Текст книги "Двойной орёл"

Автор книги: Джеймс Твайнинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 26 страниц)

Глава 64

00.04

Появление светящейся красной точки на крыше здания напротив подсказало Дженнифер, где расположился мужчина, преследовавший Тома. Она распласталась на крыше музея, куда забралась с помощью оставленного Томом шнура, свисавшего вдоль стены здания. Еще несколько секунд ушло у нее на то, чтобы понять, что представляет собой эта точка.

Однако раздавшийся через полминуты выстрел буквально парализовал ее. Она продолжала неподвижно лежать на крыше, и лишь когда внизу, в галерее музея, включилась сигнализация и раздался вой сирен, это побудило ее немедленно вскочить. Дженнифер поползла к отверстию в стеклянном окне крыши. Теперь она стояла там, грозно подбоченясь, и смотрела вниз, на Тома.

– Ну что, ловишь кайф? – спросила она хрипло.

– Ты? – В голосе Тома звучало искреннее изумление, но он сразу пришел в себя и деловитым тоном заметил: – Давай быстренько вытаскивай меня отсюда.

– Как-то не очень хочется.

– Это совсем не то, что ты думаешь.

Дженнифер слышала завывание сигнализации, видела отверстие в стеклянном кубе стенда, скорчившуюся фигуру в маске на полу. Похоже, именно это она подозревала. Об этом предупреждал ее Корбетт. Как могла она быть столь глупа и самонадеянна, чтобы считать, будто все остальные заблуждаются насчет Тома?

– Ах нет, не то? – холодно усмехнулась Дженнифер. – Тогда что же, по-твоему?

Том сорвал черную маску, встрепанные вспотевшие волосы встали дыбом. Дженнифер видела его глаза – большие, темные и, как ей показалось, немного испуганные.

– У меня всего девяносто секунд, – заявил он. – А потом ворвутся охранники. – Он кивком указал на стальную дверь. – Позже все объясню.

– Нет уж, будь добр, объясни прямо сейчас, – непреклонно произнесла Дженнифер.

Она недоумевала, зачем вообще слушает его, почему не побежала прямо в полицию, обнаружив свисающий вдоль стены музея тонкий и прочный шнур. Нет, почему-то ей понадобились объяснения Тома.

– Времени нет! – взмолился он.

– Лично у меня полно времени.

Том удрученно покачал головой, отвернулся и опять взглянул на Дженнифер:

– Яйцо Фаберже, которое я украл в Нью-Йорке, предназначалось Кассиусу. Знаешь, кто он такой, Кассиус?

Имя вроде знакомое, она его слышала, вот только никак не могла вспомнить, где и при каких обстоятельствах. Неожиданно Дженнифер вспомнила. Кассиус сродни герою романа Жюля Верна, загадочному капитану Немо, и упомянул о нем Корбетт на встрече с секретарем Янгом. Он был своего рода гением, мозгом всех криминальных операций, связанных с похищением предметов искусства.

– Хорошо. Теперь ты представляешь, какой противник мне противостоит. Я давал согласие на похищение двух яиц, но после первого решил завязать, намеревался выйти из дела. Я не лгал, когда говорил, что хочу завязать. Но Кассиус не принимает отказов. Он угрожал убить меня и еще одного парня, с кем я работаю, если не проверну дело к завтрашнему утру.

Дженнифер молчала. Разве можно верить такому чело веку? Стальные ставни, прикрывающие вход, приподнялись примерно на дюйм, из коридора слышались возбужденные голоса охранников.

– Почему ты мне сразу не сказал?

– А что, есть разница? Разве ты позволила бы мне провернуть это дело, если бы я сказал?

– Нет.

– Ну вот. Теперь видишь, что у меня просто не было выбора. Не мог же я просто сидеть сложа руки и ждать, когда прикончат меня и того парня.

– Мы с тобой заключили сделку. Ты должен был доверять мне. Я бы сумела тебя защитить.

