Текст книги "Нежеланная невеста, или Зимняя сказка в академии магии (СИ)"

Автор книги: Джейн Анна

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 28 страниц)

Глава 5

Экзамен по стихийной трансформации стоял во второй половине дня – после обеда. Проснувшись рано утром, я наскоро позавтракала оставшейся булочкой и какао, решив не спускаться в столовую, и снова начала тренироваться.

Из-за колючего страха завалить первую же сессию я никак не могла сосредоточиться и постоянно допускала ошибки. Мое золотое пламя вместо цветка превратилось в кляксу, а после – и вовсе в огненное нечто, напоминающее осьминога. В какой-то момент я вообще едва не подпалила свою парадную мантию, аккуратно висящую на вешалке. И, вздохнув, взяла ее в руки, чтобы убедиться, что с ней все в порядке.

Мантией я гордилась. Она была скроена по фигуре и сшита из тонкой, но прочной ткани, которую ткали в лучших фейских мастерских. На груди был вышит символ факультета – двойной пентагон, обозначающий по количеству углов пять стихий: огонь, воду, землю, воздух и металл. В пентагон было заключено алое пламя. А ниже значилось: «Из искры разгорится пламя». Девиз всех огневиков. Мы одевали ее только в торжественных случаях – в остальное время носили форму: черные юбки до колен, белые пиджаки и белые же блузки, а также галстуки. У парней все было точно также – только вместо юбок, разумеется, брюки, а вместо блузок – рубашки. Все строго, но удобно.

Парадную мантию я любила так сильно, что даже попросила Дэйрил сфотографировать меня в ней, и выслала фотокарточку бабушке и тете. Пусть видят, что я – настоящая студентка лучше в империи академии магии Эверлейн!

Мысли о том, что родные должны гордиться мной помогли собраться, и, в конце концов, у меня стало получаться что-то более-менее нормальное.

Я так волновалась, что перепутала время начала экзамена, и к нужной аудитории в западном крыле примчалась за час раньше положенного. Поняла я это только перед закрытой дверью и, выдохнув, прижалась к прохладной стене. И что мне делать этот час? Маяться в коридоре? Возвращаться в комнату не хочу – ощущение, что стены давят. На улице морозно – холод гасит огонь. Может быть, попрактиковаться в свободной аудитории?

Подхватив сумку, я пошла по пустому коридору – сейчас все адепты либо зубрили в своих комнатах, либо находились на зачетах и экзаменах, и в замке стояла непривычная тишина. Я слышала свои шаги, и от этого мне становилось не по себе.

Пустую незапертую аудиторию я нашла далеко не сразу – в каком-то непонятном закутке второго этажа западного крыла. Я никогда раньше не бывала здесь, но это не особо волновало меня – в замке слишком много мест, которые я никогда не посещала и, возможно, никогда не посещу.

Аудитория казалась довольно большой и, судя по всему, использовалась для проведения семинаров или практических занятий. Четыре ряда двойных парт, доска, исписанная непонятными формулами, деревянная кафедра, шкаф во всю стену, уставленный книгами, широкие окна, выходящие на парк, – ничего лишнего. Правда, запах в аудитории стоял странный, как будто стерильный. Пахло то ли спиртом, то ли каким-то раствором. Я никак не могла понять, что это за запах, и откуда он идет.

Я села за парту, однако едва только опустилась на стул, как вдруг услышала едва различимый голос – жуткий, трескучий, похожий на скрежет.

«Наследница, помоги»

Я подпрыгнула от неожиданности. По рукам побежали мурашки.

Это еще что такое? Тут кто-то есть?

Я огляделась по сторонам, даже за преподавательский стол заглянула – вдруг там кто-то прячется, однако в аудитории никого не было. Может быть, у меня галлюцинации? Элли говорит, что от перенапряжения такое может происходить. Но у меня в жизни не было галлюцинация – шепот я слышала вполне отчетливо.

Я еще раз внимательно осмотрела аудиторию и вдруг заметила укромную дверь возле шкафа. Может быть, там внутри кто-то есть? Тот, кому нужна помощь?

