Текст книги "Нежеланная невеста, или Зимняя сказка в академии магии (СИ)"

Автор книги: Джейн Анна

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 28 страниц)

Глава 24

Ева  тряслась в неудобной кабине четырёхколёсного экипажа, запряженного парой лошадей. Дорога была разбитая, в ухабах, и ее то и дело подбрасывало. К тому же было холодно, а Ева холод терпеть не могла. Она много чего не любила, а людей порою и вовсе ненавидела, однако все свои эмоции прятала за маской равнодушия или, напротив, дружелюбия. Сейчас Ева была объята ненавистью, но не яростной, а усталой, въевшейся в кожу и кости.

У нее ничего не вышло.

Ритуал, к которому она так готовилась, не получился. Все пошло к эйхам под хвост! Брачная клятва, связывающая ее Даррела и ту девицу по имени Белль, в итоге все же победила темный приворот. А она, Ева, ничего не успела сделать. И во всем виноваты темные твари, которые словно из неоткуда появились на территории академии.

Ева не знала, кто сделал портал. Наверняка предатель.

Предатель… От этого слова ее передернуло. Она ведь и сама была предательницей.

Сейчас в небесном дворце полным холодом идут зачистки – гвардейцы, маги и тайная стража объединили усилия, чтобы найти тех, кто готовил восстание. В этом замешан был даже один из братьев императора, и люди шептались, что Небесный дворец прогнил. Может быть, он и прогнил, но до сих пор не сломлен. Сейчас наверняка наказывают тех, кто посмел задумать переворот. Император скор на расправу. А ведь она, Ева, тоже могла бы оказаться в застенках Торинской тюрьмы или, может быть, даже в пыточной камере, за то, что подавляла волю принца темной запретной магией. Но ее и ее семью миновала эта участь. Ей помогли. Вернее, сделали предложение, от которого Ева не могла отказаться.

Вздохнув, девушка глянула в окно – за ним все так же проносился унылый степной пейзаж. Серое хмурое небо, белый снег, бесконечная тоска. И в сердце тоска. И глухая ненависть. Почему все пошло так? Она одна из лучших, а ей придется…

О том, что ей придется сделать, Ева не стала думать.

– Пара часов – и будем, – хрипло сказала Еве ее спутница, что сидела напротив. Это была высокая худая женщина с длинными пегими волосами. Лица ее не было видно – его скрывал капюшон свободного черного балахона. Только поблескивали в полутьме алые глаза. У многих ведьм глаза такие – с кровавым блеском. Мать Эштана не была исключением. Настоящая мать, разумеется, не сестра короля, которая считалась его матерью. Чернокнижник был рожден ведьмой, а отцом его был брат императора – тот, который замыслил переворот.  Именно поэтому его отдали на воспитание в императорскую семью.

– Хорошо, – кивнула Ева, потирая озябшие пальцы. Проклятый холод.

– Чего боишься? – спросила вдруг ведьма и потянула носом. – Чую твой страх. Пахнет как увядшая магнолия.

– Что узнают о том, что я сделала с Даррелом, – солгала Ева. – Это карается изменой.

Ведьма шумно выдохнула.

– Из-за девки, которая стала его невестой, все разрушилось. То, что их связывало, уничтожило темную магию, которую ты сотворила. А ее следы… Если и заметят, то никто об это не узнает. Потому что теперь ты будешь с нами.

Ведьма проворно пересела на сторону к Еве – она вообще двигалась быстро, напоминая девушке ящерицу. Тонкая, но с сильной хваткой рука ведьмы оказалась у нее на плече. Крепко сжала его костлявыми пальцами. Ева поморщилась

– Успокойся. Я же сказала – принесешь клятву верности темному богу, нашему всесильному господину, и тебя не тронут. Никто ни о чем не узнает – уж мы-то позаботимся. Нас слишком много, всех не вытравят из дворца. Твоя жизнь останется такой же – лучшая адептка в академии, сильная, независимая и красивая. И твоя семья тоже не пострадает. Вы будете, как и прежде, жить в роскоши и в почете. – Ведьма хихикнула. – Но ты станешь одной из нас. Это почесть, оказанная темнейшим господином. Ты должна улыбаться, а не дрожать от страха.