Дженнифер смотрела по-прежнему холодно, однако ее сердце дрогнуло. Вопреки всему ей хотелось верить этому человеку.

Том с грустной улыбкой покачал головой:

– Я случайно подслушал твой разговор, Дженнифер. Накануне вечером. Ты общалась по телефону с боссом. Говорила, что он может на тебя рассчитывать, ты пойдешь на все, лишь бы добиться результата. Тебе плевать, что дальше со мной будет. Вот и пришлось позаботиться о себе самому. Надеяться, что кто-нибудь защитит тебя, глупо. Впрочем, я всегда надеялся лишь на себя.

Услышав его слова, Дженнифер покраснела. Она сообразила, почему во время ужина в Париже Том держался отстраненно.

– Но я имела в виду иное. Моя заинтересованность в тебе зиждется на убеждении, что ты поможешь в деле с монетами. Это правда. И мне неинтересно, чем ты там занимался в прошлом. Мы заключили сделку, и я вовсе не намеревалась отказываться от ее условий. И ждала того же от тебя.

Стальная пластина, прикрывающая дверь, приподнялась уже на три дюйма, в образовавшемся зазоре Дженнифер видела грубые ботинки охранников с металлическими набойками на носках.

– Это ты сейчас так думаешь. Но при любом удобном случае, особенно если дело будет выполнено, откажешься от своих слов. Ведь тебе надо думать о своей карьере. А я, знаешь ли, просто не могу рисковать. Ждать, когда меня предадут во второй раз.

– Что ты собираешься делать? Забрать яйцо и удрать? Куда?

– Завтра вечером в Стамбуле Кассиус проводит подпольный аукцион. – Том бросал нервные взгляды в сторону медленно приподнимавшейся стальной двери. – И я планировал поехать туда и разобраться со всем этим. Ради Гарри.

– В Стамбуле? – Несмотря на происходящее, Дженнифер не удалось скрыть неподдельный интерес, вдруг прозвучавший в голосе. Ниточка к монетам ведет через Стамбул. Вероятно, появится шанс вернуть их и арестовать людей, участвовавших в похищении. – Так что же ты раньше не сообщил?

– Вот почему Штайнер записывал номер на клочке бумаги, перед тем как его убили. Очевидно, Кассиус собирался прихватить на аукцион и монеты. Видимо, именно он стоит за заказом на их похищение. Монеты и два яйца Фаберже – они и станут главными лотами аукциона.

– А если Кассиус не получит второе яйцо?

– Нет, такого он просто не может себе позволить. Ведь он пригласил на аукцион очень важных людей, обещал, что будут представлены именно эти лоты. Тогда, наверное, просто отменят аукцион.

Дженнифер судорожно пыталась сообразить, что же теперь делать. Если аукцион отменят, она упускает вполне реальный шанс вернуть монеты. Возможно, единственный. А шансы накрыть их всех потом весьма сомнительны. Нет, ей позарез нужен аукцион.

– На, лови!

Дженнифер бросила ему конец. Тяжелый шнур, со свистом разворачиваясь в воздухе, полетел в проем. Стальной заслон на двери приподнялся уже на фут, и она видела, как какой-то особо ретивый охранник пытается пролезть в помещение.

Том поймал конец спасительной веревки и начал подниматься наверх. Одновременно с этим дверь приподнялась на три дюйма. Том перекидывал ногу через край, собираясь выбраться на крышу, когда в зал ворвался первый охранник и, увидев исчезающие наверху ноги, выхватил револьвер.

Том стоял на коленях, судорожно хватая ртом воздух, потом покосился на Дженнифер и прошипел скрипучим и холодным, как стекло, злобным тоном:

– В следующий раз просто бросай вниз шнур. А поговорить можно позднее.

– Следующего раза не будет, – отрезала Дженнифер. – И сегодняшнего не должно было быть. – Она ухватила Тома за шиворот, рывком поставила на ноги. – Нужно убираться отсюда скорее.

