Текст книги "Карибский круиз"
Автор книги: Джейн Хеллер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 20 страниц)
– Знаешь, мне хочется тебя поблагодарить за то, что ты был сегодня так любезен с Пэт, – сказала я. – И с Джеки тоже.
– Это нетрудно. Мне нравятся твои подруги, – ответил он, не выпуская моей талии.
– Я рада. – Все-таки для женщины очень важно, чтобы мужчине нравились ее подруги. И наоборот.
– Ну что, может, зайдем, познакомимся с капитаном, а потом пойдем ужинать? – предложил Сэм.
Прежде чем я успела возразить по поводу знакомства, Сэм взял меня за руку и повел в Коронный зал. Там оказалась небольшая очередь желающих пожать руку капитану Солбергу. Мы с Сэмом встали в хвост.
– Мы ведь не собираемся по-настоящему знакомиться с капитаном, правда? – прошептала я. – Я хочу сказать, ты ведь не становишься в очередь за рукопожатием с машинистом каждого поезда, на котором едешь? А я не обязана пить коктейль с водителем каждой маршрутки в Хэмптоне? – Мне не хотелось говорить Сэму, что я уже знакома с капитаном Солбергом. В противном случае пришлось бы объяснять, почему я это сделала, а к этому я была не готова. По крайней мере до тех пор, пока не буду уверена, что Сэм, равно как и Пэт, Джеки и сам Свейн Солберг, не считают меня одержимой манией преследования.
– Ну почему же? – решил поуговаривать меня Сэм. – По-моему, очень забавно посмотреть в лицо человеку, чей голос ежедневно раздается по корабельной трансляции в девять вечера.
– Но мы же видели его по телевизору, – напомнила я.
– Да, но ты же работаешь в рекламном бизнесе, Струнка! Тебе должно быть хорошо известно, что люди на экране зачастую не такие, как в жизни. Сами на себя не похожи. Мне кажется, любопытно рассмотреть поближе этого парня.
Мне не удастся его отговорить. И раньше, чем я это осознала, мы оказались уже в двух шагах от капитана Солберга.
– Добрый вечер. Надеюсь, вам нравится на нашем корабле. Благодарю вас, что вы выбрали компанию «Морской лебедь», – механически проговорил капитан Солберг после того, как Сэм представился.
– Я получаю у вас громадное наслаждение, – сказал Сэм и придвинул меня поближе к капитану Солбергу. – Так же, как и моя подруга, Элен Циммерман.
– А, миссис Циммерман! – воскликнул капитан, моментально узнав меня. – Вы выглядите гораздо лучше. Вас больше не преследуют мысли об убийстве на корабле?
– О каком убийстве? – насторожился Сэм.
– Кажется, это проблемы языкового барьера, – как можно беспечнее пояснила я. – Мы с капитаном Солбергом познакомились вчера утром, и я случайно обмолвилась, что управлять таким огромным кораблем, должно быть, убийственно сложно. Очевидно, он как-то не так понял иносказательное значение этого слова.
Сэм удовлетворился, а капитан, как и вчера утром, опять посмотрел на меня как на пустое место. Я поняла, что он больше не верит мне ни на грош. Другими словами, если мне действительно понадобится его помощь, на него мне лучше не рассчитывать.
Мы быстро покинули Коронный зал и отправились к лифту, который доставил нас к ресторану. Подходя к своему столу, мы даже не заметили, что продолжаем нежно ворковать и держаться за руки.
У всех буквально отвисли челюсти, когда мы, все так же увлеченные друг другом, сели на свободные места между Кеннетом и Риком.
– Ты посмотри, Дороти! Дылда завела-таки себе парня! – заметил Ллойд с такой тактичностью, что, наверное, половина зала обернулась в нашу сторону.
– Она взрослая женщина, дорогой. Это ее личное дело! – сказала ему Дороти и подмигнула мне. Я подмигнула в ответ.
