон где-то подкрадывается у меня за спиной, но постаралась сосредоточиться на поставленной передо мной задаче: отвлекать Кеннета разговорами, сохраняя жизнь Джеки.
– А что бы вы сделали? – ответил он. – Питер взял меня за глотку. Он пригрозил, что сообщит Гейл, а главное – в полицию, если я не поеду в этот круиз и не убью его бывшую жену.
Я не понимала, чего больше боялся Кеннет: того, что Гейл узнает о его скандальной деятельности и подаст на развод или что слуги закона посадят его за решетку, забросив подальше ключи.
– Он хотел единолично владеть питомником, – пробормотала Джеки. – Чистый психопат! – Потом поправилась, обращаясь к Кеннету: – Оба вы психопаты!
Я по-прежнему пыталась осмыслить тот факт, что просидела с Кеннетом Коэном неделю за одним столом и мне даже в голову не пришло, что он способен вести двойную жизнь или каким-то образом связан с Питером Голтом, когда услышала за спиной громкое шипение, а в следующее мгновение оказалась сбита с ног мощной струей ледяной воды. Было такое ощущение, что прямо на меня прорвало дамбу. Повертев головой, я обнаружила Симона, лежащего на палубе с наконечником толстенного брандспойта в руках, который применяется для тушения пожара на корабле. Это была великолепная идея, потому что, как я заметила в следующее мгновение, поток воды сбил с ног не только меня, но и Кеннета! Он с грохотом упал и отпустил Джеки, а теперь безуспешно пытался подняться на ноги! Мы все барахтались в потоках воды, пытаясь встать.
– Не вздумай бежать! – заорал Симон Кеннету, который поднимался, падал и поднимался опять. – На этом корабле ты в ловушке, приятель. Тебе никуда не деться!
Кеннета, похоже, это не убедило. Каким-то образом ему все-таки удалось встать и ринуться к ближайшей двери, ведущей во внутренние помещения корабля.
– Я поймаю его! – крикнул Симон. Он был явно перевозбужден.
– Только вместе со мной! – тут же воскликнула я, мокрая насквозь. Но успела бросить взгляд на Джеки, которая все еще лежала на спине.
– Сэм спас мне жизнь! – прошептала она. Казалось, вся тяжесть пережитого только сейчас обрушилась на нее. – Спас жизнь…
Я склонилась над ней.
– Слава Богу, с тобой все в порядке, – сказала я, сама едва дыша от волнения. – Мы не знали, успеем ли найти вас вовремя!
– А что, – приподняла она голову, – вы знали, что Кеннет собирается убить меня?
– Послушай, Джеки, – остановила я ее, торопясь успеть за Симоном, который уже помчался преследовать Коэна. – Ты сейчас в порядке, да?
– В порядке.
– Тебе нужна моя помощь?
– Нет.
– Хорошо! Потом я тебе все расскажу. Сейчас мне надо помочь Симону!
– Кто такой этот Симон, о котором ты все время говоришь?
– Позже!
Кеннет с Симоном взяли довольно резвый старт, но я тем не менее успела увидеть, как они мелькнули в одной из дверей, и ринулась вслед за ними со всей скоростью, на которую только была способна. Моей задачей было как минимум не потерять их из виду. Мышцы ног уже болели от лихорадочной гонки по вертикали, которую мы с Симоном недавно предприняли, я уже успела натереть огромную мозоль на большом пальце правой ноги, но если идет речь о помощи любимому человеку, вы оказываетесь способны и не на такие подвиги!
Мне быстро стало ясно, что Кеннет предложил нам игру в догонялки – напряженный марафон, который становился еще напряженнее из-за того, что наступило время пересмены в ресторане: отужинавшие двинулись на выход, их места торопились занять другие, поэтому коридоры и холлы оказались полны народу, который перемещался во всех направлениях.
Сначала Кеннет увлек нас за собой в зал для игры в бинго. Сотни пассажиров, устроившись в красных велюровых креслах, с напряжением ожидали, что прозвучит нужный им номер (их объявляли в микрофон), который принесет кому-то из них десять тысяч зеленых.
– Кто-нибудь задержите этого человека! – закричал Симон, преследуя Кеннета, ради чего ему пришлось даже пробежать по сцене, на которой был установлен гигантских размеров электронный стол для бинго.
Никто даже не пошевелился, чтобы остановить и Кеннета, и Симона. Лишь несколько человек высказали недовольство неожиданной помехой.