Они побежали, перепрыгивая с крыши на крышу соседних зданий, спустились на улицу и уже неспешно, чтобы не вызывать подозрений, двинулись к отелю. Вдалеке провыли на два голоса полицейские сирены, звуки эхом разлетелись по улицам, небо озарилось голубоватым отсветом огней и вновь потемнело.

Всю дорогу, до самого отеля, за ними неустанно следила пара внимательных глаз. Вот они отворили дверь и скрылись в холле. Мужчина достал из кармана мобильный телефон и заговорил, как только на другом конце линии сняли трубку:

– Это Джоунс, сэр… Тут просто цирк творится, черт бы их всех побрал… Кирк залез в музей, а затем какой-то псих пытался снять его на крыше. Стрелял из снайперской винтовки… Нет, промахнулся… Брауни? Вы уж извините, сэр, но у меня создалось впечатление, что она помогла Кирку бежать.

Глава 65

Отель «Семь мостов», Амстердам, Голландия

00.36

– Ну дай посмотреть. Дай взглянуть хоть одним глазком, – умоляюще и возбужденно протянула Дженнифер.

Адреналин все еще бушевал у них в крови, сердца бились учащенно, мысли путались. Успокоиться не удавалось даже после возвращения в отель.

– А ты уверена, что хочешь этого? – В глазах Тома промелькнуло сомнение. – Ты и без того по уши влипла во все это дерьмо. Может, лучше остановиться?

– Я помогла тебе исчезнуть с места преступления. Действительно влипла. И потому имею право.

Том кивнул и нехотя заметил:

– Я очень ценю то, что ты сделала для меня.

– Я, очевидно, с ума сошла, – пробормотала Дженнифер. – Стоит кому-то узнать, и мне конец. Надеюсь, ты понимаешь? – Ее большие круглые глаза возбужденно сверкали.

– Да. И все-таки, почему ты это сделала?

– Не будет Фаберже, не будет и аукциона. Не будет аукциона, не видать нам монет.

– Значит, ради пользы дела? – В его голосе слышалось разочарование.

– Да, разумеется. Ради дела.

Дженнифер надеялась, что он не заметил легкого колебания в ее голосе. Ее поступок имел еще одну причину, но она никогда не призналась бы в том даже себе, не говоря уже о Томе. Она бросила ему шнур еще и потому, что ей хотелось убедить Тома, что он может полностью ей доверять и они по-прежнему работают вместе. Слишком хорошо знала Дженнифер, что это такое, когда тебе не доверяют, когда люди постоянно сомневаются в твоих мотивах и поступках. И еще потому, что она твердо вознамерилась дать ему шанс. Тот самый второй шанс, в котором все так долго отказывали ей. Все, за исключением Корбетта.

Том улыбнулся, и по хитроватому выражению его глаз Дженнифер поняла: он догадывается, что она сказала ему далеко не все.

– Что ж, каковы бы ни были причины, поступила ты правильно. Мы должны вместе закончить дело. Ладно, давай подставляй ручки.

Он полез во внутренний карман, вытащил маленькое яйцо и бережно опустил его в протянутые чашечкой ладони Дженнифер.

– Боже! Какая красота! – тихо выдохнула она, поглаживая шелковистую зеленоватую поверхность яйца. Кончики пальцев ощупывали позолоченные цветы, прораставшие из оплетавших яйцо корней, внизу эти корни образовывали подставку. – Как оно называется?

– «Анютины глазки». Это мое любимое.

– Почему именно оно?

– Сейчас покажу.

Он открыл яйцо – оно распалось на две половинки – и достал крохотный золотой щит в форме сердечка с одиннадцатью миниатюрными дверцами. Щит был закреплен на изящно сработанном мольберте.

– Каждая из дверок открывается, и за ними находятся портреты-миниатюры членов императорской семьи. – Подцепив кончиком ногтя, Том открыл несколько дверок. На них смотрели печальные бледные лица. – Я всегда думал, почему они такие грустные. Словно знали, что с ними скоро случится.