Недолго думая, я распахнула дверь и увидела перед собой небольшую темную комнатку, которая, по всей видимости, была служебным помещением. Я сделала шаг вперед и вздрогнула – дверь закрылась, словно от сквозняка, но не полностью, а оставив небольшую щелку.

Я привычно вызвала пламя, которое, заиграв на кончиках пальцев, осветило комнатку. И, чувствуя, как кожу холодит прохладная полутьма, осмотрелась. Здесь никого не было – видимо у меня все же были галлюцинации. Зато вдоль стен тянулись полки, уставленные банками, в которых плавало нечто непонятное – какая-то мелкая бальзамированная нечисть. Кажется, тот самый стерильный запах исходил именно из этих самых банок. Ох уж эти темные…

Кроме полок с банками в комнате был столик, на котором лежало несколько больших книг в черном переплете. Я подошла к столику и взяла в руки одну из книг. Однако чуть не выронила ее.

«Введение в темную магию. Третий курс» – было написано на черной кожаной обложке алыми буквами.

Внутри все похолодело.

Темная магия?.. Только сейчас я поняла, куда забрела в поисках свободной аудитории. Это территория темных!

Если адептов с факультета боевой магии побаивались, но при этом восхищались, то адептов с факультета темной магии побаивались и сторонились. Слишком уж много слухов ходила вокруг них.

Да и слишком уж они были странными. Порою даже пугающими. Бледные, молчаливые, с блестящими глазами, которые наверняка видели такое, от чего мне при одной мысли становилось дурно. Темные часто носили перчатки и маски с прорезями для глаз, которые скрывали их лица. Зачем, я понятия не имела, но выглядели они при этом устрашающе. Дэйрил однажды предположила, что маски они носят затем, чтобы мертвая кровь не попадала им на лица. От ее слов меня, помнится, передернуло. Мне и думать не хотелось, что они делают с мертвой кровью и откуда ее берут.

Направлений на темном факультете было несколько – там учились некроманты, медиумы, ритуалисты, будущие специалисты по нечисти, демонологи, а также те, чья сила была связана с запрещенной магией крови. Их называли чернокнижниками, «дурной кровью». Когда-то такие, как они, поклонялись темным богам, изгнанным из Верхнего божественного круга. Их ловили и уничтожали. А несколько столетий назад стали насильно обучать в академии, а после отправлять на службу империи. Поговаривают, что темные связаны сильными клятвами, которые не дают им творить зло с помощью своей магии – опасной и сильной. А зло, говорят, у них в крови.

Бабушка рассказывала, что однажды, когда была маленькой, в город заехал отряд Темных – из отступников, что прячутся в Северном море. Они убили многих горожан, просто так, из веселья. И убили бы всех, если бы не императорские войска не вошли в город.

У меня с темными тоже была своя небольшая история.

На Осеннем балу в честь Дня осеннего равноденствия ко мне подошел незнакомец и пригласил на танец. Он был симпатичным: высокий стройный парень, чьи пепельные волосы касались плеч. Засмотревшись на его серьезное лицо с чуть зауженным подбородком, как у эльфов, на котором, как мне казалось, застыли печаль и благородство, я согласилась. Тогда я не знала, кто он такой.

Мы кружились в медленном танце, и, если честно, танцевать у него получалось гораздо лучше, чем у меня. Сердце в груди отчего-то учащенно билось, щеки заливала краска, и я боялась лишний раз поднимать на парня глаза. Ведь это был мой первый танец с парнем.

Но едва только танец закончился, как ко мне подскочила Дэйрил, чьи глаза были круглыми от удивления и испуга.

Она оттащила меня в сторону и зашептала:

– Белль! Ты что, с ума сошла! Зачем пошла танцевать с чернокнижником?!

– Он… кто? – выдохнула я изумленно, все еще приходя в себя после танца. – Чернокнижник?

– Да! Четверокурсник, между прочим! С ним даже другие темные не связываются, а ты согласилась на танец, сумасшедшая!

Тогда, помнится, я сбежала с бала, чтобы больше не встречаться с этим темным, однако потом мы несколько раз пересекались – то в столовой, то в коридорах, и он странно улыбался мне, от чего мне становилось нехорошо. Я предпочитала делать вид, что не замечаю его. И вскоре случайные встречи прекратились.