Ведьма вдруг схватила Еву за горло – ее худая рука была обтянута болезненно-белой кожей, а заостренные синеватые ногти впивались почти до крови. Девушка начала хватать воздух ртом.

– Не смей быть слабой, – прошипела ведьма. – Не смей, поняла меня? Жрецы темного бога должны быть смелыми и сильными, чтобы нести в этот жалкий мир его имя!

Она отпустила горло Евы так же неожиданно, как и схватила. И спокойно пересела на свое место. Девушка закашлялась, но кричать или делать что-то не стала. Знала, что при ведьме должна знать свое место. Еве хотелось растерзать ее на месте, но она сдержалась и мысленно говорила себе: «Все в порядке, все хорошо. Это единственный путь к спасению».

– Тебе нравится мой сын? – как ни в чем ни бывало, спросила ведьма. Алые глаза вновь блеснули.

– Эштан всегда был мне близким, – уклончиво ответила Ева. И вдруг вспомнила, как однажды он поцеловал ее на закате. Это был первый поцелуй и для нее, и для него. Им было интересно, каково это – целоваться.

– Он мог бы стать императором, – усмехнулась ведьма. Особой любви к Эштану в ее голосе не было. – Представляю, мой малыш в короне сидит в Большом Тронном зале, а вокруг него все эти мрази, которые называют себя светлыми. Становятся на колени перед ним. Делают все, что он им велит. Как думаешь, он мог бы стать хорошим императором?

– Думаю, да, – осторожно сказала Ева.

– Присмотрись к нему, может и станет! – захохотала ведьма. – Я против такой невестки ничего не имею. Ты мне понравилась сразу, как только согласилась принять книгу ведьм. – Она вдруг осеклась. – Ты же видела его братца? Принца Даррела, сладкого мальчика, которого так любит народ? Какой он? Похож на отца?

– Больше похож на мать.

– На мать, – поцокала языком ведьма. – Все восхваляют красоту императрицы. Как знать, может быть, она красива только потому, что села на трон рядом с императором.

Она вдруг сняла капюшон. Через ее худое вытянутое лицо с остатками былой красоты тянулся длинный шрам – наискось, от уха до виска. Но больше пугал не шрам, а алые глаза, обрамленные пепельными ресницами.

– А может быть, и я бы смогла стать императрицей? – Пересохшие губы растянулись в кривой улыбке, обнажая клыки. Ведьма захохотала, а Ева отвела взгляд. Мать Эштана порою была не в себе. Но, говорят, многие из тех, кто впускает в себя тьму, сходят с ума.

– Жаль, что крысеныш не сдох, – продолжила ведьма. – Он должен был попасть в Костяной лес и погибнуть – его ждали. Но нет. Выжил.

Сердце Евы пропустило один удар. На Эштана напали?

– Как же он выжил? – стараясь быть спокойной, спросила она.

– Говорят, из-за девки, которая с ним была. Невесты. Наследницы Черного дракона. – Ведьма скрестила пальцы. – Забавно. Она ведь и сама считалась мертвой, вместе со всей семьей. Но нет, девчонка жива. Только станет ли она следующей императрицей? – Ведьма вновь пронзительно расхохоталась.

Остаток пути они молчали. Ева погрязла в своих мыслях и воспоминаниях, ведьма то ли спала, то ли делала вид, что спала.

Когда экипаж остановился, уже стемнело. Ведьма спрыгнула на землю и быстро направилась к старинным развалинам, что были припорошены снегом. Ева поспешила следом. В развалинах прятался тайный вход в возрожденный храм темного бога, где вот-вот девушка должна была стать одной из его жриц.

Выбора у нее не было – или она сделает это, или ее и ее семью ждет суровое наказание.

Ведьма прошептала что-то на древнемагическом, и в развалинах появился тайный проход.

– Чего хочет темный бог? – спросила вдруг Ева, глядя на линию горизонта, которая разрезала мир на небо и степь. Ей не хотелось входить в этот проход.