– Ты имеешь в виду русскую революцию?

– Нет. Большевики убили их всех до одного, даже детей не пощадили. Конфисковали ценности и продали, деньги пошли на финансирование армии. Лично мне этот предмет говорит об истории России больше, чем можно узнать из тысячи книг и учебников. Здесь все: и слава, и красота, и ужас.

– А сколько всего существует яиц?

– Сам Фаберже сделал пятьдесят. Восемь потеряны. В Оружейной палате Кремля хранится десять. Один русский миллиардер недавно купил девять, из коллекции семьи Форбса. Остальные в разных музеях и у частных коллекционеров.

– А у тебя никогда не возникало искушения оставить себе все добытые неправедным путем вещи?

– Нет, никогда, – улыбнулся Том. – Это одно из первых правил моей работы. Сделал дело – и двигай дальше. Ты просто не можешь позволить себе влюбляться в эти вещи, пусть даже они и прекрасны. – Он протянул руку, и Дженнифер нехотя отдала ему яйцо и мольберт со щитом.

Том аккуратно поместил «начинку» в яйцо, сложил обе половинки, завернул яйцо в кусок мягкой ткани и убрал в карман.

– Надо бы связаться с Арчи.

– Кто это?

– Да так… можно сказать, коллега.

Дженнифер присела на постель, а Том начал набирать номер.

– Это я, – произнес он.

– Ты в порядке, друг? Есть проблемы? – Встревоженный голос Арчи звенел в трубке.

– Я в порядке. Оно у меня.

– Так ты его взял! Слава тебе Господи! Молодец, дружище! Просто умница.

– Спасибо, – улыбнулся Том, радуясь столь восторженной реакции.

– Проблемы были? – Арчи успокоился, и его голос звучал деловито.

Том усмехнулся:

– Без них не обошлось. Скажи-ка мне вот что, Арчи. Ты кому-нибудь говорил, что я собираюсь сегодня на дело, куда именно и зачем?

– Конечно, нет! За кого ты меня принимаешь?

– Ладно, ладно, не кипятись.

– А в чем дело?

– Ну, я уже выходил…

– О, черт бы меня побрал! – перебил его Арчи. – Да, одному человеку говорил. Точное место не называл, а вот город – да.

– Кому?

– Ну, тогда, прошлой ночью. Кассиусу.

– Кассиусу?

Дженнифер вздрогнула, подняла голову.

– Ради Бога, Арчи! На чьей ты стороне?

– Все понимаю. Прости. Так получилось. Он застиг меня врасплох. Но что именно произошло?

– Какой-то человек выстрелил, попал в лебедку, я упал вниз, в галерею. Словом, сделал все, чтобы я попался.

– На кой хрен Кассиусу сдавать тебя? Сам подумай! Ведь он заинтересован в обратном. Нет, не стыкуется. Это был кто-то другой.

– Возможно.

– Как же ты выбрался?

– Дженнифер помогла.

– Твоя фэбээровская пташка? Разыгрываешь, что ли?

– Нет.

– Какую игру она затеяла? Видимо, ей что-то надо.

– Наверное. – Том покосился на Дженнифер – та очень внимательно прислушивалась к тому, что говорил он. – Знаешь, я больше ни в чем уже не уверен. Ладно, после побеседуем. Завтра утром оставлю яйцо у Флер, вместе с инструментами. Можешь забрать.

– Не проблема… Так и сделаю. Том…

– Что еще?

– Мои поздравления.

– Да пошел ты!

Арчи отключился. Том обернулся к Дженнифер:

– Ну, все слышала?

Она кивнула. Ее лицо было мрачно.

– Насколько я понимаю, Арчи – твой сообщник. И он рассказал Кассиусу о том, где ты собираешься провернуть дело?

Том кивнул.