Следующим пунктом на пути абсолютно сумасшедшего бега Кеннета оказался холл, в котором расположился класс живописи Джинджер Смит Болдуин. Вокруг стола, на котором была выставлена большая ваза с фруктами, собралось примерно полдюжины человек. Они пытались освоить искусство натюрморта. Среди них я увидела и Гейл Коэн.
– Кеннет? Какая муха тебя укусила? – воскликнула она, увидев влетевшего в комнату мужа в промокшем насквозь фраке; на хвосте у него висел Симон, я замыкала гонку. – Я заказала для тебя десерт, но ты не вернулся к столу.
– Я уже сыт! – бросил он на бегу, свернув по дороге и стол, и вазу.
Кеннет промчался дальше. Следующей на его пути оказалась комната, в которой руководитель круиза рассказывал собравшимся о порядке высадки.
– Как вы все знаете, завтра утром наш корабль прибывает в Майами, – вальяжно повествовал докладчик. – Моя беседа, таким образом, будет посвящена выгрузке багажа, отношениям с таможней, расписанию вылетов самолетов и трансферов и, разумеется, тому, как отблагодарить обслуживающий персонал.
– Остановите этого человека! – выкрикнул Симон, как только наша троица оказалась в зале.
– Остановить зачем? – уточнил оратор.
– Затем, чтобы он не поубивал пассажиров этого корабля! – задыхаясь, выпалила я.
Руководитель круиза расхохотался.
– Это весьма забавно, – проговорил он сквозь смех, – но вы, дорогие, попали не в тот зал. Вечер комедии – в следующем зале, по коридору налево!
Комедия, черт побери. Больше всего мне хотелось куда-нибудь упасть и не двигаться.
Прежде чем мне удалось хоть что-нибудь объяснить, Кеннет уже умчался в надежде найти более безопасное место. Симон наступал ему на пятки.
О нет, я больше не могу, взмолилась я мысленно, увидев, что они, набирая скорость, выскочили в ближайшую дверь с табличкой «выход» и понеслись вверх по лестнице. Вздохнув и дав пару секунд передышки моим дрожащим коленкам, я поспешила вслед за ними.
Шестая палуба. Седьмая. Восьмая.
Боже милостивый, воскликнула я про себя. Кеннет, кажется, намерен снова проделать весь путь наверх.
Девятая. Десятая. Одиннадцатая.
Ух! Кеннет вломился в дверь, ведущую на самый верх корабля, туда, где расположены «Стеклянный башмак» и два бассейна.
Палуба была темна, за исключением самих бассейнов, которые подсвечивались изнутри, и безлюдна, опять же за исключением двух шезлонгов, на которых какая-то парочка занималась сексом. Услышав шум нашего приближения, они прикрылись полотенцами.
– Господи Боже мой! – вдруг воскликнула женщина, высовывая голову из-под полотенца. – Никогда не думала увидеть вас здесь!
– Что ты сказала, Дороти? – громко переспросил ее спутник.
Этого не может быть! – сказала я себе.
Симон в отличие от меня не обратил внимания на чету Тэйерс.
– Тебе никуда не деться отсюда, Кеннет! – задыхаясь от бега, прокричал он. – Дальше пути нет!
Кеннет, притормозив, огляделся, оценивая обстановку. Этого хватило Симону, чтобы одним прыжком преодолеть до сих пор разделявшее их расстояние. Он схватил Кеннета. Дело происходило прямо на краю бассейна. Сцепившись, они колошматили друг друга, точь-в-точь как два пьяницы у стойки бара. Мне оставалось только в страхе наблюдать за происходящим. Я чувствовала себя такой же бессильной и беспомощной, как, наверное, Симон в тот день, когда шторм перевернул яхту и его Джиллиан выпала за борт. Но надо же что-то предпринять! Я должна что-то делать!
– Дороти! Найдите телефон и вызовите службу безопасности! – завопила я так, что, наверное, даже Ллойд услышал. Оставалось надеяться, что команда вооруженных и сильных мужчин успеет прибыть к месту событий раньше, чем случится какая-нибудь беда.
– Конечно, дорогая! – откликнулась Дороти, быстренько натянула на себя какую-то одежонку и, подхватив недоумевающего Ллойда под руку, поспешила прочь.
Кеннет с Симоном продолжали борьбу, чертыхаясь и понося друг друга на чем свет стоит, при этом каждый почему-то угрожал противнику лишить его мужского достоинства.
Внезапно в пылу борьбы они оказались на самом бортике – и плюхнулись в воду с оглушительным всплеском!