– Темный бог хочет счастья для всех. Счастье – оно в хаосе. А хаос – дитя тьмы. Его сын скоро проснется. Империя ждет гостя.

Ведьма хихикнула, и Ева покрылась гусиной кожей. Про гостя она слышала – все слышали! Пророчица Алтея кричала о нем на всю площадь Роз и Мечей.

– Идем. Сейчас ты навсегда изменишь свою судьбу.

И Ева пошла следом, чтобы спустя несколько часов вернуться домой как жрица темного бога. Преступница.

* * *

В себя я окончательно пришла ближе к вечеру. Наплакалась, правда, так, что глаза стали алыми, как у вампира, а лицо опухло. Плакать красиво я никогда не умела. В голове я по-прежнему ничего не могла уложить, и больше всего на свете хотела попасть домой, к бабушке и тете. Хотела обнять их и братьев, и спросить: «Это ведь неправда?» А услышав подтверждение, снова жить прежней спокойной жизнью, где самой большой проблемой была сдача экзамена магистру Бейлсу. Но я знала, что все это в прошлом. Моя жизнь изменилась, да и я… Я тоже изменилась. Стала драконом. Нет, я всегда им была, только не знала этого. Совсем ничего о себе не знала.

Из своей спальни, где я горько плакала, обнимая подушку, я вышла лишь к ужину, потому что Лаура никак не могла оставить меня в покое. Она буквально силой заставила меня спуститься. Лаура так искренне переживала обо мне, что я не смогла ей отказать.

Когда мы шли через одну из гостиных в столовую, я заметила на стене портреты в богатых золоченых рамах – и среди них портрет молодой женщины, похожей на меня. Она сидела на периллах балкона, а позади нее было то самое незамерзающее зимой озеро, на которое выходили окна моей спальни.

Я сразу поняла, кто она. И остановилась, зачарованно на нее глядя.

– Это… – В горле стал ком.

– Да, это ваша мать, – грустно улыбнулась Лаура. – Портрет написан за несколько недель до… До ее гибели. Госпожа Ариадна редко позировала. Но каждый раз получалась на редкость прекрасной.

Я смотрела на ту, которая была моей матерью, во все глаза. Она была очень красивой. Тоненькая, словно прозрачная, с копной светлых волос,  мягкими чертами лица и выразительными зелеными глазами. Мы были очень похожи. Очень.

– Ваша милость, я хочу показать вам портреты и фотокарточки вашего отца и деда – в семейном архиве много чего осталось, – сказала Лаура. – Если вы желаете, конечно.

– Желаю! – воскликнула я.

– Тогда после ужина. Вам обязательно нужно подкрепить свои силы. Я расскажу вам историю вашей семьи! – воссияла Лаура, и я кивнула. Мне действительно было интересно, и это был не праздный интерес, не развлечение. Я должна была знать, кто я и откуда, какими были мои родители, и какой я могла стать благодаря их крови.

Несколько часов после ужина мы провели на втором этаже, в кабинете Виктора. Лаура и присоединившийся к ней Антель, чьи крылья пропали, рассказывали мне о семье Ардер, наследницей которой я стала.

Правда, Лаура рассказывала о родителях и дедушке, о семейных традициях и ценностях. Она показывала фотокарточки, описывала мое раннее детство, которое я совсем не помнила, и то и дело сравнивала меня с мамой, говоря, что мы необыкновенно похожи. Я узнала, что мой дед был могущественным магом и сильным драконом, которого все уважали и даже боялись, однако с родными он был заботливым и добрым, часто катал меня на спине и дарил подарки. Мои родители, несмотря на разницу в социальном статусе, женились по любви, и каждый день своей недолгой совместной жизни прожили счастливо, и я была желанным и долгожданным ребенком.  Других родственников у меня не осталось – род Черного дракона медленно вырождался, поэтому я была последней. И, по словам Лауры, должна была как можно скорее продолжить род – родить принцу детей. Троих или пятерых. А лучше семерых. Я на мгновение представила себя вместе с Даррелом и толпой детишек вокруг нас, и мне стало смешно. Он и я… Какие глупости…

А вот Антель больше упирал на денежно-имущественные вопросы, пытаясь донести до меня, чем я теперь обладаю. Я понимала, что теперь в моем распоряжении много денег, и я смогу обеспечить достойную жизнь не только себе и своим близким, но и их правнукам, но не вникала в подробности, потому что у меня голова шла кругом от информации. Особняки, имения, драгоценности, активы в банках, предметы искусства – по словам Антеля у меня было все. Только вот семьи не было рядом. Те, кто меня родили, погибли. А те, кто с достоинством воспитали, находились далеко.