– Ты полагаешь, Кассиус специально хотел подставить тебя в музее. Устроил тебе ловушку. И ты не понимаешь почему.

– А ты понимаешь?

– Ответ можно найти в Стамбуле. Вылетаем туда завтра утром, – спокойно произнесла Дженнифер. – Макс позаботится о билетах.

– Разве тебе не надо позвонить своему боссу? Отчитаться о проделанной работе?

– Успеется. А пока нам обоим необходимо отдохнуть. – Дженнифер заглянула Тому в лицо. – Кстати, кто была та девушка?

– Какая девушка?

– Маленькая блондинка в соблазнительном белье.

– А, Флер. Девушка, у которой я завтра утром должен оставить яйцо. Давняя моя знакомая. Человек, на которого можно положиться. А что? Да ты, никак, ревнуешь? – усмехнулся Том.

– Размечтался! – отмахнулась она. – Ладно. Кто будет спать на полу? Бросим монету?

– Не нужно, – проявил благородство Том. – Постель в полном твоем распоряжении.

Глава 66

Стамбул, Турция

29 июля, 17.43

Чайный сад «Илесам Локалл» находился невдалеке от Диван-Йолу, древней дороги, что вела к зданию имперского совета. Начиналась она от развалин ипподрома, построенного еще римлянами – некогда здесь устраивались гонки на колесницах, насмерть бились гладиаторы под вопли беснующейся толпы, – а обрывалась у Пушечных ворот, у стен старого города.

Из-за толстых стен сада доносилось дребезжание трамваев, беспрестанные гудки автомобилей, но шум перекрывали пронзительные голоса уличных торговцев, наперебой расхваливавших свой товар. Здесь же, в саду, царили прохлада и тишина, нарушаемая лишь звяканьем ложек и тихим стуком игральных костей, что выбрасывали на большие, искусно инкрустированные деревянные доски игроки в нарды. Несколько предприимчивых торговцев разложили на скамьях яркие разноцветные подушки и килимы, со стен свисали восточные ковры, служившие, видимо, своего рода ловушками, призванными заманить хотя бы часть многочисленных гостей в лавки, устроенные на месте прежних классных комнат. Раньше на месте сада находилось медресе – мусульманская школа при мечети.

В воздухе густыми слоями плыл дым, курили так называемые водяные трубки. Между столиками и скамьями сновал морщинистый старик с сосредоточенно мрачным выражением лица. Он набивал кальяны липким сладковатым варевом из табака с запахом яблок, разжигал раскаленным докрасна угольком, раздавал клиентам. Во время курения табачный дым пропускался через чистую прозрачную воду, она бурлила от миллионов пузырьков, которые булькали и лопались с тихим характерным звуком, напоминавшим мурлыканье огромной кошки.

– Зачем они это делают? – спросила Дженнифер.

Они с Томом устроились в дальнем углу сада, едва отбившись от назойливых торговцев, наперебой предлагавших свой товар и уверявших, что это и есть самые настоящие турецкие килимы.

– Вода очищает дым и охлаждает, – ответил Том.

– Когда-нибудь бывал тут прежде?

– Да, однажды пришлось. Провел какое-то время. – Том старался привлечь внимание официанта.

– Похоже, ты проводил время в разнообразных местах, – заметила Дженнифер.

– Это полезно для здоровья. Что будешь, яблочный чай или кофе? Но предупреждаю: чай настолько сладкий, что могут разом выпасть все зубы. А кофе настолько крепкий и горький, что будешь еще долго скрипеть зубами.

– Да, ничего себе выбор, – пробормотала Дженнифер и в притворном ужасе закатила глаза. – Наверное, все-таки кофе.

Том заказал чай и кофе. Заказ принесли через несколько секунд: горячий чай в маленьком кривоватом стакане; густой и черный, дымящийся, как лава, кофе в фарфоровой чашке.

– Итак, зачем мы здесь? – произнесла Дженнифер, отпивая маленькими глотками кофе и озираясь по сторонам.