Да, темных никто и никогда не трогал – в любых ситуациях их предпочитали обходить стороной. А я возьми и забреди в их логово. Я ведь даже не знала, что они учатся в западном крыле. Мне почему-то казалось, что они сидят где-то в подземельях, и вместо парт у них гробы, а вместо книг – старинные гримуары, исписанных кровью.

Что ж, надо уходить. Не нравится мне эта комнатка с банками на полках.

Я хотела было сделать шаг к двери, однако снова услышала едва различимый трескучий и до мурашек пугающий шепот:

«Наследница, наследница, вытащи меня…»

Я мотнула головой. Голос исчез.

Так, что со мной? Может быть, это отголоски какой-то темной магии? Они ведь тут непонятно что делают… Надо срочно делать ноги.

Однако уйти я не успела – услышала вдруг чьи-то шаги и приглушенные голоса. Сначала я решила, что вернулись темные, и сейчас они мне устроят веселую жизнь за то, что я вломилась на их территорию. Однако это оказались не они, а кое-кто еще более неожиданный.

Я взглянула в щелку между стеной и дверью и увидела парня и девушку. Парень, высокий, широкоплечий и темноволосый, одетый в мужскую форму адепта, стоял ко мне спиной, и я понятия не имела, кто он такой. Парень держал за руку тоненькую брюнетку с фарфоровой кожей и выразительными карими глазами, не давая ей вырваться. Оба они тяжело дышали – как будто бы после бега.

Я замерла, боясь выдать себя. В отличие от парня девушку я хорошо знала. Более того, старалась на нее равняться.

Это была Ева Шевер – старшая староста стихийного факультета, выпускница, чьей стихией была водой.

Ева по праву считалась одной из самых популярных девушек академии. Уровень ее магической силы был высоким, а сама она, несмотря на внешнюю хрупкость, была упорной и талантливой. Ева несколько раз выигрывала Академические магические состязания – в составе команды факультета и в личном соперничестве, ездила на межакадемические состязания в другие страны, даже должна была участвовать в Великих магических играх, но не смогла из-за болезни. Ева состояла в Учебном комитете академии. Ее приглашали на ежегодный Небесный бал во дворце, куда попасть могли только избранные. Она лично была знакома с императором – он награждал ее в прошлом году, как одна из самых перспективных молодых магинь. Кроме того, Ева была одной из немногих адепток, которые могли учиться на двух факультетах сразу. Стихийный был ее основным факультетом, но также она получала второе образование на факультете заклятий.

Ко всему прочему, Ева происходила из старинного магического рода – дом ее семьи находился на Золотой улице, там, где жили самые могущественные люди империи. Маги, высокородные, богачи, владеющие мануфактурами и заводами. Ее отце занимал высокую должность во дворце.

Красивая, умная, богатая, сильная. Идеальная девушка! Я искренне восхищалась ею. Интересно, что она тут делает с этим парнем? Неужели встречается с кем-то из темных? Ничего себе! Этого я и представить даже не могла…

– Зачем ты притащил меня сюда? – требовательно спросила Ева, тяжело дыша. – Где мы находимся?

– Какая разница, – ответил ей парень красивым глубоким голосом. – Я просто хотел поговорить с тобой наедине. Поэтому и сбежал от охраны. У нас есть четверть часа до того, как они найдут меня.

– Что ты хочешь? – спросила Ева, глядя на парня с какой-то болезненной любовью, которая искажала ее красивое лицо. – Что ты еще от меня хочешь?

– Я хочу быть с тобой, – сказал он глухо, но упрямо.

– Быть со мной? – нервно рассмеялась она. – Любимый, ты скоро женишься. Ведь твоя невеста нашлась. Больше никогда мы не будем вместе. Я же сказала – мы расстаемся. Зачем ты ищешь встречи со мной?

Я сглотнула. Звучит трагично. Как говорит тетя, любовь не приносит ничего, кроме неприятностей. И как Еву угораздило влюбиться в темного, да еще из тех, кому родители невест ищут? Никогда не понимала браков по расчету. Браки должны заключаться только по любви. Вот лично я выйду только за того, кого полюблю всем сердцем.

