Текст книги "Нежеланная невеста, или Зимняя сказка в академии магии (СИ)"

Автор книги: Джейн Анна

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 28 страниц)

– Вы не просто испортили бал в честь моей невесты Изабель Ардер. Вы оскорбили ее, моего отца и мою мать, а также меня, хоть и уверяли некогда, что считаете другом. А это значит, вы понесете наказание за ваши слова. И так произойдет с каждым, кто посмеет пойти против императорской семьи.

– Может быть, у вас есть, что сказать, Изабель? – обратилась ко мне императрица, и я вздрогнула от неожиданности. У меня?

– Может быть, вы можете простить этих молодых людей? – спросил император, окидывая меня тяжелым взглядом. Уж насколько было унизительно слушать все то, что про меня говорили эти высокородные, но стоило мне представить, как их отправляют в тюрьму или конвоируют на рудники, как становилось не по себе.

– Я могу простить их, ваше величество, – сказала я, и тьма внутри разочарованно взвыла. Я и сама не ожидала от себя этого. Но видела полные слез и отчаяния глаза стоящих позади гвардейцев перепуганных матерей, и не могла заявить, что хочу наказания.

– Сделайте все, чтобы ее милость просила вас! На колени! – скомандовал командир гвардейцев. И высокородные действительно стали опускаться передо мной на колени – все, кто совсем недавно с таким удовольствием обсуждал меня. Один за другим, пряча глаза в пол – не потому, что боялись поднять их на меня, а потому что боялись, что я или принц увидим в них ненависть. Да, это действительно была показательная порка. Я окончательно поняла это. Бал начинался с веселья, живой музыки и звонов бокалов, а закончился тем, что император в очередной раз продемонстрировал – те, кто пойдет против, понесет наказание. Он действительно был жестким правителем, хоть и сделал для Вечной империи больше, чем несколько поколений его предшественников вместе взятых.

Они стояли передо мной на коленях. Кто-то молчал, а кто-то просил о прощении, и их голоса путались у меня в голове.

– Ваше высочество, умоляю, простите их! – раздался женский голос, принадлежащий одной из матерей. И это было впервые, когда меня так назвали. Ваше высочество. Как будто я уже стала женой Даррела, частью  императорской семьи. И эти слова показались мне такими искренним и в то же время полными отчаяния, что я сказала, глядя куда-то в стену:

– Я прощаю вас, встаньте.

Высокородные поднялись. Кто-то все так же не смотрел на меня, прятал озлобленный взгляд, а кто-то, напротив смотрел так преданно, будто я спасла ему жизнь. Хотя… если подумать, я ведь действительно это сделала.

Императрица поймала мой взгляд и улыбнулась уголком губ, давая понять, что я все сделала правильно. Я облегченно выдохнула.

– Вместо тюрьмы и каторги все, кого задержала гвардия, отправятся служить в Северную провинцию, – решил император. – Это родина моей будущей невестки. И на кордонах не хватает людей, чтобы бороться с новыми потоками нежити. А сейчас… Я объявляю о закрытии бала в честь прекрасной Изабель Ардер! Бал закроется танцем с наследным принцем, моим старшим сыном, который вскоре станет супругом Изабель! После него в честь скорой свадьбы вы и вся столица увидите самый лучший фейерверк в мире.

Император подал знак, и тотчас заиграла весенняя звонкая мелодия.

– Завершающий танец наследного принца Вечной империи и его невесты! – торжественно провозгласил усиленный магией голос на весь Мраморный зал. Даррел встал, одну руку заложил за спину, а другую подал мне.

– Прошу вас, Изабелль, – официальным тоном сказал он. И мне ничего не оставалось, как вложить пальцы в его ладонь, обтянутую белоснежной перчаткой. Даррел повел меня к самому центру зала – люди перед нами почтительно расступались. К горлу подступила паника.

– Что это сейчас было? – тихо спросила я, не поворачиваясь к принцу и стараясь гордо держать голову. Так, как меня учили.

– Отец поставил на место тех, кто решил, что может открывать рот, – ответил Даррел, тоже не поворачиваясь ко мне, а глядя вперед. – Вышло эффектно, не так ли?

– Звучит так, что это было запланировано, – заметила я.

– Возможно. Странно, что ты оказалась в том зале. Ты… расстроена? – Он все-таки посмотрел на меня, будто проверяя, не плачу ли я.