Легла я поздно и долго не могла заснуть – все думала, думала, думала. О бабушке, тете и братьях. О родителях и дедушке, что спас меня и уничтожил демона. О тех, кто решил убить мою семью. И почему-то о Дарреле.

Я была рада, что он выжил. И чувствовала тепло на сердце, когда вспоминала его лицо. Вопреки всему он оказался не тем, кто открыл на меня травлю, и меня грела эта мысль. Нет, он все-таки тот еще высокомерный козел, но хотя бы не делал того, из-за чего я буду ненавидеть его всю оставшуюся жизнь.

Интересно, почему он считает, что я смотрю на него с презрением?.. Это ведь его черта – смотреть с презрением на меня.

А через несколько дней мы встретились.

* * *

Несколько дней я прожила в семейном особняке, который теперь должен был стать моим домом, как мне твердили, хотя, если честно, я нисколько не ощущала, что это мой дом. Мне казалось, будто я нахожусь в гостях у высокородных. Я – гостья, а не хозяйка. И я нахожусь здесь временно. Особняк был уютным, несмотря на всю его вычурную мрачность, и мне нравилось бродить по нему и рассматривать интерьер, однако я очень скучала по бабушке, тете и братьям. Я очень хотела встретиться с ними, и мне обещали, что вскоре это произойдет. Еще я очень хотела увидеть подруг – мне столько всего нужно было обсудить с ними, стольким поделиться! Однако по известным причинам и с ними встретиться я могла лишь в начале семестра. Иногда я думала об Эштане, вспоминала его голос и руки, теплый взгляд и полуулыбку, а порою в мои мысли вихрем врывался Даррел. И я фактически видела его перед собой внутренним взором – то статного и уверенного, с достоинством расправившего плечи, то лежащего в окровавленном снегу. И злилась – мне не нравилось думать о нем, но я не могла контролировать свой разум. После событий в Костяном лесу между нами появилась странная незримая связь, которую я с трудом, но все-таки ощущала. Может быть, это потому, что я официально была его невестой?

Невеста… От этого слова меня начинало тошнить, и чтобы не думать о нашей связи, я пыталась забыться в прошлом своей семьи, которое так и манило меня.

Поначалу я часами читала семейные архивы, рассматривала фотокарточки, изучала семейное древо. Пыталась понять, что это за род такой – Черных драконов? Какими были мои родственники? Какой должна была стать я, если бы волею богов мои родители и дед остались живы? Я была бы типичной высокородной девицей, считающей себя выше других, состояла бы в Клубе избранных и знала, что весь мир принадлежит мне? Или же, как моя кровная мать, отстранилась от мира знати, считая себя выше их дрязг? Мне хотелось верить во второй вариант.

Потом у меня появился неожиданный союзник, ну или приятель, который многое рассказал мне о доме и о моей семье. Его звали Кайн, и он был сыном управляющего Антеля. Тоже ангелом – только его крылья были бело-синими, да и видела я их всего один раз. Обычно Кайн прятал свои крылья, а потому казался обычным человеком – среднего роста, хрупким, только очень красивым, с выразительными синими глазами, белокурыми локонами, собранными в короткий хвост, и удивительными кистями рук. Тонкие узкие ладони, длинные пальцы, выпирающие костяшки – это были не руки война, а руки художника. Несмотря на воистину ангельский вид, характер у него был не сахар.

Мы встретились в библиотеке, когда я в очередной раз пришла изучать семейные архивы. За окном в это время валил снег, в камине весело трещал огонь, пахло абрикосовым чаем, а я в задумчивости бродила между дубовыми стеллажами и искала нужную книгу. Кайна я нашла случайно – он сидел на подоконнике, согнув одну ногу в колене, и читал.