– Я так не смогу, Ева. Я люблю тебя. – Парень не отпускал ее.

– Я тоже люблю тебя, Дар. Ты знаешь, как сильно. Те дни, которые мы провели вместе, были для меня самыми счастливыми, но… кем я должна быть в твоей новой жизни? Предлагаешь мне стать твоей любовницей? Моя гордость этого не выдержит. – В голосе Евы прозвенели слезы. Плакала она красиво – в отличие от меня, например. Когда плакала я, то у меня тотчас опухал нос. Ну почему именно я оказалась свидетельницей разборок Евы и ее парня с темного факультета?

– Я не собираюсь жениться, – горячо возразил парень.

– Нет, тебе придется сделать это. Иначе бы ты не прилетел. Она ведь учиться здесь, верно? Твоя будущая невеста? – спросила Ева и всхлипнула.

– Да, здесь, – сквозь зубы ответил ее возлюбленный. – Мне пришлось прилететь – отец заставил. Я же сказал, что не собираюсь жениться.

Драма разгоралась все сильнее. Я начала зевать от скуки. Чужие драмы меня не особо интересовали. Но обнаруженной быть не хотелось. Чувствую, если Ева узнает, что я стала свидетельницей всего этого, она меня прибьет.

– Тогда что ты собираешься делать? – спросила она требовательно. – Я найду способ избежать свадьбы. Обещаю.

– Какой способ? Вы связаны брачной клятвой! – воскликнула Ева.

– Ты меня в этом обвиняешь? – со злостью в голосе спросил парень. – Нас обручили, когда нам было около года. Моей вины в этом нет.

– Моей вины в том, что я полюбила принца, тоже нет, – выдала она.

Парень повернулся и обнял Еву, прижимая ее спину к своей груди.

К своему нескончаемому ужасу я узнала в нем его высочество принца Даррела. Того, чей дирижабль видела, того, чьи фотокарточки я рассматривала в газете, того, кого хотела увидеть хотя бы одним глазком.

Ну вот, увидела – сразу двумя. Да еще и услышала то, чего не должна была слышать. Мне крышка, если я выдам себя.

Я замерла, не в силах сделать несколько шагов назад. Принц. Здесь. Рядом со мной. Настоящий принц. Светлая Тейла, что же делать? Пульс зачастил, а сердце застучало так громко, что я прижала руку к груди, боясь, что они услышат его удары.

Значит, слухи оказались правдивы. Принц действительно приехал за своей невестой. Только никто не знает, что с этой девушкой его обручили еще в детстве. Никто кроме меня, разумеется.

– Давай сбежим, – глухо предложила Ева. – Ты и я. Бросим все. Бросим всех. И хотя бы месяц или два проведем вместе. Вернешься к свадьбе…

– Не могу, – горько усмехнулся Даррел. Вживую он был таким же красивым, как и на фотокарточках. – Я – наследный принц империи.

– Будущий правитель, знаю-знаю. С детства знаю. Но… у тебя есть два младших брата и сестра. Разве они не могут править империей? Почему ты?.. Почему мы… Почему мы должны страдать? Я так больше не могу, любимый. Зачем мы только стали встречаться? Ведь я с самого начала знала, что ничего не получится. Но меня так тянуло к тебе. Ты лучший из всех, кого я знаю, Дар. Но мы должны расстаться.

Ева прикрыла глаза, и мне стало ее жаль. Никогда не видела, чтобы она выглядела так расстроенно. Адептку Шевер в шутку называли Железной леди. Что с нормальными людьми любовь делает, а!

В груди отчего-то стало тоскливо. Я видела перед собой влюбленных людей – тех, кому удалось познать счастье взаимной любви. А я… Я никогда ни в кого не влюблялась, словно во мне не было этого чувства. Я могла лишь мечтать о любви. И о том, кто станет для меня особым человеком.

– Мы должны расстаться, – с отчаянием повторила девушка.