– Я так за вас рада, – промурлыкала Брайанна и пихнула локтем в бок Рика, который старательно жевал булочку. – Правда, Элен с Сэмом очень милы, дорогой?
Рик проигнорировал ее, стараясь показать, что его совершенно не интересует бессмысленная девчоночья болтовня.
Остались Гейл с Кеннетом. Но они воздержались от комментариев, вероятно, желая всем продемонстрировать свою светскость и широту взглядов, позволяющих не обращать внимания на то, кто в кого влюбляется в подобных круизах, рассчитанных на «средний класс».
Гейл, кстати сказать, была полностью поглощена застежкой своей ура-патриотической брошки, изображающей американский флаг. Брошка была выполнена из рубинов, сапфиров и бриллиантов. Гейл объяснила, что захотела надеть ее, потому что сегодня в ресторане объявлен вечер американской кухни.
Кеннет увлеченно описывал причуды и капризы фондового рынка, хотя все-таки нашел момент поинтересоваться самочувствием Джеки и Пэт.
– Гораздо лучше, спасибо, – сказала я. – Пэт уже почти оправилась после своего падения, Джеки завтра утром, наверное, уже отпустят из лазарета.
– Хорошие новости! – заметил Кеннет и продолжил свою речь о колебаниях курсов акций. Я обнаружила, что поддерживать беседу о биржевой игре не менее затруднительно, чем понять ее правила. И была рада, когда появился Измет, чтобы сообщить нам о сегодняшнем главном блюде.
– Сегодня, в честь вашей прекрасной Америки, я рекомендую вам жареного цыпленка с картофельным пюре, – объявил он и с тревогой посмотрел на Рика, который еще ни разу не проявил особого восторга по поводу его рекомендаций.
Но Рик удивил всех, бурно приветствовав предложение Измета.
– Наконец-то я могу это есть! – пробурчал он. Рик жил в Северной Каролине, где наверняка жареные цыплята с картошкой появляются на его столе по нескольку раз в неделю.
Мы с Сэмом даже не потрудились заглянуть в меню. Мы были согласны и на цыплят с картошкой, и на все остальное, что там предлагали. По тому, как Сэм поглаживал под столом мою ногу, а я едва удерживалась, чтобы не замурлыкать от удовольствия, еда была последним, что могло интересовать нас в настоящий момент. А интересовал нас в настоящий момент только секс – секс, просто и ясно. К тому времени, когда подали десерт, никаких сомнений в том, что эту ночь мы проведем вместе, у меня уже не осталось. Какой смысл ждать еще день-другой? Мы с Сэмом взрослые люди. Одинокие, ничем не связанные взрослые люди. Нам не надо ни у кого спрашивать разрешения освободиться от одежд в укрытом от посторонних глаз помещении одной из наших кают и дать полную волю переполняющим нас чувствам. Заняться сексом – правильно, нормально и совершенно естественно. Но я все равно очень нервничала.
Совершенно не помню ни вкуса пищи, ни того, сколько ее попадало на темно-синий спортивный пиджак Ллойда. Помню только одно: мне хотелось, чтобы весь этот ужин побыстрее ушел в историю и мы с Сэмом смогли приступить к созданию своей собственной истории.
В какой-то момент Рик с Брайанной и Дороги с Ллойдом встали из-за стола. Мы с Сэмом уже были готовы последовать их примеру, когда Кеннет внезапно спросил, не хотим ли мы составить им компанию и посмотреть кинофильм, который начинается в половине девятого. Мы отказались, сославшись на то, что уже его видели. И только гораздо позже сообразили, что Кеннет, делая предложение, даже не упомянул его названия.
Сэм взял меня под руку. Мы молча двинулись по коридорам корабля. Мимо стенда с фотографиями. В лифт. Наверх, на седьмую палубу. В каюту Сэма!
Мое сердце колотилось с такой силой, что я испугалась, не случится ли со мной сердечный приступ.