Кофе очень вкусный, крепкий, для стимуляции работы мысли. Народу в этом странном заведении было много, но заняты не все места. Дженнифер ловила на себе подозрительные взгляды турок, сидевших и куривших за низенькими столиками.

– Затем, что нам нужна информация, и получить ее можно тут, – проговорил Том и вытянул на лавке длинные ноги.

Утром Дженнифер позвонила Корбетту. Она настояла, чтобы звонок переадресовали к нему на дом, хотя было три часа ночи. Она рассказала шефу, что удалось выяснить Тому. О том, что в Стамбуле будет проходить закрытый аукцион и оба они направляются в Турцию в надежде, что всплывут похищенные монеты. Корбетт одобрил ее план и посоветовал быть осторожнее.

Из Амстердама они вылетели в одиннадцать утра. В полете испытывали некоторую неловкость, сознавая, что после вчерашних приключений в музее отношения между ними изменились. Правда, ни один так толком и не понял, как именно.

Внезапно около входа в сад возникла суета. Первыми вошли двое крупных мужчин в черных зеркальных очках и серых костюмах в серебряную искорку. Они внимательно оглядели присутствующих и, похоже, остались удовлетворены увиденным. Обернулись в сторону ворот и закивали.

В чайном саду появился маленький человечек-бочонок. Дженнифер сразу догадалась, что это босс «серебристых». Почти все его лицо занимали огромный нос картошкой и встрепанная черная борода в тон вьющимся волосам цвета воронова крыла. Дженнифер почему-то была уверена, что волосы и борода у коротышки крашеные. Глаза скрыты за темными стеклами очков в толстой черепаховой оправе, в уголке левого стекла он нарочно оставил наклейку с логотипом фирмы «Рей Бэнс», чтобы никто не сомневался: очки у него фирменные и дорогие. Плотная черная кожаная куртка, три верхние пуговицы черной шелковой рубашки расстегнуты и открывают жирную волосатую шею с толстой золотой цепью. Такие же цепочки украшали и запястья.

Следом за ним возникли еще двое мужчин, заняли стратегические позиции по обе стороны от босса, ткань пиджаков подозрительно оттопыривалась под левыми подмышками. Официант подобострастно подскочил к коротышке, поклонился и повел его к самому большому столу, стоявшему в тенистом уголке. Он бесцеремонно прогнал сидевших за ним людей, а одного, кто особенно активно пытался протестовать, свалил боксерским ударом на пол.

– Кто это? – прошептала Дженнифер.

– Амин Мадхави. Лжец и вор, – тихо пояснил Том.

– Не иначе один из твоих дружков?

– Как ты догадалась? – насмешливо подмигнул ей Том. – Идем. Представление начинается.

Глава 67

17.52

Телохранители увлеклись заказом напитков, а потому заметили Тома лишь когда он оказался в нескольких футах от большого стола.

– Мадхави-бей, – произнес Том, используя почтительный эпитет, к которому турки прибегают при официальных приветствиях. – Вернулись преподать еще один урок?

Коротышка нахмурился. Услышав слова Тома, он даже не поднял головы, положил одну, затем вторую, потом и третью ложку сахара в чашку с кофе и начал неторопливо размешивать.

– Кирк-бей, – промолвил он после долгой паузы столь же почтительно. Высокий пронзительный голос с сильным акцентом совершенно не гармонировал со столь необычной внешностью. Поднял на Тома взгляд и расплылся в улыбке, хмурость моментально исчезла. – Добро пожаловать.

Телохранители, полезшие при появлении Тома за оружием, опустили руки и расслабились. Мадхави отогнал их пренебрежительным жестом.

– Все равно слишком поздно, ослиные головы! – злобно буркнул он. – Я был бы уже мертв, если бы он хотел убить меня. Ни черта не умеют. – Грозный оскал сменился улыбкой. – Сам не понимаю, почему согласился на эту встречу. – Он выразительно пожал плечами и кивком указал Тому на скамью напротив. – Садись. Выпей чего-нибудь.