Сначала я опешила, потому как ни разу не встречала этого парня среди прислуги. И молча уставилась на него. А он недовольно взглянул на меня и выразительно поднял коричневую бровь. Выражение красивого лица было не самым приветливым.

– Кто ты такой? – миролюбиво спросила я.

– Какая разница, – ответил тот без особой почтительности, закрыл книгу, сунуд ее подмышку и поднялся. – Мешаешь читать.

Он хотел уйти, но я не дала ему этого сделать.

– Я, кажется, вежливо спросила тебя, – сказала я, хмурясь.

– А я невежливо ответил.

– Почему ты ведешь себя так невоспитанно?

– Потому что того, как ты приехала, этот дом был моим, – ядовито заявил парень. – А теперь явилась ты, хозяйка, и я должен прятаться, чтобы читать.

Он развернулся ко мне спиной и хотел было уйти, но мне вдруг стало интересно – кто же это такой? Он единственный мой ровесник в особняке.

– Не уходи, – попросила я.

– Это приказ? – повернулся он ко мне лицом.

– Это просьба, – спокойно сказала я.

– Не люблю, когда меня просят. – Парень криво улыбнулся мне и словно невзначай уронил большую вазу. Она упала на паркет и раскололась надвое. – Извини, я такой неловкий. Пойду позову кого-нибудь из прислуги, чтобы убрали осколки.

Он сделал еще несколько шагов, однако далеко уйти не успел – между стеллажами появилась Лаура. Увидев осколки вазы, она рассердилась – да так, что на щеках появились огненные пятна.

– Господин Кайл! Вы опять за свое? – возмутилась она. – Пока ваш отец в отъезде, портите имущество? И вообще, что вы забыли в библиотеке? Вам строго-настрого запрещено было здесь появляться!

На лице Кайла появилось такое выражение, будто бы ему под нос сунули чашу с протухшим рыбьим супом. А Лаура продолжала:

– Вы будете наказаны за то, что…

– Это я уронила, – вмешалась я, и Кайл удивленно на меня взглянул. – Случайно задела локтем.

Лаура изумленно выдохнула.

– Ваша милость, вы?

– Да, я. Совершенно случайно. Надеюсь, меня вы не станете наказывать? – улыбнулась я.

– Что вы говорите, конечно же, нет, – затараторила она и срочно вызвала служанок, чтобы те убрали осколки. Я хотела помочь – я все время всем хотела помочь, но Лаура решительно воспротивилась этому: – Ваша милость! Мы сами все сделаем! Прошу вас, не нужно напрягаться!

– Не отбирай у персонала работу, – вставил Кайл, и тотчас получил гневный взгляд Лауры. Кажется, они друг друга недолюбливали. Чуть позднее я узнала, что сына управляющего многие недолюбливают за вредный характер.

– Что ж, все убрано, ваша милость. Мы оставляем вас, зовите, если будет нужно, – сдержанно поклонилась Лаура и помахала Кайлу – мол, идем. Однако я решительно этому воспротивилась:

– Пусть он останется. Кажется, Кайл читает в библиотеке – он совершенно мне не мешает.

– Я тих, как мышка в подвале, – кивнул Кайл.

– Мыши в подвале то и дел скребутся, словно в них эйх вселился, – вырвалось у Лауры, однако она тотчас пришла в себя, спорить со мной не стала, а удалилась. А мы с Кайлом остались в библиотеке, залитой солнцем.

– Признаю, это было эффектно, – более миролюбиво сказал он. – Наследница Черного дракона в роли спасительницы ангела. Я не уйду только потому, что мне интересно, зачем ты это сделала.

– Затем, что мне скучно, – призналась я.

Его лицо вытянулось.

– Я думал, ты скажешь, что я понравился тебе. Обидно! Хотя… У тебя же есть жених. Наследный принц, сильный воин, прекрасный парень… – В голосе ангела чувствовалось ехидство.

– Не очень-то и прекрасный, – усмехнулась я.