Нет, сказала я себе. С тобой произойдет жизненно важное событие!
Мы оказались перед каютой Сэма. Он открыл дверь, щелкнул выключателем, зажигая свет, и пропустил меня вперед.
Его каюта по размерам и конфигурации была полной копией моей, даже перед иллюминатором висела спасательная шлюпка. Это все я успела разглядеть, пока он запирал дверь. Единственным различием, кроме того что она находилась на палубу ниже, было то, что здесь не было и намека на тот порядок, который царил у меня. И дело не в том, что Кингсли мог оказаться более старательным стюардом, чем тот, который занимался каютой Сэма. Сэм оказался гораздо менее собранным человеком, чем я. Я всегда убираю одежду в шкаф в тот момент, когда она оказывается не на мне (если ей не пришла пора отправиться в стиральную машину). Одежда Сэма валялась повсюду – шорты и рубашка, в которых он был сегодня днем, когда мы ходили на прогулку, небольшой кучкой лежали на полу; галстуки, которые он, вероятно, перебирал, решая, в каком идти в ресторан, висели на абажуре настольной лампы; на ручке двери душевой кабины застряли еще влажные плавки. Этот беспорядок оказался для меня полным откровением, потому что на публике Сэм всегда появлялся одетым тщательно и аккуратно. Интересно, мелькнула мысль, чем еще может меня удивить Сэм Пек.
– Наверное, Гордон еще не успел прибраться, – сказал Сэм. – Вечером он обычно убирает все мои вещи в шкаф.
– Не волнуйся, – сказала я в ответ на его обеспокоенный тон. – Я пришла сюда не за тем, чтобы проверять качество уборки.
– Это хорошо, – заметил Сэм, забрасывая какие-то вещички на нижнюю полку шкафа. Покончив с этим, он подошел ко мне и заключил в тесные объятия. – Тогда скажи мне, Струнка, а зачем ты пришла сюда? – В мягкой, негромкой фразе промелькнула провокационная нотка. – Честно говоря, я не был в этом уверен. После твоего вчерашнего отказа.
– Я тебе не отказывала, – возразила я. – Мне просто показалось, что лучше подождать денек-другой, ведь мы почти не знаем друг друга. А я не из тех, кто бросается в постель с незнакомым мужчиной.
– Значит, за последние двадцать четыре часа я стал тебе более знаком?
– Нет, просто мне больше захотелось.
Он рассмеялся.
– Ты даже не представляешь, как мне хорошо с тобой! – пробормотал он и принялся меня целовать, легко прикасаясь губами к щекам, ко лбу, к шее.
– Не представляю. А как? – ответила я, позволяя его губам гулять по моему телу, все еще более чем ошеломленная тем, что все это действительно происходит со мной.
– Настолько хорошо, что мне очень хочется немедленно уложить тебя в постель, Струнка. Это ответ?
– Да, – простонала я. – Да!
Сэм воспринял мои «да» как знак к тому, чтобы снять с меня белый блейзер. Краешком сознания я заметила, что он просто уронил его на пол, вместо того, чтобы повесить на плечики в шкаф, но заниматься этим мне совершенно не хотелось.
Далее он расстегнул молнию моего черного платья и стянул его через голову. Платье последовало вслед за блейзером на пол. Затем пришла очередь туфель и чулок. Снимал он их с меня медленно и очень сладострастно.
Оказавшись перед ним в одном нижнем белье, я почувствовала свою полную беззащитность. Последней персоной, которая наблюдала меня в таком виде, была продавщица из универмага «Сакс», которая металась между кабинкой и торговым залом, изо всех сил стараясь удовлетворить мои требования к «одежде для круиза». Весьма странно, но под взглядом Сэма я даже не поежилась и не испытала ни малейшей застенчивости от своей полураздетой фигуры. Мне хотелось, чтобы он смотрел на меня, восхищался мной, был от меня без ума. Я была настолько самонадеянна, что не сомневалась в том, что он должен быть от меня без ума.