– Ева, я же сказал – придумаю что-нибудь. У меня есть время, – тихо произнес принц, развернул Еву к себе и склонился к ней, чтобы поцеловать. Она ответила ему, запустив пальцы в темные волосы, и я, не мигая, смотрела на то, как они целуются – нежно, и в то же время жадно.

Однако в какой-то момент Ева вдруг отстранилась от принца.

– Мы больше не вместе, хватит, перестань, – прошептала она и заплакала, уткнувшись Даррелу в грудь. Глядя в одну точку, он гладил ее по дрожащей спине и распущенным темным волосам.

Я так и не могла оторвать от них двоих взгляда. Их тайна буквально заворожила меня, как бы странно это ни казалось. Принц влюблен в одну из лучших адепток академии магии, но должен жениться на другой. Ситуация хуже не придумаешь! Еву было ужасно жаль. И принца тоже. Но ровно до того момента, как вдруг он перевел взгляд со стены на парту, на которой лежала моя сумка, а после – на дверь, за которой я пряталась.

Внезапно мы встретились взглядами.

В его глазах вспыхнул гнев. В моих – страх.

Его глаза зажглись холодным опасным огнем. Мои – потухли.

Я сглотнула.

Глава 6

«Нельзя смотреть в глаза чудовищам и королям», – повторяла порою бабушка старую поговорку. А я нарушила это правило. Только кому сейчас я смотрела в глаза? Чудовищу или будущему императору?

Меня охватила паника.

Даррел что-то прошептал Еве на ухо, не отрывая от меня хищных глаз, загоревшихся вдруг аквамарином. Она потерлась об его щеку носом, нехотя отстранилась и, коснувшись напоследок широкого плеча, выскользнула из аудитории.

Мы остались наедине – я и принц.

Те несколько лэров[10]10
  Лэр – единица измерения длины, один лэр равен одному метру.


[Закрыть], что разделяли нас, он преодолел за мгновение. Распахнул дверь и вошел в комнатку. Принц не кинулся ко мне – просто застыл в дверном проеме, загородив мой единственный путь к отступлению. Большой, сильный, яростный – я видела это по его горящим глазам, хотя внешне он сохранял ледяное спокойствие. Принц ведь.

В комнатке стало ощутимо прохладнее, банки на полках заиндевели, а по каменному полу поползла голубоватая изморозь. И я поняла, что его высочество не просто боевой маг с высоким уровнем силы. Он еще и стихийник, как и я. Его стихия – вода, специализация – лед. Недаром он – Ледяной дракон. Огромная редкость. Огромная сила.

– Кто ты? – спросил принц, пронзая меня взглядом, словно копьем. Голос его был чуть хрипловатым, вкрадчивым и пугающим. А исходящая от него сила – могущественной.

Я молчала, впившись ногтями в ладони – так сильно растерялась перед его высочеством. И прятала взгляд – боялась снова встречаться с ним взглядом. Это было бы слишком дерзко.

– Кто ты такая? – повторил принц.

Светлая Тэйла, что же мне делать? Внутри все свело от страха.

– Ты глухая или глупая?

Нужно объясниться. Белль, соберись!

– Что ж, начнем с другого. Ты знаешь, кто я? – спросил Даррел.

– Да, ваше высочество, – прошептала я. – Мне известно, кто вы…

– Радует, что ты умеешь слагать слова в предложения. Теперь говори, кто ты, и откуда взялась здесь, – велел принц. В его голосе про скользило глухое раздражение, словно он сдерживал себя от эмоций.

– Я… Ваше высочество, я обычная адептка, случайно тут оказалась! Хотела подготовиться к экзамену по стихийной трансформации, но пришли вы и… И я не решилась выйти, чтобы не потревожить вас, – призналась я, кусая губы. Выглядела я жалко, и сама это понимала.

– Не решилась потревожить, но подглядывать решилась, да? – спросил Даррел с усмешкой, искрившей его губы.

– Я не хотела, простите меня, ваше высочество! Это действительно случайность!

– Простить? Как легко вы все просите о прощении. Будто мое прощение спасет вас от собственной глупости.

Я сглотнула. По моей коже поползли мурашки – так холодно стало.

– Что ты видела? – продолжил он свой допрос принц.