– Из-за горстки высокомерных придурков? Нет. Я зла.

– Не ты одна. Однако, смотрю, дракона ты своего сдержала, – заметил принц.

– Ты тоже.

– Тренировался с детства, – отозвался Даррел, умудряясь улыбаться подданым.

– Что мы должны танцевать? – спросила я, следуя его примеру.

– Воздушный танец.

– Я не знаю его.

– Он не сложный. Почти как обычный «Весенний вальс», который мы танцевали. Но в воздухе, – огорошил меня Даррел.

– В воздухе?.. Я не умею левитировать, – еще больше растерялась я.

– Тебе и не нужно уметь. Я все сделаю сам.

– Почему не сказали об этом? Я бы тренировалась. – Паника буквально душила. Я слышала, как в ушах стучит кровь.

– Я сам не знал. Видимо, отец решил нас проверить, – ответил Даррел, уверенно шагая вперед и улыбаясь подданым. – Я же сказал, не бойся. Это не слишком отличается от обычного танца.

С каждым шагом сердце стучало все чаще. А в какой-то момент и вовсе забилось, как сумасшедшее. Я зачем-то повернула голову и увидела в толпе Эштана, который смотрел на меня грустно, но без осуждения. В его взгляде пряталась боль, и я почувствовала себя предательницей. Он увидел, что я смотрю на него и едва заметно улыбнулся.

«Все хорошо», – словно говорил он мне без слов.

«Прости», – молчаливо ответила ему я и пошла дальше.

Держась за руки, мы с Даррелом остановились в центре зала – посредине сложного золотистого узора в мраморном полу. Гости отхлынули к стенам, образовав большой круг. По полу пополз туман. Звонкая музыка сменилась и стала другой – возвышенной и вместе с тем нежной. Мне вдруг представилось, как я иду в летней ночи по лугу и касаюсь ладонью высокой травы. За моей спиной – горы, а над головой – бесконечное небо. Свет погас, и на темном сводчатом потолке загорелись звезды. А по стенам, колоннам, балконам начали пробегать золотистые искры.

– Я подниму нас вверх с помощью магии, – сказал Даррел, чуть крепче сжимая мою руку. – Не паникуй.  И не показывай свой страх. Это будет обычный танец.

Я согласно кивнула, чувствуя исходящую от него магию. Нас окутало прохладное голубоватое сияние, и мое тело вдруг сделалось необычайно легким. Мы медленно поднимались вверх, но при этом мне казалось, что мы все так же стоим – под ногами чувствовалась опора. Оказавшись под высоким сводчатым потолком, что казался теперь небом, мы встали в закрытую позу.

Музыка, что казалась безумно знакомой, на мгновение утихла, и раздался прекрасный женский голос, цветочно-теплый, вобравший в себя шум ветра и шелест волн. Платье на мне засверкало мягким северным сиянием, вызвав восторженные вздохи где-то там, внизу, и не успела я прийти в себя, как Даррел повел меня в танце. Он не солгал – это действительно был тот же самый  «Весенний вальс», только передвигались мы по воздуху. Сначала я боялась, что упаду, если Даррел перестанет удерживать меня выше талии, и вцепилась в его плечо, однако почти тут же поняла, что этого не случиться – магия не даст нам упасть.

Знакомая музыка струилась по залу, голос нимфы гармонично вплетался в мелодию, и ее песня без слов обволакивала, подобно мягкому закатному свету. Голос был потрясающим – так петь могли только нимфы. И мы неспешно вальсировали, соблюдая технику всех элементов, однако против правил глядя друг на друга. Это было… странно? Волнительно? Притягательно? Пожалуй, все вместе.

Я поймала себя на крамольной мысли, что хочу прильнуть к Даррелу всем телом, прижаться крепко-крепко и вдохнуть знакомый аромат снега, горьких сушеных трав и вереска. Хотелось взъерошить его идеально уложенные волосы, дотронуться до щеки, поцеловать в губы…

На этой мысли меня словно крапивой ужалило, и я вздрогнула, заставив Даррела удивленно вздернуть брови. Нет, нет, нет, я не должна о таком думать! Что за глупости!

– Что? – не понял он, все так же уверенно ведя в танце.

– Ты так смотришь, что мне неуютно, – нашлась я.

– Ну прости, как умею, так и смотрю. У тебя тоже взгляд недобрый.