– Ты прекрасна! – пробормотал он. – Правда!
Голова у меня начала кружиться от возбуждения. Я перехватила инициативу. Я сняла с Сэма очки, потом, с его помощью, – пиджак, галстук, рубашку, ботинки и носки. После чего обняла его и поцеловала. Крепко! Жадно! Алчно!
На нем не осталось ничего, кроме трусов. Он носил скорее плавки, чем боксерские трусы. И эти плавки были, как говорят в любовных романах, сильно натянуты. Он чуть отстранился, спустил с моего плеча бретельку и прижался губами к обнаженной коже. Я чуть не закричала от наслаждения; никто в жизни мне еще не целовал плечи.
В ответ на это я начала гладить его волосатую грудь, ласкать, целовать и покусывать. Сэм только слегка постанывал, время от времени выдыхая: «О Боже!»
Потом он поднял мне голову и впился губами в губы с такой страстью, которой, похоже, никто из нас не ожидал.
Но через некоторое время мы снова отстранились друг от друга, словно одновременно пораженные мыслью о том, что до сих пор стоим посреди каюты, в то время как рядом совершенно напрасно пропадает роскошная кровать.
Взяв за руку, он подвел меня к ней.
Ну что ж, так тому и быть, детка, сказала я себе, проглотив тугой комок в горле. Ты на пороге вступления в элитарный клуб одиноких самостоятельных работающих женщин среднего возраста, которые по-настоящему занимаются сексом с мужчинами вместо того, чтобы посещать группы психологической поддержки и плакаться там о том, почему у них этого нет.
– Я хотела тебе кое-что сказать, – выдавила я из себя, прежде чем мы опустились на кровать.
– Только не говори, что передумала! – взмолился Сэм.
– Нет. Ничего подобного. Просто… – Я колебалась, не зная, как сказать об этом, что свидетельствовало о моем полном выключении из сексуального процесса девяностых годов, если не сказать – процесса века.
– Ну говори, что такое? – нетерпеливо подтолкнул меня Сэм.
– Хорошо. Понимаешь, с тех пор как… Ну, в общем, я хочу сказать, что мне не было необходимости… Короче, у меня нет ни таблеток, ни чего другого, – наконец сумела выговорить я, подчеркнув «другого», чтобы Сэму был однозначно понятен смысл сказанного. Ну действительно, к чему все плохо влияющие на здоровье мероприятия по контролю за деторождаемостью, если я все равно не принимаю участия в этом процессе? Надеюсь, вам ясно, о чем я говорю.
– Ох, всего-то! – рассмеялся Сэм с видимым облегчением. – Я подготовился к сегодняшнему вечеру, но начисто забыл об этом с того момента, как мы с тобой вошли сюда. – Он снова рассмеялся. – Рад, что хоть один из нас сохраняет ясность мыслей. Схожу в ванную и приодену моего мошенника.
– Приоденешь мошенника? – Мужчины придумывают такие оригинальные названия своим половым органам! – Я подожду.
Как только он исчез за дверью, я приказала себе расслабиться. Предстоящая близость с Сэмом настолько взволновала меня, что я едва владела собой. И почти была готова винить себя за то, что так неприлично счастлива, особенно если вспомнить несчастных Джеки и Пэт с их проблемами, а также бедную, ни о чем не подозревающую чью-то бывшую жену, которой грозит скорая гибель от рук наемного убийцы. Все-таки жизнь устроена очень несправедливо, вы со мной согласны?
В попытке как-нибудь разрядиться от переполнявшей меня нервной энергии я решила, пока Сэм занимался своим кондомом, немного прибраться у него в каюте. Я начала собирать раскиданную одежду. Что-то вешала в шкаф, что-то складывала на кресло. Когда я расправляла брошенные брюки, собираясь отправить их на вешалку, из кармана что-то выскользнуло на пол.