Рядом с его высочеством я ощущала себя ужасно беспомощной и, самое главное, виноватой. Хотя я не сделала ничего плохого! Мне не нравилось это состояние, но я ничего даже объяснить толком не могла.

– Опять молчит, великолепно. Адептка, у тебя действительно со слухом плохо?

– Да, ваше высочество, то есть, нет! Я хорошо вас слышу!

– Да неужели? Вот радость. Тогда отвечай – что ты видела?

Да я все видела! Абсолютно все! Неужели непонятно?

– Я ничего не видела, – пискнула я. Соврала, хотя редко делала это. И Даррел мгновенно понял это.

– Знаешь, что я ненавижу больше трусости? – спросил он, разглядывая ногти. – Ложь. А знаешь, почему? Лжецы – слабые люди. Не люблю слабых.

Даррел явно говорил обо мне. Что я слабая. Это больно ударило по самолюбию.

– Ты солгала своему принцу, – продолжал Даррел.

– Нет, ваше высочество, то есть, да… Я все слышала, но я уже все забыла! – воскликнула я. – Я ничего, совсем ничего не помню!

Снова ложь. Я помнила все. Особенно хорошо помнила, как принц нежно целовал свою Еву. Как она плакала. Как потерянно он смотрел в одну точку, прижимая ее к себе. Я была ходячим компроматом, и мы оба понимали это.

– Почему же я не верю тебе, адептка? Может быть, потому, что ты продолжаешь лгать? – Насмешливо спросил Даррел. – Ну-ка, скажи, откуда на территории темных взялась стихийница? Или ты думаешь, что я должен поверить, что занятия по стихийной трансформации проводят в аудитории по теории темной магии?

Для того, кто только вчера прилетел в академию, принц оказался крайне осведомленным. Хотя, наверняка он просто очень внимательный – заметил книги по темной магии и нашивку на моем пиджаке.

– Я все объясню, ваше высочество! – воскликнула я, чувствуя, как горят щеки. – Я на час раньше пришла на экзамен, и решила попрактиковаться в пустой аудитории, но нашла только эту – остальные были заперты! Я не темная, я действительно стихийница! Огневик! У меня и в мыслях не было…

– Замолчи, – велел принц. – Из-за твоих воплей у меня заболела голова.

– Но, ваше высочество…

– Я сказал – замолчи.

Я сглотнула. Почему он не хочет выслушать меня до конца? Почему это высокомерие так и льется на меня, как грязная вода из ведра на голову нерадивому прохожему? Говорили, что он идеальный… А идеальные люди понимающие.

Даррел перестал, наконец, рассматривать свои ногти и сделал ко мне несколько шагов. Я инстинктивно начала отступать, но уперлась лопатками в полки. Принц приблизился ко мне так, что между нами почти не осталось расстояния, заставляя мое сердце болезненно сжиматься. И вдруг взял меня за подбородок, больно задрав голову вверх. В этом жесте не было ничего романтического или милого. Это было унизительно. Даррел был сильнее и выше – я достигала ему лишь до плеча, а, самое главное, он был принцем. Я не могла ему возразить. Все, что мне оставалось – лишь крепко сжать зубы, чувствуя на подбородке его прохладные пальцы.

– Я достаточно наслушался твоего бреда, адептка, теперь ты послушай меня, – зашептал Даррел, чьи глаза стали опасно светиться. Он смотрел на меня, как на жалкое насекомое, которое ему нужно было прикончить, дабы не мешало.

– Слушаю, ваше высочество, – едва выговорила я, тотчас отводя взгляд.

– Ты видела все. Слышала все. Знаешь секрет, который не должна знать. Я не могу оставить это просто так. Посмотри на меня! – велел принц властно, сжимая мой подбородок до легкой боли, но я отчего-то знала, что не должна этого делать. – Я теряю терпение. Смотри. Мне. В глаза.

В какой-то момент я все же сдалась – все-таки подняла на него взгляд. И поняла, какие невероятные у него глаза. Ярко-аквамариновые, светящиеся в полутьме комнатки. С вертикальными зрачками. Немигающие. Полные ярости. Драконьи. Я знала, что когда Драконы перестают контролировать себя, их зверь вырывается наружу. Знала и зачарованно смотрела на принца.