– Судя по фотокарточкам, самомнение у него до небес, – хихикнул Кайл. – Рожа смазливая, а взгляд надменный – у всех драконов такой. – Тут он осекся и посмотрел на меня. – Кроме тебя, разумеется. У тебя взгляд белочки, которую втянули в свои разборки тигр и лев.

– Какой-то ты непочтительный, – хмыкнула я.

– Какой есть, – развел руками Кайл. – Значит, говоришь, тебе скучно? И что ты хочешь от моей скромной персоны? Чтобы я развеселил тебя? Подожди, схожу за своим красным носом, чтобы устроить цирковое представление.

– Расскажи все, что знаешь об этом месте. О моих родственниках. О роде Черного дракона, – попросила я.

Кайл снова удивленно приподнял бровь – на этот раз другую. Мимика у него вообще была отличная, живая.

– А архива тебе недостаточно? Или проблемы со чтением? – прищурился он.

– Вся информация здесь сухая, официальная, – пожала я плечами. – Мне интересно узнать живые факты. От Лауры толка нет – она очень милая и относится ко мне с большой заботой, однако ничего интересного не рассказывает. А я хочу знать все. Хочу понимать, кто я. И что во мне за сила.

Кайл внимательно посмотрел на меня.

– Что ж, могу побыть твоим личным гидом, – наконец, согласился он. – Расскажу, все, что знаю о твоей семье, но только если ты уговоришь моего славного отца отправить меня учиться в академию магии.

– Сколько же тебе лет? – удивилась я. Мне казалось, ангел младше меня.

– Девятнадцать, – оскорбился он. – В этом году я должен был поступить на первый курс, но отец решил, что обучаться я буду на дому, хоть меня и зачислили в академию.

– Почему? – не поняла я.

– Ну, характер у меня не сахар. Говорит, я его в высшем обществе опозорю. А я, на минуточку, обладаю даром целительства. Ангел лишь наполовину – моя мама была магиней. – Голос Кайла на мгновение потеплел. – Мне передался ее дар. И уровень магии у меня высокий.

– А что случилось с твоей мамой? – осторожно спросила я.

– Она умерла в тот же день, что и твои родители. Приехала вместе с ними в столицу, – ответил он тихо.

– Светлая Тэйла! – воскликнула я ошарашенно. – Значит, демон…

– Да, он убил и ее. Говорят, она не мучилась, – сухо ответил Кайл, и его губы исказила невеселая усмешка. – Однажды я найду того, кто это сделал. И он пожалеет о том, что родился.

Передо мной стоял не заносчивый мальчишка, а молодой мужчина, в чьих глазах сиял огонь. В воздухе разлилось напряжение.

– Но их же нашли… Их нашли и наказали, разве нет? – тихо спросила я.

– Нашли исполнителей. Низших жрецов, пушечное мясо. Я же хочу найти того, кто призвал столько могущественного демона. Кто затеял все это. И я не пожалею перьев, чтобы уничтожить этого ублюдка.

На несколько секунд материализовались его крылья, и тогда я узнала, что синие перья – ядовитые. Главное оружие ангелов, загадочного крылатого народа, который лишь в красивых легендах был светлым и добрым. На самом деле ангелы славились своей жестокостью и мстительностью. Но, как и дроу, умели быть преданными. Отец Кайла был предан моему деду – тот спас его от верной гибели. А потому Антель ван Дрейк был предан и мне, но об этом я узнала позднее.

– Что ж, пообещай мне, что уговоришь отца отпустить меня в академию. – Кайл снова надел маску высокомерного мальчишки. Крылья его исчезли. И напряженная атмосфера тоже растворилась.

– Как я это сделаю, позволь узнать? Не могу же я ему приказывать!

– Можешь! Проснись, госпожа Я-Белль-и-плохо-соображаю! – воскликнул Кайл. –Мой отец служит тебе, ты можешь приказать ему все, что угодно. Наверное. Ну или шантажируй, – пришла ему в голову новая невероятная идея.

– Ты предлагаешь мне шантажировать собственного отца? – поразилась я.

– А что? Он же меня шантажирует, – пожал изящными плечами Кайл. – Говорит, если не буду хорошо себя вести, отправит в следующем году в военную академию. Ха! Из меня воин, как из тебя императрица.