– О нет! – завопила я еще громче, бегая вокруг бассейна, чтобы лучше видеть, что там происходит. Они все еще были под водой; я ничего не могла разглядеть, кроме двух черных пятен от фраков. Когда они наконец вынырнули, оказалось, что Кеннет одержал верх – в самом прямом смысле, потому что обеими руками пытался оставить под водой голову Симона и кричал, что сию секунду его утопит к чертовой матери.
В этот самый момент по корабельной трансляции раздался громыхающий голос капитана Солберга.
– Леди и джентльмены! – объявил он. – Говорит капитан корабля! Послушайте девятичасовую вечернюю сводку погоды. Это последняя сводка в данном круизе.
О чем ты говоришь, парень, думала я, стараясь не слышать, как он методично докладывал о температуре, скорости ветра, расчетном времени прибытия в Майами и прочих вещах, в данный момент не имеющих ко мне никакого отношения. Я металась вдоль кромки бассейна, умоляя Кеннета отпустить Симона, обещая, что никому не скажу о его девочках по вызову, даже предложила сама пойти к нему на полставки в качестве такой девочки, если я его устраиваю.
Он не обращал на меня ни малейшего внимания. Он был слишком занят тем, чтобы удерживать под водой голову Симона, он хотел убить моего храброго, мужественного, любимого Симона!
Так, он явно не собирается прекращать своего занятия! Мне на глаза попалась некая штуковина с длинной ручкой и большим сачком на конце. Я понятия не имела, для чего она предназначена, я все-таки городской человек, но мне хватило ума сообразить, что этим сачком вылавливают мусор, упавший в бассейн.
Кеннет Коэн в моем представлении вполне соответствовал такому мусору. Отлично! Я схватила штуковину, опустила сачок в воду и подвела его к тому месту, где можно было поудобнее нацепить на голову Кеннету эту сетчатую белую ткань.
– Е-е-е-сть! – завопила я, почувствовав тяжесть в руках.
Он просто взбесился, поняв, что угодил в ловушку.
– Что за черт! – зарычал он, одной рукой пытаясь стянуть с головы сетку, а другой все еще стараясь удержать под водой Симона.
– Можете считать, что мы квиты! – заметила я, обращаясь к нему. Все его попытки освободиться были тщетны.
Я считала секунды и ждала, когда он сдастся. С огромным облегчением я увидела, что Симону удалось вырваться и высунуть голову из воды.
– Симон! – радостно завопила я. Но он только откашливался и судорожно хватал воздух. Видимо, вода попала ему в легкие. – Симон! Скажи хоть слово! Дай мне знать, что ты в порядке!
Говорить он не мог, только слабо взмахнул рукой, показывая, что слышит меня.
Прошло еще несколько минут, прежде чем он смог понять, что происходит – что Кеннет оказался в моих сетях, так сказать.
– Неплохо придумано, Струнка! – хрипло заметил он при виде Кеннета, барахтающегося в сачке. – Ты действительно нечто!
Я расплылась в улыбке, вспомнив, что именно эти слова он сказал мне после нашего первого с ним сексуального контакта. К сожалению, на этот раз мне не удалось в полной мере насладиться комплиментом, поскольку приходилось сосредоточиться на удержании Кеннета.
– Спасибо, но я так долго не выдержу! – сообщила я Симону, чувствуя, как у меня слабеют руки. – Симон, можешь оказать мне одну любезность, пока еще не подоспела охрана?
– Все что угодно! – устало ответил он.
– Выруби фары этому парню, чтобы я наконец могла отпустить этот чертов сачок, пожалуйста. Думаю, одного хорошего удара по носу ему вполне хватит!
– Не подозревал, что ты любишь насилие, – пробормотал Симон.
– И правильно! – ответила я. – Это во мне говорит мужская натура!
Он улыбнулся. Его прекрасное лицо представляло собой сплошной синяк, левый глаз совершенно заплыл.
Послав мне воздушный поцелуй, он изготовился, отвел руку в сторону и со всей силы обрушил кулак прямо в лицо Кеннета.
Я услышала хруст кости. О Боже!
Кеннет обмяк. Его тело превратилось в тяжкий груз. Все было кончено.
– Спасибо! – сказала я Симону.
– Не за что! – ответил он, растирая костяшки пальцев.
Пока я вытаскивала из воды сачок и относила его на место, Симон, подхватив Кеннета под мышки, выволок его на мелководную сторону бассейна, затащил на ступеньки и там бросил.