Я наклонилась, чтобы это поднять.
Это оказался бумажник Сэма, хороший бумажник маслянистой темно-коричневой кожи. Долю секунды я колебалась, прикидывая, достаточно ли у меня времени, чтобы провести маленькое невинное обследование его содержимого, прежде чем Сэм выйдет из ванной. Меня не интересовало, сколько там денег, вы понимаете. Меня интересовало, есть ли там фотография Джиллиан (до сих пор), а если есть – то как она выглядела.
Вспомнив, что у Эрика всегда уходило несколько минут на то, чтобы натянуть резинку, я решила, что времени у меня достаточно.
Чувствуя себя проституткой, обшаривающей клиента, я тем не менее расстегнула бумажник и, насколько мне позволяли дрожащие пальцы, начала быстро перебирать многочисленные отделения. К моему разочарованию, фотографии дорогой покойной невесты я не обнаружила.
Ну что ж, подумала я, почему я должна считать это неудачей? И поскольку Сэм все еще находился в ванной, я решила взглянуть на его кредитные карточки – просто так, чтобы убить время. Но первая же карточка, которую я выудила, поразила меня как удар молнии. И это еще мягко сказано. Потому что это была карточка «Скаймайлз». Авиакомпания «Дельта» выпускает их для своих постоянных клиентов.
У меня у самой была карточка «Скаймайлз». И у многих моих знакомых тоже. Но ведь Сэм говорил, что никогда больше его нога не ступит на борт самолета, что он смертельно боится летать, что он отправился в круиз, потому что это единственный для него способ попасть на Карибы. Стало быть, в честь чего ему иметь карточку постоянного пассажира авиалиний?
Затем обнаружилась следующая загадка: имя владельца карточки «Скаймайлз» было не Сэм Пек. На карточке значился некий Симон Пурдис.
Симон Пурдис?
Я попробовала спокойно и трезво обмозговать эту неувязку и решила, что Сэм, вероятно, мог прихватить карточку по ошибке. Или случайный обмен произошел уже на корабле. Вполне вероятно, что на корабле находится пассажир, которого зовут Симон Пурдис, и не исключено, что в сумасшедшей толчее во время посадки в Майами, когда все стояли с раскрытыми бумажниками, чтобы предъявить удостоверения личности, Сэм мог по ошибке прихватить карточку «Скаймайлз» у некоего Симона Пурдиса, а некий Симон Пурдис мог взять, не заметив, карточку, допустим, «Мобил газ» Сэма. Такое же возможно, правда?
Но по мере того, как я осторожно перебирала другие кредитные карточки в бумажнике Сэма – «Америкэн экспресс голд», «Мастеркард», «Виза», «Блокбастер видео», – я обнаруживала, что на каждой из них стоит имя Симона Пурдиса! Слишком много для случайного обмена при посадке!
Что же это значит? Нет, этому наверняка должно быть какое-то логичное объяснение. Сэм, на мой взгляд, не производил впечатления человека, способного украсть чужой бумажник. Он все-таки страховой агент, а не вор. И ведет честный образ жизни. По крайней мере так он мне говорил. Ну а кроме всего, ведь это же Сэм, честнейший Сэм, добропорядочный гражданин, мужчина, с которым я уже была готова лечь в постель!
Я продолжала шарить в бумажнике, чувствуя, что не следует этого делать, понимая, что этого не следует делать, и в конце концов напоролась на нечто такое, против чего крыть мне уже было нечем.
Это была водительская лицензия Сэма. Точнее, Симона.
И в левом углу этой закатанной в пластик лицензии была наклеена цветная фотография Сэма – ярко-голубые глаза смотрели на меня из-под очков, волнистые темные волосы были, как всегда, гладко причесаны. И в центре лицензии, несмотря ни на что, красовалось крупными печатными буквами – Симон Пурдис, вместе с домашним адресом. Отнюдь не Олбани, а Нью-Йорк! Кстати сказать, в нескольких кварталах от моего собственного дома.