Вместо ответа я дала ему подзатыльник – забылась, что, вообще-то, я его госпожа. Подзатыльники я вечно давала братьям, когда они меня доставали. И тут не удержалась.

Кайл уставился на меня так, словно я оскорбила его до глубины души.

– Ты вообще высокородная или из деревни Малый Курятник?! – возопил ангел.

– Я из Северной провинции, – усмехнулась я. – У нас живут суровые люди.

– Ты не человек, ты дракон, – заспорил он тотчас, а я только рукой махнула.

Мы сошлись на том, что Кайл рассказывает мне все, что знает о роде Черного дракона, а я разговариваю с его отцом насчет того, чтобы тот разрешил ему учиться в академии магии. Не заставляю, не шантажирую, а именно разговариваю.

Мы заняли кресла, что стояли по обе стороны от камина, и Кайл принялся рассказывать историю моего рода. Он оказался хорошим рассказчиком – видимо, ему не хватало внимания, и он соскучился по живому общению, а потому очень старался, хоть порой и немного переигрывал. Кое-что из того, что Кайл рассказывал, я уже знала, а кое-что было для меня новой информацией.

– Значит, когда-то род Черного дракона служил темному богу? – переспросила я в какой-то момент.

– О да, вы были из тех, кто клялся ему в вечной верности и приносил кровавые жертвы, – хмыкнул Кайл. – Еще пятьсот лет назад род славился своей жестокостью.

– А что случилось потом? Почему род Черного дракона предал темного бога? – удивилась я.

– Не предал, а эвакуировался, – поднял указательный палец Кайл. – Об этом не принято говорить, знаешь ли, не все любят вспоминать грязное прошлое. В официальных источниках говорится, что род Черных драконов одумался и решил, что быть слугами тьмы – не лучший вариант. А потому решил служить свету. Но на самом деле… – Он понизил голос. – На самом деле все было иначе. У темного бога был сын – сильнейший во всем мире дракон, который во время великой битвы выступил на стороне отца против сил света. Кровавый дракон. Он был так силен, что способен был низвергать в изначальную бездну даже богов. После победы Высший божественный круг решил наказать его. Кровавого дракона не смогли убить, ибо в нем была частичка божественной силы. Потому его погребли в море Снов. Однако темный бог решил, что пора призвать сына – он хотел, чтобы тот возглавил восстание сил тьмы. Только вот призвать его было сложно, ведь темный бог потерял часть своего былого могущества.  И тогда он придумал хитрый план. Решил, что Черные драконы принесут себя в жертву, отдадут свою силу его сыну. Проще говоря, умрут, передав энергию, а сын темного бога восстанет со дня моря Снов. Как ты думаешь, хотели ли твои предки принести себя в жертву? Нет. Они хотели жить. И жить хорошо. А потому, прознав про планы своего хозяина, Черные драконы дружно покинули Север. Они всегда были хитрыми и понимали, что самим по себе им не выжить. Тогда они поклялись служить светлому богу Артесу, бороться с силами зла и поселились в Вечной империи, получив земли и титулы. Ну, ты это уже знаешь. Только темный бог очень обиделся. И жрецы его тайного культа вели на Черных драконов настоящую охоту – по крайней мере, первые лет триста. Потом вроде бы темный бог успокоился, но род Черного дракона все равно становился меньше и меньше. Вы умирали один за другим. И теперь ты последняя представительница этого рода. Не знаю, хорошо это или плохо. По крайней мере, ты теперь очень богатая. И титул у тебя есть. И защита. Возможно, ты не особо в курсе, но тут вокруг поместья столько боевых магов, что мне становится дурно. Они защищают тебя – невесту принца. Понятия не имею, почему именно ты стала его невестой, – покачал головой Кайл. Про брачный ритуал, которым соединили меня и Даррела в детстве, он, конечно же, не знал. И про пророчество старого императора – тоже.

– Гость из моря Снов, – вдруг вспомнились мне слова пророчицы Алтеи, сказанные на площади. – Значит, это и есть сын темного бога?

– Ты про пророчество, сделанное ею на площади Роз и Мечей? – выгнул бровь ангел.