– Он дышит? – поинтересовалась я, разглядывая итог прошедшего дня. – Лучше бы он остался жив; он вполне заслужил длительный тюремный срок.
– С ним все в порядке, – заверил меня Симон.
– Я тебя люблю! – сказала я, как только он вылез из бассейна и обнял меня. С его фрака стекали потоки воды.
– Я тоже тебя люблю! – ответил он.
– Знаешь что, – продолжила я, – боюсь, ты теперь будешь сердиться на меня, потому что ведь я спасла тебе жизнь.
– Я тебя люблю! – повторил он.
Никаких сомнений у меня не осталось. Я улыбнулась, чувствуя себя еще более счастливой и одновременно еще более уставшей.
– Послушай, – снова заговорила я. – С точки зрения твоей теории о том, что это мужская обязанность – спасать женщин, вечер нельзя считать совсем пропащим. Тебе не пришлось спасать меня, но ведь ты спас жизнь Джеки. Одну из двух – не так плохо, согласен?
– Я тебя люблю! – повторил он в третий раз и закрыл мне рот долгим и очень убедительным поцелуем.
В самый разгар этого поцелуя на палубе появилось четверо охранников в сопровождении самого капитана Солберга.
– Где этот маклер, который пытался убить леди из оранжереи? – громко спросил Свейн. Очевидно, Джеки уже успела оправиться от угрозы неминуемой смерти и сумела все ему рассказать.
Мы с Симоном показали на все еще бездыханное тело Кеннета, наполовину лежащее в воде. Затихающие волны слегка покачивали полы его фрака от Армани.
Быстро осмотрев тело, охранники принялись совещаться. Потом один из них вызвал по рации доктора Йоханссона, решив, что медицинская помощь Кеннету не помешает.
– Мы уже связались с полицией Майами, – сообщил капитан Солберг. – Они возьмут мистера Коэна под стражу завтра утром, как только корабль войдет в порт.
– А как с Питером Голтом? – спросила я. – Полицию в Бедфорде поставили в известность?
– Да, разумеется, – важно ответил капитан, словно держал под контролем всю операцию с самого начала. – Миссис Голт больше нечего опасаться!
– Очень приятно это слышать, – с облегчением сказала я и посмотрела на Симона, который был похож на боксера, только что выдержавшего пятнадцать раундов против Майка Тайсона. – Давай я провожу тебя в лазарет, – предложила я ему.
– Лучше проводи меня в постель, – покачал он головой. – В твою!
– Но тебе нужна медицинская помощь, Симон, – возразила я. – У тебя все лицо разбито!
– Мне скорее поможет твоя любовь, – проговорил он распухшими губами. – Уже помогает.
– В постель так в постель, – согласилась я, просовывая руку ему под мышку. Я и сама от усталости едва держалась на ногах.
Поддерживая друг друга, мы медленно прошли мимо Кеннета и охранников, мимо капитана Солберга, ушли с палубы, добрались до лифта и спустились вниз.
На восьмой палубе мы вышли, обессилевшие так, что едва волочили ноги, и поковыляли к каюте номер 8024. По дороге я неожиданно спросила:
– У тебя есть на что-нибудь аллергия?
– На пенициллин. А у тебя?
– На многое. Когда вернемся домой, я составлю тебе список.
Он кивнул.
– А с какого раздела ты начинаешь обычно читать «Санди таймс»?
– С путешествий.
– Да, конечно, – согласилась я.
– А ты?
– С некрологов.
Он кивнул. Мы продолжали свой путь. Еще несколько шагов – и мы на месте.
– А тебе надо обязательно постоянно навещать свою матушку, чтобы она не чувствовала себя обиженной?
Он кивнул.
– А тебе?
– Да. Но зато она нагружает меня на обратную дорогу всяческими вкусностями. Она отлично готовит!
– А ты? – спросил Симон.
– Нет, – призналась я. – Но зато отлично умею обращаться с микроволновой печью!
Он опять кивнул.
– Ну ладно, пока это все, что мне хотелось про тебя узнать, – сказала я, потому что мы уже подошли вплотную к двери моей каюты. – Остальное выясним постепенно.
– Похоже, ты не очень любишь сюрпризы, – заметил Симон.
– Совсем не люблю! – призналась я.
Он кивнул.
Я вставила ключ в замок, открыла дверь и помогла Симону войти.