– Меня заставили танцевать в воздухе, после этого он будет добрым?

Даррел ничего не ответил – держа за руку, отстранился от меня и встал на одно колено. Я по кругу обошла его, и мы снова заскользили по воздуху.  Звезды над нами таинственно перемигивались. Музыка становилась все громче, голос нимфы – пленительнее и печальнее. Звуки нарастали, пульсировали в моей голове, и мысли в ней стали легкими, словно перышко. Машинально следуя в танце за Даррелом, я вдруг вспомнила, где слышала эту музыку.

Так звучали звезды в моем далеком детстве, которое я забыла.

Глава 35

Это был поздний вечер, почти ночь. Алый закат давно догорел, оставив после себя лишь едва заметную оранжевую полоску за горами. Небо было усыпано звездами, и они сияли, словно алмазы. Дневная жара спала, приятный ветерок шумел листвой, а воздух был пропитан ароматами спелых яблок и душистого меда.

В саду, что примыкал к «Дому у озера», находились трое – Ари, Тео и их дочь Белль. Супруги сидели на деревянных садовых качелях и весело переговаривались. На столике неподалеку стоял граммофон, из которого лилась музыка. Белль, волосы которой были собраны в два хвостика, стояла у яблони и пыталась колдовать, копируя старших, однако у нее ничего не получалось. Девочка злилась и забавно топала ножками. В какой-то момент она заревела от бессилия, и мать взяла ее на руки.

– Что случилось, детка?

– Мама, ничего не получается! – пожаловалась Белль. – Магия не получается!

– А что ты хочешь? – спросил отец, вытирая ей слезы.

– Печенье! Вы спрятали его!

– Ты получишь печенье завтра, – улыбнулась Ари. Дочь обожала сладкое и то и дело норовила стащить его.

– Хочу сейчас! – надулась та.

– Сейчас уже поздно, моя хорошая.

Белль удобнее устроилась на коленях у матери.

– Мама, почему магия не получается?

– Потому что ты еще маленькая. Сейчас твоя магия – это искорка, Белль, – сказала Ари. – Но однажды из искры разгорится пламя. Ты станешь сильной.

– Как ты? – спросила Белль.

– Как я, – улыбнулась Ари.

– И как папа?

– И как папа, – сказал ее отец и поправил заколку на хвостике.

– И как дедушка?

– Ты станешь сильнее всех нас. – Ари поцеловала дочь в солнечную макушку. – Но чтобы стать сильной, нужно быть хорошей. Поняла?

– Поняла, мамочка. Я буду хорошей. Как ты, папа и дедушка.

Несмотря на поздний час они так и сидели на садовых качелях. Разглядывали звезды, переговаривались. А прекрасная музыка продолжала играть. И в ней слышались нежность, полет и обреченность. А в голосе нимфы, что пела без слов, подстраиваясь под мелодию, слышалась сама вечность.

– Видишь, вон ту звезда? Яркую? – спросила Ари, указывая рукой в небо. – Это звезда Черного дракона. Твоя звезда, Белль.

– Моя звезда, – зачарованно повторила девочка и закрыла глаза, засыпая у матери на руках. В теплоте и заботе.

* * *

Музыка и голос вечности помогли вспомнить то, что должно было навечно остаться в памяти. На мгновение я выпала из реальности, и этого мгновения хватило, чтобы перед глазами пронесся тот августовский вечер в саду под звездами, рядом с родителями, когда я была совсем крошкой. Воспоминания были полуразмытыми, полуреальными, подернутым дымкой забвения, но я хорошо слышала голос родителей: полный нежности голос мамы и добрый голос папы.

Я увидела своих родителей. Они были такими молодыми и такими красивыми. Такими родными. Моими.

Тело и душа будто отделились друг от друга. Тело продолжало танцевать, выполняя знакомые движения и несложные фигуры. А душа кричала от боли. Зная, что не могу прервать танец, за которым наблюдают самые влиятельные, сильные и богатые люди империи, я танцевала, будто кукла. На моих глазах сами собой появились слезы.

– Что случилось? – спросил Даррел, непонимающе глядя на меня. – Я тебя обидел? Наступил на ногу? Или что?

– Все хорошо, – ответила я с трудом. – Прости.

Слезы покатились по щекам, попадая на губы и шею, и остановить их я не могла. Будто во мне что-то сломалось. А сил починить не было.