Теперь не было ничего удивительного в том, что этот парень в первый вечер за ужином показался мне знакомым, подумала я, в полуобморочном состоянии запихивая трясущимися пальцами все документы в бумажник, а бумажник назад в карман брюк Сэма – Симона. Меня затошнило, и закружилась голова. Ничего удивительного, что в тот день около бассейна он и Скипу показался знакомым! Сэм Пек – проклятый обманщик, сплошная подделка, жулик!
Я была абсолютно опустошена, просто контужена! Этого же не может быть! Просто не может быть! Я едва могла заставить себя думать об этом. Но я должна была об этом думать.
Да, я слышала разговор двух мужчин по телефону, обсуждающих возможность убийства женщины на корабле, но мне и в голову не могло прийти, что этим хладнокровным убийцей мог оказаться Сэм Пек. Как я могла предположить, что причиной его ухаживания за мной является элементарное желание остаться со мной наедине, чтобы удачнее выполнить ту работу, ради которой его наняли. Нанял мой бывший муж!
Все мое существо развалилось, рассыпалось в прах. Глаза заволокло слезами, от гнева и страха я чуть не задыхалась. Почти на ощупь, с максимальной скоростью, с которой можно было шевелить руками и ногами, я натягивала на себя одежду, ощущая в душе такую горечь предательства, какую испытала лишь в юности, когда неуклюжая девчонка, несмотря ни на что, продолжала любить и тянуться к своему отцу, который беспрестанно лгал ей и в конце концов бросил совсем. История повторилась вновь.
Значит, наемный убийца – Симон Пурдис, подумала я со страхом, от которого похолодело в желудке! Он – человек, которому заплатил Эрик, чтобы избавиться от меня навсегда!
Все еще не в состоянии этому поверить, я отчаянно тряхнула головой. Ярость слепила меня при мысли о том, что человек, с которым я едва не вступила в интимные отношения – человек, в которого я влюбилась! – собирался хладнокровно соблазнить меня, прежде чем отнять мою жизнь. Подумать только, я ведь поверила этому парню, этому лжецу, этому ничтожеству! Подумать только, я ведь ела с ним за одним столом, бегала с ним по утрам, познакомила его с моими подругами, позволила ему целовать меня. Нет, для меня это слишком! Вообще это явный перебор.
Моя рука уже буквально была на ручке двери, когда Сэм – или как его там – наконец появился из ванной. Он обмотал бедра белым полотенцем, прикрывая свои прелести. Я не могла не заметить мощной эрекции. Если, конечно, у него там был не пистолет с глушителем.
– Что ты делаешь? – спросил он, симулируя горькое недоумение, поскольку сообразил, что я стою у двери полностью одетая и уже готова выпорхнуть из его любовного гнездышка.
– Убегаю! – выдавила я, пытаясь сдержать рыдания. – Мистер Пурдис!
Он посмотрел на меня удивленно, даже обиженно.
– Как ты… То есть… – Пауза. – Я не… – Наконец он замолчал. Что он мог сказать? Я расколола его.
– Скажи мне только одно, Симон, или как там тебя еще звать, – набралась сил проговорить я, размазывая рукой по лицу слезы и сопли. – Ты действительно работаешь в страховом бизнесе?
– Ну нет, – невинно сознался он.
– Жаль! – сказала я. – А то мог бы сначала уговорить меня застраховать свою жизнь, а уж потом убивать.
– Убивать? О чем ты говоришь, Струнка?!
– Как ты смеешь меня так называть! – вскинулась я. – Единственная надежда у Струнки на то, что ни тебе, ни Эрику больше никогда не удастся играть на ней!
– Как играть? – Он разинул рот. От эрекции осталось одно воспоминание.
– Играть со мной в любовь! – бросила я и вылетела за дверь.