Высадка
Океанский лайнер «Принцесса Очарование» пришвартовался у причала Майами в семь часов утра в воскресенье семнадцатого февраля. Мы должны были покинуть корабль до половины десятого, а поскольку Симон ушел от меня только в восемь, мне пришлось в спешке принимать душ, одеваться, кидать всю одежду в чемодан и заполнять таможенную декларацию. Наконец управившись со всем этим, я высунула голову в коридор, надеясь, что Кингсли либо отнесет мой чемодан к трапу, либо попросит сделать это портье. Я увидела его в конце холла, прощающимся с уходящими пассажирами. Обратив на себя внимание, я знаками показала, чтобы он подошел к моей каюте.
– Вот мой чемодан, – сказала я, когда он вошел, сияя доброжелательной улыбкой. – А это для вас, – добавила я, протягивая ему конверт с изображением «Принцессы Очарование», которые нам раздали специально для того, чтобы в них положить чаевые.
– Благодарю вас, миссис Циммерман, – кивнул Кингсли, имея в виду скорее конверт, нежели чемодан. – Мне было очень приятно обслуживать вас. Если соберетесь в круиз еще раз, вспомните про «Морской лебедь».
Да уж, «Морского лебедя» мне, пожалуй, никогда не забыть!
– К сожалению, вынужден вас немного огорчить.
– Огорчить? – Я от души расхохоталась. Чем меня можно теперь огорчить, если я провела последний вечер собственного отпуска, гоняясь за наемным убийцей? – Говорите, Кингсли. Чем вы собрались меня огорчить?
– Дело в вашем чемодане, миссис Циммерман, – сообщил он. – Вам не удастся взять его с собой в Нью-Йорк.
– Почему?
– Все пассажиры должны были выставить свой багаж в коридор вчера до полуночи, – пояснил он. – Ведь на борту больше двух тысяч человек, требуется время, чтобы все рассортировать перед отправкой в аэропорт к соответствующим рейсам. Поскольку вы этого не сделали, то сможете получить его только завтра. Или, может быть, даже послезавтра, – поправился он.
Я только пожала плечами. Эка невидаль! Первые три дня круиза я вообще прожила без своих вещей. Стало быть, дома три дня проживу без чемодана и подавно. Кроме того, я не собиралась немедленно начать носить мои приобретения из «Веселой принцессы», запертые в нем. Во всяком случае, не в офис.
– Нет проблем! – успокоила я Кингсли.
Он явно обрадовался. Еще раз поблагодарив меня за внимание и за чаевые, он ушел, захватив-таки с собой чемодан.
Я окинула последним прощальным взглядом каюту номер 8024 – ее маленький иллюминатор, унылого цвета стены, кривобокую кровать – и вздохнула. В этой самой каюте я узнала любовь с Симоном, в этой каюте открыла в себе неведомые ранее чувства.
Спасибо этому дому, произнесла я про себя, подхватила вещички и направилась в холл.
Мы договорились встретиться с Джеки и Пэт на второй палубе, у выхода. Симон летел в Нью-Йорк другим рейсом, но обещал подойти попрощаться, как только закончит свои дела с доктором Йоханссоном, который должен был несколько подлечить ссадины и синяки, полученные им в схватке с Кеннетом.
– Так-так, вот и Элен! – воскликнула Джеки, когда я торопливо подошла к ним. – Наша героиня!
В ее голосе прозвучала какая-то ирония. Я спросила, не случилось ли чего – помимо того, что ее бывший муж и партнер по бизнесу оказался организатором ее несостоявшегося, к счастью, убийства.
– Она расстроена тем, что ты сразу не сказала нам о готовящемся заговоре, – пояснила Пэт. – Признаюсь, я тоже в некотором недоумении.
– В недоумении, ты хочешь сказать, Пэт.
– Правильно! – согласилась она.
– А теперь послушайте меня. Я задам вам всего один вопрос, но хочу, чтобы вы мне ответили честно. Если бы я сказала вам на второй день круиза, что случайно подслушала разговор двух мужчин, которые обсуждали план убийства чьей-то бывшей жены – и при этом добавила, что этой бывшей женой, по моему мнению, является одна из нас, – вы бы мне поверили? Или вы бы закатили глаза к небу и сказали – «опять Элен со своими параноидальными страхами»?
– Пожалуй, я бы отнеслась к этому сообщению довольно скептически, – призналась Пэт.
– Джеки?
– Без вариантов. Я бы обязательно закатила глаза и сказала «опять Элен со своими параноидальными страхами», – согласилась она.
– Поэтому я и оставила все при себе.
– Извини, – продолжила Джеки. – Я просто еще не совсем осознала, что случилось. У меня замедленные реакции.