Цвет его глаз были похожи на южное море в погожий солнечный день. Там, на море я была всего лишь однажды, но запомнила его таким – ярко-аквамариновым, переливающимся под солнцем. В тот самый день я едва не утонула, а потом долго еще просыпалась от ощущения, что морская соль разъедает легкие.

– Ты все забудешь, адептка, – обронил странную фразу принц и свободной рукой коснулся моей головы. На мои волосы опустилась невидимая вуаль, и меня накрыло.

– Ты все забудешь. Все, что произошло в этой аудитории. – Голос принца доносился словно издалека, сквозь вату. Был теплым и ласкающим – такому голову хотелось подчиниться. Я растворялась в его глазах.

Глаза, море, аквамарин… Все изменилось. Я перестала слышать звуки, все цвета разом поблекли, и даже стерильный запах пропал. Внутри запорхали огненные искры.

– Забудешь…

Я закрыла глаза, готовая полностью подчиниться голосу. Но, покачиваясь на невидимых волнах, я вдруг себя на мысли, мимолетной и какой-то совершенно дикой, что хочу коснуться руки принца. Запустить пальцы в темные растрепанные волосы. На миг прижаться к груди. И забыться. Навсегда.

Что со мной?

Откуда эта глухая тоска в сердце и невосполнимая нежность в душе?

Я распахнула глаза. Это еще что за дела?! Что он со мной делает?

– Да что с тобой не так, а? – выдохнул Даррел.

Его злой голос окончательно вернул меня в реальность. Звуки, краски и запахи вернулись моментально. А наваждение Даррелом пропало.

Наш дорогой наследник престола, чтоб он никогда на трон не взошел, использовать ментальную магию! Хотел стереть мне память! Да только у него ничего не вышло!

Это вызвало во мне первую волну злости.

– Почему не подействовало? Эйхово проклятье!

– Потому что вы плохо владеете ментальной магией? – предположила я хрипло, глядя в его глаза с дерзостью, которая пришла вместе со злостью. Стирать чью-то память насильно действительно было запрещено! Лишь менталисты с лицензией могут позволить себе подобное – и только лишь по специальному разрешению!

Даррел рассмеялся и отпустил мой подбородок.

– Я владею ей неплохо. Это с тобой что-то не то, алептка. – Он не хотел признавать свое поражение.

– Вы нарушили закон, ваше высочество. Никто не имеет права вмешиваться в чужой разум.

– Было бы, во что вмешиваться, – ядовито улыбнулся Даррел.

Зараза, это намек на то, что у меня разума нет? Вот маг криворукий, наверняка из тех, у кого виноваты все вокруг, кроме него.

– Может быть – было бы чему вмешиваться. Менталист из вас не очень.

– Вздумала мне дерзить? – сощурился он.

– Констатирую факт. Стереть воспоминания у вас не получилось, – ответила я.

– Ты права – не получилось. Что ж, значит, поступим иначе, – сказал он задумчиво. – Слушай меня внимательно. Если ты откроешь свой очаровательный ротик и хоть кому-нибудь скажешь о том, что видела сегодня, у тебя будут проблемы. Я сделаю твою жизнь невыносимой. Поняла меня? Отвечай, когда я спрашиваю.

– Я поняла, – тихо ответила я.

– Ваше высочество. Ты забыла.

– Я поняла, ваше высочество. Я никому не расскажу. Даю слово чести.

Принц весело рассмеялся – это был обидный смех, неприятный. Теперь у меня горели не только щеки, но и все лицо.

– Слово даешь, значит. Высокородная, значит?

– Нет, ваше высочество.

– А ты знаешь, что слово чести давать могут лишь они? Не бросайся громкими фразами, адептка. Звучит глупо и пошло. Твои слова ничего не стоят.

Эти слова вызвали вторую волну – уже не злости, а гнева, хоть и хорошо контролируемого. Этот гнев позволил мне взять себя в руки.

– Честь есть и у простых людей, ваше высочество. Я всегда держу свое слово, хоть и простых кровей, – смело сказала я. – Вы ошибаетесь, думая, что такие, как мы, невысокородные, не знаем, что такое достоинство.