– Да что случилось? – воскликнул принц. – Отвечай мне! Что я сделал не так?

Не в силах говорить, я помотала головой.

– Это из-за них, да? Ты плачешь из-за них? Тех, кто тебя оскорбил? – вдруг спросил он со злостью.

Даррел прекратил танец, и мы замерли в воздухе. Он отпустил меня и дотронулся до моей щеки, осторожно вытирая слезы.

– Они будут наказаны, ты же слышала решение императора. Успокойся.

Я была бы рада успокоиться, но не могла. Внутри меня все кричало от боли, а эта прекрасная музыка продолжала играть и голос нимфы вытягивал из меня душу. Перед собой я все так же видела своих родителей. Я оплакивала их.

– Ты должна быть сильной, поняла? Эйхово пламя, ну не плачь. Ненавижу, когда женщины плачут. Это ваше тайное оружие против мужчин. – В голосе Даррела слышалась растерянность, а между бровями появилась вертикальная складка. – Не то, чтобы я от тебя в восторге, но как будущий муж, буду тебя защищать. Эй, ты ведь ревешь не из-за того, что не хочешь выходить за меня?

Я снова помотала головой.

– Нет. Я… Вспомнила родителей.

Музыка затихла, голос нимфы – тоже. Гости внизу, явно ничего не понимая, начали переговариваться. Даррел вздохнул, стянул перчатку с ладони и стал вытирать мои слезы. Сначала под глазами, затем со щеки, а после и вовсе коснулся моих влажных соленых губ. Осторожно провел по ним большим пальцем, а затем сделал то, чего я не ожидала. Склонился ко мне и поцеловал.

Поцелуй вышел невинным и коротким. Всего лишь простое касание сухих теплых губ. Всего лишь несколько секунд. Всего лишь пара ударов сердца. Однако это было так неожиданно, что я перестала плакать и потрясенно заглянула в глаза Даррела. Он смотрел на меня с какой-то отчаянной нежностью, как смотрят на прекрасный хрупкий цветок, который боятся сгубить.

Какое-то время мы просто разглядывали друг друга, а потом на меня словно что-то нашло. Обхватив лицо Даррела ладонями, я сама потянулась к нему – за настоящим поцелуем. И он покорно склонился, невесомо обняв меня за талию.

Наши губы неловко соприкоснулись, и я на секунду отстранилась, сбивчиво дыша, так, что высоко вздымалась грудь. А после, закрыв дрожащие ресницы, вновь накрыла его губы своими, желая, чтобы Даррел ответил. Он медлил, то ли не желая этого, то ли проверяя меня на прочность. Однако в какой-то момент это безумие накрыло и его. Его руки крепче сжали мою талию, и он завладел моим ртом.

Это был мой первый поцелуй, неумелый, но искренний. Неспешный, но удивительно ласковый. Иссушающий слезы.

Есть поцелуи, от которых сносит голову.

Есть поцелуи, которыми упиваются, словно победой.

А есть поцелуи-спасение. Которые лечат душевные раны своим теплом. И этот был именно таким.

Мои руки покоились на плечах Даррела, таких напряженных, что они казались мне каменными, а грудь прижималась к его груди. А он гладил меня по спине и зарываясь пальцами в волосы. Страх и боль уходили. В груди горел теплый огонь – тот, который не обжигал, а грел. Растворившись в друг друге,  мы оба забылись, что находимся на балу, и что на нас смотрят не только гости, но и вся императорская семья.

Горьковатый привкус сухого вина. Тот самый аромат снега, вереска и сухих трав, который я так хотела почувствовать. Чувственные касания сквозь тонкую ткань платья. Притяжение. Ощущение того, что я нашла нечто важное, нужно, давно потерянное и невероятное ценное. Того самого человека, о котором мечтает любая одинокая девушка или одинокий юноша, в жизни которых нет места любви.

Все это я чувствовала, захлебываясь от восторга в объятиях того, кого так ненавидела. И вместо волны ярости, что поднималась во мне до этого, поднялась волна нежности, щекочущей изнутри. Волна томительного безумия. Волна желания.

В какой-то момент Даррел все же пришел в себя.  Он отстранился, хватая ртом воздух. Его глаза блестели в свете звезд.

– Хватит, – сказал он, качая головой. – Иначе… Нас не поймут.

– Так нельзя, – согласилась я, чувствуя, как горят щеки. Что это только что было?