Он не сводил с Тома глаз, кофейная чашка казалась совсем крохотной в его толстых коричневых пальцах, на каждом поблескивали золотые кольца. Том уселся напротив.

– Что привело тебя в Стамбул? – Мадхави снял очки в черепаховой оправе, маленькие карие глазки хитровато блеснули. – Чья несчастная душа обязана тебе визитом на сей раз?

Том отрицательно покачал головой.

– Разве ты не слышал? Я отошел от дел.

– Ха! Так я и поверил. За дурака меня держишь?

– Я серьезно.

– Тогда что здесь делаешь?

– Разыскиваю одну вещицу. Очень хотелось бы выяснить, где она.

– И тебе понадобилась моя помощь?

– Это твой город, Амин. Кого мне просить о помощи, как не тебя?

Мадхави слегка приподнял брови и одобрительно кивнул, словно соглашаясь с услышанным.

– Что верно, то верно.

– Знаешь что-нибудь о торге, который состоится сегодня вечером? Аукционе, где будут выставлены произведения искусства? – Том подался вперед. – Очень дорогие произведения искусства.

Мадхави отставил чашку.

– Вон оно что… – Он сложил руки на толстом животе. – Поэтому и вернулся сюда. Да, конечно, слышал об этом, знаю, но вот где… Место проведения держится в строжайшем секрете. Никто не знает, где будет проводиться аукцион. Никто, даже я. – Он сложил ладони вместе, молитвенным жестом прижал к груди, будто демонстрируя искренность и обиду. – Я бы очень хотел помочь тебе, мой старый и добрый друг, но… – Он пожал плечами.

Том очень хорошо знал Мадхави и сразу сообразил, куда тот клонит.

– Ладно, мой старый и добрый друг. Чего и сколько желаешь? Назови свою цену.

– Мою цену! Нет, вы слышали? Вообразил, что кто-нибудь может купить Мадхави! – Он повысил голос и возмущенно огляделся по сторонам. А затем, удовлетворенный тем, что его слова слышали почти все посетители, наклонился к Тому и многозначительно прошептал: – Матч-реванш. – И сполз почти на самый краешек скамьи. – Прошлый раз несколько месяцев не мог показаться на людях. Люди надо мной смеялись. Надо мной! – Мадхави обиженно и недоумевающе огляделся по сторонам. – Только на этот раз тебе не повезет.

Он махнул рукой, и перед ним словно из-под земли возникла большая деревянная доска для игры в нарды. Ее бережно опустили на низенький столик, стоявший между ними.

Том улыбнулся:

– Что ж, хорошо. Однако прошу учесть, я очень спешу. Если выиграю я, назовешь мне место. Если выиграешь ты… Кстати, а что будет, если выиграешь ты?

Мадхави указал пальцем на запястье Тома:

– Я выигрываю и забираю твои часы.

Том колебался. Часы. Подарок покойной матери. Но разве есть у него выбор? Аукцион состоится вечером, уже через несколько часов.

– Ладно, согласен.

К столу приблизилась Дженнифер. Охранники, помня о выволочке, которую получили от Мадхави, незамедлительно выхватили оружие и разразились громкими криками.

– Она со мной, – сказал Том, не поднимая головы и быстро расставляя свои фишки на доске.

Мадхави пробормотал что-то по-турецки, охранники пропустили Дженнифер к столу.

– Спасибо за приглашение, – укоризненно произнесла она, обращаясь к Тому.

Видя ее раздражение, Мадхави расхохотался.

– От женщин вечно одни неприятности, – насмешливо проговорил он. – Надеюсь, она не станет отвлекать тебя от игры.

– Не советовал бы возлагать большие надежды на победу, – парировал Том. – Чтобы обыграть меня, тебе понадобится нечто большее, чем просто удача. Ну что, приступим?