Принц обжег меня аквамариновыми глазами – они, наконец, перестали светиться, а зрачок вновь стал прежним.

– Не забывайся. Помни, с кем разговариваешь.

– Простите, ваше высочество, – повторила я сердито. Я ни на миг не забывала.

– Знаешь, я и словам высокородных не верю, – вдруг сказал принц. – Я верю только поступкам.

Он вдруг крепко схватил меня за запястье, поднял мою руку и неслышно прошептал что-то. Я и опомниться не успела, как кожу на внешней стороне предплечья обожгло льдом. От острой боли я вскрикнула – казалось, будто сотни мелких ледяных осколков впились в руку, проникли сквозь кожу и попали в вены.

Я пыталась вырвать руку, но не могла – принц легко удерживал меня.

– Что вы делаете?! – выкрикнула я.

– То, что поможет тебе хранить мою тайну.

Боль пропала так же резко, как и началась, а Даррел, довольно улыбаясь, наконец, отпустил меня. Чуть выше запястья, на котором остались следы его пальцев, сиял голубок замысловатый знак – овал, внутрь которого были заключены символы древней магической клинописи. Мы проходили лишь самые основы клинописи, но ради интереса я прочитала несколько книг и знала некоторые знаки. Узнала и этот. Его высочество поставил на мне печать клятвы. Заклеймил своей волей.

– Это что… Это печать клятвы? – недоверчиво спросила я, рассматривая руку. Знак вспыхнул и пропал. В следующий раз он появится только тогда, когда я нарушу клятву, которую не давала. Если нарушу.

– Она самая. Ты поклялась, что никому и никогда не расскажешь о том, что видела сегодня в этой эйховой аудитории, – спокойно подтвердил Даррел. Его глаза потухли и стали обыкновенными – голубыми.

– Но я не клялась! Я не давала никакой клятвы!

– Ты дала слово чести, этого более чем достаточно, особенно если печать немного модифицирована. Кстати, замечу, что за язык я тебя не тянул, адептка, – насмешливо ответил принц. – Нарушишь клятву – гореть от боли будет не только рука, а все тело. Каждое мгновение твоей жизни. Так что не советую этого делать. Что ж, мне пора. Надеюсь, мы никогда не встретимся.

Принц развернулся ко мне и хотел было выйти, но я остановила его.

– Ваше высочество! Вы дважды нарушили закон! Вы использовали запрещенные символы клинописи. Заставили меня принести клятву против воли, – твердо сказала я ему в спину, чувствуя, как подступает третья волна – на этот раз ярости. Обжигающей и горячей, такой же, как моя стихия. Как он только посмел поставить на мне это клеймо! Я и не думала, что наследный принц империи может быть таким… отвратительным! Он совершил преступление, пусть и мелкое. И не понесет за него наказание, как обычные маги. Потому что принц. Потому что ему можно делать все, что запрещено другим. Потому что имеет власть.

Проклятье! Терпеть не могу несправедливость!

Идеальный образ принца, который и так дал трещину, осыпался на множество осколков.

Даррел повернулся и одарил меня выразительным взглядом. Опять смотрит, как на насекомое!

– Сама виновата, – пожал он плечами. – Кто заставил тебя сидеть в этой конуре?

– Нашей вины в этом поровну, ваше высочество, – ответила я, изо всех сил сдерживая эмоции. – Если ваш разговор был таким конфиденциальным, могли бы для начала проверить, одни вы в аудитории или нет.

Даррел приподнял бровь. Он знал, что виноват сам, но не собирался признавать это. Я терпеть не могла таких людей!

– Не советую разговаривать со мной в таком тоне. Я не твой дружок.

– Что вы, ваше высочество, вам показалось. Разговариваю с вами со всеми уважением, на которое способна. Своему дружку я бы голову открутила за такое, – дрожащим от злости голосом сказала я. – А после бы повела к ректору. И его наказали бы, поверьте. Но вас и пальцем не тронут. Вы же принц. Наследник короны. Второй после императора. Вам можно все. Не думаете, что это несправедливо?