– Ты больше не плачешь?

Стоило ему это сказать, как на глаза снова навернулись слезы. Светлая Тэйла, убери это воспоминание из моей головы! Я так не могу!

– Нет… Извини. Я просто… – Мой взгляд опустился вниз. На тех, кто смотрел на нас в изумлении и переговаривался.

– Молчи. Нужно спуститься.

Даррел обнял меня за плечи, словно желая утешить, и я прижалась щекой к его груди, ища тепла и поддержки в эти минуты. С ним действительно стало спокойнее, и боль внутри начала затихать. Даррел гладил меня по волосам, а я изо всех сил сжимала плотную ткань его мундира, пряча лицо.

В обнимку мы с Даррелом неспешно опускались вниз. Спохватившись, оркестр заиграл что-то романтичное, словно все так и было задумано. Когда наши ноги коснулись пола, гости, которые все так же стояли около стен, образовав огромный круг, вдруг зааплодировали нам. Должно быть, они не понимали, что произошло на самом деле – решили, что мы прервали танец для поцелуя. С такой высоты они явно не могли различить слезы на моем лице, а потому громко хлопали нам, усердно выражая свою поддержку. Защелкали фотоаппараты – завтра во всех газетах появятся наши фотоснимки, и остается только гадать, какими будут заголовки. Но мне плевать. На все плевать.

Незаметно я вытерла слезы. Больше плакать нельзя. Только не при всех этих людях. Лучше одной, в своей комнате, в темноте.

– Я думал, ты не умеешь плакать, – сказал Даррел, позируя для фотокарточек. Все так же обнимая меня, он приветственно поднял руку.

– А я думала, ты не умеешь быть милым, – попыталась сострить я.

– Видишь, ты сама призналась, что я милый. – Он довольно улыбнулся. А я поймала себя на том, что смотрю на его губы. – Помаши им. Они хотят твоего внимания, будущая императрица. Это твой бал.

Я повторила следом за ним – подняла руку и даже улыбнулась. Наши лица в который раз озарили вспышки. Послышались радостные выкрики.

– Императорский бал в честь графини Изабелль Ардер, из дома Черного Дракона объявляется закрытым! Просьба гостям перейти на балконы, чтобы увидеть фейерверк с высоты полета птицы. Спустя час Небесный замок причалит на землю, и вы сможете покинуть его!

Нас с Даррелом окружили гвардейцы, которые повели нас к одному из балкончиков, и среди них я заметила двух его телохранителей. Дроу озорно улыбнулся мне, указал пальцем на Даррела и коснулся своего виска, у которого несколько раз покрутил.

– Я знаю, что он сумасшедший, – хихикнула я.

– Он говорит не об этом. А о том, что вы свели принца с ума своим поцелуем, ваша милость, – ответил оказавшийся рядом Арт. Даррел услышал это, обернулся и очень осуждающе взглянул на длинноволосого. Тот только плечами пожал, давая понять, что просто констатирует факт.

– Я не специально, – улыбнулась я, больше всего на свете желая оказаться в своих покоях. Сказывались и усталость, и нервы, и стеснение из-за поцелуя. Что я наделала? Зачем разрешила себе целовать Даррела?

Горьковатый вкус его губ все еще сохранялся на моих губах. И я до сих пор чувствовала его ладони, на своей спине.

– Вообще-то, это она обезумела от меня, – сказал принц, пытаясь казаться самоуверенным и независимым. – Верно, Изабелль?

– Конечно, ваше высочество, – церемонно кивнула я. – В этой стране только из-за вас девушки теряют разум. Вы единственный и неповторимый.

Мы шутливо перебрасывались колкостями, шагая по лестнице в сопровождении охраны, однако до балкона дойти не успели. И насладиться фейерверком – тоже.

– Из Моря снов вышел Гость! – закричал вдруг пронзительный страшный голос. – Гость пришел убить нас по велению темного бога! Этот мир погрязнет во тьме! Он обречен!

Мы резко обернулись, и я почувствовала, как Даррел хватает меня за руку, переплетая мои пальцы со своими. Посреди Мраморного зала стоял безумного вида мужчина в темном плаще.

– Гость идет! Темный бог уничтожит нас! И даже дочь Артеса не поможет!

Больше безумец ничего не сказал – его скрутила охрана. А в моей душе появилось странное ощущение надвигающейся бури.

Конец!