– Да. Я слышала его своими ушами! – призналась я, вспоминая тот день – все это произошло не так уж и давно, но казалось, что прошло много времени. Память – странная вещь.

– А разве ты не слышала, что Алтея – шарлатанка? – усмехнулся Кайл. – После этого ее арестовали. За лживые пророчества, баламутящие народ, и за то, что она смела притворяться богиней! Ты не думай, что я в глуши сижу и ничего не знаю. Мне все известно! Я ас в мире сплетен и новостей. К тому же об этом все газеты трубили не так давно. А, ты же не сразу в себя пришла после приключений в Костяном лесу, – хихикнул он. – В общем, арестовали твою Алтею.

– Ее выступление не было похоже на постановку, – вздохнула я. Мне казалось, что я  действительно видела богиню Шиану, которая снизошла до людей и разговаривала с ними голосом Алтеи. Говорила, что с моря идет Гость, и что только дочь Артеса сможет остановить его.

– Все вопросы к страже и тайному отделу, – пожал плечами Кайл. – Говорю, что знаю. Алтея вне закона. Почитай газетки на досуге.

Мы разговаривали до самого ужина, а ужинать я решила вместе – надоело сидеть на столом одной, я привыкла есть вместе с кем-то. И ангел был не самой плохой компанией. Правда, у Лауры едва не случилась истерика, потому как она искренне считала, что госпожа должна ужинать в гордом одиночестве, а не в компании тех, кто ей служить, но я, в конце концов, заставила и ее сесть за стол.  Лауре пришлось согласиться – видимо, оставлять меня вместе с Кайлом ей не очень хотелось.

Несколько дней, к огромному неудовольствию Лауры, мы с Кайлом провели вместе. Он водил меня по особняку, показывал комнаты, рассказывал интересные истории и вообще всячески скрашивал мое одиночество. Иногда он, конечно, зарывался, и мне приходилось приводить его в чувство подзатыльниками. Но в целом вел себя Кайл неплохо – даже Лаура удивлялась.

Кайл знал кучу всего – и про драконов, и про богов, и про историю империи, а потому рот у него, как правило, не закрывался.

– Почему ты не называешь темного бога по имени? Почему не называешь его Кштари? – спросила я его как-то раз.

– Мне противно произносить его имя, – поморщился Кайл. – Кстати, не хочешь сегодня сходить к озеру? Подышим воздухом.

– Я не против,  – кивнула я. – Кстати, почему оно не замерзает?

– Твой дед заколдовал его так, что вода в нем всегда остается теплой, – поведал мне ангел. – Отец говорил, что твой дед любил там плавать даже зимой, в лютые морозы.

– Кошмар какой, – поежилась я. Об одной только мысли о таком плавании, мой внутренний огонь начинал затухать. Все-таки я куда больше любила тепло, чем холод.

Наша прогулка была недолгой – мы погуляли вдоль берега, но пошел снег, и мы вернулись к особняку. Кайлу пришла в голову замечательная идея сделать снеговиков, и мы слепили сразу двух: один – я, один – он. Разумеется, мой снеговик оказался лучше. В конце концов, на севере я лепила их постоянно. Однако Кайл был уверен, что лучше не мой снеговик, а его. Он даже Лауру, которая наблюдала за нами из холла, хотел позвать, чтобы та справедливо оценила снеговиков, однако не успел этого сделать. К нам приехал гость. Вернее, он приехал ко мне. Я пропустила тот момент, когда на территорию поместья въехал экипаж, запряженный тройкой гнедых коней. Лишь заметила, как останавливается экипаж с флагом и символом императорской семьи, и оттуда легко выпрыгивает на заснеженную дорогу Эштан.

Он сразу увидел меня и, улыбнувшись, направился в мою сторону. По обыкновению он был без шапки, и снежный ветер играл с его распущенными пепельными волосами. Высокий, статный, в расстегнутым пальто, ботинках с грубой шнуровкой, серьгой-кольцом в ухе и без перчаток – казалось, что ему совершенно нет дела до холода.

– Эштан! – удивленно воскликнула я. Сердце наполнилось радостью.