– Конечно, у тебя было сильное потрясение, – приободрила я ее. – Это пройдет. И ты, Пэт, – похлопала я по плечу вторую подругу. – Нам всем выпали довольно тяжкие испытания.
– Можешь повторить, – заметила Джеки. – Бедный Сэм! То есть Симон. Ты только взгляни на него!
Мы все обернулись и увидели подходящего Симона. Его лицо было сплошь залеплено полосками пластыря.
– Неудачно побрились сегодня? – съязвила Джеки.
– Нет, просто только что посетил вашего приятеля, доктора Йоханссона, – откликнулся он. – Он сказал, что с пластырем я буду меньше пугать людей, хотя и сомневаюсь, что он прав, – рассмеялся Симон. – Да, и еще просил напомнить вам, чтобы готовились к его визиту весной.
– Спасибо, – улыбнулась Джеки. – Наконец-то я буду знать, что дома меня ждет хоть что-нибудь хорошее.
– Ты беспокоишься, что шумиха вокруг Питера и Кеннета отпугнет клиентов оранжереи? – спросила я, хорошо зная, как журналюги любят раздувать подобные скандалы и сколь непостоянны бывают «постоянные клиенты».
– Конечно, это меня беспокоит, – призналась Джеки. – Но в том, что Питер угодит в тюрьму, есть и положительная сторона: оранжерея полностью перейдет в мои руки. Я смогу делать то, что хочу, и не чувствовать, как он – или Триш – дышит мне в затылок.
Симон нежно погладил ее по плечу. Она ему нравилась, это было видно невооруженным глазом. Обе мои подруги ему нравились.
– А у вас, Пэт? – спросил он. – Какие ближайшие планы?
– Ну, – застенчиво улыбнулась она, – в следующем месяце Билла пригласили выступить на конференции в Новой Зеландии. Я поеду с ним. Раньше бы я сказала, что слишком занята с детьми, но теперь – нет. Надеюсь, они меня поймут.
– Конечно, поймут, – заверила я, представляя, как счастлива будет Люси, узнав, что отец теперь снова будет жить с ними. – А о чем будет доклад Билла?
– О мешковидном выпячивании стенок пищевода, – ответила она не задумываясь.
– Пэт, объясни мне такую вещь, – попросила я. – Почему ты всегда путаешь самые простые слова, но абсолютно точно способна воспроизвести самые мудреные медицинские термины?
Пэт, по своему обыкновению, некоторое время обдумывала вопрос, потом сказала:
– Наверное, это как с заиками. Они заикаются, когда разговаривают, но совсем не заикаются, когда поют, правда?
Мы все призадумались над этим объяснением и не нашли, что возразить.
– Очень жаль, – заметил Симон, – но нам пора по автобусам.
– Как жаль, что мы летим в Нью-Йорк разными рейсами, – сказала я, обнимая его обеими руками. – Это просто глупость!
Джеки и Пэт подмигнули друг другу.
– Дадим этим влюбленным пташкам поворковать наедине, – усмехнулась Джеки. – Они наверняка хотят попрощаться с глазу на глаз.
Мои подруги попрощались с Симоном и сказали, что надеются вскоре его увидеть. При этом Джеки обняла его на секунду-другую.
– Если бы не вы, быть мне уже на дне океана! – проговорила она срывающимся от волнения голосом.
– Но этого не произошло, – заметил Симон. – В данный момент вы – на пути домой, и все замечательно.
– Спасибо вам, – прошептала она, подхватила Пэт, и они направились к таможенной зоне, куда через несколько минут собиралась подойти и я.
– Наконец-то мы одни, – вздохнул Симон и нагнулся, чтобы поцеловать меня. Его губы были едва ли не единственной частью лица, свободной от полосок пластыря.
– Мне вот что пришло в голову, – заговорила я. – После семи вечеров за сто восемьдесят шестым столиком мне наверняка будет странно ужинать на собственной кухне. Я настолько выбилась из колеи, что, наверное, просто сяду и буду ждать, пока не придет Измет и не предложит меню.
– Я мог бы помочь тебе вернуться в колею.
– Да? Каким образом?
– Приеду к тебе, и мы будем ужинать вдвоем. Ты сможешь представить, что мы снова в ресторане на корабле.
– Только если ты опоздаешь на десять минут!
Симон рассмеялся.
– К которому часу ты накрываешь на стол?
– К половине восьмого.
– Я приду без двадцати восемь.
– Договорились.
